Перейти к содержанию
  • Кто в онлайне   0 пользователей, 0 анонимных, 74 гостей (Посмотреть всех)

    Зарегистрированных пользователей в онлайне нет

Драконьи Горы


Рекомендуемые сообщения

Северо-восточный горный хребет, что лежит за пределами привычного всем Средиземья, у самого края материка. Керуэль находится южнее, ближе к морю и теплым течениям, но здесь же в самой северной области зима не ослабевает свою хватку круглый год. В этих горах множество пещер, в которых в давние времена селились драконы, бежавшие от гнева Валар. К настоящему времени они практически исчезли. Почти. У жителей Керуэля есть много страшных историй об этих горах с пещерами и их обитателях.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты
  • Ответов 60
  • Дата создания
  • Последний ответ

Лучшие авторы в теме

Лучшие авторы в теме

Популярные посты

Ночь – материальная тень, воплощение сокровенных людских кошмаров - металась меж скал, слепа от ненависти, оглушена болью; но не ведала она усталости. Отчаянные, лишённые всяких остатков чего-либо чел

Точно самое свинцово-серое небо придавило своей тяжестью Мирру к земле; она явственно ощущала, как трещат, грозясь с хрустом надломиться, её кости. Тело её ныло, измотанное и истерзанное, зябнущие кон

Хрипел, надрываясь, ветер, проносясь над горами, бросаясь на твердыню камня, злясь тщетности своих попыток сдвинуть мёртвые безразличные скалы; мечется, мечется меж теряющихся в вышине небес пиков, бе

--------------> Пещеры в Серых горах

Что такое расстояние в несколько сотен лиг для дракона, спросите вы? Сущий пустяк! - ответит дракон и сожрёт вас. Так и для Албусангуиса такое продолжительное путешествие растянулось отнюдь не на несколько недель, как у торговых караванов, идущих со Средиземья, а без труда влезло в один день, вернее, даже, в пол дня - чешуйчатый покинул свою пещеру, когда солнце только вышло в зенит, а первые намёки на людской след ему попался уже вечером. Конечно же, жалкие деревеньки не стоили внимания такого великого существа, как он, от чего белый и пронёсся над ними в вышине, показавшись жителям, скорее всего, каким-то призраком с неба. Дракону требовался город. Крупный людской город, который являлся бы для него ориентиром для последующих поисков своего сородича, у которого он намеревался отобрать "несметные сокровища". Как ни странно, город Албусангиусу так и не встретился, от чего он уже даже принялся сомневаться в предсмертном излиянии Горбатого. Возможно, он свято верил в свою правоту, да вот только вера ни в коем разе не делала сказку былью. Даже появившиеся на горизонте очертания горных пиков как-то не удовлетворили дракона - крупного поселения по пути ему так и не попалось, а рыскать по каждой горе - так можно быстрее от старости умереть, чем найти желаемое. Но бросать начатое, при том путь был проделан отнюдь не малый, Албусангуис не желал. Нужно было уже либо найти гору с другим драконом, либо убедиться, что её здесь нет. Уже на подлёте к горам, острый глаз дракона подметил, что склоны хребтов изъедены различными входами-выходами, ровно как и проложенными в некоторых местах дорогами. "Даже в моих горах до сих пор есть такие шахты..." - безразлично подумал белый, разглядывая небольшие опорные балки, поддерживающие входы в шахты. Но стоило пролететь чуть дальше, как Албусангуис узрел внизу довольно таки большой мост через пропасть, а вёл он... в огромный город, ощерившийся каменными пиками башен прямиком из горы, будто бы из-за времени врос туда. Горящие факелы на стенах говорили о том, что город вполне обитаем, да и, видимо, уже заметившие дракона в вышине стражи, не давали в этом усомниться. Не успел Албусангуис толком разглядеть диковинную архитектуру, которая была, вроде как, гномьей, но и с элементами людской культуры, как из города донёсся громкий колокольный звон, оповещающий об опасности. На это чешуйчатый лишь усмехнулся - ему было абсолютно всё равно, что собираются делать людишки, его разум занимала другая мысль - раз, согласно истории покойного вора, этот город всё же существует, значит, и дракон в северных широтах может вполне быть. Издав громкий рёв, который оглушающим эхом принялся гулять меж гор, дракон, воссоздав в голове примерный свой маршрут, слегка изогнул крылья и, взяв влево, направился дальше на поиски логова. Как ни странно, лететь пришлось совершенно недалеко - только покинув пределы предгорий с Кэруэлем, Албусангуис попал в другой горный кряж, который был так же испещрён ходами-выходами, но уже других размеров... Следов деятельности двуногих здесь уже не было, а это означало лишь одно - поиски успешно подходят к концу. Теперь нужно было лишь найти обитаемое логово и дать понять его хозяину, кто теперь здесь главный... Искать оказалось даже проще, чем предполагал Албусангуис вначале - запах другого дракона тут же ударил в ноздри, словно сквозняк в душной комнате, направляя чешуйчатого по верному маршруту. Поняв, откуда идёт "вонь", как сказали бы людишки, дракон сделал пару кругов над высоким пиком горы, выискивая место для посадки и, обнаружив его, тут же спикировал вниз. Грузно приземлившись перед зияющей чернотой дырой и подняв столб ледяной пыли, Албусангуис потянул воздух носом, удостоверившись тем самым, что другой дракон сейчас здесь.
- Кто бы ты ни был, выходи, у меня есть для тебя разговор. - громко прорычал дракон, ступая во мрак пещеры, которые чем-то напоминали его собственные. Вскоре эхо его голоса затерялось в глубинах пещер, но ответа так и не последовало, на что чешуйчатый лишь презрительно усмехнулся - возможно, хозяин логова от неожиданности потерял способность говорить. Или же просто напросто не услышал его. Что ж, он, повелитель Серых гор, заставит услышать себя этого обладателя несметных сокровищ...

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Небо. Бесконечно высокое, чёрное, что её чешуя, мягко переливающееся узорами созвездий - точно расшитый жемчугами гобелен. Месяц, единственный друг ей, сребрится негреющим светом, покрывает её крылья орнаментом изморози, что холодом проникает в кровь, будоражит сердце, птицей трепещущее в грудной клети и тоже рвущееся, стенающее по небесам, заставляет истосковавшиеся по нежному прикосновению призрачного лунного света крыла сами собой расправляться в ночи; зазывно воет ветер, подхватывая её в свои объятия, обещая унести далеко-далеко, прочь от настоящего, навстречу свободе...
Мирра будто бы и вправду различала отдельные слова: рокочущий низкий голос северного ветра казался таким живым, таким настоящим...он хочет говорить с ней, хочет...
Драконица резко открыла глаза; мыслями она ещё несколько мгновений была на краю горного пика, вспарывающего небосвод своей вершиной. Сердце так и скачет, так и мечется в груди, прерывистый хрип выходит из пасти обрывками дыхания; она испуганно осмотрелась, никак не в силах различить очертания предметов. В следующий миг тело её сотряс сильнейший, пронизывающий по хребту холодом импульс, разом проясняя взор и мысли; крылатая порывисто встала, бесшумно покидая постель - холодно сверкающие россыпи богатств Севера. Её богатств. И никто, никто не посмеет даже притронуться к ним.
Мирра чувствовала, как в разгорается в её груди бешеное, ревущее пламя; отблески дикого огня плясали в мрачных очах. В глотке её поднимался рык. Драконица с трудом уняла животное порывание инстинкта, что сонмом яростных, звериных кличей велел ей скорей броситься вперёд, на невидимого противника; неслышно ступая чрез мрак, всё отчётливей слышала она резкий запах, чужой запах...
...и в то же время что-то притягивающее, что-то болезненное, до ноющего, щемящего сердце ощущения чего-то родного и близкого, было в этом смешении ароматов - кисловатый привкус железа, мятный, свежий дух морозной ночи, смолистый дух сосны и пихты и болотноватый, сырой и тяжёлый мускус...
...ящера? Мирра на мгновение застыла в темноте, недвижима; неужто в самом деле, через столько сотен лет?..
Чёрная мотнула головой, с досадой отгоняя ненужные мысли, и вновь двинулась по знакомым коридорам.
Вот он. Стоит, точно хозяин, на пороге её дома, гордо вглядываясь вперёд, этот спесивый, высокомерный пришелец в её краях; но как же скоро, нестройно бьётся при виде его сердце, запинаясь в быстром галопе! Гигантский ящер на несколько метров возвышался над головой Мирры; та неосознанно сделала шаг назад. В следующее мгновение очи её блестнули сталью; взор стал твёрже. Её пещера. Её сокровища. Е ё  Север.
Для белого змея темнота ожила неясными, расплывчатыми силуэтами теней; воздух тяжёл от неведомой угрозы, гуще стала ночь вокруг незванного гостя.
- Дерзко, - прокатилось под теряющимися во мраке каменными сводами горного склепа павших в битве рыцарей. - Крайне дерзко. Приходить в чужую пещеру без приглашения, да ещё с такими заявлениями...
Вкрадчивый, точно бы мурлычащий едва ли различимым рокотом, мягкий голос драконицы доносился из мрака в глуби пещеры; ярко зардели во тьме два непроницаемых змеиных окуляра цвета истекающего кровью солнца. Уверенно расправив плечи и подняв подбородок, с грацией дочери ночи вышла она в плещущийся на камне лунный свет; перед драконом предстала гордая, величественная, вселяющая страх в сердца храбрейших из воинов хозяйка Северных гор.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Вначале, пока глаза не привыкли к темноте, или, даже, будто бы чёрному дыму, застелившему всю пещеру, делающим её похожим на что-то зловещее и беспространственное, дракон не заметил никакой реакции на свои слова, словно обитатель логова действительно испугался, но вот послышалось шуршание чешуи, еле слышный в густой тьме слабый звон монеток, осторожные шаги и, наконец, некое движение где-то впереди. Негромко хмыкнув, Албусангуис остановился и выпятив вперёд грудь, будто на ней было нанесено некое древнее заклятие, позволяющее дракону вот так нагло себя вести в гостях, принялся вглядываться в горящие глаза обитателя пещеры. Но стоило другому дракону выйти навстречу ему и ответить на его призыв, как Албусангуис на мгновение усомнился - а "он" ли хозяин пещеры? Хоть дракон и жил уже довольно долго, но видеть своих сородичей ему случалось ой как не часто, но даже тех наблюдений хватало, чтобы предположить, что перед ним драконица. Белый прищурил один глаз и слегка наклонил голову вбок, оглядывая хозяина пещеры. Более тонкие черты морды, некая грация в движениях, которые было сложновато увидеть в темноте, но Албусангуису это как-то удалось, и, в заключении, голос другой тональности. Да, определённо, это была "она". "Это разве что-то меняет?" - сам себя спросил чешуйчатый и, спустя секунду, так же мысленно добавил - нет.  Хмыкнув и вернув голову в изначальное положение, дракон уверенно сделал несколько шагов вперёд к драконице, стараясь морально подавить оппонента, почему-то решив, что самка должна быть слабее его и духом и телом.
- Зачем мне приглашение в СВОЁ логово? - самоуверенно прорычал дракон, сделав упор на указывающее принадлежность пещеры слово. На мгновение могло создаться впечатление, будто белый действительно являлся законным обладателем сего логова, а что тут делала Мирра - неизвестно. Зрение дракона с трудом, но всё же привыкало к этой мгле и вскоре он заметил и то, зачем, собственно, и прилетел - сокровища драконицы буквально устилали почти весь пол большого подземного зала, от чего у дракона тут же загорелся алчный огонёк в глазах, а в чёрной душе - зависть. У него, владыки Серых гор, даже в благоприятные  времена, никогда не было такой уймы богатств! "Уверен, к ней никогда не забредали воры или охотники..." - успокоил сам себя Албусангуис и с презрительной ухмылкой, вальяжной походкой принялся обходить драконицу справа, подставляя тем самым свой бок под удар и показывая этим, что он не страшится возможной схватки.
- Всё же люди могут быть иногда полезны. Помимо утоления голода, один из них даровал мне целую гору золота! - усмехнулся чешуйчатый и на миг остановившись, обвёл сокровища Мирры лапой с таким видом, что нельзя было усомниться в правдивости слов, - Первый шаг к мировому господству! Я долго к этому шёл... Несколько тысячелетий! Но, теперь, каждый двуногий познает на себе гнев дракона! Познает, и склонится перед моим могуществом! Кстати... - будто только вспомнив, что его пафосные речи ещё кто-то слушает, Албусангуис повернул голову на драконицу, - Ежели ты сомневаешься в моих словах, могу устроить тебе демонстрацию силы прямо сейчас. Хм? - вопросительно-насмешливый взгляд белого остановился на блестящих в темноте очах Мирры. Если она что-то захочет возразить, будущий владыка мира ей быстро объяснит более доходчивым способом...

