Глорфиндель

Глорфиндейль. Пост четвертый.
Тихое ясное утро погружало в блаженное умиротворение весь огромный сад Последней Обители. Мягко светило Солнце и разгоняло своими ласковыми лучами последние клубы утреннего тумана, Пламень Анора отражался на капельках росы, зависших на тонких паутинках и прохладный ветерок, спустившийся с пиков Мглистых гор пробуждал разум каждого, прибывавшего на эту террасу, ставшую местом должно быть предпоследнего Белого Совета, сбора, долженствующего положить конец козням недобитого Врага.
Глорфиндель сел рядом со своим другом Элрондом Полуэльфом и сомкнув глаза ожидал, пока явятся посланники со всех частей обитаемого Эндорэ. Эльфы запада и эльфы востока, люди севера и люди юга, подгорные бородачи и полурослики с зеленых холмов Гвайт-ин-эдайна. Давно Совет сил Света не собирал в себе столько депутатов, но никогда еще за все три эпохи не был так слаб и столь разобшён.
Наконец, когда вся когорта расселась и утихли приветствия и пожелания доброго здравия – Совет начался. Выступил Владыка Имладриса, выступил Боромир сын Денетора наследник Наместника, выступил Глоин сын Гроина представитель Подгорной Короны, выступил Леголас сын Трандуила вечный принц Эрин-Ласгалена, выступил даже Хальбарад-следопыт и Арагорн сын Араторна последний из Верных Людей, претендовавших на Трон Гондора.
Выступила куча народу и чем дольше Глорфиндейль слушал, тем сильнее его сердце наполнялось яростью. Он не открывал глаз и не делал никаких движений, со стороны даже казалось, будто прославленный полководец спит прямо во время совета. Но естественно, это было не так. И каждый, кто мог заглянуть за границы материального мира видел, что вокруг древнего эльфа разгорается и бьется пламя, что свет Двух Древ рвется из его груди и лишь немыслимой силой воли нолдор не дает Извечному Огню испепелить все вокруг.
Наконец, встал Олорин и повел свой рассказ. Лаурэфин открыл глаза и они метали молнии. То, о чем говорил майа приводило его в ярость и душило гневом. Все повторялось вновь и вновь и когда истари закончил, Глорфиндейль поднялся со своего кресла и яростно заговорил:
- Довольно. Слишком долго слушали мы тебя и слишком долго верили твоим речам, - эльф поднял руку призывая всех к спокойствию и продолжил, - Как мы можем доверять тебе? Вдумайся, о чем ты просишь нас? – эльф смотрел в глаза мага, - Разве не твой брат – Саруман предал нас? Разве не твои братья Синие маги бросили нас и основали собственные новые темные культы? Разве не твой брат Радагаст свихнулся и теперь заботится лишь о неразумных тварях? – Глорфиндейль сокрушал от собственных слов, но продолжал, - Разве ты не майа, Олорин? Вспомни, сколько твоих собратьев перешло на сторону Бауглира? Сколько бед и горестей они причинили, сколько невинных душ они погубили? Гендальф, я сам скрещивал с ними клинки и я вижу в тебе ту же искру. Гортхауэр тоже из вашей братии, разве не с ним мы боремся? Как мы можем доверить наше величайшее оружие в твои руки? Как можешь гарантировать ты нам, что не выберешь путь Курумо?
Глорфиндель махнул рукой и продолжил:
- Скажи, Гендальф, как так случилось, что целую человеческую жизнь Кольцо Всевластия было у тебя под носом и ты не разгадал его суть? Как можешь ты после такого заносчиво именовать себя «мудрым»? Или ты давно уже проник в его тайны и лишь сейчас решил раскрыть их нам? Что еще скрываешь ты от нас, Олорин?
За разговорами давно уже миновал полдень и темные тучи, идущие с востока сгущались над Ривенлеллом. Смолкли птицы и дул пробирающий до костей ветер. В Зале Совета было неуютно, промозгло и люди и эльфы ежились от холода.
- Подумай еще раз, что ты предлагаешь нам? Ты хочешь вручить Кольцо Врага в руки полурослику? Кто будет нести его, Гендальф? Кто взвалит на себя величайшую ношу? Этот маленький народец? Ну уж нет. Они уже продемонстрировали себя. Они не воины и не колдуны. Они даже сейчас не осознают, с чем столкнулись. Где было бы Кольцо сейчас, если бы я не встретил отряд Арагорна? Что было бы, если бы я не взмолил Благословоенного Ульмо взбыдить воды реки Бруинен? Я скажу тебе, Гендальф. Саурон бы уже до основания разрушил город Минас-Тирит, выжег степи Рохана и легионы его уже осадили бы Последнюю Обитель. – Лаурэфин взглянул на сына наместника, - Не смотри на меня так, храбрый Боромир. Я знаю, о чем ты думаешь.
- Полурослики – не смогут защитить Кольцо. У них не вышло этого раньше не выйдет и впредь. Друг мой Элессар, ты сказал, что пойдешь с ними. Но как мы можем доверять ТЕБЕ? Ведь в твоих жилах течет кровь Исильдура и на тебе лежит его злой рок. Нет, сын Араторна. Тебе не выстоять с этой ношей, так же как не выстоять против девяти кольцепризраков. Кто сможет защитить Кольцо Всевластия?
Глава Дома Золотого Цветка поморщился, ему было мерзко произносить это, но он ставки были слишком велики.
- О да, даже если ты не предал, нас Гендальф, как ты сможешь уберечь кольцо? Ведь ты принес клятву на священном холме Корон Ойолайрэ, стоя на Маханаксаре перед Великим Манвэ ты клялся не противопоставлять свою силу Саурону? Как же тогда ты защитишь Кольцо Всевластия? Или ты уже забыл о своих клятвах? В итоге, у нас некому нести Оружие.
- Но это еще не конец! – Глорфиндейль взъярился, он был невероятно зол и собственная речь воспаляла его, - Что вы предлагаете? У нас есть великий кузнец из Эрегиона, друг Кеберимбора, который говорит нам, что даже гномьи печи не смогут растопить кольцо. У нас есть мудрец, уверяющий что не осталось в Эндоре драконов, способных испепелить кольцо. Но что, разве Черный Ородруин – единственный вулкан в Средиземье? Что, под Одинокой горой, древним вулканом не осталось больше лавы? Что, алмазы, которые мы добываем в таком великом множестве не из вулканических пород? Что, мы не можем двинуть на юг и найти вулкан там? Уж не осталось глубоких пропастей? Не каждое ущелье – дыра под Хьярментиром. Не всюду ждет нас мрак Унголианты. И не покинул пока воды Ульмо. Брось мы кольцо в море – он бы сокрыл его в своих пучинах. Но нет.
Нам обязательно нести Кольцо в Сосредоточие Тьмы? Что это за хитрый план у тебя, Гендальф? Обязательно через кишащие орками горы? Через перевалы, где недавно видели тень Улайри? Верно, ты не на ту сторону воюешь, друг мой Олорин.
Тьма окружила эльфа.
- Что это вообще за «хитрый план»? Обмануть Саурона? Вы тут все повредились рассудком? Я живу эоны лет и за все это время лишь силы тьмы обманывали нас, а мы брали их силой, мощью и отвагой. Обманом Бауглир взял Гондолин. Лишь с ратью Валинора мы сокрушили Моргота. Обманом Саурон разрушил Эрегион и лишь с армией Нуменора мы победили его. Лишь неисчислимым войском Ар-Фаразона был пленен Злой Дух. И обманом Гортхаур затопил Остров Эдайн. И лишь собрав все свои силы мы в последнем союзе стерли крепость Барад-Дур.
Так почему же вы вдруг решили, что сейчас выйдет иначе? Почему мы в принципе должны считать, что этот «хитрый план» вещает нам не слуга Саурона? Как можем мы знать, что Саруман не склонил Гендальфа на свою сторону?
Эльф выхватил свой меч, но не бросился на истари. Он давал старому магу шанс оправдаться. Глорфиндель поднял меч и оглядел присутствующих. Свет Анора, пробившийся сквозь пелену небес сиял на острие Алкатерева и выгравированное на лезвии созвездие Менельвагора лучилось ярким огнем.
- Я не позволю вам отдать Кольцо Саурону. Я не дам этому ублюдку захватить Средиземье. Но я клянусь вам, что мы победим. Это возможно лишь при консолидации всех Сил Света. О да, я вижу новую войну Воистину Последнего Союза. Клянусь, со мной Кольцо Всевластия будет в безопасности. Клянусь вам, что мы его уничтожим. Клянусь Элберет, я сотру всю погань Саурона с лица Арды. Я снесу врата Мораннона. Я развею по ветру всех рабов кольца. Я сокрушу Барад-Дур. Я отрежу все гнилые члены Гортхауэра. Я рассеку на ленты его черное тело. Я выжгу ему глаза и вырву язык. Я отрублю его голову и брошу ее в пламенную бездну Ородруина. Я лично расправлюсь с каждым орком. Я изничтожу все их гадостное племя. Мужчин, стариков, женщин и детей. Я превращу в руины их поселения и выжгу поля. Я покончу с ними навсегда. Я проломлю головы всем троллям. Сломаю шеи крылатым тварям. Я пойду на юг! Я перережу глотку каждому черному нуменорцу. Я очищу Умбар от скверны. Я доберусь до Харада и обращу его в пустыню. На юге не останется ничего живого! – Тьма скрыла лицо Глорфиндела, златые его волосы стали черными, как смоль. Свет Сильмарила горел на острие клинка. Нолдо желал этого слишком давно, он слишком устал от всех бед, горестей и лишений, что принес ему Моргот. Эта тварь отобрала у него все, включая собственную жизнь. И сносить тяжесть этого бремени было невозможно более для эльфа. Он клялся Именем Илюватора и призывал на свою голову извечный мрак, если не сдержит обета. И Манвэ в безумии поминал он, и Варду, и благую гору Таниквэтиль, клянясь ненавидеть и преследовать Стихию Мира, всех порождений его, слуг и учеников, все силы его и все те сферы, куда он запустил отравляющие пальцы. Клялся он истребить, изничтожить, обратить в прах все, чего коснулся Бауглир и навсегда стереть тень его с лица мира. И клятва эта не может быть нарушена и будет преследовать Глорфиндейла до конца света.

