Перейти к содержанию
  • Кто в онлайне   0 пользователей, 0 анонимных, 133 гостя (Посмотреть всех)

    Зарегистрированных пользователей в онлайне нет

Врата [Чертоги Лихолесья]


Гость Трандуил

Рекомендуемые сообщения

wb2YMjiyxFQ.jpg

Чтобы попасть во дворец нужно миновать высокий арочный мост через пропасть над быстрой и опасной лесной рекой. В самой скале вырубленны врата, созданные мастеровыми гномов много веков назад, и охраняются гвардей короля.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты
  • Ответов 53
  • Дата создания
  • Последний ответ

Лучшие авторы в теме

Лучшие авторы в теме

Популярные посты

Внимание всем соигрокам! Происходит скачок на сутки вперед ибо нефиг толкаться на одном месте / пора играть / дайте Тау покомандовать процессом :3 Остаемся в той же локации, чтобы никто не запутался.

Неделя - как солнца всполох меж свинцовых, тяжёлых туч, коротко, ярко сверкнула, ослепила и исчезла в черноте, и перед маленькой девочкой теперь - выбор, и выбор только её, Инас, потому что в этот ден

- Короля Зеленого Леса больше нет, - ответила рыжая эльфийка. Её следующие слова:"Король сделал свой выбор, и это был не народ",   посланник вообще не понял. В этом вечная беда с эльфами, любят они вы

Высоким, светлым коридором шёл маленький отряд средь лесов, а снег всё вился, всё кружится вокруг, увлекая в танец, танец рассыпающихся по небесам звёзд – искрятся, зажигаясь на ночном небосводе, меж ветвей, поблёскивают серебром, - танец бегущего по стеклу инея, танец Севера. Инас завороженно смотрела на это действо, на сплетение под сенью деревьев света и метели, и шла, шла вперёд, ведомая таинством зимнего леса.

И вдруг – солнце, разлитое по камням, плещущееся меж волн быстрой тёмной воды, гаснущее, меркнущее солнце, опускающееся в черноту, но ещё дарующее усталым путникам свой слабый, рассеянный свет.

Она остановилась, поражённая. Над нею высились, что задевающие созвездия кроны деревьев Чёрного Леса, величественные, гордые врата во дворец Трандуила, властителя эльфов северных чащоб.

Незамеченным для неё пролетел разговор взрослых; так и стояла она, завороженная, не двигаясь с места, высоко задрав голову к арке ворот.

Но вот три эльфийки, три девы леса – юны и открыты прекрасные лица, стройные станы обхвачены лёгкой и, казалось, такой негреющей тканью платья, движения легки и летящи, - со смехом повлекли её и не менее поражённую и растерянную наследницу престола Кханда за собою, вглубь дворцовых зал.

Девочка следовала за своею госпожой с любопытством ко всему новому, так свойственным всем детям, смешивающимся с лёгким недовольством той весёлостью и несерьёзностью, с какими эти дворцовые девицы потянули их куда-то через залы – диковинные и невиданные, поразившие её своей схожестью с лесами Ласгалена, точно бы единые с ними, - и всё смотрела, смотрела по сторонам, дивясь арочным коридорам, огромным залам с уходящими ввысь тонкими колоннами с поднимающимися от самого вымощенного плиткой пола и до высокого потолка узорами. Чертоги Лесного Короля были сравнимы лишь с блистающим великолепием Шейм-эр-Флинге; но разными они были по сути своей, разными по характеру и духу, самый воздух здесь был другим – не жарким, напоенным специями, травами, пылью, но свежим и морозным, чистым до звонкости, а дышалось вольно и свободно.

Инас прикрыла глаза, отдаваясь счастию и веселью, царящим под сенью дворца, открываясь перезвону смеха, трелям птиц, пению высоких голосов; в ней точно бы вновь взыграло детство, свет, та необоснованная и безраздельная радость каждой мелочи, что доступна была лишь только ребёнку. Она впервые за время их долгого, бесконечно долгого путешествия – далеко-далеко за гранью горизонта осталась страна, что звала она своим домом, там, откуда чернилами по воде растекалась ночь – улыбнулась по-настоящему.

Ей совсем не хотелось оставлять свою госпожу одну – эльфийки для неё были не в счёт, – но приветливые фрейлины насилу уговорили её уйти в приготовленную для неё комнату и смыть дорожную грязь. Непривычно и странно было для неё то, что прислуживали ей, а не она; но усталость, однако же, взяла своё, и девочка позволила одной из девушек – две остальные были приставлены к принцессе – оттереть мягкой мочалкой пыль и грязь, смазать мелкие царапинки и ушибы каким-то экстрактом, пахнущим хвоей и снегом, причесать взлохмаченные волосы. Но вот когда Ауриэль – так звали юную фрейлину с переливающейся золотом и янтарём длинной косой – попыталась надеть на девочку миниатюрное эльфийское платьице, та взбунтовалась и, зло сверкнув чёрными глазёнками, залезла под кровать, не соглашаясь покидать своё укрытие ни под каким предлогом.

- Не дело это – прислуге ходить, подобно господам! – отрезала она, забираясь подальше от рук охающей девушки, и та, в конце концов, покинула комнату, качая головой.

Убедившись же, что Ауриэль ушла, Инас выбралась из-под непомерно большой для такой крохи кровати – неужто она одна будет спать на этой горе подушек и перин? – и, недовольно взглянув на висящее на спинке стула платье – ткань переливается изумрудом и бирюзой, бежит вышитый шнуром узор канвой по вырезу, рукавам и подолу – прошла к высокому, узкому окну и положила ладонь на холодное стекло. Лес, лес, лес, бесконечный, вечный, точно самая тьма, им правящая, простирается дальше горизонта, сливается с ночью. Где-то теперь её дом?..

Девочка строго свела брови и запретила себе даже думать о подобном. Счастлива её госпожа – счастлива и она!

Она порывисто отвернулась от окна; вдруг, к своему немалому удивлению, бывшая служанка увидела дотоле почему-то незамеченную лошадку-качалку, гнедую, с короткой гривой и аккуратным хвостиком. Игрушка смотрела на неё большим чёрным глазом, склоняла голову – точно бы звала покататься. Неуверенно Инас подошла к ней, проводя рукой по округлому крупу, широкой спине – размером она была не больше пони – и села, ёрзая с непривычки и удивляясь лёгкому покачиванию своего деревянного скакуна. И вдруг она, сообразив, стала, заливаясь смехом, раскачиваться всё сильней и сильней, посылая коня в рысь, в галоп, одновременно мчась вперёд и оставаясь на месте, ухая вниз, поднимаясь вверх, точно бы вновь плывя в бурных волнах океана Рун; никогда прежде не было у неё ничего подобного, и самая мысль о том, что теперь она может устраивать скачки прямо у себя в комнате, приводила её в неописуемый восторг, хотелось смеяться, смеяться и смеяться без конца; но и это было ещё не всё. Накатавшись вдоволь, она, опустившись на коленки подле своего Вахаджа – молния, вспышка на её родном языке, - без раздумий открыла большой, с диковинной железной птичкой на крышке, сундук, с любопытством заглядывая внутрь. Ей предстала настоящая сокровищница: мягкие медведи и кошки, фигурки животных, птиц, эльфов и людей, фарфоровые куклы в платьях с рюшечками, кружевом и бантиками,  маленькие лёгкие мячики, большой воздушный змей с длинными разноцветными лентами вместо хвоста, яркие, блестящие юлы, дудочки и барабаны, музыкальные шкатулки и миниатюрные кареты с подвижными колёсиками… Девочка приоткрыла рот и в непонимании раскрыла цвета горького шоколада глаза, большие, как у оленёнка, глубокие; в жизни она не видела столько игрушек разом. У неё была одна только Гу-Гу – плюшевая газелька с несимметричными рожками и глазами-пуговками, тёплая, хранящая запах матери – мягкий, молочный, такой родной.