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Смятение застлало взор белёсой пеленой; едва ли сознавала она, сбитая с толку дерзкими словами незнакомца и растерянная, что происходит. На миг она вновь ощутила себя загнанным, испуганным детёнышем - слабым, беспомощным, непонимающим. Резким ударом вышибло из её лёгких воздух; сосущая пустота внутри заставляла сердце заходиться в болезненных спазмах; секундный ужас ледяным прикосновением сжал его в кривых когтях, точно краснопёрую певчую птичку. Мирра задыхалась; безымянный, безликий, ей самой неясный страх обуревал всё её естество, не позволяя сделать вздоха.
Драконица почти что не различала смысла в речах пришельца; но стоило ему, однако же, указать лапой на сокровища -  е ё  сокровища, - как состояние это её, близкое к забытью, разом ушло, сметённое волной поднявшейся вместе со вскипевшей кровью ярости. Злоба клокотала в глотке её рыком; разгоралось пламя в звериных очах. Животный порыв ненависти овладел её сознанием. В висках плавленным железом горячей крови пульсировала одна только мысль: "Моё сокровище. Моё золото. Моё, моё, моё!"
Мирра преобразилась: пасть растянулась в оскале, хвост плетью захлестал, свища, по её поджарым бокам, забугрились под чешуёй цвета вороновых перьев мышцы; бешенством полыхали во тьме ярые очи. Ожившее отожествление мрака, ночной кошмар, нашедший своё могучее, великое воплощение в теле дракона.
Вспороли темноту вострёные лезвия загнутых когтей, сверкнули белые клыки. Млечный путь блестнул на изгибе хребта бледной полосой холодного света, выхватившего из мглы ощерившиеся пики выростов позвонков; в следующий миг змей мог почувствовать, как вспарывается чешуя на его загривке. Камень окрапился тёмно-алыми чернилами драконьей крови; тянется, разветвляясь, вязь красных узоров по лунному свету.
Привкус железа в пасти, ощущение чужой податливой плоти под когтями пьянили драконицу, лёгким, приятным хмелем возбуждали и обостряли все её чувства. Сейчас она готова была расстаться с жизнью - лишь бы защитить свои сокровища. Свою честь. Свою корону владычицы Севера. И либо она отобьёт свои богатства, либо её выбеленный временем остов будет вечным напоминанием её врагу о его триумфе.
Мёртвым грузом повисла она на шее дракона, вгрызаясь глубже; её задние лапы едва ли могли нащупать отвратно скользкую от крови холодную поверхность камня. Внезапная мысль заставила её вдруг ослабить хватку и скользнуть вниз, на пол: опасная для неё вероятность того, что ящер просто придавит её своим весом, была слишком высока. Но крылатая не отступилась; с дикою злобой, что оглушительным рёвом рвалась из груди, наскакивала она на противника, расчерчивая белоснежную чешую багряными рванинами, толкала к одному из коридоров, что, она помнила, оканчивался тупиком; Албусангуис не мог знать этого, и, если удастся оттеснить его в этот каменкый капкан... Очи Мирры зарделись ярче.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Видимо, Албусангуис слишком глубоко ушёл в мысли о своём величии, от чего очнулся лишь тогда, когда по его шее ощутимо полоснули когтем и по чешуе тут же побежала вязкая холодная кровь, довольно быстро образуя под драконом кровавую лужу. В глазах неожиданно помутнело, но сильная боль и металлический привкус собственной крови, повисший в воздухе, действовал на дракона отрезвляюще. Неужто ей, этой самке, захотелось схлестнуться с ним в схватке?! Поразмышлять на этот повод Албусангуису не дала новая порция боли, но уже от ран на боку, на котором буквально повисла Мирра. Издав какой-то непонятный звук, напоминающий нечто среднее между хрипом и шипением, Албусангуис хотел было ухватиться клыками за шею соперницы, но та, словно предугадывая его выпад, резко отпрыгнула, от чего зубы дракона с громким "Клац!" сомкнулись в воздухе в жалких сантиметрах от шеи Мирры. Словно желая его куда-то затолкать, драконица принялась резкими выпадами толкать его куда-то в сторону, что дракон счёл за такую манеру врага вести бой. С силой мотнув головой, от чего из глубокой раны на шее буквально плеснул на чёрный пол ручеёк бурой крови, Албусангуис с рыком приложился своим костяным гребнем куда-то в область челюсти драконицы, на миг встретившись взглядом с её горящими злобой глазами, от чего дракону даже стало не по себе. Воспользовавшись секундой замешательства, Албусангуис резко подал свой зад в сторону, попутно приложившись им об какой-то крупный камень, и оказался мордой к морде Мирры.
- Ты смеешь мне противиться?! - прохрипел белый, скривив пасть в негодующем оскале. Появившийся солоноватый привкус крови на языке дал понять дракону, что нужно как можно быстрее заканчивать с этой самоуверенной самкой и дать некоторое время ранам затянуться, иначе могло кончиться очень плачевно. Скосив взгляд на пол, Албусангуис даже на мгновение ужаснулся - неужели с него уже натекло столько крови? Слабости он пока что не ощущал, но это был лишь временный эффект - стоит адреналину окончить своё благотворное воздействие на организм, как... Дракон решил не думать о плохом развитии событий. Он прилетел сюда за золотом, и он его получит! Раззинув пасть, словно желая проглотить медведя целиком, Албусангуис, в некоем подобии на прыжок, навалился на драконицу, тут же вцепившись в её грубую чешую на шее клыками и стараясь всем своим весом при помощи лап придавить её к земле. Ощутив вкус чужой крови, белый дракон надавил головой в сторону и вниз, стараясь увести шею Мирры к земле, где он мог бы с лёгкостью отомстить чёрной, точно так же полоснув лапой по податливой чешуе. Из-за всё ещё обильно кровоточащих ран, Албусангуис почувствовал лёгкое головокружение, от которого вдруг захотелось просто лечь и погрузиться в глубокий исцеляющий сон, но, ярость и жажда победы подстёгивали сознание и тело закончить бой. И закончить отнюдь не поражением...