Глорфиндейль. Пост четвертый.
Тихое ясное утро погружало в блаженное умиротворение весь огромный сад Последней Обители. Мягко светило Солнце и разгоняло своими ласковыми лучами последние клубы утреннего тумана, Пламень Анора отражался на капельках росы, зависших на тонких паутинках и прохладный ветерок, спустившийся с пиков Мглистых гор пробуждал разум каждого, прибывавшего на эту террасу, ставшую местом должно быть предпоследнего Белого Совета, сбора, долженствующего положить конец козням недобитого Врага.
Глорфиндель сел рядом со своим другом Элрондом Полуэльфом и сомкнув глаза ожидал, пока явятся посланники со всех частей обитаемого Эндорэ. Эльфы запада и эльфы востока, люди севера и люди юга, подгорные бородачи и полурослики с зеленых холмов Гвайт-ин-эдайна. Давно Совет сил Света не собирал в себе столько депутатов, но никогда еще за все три эпохи не был так слаб и столь разобшён.
Наконец, когда вся когорта расселась и утихли приветствия и пожелания доброго здравия – Совет начался. Выступил Владыка Имладриса, выступил Боромир сын Денетора наследник Наместника, выступил Глоин сын Гроина представитель Подгорной Короны, выступил Леголас сын Трандуила вечный принц Эрин-Ласгалена, выступил даже Хальбарад-следопыт и Арагорн сын Араторна последний из Верных Людей, претендовавших на Трон Гондора.
Выступила куча народу и чем дольше Глорфиндейль слушал, тем сильнее его сердце наполнялось яростью. Он не открывал глаз и не делал никаких движений, со стороны даже казалось, будто прославленный полководец спит прямо во время совета. Но естественно, это было не так. И каждый, кто мог заглянуть за границы материального мира видел, что вокруг древнего эльфа разгорается и бьется пламя, что свет Двух Древ рвется из его груди и лишь немыслимой силой воли нолдор не дает Извечному Огню испепелить все вокруг.
Наконец, встал Олорин и повел свой рассказ. Лаурэфин открыл глаза и они метали молнии. То, о чем говорил майа приводило его в ярость и душило гневом. Все повторялось вновь и вновь и когда истари закончил, Глорфиндейль поднялся со своего кресла и яростно заговорил:
- Довольно. Слишком долго слушали мы тебя и слишком долго верили твоим речам, - эльф поднял руку призывая всех к спокойствию и продолжил, - Как мы можем доверять тебе? Вдумайся, о чем ты просишь нас? – эльф смотрел в глаза мага, - Разве не твой брат – Саруман предал нас? Разве не твои братья Синие маги бросили нас и основали собственные новые темные культы? Разве не твой брат Радагаст свихнулся и теперь заботится лишь о неразумных тварях? – Глорфиндейль сокрушал от собственных слов, но продолжал, - Разве ты не майа, Олорин? Вспомни, сколько твоих собратьев перешло на сторону Бауглира? Сколько бед и горестей они причинили, сколько невинных душ они погубили? Гендальф, я сам скрещивал с ними клинки и я вижу в тебе ту же искру. Гортхауэр тоже из вашей братии, разве не с ним мы боремся? Как мы можем доверить наше величайшее оружие в твои руки? Как можешь гарантировать ты нам, что не выберешь путь Курумо?
Глорфиндель махнул рукой и продолжил:
- Скажи, Гендальф, как так случилось, что целую человеческую жизнь Кольцо Всевластия было у тебя под носом и ты не разгадал его суть? Как можешь ты после такого заносчиво именовать себя «мудрым»? Или ты давно уже проник в его тайны и лишь сейчас решил раскрыть их нам? Что еще скрываешь ты от нас, Олорин?
За разговорами давно уже миновал полдень и темные тучи, идущие с востока сгущались над Ривенлеллом. Смолкли птицы и дул пробирающий до костей ветер. В Зале Совета было неуютно, промозгло и люди и эльфы ежились от холода.
- Подумай еще раз, что ты предлагаешь нам? Ты хочешь вручить Кольцо Врага в руки полурослику? Кто будет нести его, Гендальф? Кто взвалит на себя величайшую ношу? Этот маленький народец? Ну уж нет. Они уже продемонстрировали себя. Они не воины и не колдуны. Они даже сейчас не осознают, с чем столкнулись. Где было бы Кольцо сейчас, если бы я не встретил отряд Арагорна? Что было бы, если бы я не взмолил Благословоенного Ульмо взбыдить воды реки Бруинен? Я скажу тебе, Гендальф. Саурон бы уже до основания разрушил город Минас-Тирит, выжег степи Рохана и легионы его уже осадили бы Последнюю Обитель. – Лаурэфин взглянул на сына наместника, - Не смотри на меня так, храбрый Боромир. Я знаю, о чем ты думаешь.
- Полурослики – не смогут защитить Кольцо. У них не вышло этого раньше не выйдет и впредь. Друг мой Элессар, ты сказал, что пойдешь с ними. Но как мы можем доверять ТЕБЕ? Ведь в твоих жилах течет кровь Исильдура и на тебе лежит его злой рок. Нет, сын Араторна. Тебе не выстоять с этой ношей, так же как не выстоять против девяти кольцепризраков. Кто сможет защитить Кольцо Всевластия?
Глава Дома Золотого Цветка поморщился, ему было мерзко произносить это, но он ставки были слишком велики.
- О да, даже если ты не предал, нас Гендальф, как ты сможешь уберечь кольцо? Ведь ты принес клятву на священном холме Корон Ойолайрэ, стоя на Маханаксаре перед Великим Манвэ ты клялся не противопоставлять свою силу Саурону? Как же тогда ты защитишь Кольцо Всевластия? Или ты уже забыл о своих клятвах? В итоге, у нас некому нести Оружие.
- Но это еще не конец! – Глорфиндейль взъярился, он был невероятно зол и собственная речь воспаляла его, - Что вы предлагаете? У нас есть великий кузнец из Эрегиона, друг Кеберимбора, который говорит нам, что даже гномьи печи не смогут растопить кольцо. У нас есть мудрец, уверяющий что не осталось в Эндоре драконов, способных испепелить кольцо. Но что, разве Черный Ородруин – единственный вулкан в Средиземье? Что, под Одинокой горой, древним вулканом не осталось больше лавы? Что, алмазы, которые мы добываем в таком великом множестве не из вулканических пород? Что, мы не можем двинуть на юг и найти вулкан там? Уж не осталось глубоких пропастей? Не каждое ущелье – дыра под Хьярментиром. Не всюду ждет нас мрак Унголианты. И не покинул пока воды Ульмо. Брось мы кольцо в море – он бы сокрыл его в своих пучинах. Но нет.
Нам обязательно нести Кольцо в Сосредоточие Тьмы? Что это за хитрый план у тебя, Гендальф? Обязательно через кишащие орками горы? Через перевалы, где недавно видели тень Улайри? Верно, ты не на ту сторону воюешь, друг мой Олорин.
Тьма окружила эльфа.
- Что это вообще за «хитрый план»? Обмануть Саурона? Вы тут все повредились рассудком? Я живу эоны лет и за все это время лишь силы тьмы обманывали нас, а мы брали их силой, мощью и отвагой. Обманом Бауглир взял Гондолин. Лишь с ратью Валинора мы сокрушили Моргота. Обманом Саурон разрушил Эрегион и лишь с армией Нуменора мы победили его. Лишь неисчислимым войском Ар-Фаразона был пленен Злой Дух. И обманом Гортхаур затопил Остров Эдайн. И лишь собрав все свои силы мы в последнем союзе стерли крепость Барад-Дур.
Так почему же вы вдруг решили, что сейчас выйдет иначе? Почему мы в принципе должны считать, что этот «хитрый план» вещает нам не слуга Саурона? Как можем мы знать, что Саруман не склонил Гендальфа на свою сторону?
Эльф выхватил свой меч, но не бросился на истари. Он давал старому магу шанс оправдаться. Глорфиндель поднял меч и оглядел присутствующих. Свет Анора, пробившийся сквозь пелену небес сиял на острие Алкатерева и выгравированное на лезвии созвездие Менельвагора лучилось ярким огнем.
- Я не позволю вам отдать Кольцо Саурону. Я не дам этому ублюдку захватить Средиземье. Но я клянусь вам, что мы победим. Это возможно лишь при консолидации всех Сил Света. О да, я вижу новую войну Воистину Последнего Союза. Клянусь, со мной Кольцо Всевластия будет в безопасности. Клянусь вам, что мы его уничтожим. Клянусь Элберет, я сотру всю погань Саурона с лица Арды. Я снесу врата Мораннона. Я развею по ветру всех рабов кольца. Я сокрушу Барад-Дур. Я отрежу все гнилые члены Гортхауэра. Я рассеку на ленты его черное тело. Я выжгу ему глаза и вырву язык. Я отрублю его голову и брошу ее в пламенную бездну Ородруина. Я лично расправлюсь с каждым орком. Я изничтожу все их гадостное племя. Мужчин, стариков, женщин и детей. Я превращу в руины их поселения и выжгу поля. Я покончу с ними навсегда. Я проломлю головы всем троллям. Сломаю шеи крылатым тварям. Я пойду на юг! Я перережу глотку каждому черному нуменорцу. Я очищу Умбар от скверны. Я доберусь до Харада и обращу его в пустыню. На юге не останется ничего живого! – Тьма скрыла лицо Глорфиндела, златые его волосы стали черными, как смоль. Свет Сильмарила горел на острие клинка. Нолдо желал этого слишком давно, он слишком устал от всех бед, горестей и лишений, что принес ему Моргот. Эта тварь отобрала у него все, включая собственную жизнь. И сносить тяжесть этого бремени было невозможно более для эльфа. Он клялся Именем Илюватора и призывал на свою голову извечный мрак, если не сдержит обета. И Манвэ в безумии поминал он, и Варду, и благую гору Таниквэтиль, клянясь ненавидеть и преследовать Стихию Мира, всех порождений его, слуг и учеников, все силы его и все те сферы, куда он запустил отравляющие пальцы. Клялся он истребить, изничтожить, обратить в прах все, чего коснулся Бауглир и навсегда стереть тень его с лица мира. И клятва эта не может быть нарушена и будет преследовать Глорфиндейла до конца света.

Глорфиндейль. Пост четвертый.
Тихое ясное утро погружало в блаженное умиротворение весь огромный сад Последней Обители. Мягко светило Солнце и разгоняло своими ласковыми лучами последние клубы утреннего тумана, Пламень Анора отражался на капельках росы, зависших на тонких паутинках и прохладный ветерок, спустившийся с пиков Мглистых гор пробуждал разум каждого, прибывавшего на эту террасу, ставшую местом должно быть предпоследнего Белого Совета, сбора, долженствующего положить конец козням недобитого Врага.
Глорфиндель сел рядом со своим другом Элрондом Полуэльфом и сомкнув глаза ожидал, пока явятся посланники со всех частей обитаемого Эндорэ. Эльфы запада и эльфы востока, люди севера и люди юга, подгорные бородачи и полурослики с зеленых холмов Гвайт-ин-эдайна. Давно Совет сил Света не собирал в себе столько депутатов, но никогда еще за все три эпохи не был так слаб и столь разобшён.
Наконец, когда вся когорта расселась и утихли приветствия и пожелания доброго здравия – Совет начался. Выступил Владыка Имладриса, выступил Боромир сын Денетора наследник Наместника, выступил Глоин сын Гроина представитель Подгорной Короны, выступил Леголас сын Трандуила вечный принц Эрин-Ласгалена, выступил даже Хальбарад-следопыт и Арагорн сын Араторна последний из Верных Людей, претендовавших на Трон Гондора.
Выступила куча народу и чем дольше Глорфиндейль слушал, тем сильнее его сердце наполнялось яростью. Он не открывал глаз и не делал никаких движений, со стороны даже казалось, будто прославленный полководец спит прямо во время совета. Но естественно, это было не так. И каждый, кто мог заглянуть за границы материального мира видел, что вокруг древнего эльфа разгорается и бьется пламя, что свет Двух Древ рвется из его груди и лишь немыслимой силой воли нолдор не дает Извечному Огню испепелить все вокруг.
Наконец, встал Олорин и повел свой рассказ. Лаурэфин открыл глаза и они метали молнии. То, о чем говорил майа приводило его в ярость и душило гневом. Все повторялось вновь и вновь и когда истари закончил, Глорфиндейль поднялся со своего кресла и яростно заговорил:
- Довольно. Слишком долго слушали мы тебя и слишком долго верили твоим речам, - эльф поднял руку призывая всех к спокойствию и продолжил, - Как мы можем доверять тебе? Вдумайся, о чем ты просишь нас? – эльф смотрел в глаза мага, - Разве не твой брат – Саруман предал нас? Разве не твои братья Синие маги бросили нас и основали собственные новые темные культы? Разве не твой брат Радагаст свихнулся и теперь заботится лишь о неразумных тварях? – Глорфиндейль сокрушал от собственных слов, но продолжал, - Разве ты не майа, Олорин? Вспомни, сколько твоих собратьев перешло на сторону Бауглира? Сколько бед и горестей они причинили, сколько невинных душ они погубили? Гендальф, я сам скрещивал с ними клинки и я вижу в тебе ту же искру. Гортхауэр тоже из вашей братии, разве не с ним мы боремся? Как мы можем доверить наше величайшее оружие в твои руки? Как можешь гарантировать ты нам, что не выберешь путь Курумо?
Глорфиндель махнул рукой и продолжил:
- Скажи, Гендальф, как так случилось, что целую человеческую жизнь Кольцо Всевластия было у тебя под носом и ты не разгадал его суть? Как можешь ты после такого заносчиво именовать себя «мудрым»? Или ты давно уже проник в его тайны и лишь сейчас решил раскрыть их нам? Что еще скрываешь ты от нас, Олорин?
За разговорами давно уже миновал полдень и темные тучи, идущие с востока сгущались над Ривенлеллом. Смолкли птицы и дул пробирающий до костей ветер. В Зале Совета было неуютно, промозгло и люди и эльфы ежились от холода.
- Подумай еще раз, что ты предлагаешь нам? Ты хочешь вручить Кольцо Врага в руки полурослику? Кто будет нести его, Гендальф? Кто взвалит на себя величайшую ношу? Этот маленький народец? Ну уж нет. Они уже продемонстрировали себя. Они не воины и не колдуны. Они даже сейчас не осознают, с чем столкнулись. Где было бы Кольцо сейчас, если бы я не встретил отряд Арагорна? Что было бы, если бы я не взмолил Благословоенного Ульмо взбыдить воды реки Бруинен? Я скажу тебе, Гендальф. Саурон бы уже до основания разрушил город Минас-Тирит, выжег степи Рохана и легионы его уже осадили бы Последнюю Обитель. – Лаурэфин взглянул на сына наместника, - Не смотри на меня так, храбрый Боромир. Я знаю, о чем ты думаешь.
- Полурослики – не смогут защитить Кольцо. У них не вышло этого раньше не выйдет и впредь. Друг мой Элессар, ты сказал, что пойдешь с ними. Но как мы можем доверять ТЕБЕ? Ведь в твоих жилах течет кровь Исильдура и на тебе лежит его злой рок. Нет, сын Араторна. Тебе не выстоять с этой ношей, так же как не выстоять против девяти кольцепризраков. Кто сможет защитить Кольцо Всевластия?
Глава Дома Золотого Цветка поморщился, ему было мерзко произносить это, но он ставки были слишком велики.
- О да, даже если ты не предал, нас Гендальф, как ты сможешь уберечь кольцо? Ведь ты принес клятву на священном холме Корон Ойолайрэ, стоя на Маханаксаре перед Великим Манвэ ты клялся не противопоставлять свою силу Саурону? Как же тогда ты защитишь Кольцо Всевластия? Или ты уже забыл о своих клятвах? В итоге, у нас некому нести Оружие.
- Но это еще не конец! – Глорфиндейль взъярился, он был невероятно зол и собственная речь воспаляла его, - Что вы предлагаете? У нас есть великий кузнец из Эрегиона, друг Кеберимбора, который говорит нам, что даже гномьи печи не смогут растопить кольцо. У нас есть мудрец, уверяющий что не осталось в Эндоре драконов, способных испепелить кольцо. Но что, разве Черный Ородруин – единственный вулкан в Средиземье? Что, под Одинокой горой, древним вулканом не осталось больше лавы? Что, алмазы, которые мы добываем в таком великом множестве не из вулканических пород? Что, мы не можем двинуть на юг и найти вулкан там? Уж не осталось глубоких пропастей? Не каждое ущелье – дыра под Хьярментиром. Не всюду ждет нас мрак Унголианты. И не покинул пока воды Ульмо. Брось мы кольцо в море – он бы сокрыл его в своих пучинах. Но нет.
Нам обязательно нести Кольцо в Сосредоточие Тьмы? Что это за хитрый план у тебя, Гендальф? Обязательно через кишащие орками горы? Через перевалы, где недавно видели тень Улайри? Верно, ты не на ту сторону воюешь, друг мой Олорин.
Тьма окружила эльфа.
- Что это вообще за «хитрый план»? Обмануть Саурона? Вы тут все повредились рассудком? Я живу эоны лет и за все это время лишь силы тьмы обманывали нас, а мы брали их силой, мощью и отвагой. Обманом Бауглир взял Гондолин. Лишь с ратью Валинора мы сокрушили Моргота. Обманом Саурон разрушил Эрегион и лишь с армией Нуменора мы победили его. Лишь неисчислимым войском Ар-Фаразона был пленен Злой Дух. И обманом Гортхаур затопил Остров Эдайн. И лишь собрав все свои силы мы в последнем союзе стерли крепость Барад-Дур.
Так почему же вы вдруг решили, что сейчас выйдет иначе? Почему мы в принципе должны считать, что этот «хитрый план» вещает нам не слуга Саурона? Как можем мы знать, что Саруман не склонил Гендальфа на свою сторону?
Эльф выхватил свой меч, но не бросился на истари. Он давал старому магу шанс оправдаться. Глорфиндель поднял меч и оглядел присутствующих. Свет Анора, пробившийся сквозь пелену небес сиял на острие Алкатерева и выгравированное на лезвии созвездие Менельвагора лучилось ярким огнем.
- Я не позволю вам отдать Кольцо Саурону. Я не дам этому ублюдку захватить Средиземье. Но я клянусь вам, что мы победим. Это возможно лишь при консолидации всех Сил Света. О да, я вижу новую войну Воистину Последнего Союза. Клянусь, со мной Кольцо Всевластия будет в безопасности. Клянусь вам, что мы его уничтожим. Клянусь Элберет, я сотру всю погань Саурона с лица Арды. Я снесу врата Мораннона. Я развею по ветру всех рабов кольца. Я сокрушу Барад-Дур. Я отрежу все гнилые члены Гортхауэра. Я рассеку на ленты его черное тело. Я выжгу ему глаза и вырву язык. Я отрублю его голову и брошу ее в пламенную бездну Ородруина. Я лично расправлюсь с каждым орком. Я изничтожу все их гадостное племя. Мужчин, стариков, женщин и детей. Я превращу в руины их поселения и выжгу поля. Я покончу с ними навсегда. Я проломлю головы всем троллям. Сломаю шеи крылатым тварям. Я пойду на юг! Я перережу глотку каждому черному нуменорцу. Я очищу Умбар от скверны. Я доберусь до Харада и обращу его в пустыню. На юге не останется ничего живого! – Тьма скрыла лицо Глорфиндела, златые его волосы стали черными, как смоль. Свет Сильмарила горел на острие клинка. Нолдо желал этого слишком давно, он слишком устал от всех бед, горестей и лишений, что принес ему Моргот. Эта тварь отобрала у него все, включая собственную жизнь. И сносить тяжесть этого бремени было невозможно более для эльфа. Он клялся Именем Илюватора и призывал на свою голову извечный мрак, если не сдержит обета. И Манвэ в безумии поминал он, и Варду, и благую гору Таниквэтиль, клянясь ненавидеть и преследовать Стихию Мира, всех порождений его, слуг и учеников, все силы его и все те сферы, куда он запустил отравляющие пальцы. Клялся он истребить, изничтожить, обратить в прах все, чего коснулся Бауглир и навсегда стереть тень его с лица мира. И клятва эта не может быть нарушена и будет преследовать Глорфиндейла до конца света.