Инас озадаченно осмотрела содержимое сундука. Все эти игрушки выглядели такими…новыми, слишком яркими, точно бы в витрине магазинчика какого-нибудь мастера; играть с ними отчего-то не хотелось. Слишком уж непривычно было ей такое разнообразие, такое богатство. Такая…ф а л ь ш ь . Она чувствовала себя чужой в этой большой комнате с большими окнами, большой кроватью и далёким-далёким потолком.

Взгляд её упал на одну из мягких зверушек, и тут же в памяти вспыхнул знакомый, ни на что не похожий силуэт – маленькая копия ветвистых рогов, вытянутая мордочка, крошечные глазки-бусинки, большой нос, мягкие ушки, маленький хвостик – в милых одёжках и с миниатюрной сумочкой через плечо. И она улыбнулась.

 - Мне кажется, тебя зовут Рольф, - прошептала девочка, бережно доставая плюшевого оленя из ящичка и усаживая перед собой. – Это имя тебе очень подходит.

Она провела пальцами по мордочке зверя, коснулась кончиков рожек, смешно оттопыренных ушей.

 - Мне одиноко, Рольф.

Инас прижала игрушку к груди и посмотрела наверх, в окно.

Маленькая фигурка на полу перед тёмным окном и огромной комнате. В огромном дворце. В огромном мире.

 - Но теперь есть ты, верно, а, Рольф?..

Она поднялась, не отпуская оленьего копытца. Она не вернётся домой. Но и что же с того?

Девочка улыбнулась вновь, чисто, открыто, ясно. Нет, она не будет грустить.

Вновь она осмотрела оставленное Ауриэль платье. Выбора-то у неё не было – либо не идти на пир совсем – а ведь там ждёт, верно, её госпожа, - либо надевать странную, невиданного покроя одёжу. Пожав плечами, бывшая служанка, скинув просторную рубаху, служившую ей дотоле подобием сарафана, облачилась в лёгкий наряд диковинной ткани и выделки: переливаются, точно атлас, струятся складки глубокими оттенками зелёного, подобно листве в солнечный день; лёгкая ткань рукавов и нижней юбки отливает голубизной. Служка медленно, почти что с робостью подошла к зеркалу и заглянула в прозрачную водную толщу несуществующего, отражённого мира. На неё широко распахнутыми лучистыми и тёплыми глазами цвета какао смотрела маленькая, неведомо чем обрадованная девочка в изумрудно-бирюзовом платьице до колен, босая, с тонким обручем на голове, вставшая на мысочки, прижавшая к груди игрушку.

 - А ты всё упрямилась! – вдруг раздался голос фрейлины – высокий, звонкий, переливающийся птичьей трелью.  – Пойдём же, малышка, пир вот-вот начнётся…

 

Переход в Зал для пиршеств [Дворец Трандуила]

 

[много-много пояснений. осторожно.

[spoiler=коняш]83416801_uyuy3.jpg

 

 

[spoiler=оленяш]c4762dd85ade.jpg

 

 

[spoiler=не мной нарисованный эльфяш (покрой платья)]doi4FPdL2ec.jpg

 

 

я переход написайль, я молодец, так что ждём принцессу и уождя и пишем Транди-Сархи-Милдред-я в Зале :з ]

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

[NIC]Сархи-ур-Халит[/NIC]

[sTA]Принцесса Кханда[/sTA]

[AVA]pp.vk.me/c629409/v629409504/13c88/YBiKiVgB-0M.jpg[/AVA]

Где-то там догорал день и садилось солнце. Но это было далеко, словно в другом мире, который на минуту открылся им, взирая из-за густых деревьев. Сам лес был тихим, точно притаившимся. Но путники из далекого юга и востока уже въезжали в королевский дворец, сокрытый в чаще. Сархи бросила последний взгляд на темный лес, что оставался позади, думая о том, сколько же времени пройдет, прежде чем она привыкнет к этому. И случится ли это?
Но сам дворец ее поразил. Своими размерами, своей необычностью, всем. Но больше всего принцесса радовалась, что ошиблась в своих ожиданиях и резиденция короля оказалась не такой же темной и мрачной, как остальные его владения. Отвлекшись от разглядывания, принцесса сосредоточилась на эльфах. Первая из многих встреч, которых Сархи ждала и боялась. Она ответила на приветствие советника кивком и сияющей улыбкой, насколько она могла получиться на измученном лице. Ведь эльфы ее поразили своей схожестью с людьми, но в то же время необычайной красотой, неуловимым чувством.
Света и чистоты.
- Благодарю, Ваше Величество. – принцесса улыбнулась, мысленно одернув себя за то, что чуть не назвала эльфиек подарком. Привыкать стоило не только к новому дому, но и к новым традициям.
И тут фрейлины потащили ее совсем в другую сторону. Все и в правду устали, а Сархи лишь с растерянностью и удивлением поспевала за новоиспеченными служанками, которые улыбались и щебетали как утренние птички. Они выглядели совсем юными, но у принцессы было подозрение, что это лишь так кажется. Когда золотоволосая эльфийка забрала Инас с перепуганным лицом в ее личные покои, остальные две эльфийки занялись принцессой.
Когда они вошли в комнату, естественно выделанную из дерева с невероятными узорами и необычной мебелью, то принцесса первым делом упала на большую мягкую постель, раскинув руки и словно растворяясь в мягкой перине и подушках, как в пушистом облаке. Девушки засмеялись звонкими голосами, как и Сархи, которая представила себя из стороны.
- Не очень по царски это выглядит, - сказала она, поднимаясь на ноги, - но вы даже не представляете, как давно я об этом мечтала.
Времени для полного отдыха перед ужином не было, но приняв горячую ванну, смыв с себя пыль и грязь, Сархи снова почувствовала себя принцессой. Все еще намокая в горячей ванне и играя с лепестками цветов в воде, она осмотрела красиво обставленные покои с далеким потолком, девушек служанок, что готовили ее вечерний наряд. И подумала о том, как же мало надо женщине для счастья. Ну разве что не хватало еще одного. Хотя нет, это лишь температуру воды следовало понизить.
Девушки помогли ей одеться в ярко-красное платье с легкой, едва ли не прозрачной ткани с золотыми прожилками и уложили волосы на затылке, украсив темные кудри небольшими золотыми и серебряными звездочками. На руках снова красовались широкие золотые браслеты с выгравированной жар-птицей с глазами бриллиантами – то не большое богатство, с чем она так поспешно покинула Кханд. Но несмотря на то, что дворец и не был ее домом, обстановка здесь была более привычна для нее, чем в дороге.
- Что же, я готова идти, - сказала Сархи. Отлучившись всего на час или два, Сархи поняла насколько она привыкла к постоянному присутствию рядом Трандуила, и теперь уже успела соскучиться по нему.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Милдред не расслаблялась - то, что ей пришлось разделиться с недавно обретенным кланом причиняло боль и беспокойство. Нет, она верила Трандуилу - не любому союзнику так верят, но они жили под одним небом у одного костра, разделяя общее пополам - и он показал себя так, как не мог бы показать в этом дворце.