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Всё разрастается злоба, опутывая драконье сердце чёрными, шипастыми лозами порока, пуще подстёгивает её, ослеплённую яростью, едва ли ощущающую боль в саднящей челюсти; но голова её точно наливалась свинцом, слух резал громкий, нестерпимый звон. Слова дракона согнали этот хмель. Ненависть, открытая и непримеримая, вперемешку с гордым презрением к чужаку, дерзнувшему посягнуть на её богатства, - немой им ответ, что ведьминскими огнями горит в прекрасных в мгновенье бешенства драконьих очах.
Но всё отчётливей Мирра ощущала, как предательски скользят, скрежеща, её когти по мокрому камню, как мутится сознание от дурящего запаха крови - слишком, слишком много алого... - как медленно пригибается она к полу под тяжестью противника. Вновь, вновь душит её, не позволяя вздохнуть, холодный ужас, страх пред смертью - всегда такой далёкой, такой...нереальной; темнота, что прежде извечно благоволила своей наследнице, скрывая её в ночи от чужих глаз, сторожа её сон, лёгкой мантией стелясь за плечами - ныне враг ей, вихрится вокруг, смыкаясь омутом над её головой. Жизнь частыми, нестройными импульсами покидает её вместе с толчками хладной крови по жилам.
Смерть, что сама заявилась к ней... Внезапное осознание её, этой погибели с девственно-белыми крыльями и перепачканной в крови пастью, роковой близости на какое-то мгновение повергло Мирру в состояние полного оцепенения; подобно безжизненной кукле, болталась она в клыках змея, будто бы странно зачарованная самой этой мыслью и...сломленная ею.
И тут в сознание её, уже почти что затухшее, подавленное тьмой, клеймом врезалась боль, прожигая мглистый туман забытья вместе с плотью, израненной и прорванной чужими когтями; полуприкрытые глаза драконицы - точно гаснущие огоньки - резко распахнулись, вспыхнув вновь разгоревшимися угольями. Жизнь. Либо его, либо её собственная. Жизнь, жизнь! И её, её венец поставлен Смертью на кон!..
Самая ночь, дикая, неудержимая, всесильная, восхищающая своей первобытной яростью, овладела драконицей. Расправились могучие крыла, обрушили на врага всю свою силу; с новой злобой впились когти в плоть ненавистного. Хлыстом свистел в воздухе длинный хвост, бичуя спину ящера, хлеща его по бокам.
Последний рывок. В едином резком порыве подалась чёрная вверх, изгибаясь под тяжестью Белого Змея, и, ослепшая от боли и злобы, оглушённая, одурённая ими, впилась, на несколько дюймов погружая клыки вглубь слабо пульсирующих остатками сознания вен, в глотку врага, сжимая челюсти всё крепче и крепче.
Не отпустит. Не сдастся.
Не позволит забрать свои земли. Своё золото. Свою корону.

Чёрное и белое. Правда и алчность. Кровь и серебро. Два дракона, сцепившиеся насмерть.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

В какой-то момент этого титанического противостояния двух исполинов, Албусангуис вдруг ощутил, что драконица постепенно поддаётся его напору, будто вдруг смирившись с тем, что ей не удастся победить. Белый определённо этому бы порадовался, но чувство очень большой тяжести по всему телу, будто кто-то заменил все его конечности на металл, беспокоило Албусангуиса намного сильнее, чем сникшая под ним Мирра. Перед глазами принялись плясать красные круги, постоянно ускользая куда-то в сторону, стоило лишь дракону попытаться на них сконцентрироваться. Спустя несколько мгновений круги принялись смешиваться с чернотой, царящей в пещере, от чего получилось нечто похожее на палитру крайне неаккуратного художника, ваяющего свои произведения лишь чёрными и красными цветами. Белый вдруг осознал, что медленно куда-то проваливается, словно под ним вдруг низверглась пропасть, утягивая уставшего змея вниз. На землю. На холодный камень, на который можно было просто лечь и закрыть глаза, чего так хотело в данный момент всё нутро дракона...
Совершенно пропустив мимо внимания успешную попытку драконицы выйти из его ослабевшего захвата, Албусангуис неожиданно почувствовал на своём горле её клыки, но, как ни странно, боли почти не было. Лишь ощущение, будто он неудобно улёгся на одно из своих богатств - такое частенько бывало в его собственной пещере, которая казалась теперь каким-то давним сном. Вяло отдёрнув потяжелевшую в несколько раз голову назад, что не дало никакого эффекта, дракон с трудом приподнял не прижатую Миррой лапу и, словно сонная черепаха, медленно провёл когтями по её шее, оставляя не особо глубокие порезы. И что же это? Неужто он, великий дракон, проживший на этой проклятой земле не много не мало семь с половиной тысяч лет, вот так вот умрёт в бою с какой-то самкой? Это ведь смешно! "Было смешно... раньше..." - выдал единственную мысль увязающий в пляшущем перед глазами красно-чёрном хаосе стремительно мутнеющий разум дракона. Издав невнятный хрип, Албусангуис в последнем порыве вдруг приподнялся и, разжав челюсти, навалился всем весом на Мирру, желая хотя бы напоследок вспороть ей бок, но так и не смог, от чего лапа с растопыренными когтями осталась покоиться на чёрной чешуе соперницы. Дракон часто слышал от людей фразу "пролетела вся жизнь перед глазами", и, как они утверждали, такое с ними постоянно случалось, стоило им узреть перед собой белого змея - то бишь, перед смертью. Следовательно, дракон сейчас должен был припомнить всё, что с ним когда-то случалось, но ничего этого не было. Лишь гнетущая тяжесть, которая постепенно переходила в онемение, и какое-то далёкое ощущение, что к его шее что-то прицепилось. Желание свернуться клубком было настолько сильным, что, даже частично не чувствуя своего тела, дракон всё же подтянул к себе хвост и, оставшись лежать на Мирре, накрылся крылом, словно надеясь, будто смерть его так не отыщет. Издав тихий хриплый вздох, Албусангуис бессильно уронил голову рядом с лапой, лежащей на боку драконицы и сжался ещё сильнее. Пляшущие перед глазами красные разводы постепенно пропадали, оставляя после себя лишь густую черноту, которая успокаивала дракона, обещая тому покой - стоило только полностью расслабиться и дать своему телу отдохнуть. Вечный покой...

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Точно самое свинцово-серое небо придавило своей тяжестью Мирру к земле; она явственно ощущала, как трещат, грозясь с хрустом надломиться, её кости. Тело её ныло, измотанное и истерзанное, зябнущие конечности отказывались повиноваться. Оглушённая, она видела всё окружавшее её точно через мутный, грязный лёд: чёрнота, огромная, подавляющая, резко, болезненно бьющий по глазам белый свет и алый, алый, алый, что вот-вот захлестнёт её...
Давится, давится она чужой и собственной кровью, задыхается от сжимающих глотку спазмов отвращения; сильней овладевает ей страх. Тьма тяжела, слишком тяжела... Она оседает в лёгких, насильно клонит голову к земле... Шепчет, завихряясь в терновый венок вокруг её головы: "Кровь, кровь, кровь..." Холодно, липко, промозгло, страшно, одиноко. Погребённая под тяжестью темноты, она, извиваясь в луже собственной крови, тщетно пытается вздохнуть.
Превозмогая боль, драконица, собрав остатки сил, резко рванулась куда-то вперёд, пытаясь выбраться из своей ловушки. Она судорожно вдохнула, почувствовав некоторую свободу; цепляясь когтями за неровности камня - лапы её дрожали от напряжения - Мирра, изворачиваясь под тяжестью противника, смогла, наконец, выкарабкаться из-под него. Обессиленая, она повалилась на пол...и свет её очей сам собой погас во мраке ночи.

Солнце расцветило размашистые бордовые письмена на полу всеми оттенками алого. Пугающей мозаикой заиграла в его свете кровь; заломленные хребты двух титанов неестественно недвижимы.
...боль пульсирует в висках, мутя рассудок, путая мысли; в голове стоит отупляющий звон. Мирра чуть приподняла веки и сразу же зажмурилась; свет, ослепляя, резанул по глазам. Едва ли помнила она события этой ночи: настоящими сейчас казались только импульсы боли, проходящие по её позвонкам электрическими разрядами. Некоторое время крылатая лежала, не шевелясь; только мерно вздымается и опадает грудная клетка. Наконец, она вновь открыла глаза и осторожно осмотрелась, не поднимая головы; пещера выглядела ужасающе. Брызги крови - её собственной крови - на полу и стенах грязно-бурого цвета, длинные зарубки на камне - следы когтей - и - он, тот, кто дерзнул посягнуть на её злато. Прежде цвета снега на пиках гор чешуя была покрыта рваными, глубокими ранами; алели на ней струпья. Неужто  о н а  сотворила  э т о?.. Мысль эта не давала ей покоя; она растравляла разум, истязала сознание почти что физической болью.
  Сомнение шевельнулось в груди, неуверенно ёкнуло сердце. Этот заносчивый гордец - брат ей по племени... Вновь в ней поднялось то странное, непривычное чувство, испытанное ею, когда, неслышима, кралась она навстречу ночному гостю; светлое и тёплое, оно нежным прикосновением точно бы лёгкого ветерка проходилось по её хребту, мягко смывая боль. Солнце прогнало ночь, а вместе с нею - и непримеримую, дикую злобу, ненависть, что вскипает в жилах, когда темнота овладевает разумом и телом; Мирра больше не видела пред собою врага. Она склонила голову набок. Как похож он, свернувшийся калачиком, на детёныша!.. Точно бы и не он давеча пытался вспороть ей глотку, движимый одними только алчностью и жаждой до богатств.
Драконица неуверенно подошла ближе. И что же ей теперь с ним делать?.. Чёрная склонилась над змеем, с трудом сдерживая подкатывающую к горлу тошноту - от него разило кровью - и осторожно коснулась его плеча кончиком когтя:
- Извольте проснуться, - голос её вновь мягок и тих, - сударь...