Глорфиндейль. Пост четвертый.
Тихое ясное утро погружало в блаженное умиротворение весь огромный сад Последней Обители. Мягко светило Солнце и разгоняло своими ласковыми лучами последние клубы утреннего тумана, Пламень Анора отражался на капельках росы, зависших на тонких паутинках и прохладный ветерок, спустившийся с пиков Мглистых гор пробуждал разум каждого, прибывавшего на эту террасу, ставшую местом должно быть предпоследнего Белого Совета, сбора, долженствующего положить конец козням недобитого Врага.
Глорфиндель сел рядом со своим другом Элрондом Полуэльфом и сомкнув глаза ожидал, пока явятся посланники со всех частей обитаемого Эндорэ. Эльфы запада и эльфы востока, люди севера и люди юга, подгорные бородачи и полурослики с зеленых холмов Гвайт-ин-эдайна. Давно Совет сил Света не собирал в себе столько депутатов, но никогда еще за все три эпохи не был так слаб и столь разобшён.
Наконец, когда вся когорта расселась и утихли приветствия и пожелания доброго здравия – Совет начался. Выступил Владыка Имладриса, выступил Боромир сын Денетора наследник Наместника, выступил Глоин сын Гроина представитель Подгорной Короны, выступил Леголас сын Трандуила вечный принц Эрин-Ласгалена, выступил даже Хальбарад-следопыт и Арагорн сын Араторна последний из Верных Людей, претендовавших на Трон Гондора.
Выступила куча народу и чем дольше Глорфиндейль слушал, тем сильнее его сердце наполнялось яростью. Он не открывал глаз и не делал никаких движений, со стороны даже казалось, будто прославленный полководец спит прямо во время совета. Но естественно, это было не так. И каждый, кто мог заглянуть за границы материального мира видел, что вокруг древнего эльфа разгорается и бьется пламя, что свет Двух Древ рвется из его груди и лишь немыслимой силой воли нолдор не дает Извечному Огню испепелить все вокруг.
Наконец, встал Олорин и повел свой рассказ. Лаурэфин открыл глаза и они метали молнии. То, о чем говорил майа приводило его в ярость и душило гневом. Все повторялось вновь и вновь и когда истари закончил, Глорфиндейль поднялся со своего кресла и яростно заговорил:
- Довольно. Слишком долго слушали мы тебя и слишком долго верили твоим речам, - эльф поднял руку призывая всех к спокойствию и продолжил, - Как мы можем доверять тебе? Вдумайся, о чем ты просишь нас? – эльф смотрел в глаза мага, - Разве не твой брат – Саруман предал нас? Разве не твои братья Синие маги бросили нас и основали собственные новые темные культы? Разве не твой брат Радагаст свихнулся и теперь заботится лишь о неразумных тварях? – Глорфиндейль сокрушал от собственных слов, но продолжал, - Разве ты не майа, Олорин? Вспомни, сколько твоих собратьев перешло на сторону Бауглира? Сколько бед и горестей они причинили, сколько невинных душ они погубили? Гендальф, я сам скрещивал с ними клинки и я вижу в тебе ту же искру. Гортхауэр тоже из вашей братии, разве не с ним мы боремся? Как мы можем доверить наше величайшее оружие в твои руки? Как можешь гарантировать ты нам, что не выберешь путь Курумо?
Глорфиндель махнул рукой и продолжил:
- Скажи, Гендальф, как так случилось, что целую человеческую жизнь Кольцо Всевластия было у тебя под носом и ты не разгадал его суть? Как можешь ты после такого заносчиво именовать себя «мудрым»? Или ты давно уже проник в его тайны и лишь сейчас решил раскрыть их нам? Что еще скрываешь ты от нас, Олорин?
За разговорами давно уже миновал полдень и темные тучи, идущие с востока сгущались над Ривенлеллом. Смолкли птицы и дул пробирающий до костей ветер. В Зале Совета было неуютно, промозгло и люди и эльфы ежились от холода.
- Подумай еще раз, что ты предлагаешь нам? Ты хочешь вручить Кольцо Врага в руки полурослику? Кто будет нести его, Гендальф? Кто взвалит на себя величайшую ношу? Этот маленький народец? Ну уж нет. Они уже продемонстрировали себя. Они не воины и не колдуны. Они даже сейчас не осознают, с чем столкнулись. Где было бы Кольцо сейчас, если бы я не встретил отряд Арагорна? Что было бы, если бы я не взмолил Благословоенного Ульмо взбыдить воды реки Бруинен? Я скажу тебе, Гендальф. Саурон бы уже до основания разрушил город Минас-Тирит, выжег степи Рохана и легионы его уже осадили бы Последнюю Обитель. – Лаурэфин взглянул на сына наместника, - Не смотри на меня так, храбрый Боромир. Я знаю, о чем ты думаешь.
- Полурослики – не смогут защитить Кольцо. У них не вышло этого раньше не выйдет и впредь. Друг мой Элессар, ты сказал, что пойдешь с ними. Но как мы можем доверять ТЕБЕ? Ведь в твоих жилах течет кровь Исильдура и на тебе лежит его злой рок. Нет, сын Араторна. Тебе не выстоять с этой ношей, так же как не выстоять против девяти кольцепризраков. Кто сможет защитить Кольцо Всевластия?
Глава Дома Золотого Цветка поморщился, ему было мерзко произносить это, но он ставки были слишком велики.
- О да, даже если ты не предал, нас Гендальф, как ты сможешь уберечь кольцо? Ведь ты принес клятву на священном холме Корон Ойолайрэ, стоя на Маханаксаре перед Великим Манвэ ты клялся не противопоставлять свою силу Саурону? Как же тогда ты защитишь Кольцо Всевластия? Или ты уже забыл о своих клятвах? В итоге, у нас некому нести Оружие.
- Но это еще не конец! – Глорфиндейль взъярился, он был невероятно зол и собственная речь воспаляла его, - Что вы предлагаете? У нас есть великий кузнец из Эрегиона, друг Кеберимбора, который говорит нам, что даже гномьи печи не смогут растопить кольцо. У нас есть мудрец, уверяющий что не осталось в Эндоре драконов, способных испепелить кольцо. Но что, разве Черный Ородруин – единственный вулкан в Средиземье? Что, под Одинокой горой, древним вулканом не осталось больше лавы? Что, алмазы, которые мы добываем в таком великом множестве не из вулканических пород? Что, мы не можем двинуть на юг и найти вулкан там? Уж не осталось глубоких пропастей? Не каждое ущелье – дыра под Хьярментиром. Не всюду ждет нас мрак Унголианты. И не покинул пока воды Ульмо. Брось мы кольцо в море – он бы сокрыл его в своих пучинах. Но нет.
Нам обязательно нести Кольцо в Сосредоточие Тьмы? Что это за хитрый план у тебя, Гендальф? Обязательно через кишащие орками горы? Через перевалы, где недавно видели тень Улайри? Верно, ты не на ту сторону воюешь, друг мой Олорин.
Тьма окружила эльфа.
- Что это вообще за «хитрый план»? Обмануть Саурона? Вы тут все повредились рассудком? Я живу эоны лет и за все это время лишь силы тьмы обманывали нас, а мы брали их силой, мощью и отвагой. Обманом Бауглир взял Гондолин. Лишь с ратью Валинора мы сокрушили Моргота. Обманом Саурон разрушил Эрегион и лишь с армией Нуменора мы победили его. Лишь неисчислимым войском Ар-Фаразона был пленен Злой Дух. И обманом Гортхаур затопил Остров Эдайн. И лишь собрав все свои силы мы в последнем союзе стерли крепость Барад-Дур.
Так почему же вы вдруг решили, что сейчас выйдет иначе? Почему мы в принципе должны считать, что этот «хитрый план» вещает нам не слуга Саурона? Как можем мы знать, что Саруман не склонил Гендальфа на свою сторону?
Эльф выхватил свой меч, но не бросился на истари. Он давал старому магу шанс оправдаться. Глорфиндель поднял меч и оглядел присутствующих. Свет Анора, пробившийся сквозь пелену небес сиял на острие Алкатерева и выгравированное на лезвии созвездие Менельвагора лучилось ярким огнем.
- Я не позволю вам отдать Кольцо Саурону. Я не дам этому ублюдку захватить Средиземье. Но я клянусь вам, что мы победим. Это возможно лишь при консолидации всех Сил Света. О да, я вижу новую войну Воистину Последнего Союза. Клянусь, со мной Кольцо Всевластия будет в безопасности. Клянусь вам, что мы его уничтожим. Клянусь Элберет, я сотру всю погань Саурона с лица Арды. Я снесу врата Мораннона. Я развею по ветру всех рабов кольца. Я сокрушу Барад-Дур. Я отрежу все гнилые члены Гортхауэра. Я рассеку на ленты его черное тело. Я выжгу ему глаза и вырву язык. Я отрублю его голову и брошу ее в пламенную бездну Ородруина. Я лично расправлюсь с каждым орком. Я изничтожу все их гадостное племя. Мужчин, стариков, женщин и детей. Я превращу в руины их поселения и выжгу поля. Я покончу с ними навсегда. Я проломлю головы всем троллям. Сломаю шеи крылатым тварям. Я пойду на юг! Я перережу глотку каждому черному нуменорцу. Я очищу Умбар от скверны. Я доберусь до Харада и обращу его в пустыню. На юге не останется ничего живого! – Тьма скрыла лицо Глорфиндела, златые его волосы стали черными, как смоль. Свет Сильмарила горел на острие клинка. Нолдо желал этого слишком давно, он слишком устал от всех бед, горестей и лишений, что принес ему Моргот. Эта тварь отобрала у него все, включая собственную жизнь. И сносить тяжесть этого бремени было невозможно более для эльфа. Он клялся Именем Илюватора и призывал на свою голову извечный мрак, если не сдержит обета. И Манвэ в безумии поминал он, и Варду, и благую гору Таниквэтиль, клянясь ненавидеть и преследовать Стихию Мира, всех порождений его, слуг и учеников, все силы его и все те сферы, куда он запустил отравляющие пальцы. Клялся он истребить, изничтожить, обратить в прах все, чего коснулся Бауглир и навсегда стереть тень его с лица мира. И клятва эта не может быть нарушена и будет преследовать Глорфиндейла до конца света.