И наградой ему вера и верность, дружба самой, наверное, подозрительной к властителям женщины. Последние недели она пускала его за спину и позволяла себе не следить за ним - это многого стоит, как и шепот ветра, дружелюбный к эльфийскому владыке. Ветер пронизывал её душу - наверное, им она называла свою интуицию - если в вас мало веры в вышнее, вы так и считайте.

 

Вот они прибыли - и весь её клан был у дворца, приведенный, как и обещано другими тропами - полный тревоги, Вождь заметила это, и попросила эльфов разделить их на группы - им уютней будет спать в каких-нибудь залах, не разделяясь, группами человек по двадцать - и с каждой будет тот, кто уже бывал в этом дворце - что бы объяснить.

 

Милдред попросила об этом, но не настаивала - ей было спокойно, и люди её это видели, им хватало того, что их правительница вольно ведет себя с эльфами - а те не похожи на ожившие кошмары из легенд. А уж когда она, спешившись, угодила в объятия Короля, да еще и крепко ответила на них, рассмеявшись - совсем расслабились. Чтож, им не хватило дороги что бы узнать этого древнего эльфа, более занятого своей женщиной.

 

- А ты и твой народ будут всегда тепло приняты в моем становище, возвращусь я туда или нет. Вы вечноживущие, но мой клан не забывает легенд, и даже если спустя сотни лет после моей смерти вы придете - вас примут как друзей, что бы не менялось в мире. Ты не лгал мне в нашей первой беседе, и я дарю твоему народу имя моего брата, что ты носил и сам - Тургэн, оно и станет тем словом, по которому мы всегда вас узнаем, сколько бы времени не утекло.

 

А больше этого ей было нечего подарить - горсть песен и танцев, разве что, но для этого еще придет время. А сейчас - пусть будут друзьями. У них похожие души, и они видят то же небо в своем лесу - ту же любовь к родному дому, ту же жажду свободы. Если есть какие-то оковы, которые она могла бы принять - это они. Не предавать тех, кто смотрит в ту же сторону.

Может быть, она меняла сейчас будущее своему клану - как когда-то давно поменяла его её тезка, избрав путь служения темному. Он так и звался в их легендах - "Темный", но давно уже стерся трепет. Трепет заслужил Саурон, а она вырвала почитание его как бога - а теперь вырывает и служение ему, как господину.

Золотой орел не должен опалять крылья в тени огненного Ока. Ему нужно чистое небо.

 

Милдред увели в уже памятные ей покои - и вновь она отказалась от служанки - да те и не настаивали. им бы посплетничать о новой королеве. Диво дивное, а ведь никто не ожидал что после прихода дикарки с востока, забравшей с собой короля, все так переменится. Им бы Вождя расспросить - да успеется еще, а пока надо торопиться к пиру, праздновать. Такой толпы никто не ждал, так или иначе.

Но все же кто она, эта Сархи-Ур-Халит?

 

Эти мысли так явно читались на их лицах. Вождь фыркнула, и отправилась отмывать с себя пыль дорог. Думать не хотелось, но это и хорошо - нет ничего хуже тяжелых мыслей перед пиром. А потом еще свадьба, и мирное время закончится - ей придется идти говорить, или идти умирать.

Убивать, и кого - она знала. Чтож, начать нужно с посланий. К слову, грамотность Милдред была относительной - как и у всех племен. Но в каждом был если не грамотный вождь, то один-два разбирающихся человека. Она умела писать и читать, хотя это несколько утруждало её.

Надо будет еще научиться эльфийскому. Говорят на своей тарабарщине, и не слова не понятно - только песня какая-то сплошная.

 

За такими нехитрыми размышлениями она немного задремала, и проснулась уже от стука в дверь. Да, стоит поспешить.

На кровати её ждало красивое платье - даже не платье, а скорее, камзол, или как эта штука с полами до колен и широкой "юбкой" зовется? А к нему - юбка, что навело Милдред на мысль что стоит научить их жить шаровары. Вот это будет удобное нововведение, а не скачки по лесу в юбке. Да, дворец не лес, но тем не менее - развеж это удобно?

В её народе под каждой юбкой шаровары скрывались - взяла, подхватила подол, и беги куда хочешь, да и на коне сидеть удобно. Быстро одевшись, она еще раз напомнила себе все таки сделать это, и направилась на пир. И без того уже опаздывала.

 

Зал для пиршеств[Дворец Трандуила]>>>

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты
Знаки отличия

Границы королевства > > >

 

Гилнарниэль шла за командиром свесив голову. Когда Фэнэк уличил ее маленькую хитрость, она вспыхнув посмотрела на него гневно и с долей страха. Теперь же пылали только кончики ушей, что терялись из виду в спутанных волосах. «Может оно и к лучшему – успокивала она себя – Владыке все равно пришлось бы сказать правду. Что подумают теперь сородичи?» Она взглянула на воинов, что сопровождали отряд, лица их были прикрыты масками, сосредоточенные взгляды. Сейчас они на службе, и не скажут ей не слова, но в дружеской обстановке могут отпустить добрую шутку. Девушка усмехнулась и неловкость ее отпустила. Все же она возвращается домой. Вид родных земель и мысль о скорой встрече с сестрой воодушевили ее, может день-два ей еще удастся отдохнуть, прежде, чем вновь заступить на службу. Когда впереди она услышала шум бурной реки, то подняла голову и увидела высокие ворота с колоннами в виде ветвистых древ. Через несколько шагов они должны ступить на каменный мост ко входу во дворец, а там дальше… как повезет. В любом случае, людей теперь разместит стража Лихолесья, а ей, вероятно, нужно будет позаботиться о целительнице. Она обернулась и посмотрела на подругу, что шла чуть позади. Встретив ее неуверенный взгляд, Гиль ободрила ее легкой улыбкой:

- Анайрэ, все здесь твои сородичи, не бойся спрашивать их. В наших краях любят принимать гостей.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Харадрим, уставшие, потные, вонючие, голодные, замерзшие, раненые, шли строем за эльфийским командиром и Гилнарниэль, ведя с собой лошадей. Сопровождающие были словно живыми куклами, не способными к проявлениям эмоций. Только воительница была по настоящему живой, вспыхнув от слов Фэнэка. Вождь двух десятков южан заметил это и улыбнулся, подумав, что девушка прошла его необъявленное испытание. Он считал всех остроухих пафосными зазнайками, которых распирает гордость своего бессмертия и могущества накопленных знаний, особенно при виде низших народов. Они научились скрывать свои эмоции, отстранившись таким образом от людей. Бросив кроткий взгляд на лесных братьев, Фэнэк не увидил ничего, только холодное, как сталь, спокойствие, а потом бросил взгляд на своих всадников, Южанин видел у всех страх. Он тоже боялся. Его страшила неизвестность. По сути он рисковал сменить черного демона на светлого. Кто был лучше, еще большой вопрос. Но из всего, что он знает об эльфах, они не такие мастера пыток...