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Албусангуис летел где-то над безбрежным океаном, и, как успел он заметить, вода простиралась до самого горизонта со всех сторон, словно земли никогда и не было. Диска солнца, как ни странно, увидеть дракон так и не смог, сколько не всматривался в ясное голубое небо, почти сравнимое по цвету с океаном под ним, от чего выделить вдали чёткую линию горизонта не представлялось возможным и у белого даже сложилось впечатление, будто он находится внутри какого-то огромного голубого шара, который насмешливо передвигался следом за ним, не желая показывать свой край. Что он здесь делает? Беглый осмотр при помощи слабого поворота головы, дал дракону информацию о том, что это всё же действительно он, да вот только... он даже не чувствовал своего тела, хотя крылья размеренно вздымались и опускались, неся его вперёд в неизвестность. Что бы это значило? Вдруг его плеча что-то осторожно коснулось, словно какая-то невнимательная птица врезалась в дракона, но не просто врезалась, а аккуратно, чтобы его не тревожить. "Что за чушь, вокруг же совершенно никого нет." - без особого интереса подумал Албусангуис и хотел было продолжить этот бесконечный успокаивающий полёт, но тут касание повторилось.
- Извольте проснуться, сударь...
"Проснуться? Да что..."
Дракон так и не успел додумать мысль - его, резко остановив прямо в полёте, вдруг куда-то потащила неведомая сила, да с такой скоростью, от чего перед взором всё поплыло, смешиваясь в невероятные круговороты, которые очень быстро принялись меркнуть, будто произошло солнечное затмение. Не успел дракон даже понять, что произошло, как неожиданно вернувшееся ощущение собственного тела принесло неприятные чувства - всё тело было словно утыкано мелкими иголками, которые приглушённо отдавали болью в мозг, неприятный зуд на шее и боку так и подмывал дракона проверить, что же там такое, но несоизмеримая слабость срубила эту задумку на корню. Несколько секунд бездвижно лёжа на полу и стараясь услышать своё слабое дыхание, Албусангуис вдруг понял, что у него закрыты глаза, хотя через веки всё же просвечивал свет. Почти такой же, как и... дракон не знал, как назвать то, что было с ним только что. Сон? Да, скорее всего так. Разлепив одно веко и прищурившись из-за бьющего ему прям в глаз луча, дракон с трудом отвернул морду в сторону и уставился в окровавленный камень перед собой. Где это он? На его пещеру не похоже, но где-то он что-то подобное видел... Воспоминания пришли так резко и неожиданно, что Албусангуис даже открыл второй глаз и инстинктивно поднял взор, встретившись со взглядом драконицы. Да, он прилетел сюда в её пещеру, чтобы прибрать к лапам её золото - это он помнил. Помнил так же то, что между ними завязалась схватка, а вот чем она кончилась - тут уж память дала сбой и наотрез отказывалась делиться последними перед потерей сознания воспоминаниями. Странно было то, что чёрная не выглядела враждебно, а, скорее... виноватой? Или сожалеющей? Возможно, да. Неужто она сожалела о том, что смогла одержать верх в битве? Окажись он на месте драконицы, то без зазрений совести бы просто добил врага, но она так не сделала.
- Почему ты оставила меня в живых? - не отрывая челюсти от пола, словно она приросла к камню, сквозь клыки тихо прорычал дракон, сощуренным взглядом смотря прямо в слегка светящиеся очи Мирры, - Или ты хочешь добить меня, когда я в сознании?
Возможно, было не вежливо спрашивать такое у той, кто не видел в тебе врага, но, опираясь на собственное мировоззрение, Албусангуис просто не мог такого допустить - с чего ей жалеть того, кто покушался на её богатства? Вполне логичней было то, что Мирра действительно ждала момента, пока оппонент придёт в себя, дабы закончить начатое, получив ещё и моральное удовольствие от мук поверженного врага.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Хрипел, надрываясь, ветер, проносясь над горами, бросаясь на твердыню камня, злясь тщетности своих попыток сдвинуть мёртвые безразличные скалы; мечется, мечется меж теряющихся в вышине небес пиков, бешеный, неудержимый. Отчего же так суров сделался вдруг ветер? Точно бы не нравится ему, этому горному божку Севера, что пульсируют ещё остатки жизни во вспоротой груди чужого - на его, его земле! - едва ли различимыми ударами сердца.
Находит метель отклик в чувствах драконицы. Бушует буран в её груди, холодит сердце неясным предчувствием. Сестра ли она тому, кто ради злата сам проливает родную кровь?.. Осталось ли в нём ещё что-то от их предков - истинных, благородных в деяниях своих и мыслях, великих и мудрых пра-драконов? Очи её потемнели, окрасившись остатками умирающей за пределами пещеры ночи. Эта её минутная слабость... Не будет ли плата за неё слишком высока?
Но вот Белый Змей чуть заметно шевельнулся; льдом сверкнули в темноте незнакомые ей очи. Как странно ей было глядеть в них сейчас, когда эта страшная, с умытою кровью луной и звёздами, что были вынужденными зрителями жестокой битвы, ночь позади! Крылатая неосознанно подступила ещё ближе, силясь понять, отчего же ей никак не разгадать, что кроется за холодностью и резкостью этих глаз - ни одно живое существо не смотрело на неё так. Не страх, как у людей, не безликий, безымянный ужас перед темнотой - её сутью, не праведная ярость, что порою загоралась в глазах тех храбрецов, что приходили в её пещеру затем, чтобы одолеть "ползучего гада, осквернителя земель Севера"; что же, что же это?..
  - Почему?.. - удивлённо повторила Мирра, отстраняясь от змея, поражённая странным вопросом. - Почему... - она, в каком-то неясном ей порыве, поднялась с пола и стала, озадаченная, ходить по пещере; её движения гибки и плавны в полумраке пещеры. - Почему... - во взоре её внезапно проступил металл. - Да потому, - она вскинула голову, прямо и уверенно глядя в очи ящера, - что я не человек, чтобы убивать себе подобных! Ты, спесивый глупец, первый дракон - живой дракон!.. - которого я видела за последние несколько тысяч лет! Взгляни! - Мирра со внезапным отчаянием посмотрела на скалы; подобно некоему языческому алтарю, они были багряны от крови, что пущена была в жертву жестоким богам. - И это сделали мы!..
Она на миг прервала свою порывистую речь, чтобы перевести дыхание. Воздух со странным присвистом, хрипом выходил из её пасти. В следующий миг она зашлась в приступе кашля; всё её тело содрогалось в конвульсиях, болезненных спазмах, она едва ли держалась на лапах. Крылатая всё никак не могла остановиться. Нечто чёрное, холодное и своей неизвестностью пугающее расползалось по её груди; драконица, едва ли сознающая происходящее - её била крупная дрожь, - вдруг явственно ощутила страх. На пол закапало что-то тёмное. Маленькие лужицы собирались вместе, расцветая уродливыми, отвратными взору тёмно-бардовыми бутонами; Мирра кашляла кровью, с ужасом теряя, упуская собственную жизнь с каждым импульсом, проходящим по её хребту от лёгких к глотке. Рана на шее её заалела последней летней розой.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Вопрос дракона, судя по всему, крайне озадачил Мирру, поставив её в некоторый тупик своей странностью. Она даже не сразу нашлась, что ответить, лишь сделав шаг к нему и внимательно глядя с тревогой в глаза.
- Почему? Почему... Почему... - словно заворожённая, эхом стала повторять драконица его вопрос, подыскивая на него ответ и озадаченно принявшись ходить перед ним по залитому засохшей кровью полу, - Да потому, что я не человек, чтобы убивать себе подобных! Ты, спесивый глупец, первый дракон - живой дракон!, которого я видела за последние несколько тысяч лет! Взгляни! - чёрная указала взглядом на камни и пол, но Албусангуису не требовалось следить за её взглядом - он и так прекрасно понимал, что она хочет ему этим сказать. И, впервые в жизни, в его душе проснулось такое чувство, которому, казалось, не место в теле кровожадного монстра. Да, это была именно она - дремавшая летаргическим сном в его теле с самого рождения совесть. А ведь драконица очень чётко подметила одну интересную черту людской расы - они не раздумывая готовы были перегрызть друг другу глотки, лишь бы им досталось больше сокровищ и богатств - тут уж Албусангуису не требовалось ходить далеко за примерами, а стоило лишь вспомнить вчерашних (или позавчерашних? Кто знает, сколько он лежал здесь без сознания...) воров. Неужто он был точно таким же, как и эти жалкие двуногие, раз покусился на жизнь своего сородича? Не выдержав пытливый взгляд Мирры, белый виновато отвёл глаза в сторону, вновь уставившись в окровавленный камень, как вдруг драконица зашлась тяжёлым кашлем, выплёскивая каждым судорожным сокращением всего тела на пол черноватые крупные капли крови, чем ещё сильнее усилила чувство вины у Албусангуиса. Разве она заслуживала того, чтобы совершенно неожиданно получить такого замечательного гостя в свою пещеру? Нет. Хоть она и напала первой, но кто её на это вынудил? Он. Последующие вопросы, которые, видимо, совесть задавала ему самому, лишь делали дракона каким-то безмозглым чудовищем в своих же глазах. Да что в своих - что могла теперь о нём думать эта драконица? Видимо, она давно и очень сильно хотела встретить крылатого собрата, что даже не захотела прикончить такого самоуверенного наглеца-захватчика, как он, не смотря ни на что, даровав ему жизнь. При каждом хриплом вздохе Мирры, Албусангуис презрительно кривил пасть, но отнюдь не от отвращения к чёрной, о нет... Отвращение в данный момент он испытывал только к себе, и это было новым и очень гадким чувством.
- Странно, что раньше я видел других драконов, лишь как соперников, желающих захапать мои сокровища в любой момент, стоит отвернуться... Не знаю, почему я так думал, ведь никогда не было даже повода... - подождав, пока Мирра отойдёт от приступа кашля, со скрываемой виной в голосе тихо прорычал дракон, вновь переведя взгляд на большую бордовую кляксу застывшей крови на камне, - Ты в какой-то мере раскрыла мне глаза... Да, мы не эти ничтожные люди, убивающие друг друга ради монетки, но я почему-то так и поступил... Как безмозглая тварь... - морду дракона исказила гримаса отвращения, и хвост метнулся в сторону, хлёстко приложившись о камень, - Хр-р... Проклятый гордец! Мы должны сражаться с людьми, гномами, эльфами, орками, а вместо этого я решил помериться силой с тобой, дабы приумножить своё состояние! - белый хотел было добавить что-либо едкое в свою сторону, но переведя взгляд на очи драконицы, подумал, что она уже и так поняла, что он хотел сказать. Шумно вздохнув и слегка пошевелив крыльями, будто проверяя, на месте ли они, Албусангуис хриплым голосом тихо, словно страшась неведомого шпиона, произнёс слово, которое никогда не использовал в своей жизни по назначению, - Извини меня, хозяйка сего логова...