Глорфиндейль. Пост третий. 
Эрестор наконец взял себя в руки и вспомнил, что у него в покровителях ходят не только Ниенна Вечно Оплакивающая, но и Тулкас Сильномогучий. Варги бежали поджав хвост, но эльф слышал гортанные окрики и вой новых орков вдалеке.
Времени до их подхода оставалось немного, но все же оно еще было. 
Лаурэфин подошел к своему коню и положил ладонь ему на морду. Асфалот потихоньку успокаивался, он был не столько ранен, сколько напуган. К несчастью, у коня было небольшое рассечение в районе ноздрей и немного покусана нога. Но ничего, денек другой и Асфалот полностью оправится после стычки с семерыми дурными порождениями извращенной морготовской фантазии. Глава Дома Золотого Цветка обернулся к другу и тепло его обнял:
- Рад видеть тебя, Эрестор! Ты храбро сражался, - Глорфиндейл слегка потряс смущенного квенди за плечи, - И без тебя мне пришлось не сладко! Спасибо за помощь, брат! Но что привело тебя ко мне? 
Оказалось, посланники свободных народов Эндоре уже прибыли в Последнюю Обитель и большой совет назначен на завтрашнее утро, а это значило, что медлить нельзя. Путь до Имладриса вовсе не близкий, особенно учитывая, что доведется сильно попетлять сбивая отряд гоблинов со своих следов.
Из-за ближайшего холма раздался пронзительный крик и топот тяжелых орочьих сапог все приближался. Глорфиндель с тревогой взглянул в глаза Эрестору и произнес:
- Погоня уже совсем рядом. Скачи быстрее, мой друг если не хочешь словить спиной отравленную стрелу этих тварей.
Лаурэфин не стал запрыгивать на своего коня, боясь травмировать Асфалота еще сильнее, но взял лошадь за поводья и легонько хлопнул по крупу. Конь припадая на одну ногу поскакал рысью, но вскоре хромота прошла и Асфалот перешел на уверенный галоп. Стремительно бегущий эльф не отставал и казалось, что он летит над землей.

Стук сердца отдавался громом в ушах, когда ноги тяжело бегущего урука сотрясали стылую землю. Лархаш тяжело дышал, воздух с хрипом вырывался из легких, но он продолжал бежать, не останавливаясь, и лишь внимательно глядя по сторонам. Заглушая биение сердца в голове звучал голос Повелителя.
Сдохни, но верни украденное.
 Подгоняемый этим посылом и клубящейся в душе яростью урук был подобен детской заводной игрушке, которая будет двигаться, пока не закончиться заряд ее пружины, либо пока она не упрется в непреодолимое препятствие. В его голове практически не было мыслей, руки все так же сжимали лук с наложенной стрелой, а черные пряди волос били по плечам. Несколько раз ему пришлось бежать по грязи, и теперь он по самый пояс был заляпан глинистой жижей.
 Покидая Нан Курунир он остановился, сунул под мышку лук со стрелой, и сдернув с пояса флягу начал жадно хлебать воду, предварительно выдернув зубами пробку. Утолив жажду и немного отдышавшись он припустил в сторону скалистых отрогов, в надежде если не увидеть беглеца, то хотя бы взглянув на расстилающиеся за долиной земли прикинуть куда мог побежать вороватый урук.
 В Мглистые Горы? Это вряд ли, тамошние орки и уруки быстро сживут со свету неуклюжего полуглухого калеку. 
 На север, через Фангорн до Лихолесья? Тоже мало осуществимо. По слухам к свереру от Фангорна есть лес в котором обитают эльфийские призраки, кровожадные албай огхор. Да и в самом Фангорне пропадали отряды древорубов, о чем слышал каждый орк Изенгарда.  Если у беглеца есть разум он точно не подастся в Фангорн.
 В Мордор? Такое если и могло прийти на ум, то только перебравшему браги молодому ущербному оченку, которого в детстве много били головой о различные предметы. Прокрасться с начало через Рохан, а потом и пройти часть Гондора практически не возможно, как считал Лархаш. Либо коневоды с их злобными лошадями, либо тарки, кто то из них точно выследит одинокого урука, особенно если тот пойдет полями.
 Запад? Скорей всего. Дунладан, или дальше на север, в сторону Ангмара. Вполне возможно, но как быть уверенным? Как узнать наверняка?
Урук не знал ответа на этот вопрос, и понадеявшись на удачу решил довериться судьбе и последовать в сторону Дунладана, страны свирепых человеческих дикарей.

Хонахт покинул тронный зал последним. Его плащ прошуршал по полу, сметая за собою пыль, а эхо шагов долго гуляло в высоких сводах. Гортхаур молча смотрел ему вслед, ничего не выражающим взглядом. Пламя в чашах совсем опало. Да и сам владыка Мордора чувствовал опустошение. Гнев исчез, унеся с собой все остальные эмоции. Верные слуги разбежались нести его волю и исполнять приказы, и тронный зал погрузился в тишину.
Гортхаур прикрыл глаза. Ему не нужен был свет огня, ему не нужны были звуки. В этом, почти забытьи, он отлично чувствовал как движутся, дышат, спешат тысячи мелких созданий, чьи слабые души снуют вокруг него. Он был словно паук в огромной-огромной паутине Мордора, полной мелкой мошкары, которая скоро выплеснется через врата Мораннона и захлестнет все Средиземье.
Саурон откинулся на спинку трона, до мельчайших деталей представляя как одно за другим он поработит государства Свободных Народов. Как закует их в цепи, соединив их судьбы в одну. Как когда-то соединил Великие Кольца в одном Едином Кольце.
Гортхаур почти слышал, как стонут под тяжестью своей доли рабы, переламывая камни в каменоломнях, чтобы строить из них стены. Как шагают окованные в железо орки, неся его Тьму все дальше, и дальше, и дальше…
В своих мечтах майа не заметил, что воображение рисует ему совсем других орков. И другие земли. И другой тронный зал.
 - Ты снова не справился, Гортхаур.
От одного этого голоса дрожь проходит по всему телу, оставляя после себя вздыбленные волоски и гусиную кожу.
 - Владыка… я… - Гортхаур стоит на коленях у трона и чувствует, как от ужаса язык примерзает к небу. Мелькор приказал – брать живыми, а он не смог проконтролировать жалкую кучку орков. И вот результат, проклятый Берен скрылся от ловчих и теперь выкашивает дортонионскую армию, словно он там не один, а их как минимум пара сотен вредных сумасшедших горцев.
 - Твои жалкие оправдания мне не нужны, - голос Мелькора равнодушен. И это самое страшное, что только может быть. Гортхаур пережил бы его ярость, его гнев, принял бы от него смерть. Только не это равнодушие.
 - К зиме я стяну кольцо орков вокруг его шеи так плотно, что не проскочит даже вша! – горячо обещает он, подаваясь вперед. Касаясь краем пальцев подножки каменного трона.
Мелькор медленно поворачивает к нему лицо и от его взгляда, Саурон чувствует себя бабочкой, насаженной на иглу.
 - Беорнинг не вша, Ученик, - Мелькор встает и сходит с трона, пройдя мимо. – Ступай.
 - Учитель! – Гортхаур взвивается на ноги, кидаясь за ним. – Я обещаю!
 - Ступай, - перебивает его Мелькор. – Уже не имеет значения.
Саурона затапливает гнев пополам со стыдом. Из зала он вылетает чуть ли не бегом, расшвыривая со своего пути не вовремя попавшихся, под ноги. Злая обида подхлестывает униженную гордость. Как мог его, Повелителя Воинов, так подставить какой-то мерзкий человек?!
 - Владыка!
Чей-то дребезжащий голос с трудом достиг сознания, и Гортхаур открыл глаза, чувствуя себя так, словно его выбросило волнами на берег. Руки дрожали, под одеждой все тело было в мерзком холодном поту. Орк перед троном дрожал, как осиновый лист.
 - Доклад от Мораннона. Орки-разведчики обнаружили переправу через Андуин. Между Рауросом и Сарн-Гэбиром. Без охраны.
Саурону потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать, что он в Барад-Дуре, а на дворе уже давно Третья Эпоха. И нет ни Ангбанда, ни Мелькора, ни Берена. И что он давно уже сам себе Властелин.
 - Пусть всё проверят и поставят наш форпост, - хрипло приказал Саурон, сам разочарованный тем как звучит его голос. К счастью орк слишком боялся своего властелина, чтобы разбираться в нюансах его настроения, и поспешил как можно скорее покинуть зал, чтобы передать приказ Владыки.
Гортхаур дождался пока шум от гонца стих и тихо перевел дух, поддаваясь минутной слабости и обхватывая себя за плечи. Уже очень много веков он не вспоминал о собственной молодости и об Мелькоре. А теперь так ярко, да еще и такое видение… Были ли это просто так? Или в этом был какой-то знак?
Он не смог ответить. Берен... Почему именно он?

Пост второй.
Спасение пришло так же неожиданно, как и беда. Эрестор еще не успел толком попрощаться со своей не слишком яркой на события жизнью, как из высокой травы, выскочил Глорфиндейл. Казалось варги падают просто от стремительных взмахов его рук. Эрестор так и застыл с наложенной на тетиву стрелой, зачарованно глядя как златовласый красавец выкашивает врагов, словно пшеницу на пашне.
 - Коли острием! – воскликнул Глорфиндейл, и его оклик вернул Эрестора в настоящее. В грязную и опасную драку, которая кипела вокруг.
Эльда с щелчком закрыл рот и машинально выпустил стрелу в ближайшего врага. И что удивительно, попал точно в цель. Тонкое эльфийское ухо успело уловить короткий хриплый предсмертный визг.
Но Эрестор уже оглядывался в поисках следующей жертвы… впрочем зря. Варги видимо тоже совершенно правильно оценили златовласое великолепие, которое встало на защиту несчастного конька и не менее несчастного советника.
Осознав, что более стрелять не в кого, Эрестор осторожно убрал стрелу в колчан, не спеша смотреть на своего спасителя, и, наконец, почувствовал острую волну стыда. Предстать перед легендарным полководцом в таком образе, было последним о чем мечтал Эрестор. Грязный, со спутанными волосами и расцарапанным кустами лицом, он более напоминал пугало, нежели посланца лорда Элронда. Или тем более его советника. Но деваться было не куда: Глорфиндейль наверняка успел уже все рассмотреть. Оставалось лишь надеяться, что его благородства хватит, чтобы совсем уж не засмеять незадачливого сородича.
Чувствуя как полыхают алым кончики ушей под копной темных густых волос, Эрестор прокашлялся и обратился к Лорду.
 - Лорд Глорфиндейл, Владыка Элронд послал меня разыскать вас и сообщить, что близится час Белого Совета. Владыка Элронд был бы рад видеть вас на нем, ибо ваше слово, как полководца Имладриса, будет особенно ценно ввиду вопроса, который предстоит решить всем представителям Свободных Народов, пришедших к нам.
Признаться, изначальный вариант речи был куда более пафосным и длинным, но Эрестор изрядно засмущался под взглядом нолдо и растерял половину речи на полпути.
 - Поэтому нам стоит как можно скорее вернутся домой, - неловко закончил он и осторожно посмотрел Глорфиндейлу в лицо.