 

Сам по себе лес без сомнения завораживал. Полная противоположность Лихому, где полегло не мало его да и не только его воинов. Только всматриваясь в эти деревья, уснувшие на зиму, но не потерявшие своей красоты, Фэнэк осознавал, что это место сосредоточение чего-то большего. Первоестественная красота, не извращенная Морготом. Воздух здесь был настолько легким и чистым, что харадрим даже приспустил маску, скрывающую его шрамы, пытаясь надышаться за все почти тридцать лет своей жизни.

 

И вот показались врата, с амбициозностью которых могли сравниться лишь врата Эребора, виденные человеком из далека единожды. Оказавшись на мосту, южанин замер ненадолго, осматриваясь. Задрав голову он с нескрываемым восхищением осмотрел вход в эльфийские вотчины, а затем обратил свой взор на журчащую речку. Поняв, что задерживает всех, Фэнэк поспешил вперед, делая широкие уверенные шаги в неизвестность. Когда врата распахнулись, все южане облегченно выдохнули, ощутив тепло. Это напомнило им о доме.

- По крайне мере не холодно...    

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Здесь было холодно, и воздух отрезвлял - как и красота леса.  Не склонная долго копаться в себе - всего хорошего по чуть-чуть, а за один раз чего только не надумаешь - Милдред плотнее закуталась в плащ и устроилась на ступенях дворца.

Зрелище она собой являла сказочное. Здесь её человечность вновь казалась сказочной и дикой, словно создание из легенды вторглось в добрую сказку что далеко на западе рассказывают полурослики.  Что поделать - сколько не ряди потомка жрецов Темного в эльфийские одежды, сколько не смешивай их кровь с западной - так и останется въевшаяся в черты лица хищность. Впрочем, пустое это - думать о таком. Всему виной знамя с золотым орлом, и ей лучше орлицей зваться - вот и сейчас оставили её воины у ворот, в землю воткнув, знамя - одно, ясно говорящее, как и положено по обычаю, чьи люди здесь.

 

А по мосту двигались эльфы - и харадрим. Вождь дождалась пока они вошли, пристально вглядываясь в них, и с достоинством поднялась, осматривая - то ли пленников, то ли союзников, но частично своих, людей Востока. И не понять - нравилось ли ей то, что она видела, или нет.

 

- Надо же. Судя по всему, вы точно не завоевывать это место пришли, пропахшие кровью и гарью.

 

Её вид, наверное, смутил бы двух эльфиек, что не знали о происходящем здесь. Да он бы всех смутил, кроме обитателей этого леса - разодетая королевой женщина с востока, с повадками вождя. Под знаменем золотого орла. Вполне известного - её отца, Эрвига, великолепного вождя - военачальника Саурона, погибшего за него и никогда не говорившего о собственном мнении на этот счет. Чтож, это её ведет свобода,  а прежнего вождя вел долг, и иной выбор. Её род всегда делал ставки на свое выживание, а вожди бросались в котел первыми, прикрывая оставшихся  для другого вождя и другой жизни - новой ставки, если их будет ошибочной. 

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты
Знаки отличия

Анайрэ улыбнулась в ответ на слова воительницы, она чувствовала, что должна что-то непременно сказать, но пока не находила слов. Просто не знала как выразить благодарность подруге за то, что та поддерживала её на протяжении пути. Робко посмотрев на стражников, Анайрэ ощутила, что сердце у неё отчего-то забилось быстрее. Однако ощутив на себе ответный эльфа безэмоциональный взгляд стражника, смутившись отвела глаза.

Целительница не понимала, почему она жившая всю жизнь в Лориэне ступи на земли короля Трандуила сразу полюбила его земли. Душа одновременно и пела и трепетала, и Анайрэ никак не могла понять отчего так происходит. Занятая своими мыслями она не заметила женщины сидящей на ступенях, только странное знамя. Пройдя несколько шагов Анайрэ обернулась, так как ей показалось странным устанавливать знамя на лестнице, и только сейчас увидела закутанную в плащ женщину пристально смотрящую в спину отряда людей.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Удивительную женщину, Гиль заприметила еще проходя по мосту, для здешних земель та действительно сильно выделялась. Не смотря на зимний холод, она была едва одета, как по крайней мере, показалось эльфийке. Держалась она статно, взгляд властный, высокомерный, но и любопытный. Образец истинной женщины, которой досталась мужская участь. И если она считала удивительным Фэнэка, то женщина и вовсе была диковинкой. Гиль мельком взглянула на стяг, под которым стояла незнакомка «Похоже на делегацию, видимо это те люди, о которых говорил рейнджер на границе». Судя по горделивому виду эдайн, та занимала не малую должность, возможно посол. Поэтому, когда диковинка заговорила с подошедшим отрядом, девушка справедливо решила, что обращалась та к восточанам, им и ответ держать. Сама же она поравнявшись, почтительно наклонила голову:

- Приветствую, леди. – вежливость еще никому не вредила. Лестью орлицу не взять, но слова не звучали высокопарно, скорее эльда просто не знала, как обращаться к людям.

На встречу отряду стройным рядом чеканя шаг вышла королевская стража – гордость короля, лучшие воины. Вперед выступил капитан, и Гиль дождавшись, пока их отряд представят, коротко склонила голову:

- Vedui’, cano. *– она ожидала дальнейших указаний, пока наблюдала за тем, как вещи и оружие харад передают страже.

 

*Приветствую, командир.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Когда южане прошли через врата, их командир краем глаза заметил знакомый стяг, но память подвела его и он не смог точно сказать с кем эльфы еще имели дело. Рядом со знаменем стояла женщина, не похожая на вастачку или кого-либо еще из южан, но одета как жена вождя племени, едва ли не лучше.

- Разве эти побитые жизнью всадники похожи сейчас на завоевателей, Милдред, дитя степей, - вспомнив все же чьему роду принадлежит знамя, а заодно имя, произнес Фэнэк своим грубым и при этом гипнотичным голосом, прищурив глаза, - Способны ли двадцать голодных, измученных харадрим, сокрушить армию лесного короля? Поэтому твои догадки верны.

Харадрим стянул маску, что скрывала до этого обезображенное лицо, откупорив флягу с вином, единственную вещь которую эльфы все же позволили оставить, допив вина. Последний глоток оказался особенно сладким. Взглянув в сторону прибывающих стражников, командира эльфов, Гилнарниэль, которая отчитывалась ему, после того как проявила вежливый тон, что вряд ли был оценен степной женщиной, Фэнэк ясно увидел то, что ненавидел всегда и везде. Все грозило затянутся в неторопливый танец волокиты. Противное слово "во-ло-ки-та"... Бр-р-р, аж мурашки по коже.

 

- Я хочу уже покончить с этим, - заявил вождь харадрим, - Где лесной король? Я буду держать перед ним слово за себя и своих людей.  

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

- А ты остер на язык, раб. - Улыбка Милдред была хуже змеиной. О, она не ненавидела харадрим - но те, кто по доброй воле соглашались служить - а они соглашались, отправляясь в плен, и убивали во славу, смеясь, не для себя, не для дома - для жажды крови и своего Владыки - и, упивались этим, не умея возненавидеть руку хозяина - они не заслуживали снисхождения.

Пожалуй, тут подошло бы высокомерие, но небо под которым они родились было общим - от того звучала лишь легкая скучающая насмешка. То же звучало когда она ответила эльфийке, приветливо с ней поздоровавшейся.  Впрочем, голос её все-таки неуловимо изменился, еще веселее стал.