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Мирра молчала. Её большие печальные глаза - что последние отблески меркнущего в небытии солнца - были задумчивы, но вгляда - как много, как много в нём боли! - она не отводила. Она не желала смотреть на свою кровь - отвратное, гадкое напоминание охватившего её бешенства, звериного и отупляющего; на метель, что раньше всегда баюкала свою крылатую дочь, когда ей было тяжело; на золото - пустой блеск, который она едва не предпочла чьей-то жизни.
"Точно нашкодивший мальчишка..." - отчего-то подумалось Мирре при взгляде на виновато потупившегося дракона; она улыбнулась этой мысли. Как непревычно было улыбаться!.. Не щериться резким всполохам факелов, не скаблиться, мрачно и сладко, безумствующему над её владениями северному ветру, не скалиться своему отражению в глазах почти что мертвецов - сердцу отсчитать до конца - три удара, - а чувствовать, как сами собою, невольно, поднимаются уголки губ, щурятся глаза от точно бы подступающего чем-то искристым и радостным, высоким звоном отдающимся в груди, смеха.
Что же это? Неужто этот строптивый, гордый змей просит у неё прощения своим высокомерию и тщеславию?.. Её улыбка стала мягче.
  - Я прощаю тебя, - негромко произнесла драконица, опуская веки; в вое метели её голос был едва ли различим. - И ты прости меня, - со внезапной серьёзностью добавила она, вмиг приобретая вид серьёзный и ответственный. - На меня порою так действует темнота... Вчера я готова была едва ли не вгрызться тебе в сердце... - взор её вновь и вновь возращался к зыблемым во мраке, нечётким образам событий минувшей ночи - страшной ночи, ночи, которую она всею душой жаждала забыть, оставить, как дурной сон, навеянный полной луной. - Мирра. - она протянула Змею лапу. Пусть, пусть это чем-то походит на обыкновенное человеческое приветствие; в нём она сейчас видела лишь добрую суть желания дружбы.

Вне: что-то не пишется. Пускай так будет, чем с вёдрами воды, бреда и несуразной болтовни.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

А не слишком ли он самокритично к себе отнёсся? Да, забрался в чужое логово, чтобы нажиться золотишком. Да, отнёсся к хозяйке этого самого золотишка, как к пустому месту. Да, хотел её убить, в конце концов. А как ему ещё себя вести, дабы достичь своей мечты? Из мимолётных умозаключений дракона вывело выражение морды Мирры - она улыбалась. Именно улыбалась, а не злорадно скалилась, как показалось бы двуногим, вполне доброжелательно и без какой-то задней мысли, от чего Албусангуису вновь стало слегка стыдно за свои крайние думы. Попытавшись перевалиться с бока на брюхо, дракон вдруг вспомнил, что означало неприятное жжение на его боку и шее - глубокие порезы, из-за которых, видимо, он и проиграл бой, потеряв большое количество крови и, в итоге, отключившись. Всё же с осторожностью переложив лапы поудобнее, белый подал всё тело в сторону и улёгся на брюхо почти без болезненных ощущений. Раны уже принялись затягиваться, от чего новые потоки крови не спешили литься из потревоженных движениями кровавых рубцов, но Албусангуис всё равно был слишком слаб, чтобы встать на лапы, поэтому он решил с этим повременить. Положив голову на камень, каждый кровавый след на котором он уже тщательно изучил, дракон перевёл удивлённый взгляд на драконицу, стоило лишь той попросить прощения у него. Это ещё за что? Хотела она его убить, и что? Когда к тебе врывается кто-то с завышенной самооценкой и в мыслях уже присваивает себе твои сокровища, не мудрено иметь желание отделить такому умнику голову от тела, чтобы неповадно было. Но, видимо, Мирра, как представилась чёрная, имела на это свою точку зрения.
- Хм... - лишь произнёс дракон, покосившись на протянутую лапу чёрной и тоже улыбнулся, но с этим делом у него получилось похуже, чем у Мирры - улыбка вышла какой-то страдальческой, натянутой, - Я не буду жать твою лапу по двум причинам: во-первых, это людские замашки, во-вторых - у меня нет сил поднять хоть какую-либо свою конечность... - усмешка заиграла на морде белого, и он пожал крыльями, желая их хоть слегка приподнять и распахнуть, что, увы, не вышло, - Имя мне - Албусангуис, хозяин Серых гор. А что касается знакомства... Что ж... - дракон указал взглядом на окровавленные камни и пол и ухмыльнулся, - Думаю, мы ночью уже неплохо познакомились... Видимо, мне стоило как-то более мягко сказать, что я тоже хочу иметь такие богатства, а не так, как сделал это ночью... - всё же улыбка стала более широкой, оскалив клыки почти полностью, тем самым показывая, что он совершенно не держит зла на драконицу, а, наоборот, готов на этот повод даже пошутить, - Вдруг бы ты согласилась с моими доводами, да?

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Мирра смущённо сжала когти и медленно поставила лапу на холодный пол. Людские замашки... Драконица неуверенно повела плечами - точно птенец, боясь расправить неокрепшие крылышки. Она не считала жест этот человечьей привычкой; что же с того, что двуножки повалились здороваться подобным образом? Однако же следующие слова змея отчасти успокоили её, и выражение встревоженности исчезло из её блестящих месяцем очей, черты смягчились: не так резко проступают тени, очерчивая линии скул и висков, улыбка стала спокойней.
- Не думаю, - после некоторых раздумий ответила чёрная на отчасти риторический вопрос змея; ей он показался в известной степени важным. Но она, однако же, недолго была им увлечена; мысли её были заняты другим.
Так необычно и странно было для неё принимать в своём доме гостей!.. Это как-то совсем не...так, совсем не так, как привыкли держаться друг с другом драконы... И этот совершенно несуразный и даже в какой-то мере неправильный для крылатого змея поступок, самая мысль эта делали Мирру радостной и...живой; она явственно чувствовала, как легко и светло делается у неё внутри, как скорым перестуком, взволнованным и возбуждённым от какого-то нового предвкушения, откликается её мыслям сердце.
- Да ты, верно, голоден... - пробормотала чёрная; во взгляде её вновь всполохами пробуждающегося от зимы солнца обозначилась тревога. - Я, признаться, об этом и не думала вовсе... Но ты же, в каком-то смысле, мой гость... - взгляд её вновь скользнул на пролитую ночью кровь, но она быстро отвела глаза; затем крылатая снова обратила взор к дракону. - У меня есть кой-какие съестные запасы на всякие непредвиденные случаи; похоже, один из таких моментов как раз наступил... - она рассеянно улыбнулась, пожимая плечами. - Ты это...подожди немного, я сейчас.
Драконица, каждый раз едва слышно болезненно охая и склоняя голову, когда ей приходилось обходить испещрившие камень прожилками мрамора дорожки крови, прошла в один из дальних коридоров, и силуэт её, тонкий и изящный, тенью растаял в темноте, сливаясь с ней в единый подвижный, оживший полуобразами и иллюзиями мрак. Мирра двигалась быстро и неслышно; вскоре она достигла небольшого каменного закутка позади своей сокровищницы - ах, как противело ей сейчас это золото, в дань чьему фальшивому блеску она, слепа от ненависти и алчности, едва не принесла жизнь своего кровного брата! - и, принюхиваясь, развернулась в тесной пещере. В углу её в аккуратной кучке лежали окоченелые тела горных козлов; порядка дюжины животных составляли "скромные" закрома драконицы. Она, чуть пораздумав, взвалила себе на спину весь запас еды и, придерживая туши крыльями, осторожно пошла обратно, раздумывая о своём госте; лунный свет, серебро, кованное ночью...
Сердце пропустило удар, на миг обрывая ровный бег. Серебро. Злато. Оброненные капли крови рубинов. Жар поднялся в её груди, замутил голову. Мирра порывисто бросилась назад, в сокровищницу, с досадою сбрасывая мешающиея тела копытных. Но нет же; вот оно, её золото, лежит, играются последние звёзды да пляшут, вспыхивая сребром, по россыпям самоцветов, и одна только тьма покойно спит, сторожа её богатства. Глупо. Глупо и так...
"...по-драконьи, Мирра".
Чёрная подобрала тела копытных, жмурясь и качая головой; её грудную клеть точно бы окатили ледяной водой изнутри; сердце робело биться. Как, как она допустила подобную мысль?.. Коря и журя себя аки истинную обманщицу, она, подавленная, медленно шла обратно. Сожаление исказило её черты: пристыженная и опечаленная, она, вымученно хмурящаяся и кривящая пасть, боялась показаться строгой матери своей, ночи; некоторое время она стояла средь темноты, собираясь с мыслями.
Через несколько мгновений она - всё та же собранная и уверенная в себе дочерь мрака - вновь показалась пред Белым Змеем. Ничто в ней не выдавало недавних истязаний душевных: только улыбка стала чуть задумчивей, да шаг тише и плавней.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