Стая варгов
 
Невероятно коварный план идеален. Обстановка располагала к сочному обеду. Даже лучник-неудачник не был помехой. Напротив. Варг, которого блестяще подстрелили в заднюю лапу, не задев даже артерии, рассудил, что Черноклык, вожак стаи, лично позволит ему прогрызть глотку наглеца. Подпрыгнув, волчара быстро заприметил стрелка, злобно оскалившись. Он хотел вкусить эльфской крови уже сейчас, но понимал, что нельзя ломать идеальный строй полукруга. Во всяком случае пока не начнется драка. Продолжали медленно наступать, не упуская из виду стрелка. И вот! Завязалась драка с добычей, а лучник, как оно не бывает, не испугался слуг тьмы. Следующая стрела уже ложилась, как...
Случай... *Рассказчик снял очки, устало потерев переносицу, вздыхая. Усмехнулся, указывая на текст слушателю*. Случай... Случай-случай.  Случай испортил все. Испоганил. Разрушил гармонию природы, которые все так рьяно отбрасывали, называя тьмой. Не дал свершиться естественному отбору. Не позволил умереть слабейших умом и тем, кто, видимо так страстно желал погибнуть, отправляясь в путь без кого-то, кто знает, что стая варгов страшнее банды пьяных орков. И если от вторых возможно уйти, то от первых - нет. Случай спас коня и одинокого эльфа-писаря, который наверняка более из Ривендела не выйдет ни разу.
Черноклык, получив сильный удар от копыт коня, хрипнул, рухнув на брюхо. Удар выбил из него дух, но гибель сородичей от лезвий случая отрезвляла. Варг-вожак вскочил, оценивая ситуацию, уворачиваясь от ударов коня, поджав уши. Все складывалось как нельзя в лучшую сторону. Для коня, разумеется. Его сегодня не сожрут и это печалило варга больше, чем орков, у которого закончилось их вонючее питье. Волки погибали. Эльф рубил их бессердечно и беспощадно. Вот оно истинное зло! Волки шли сюда с месяц, даже не могли погадить там, где хотели, приходилось на ходу. Нашли еду и вот она справедливость.
Дикий вой донесся из пасти главаря редеющей стаи. Его подхватили другие. Где-то в дали, не так уж и далеко, послышалось заунывное завывание других варгов и не варга... Кто мог так визжать, пытаясь изобразить это животное? Кто был способен так зажаться, чтобы издать подобные звуки? Орки. Очевидно Черноклык вел передовую группу разведки, но какой смысл от разведки животными, если они не способны понять, что нашли именно эльфскую тропу, а не кого еще? Возможно псов вел всего один орк, но он определенно заслуживал внимания. А быть может их там отряд? 
Варги бросили все и бросились в рассыпную, утекая по большей части к источнику шума. Черноклык взобрался на камень, и, скаля зубы, посмотрел в глаза Глорфинделу. "Я тебя еще достану, грязный эльф", читалось в том зверином оскале, а потом, испугавшись неопытности стрелка, которым чаще всего везло попасть в желаемую цель в неподходящий эпический момент, скрылся в тени древ. Было слышно как отрепанная стая отступала, оставляя за собой шлейф смрада.  
 
 
 
 
 
 

Глорфиндель. Пост второй.  Медитация эльфа длилась около часа. Словно вокруг Лютиен Прекрасноволосой, рядом с Глорфиндейлом собралось зверье со всех окружающих долин. Животные, чувствовавшие в Перворожденном огромную мощь и отблеск света Древ, стремились понежится в лучах первобытной силы. Солнце окончательно скрылось за горизонт и на небе зажглись яркие звезды Владычицы Варды. Переливалось красным созвездие Менельвагор и мудрые, взглянувшие сегодня в высь, видели в этом тревожный знак. Слабые гнилостные вибрации достигли разума Глорфиндейла, он сморщился открыл глаза. Среди погруженных в вечерние тени холмов двигались рваные пятна тьмы. Искаженные души несчастных тварей, они устроили охоту за конем Лаурэфина - Асфалотом. Казалось, дела у лошади шли явно не очень, но Глорфиндейль был спокоен за своего друга, Асфалоту доводилось выходить и не из таких передряг. Немного поодаль неслась светлая фигура Эрестора, еще чуть чуть и советник Элронда схлестнется с морготовскими варгами. И вот за писаря Лаурэфин волновался, несчастный книжник мог совладать разве что со своим пером, но вероятно, и от него отшатывался в ужасе завидев на неположенном месте.  Златовласый тоскливо улыбнулся, как забавно, что стоит ему ненадолго сомкнуть глаза и все вокруг идет наперекосяк.  Глорфиндель не торопился. Он обнажил свой клинок, встал на колени и обратил лицо к небу: - А Элберет Гилтониэль, о Благословенный Манвэ, простите мне горькие деяния, - меньше всего на свете эльфу хотелось проливать кровь, и его голос был искренним и преисполненным печали - О Мудрый Мандос, прими в свои Чертоги эти заблудшие души. О Храбрый Тулкас, дай мне сил развеять тьму! Словно порыв ветра, Лаурэфин вскочил и побежал навстречу побоищу. Эльф резко свиснул - это был сигнал Асфалоту и тот его послушно исполнил. За долю мгновения, конь встал на дыбы и обрушил свои тяжелые копыта на голову самому здоровому и потрепанному годами варгу. Тем же временем замешкавшийся поодаль волк развернулся обнаружить источник свиста. Золотой кинжал тут же воткнулся чудовищу промеж глаз.  Легкий шорох рассекаемого острейшим клинком воздуха окружил полководца Второго Дома. Брызги багровой, вонючей, парящей крови опятнали белоснежные одеяния эльфа.  Казалось, он танцевал какой-то замысловатый танец и ярящиеся в бессильной злобе варги отшатывались от золотого рыцаря. Твари моргота были не глупы и понимали, что Лаурэфину нужно спасать одновременно и писаря Ривенделла и своего коня. Но они не могли знать, насколько быстр, ловок и хитер окажется их противник.  - Коли острием! - воскликнул он, делая выпад прямо в разинутую пасть прыгнувшего на Эрестора волколака. 

Глорфиндель. Пост второй.  Медитация эльфа длилась около часа. Словно вокруг Лютиен Прекрасноволосой, рядом с Глорфиндейлом собралось зверье со всех окружающих долин. Животные, чувствовавшие в Перворожденном огромную мощь и отблеск света Древ, стремились понежится в лучах первобытной силы. Солнце окончательно скрылось за горизонт и на небе зажглись яркие звезды Владычицы Варды. Переливалось красным созвездие Менельвагор и мудрые, взглянувшие сегодня в высь, видели в этом тревожный знак. Слабые гнилостные вибрации достигли разума Глорфиндейла, он сморщился открыл глаза. Среди погруженных в вечерние тени холмов двигались рваные пятна тьмы. Искаженные души несчастных тварей, они устроили охоту за конем Лаурэфина - Асфалотом. Казалось, дела у лошади шли явно не очень, но Глорфиндейль был спокоен за своего друга, Асфалоту доводилось выходить и не из таких передряг. Немного поодаль неслась светлая фигура Эрестора, еще чуть чуть и советник Элронда схлестнется с морготовскими варгами. И вот за писаря Лаурэфин волновался, несчастный книжник мог совладать разве что со своим пером, но вероятно, и от него отшатывался в ужасе завидев на неположенном месте.  Златовласый тоскливо улыбнулся, как забавно, что стоит ему ненадолго сомкнуть глаза и все вокруг идет наперекосяк.  Глорфиндель не торопился. Он обнажил свой клинок, встал на колени и обратил лицо к небу: - А Элберет Гилтониэль, о Благословенный Манвэ, простите мне горькие деяния, - меньше всего на свете эльфу хотелось проливать кровь, и его голос был искренним и преисполненным печали - О Мудрый Мандос, прими в свои Чертоги эти заблудшие души. О Храбрый Тулкас, дай мне сил развеять тьму! Словно порыв ветра, Лаурэфин вскочил и побежал навстречу побоищу. Эльф резко свиснул - это был сигнал Асфалоту и тот его послушно исполнил. За долю мгновения, конь встал на дыбы и обрушил свои тяжелые копыта на голову самому здоровому и потрепанному годами варгу. Тем же временем замешкавшийся поодаль волк развернулся обнаружить источник свиста. Золотой кинжал тут же воткнулся чудовищу промеж глаз.  Легкий шорох рассекаемого острейшим клинком воздуха окружил полководца Второго Дома. Брызги багровой, вонючей, парящей крови опятнали белоснежные одеяния эльфа.  Казалось, он танцевал какой-то замысловатый танец и ярящиеся в бессильной злобе варги отшатывались от золотого рыцаря. Твари моргота были не глупы и понимали, что Лаурэфину нужно спасать одновременно и писаря Ривенделла и своего коня. Но они не могли знать, насколько быстр, ловок и хитер окажется их противник.  - Коли острием! - воскликнул он, делая выпад прямо в разинутую пасть прыгнувшего на Эрестора волколака. 

Паладин бы за час управился

Глорфиндель. Пост второй.  Медитация эльфа длилась около часа. Словно вокруг Лютиен Прекрасноволосой, рядом с Глорфиндейлом собралось зверье со всех окружающих долин. Животные, чувствовавшие в Перворожденном огромную мощь и отблеск света Древ, стремились понежится в лучах первобытной силы. Солнце окончательно скрылось за горизонт и на небе зажглись яркие звезды Владычицы Варды. Переливалось красным созвездие Менельвагор и мудрые, взглянувшие сегодня в высь, видели в этом тревожный знак. Слабые гнилостные вибрации достигли разума Глорфиндейла, он сморщился открыл глаза. Среди погруженных в вечерние тени холмов двигались рваные пятна тьмы. Искаженные души несчастных тварей, они устроили охоту за конем Лаурэфина - Асфалотом. Казалось, дела у лошади шли явно не очень, но Глорфиндейль был спокоен за своего друга, Асфалоту доводилось выходить и не из таких передряг. Немного поодаль неслась светлая фигура Эрестора, еще чуть чуть и советник Элронда схлестнется с морготовскими варгами. И вот за писаря Лаурэфин волновался, несчастный книжник мог совладать разве что со своим пером, но вероятно, и от него отшатывался в ужасе завидев на неположенном месте.  Златовласый тоскливо улыбнулся, как забавно, что стоит ему ненадолго сомкнуть глаза и все вокруг идет наперекосяк.  Глорфиндель не торопился. Он обнажил свой клинок, встал на колени и обратил лицо к небу: - А Элберет Гилтониэль, о Благословенный Манвэ, простите мне горькие деяния, - меньше всего на свете эльфу хотелось проливать кровь, и его голос был искренним и преисполненным печали - О Мудрый Мандос, прими в свои Чертоги эти заблудшие души. О Храбрый Тулкас, дай мне сил развеять тьму! Словно порыв ветра, Лаурэфин вскочил и побежал навстречу побоищу. Эльф резко свиснул - это был сигнал Асфалоту и тот его послушно исполнил. За долю мгновения, конь встал на дыбы и обрушил свои тяжелые копыта на голову самому здоровому и потрепанному годами варгу. Тем же временем замешкавшийся поодаль волк развернулся обнаружить источник свиста. Золотой кинжал тут же воткнулся чудовищу промеж глаз.  Легкий шорох рассекаемого острейшим клинком воздуха окружил полководца Второго Дома. Брызги багровой, вонючей, парящей крови опятнали белоснежные одеяния эльфа.  Казалось, он танцевал какой-то замысловатый танец и ярящиеся в бессильной злобе варги отшатывались от золотого рыцаря. Твари моргота были не глупы и понимали, что Лаурэфину нужно спасать одновременно и писаря Ривенделла и своего коня. Но они не могли знать, насколько быстр, ловок и хитер окажется их противник.  - Коли острием! - воскликнул он, делая выпад прямо в разинутую пасть прыгнувшего на Эрестора волколака. 