 

- Вождь, Милдред, и так далее. Леди - ваша будущая королева.

 

Еще ей не хватало очередной личности, на "вы" и с "господами" в языке. Милдред тут вроде одна стоит, а называть её как женщину - ну что-то как то перебор это. К тому же женским титулом оседлых, ну куда годится.

И "госпожа" не лучше. Так и рисует воображение вереницу рабов с отупевшими от усталости и жажды ублажить лицами. 

Впрочем, стоило отвлечься от этого и посмотреть, что Харад будет петь эльфам. При чем такой Харад - видно сразу, из боев не вылезавший. Может, это не было их виной, но точно не через "не хочу" они это делали.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты
Знаки отличия

Анайрэ впервые увидевшая Фэнэка без повязки была немало удивлена. Гадая где харадрим мог получить все эти ожоги, если постоянно путешествует со своими людьми постоянно кочевали, насколько она успела понять по виду людей юга. "Только если это были пытки", - подумала целительница и не найдя другого оправдание искажённой внешности человека. При этом ужаснувшись через какие испытания пришлось пройти человеку, подумав, что при таких испытаниях, даже её сородичам сложно не измениться, а что говорить про человека?

 

Но внимание Анайрэ почти сразу переключилось на женщину вождя, как та сама о себе сказала. И как заметила целительница, именно это обращение к ней больше подходит. Но сейчас дева нолдор  не зная,что сказать или сделать не стала ничего говорить. Не смотря на то, что она ощущала какую-то странную тягу к этому лесу, Анайрэ твёрдо знала,что сейчас она всего лишь в гостях, А дом её остался позади.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Границы королевства

 

Было приятно наконец идти по лесу целенаправленно, а не шарахаться от дерева к дереву, тщетно силясь понять, где север, юг, восток и запад.

И как только эльфы не блуждают в этой чаще? Хотя, наверное, эти жители дерев растерялись бы и заблудились, окажись они на просторах степи, где пространству не видно конца и края, где ты тонешь в ощущении свободы, где дышишь волей, а непривыкший и захлебывается ею. Солнце с луной - проводники местные, ветер - погоды провидец, а ковер трав под ногами накормит, подстилкой мягкою станет, вылечит и путь укажет. Пырей, топтун-трава, душица, конский щавель, пастушья сумка, пижма, полынь, пырей, тимьян... Каждый из них друг сердечный, товарищ и соратник. А что уж говорить о добром и своенравном скакуне, что подчас лучше степи слышал, чем самый древний вождь племени.

Невольная, теплая улыбка дала трещину и разомкнула сжатые губы. Кочевник весь менялся: то серьезный, то задорный, то подозрительный, то простодушный, но всегда настоящий. Свои правила, свои уставы: степные, южные, людские, но в то же время смешанные, приправленные запахом чужедальних земель.

Везде были свои ориентиры: в диких и необхоженных землях, в Последней Надежде Человечества, в пиратских притонах, на море... Всему можно было научится, все увидеть, стоит лишь открыть разум и впустить в душу свежее дыхание, новую грань на сердце выточить.

Идя рядом с командиром отряда, Дамир осматривал лес вокруг, знакомился с ним. Сейчас на дорогу ему не надо было обращать внимания (все равно не запомнил бы всех поворотов и тайных указателей), и всего себя он отдал колоннам деревьев вокруг. Непривычное ощущение. Как прутья клетки, что сдавили со всех сторон. Но в тоже время языком ощущается дикость и непокорность.

- А? - Истерлинг обернулся к эльфу, отвлекшись от пушистой сероватой белки, проскользнувшей среди ветвей и скрывшейся из виду. - Не так много, сколько мир вокруг может предложить мне. Поэтому не хотелось бы ставить точку в своем путешествии именно здесь, - хохотнув, он глубоко втянул носом морозный воздух. Все-таки зима имела свою особенную прелесть. Если забыть о перспективах стать окоченевшим тощим трупом, то даже можно вполне наслаждаться ею.

Запах. Особенным запахом обладала она.

Стражники вели кочевника своей тайной тропой, умело обходя глубокие снежные наносы, ловко лавируя среди деревьев, переступая через притаившиеся замерзшие ручьи и спрятанные поваленные стволы. В глубине души Дамир был им благодарен. В конце концов, ситуация развивалась наилучшим для него образом. Оказавшись не особо подготовленным к такой зиме, он мог попросту замерзнуть, и ему бы еще повезло, если единственной его потерей оказались бы обмотанный вдвое вокруг тела пояс и парочка отмороженным пальцев.

До ушей донесся гулкий шум, становившейся все громче и громче, наконец, деревья вокруг словно немного расступились, пропуская путников, и перед глазами истерлинга предстал высокий мост над быстрой речкой и узорно украшенные ворота в лесной дворец.

В настоящих дворцах мне еще бывать не приходилось.

Из-за прогала в кроне сюда пробивалось гораздо больше солнечных лучей, и хоть сейчас они были холодными и мертвыми по сравнению с жаркими потоками, исходящими летом и на юге, но все равно расцвечивали лежащий вокруг снег, играя тысячами бликов, и даже превращая бурлящий поток в нечто более дружелюбное.

Ступив на мост, Дамир взглянул вниз. Волна за волной катилась река куда-то вперед, а куда, ведала лишь она одна, да духи, что охраняли ее покой и хранили ее силу. Извечная борьба происходила в ней, будто кто-то там постоянно сталкивался, не уступал, жил. И сейчас эта вода казалась человеку много живее, чем весь оставленный за спиной лес.

Вся процессия меж тем двинулась к воротам.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

  • 1 месяц спустя...

Девятнадцать всадников были в восторге от предстоящего похода в Рохан, ибо чем южнее, тем теплее. Чем теплее, тем харадрим бодрее, а чем он бодрее, тем трепка орков веселее. Многие очень хотели снова налить свои клинки орочью кровью, к тому же в Рохане их могли ждать одинокие барышни, которые помимо ласки ищут не малую страсть. Такую дать могут только южные народы, выращенные под солнцем, что ласково выжигает  все живое круглый год. Не радовался двадцатый всадник - лидер харадрим. Не спавший всю ночь, южанин не мог оторвать своего взгляда от Гилнарниэль. Мужчина был сердцем не с новой семьей, а тут, в королестве лесных эльфов. Да даже и не в королевстве. Харадрим без умолку болтали с другими вастаками, собирая свои вещи в организованный багаж.

- Как бы ты не хотел остаться, - произнес тихо Зафар, видя нерешительность южанина, - Но нам нужно держаться вместе. Два десятка ничего не могут, а почти полторы сотни смогут. Враг должен узнать, что есть на востоке и юге люди, способные на решительный отпор. Нам нужен союз с Роханом, ты должен ехать. Ты представить своего народа.   

Фэнэк жестом приказал вице вождю замолчать, процедив лишь: "Бывший раб и разбойник - представитель не народа, а угнетенных и озлобленных. Не говори мне больше, что я должен. Я знаю."

 

И вот он все же решился подойти к ней.

- Так-так-так. Кто то обещал быть с ней.

- Да, а теперь валит. По-обжимался и все, дело сделано? Мое?

- Вы ничего не понимаете, нам надо спасать ми-и-ир. А она живет вечно, для нее это расставание ничто. Потом приеду и заживем.