- Я? Ну... Эм... Как бы не очень... - вслед Мирре как-то запоздало ответил на поставивший его в ступор вопрос Албусангуис о том, голоден ли он. Уж много кем его можно было назвать, но уж точно не гостем - на сколько знал дракон, гости не заявляются с такими намерениями, какие были у него. Хотя, кто его знает, гости-то разные бывают... Не дав возможности белому согласиться или отказаться от угощения, Мирра скрылась из виду в одном из тоннелей своей пещеры, оставив Албусангуиса наедине со своими думами. "Хех, у неё тоже есть запасы на "непредвиденный случай"... Как и у меня прямо..." - хмыкнул дракон, расслабив шею, от чего голова слегка свесилась с камня, на котором лежала. Рана, вроде как, более не кровоточила и это уже было хорошо - в действие вступала регенерация, которой, кстати, вполне бы пригодилась пара-тройка каких-нибудь парнокопытных для ускорения заживления. Да и, как знал дракон, для восстановления крови в организме, требовалось есть мясо. Но всё это было не столь важно, дракона интересовал другой вопрос - чего это вдруг с ним так нянькаются? Он ничем не помогал Мирре, а, даже, наоборот - желал прошедшей ночью перегрызть ей горло, лишь бы завладеть её внушающим своим масштабом капиталом. Ах да, золото... Албусангуис скосил глаза в сторону, где из-за света снаружи вполне легко можно было разглядеть большие горы драгоценностей, различных оружия и доспехов для двуногих, которые лежали чуть в стороне от общего скопища, золотой посуды и бесконечные россыпи золотых монет. Да-а, за такое вполне можно и жизнь отдать... "Это у меня почти что вышло." Вздохнув и закрыв глаза, Албусангуис принялся прислушиваться к тому, что происходило в пещере и вне её пределов. Где-то в одном из тоннелей что-то глухо упало - видимо, драконица выронила то, что собиралась вручить своему агрессивному гостю. Да, ему и раньше таскали еду (вместе с прочей данью) люди, которым он "покровительствовал", но и то делали они это из страха, но никак не из добрых побуждений, коими сейчас, скорее всего, руководствовалась Мирра. Вообще возможно ли такое? Все драконы были созданы Морготом для ведения войны с силами Света, но спустя тысячи лет разве можно сменить свою предрешённую судьбу монстра? Кто знает, возможно, Албусангуис позже сможет узнать этот ответ - вполне возможно, что драконица была ничем не лучше его по отношению к людям, карликам, остроухим и прочим низшим тварям, но вот сородичам всё же симпатизировала. Услышав приближающиеся осторожные шаги Мирры, по которым никак нельзя было предположить дракона - даже он крадучись издавал больше шума, - Албусангуис открыл глаза и поднял их на драконицу, которая уложила перед ним туши горных козлов, в изобилии водящихся и в его горах.
- Благодарю за незаслуженную еду, Мирра. Но, я отведаю её чуть позже, когда соберусь с силами... - негромко прорычал белый, водрузив голову назад на камень, - И, честно говоря, довольно таки странно, что такому "гостю", как я, ты оказываешь подобные услуги... Мне от этого как-то не по себе... Точнее... совестно. Я же ведь тебя убить хотел, а ты лишь защищала свои владения. - без обиняков сказал дракон, внимательно наблюдая за реакцией своей собеседницы, которая выглядела какой-то грустной или печальной после похода за едой.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Самой ей есть тоже не хотелось; вид мёртвых животных, застывших на полу, вызывал тошноту и отвращение.
- Да на здоровье... - негромко проговорила драконица; взор её был несколько рассеян, голос чуть надломлен и глух - ещё алели, разрывая атласный блеск её чешуи, рваные засечки рун на шее. Вновь слова Белого Змея заставили её задуматься. Отчего же она, преступив привычки и опасения, решилась помочь ему? Почему не прогнала прочь со своих земель? Неужто она - всегда строга и непреклонна - переменилась от вдруг задрожавшего, ослабевшего отчего-то сердца?..
Злилась снаружи вьюга, билась о скалы, изнемогая от ярости; гневный голос дрожит от ненависти. "С чего бы это?.. - отвлечённо подумала крылатая. - Ночь была так тиха..."
- После сотен лет одиночества и молчания даже такие вещи как-то быстро теряют значение... - вздохнула чёрная, качая головой и глядя, беснуется за входом в пещеру буран. Она как-то странно ссутулилась; точно бы десятилетия жизни в холодных, неприступных горах, средь серых и безразличных ко всему хребтов, внезапно навалились на её плечи, пригибая к земле. Мирра точно бы повзрослела на несколько тысячелетий: не молодая и порывистая, горячащаяся и вспыхивающая неугомонностью и жаждой приключений драконица, но взрослая и...уставшая от пустоты горного эха наследница Севера, чья корона - тяжела и шипаста, сидела пред Албусангуисом средь размашистых багряных росчерков. Очи её потускнели. Она медленно подняла взор на дракона.
Перед ней сейчас, быть может, один из тех последних, в чьих жилах ровно пульсирует кровь гордого драконьего племени - чернила цвета умирающего дня, что написали историю их на камне, - так отчего же не испытывает она радости? В какой-то момент Мирра ощутила, как кусище льда заменил ей сердце, вморозившись в грудно клеть обжигающим, физически тяжёлым холодом.
Но новая мысль - такая, казалось бы, очевидная; почему она не задумывалась об этом раньше?.. - посетила драконицу, и та чуть расправила плечи, поднимая голову.
  - Но как... - в её глазах - непонимание и вопрос, - ...как ты смог отыскать меня средь этих снегов? В Северных горах десятки вершин, сотни пещер... Откуда ты знал, где искать?
Повинуясь некоему импульсу, она поднялась. Плеть хвоста вопросительно изогнута, вся она, напряжённая, подалась вперёд; вновь вернулись к ней гибкость и грациозность юности, вновь взор её ясен и чист - точно и не сидела она, сгорбившись, под тяжестью собственного одиночества.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Слушая краткие ответы драконицы на его вопросы и заодно стараясь понять, что её так гложет, Албусангуис про себя отметил, что ему почему-то никогда не было одиноко в его горе. Да, бывали случаи, но крайне редкие и то они очень легко лечились воздушными прогулками или налётами на людей. Мирра то немного скорчивалась, то прижимала крылья к телу, взгляд её постоянно бегал по полу, словно она старалась разглядеть в кровавых пятнах какую-то подсказку, в общем, дракон смекнул, что у той сейчас идёт некая душевная борьба. Вот только было интересно - о чём она размышляла? Завывающий ветер, который пронёсся по тоннелю и ворвался со свистом в главную пещеру Мирры, отвлёк Албусангуиса от его дум, вернув отправившийся было в путешествие по паутине догадок и размышлений разум назад в крепкую черепушку дракона.
- Хочешь знать, как я тебя нашёл? Всё крайне просто... - хмыкнул белый и слегка повертел мордой, решив проверить, кружится ли от движений голова, - Историю про дракона в далёких северных землях, который награбил себе огромную гору сокровищ, мне поведал один из любителей лёгкой наживы. Люди под страхом смерти расскажут всё, что знают и не знают, лишь бы сохранить свою жалкую жизнь, да вот только им это обычно всё равно не помогает. - Албусангуис криво улыбнулся и прикрыл глаза, - Честно говоря, я был не особо уверен в успехе, ведь эти двуногие любят дурить друг друга, от чего последние считают любую выдумку правдой. Я преодолел внушительный путь от своих гор до какого-то людского города, так же скрытого в горах и служившего мне ориентиром в поисках. В этих же горах я руководствовался твоим запахом, от чего поиски были не так уж и сложны. - не открывая глаз, дракон подобрал лапы и попытался встать, что ему, к большому удивлению, удалось проще, чем он предполагал. Кое-как сев на холодный покрытый засохшей кровью камень, Албусангуис медленно приподнял голову с камня и приоткрыл один глаз, уставившись на Мирру.
- Могу сидеть - уже неплохо... - негромко прорычал дракон то ли себе, то ли Мирре, и закрыл глаз вновь, склонив голову к груди, словно решив вздремнуть. Лёгкое головокружение было уже тут как тут и не давало забыть о большой потере крови прошлой ночью. Взяв себя в лапы и кое-как уняв головокружение, Албусангуис всё же открыл глаза и немного приподнял голову, вновь остановившись взглядом на Мирре.
- Так что всё оказалось вот так просто. Тысячу лет я не видел своих сородичей, как вдруг какой-то человечишка помог мне найти одного из них. Я бы назвал это иронией судьбы... - дракон негромко хмыкнул и вздохнул, вновь ощущая подступающее головокружение и лёгкую тошноту, будто его укачало. "Определённо требуется ещё немного полежать..."