Пост первый.
Эрестор был в отчаянии.
Поручение Элронда было на первый взгляд таким простым, что он вызвался не задумываясь. Подумаешь, найти на границах владений лорда Глорфиндейла? Что в этом может быть такого сложного?
Эрестор так горячо убеждал Лорда Элронда позволить ему, что тот даже согласился, удивившись инициативности тихого советника. Эрестор ни за что бы не признался своему покровителю, что в первую очередь в этом поручении видит хотя бы малую возможность показать себя перед прекрасным златовласым полководцем, внушавшем Эрестору трепет одним своим видом.
Мудрый владыка Ривендейла указал Эрестору направление, летописец взял себе коня. Поколебавшись, выбрал лук и меч и, чувствуя себя героем из собственных легенд, отправился в путь.
Сначала дорога была легка, владения Элронда охранялись не только зоркой стражей, но и чарами Владыки. Потом он выбрался на предгорные плато разоренного Эрегиона. Эрестор никогда не видел королевства Келебримбора во всем его цвете, но охотно мог себе представить как красив был Гвайт-и-Мирдайн, раскинувшийся на этих пологих, каменистых холмах, между маленькими ручейками и речушками, звонко журчащими и блестящими на солнце.
Тихая, печальная красота этого края настолько увлекли эльфа, что приближение опасности он заметил лишь, когда под ним истошно заржал конь. Эрестору потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что на него несется стая варгов-разведчиков с совершенно гастрономическим, а не разведывательным, интересом.
Конь прянул под ногами и сорвался галопом, так что вместо того, чтобы вытащить лук и стрелы, Эрестору пришлось срочно хвататься за луку. А потом с ужасом выяснять, что оказывается за годы проведенные за столом, он изрядно растерял навык стрельбы с несущегося в карьер коня.
Первая стрела дзынькнула и ушла в молоко, четко между ушей несущегося впереди варга. Зверь злобно клацнул челюстью и прибавил прыти. От ужаса у Эрестора похолодело внутри. Он наложил стрелу, понимая, что у него их не настолько много, чтобы стрелять куда попало. Прицелилися, выбирая какая из варжьих морд наиболее злобная и опасная. И в тот момент, когда Эрестор уже решил стрелять в наглого, рослого, черного ублюдка, конь сделал свой выбор, с силой поддав задом и выкидывая мешающего седока из седла.
 - Эла! – взвизгнул Эрестор выпуская стрелу куда-то и едва успел сгрупироваться хоть как-то, улетая в колючий кустарник, за которым внезапно оказалась широкая расщелина.
Мир завертелся перед глазами, небо раз пять поменялось с землей. Выступающие камни резкого склона больно намяли эльфу бока и спину, прежде чем Эресетор умудрился кошачьи извернутся, и зацепится луком за выступающий камень, останавливая этим свое падение.
 - Эру милосердный, - простонал он, осторожно находя ногами выступы, на которых можно было удержатся. Глотать обидные слезы было некогда, стая варгов способна разодрать лошадь за пару минут, а коня Эрестору было жалко. И он слишком хорошо понимал, что никто кроме него не сможет спасти бедную лошадку.
Пришлось лезть вверх.
Ободрав ладони об острые камни и изрядно изгваздавшись в грязи, Эрестор все-таки выполз обратно. Выбрался из кустов и огляделся, увидев куда варги гонят его лошадь. Прикусив губу и вспомнив, что у него в колчане осталось всего восемьнадцать стрел, Эрестор припустил за ними, пытаясь вспомнить, чему его учили и как надо действовать в подобной ситуации.
На ум чего-то ничего не приходило, но к счастью ветер дул от варгов, и поэтому запах догоняющего их Эрестора они не почувствовали. Приблизившись на расстояние выстрела, Эрестор выхватил еще одну стрелу, наложил на тетиву и тщательно прицелился в крайнего варга. Сделал глубокий вдох и выстрелил, прощаясь заодно с собственной жизнью.
Стрела взвилась и попала четко не в шею, куда целился Эрестор, а в зад варга. Тот скакнул веред, обиженно тявкнув, и мелко затряс хвостом от боли и негодования.
«Мамочки!» - мелькнуло в голове у Эрестора.
Но пальцы уже сами выхватили следующую стрелу.

Глорфиндейль. Пост первый.  Последние листья опадали со старого, искореженного ветрами и временем вяза, стоявшего на вершине холма. Рядом росли многочисленные кустарники падубов. Эльф спрыгнул с Асфалота и оставил коня около весело журчащего холодного ручья бравшего истоки в отрогах Мглистых гор. У Глорфиндейла, полководца Имладриса не было дел, но он по привычке нес вахту на границах Владений Элронда, охраняя покой последних детей своего рода. Лаурэфин легко взбежал на холм и подошел к дереву. Кора вяза была еще теплой и отдавала розовым на свету заходящего солнца. Стояла приятная осенняя погода и только на востоке, над перевалом Красного Рога бушевала буря. Эльф пригляделся и увидел что там, вдалеке, горят костры и трепещут под ливнем палатки народа гномов. Это было странно, давно уже Глорфиндейль не видел бородачей в этих краях. Еще квенди рассмотрел на другом горном склоне факелы орков, бежавших от непогоды куда-то в сторону лагеря наугримм, а может и в какую свою пещеру. Заклятые враги - гоблины и карлы пока еще не знали друг о друге. А если узнают, вспыхнет лютая сеча. Но Лаурэфин не собирался вмешиваться в это дело.  Эльф постоял еще чуть чуть, наблюдая за развитием событий и успокоив свою совесть отвернулся, забыв обо всех проблемах, разгоравшихся на Карадрасе Жестоком. Разум Глорфинделя был сосредоточен совсем на другом. Тревога охватывала Лаурэфина от мысли, что в Имладрисе теперь находится сосредоточение сил Саурона. Око Бури, дарующее немыслимую мощь,  но и засасывающее, грозящее погубить всех, кто окажется поблизости от него. Надень Кольцо Светлый Лорд или Истари и он сравнится с Темным Зверем и сможет одолеть его в поединке. Но какой ценой?  Глава Дома Золотого цветка сел под старый вяз и загрустил. Печаль от постепенного Искажения Эндоре застила глаза эльфу. Он сокрушался от жалости ко всему живому и рыдал, представляя себе немыслимую боль, которая терзает дух Гортхауэра. 

Глорфиндейль. Пост первый.  Последние листья опадали со старого, искореженного ветрами и временем вяза, стоявшего на вершине холма. Рядом росли многочисленные кустарники падубов. Эльф спрыгнул с Асфалота и оставил коня около весело журчащего холодного ручья бравшего истоки в отрогах Мглистых гор. У Глорфиндейла, полководца Имладриса не было дел, но он по привычке нес вахту на границах Владений Элронда, охраняя покой последних детей своего рода. Лаурэфин легко взбежал на холм и подошел к дереву. Кора вяза была еще теплой и отдавала розовым на свету заходящего солнца. Стояла приятная осенняя погода и только на востоке, над перевалом Красного Рога бушевала буря. Эльф пригляделся и увидел что там, вдалеке, горят костры и трепещут под ливнем палатки народа гномов. Это было странно, давно уже Глорфиндейль не видел бородачей в этих краях. Еще квенди рассмотрел на другом горном склоне факелы орков, бежавших от непогоды куда-то в сторону лагеря наугримм, а может и в какую свою пещеру. Заклятые враги - гоблины и карлы пока еще не знали друг о друге. А если узнают, вспыхнет лютая сеча. Но Лаурэфин не собирался вмешиваться в это дело.  Эльф постоял еще чуть чуть, наблюдая за развитием событий и успокоив свою совесть отвернулся, забыв обо всех проблемах, разгоравшихся на Карадрасе Жестоком. Разум Глорфинделя был сосредоточен совсем на другом. Тревога охватывала Лаурэфина от мысли, что в Имладрисе теперь находится сосредоточение сил Саурона. Око Бури, дарующее немыслимую мощь,  но и засасывающее, грозящее погубить всех, кто окажется поблизости от него. Надень Кольцо Светлый Лорд или Истари и он сравнится с Темным Зверем и сможет одолеть его в поединке. Но какой ценой?  Глава Дома Золотого цветка сел под старый вяз и загрустил. Печаль от постепенного Искажения Эндоре застила глаза эльфу. Он сокрушался от жалости ко всему живому и рыдал, представляя себе немыслимую боль, которая терзает дух Гортхауэра. 

Эрегион

Некогда могучее эльфийское королевство, основанное кузнецами нолдор, но разрушенное тысячелетия назад. 
…деревья и травы не хранят памяти о них, лишь камни плачут: из глубин они добыли нас, искусной рукой гранили нас, высоко возводили; но нет их боле. 

Стая варгов
 

 
Дикие звери, друзья эльфов, в недоумении стекались на печаль златолистного. Птицы своим размеренным щебетанием пытались воодушевить своего друга, пара белок и вовсе вытянулись во весь рост, ожидая что эльф отвлечется от своих проблем и угостит их чем-то. Словом все как могли проявляли сочувствие, кроме зайцев. Те были озабочены размножением, но они также сочувствовали. 
Легкий ветер стих и эльф смог расслышать едва доносившийся до него звук надвигающейся беды. Деревья вновь качнулись, издав скрип ветвей, идущий в такт с завыванием... То был не легкий вой ветра. Он холодил и леденил душу, Так выли волки. Птицы разом взметнулись на деревья, загорланив о приближающейся угрозе, уберегая своих пернатых сородичей от бездумной ловли жучков в траве.
Хищники оказались относительно близко. Достаточно близко, чтобы нагнать их не теряя секунды. Стая варгов-разведчиков, всего их было около семи особей. Они разнюхивали обстановку в Эрегионе и, видимо, решили перекусить. Вожак, здоровенный почти черный волк, руководил погоней. Они пытались изловить оседланную лошадь, но без всадника. Можно было видеть обезумевший от ужаса взгляд лошади, когда ее загнали в тупик. Впереди были высокие камни, а между деревьями волчья блокада. Никто из них не спешил атаковать. Все ждали команду черного волка, с отметиной на морде, которую получил от факела. 
Варг, возвышаясь над остальными своими сородичами, что скалились, медленно вышел вперед, облизывая языком передние зубы, неистово рыча, прижав уши. Он готовился к прыжку. Лошадь металась на месте, не зная как выбраться из западни.

Глорфиндейль. Пост первый.  Последние листья опадали со старого, искореженного ветрами и временем вяза, стоявшего на вершине холма. Рядом росли многочисленные кустарники падубов. Эльф спрыгнул с Асфалота и оставил коня около весело журчащего холодного ручья бравшего истоки в отрогах Мглистых гор. У Глорфиндейла, полководца Имладриса не было дел, но он по привычке нес вахту на границах Владений Элронда, охраняя покой последних детей своего рода. Лаурэфин легко взбежал на холм и подошел к дереву. Кора вяза была еще теплой и отдавала розовым на свету заходящего солнца. Стояла приятная осенняя погода и только на востоке, над перевалом Красного Рога бушевала буря. Эльф пригляделся и увидел что там, вдалеке, горят костры и трепещут под ливнем палатки народа гномов. Это было странно, давно уже Глорфиндейль не видел бородачей в этих краях. Еще квенди рассмотрел на другом горном склоне факелы орков, бежавших от непогоды куда-то в сторону лагеря наугримм, а может и в какую свою пещеру. Заклятые враги - гоблины и карлы пока еще не знали друг о друге. А если узнают, вспыхнет лютая сеча. Но Лаурэфин не собирался вмешиваться в это дело.  Эльф постоял еще чуть чуть, наблюдая за развитием событий и успокоив свою совесть отвернулся, забыв обо всех проблемах, разгоравшихся на Карадрасе Жестоком. Разум Глорфинделя был сосредоточен совсем на другом. Тревога охватывала Лаурэфина от мысли, что в Имладрисе теперь находится сосредоточение сил Саурона. Око Бури, дарующее немыслимую мощь,  но и засасывающее, грозящее погубить всех, кто окажется поблизости от него. Надень Кольцо Светлый Лорд или Истари и он сравнится с Темным Зверем и сможет одолеть его в поединке. Но какой ценой?  Глава Дома Золотого цветка сел под старый вяз и загрустил. Печаль от постепенного Искажения Эндоре застила глаза эльфу. Он сокрушался от жалости ко всему живому и рыдал, представляя себе немыслимую боль, которая терзает дух Гортхауэра. 

1 Раса: Эльф. Нолдо второго Дома
2 Очки Тьмы/Света: +70
3. Воинские навыки: Все расовое (под эльфов), кроме экзотики
4 Магические навыки: Аванирэ
                                      Осанвэ третьего уровня (с ограничением воздействия только как связь.)
                                     Песни силы Второго уровня.
5 Артефакты/Волшебные предметы: Меч Алкатерев (светиться при приближении орков, не теряет прочности от времени, золотые цветы на лезвии могут сиять собственным светом по воле Глорфинделя, заговорен возвращать веру в свои силы в руку своего владельца)
6 Особенности: Видел свет Амана. Имеет право голоса на любом эльфийском совете.