- Как мы собрались это делать из канавы в которую орки свалят наше обезглавленное тело?

- Скорее бы, а то эта просветленная башка мне покою не дает.

Фэнэк стоял напротив эльфийки. На заднем фоне слышалась речь короля, но мужчина знал ее содержание наперед. Она была банальным пожеланием удачи и кратким разъяснением вывоза туристов обратно. Мужчина молчал, так как в горле образовался ком чувств, и прежде всего нелюбовь к себе. Он хотел пожелать ей, что бы она забыла его, больше не вспоминала никогда, вряд ли он вернется. Падет где-нибудь в поле с мечом в руках. Незачем его ждать. Да и не заслужил он ее. Всадник сжал ручку Гиль и пока король продолжал говорить, привлекая внимание всех собравшихся своими словами к себе, южанин прижался к губам девушки на мгновение. Скорее всего никто и не заметил поцелуя, только лишь после него теплые крепкие объятия мужчины. 

 

Он обхватил руками спину Гиль, как он думал, в последний раз.

- Ты должна простить меня, - прошептал он ей на ухо, - В очередной раз...

Волосы Эльфийки щекотали нос всадника своим приятным запахом трав. Он впервые решил попробовать на ощупь их руками, погружая их в темные пряди. Ничего прекраснее до этого они своей грубой кожей не ощущали, теплые мягкие. Впервые, возможно и единожды, по щеке харадрима пробежала тоненько дорожкой одна единственная слеза. Та, которую всадник не смог сдержать из накатываемого океана эмоций. 

- Ай, знал бы, что сопля такая вырастет, в орка поселился.

- Да, развел понимаете ли океан печали. Ниче, в Рохане переспишь с какой-нибудь бабой, успокоишься.

- Вам этого не понять. 

- Конечно мне этого не понять. Ты еще зарекись не убивать без дела.

- А кстати.

- Не-не-не, я пошутил! 

- Я буду вспоминать тебя каждый день на рассвете. Ты как утреннее солнце вырвала меня из темноты. Отныне моя рука будет защищать только светлых существ, - произнес Фэнэк глядя Гилнарниэль прямо в глаза. Эти очи он не забудет никогда. Хотя кто знает что с ним будет через неделю. Может он тоже самое будет говорить другой девушке, какой-нибудь светловолосой коневодихе. Всадник снял с шеи свой шарф, один из двух, который он носил для согрева "души" и горла, второго, скрывающего лица, ему было вполне достаточно. Это единственное что мог он оставить о себе на память. Грубое шерстяное изделие, пахнущее костром и табаком, легло на плечи девушки.

- Большего на память оставить не могу, ибо нечего.       

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Дни таяли - Милдред шептала рассветному ветру и уворачивалась от мужских объятий - больше времени проводила со своими людьми, впитывала их веселье, впитывала жажду крови харадрим - и позабыт был венец из застывших в серебре цветов, позабыты расшитые золотом одежды -в трауре белом она ходила, и не объясняла почему.

 

Витязям роханским улыбалась, Эомеру приветливо желала доброго дня - ласковая, спокойная, призрак самой себя - то, что горело и жило на свадьбе друга пропало, исчезло, истаяло на кончиках пальцев - ей было что оплакивать без слез. И улыбки её - опасно-болезненные, горько-сладкие, и молчание вечное, и эти пальцы замерзшие, касающиеся зимних ледяных цветов - Милдред выбрала одиночество и держала дистанцию с теми, кто имел право знать ответ на её печаль.

Она уезжала в Рохан - увидеть иные степи, забыть красоту лесного дворца, выдохнуть - прежде чем весь мир потонет в кровавом рассвете - но после крови травы растут лучше, да и ей не привыкать. Тревожный камень кровавого цвета поселился на её груди, и в глаза она никому не смотрела - только небу, только звездам.

 

Но уезжать - и остался от всей белизны лишь плащ мехом подбитый, а глаза подведены сурьмой, тело скрыто под кожанным доспехом, ноги в высоких сапогах, ножи да сабля на поясе - и змеей свивается хвост кнута со стальным клинком на конце - крепко держит она поводья Тсеры, у неё в гриве - перья орлиные, да знамена подняли воины, уже ни горечи, не сомнений - темное томное веселье.

 

- Прощай, король Темнолесья. Далек мой путь, и не в этой жизни, так в следующей - встретимся, и да не будем мы врагами. Прощай, королева - не забывай своего дома, как я не забыла свой.

 

Инас, солнечный ребенок, к ней перешла - и горький вздох сорвался с губ Милдред - не стоит дитю, да с ней - но наклонилась, в седло свое забрала, к себе прижала, согревая - пусть перчатки и холодны, да зато от сердца жар, как из кузнечного горна. Вождь не смотрела на своих людей - уже куда более серьезных, но не бросивших шутки, на каждого пятого - один конь с поклажей, путь будет далек и скор.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты
Знаки отличия

Она больше не хотела утаивать от других их отношений. Он тоже. Их теплые объятия закончились обменом вещами на память. Это был поистине самый дорогой подарок. Нет, не колечко, хоть оно для него будет вещью дорогой. Кольцо всадник будет носить у сердца как оберег от темной стороны, что сейчас радостно пировала в честь горя светлой.

- Не, ну а че такого, порежем кучки плохих или хороших ребят. Без разницы. Главное кровь.

- Бабу нормальную найдешь. 

- Да пошли вы...

Нет, самым дорогим подарком было знакомство с эльфийкой и эти недели, что они провели вместе. По ее щекам бежали, сверкающие в переливах солнечных лучей, дорожки слез. А ее, возможно последний для него, поцелуй не уступал по сладости и желанности всем предыдущим. Она произнесла лишь "Не в последний раз видимся…" и ушла. Ушла из его никчемной до их встречи, и такой же убогой после их расставания жизни, где снова будет властвовать над ним тьма, как бы он не стремился отрешиться от своей сущности кровавого убийцы из пустыни. Он провожал ее своим печальным взглядом, а из черных как ночь глаз также бежали слезы. Он не мог сдерживаться. Он не эльф, что бы зажать в себе эмоции. Если уж она заплакала... В глубине души клокотало, Фэнэку казалось, что его схватили за горло, лишили воздуха.

 

И вот когда она пропала с поля зрения, южанин, простояв так еще некоторое время с зажатым в руке кольцом, вновь скрыл свое обоженное лицо. Он молчал. Ни звука. Только безразличный ко всему взгляд. Все его собратья видели как переменился их лидер. Они были удивлены тому, как вскружила ему голову Гилнарниэль, считая сперва, что он лишь хотел овладеть ею, как любой другой женщиной, чьих имен он уже не вспомнит. Смеялись над ним, мол экзотики хочет, не понимая чего он хотел на самом деле - тепла. Но сейчас они не могли поверить в то, что харадрим, опаснейший (после своего заместителя) из всего эскадрона смерти, которым раньше являлись они, так переживает расставание с эльфийкой. Именно поэтому, после речей высоких господ, когда все уже начали выдвигаться, приказ "в путь" отдал людям юга Зафар.

 

Причудлива и убога судьба. Вернее творцы судеб. Он помнил, как дал ей слово быть с ней. Но его слово ничего не стоит, ибо он ни одно не смог сдержать. Достав из под одежд цепь с воинским оберегом, который однажды отдал ему его соратник, брат, по совместительству отец и наставник Зафар, Фэнэк, разомкнув цепочку на шее, добавил к медальону еще и кольцо Гиль.  