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Драконица слушала с почти что детским интересом: чуть поблёскивали в темноте широко распахнутые глаза, подёргивался от нетерпения кончик хвоста. Но, когда Змей ненадолго умолк, во взоре её тёмной мутноватой плёнкой - точно бросили в пламя остывший пепел - обозначился намёк на разочарование; и вновь огонь её очей разгорелся, полыхая едва ли сдерживаемой злобой. "Керуэльские крысы... Мало их детей я оставила без отцов!.." - с досадой подумалось ей; она резко сжала когти - прслышался тихий противый скрежет, - оставив на неровной каменной поверхности пола белёсые борозды - точно прошлась, вспарывая темноту бури, молния, - и скривила пасть.
"Но, не проследи они твой путь до логова, так и оставалось бы тебе считать по углам побелевшие кости..." - гулко прозвучало в её голове; крылатая, поведя плечами, оставила эту мысль и снова подняла взгляд на дракона.
  - Руководствовался - моим - запахом? - медленно и с расстановкой повторила Мирра, когда тот закончил свой рассказ; во взоре её читалась оторопь. Чёрная никак не могла осознать и принять самую мысль о том, что средь горных вершин, занесённых снегом, в обрывках ветров и воздушных течений, рьяно, бешено несущихся вперёд, возможно уловить хоть сколько-нибудь определённый запах. - Похоже, у меня совсем отбился нюх... Здесь-то, понятно, я чую...м... - она ненадолго замялась, - ...себя, но вот снаружи, - крылатая мотнула головой в сторону входа; чрез зев прохода внутрь врывалась беснующаяся метель, не заставшая в дороге путников - ускользнула, ускользнула от неё чья-то жизнь, чьё-то горячее, трепещущее надеждой сердце! - и оттого пуще злящаяся; охрипший ветер ворвался за нею следом; мягко легли на плечи Мирры осколки догорающих звёзд - искрящяяся в полутьме ледяная пыль снежинок, - почти всё растворяется, теряется в этом вечном ветре, буране... - она некоторое время посидела молча, не отрывая взора от дикой пляски борея; развевался за ним расшитый серебром плащ снежной вьюги, застилая небеса рваным стягом. Мирра вновь повернулась к своему гостю и чуть улыбнулась. - Верно, ты хороший охотник... Но то, как ты нашёл меня, не так уж и важно. Да и зачем - тоже, - в её взгляде вспыхнули, сразу же угаснув в непроницаемом отражении тьмы, сгустившейся в пещере, огоньки озорства.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

- Между прочим, я могу лишь по запаху определить вкус мяса... - ухмыльнулся дракон, решив тем самым подчеркнуть возможности своего острого чутья, но затем понял, что это для Мирры могло выглядеть несколько иначе, - Хм... На счёт твоего вкуса я не уверен, ибо никогда не пробовал себе подобных...
Натянув на морду улыбку, Албусангуис медленно, словно в замедленном виде, поднял лапу до своей шеи и принялся осторожно изучающе ощупывать тыльной стороной когтей рану.
- Вижу, ты очень сильно не хотела делиться со мной своим золотом. - хмыкнул дракон, переведя взгляд на Мирру, - И нечего из-за этого переживать и корить себя - сам напал, сам и расплатился. Всё равно скоро даже такая рана затянется, а через несколько месяцев не останется даже рубца.
Судя по завываниям ветра снаружи, погода давно перешла в раздел "нелётной" и, возможно, после могла обернуться снежным ураганом, которые в Серых горах случались очень редко. Холодный ветер уже давно бил по крыльям и спине дракона, но Албусангуис обратил внимание на это только сейчас.
- Я, в некотором роде, гурман. За свою жизнь чего только не перепробовал... - продолжил белый, поставив лапу назад на землю и задумчиво уставившись на залитый кровью пол, - Угадать необычный запах из знакомых - довольно просто. То есть, твой наоборот запах очень мне знаком - он как и мой, так что отыскать "самого себя" в незнакомых горах легче, чем прикончить человечка. Если позволишь, я пройду немного дальше, пока мой хвост не отмёрз окончательно... - резко сменив тему, прорычал Албусангуис, и указал взглядом назад на беснующийся ветер. Вряд ли бы Мирра была против, от чего дракон, не дождавшись её согласия и с трудом встав, слегка покачиваясь направился вглубь логова прямиком к золотым запасам его новой знакомой.
- Не переживай, я не имею привычки воровать. Только забирать силой, но, как видишь, у меня это не вышло... - хмыкнул Албусангуис, медленно повернув голову на драконицу и остановившись перед сокровищами, - У тебя внушающая сокровищница, Мирра. Как ты умудрилась столько собрать? - полностью повернувшись к хозяйке логова и чуть не придавив лапой хвост, Албусангуис снова сел, ощущая слабость и вдруг вспомнив, что так ничего и не съел из предложенного ранее. "Хм... Ладно, позже сам схожу за тушами, просить её ещё и носить за мной еду... Не думаю, что она оценит." - подумал дракон и переведя внимание на сокровища, запустил лапу в ближайшую насыпь золота, после чего её тут же поднял, с удовольствием слушая успокаивающий звон утекающих сквозь когти и падающих на пол золотых монет.
- Неужто двуногие тут более зажиточные, чем в моих краях? По крайней мере, город у них неплох... - словно самому себе сказал дракон и слегка прикрыл веки из-за начавшейся пляски красных кружочков перед глазами.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

  • 4 недели спустя...

Внимание.

Игра Мирры и Албусангуиса выше выносится в разряд флешбека и продолжается уже в отдельной теме - Драконизируй это. Драконизируй то. Албусангуис/Мирра [#Игра]

Скип в локации (промотка времени) на 1...3 месяца вперед.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Время шло, раны от первой встречи уже успели затянуться и выступать на телах драконов еле заметными шрамами, обе рептилии нехотя, но постепенно узнавали друг друга получше, открывая некоторые черты характера с такой же скупой циничностью, с какой они относились к своим богатствам. К слову о богатствах... В последние дни дракон всё чаще вспоминал о своих брошенных сбережениях там, в Серых горах. Конечно, его длительное отсутствие, скорее всего, уже пагубно сказалось на золотых запасах и когда-то принадлежавшие ему монетки уже гуляют по карманам меж алчных купцов - эка невидаль, ведь после перелёта в "гости" к Мирре прошло уже несколько месяцев. В очередной раз задавшись подобным вопросом сидя на выходе из пещеры и глядя куда-то в даль, Албусангуис на мгновение прикрыл гласа и попытался воссоздать в памяти своё логово, в котором жил не одно тысячелетие, но, как ни странно, образ получился расплывчатым, будто кто-то водил вилами по водному полотну фантазии дракона. Недовольно скривившись, белый мельком оглянулся на зачем-то копающуюся в своих драгоценностях Мирру и постучал когтями по обледеневшему камню, с которого и ветер и вьюга успели искоренить следы когда-то прошедшего на этом месте кровопролитного сражения. "Она постоянно это делает, будто бахваляется своими богатствами и пытается тыкнуть меня носом в то, что всё в этой пещере - её. Ну-ну..." Как и другие, эти мысли так же посещали Албусангуиса в последнее время довольно частенько, хотя было не ясно - действительно драконша делала это на зло белому, или же в переборе своих сокровищ она видела лишь развлечение. В глазах Албусангуиса первый вариант был верным и беззаговорочным, что его, собственно, и злило. Просидев ещё несколько минут спиной к Мирре и слушая, как звенят монетки, перекатываясь с её лап и падая на остальную гору золота, Албусангуис вдруг решил, что пора бы всё это изменить. Наброски идей давно роились в голове чешуйчатого и одна из них была более чем приемлемой - вернуться в своё логово и забрать всё, что там осталось. Тем самым, он покажет этой наглой драконице, что и он не сидел в своей пещере сложа крылья. Тот факт, что его состояние разительно было меньше, чем у Мирры, не особо смущал дракона - для этого уже была заранее заготовлена отговорка, что эти хитрые алчные людишки уже, поди, успели растащить всё, кроме этих жалких остатков. И не прикопаешься... Ухмыльнувшись самому себе, дракон, не говоря ни слова своей сожительнице, распахнул крылья и поймав нужный поток воздуха, тут же помчался ввысь, рассекая белую пелену из снежинок, словно острый топор поддатливую плоть. Поднявшись выше гор, Албусангуис на мгновение завис в воздухе и задумчиво оглядел горизонт, вспоминая маршрут, по которому смог обнаружить логово чёрной драконицы. К счастью, в этот раз память сбоев не дала и внутренний компас дракона тут же подсказал ему направление. Решив не заставлять своё истосковавшееся по хозяину добро ждать, белый учащённо замахал крыльями, намереваясь достигнуть Серых гор ещё до заката. Но дракона больше волновал другой вопрос - коль его запасы никто не тронул, то как их перетащить в логово Мирры? "Путь не близок... Времени много, ещё что-либо придумаю..." - успокоил себя Албусангуис и выбросив навящевые мысли из головы, продолжил полёт, лишь искоса посмотрев вниз на вросший в гору Кэруэль...

--------------------> Серые горы

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

  • 2 недели спустя...