Герой: 
1. Имя персонажа 
Глорфиндель, Лаурэфин, Лаурэфиндэ, Лаурэфинделэ, глава Дома Золотого Цветка.
2. Внешность 
Глорфиндел был высок и строен. Более семи футов ростом, он на голову превосходил всех эльфов, родившихся во вторую и третью эпоху. Его вьющиеся волосы блистали золотом и опускались ниже плеч. Нолдо редко собирал волосы и даже в самый темный день они создавали вокруг его головы сияющий ореол, особенно заметный тем, кто не был омрачен тенью Тьмы и мог хотя бы во снах проникать в незримый мир. Лицо, прекрасное и юное, дышало отвагой и весельем. Никакие горести, несчастья и беды не могли омрачить его. зоркие глаза сияли ярко и пронзительно, голос же был подобен музыке. Чело его таило мудрость, а руки — силу. Никто своей удалью не в силах был сравниться с ребенком эпохи Древ.
3. Профессия 
Лорд Гондолина, глава Дома Золотого Цветка, полководец Имладриса.
4. Инвентарь 
Меч Алкатерев, выкованный самим Лаурэфином. От взгляда на его переплетающиеся золотые цветы у любого кузнеца и ювелира перехватывало дыхание и замирало сердце, меч был волшебным и в прямом, и в переносном смыслах. Помимо него Глорфиндель всегда носил с собой пару кинжалов, спасенных гондолинцами из уничтоженного города Тургона. Выходя за пределы Имладриса Глорфиндел облачался в доспехи. Мастерски владел эльф и луком, но в бою редко им пользовался, предпочитая честный бой один на один.
5. Описание характера 
Лаурэфин был ребеком нолдор и ваниар, и хотя большую часть жизни в Эндоре он провел среди детей Нолофинвэ, кровь светлых эльфов играла в поведении Глорфиндела очень важную роль. Эльф всегда был уравновешен, спокоен, бесконфликтен и миролюбив. Музыку и поэзию он предпочитал битвам и кровопролитиям, но безжалостная действительность никогда не оставляла его в покое. Смертельные опасности преследовали его со времен Затмения Валинора и в Гондолине, в неравной схватке, ему пришлось принять смерть, спасая свой народ. За благочестие и пожерствование собой, Благословенный Манвэ простил его отступничество и поход за Феанором. А когда тень Аулендила накрыла собой народы Средиземья, не нашлось никого достойнешего, способного вернуть их истинному свету и пламени Эру Илюватора. Решительность и бесстрашие Глорфиндейла, много раз с тех пор спасало людей и эльфов, а в конце Третьей Эпохи, кому, как не ему следует навсегда положить конец кровавому темному бесчинству Саурона? 
6. Биография 
В 1495 Году Валар, когда Феанор призывал нолдор вернуться в Средиземье, Глорфиндель присоединился к тем, кто отправился в Исход. Он покинул Валинор в составе войска Тургона, но сделал это неохотно. Его вина была невелика, поскольку причинами, побудившими его отправиться в изгнание, были верность Тургону и любовь к своим родичам. Глорфиндель не участвовал в братоубийственной резне в Альквалондэ. После слов Мандоса Глорфиндель не повернул назад, хотя боялся Приговора Валар и горевал об упрямстве своих родичей, и тем самым навлек на себя проклятие.
Вместе с воинством Финголфина Глорфиндель пересек Хелькараксэ и в 1500 Году Валар прибыл в Средиземье. Поначалу Глорфиндель жил на северном берегу Митрима, а затем вместе с народом Тургона переселился в Неврасте. Когда в 116 году П.Э. Гондолин был достроен, Глорфиндель вместе с эльфами Тургона ушел в сокрытый город.
В 472 г. П.Э. Глорфиндель в составе войска Гондолина отправился на Битву Бессчетных Слез. После сражения, когда воинство Тургона в спешке отступало на юг, Глорфиндель с Эктелионом прикрывали правый и левый фланги, чтобы ни один шпион Моргота не проведал о том, куда они уходят.
В 510 г. П.Э., в День Середины Лета, Моргот напал на Гондолин. 
Глорфиндель присутствовал на совете, который созвал Тургон, когда армии Мелько напали на Гондолин. Он, как и остальные советники, за исключением Меглина и Салганта, был против того, чтобы защищать город и сокровища вместо вылазки и последующего отступления. Когда Глорфиндель со своими воинами шел кружным путем на сражение, что разразилось у ворот, у Большого Рынка на него внезапно напали орки, ведомые балрогами. Вождь Золотого Цветка хотел напасть на войско Ангаманди с левого фланга и застать его врасплох, но сам попал в засаду. Отчаянно сражались они несколько часов, пока на них не обрушился огненный дракон. С великим трудом Глорфиндель смог прорваться и потерял немало воинов. Он настойчиво просил Тургона послать им на помощь воинство Арфы, но Салгант скрыл этот приказ. Глорфиндель отступил к королевской площади, где собрались оставшиеся в живых воины, женщины и дети. Вместе с Туором он очистил площадь, отозвал воинов от проходов и завалил их все кроме южного. Во время ухода с дворцовой площади Глорфиндель со своим народом мужественно защищал тыл отступающих. На перевале Кристорн, в одном из самых опасных мест, на изгнанников Гондолина напали орки и балрог. Галдору с Глорфинделем удалось противостоять оркам, но падавшие сверху камни могли положить конец их бегству. Но орлы подоспели им на помощь и напали на орков, расположившихся на скалах над тропой. Когда половина отряда прошла это опасное место, балрог, до этого шедший позади врагов, вскочил на высокую скалу, что стояла слева от тропы. Неистовым прыжком пронесся демон мимо воинов Глорфинделя и оказался среди впереди идущих женщин и раненых, и принялся размахивать своим огненным бичом. Тогда Глорфиндель бросился на него и ударил мечом. Балрог прыгнул на скалу, эльф последовал за ним. Началась схватка, в которой Глорфиндель в боевом пылу гонял балрога от одной скалы к другой, а доспехи защищали эльфа от бича и когтей демона. Он обрушил тяжелый удар на шлем балрога и отрубил ему по локоть руку с бичом. Тогда балрог, мучимый болью и страхом, обрушился на Глорфинделя. Эльф ударил молниеносно, но поразил противника только в плечо. Балрог схватил его, и они качнулись к краю утеса. Тогда Глорфиндель, левой рукой нащупав кинжал, вонзил его балрогу в живот, который был напротив его лица (ибо демон вдвое превосходил его ростом). Демон взвыл, потерял равновесие и, падая со скалы, схватил эльфа за золотые волосы, выбившиеся из-под шлема, и увлек его за собою в пропасть.
Горе охватило гондотлим, ибо Глорфиндель был всеобщим любимцем. Услышав предсмертный вопль балрога, орки дрогнули, и всех их перебили или разогнали. Впоследствии эльдар, видя неравную схватку с силами зла, восклицали: «Увы! Как Глорфиндель с балрогом». Сам Торндор спустился в пропасть и поднял тело Глорфинделя. Туор, несмотря на спешку и страх перед нападением новых врагов, позволил возвести над его телом курган из камней на краю тропы над потоком орлов, а Торндор следил, чтобы этому месту не причинили вреда. Несмотря на суровый климат, в том месте выросли золотые цветы. Эльфы из Дома Золотого Цветка плакали, когда возводили надгробие, и не могли утешиться.
Еще до конца Первой Эпохи Глорфиндель был освобожден из Мандоса и волею Манвэ вернулся к жизни. Он снова воплотился и ему позволили жить в Благословенном Королевстве, ибо он вернулся к изначальной благодати и чистоте эльдар.
Глорфиндель вернулся в Средиземье вместе с армией Нуменора, на корабле Аганзагара, лорда Форостара, в 1600х годах Второй Эпохи, когда война с Сауроном стала неизбежной и Валар решили выслать эльфам Эндорэ помощь.
Активно участвовал в войне 1695-1701 годов и в Войне Последнего Союза.
Глорфиндель был одним из тех, кто встречал Гэндальфа в Серых Гаванях около 1000 г. Т.Э.
Когда в 1975 г. Т.Э. войско Ангмара потерпело поражение в Битве при Форносте, их предводитель собрал остатки сил и бежал, надеясь скрыться в Карн-Думе. Но его настигла конница Гондора во главе с Эарнуром, и одновременно подошло войско эльфов Ривенделла под началом Глорфинделя. Силы Ангмара потерпели сокрушительное поражение. Но внезапно появился сам Король-Чародей и, выбрав своим противником Эарнура, с ужасным криком поскакал на него. Конь полководца Гондора испугался и унес всадника, но тут вперед выехал Глорфиндель, и Чародей, развернув коня, скрылся во тьме. Эарнур вернулся и хотел преследовать короля Ангмара, но Глорфиндель остановил его, предсказав, что гибель настигнет Короля-Чародея далеко отсюда, нескоро и не от руки мужа.
7. Мировоззрение 
Свет.
8. Чего вы ждете от игры этим персонажем? 
Хотелось бы положить конец безраздельному владычеству Темного Блока над ЛотрРолом.

Добро пожаловать, добрый друг. Принят.

Герой: 
1. Имя персонажа 
Глорфиндель, Лаурэфин, Лаурэфиндэ, Лаурэфинделэ, глава Дома Золотого Цветка.
2. Внешность 
Глорфиндел был высок и строен. Более семи футов ростом, он на голову превосходил всех эльфов, родившихся во вторую и третью эпоху. Его вьющиеся волосы блистали золотом и опускались ниже плеч. Нолдо редко собирал волосы и даже в самый темный день они создавали вокруг его головы сияющий ореол, особенно заметный тем, кто не был омрачен тенью Тьмы и мог хотя бы во снах проникать в незримый мир. Лицо, прекрасное и юное, дышало отвагой и весельем. Никакие горести, несчастья и беды не могли омрачить его. зоркие глаза сияли ярко и пронзительно, голос же был подобен музыке. Чело его таило мудрость, а руки — силу. Никто своей удалью не в силах был сравниться с ребенком эпохи Древ.
3. Профессия 
Лорд Гондолина, глава Дома Золотого Цветка, полководец Имладриса.
4. Инвентарь 
Меч Алкатерев, выкованный самим Лаурэфином. От взгляда на его переплетающиеся золотые цветы у любого кузнеца и ювелира перехватывало дыхание и замирало сердце, меч был волшебным и в прямом, и в переносном смыслах. Помимо него Глорфиндель всегда носил с собой пару кинжалов, спасенных гондолинцами из уничтоженного города Тургона. Выходя за пределы Имладриса Глорфиндел облачался в доспехи. Мастерски владел эльф и луком, но в бою редко им пользовался, предпочитая честный бой один на один.
5. Описание характера 
Лаурэфин был ребеком нолдор и ваниар, и хотя большую часть жизни в Эндоре он провел среди детей Нолофинвэ, кровь светлых эльфов играла в поведении Глорфиндела очень важную роль. Эльф всегда был уравновешен, спокоен, бесконфликтен и миролюбив. Музыку и поэзию он предпочитал битвам и кровопролитиям, но безжалостная действительность никогда не оставляла его в покое. Смертельные опасности преследовали его со времен Затмения Валинора и в Гондолине, в неравной схватке, ему пришлось принять смерть, спасая свой народ. За благочестие и пожерствование собой, Благословенный Манвэ простил его отступничество и поход за Феанором. А когда тень Аулендила накрыла собой народы Средиземья, не нашлось никого достойнешего, способного вернуть их истинному свету и пламени Эру Илюватора. Решительность и бесстрашие Глорфиндейла, много раз с тех пор спасало людей и эльфов, а в конце Третьей Эпохи, кому, как не ему следует навсегда положить конец кровавому темному бесчинству Саурона? 
6. Биография 
В 1495 Году Валар, когда Феанор призывал нолдор вернуться в Средиземье, Глорфиндель присоединился к тем, кто отправился в Исход. Он покинул Валинор в составе войска Тургона, но сделал это неохотно. Его вина была невелика, поскольку причинами, побудившими его отправиться в изгнание, были верность Тургону и любовь к своим родичам. Глорфиндель не участвовал в братоубийственной резне в Альквалондэ. После слов Мандоса Глорфиндель не повернул назад, хотя боялся Приговора Валар и горевал об упрямстве своих родичей, и тем самым навлек на себя проклятие.
Вместе с воинством Финголфина Глорфиндель пересек Хелькараксэ и в 1500 Году Валар прибыл в Средиземье. Поначалу Глорфиндель жил на северном берегу Митрима, а затем вместе с народом Тургона переселился в Неврасте. Когда в 116 году П.Э. Гондолин был достроен, Глорфиндель вместе с эльфами Тургона ушел в сокрытый город.
В 472 г. П.Э. Глорфиндель в составе войска Гондолина отправился на Битву Бессчетных Слез. После сражения, когда воинство Тургона в спешке отступало на юг, Глорфиндель с Эктелионом прикрывали правый и левый фланги, чтобы ни один шпион Моргота не проведал о том, куда они уходят.
В 510 г. П.Э., в День Середины Лета, Моргот напал на Гондолин. 
Глорфиндель присутствовал на совете, который созвал Тургон, когда армии Мелько напали на Гондолин. Он, как и остальные советники, за исключением Меглина и Салганта, был против того, чтобы защищать город и сокровища вместо вылазки и последующего отступления. Когда Глорфиндель со своими воинами шел кружным путем на сражение, что разразилось у ворот, у Большого Рынка на него внезапно напали орки, ведомые балрогами. Вождь Золотого Цветка хотел напасть на войско Ангаманди с левого фланга и застать его врасплох, но сам попал в засаду. Отчаянно сражались они несколько часов, пока на них не обрушился огненный дракон. С великим трудом Глорфиндель смог прорваться и потерял немало воинов. Он настойчиво просил Тургона послать им на помощь воинство Арфы, но Салгант скрыл этот приказ. Глорфиндель отступил к королевской площади, где собрались оставшиеся в живых воины, женщины и дети. Вместе с Туором он очистил площадь, отозвал воинов от проходов и завалил их все кроме южного. Во время ухода с дворцовой площади Глорфиндель со своим народом мужественно защищал тыл отступающих. На перевале Кристорн, в одном из самых опасных мест, на изгнанников Гондолина напали орки и балрог. Галдору с Глорфинделем удалось противостоять оркам, но падавшие сверху камни могли положить конец их бегству. Но орлы подоспели им на помощь и напали на орков, расположившихся на скалах над тропой. Когда половина отряда прошла это опасное место, балрог, до этого шедший позади врагов, вскочил на высокую скалу, что стояла слева от тропы. Неистовым прыжком пронесся демон мимо воинов Глорфинделя и оказался среди впереди идущих женщин и раненых, и принялся размахивать своим огненным бичом. Тогда Глорфиндель бросился на него и ударил мечом. Балрог прыгнул на скалу, эльф последовал за ним. Началась схватка, в которой Глорфиндель в боевом пылу гонял балрога от одной скалы к другой, а доспехи защищали эльфа от бича и когтей демона. Он обрушил тяжелый удар на шлем балрога и отрубил ему по локоть руку с бичом. Тогда балрог, мучимый болью и страхом, обрушился на Глорфинделя. Эльф ударил молниеносно, но поразил противника только в плечо. Балрог схватил его, и они качнулись к краю утеса. Тогда Глорфиндель, левой рукой нащупав кинжал, вонзил его балрогу в живот, который был напротив его лица (ибо демон вдвое превосходил его ростом). Демон взвыл, потерял равновесие и, падая со скалы, схватил эльфа за золотые волосы, выбившиеся из-под шлема, и увлек его за собою в пропасть.
Горе охватило гондотлим, ибо Глорфиндель был всеобщим любимцем. Услышав предсмертный вопль балрога, орки дрогнули, и всех их перебили или разогнали. Впоследствии эльдар, видя неравную схватку с силами зла, восклицали: «Увы! Как Глорфиндель с балрогом». Сам Торндор спустился в пропасть и поднял тело Глорфинделя. Туор, несмотря на спешку и страх перед нападением новых врагов, позволил возвести над его телом курган из камней на краю тропы над потоком орлов, а Торндор следил, чтобы этому месту не причинили вреда. Несмотря на суровый климат, в том месте выросли золотые цветы. Эльфы из Дома Золотого Цветка плакали, когда возводили надгробие, и не могли утешиться.
Еще до конца Первой Эпохи Глорфиндель был освобожден из Мандоса и волею Манвэ вернулся к жизни. Он снова воплотился и ему позволили жить в Благословенном Королевстве, ибо он вернулся к изначальной благодати и чистоте эльдар.
Глорфиндель вернулся в Средиземье вместе с армией Нуменора, на корабле Аганзагара, лорда Форостара, в 1600х годах Второй Эпохи, когда война с Сауроном стала неизбежной и Валар решили выслать эльфам Эндорэ помощь.
Активно участвовал в войне 1695-1701 годов и в Войне Последнего Союза.
Глорфиндель был одним из тех, кто встречал Гэндальфа в Серых Гаванях около 1000 г. Т.Э.
Когда в 1975 г. Т.Э. войско Ангмара потерпело поражение в Битве при Форносте, их предводитель собрал остатки сил и бежал, надеясь скрыться в Карн-Думе. Но его настигла конница Гондора во главе с Эарнуром, и одновременно подошло войско эльфов Ривенделла под началом Глорфинделя. Силы Ангмара потерпели сокрушительное поражение. Но внезапно появился сам Король-Чародей и, выбрав своим противником Эарнура, с ужасным криком поскакал на него. Конь полководца Гондора испугался и унес всадника, но тут вперед выехал Глорфиндель, и Чародей, развернув коня, скрылся во тьме. Эарнур вернулся и хотел преследовать короля Ангмара, но Глорфиндель остановил его, предсказав, что гибель настигнет Короля-Чародея далеко отсюда, нескоро и не от руки мужа.
7. Мировоззрение 
Свет.
8. Чего вы ждете от игры этим персонажем? 
Хотелось бы положить конец безраздельному владычеству Темного Блока над ЛотрРолом.