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Отгуляли свадьбу, заканчивается неделя проводов и прощаний. И Сархи уже ни девчонка, ни принцесса, а королева и жена чувствовала, что меняется за это время. Меняется ее жизнь и она сама. Будто свет солнца, в котором она выросла, угасает и прячется в тени высоких крон.
И вот наступил день последнего прощания. Кого-то она успела узнать лучше, а с некоторыми перекинулась лишь парой слов. Но почти всегда прощание имеет сладостно горький привкус. Сархи никогда не любила таких дней, когда кажется что уедут вот эти люди и закончится какая-то часть жизни.
Трандуил уже сказал им все слова напутствия. Королеве было нечего добавить хотя бы потому, что за несколько недель пребывания здесь она едва успела привыкнуть ко дворцу и эльфам и во всей предсвадебной суете как-то не успела разобраться в общей политике северных земель. Весьма некстати на снова чувствовала себя глупой юной девчонкой, но скрыла это за улыбкой.
- Присоединяясь к королю, хочу поблагодарить вас за визит. Для меня честь быть знакомой с вами. Счастливого пути. И пусть все ваши пути будут легкими и приводят только к желаемой цели.
Сархи кивнула Милдред и ответила почти беззвучно.
- Не забуду. – но сразу же словила себя на мысли, что возможно дела обстоят совсем иначе. Бескрайнюю пустыню, залитые солнцем высокие своды заменяли не образы леса и ее нового королевства, а что-то другое, что таил в себе лес, но только не в этот светлый день.
Королева посмотрела на Инас и улыбнулась ей. Несколько раз за эту неделю они с девочкой разговаривали, одни, или присоединялся еще кто-то. Но Сархи успела заметить грусть и нерешительность в ее взгляде, особенно когда разговор заходил об отъезде гостей. Еще до приезда в Темнолесье Сархи заметила, как девочка привязалась к Вождю и сейчас смотря на нее, королева все поняла без слов. Она склонилась к девочке и заговорила на родном кхандском языке, сомневаясь, придется ли ей когда-либо еще его использовать.
- Будь храброй и будь счастливой, Инас. – она взяла ее ладошку в сою и вложила в нее маленькое украшение, золотую брошку в виде райской птицы, одну из тех немногочисленных вещей, что она привезла с собой из Кханда – На память о прекрасном Шейм-эр-Флинге, о светлом дворце и обо мне.
Снова став возле своего короля, Сархи не удержала тяжелого вздоха, когда Милдред подхватила Инас на свою лошадь. Пожалуй это и к лучшему, но все же это было самое горькое и последнее прощание из прошлым.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

По велению Транди

 

И вот, когда отгремели речи, радостные и не очень, когда все простились с новыми друзьями, близкими, группа, планировавшая свой отъезд в Рохан, покинула Лесное королевство. Изредка всем конникам приходилось спешиваться, что бы пробраться по сложным местам эльфийских тропинок. Провожатые-лесные братья делили гостей на небольшие группы. В итоге все оказались на опушке Беорновой долины.  

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Вскоре всадники скрылись во мгле, как будто старый темный лес проглотил их. А деревья снова стали на свою молчаливую стражу. Сархи поежилась то ли от холода, то ли от мрачных мыслей, которые ей навеяла эта картина. Чувство одиночества, не совершенного, Трандуил был с ней. Но даже сейчас он время от времени казался ей существом из другого мира, но сейчас, когда все люди уехали, Сархи начинала понимать в полной мере, что кроме короля у нее нет больше никого. В целом большом мире. Она ответила Трандуилу улыбкой и поставила ему голову на плечо, до которого едва могла достать.

- Да, лучше в саду. – тихо отозвалась она. Во дворце она называла себя королевой Темнолесья, и чувствовала себя ею, но здесь старый лес будто проникал в мысли и смеялся над глупой человеческой женщиной.
- Ваши Величества!...
Королева подняла взгляд на капитана стражи вместе с королем. Его встревоженность и поспешность окончательно выдернули королеву из объятий апатии, что нахлынула на с самого раннего утра. Она посмотрела на Трандуила и выражение его лица понравилось ей еще меньше. Последние слова короля прозвучали совсем не радостно. По крайней мере, для того, кто решился «вызвать» Короля и Королеву. Сархи кивнула Трандуилу и, держа его за руку, направилась во дворец вместе с ним.
- Все хорошо, любимый. Идем.
Позади них, стукнув каблуками по каменной дорожке, развернулись стражи и последовали за ними. Сархи развернулась, бросив на них короткий взгляд. Королева еще не привыкла к пятерке эльфов, закованных в блестящую броню и всегда стоящих позади.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Анайрэ стояла отдельно от всех, стараясь не привлекать к себе внимания, она хотела вернуться в некогда Золотой лес, но не могла, ощущая, что тьма почти окончательно поглотила его, и теперь без помощи владычицы Галадриэль вернуть лесу былое великолепие не получится. Хотя до этого она верила, что его возможно восстановить даже нескольким эльфам лишь правильно направив помыслы и приложив руки к земле.

 

Анайрэ с тяжёлым сердцем дождалась окончание церемонии прощания. Как только последние из уходящих скрылись в лесу, эльфийка уже больше не сдерживая слёз ринулась обратно в лес. Надеясь найти такое место где ей никто не сможет помешать обдумать свои действия. Вскоре такое место нашлось. Огромное дерево, которое похоже было старше всего леса стояло у быстрого лесного ручья. Там эльда остановилась и присев на корень вспоминала всю свою прожитую жизнь. Плен у орков, Хикелию, который рискуя собой спас деву. Воспоминания о возлюбленном больно кольнуло в сердце, отчего дева не смогла удержать одинокую слезинку. По сравнению с этой болью страх, который она испытала в плену у харадрим уходил на второй план и теперь казался помехой, которая не заслуживает внимания.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Харадрим то и дело хотел припустить свою лошадь, и без того собирая на себе ветки, но он не мог остановиться. Страх сковал его в седле и заставлял терпеть нахлестывание веток. Ему важно было убедиться, что та ради которой он ушел от своих людей в безопасности. Что не зря он отпустил своих всадников, которые тут ничего не сделали бы. Он боялся и не знал чего ждать, от этого боялся еще сильнее. Пощечину за пощечиной терпел он, вжимаясь в седло, прижимаясь к лошади. И вот одна из веток достала его, выбивая из седла.

- Стой, предательница! - попытался он остановить возгласом свою лошадь, которая унеслась вместе с кирасой и провизией с другими личными вещами прочь от сюда, ибо боялась не меньше. С южанином остался только меч, да лук со стрелами... Ну и рассеченное ветками лицо, с ушибами от падения до кучи. Кряхтя и ругаясь, Фэнэк все же смог продолжить путь.

 

Странный лагерь был разбит у врат. Атмосфера тьмы давила на него едва ли не также, как в замке на Юге леса. Он очень надеялся, что Лесное королевство не пало, что это не орки. Южанин вслушивался в наречие. Эльфы. Явно тут происходил сбор армии, может Трандуил принимал союзников? Неужели это эльфы какого-то сокрытого королевства, прямо как в древности. Эти знамена он видел впервые, хотя по долгу службы был обязан тут же определять кто есть кто. Возможно лесной король наконец-то решился на войну с силами Тьмы, пока те еще не набрали достаточно мощи для звания "непобедимая армия".