--------------> Серые горы

В те моменты, когда караван достигал очередного места, где их ожидал дракон, Албусангуис видел на лицах путешественников страх и немой вопрос - а что же будет, когда они выполнят волю крылатой рептилии? Действительно ли дракон вот так возьмёт и отдаст малую долю им, как и обещал? По мере приближения к горам, в которых где-то в одном из пиков зиял вход в логово Мирры, белый с каким-то упоением наблюдал, как изнемождённые долгим переходом люди начинают переживать всё сильнее и сильнее, словно чуя подвох в словах дракона.
- Такова уж жизнь, моя временная прислуга - кто-то рождён, чтобы брать от жизни всё, а кто-то лишь для того, чтобы исполнять волю других... - вслух прорычал себе под нос дракон и ухмыльнулся, наблюдая, как караван преодолевает последние километры по заснеженным равнинам, ибо дальше уже шёл район предгорий, а там уж и до логова лапой подать... Да вот только ладных подступов ко входу Албусангуис так и не обнаружил, так что придётся немного потаскать телеги самому... Пока караван добирался до сидящего на скале белого дракона, который, словно маяк, не давал им сбиться с пути, ящер всё просматривал, где лучше провести телеги, ибо эти горы, судя по всему, вовсе не являлись любимым маршрутом кого бы то ни было, и уж найти в них стоящую тропу оказалось крайне сложным занятием. Так и не обнаружив поблизости дороги, дракон решил дождаться своих уставших слуг и спросить, как они собираются двигаться дальше, ибо это отнюдь не его проблема, а их...
- Сын Ролло, у меня к тебе вопрос... - прорычал дракон, как только караван достиг валуна, на котором восседал ящер, - Как видишь, путь у вас идёт в горы, но дороги, по которой можно провести повозки, я не вижу. Возможно, ты сможешь выкрутиться из подобной неприятной ситуации, ибо... - как бы невзначай, Албусангуис слегка сжал лапы, заскрежетав по камню когтями сквозь ледяную корку, ... я буду не удовлетворён вашей работой... - дракон вновь вперился взглядом в Гуннара и криво улыбнулся, что для людей было сродни кровожадному оскалу. Конечно, он мог "отблагодарить" их и здесь, а затем перетащить весь груз сам, но летать столько раз туда-сюда Албусангуису не особо хотелось.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

"Золото-золотишко, золотце моё... - мурлыкала себе под нос драконица, запуская когти в россыпи монет и любуясь чуть блёклым из-за старинной затёртости её сокровищ блеском редких весенних лучей на маленьких копиях солнца. - Только, только моё..."
Её любования были прерваны резким громким хлопком; скрежетнули по обледенелому камню вострёные когти. Чёрная порывисто обернулась. "Куда же?.." - подумалось ей; недоумение и непонимание тусклой пеленой заволкли взор. О грудную клеть скреблась обида: обыкновенно Змей всегда предупреждал её об отлучках, говорил, что отправляется на охоту... В груди точно пробудилось от долгого сна какое-то недоброе чувство - будто заворочалось внутри что-то тёмное, сумрачное, истинно драконье. Нехорошее. 
Мирра сощурилась. Оставив свои богатства, она - гибкая, стелящаяся во мраке тень - медленно прошла к зеву прохода пещеры. В хмуром небе таял белый силуэт дракона; крылатая, ощущая, как покидают её чувства, и сердце, ставшее таким податливым, таким...живым, обрастает жгуче холодной ледяной коростой, провожала его пустым взором.
К ночи Албусангуис не вернулся. На утро следующего дня - тоже.
Сомнения истязали её пуще резких и грубых прикосновений северного ветра; но что было ещё хуже, они завладевали её разумом всё больше и больше, подавляя надежды и веру.
Прошла неделя.
Чёрная, безвольно свесив крылья, сидела, укутанная снегом, точно Северная королева - шлейфом своей мантии, на кривым когтем чертящим границу небес горном пике. Сколько ни вглядывайся в белёсую завесу метели - не отыщешь в ней знакомого белоснежного блеска чешуи,  перламутрового перелива крыльев. Она закрыла глаза. Впервые Мирра готова была отдать всё что угодно за то, чтобы не слышать заунывный, хриплый вой ветра, шепчущий ей о своей страсти - такой надрывный, такой одинокий. Такой чужой.

...Тяжёлые, свинцовые небеса, пронзаемые заснеженными пиками непреступных, могучих Северных гор, над головами людей взрезала птицеподобная тень - точно ворон-падальщик, посыльный ночи, ищет усталого путника, свой будущий кровавый пир. Тёмный крылатый силуэт неумолимо приближался. Вскоре можно было различить резкий свист кожистых крыл,вспарывающих холодный воздух гор; едва ли ясные очертания стали обретать чёткость. Длинная, чуть изогнутая шея, острая морда, походящая на лисью, загнутые назад рога; плётка-хвост стегает воздух, мощные крылья с когтями в кинжал величиной мерно поднимаются и опускаются. 
Неповторимо прекрасный в своей грации и схожестью с самою стихией тьмы дракон облетал свои владения.

В груди Мирры точно резким рывком оборвали и без того до предела, до звона натянутые струны; на их месте разверсталась сосущая пустота, всё растущая и увеличивающаяся, грозящая захлестнуть остатки сознания.
Он. Белый Змей.
Обжигающей волной поднялась в ней злоба; сам собою вырвался тихий, низкий рык. Предатель. Все эти дни, все эти ночи она раз за разом тщетно обыскивала предгорья, забывая о сне и пище. Сражалась с буранами и нордами, до боли заламывая крылья - только бы лететь дальше, только бы не потерять ни дня... Очи драконицы превратились в две узкие щёлочки, полыхающие огнём.
...И в то ще время ей так больно, так мучительно больно... Мирра на миг зажмурилась, смаргивая морозящие щёки слёзы - просто ветер, слишком резкий и порывистый, просто ветер, убеждала она себя.
Сосредоточением ночи средь белых снегов неслышно скользнула она на землю, прорывая завесу бурана; чёрные крыла, угрожающе раскрытые и напряжённые, закрыли собой болезненно блёклое солнце.
- Я искала тебя, - с нажимом произнесла Мирра. Больше она не сказала ни слова. Лишь немой вопрос в полнящихся мукой и болью очах, озлобленных и настороженных.
Драконице не было дела до человечков, которых Албусангуис, очевидно, намеревался пожрать; взгляд её был прикован к ледяным осколкам его глаз - выцарапала бы! - всё внимание сосредоточено на его взоре.
Сама чёрная разительно изменилась за эти несколько недель: острей проступили скулы, под глазами - прежде сравнивыми с горящими в ночи языческими кострами - пролегли тени; вся она осунулась и исхудала. Но стан её по-прежнему был горделив и важен, хоть и неприятно для взора проступал костьми под чешуёй. Независимая и самоуверенная, стояла она, медленно поводя хвостом и впиваясь когтями в мокрый снег; отчаяние, мучение, страх и непонимание мором пожирали её изнутри, физической, саднящей болью разрывая грудную клетку.

Вне: писать спокойные, нейтральные посты? Не-ет :D

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Видя на лицах людей замешательство - было и так ясно, что по этим горам караваны не ходят, и, следовательно, никто не может знать о тропах и существуют ли она вообще, Албусангуис было расплылся в кровожадной ухмылке, как вдруг по гружённым золотом телегам скользнула большая тень и за спиной раздалось хлопанье крыльев. Такое знакомое, что ошибиться он просто не мог. "Она что, ждала, пока я вернусь?" - как-то настороженно подумал дракон и смерив поражённые лица караванщиков надменным взглядом, вальяжно повернулся к драконице.
- Представляешь, Мирра, эти двуногие не знают, как...
- Я искала тебя. - с напряжением в голосе прорычала Мирра, от чего Албусангуис как-то разом забыл, что хотел только что сказать. Нахмурившись и развернувшись полностью к ней, дракон даже не сразу узнал свою знакомую - она изрядно исхудала и выглядела так, словно днями без передыху летала по горам против ветра. Змей ожидал, что его подруга накинется на него с вопросами, раз так переживала, но этого не произошло - Мирра лишь испытующе и молча смотрела прямо в его глаза, от чего дракону стало совсем не по себе. Я искала тебя. Неожиданное осознание этих трёх слов, словно пущенная с небес стрела, вонзилось в разум дракона с противным дребезжанием древка, тут же открыв ему весь смысл столь короткой фразы. А ведь она действительно всё это время, пока его не было, искала и ждала... Открыв пасть, но так и не придумав, что ответить, Албусангуис, не в силах выдержать тяжёлый взгляд Мирры, опустил глаза и мотнул хвостом, заодно закрыв рот. Затем снова открыл и закрыл. Словно рыба в пруду хлопая пастью, дракон просидел несколько мгновений в тишине, чувствуя, как жгучий стыд подбирается к горлу. Откуда он мог знать, что драконица так близко к сердцу воспримет его отсутствие? Коли бы знал, то непременно поделился с ней своими мыслями...
- Я... - всё же хрипло протянул Албусангуис и покосился на удивлённых караванщиков, словно виной всему были именно они, - Я хотел показать тебе, что тоже обладаю... богатством... - крайне тихо выдавил из себя белый и сглотнул подступивший к горлу ком. С тех пор, как он встретил Мирру, доселе спавшая совесть уже успела два раза устроить ему внутреннее сомопоедание. И, что самое странное, никуда от этого было не деться.
- Я не думал, что ты так воспримешь моё отсутствие... - более громче прорычал Албусангуис, осторожно расплывшись в виноватой улыбке, - Я хотел... устроить тебе сюрприз...
Не зная, что бы ещё сказать в своё оправдание, дракон задумчиво поводил челюстью из стороны в сторону, словно что-то пережёвывая, и шумно вдохнул морозный воздух, уставившись на исхудавшую грудную клетку Мирры, на которой можно было легко посчитать каждое ребро, выпирающее из-под шкуры. Змей даже на мгновение подумал, что было бы лучше, захоти драконица снова вспороть ему горло, но та лишь молча сверлила его упрекающим взглядом, который был в разы хуже любой физической раны.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Присоединяйтесь к обсуждению

Вы можете написать сейчас и зарегистрироваться позже. Если у вас есть аккаунт, авторизуйтесь, чтобы опубликовать от имени своего аккаунта.
Примечание: Ваш пост будет проверен модератором, прежде чем станет видимым.

Гость
Ответить в этой теме...

×   Вставлено с форматированием.   Вставить как обычный текст

  Разрешено использовать не более 75 эмодзи.

×   Ваша ссылка была автоматически встроена.   Отображать как обычную ссылку

×   Ваш предыдущий контент был восстановлен.   Очистить редактор

×   Вы не можете вставлять изображения напрямую. Загружайте или вставляйте изображения по ссылке.

Загрузка...
  • Последние посетители   0 пользователей онлайн

    Ни одного зарегистрированного пользователя не просматривает данную страницу


×
×
  • Создать...