Герой: 
1. Имя персонажа 
Глорфиндель, Лаурэфин, Лаурэфиндэ, Лаурэфинделэ, глава Дома Золотого Цветка.
2. Внешность 
Глорфиндел был высок и строен. Более семи футов ростом, он на голову превосходил всех эльфов, родившихся во вторую и третью эпоху. Его вьющиеся волосы блистали золотом и опускались ниже плеч. Нолдо редко собирал волосы и даже в самый темный день они создавали вокруг его головы сияющий ореол, особенно заметный тем, кто не был омрачен тенью Тьмы и мог хотя бы во снах проникать в незримый мир. Лицо, прекрасное и юное, дышало отвагой и весельем. Никакие горести, несчастья и беды не могли омрачить его. зоркие глаза сияли ярко и пронзительно, голос же был подобен музыке. Чело его таило мудрость, а руки — силу. Никто своей удалью не в силах был сравниться с ребенком эпохи Древ.
3. Профессия 
Лорд Гондолина, глава Дома Золотого Цветка, полководец Имладриса.
4. Инвентарь 
Меч Алкатерев, выкованный самим Лаурэфином. От взгляда на его переплетающиеся золотые цветы у любого кузнеца и ювелира перехватывало дыхание и замирало сердце, меч был волшебным и в прямом, и в переносном смыслах. Помимо него Глорфиндель всегда носил с собой пару кинжалов, спасенных гондолинцами из уничтоженного города Тургона. Выходя за пределы Имладриса Глорфиндел облачался в доспехи. Мастерски владел эльф и луком, но в бою редко им пользовался, предпочитая честный бой один на один.
5. Описание характера 
Лаурэфин был ребеком нолдор и ваниар, и хотя большую часть жизни в Эндоре он провел среди детей Нолофинвэ, кровь светлых эльфов играла в поведении Глорфиндела очень важную роль. Эльф всегда был уравновешен, спокоен, бесконфликтен и миролюбив. Музыку и поэзию он предпочитал битвам и кровопролитиям, но безжалостная действительность никогда не оставляла его в покое. Смертельные опасности преследовали его со времен Затмения Валинора и в Гондолине, в неравной схватке, ему пришлось принять смерть, спасая свой народ. За благочестие и пожерствование собой, Благословенный Манвэ простил его отступничество и поход за Феанором. А когда тень Аулендила накрыла собой народы Средиземья, не нашлось никого достойнешего, способного вернуть их истинному свету и пламени Эру Илюватора. Решительность и бесстрашие Глорфиндейла, много раз с тех пор спасало людей и эльфов, а в конце Третьей Эпохи, кому, как не ему следует навсегда положить конец кровавому темному бесчинству Саурона? 
6. Биография 
В 1495 Году Валар, когда Феанор призывал нолдор вернуться в Средиземье, Глорфиндель присоединился к тем, кто отправился в Исход. Он покинул Валинор в составе войска Тургона, но сделал это неохотно. Его вина была невелика, поскольку причинами, побудившими его отправиться в изгнание, были верность Тургону и любовь к своим родичам. Глорфиндель не участвовал в братоубийственной резне в Альквалондэ. После слов Мандоса Глорфиндель не повернул назад, хотя боялся Приговора Валар и горевал об упрямстве своих родичей, и тем самым навлек на себя проклятие.
Вместе с воинством Финголфина Глорфиндель пересек Хелькараксэ и в 1500 Году Валар прибыл в Средиземье. Поначалу Глорфиндель жил на северном берегу Митрима, а затем вместе с народом Тургона переселился в Неврасте. Когда в 116 году П.Э. Гондолин был достроен, Глорфиндель вместе с эльфами Тургона ушел в сокрытый город.
В 472 г. П.Э. Глорфиндель в составе войска Гондолина отправился на Битву Бессчетных Слез. После сражения, когда воинство Тургона в спешке отступало на юг, Глорфиндель с Эктелионом прикрывали правый и левый фланги, чтобы ни один шпион Моргота не проведал о том, куда они уходят.
В 510 г. П.Э., в День Середины Лета, Моргот напал на Гондолин. 
Глорфиндель присутствовал на совете, который созвал Тургон, когда армии Мелько напали на Гондолин. Он, как и остальные советники, за исключением Меглина и Салганта, был против того, чтобы защищать город и сокровища вместо вылазки и последующего отступления. Когда Глорфиндель со своими воинами шел кружным путем на сражение, что разразилось у ворот, у Большого Рынка на него внезапно напали орки, ведомые балрогами. Вождь Золотого Цветка хотел напасть на войско Ангаманди с левого фланга и застать его врасплох, но сам попал в засаду. Отчаянно сражались они несколько часов, пока на них не обрушился огненный дракон. С великим трудом Глорфиндель смог прорваться и потерял немало воинов. Он настойчиво просил Тургона послать им на помощь воинство Арфы, но Салгант скрыл этот приказ. Глорфиндель отступил к королевской площади, где собрались оставшиеся в живых воины, женщины и дети. Вместе с Туором он очистил площадь, отозвал воинов от проходов и завалил их все кроме южного. Во время ухода с дворцовой площади Глорфиндель со своим народом мужественно защищал тыл отступающих. На перевале Кристорн, в одном из самых опасных мест, на изгнанников Гондолина напали орки и балрог. Галдору с Глорфинделем удалось противостоять оркам, но падавшие сверху камни могли положить конец их бегству. Но орлы подоспели им на помощь и напали на орков, расположившихся на скалах над тропой. Когда половина отряда прошла это опасное место, балрог, до этого шедший позади врагов, вскочил на высокую скалу, что стояла слева от тропы. Неистовым прыжком пронесся демон мимо воинов Глорфинделя и оказался среди впереди идущих женщин и раненых, и принялся размахивать своим огненным бичом. Тогда Глорфиндель бросился на него и ударил мечом. Балрог прыгнул на скалу, эльф последовал за ним. Началась схватка, в которой Глорфиндель в боевом пылу гонял балрога от одной скалы к другой, а доспехи защищали эльфа от бича и когтей демона. Он обрушил тяжелый удар на шлем балрога и отрубил ему по локоть руку с бичом. Тогда балрог, мучимый болью и страхом, обрушился на Глорфинделя. Эльф ударил молниеносно, но поразил противника только в плечо. Балрог схватил его, и они качнулись к краю утеса. Тогда Глорфиндель, левой рукой нащупав кинжал, вонзил его балрогу в живот, который был напротив его лица (ибо демон вдвое превосходил его ростом). Демон взвыл, потерял равновесие и, падая со скалы, схватил эльфа за золотые волосы, выбившиеся из-под шлема, и увлек его за собою в пропасть.
Горе охватило гондотлим, ибо Глорфиндель был всеобщим любимцем. Услышав предсмертный вопль балрога, орки дрогнули, и всех их перебили или разогнали. Впоследствии эльдар, видя неравную схватку с силами зла, восклицали: «Увы! Как Глорфиндель с балрогом». Сам Торндор спустился в пропасть и поднял тело Глорфинделя. Туор, несмотря на спешку и страх перед нападением новых врагов, позволил возвести над его телом курган из камней на краю тропы над потоком орлов, а Торндор следил, чтобы этому месту не причинили вреда. Несмотря на суровый климат, в том месте выросли золотые цветы. Эльфы из Дома Золотого Цветка плакали, когда возводили надгробие, и не могли утешиться.
Еще до конца Первой Эпохи Глорфиндель был освобожден из Мандоса и волею Манвэ вернулся к жизни. Он снова воплотился и ему позволили жить в Благословенном Королевстве, ибо он вернулся к изначальной благодати и чистоте эльдар.
Глорфиндель вернулся в Средиземье вместе с армией Нуменора, на корабле Аганзагара, лорда Форостара, в 1600х годах Второй Эпохи, когда война с Сауроном стала неизбежной и Валар решили выслать эльфам Эндорэ помощь.
Активно участвовал в войне 1695-1701 годов и в Войне Последнего Союза.
Глорфиндель был одним из тех, кто встречал Гэндальфа в Серых Гаванях около 1000 г. Т.Э.
Когда в 1975 г. Т.Э. войско Ангмара потерпело поражение в Битве при Форносте, их предводитель собрал остатки сил и бежал, надеясь скрыться в Карн-Думе. Но его настигла конница Гондора во главе с Эарнуром, и одновременно подошло войско эльфов Ривенделла под началом Глорфинделя. Силы Ангмара потерпели сокрушительное поражение. Но внезапно появился сам Король-Чародей и, выбрав своим противником Эарнура, с ужасным криком поскакал на него. Конь полководца Гондора испугался и унес всадника, но тут вперед выехал Глорфиндель, и Чародей, развернув коня, скрылся во тьме. Эарнур вернулся и хотел преследовать короля Ангмара, но Глорфиндель остановил его, предсказав, что гибель настигнет Короля-Чародея далеко отсюда, нескоро и не от руки мужа.
7. Мировоззрение 
Свет.
8. Чего вы ждете от игры этим персонажем? 
Хотелось бы положить конец безраздельному владычеству Темного Блока над ЛотрРолом.

Да пожалуйста.
Всех этих бесконечных лучниц брали себе девицы от четырнадцати лет (фертильность это детородный возраст), наслушавшись предварительно эпического симфоника от найтвиш, разной фолк направленности типа Мельницы и прочих банд. И решивших по этому поводу указать всем мужикам на их место и отгрывать бой баб. Чтоб всем мало не показалось.