 

Фэнэк приблизился к лагерю. Эльфы в черной броне. На головах шлемы словно... И он попятился было назад, думая что перед ним враги, но никто не выказывал враждебности. Все еще помнили местную пьяную легенду, что отчаянно клеился к одной из воительниц. И харадрим снова сделал шаг вперед, держась за рукоять меча. Не доверял он никому, только себе, ну может еще и Гилнарниэль, но не так сильно, как должно, хоть и любил, хоть ради нее и здесь. И вот наконец-то он заметил хотя бы самого короля, как бы не пытался он найти взглядом свою эльфийку. 

 

- Лесной король, - громогласный не слишком приятный голос Фэнэка был обращен к Трандуилу. Южанин пытался держаться с достоинством, хотя ему хотелось скрыться в тень и наблюдать. Не понимал он все же этих перемен, ведь коснулись они и самого короля. Его черный меч был мрачнее Падшего, меча Фэнэка. Сталь была еще темнее по сравнению с его, вырванного давным-давно из лап капитана орка-палача.

- На мгновение мне показалось, что я заблудился и попал в Дол Гулдур. Но глаза меня не обманывают, передо мной Трандуил, лесной король и его жена, лесная королева, - мужчина улыбнулся, по его щеке бежала тоненькая ниточка с царапины на щеке, оставленной ветке, наверняка Сархи это радовало, харадрим встретил ее взгляд своим фирменным, - Только вот в одеждах странных вы. Мои зеленые, подаренные вами, вас не смущают? С чего вдруг темные, да и этот камень.

Фэнэк имел в виду украшающий броню Трандуила красный камушек.

- Подобное сочетание я видел однажды, прежде чем он обрел кольцо. Да, ты знаешь о ком я говорю. Огромное око на вершине Барад-Дура, око Саурона.

Фэнэк примолк, он хотел ошибаться. Очень хотел, но сомнения стали закрадываться в его разум, не лягло ли проклятье Саурона на этот лес, ведь его сила значительно возросла... Эти знамена, броня, меч, камень-украшение. 

- Но я пришел сюда не затем, что бы примкнуть к твоему воинству. Я пришел один и пришел к той, что забрала мое сердце. Где воительница, Гилнарниэль, я не вижу ее среди твоих людей.

- Жива ли она...

- Ну вот, как всегда. Мы в заднице. Посмотри на него, он слизал с тебя образ. Весь такой темный и злой, и меч черный, словно в угле поваляли. 

- Такое бывает, если не чистить. Он просто неряха. Как и ты.

- А ну цыц, ищем Гиль.

- Удачи, я валю в какого-нибудь эльфа Трандуила, буду ему в голове светлого проедать.

- Вот и вали

- Вот и свалю. Только как помрешь...

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Безумие не стихало вопреки ожиданиям. За прошедшие дни лес сильно изменился, тьма над ним сгущалась, медленно и уверенно пригибая к земле каждого из эльдар, кто не ушел с генералом Малахиром. Многие эльфы даже не поднимали головы, не смотрели на звезды как раньше, а если и смотрели, то не видели. Украшения и ленты, которые еще оставались со дня свадьбы сняли, зверьки и другие лесные жители тоже попрятались. Сейчас родина Гиль меньше всего напоминала оплот Света.

Сама эльфийка до последнего пыталась отрицать происходящее, хотя глаза и чувства ее не обманывали. Сама мысль о братоубийственной войне вызывала в ней боль, отвращение, страх. Среди ушедших были ее друзья и знакомые, те, что постарше, друзьями ее семьи. И дева понимала, что если случится чудо и на поле битвы она не выйдет, то все равно будет причастна в их гибели, все равно она погребет их тела. Но худшим выбором стало бы встать на сторону мятежников, и пойти против своей семьи. Этого она себе никак не могла позволить, и для себя решила: какой бы ни была цена, безопасность сестры превыше всего. С этой мыслью, убеждая себя, эльфийка шла к границам. Ее и соратников направили на один из приграничных постов, но теперь защита и разведка была направлена не против внешней угрозы в виде орков и пауков, а против своих же сородичей.

Гиль лихорадочно обдумывала, как в такой ситуации могла бы избежать убийства.  В тех нелепых кошмарах, что стали сниться ей в последнее время, она часто видела себя с обагренными в крови руками, и всякий раз беспокойно просыпалась. А стычки, вероятно, было не избежать: ее либо отправят в раздведку, либо оставят на границе, где стрелять в любого участника противостояния придется насмерть. Неповиновение приказам равняется предательству. С большим удовольствием она бы осталась в гарнизоне дворца, но война требовала участие каждого, кто мог держать в руках оружие.

Дева одна из последних услышала приближающийся глухой топот. Взмыленная кобыла неслась по узкой дороге прямо на них, и встала на дыбы, когда эльфы выступили вперед, вскинув руки. Гиль тоже не растерявшись подскочила сбоку хватая болтающие поводья, и дернула вниз. Лошадь не угомонилась, пытаясь отбрыкиваться, но девушка притянулась к ней за узду и зашептала на ухо успокаивающие слова на эльфийском, другой рукой приобняв за шею. Постепенно, кобыла, фыркая и похрапывая, бросила попытки освободиться и притихла, даже немного жалобно ткнулась тяжело дышащей мордой в руку, когда дева погладила ее.

- Не из нашей конюшни, хоть кираса и эльфийской работы. – один из эльфов повыше званием, придирчиво осматривал животное и вещи на ней. – Седло и упряжь другие, работа людей. Либо наш гонец сменил лошадь у беорингов, либо нерадивый человек, которому уже не повезло встретиться с пауками. – безразличным тоном констатировал он же.

- Отведи лошадь в конюшни, затем возвращайся к нам. – коротко бросил он напоследок, направляясь дальше по тропе и уводя остальных. Гиль на ватных ногах молча развернулась в сторону дворца. Нерадивый человек в эльфийской броне мог быть только один, да и кобылка на которой они доехали до Лихолесья вроде та же. Что он здесь делал? От мысли, что с ним случилась беда, желудок неприятно похолодел. Дева медленно брела, дожидаясь, пока ее соратники скроются среди деревьев, а затем вспрыгнула в седло, ободряюще похлопав лошадь по шее.

- Пойдем, девочка, поищем твоего хозяина.

Бодрой рысцой, почти срываясь в галоп, она поехала по дороге, прямо по свежим следам той же лошади, доехав до места, где был виден след падения и хаотичные людские шаги. Спрыгнув на землю и придерживая животное рядом, она разглядывала, куда вели эти следы дальше. Они указывали на дорогу  шире, по которой как раз неделю назад прошла толпа людей в Рохан. На истоптанной тропе следы почти терялись, но если он не дурак, то направился строго по ней. Не дурак ведь?

Гиль поспешила вперед, теряясь в догадках, но, уже выйдя к воротам, заметила знакомую спину и… о светлые Айнур, он опять говорит с королем?? Неужели не видит, что творится здесь, и Владыка может быть не столь милостив в этот раз. Эльфийка приблизилась за спиной человека, ведя под уздцы лошадь, и расслышала последние сказанные им слова. Ее, он искал ее, он пришел к ней! На мгновение радость в сердце воспарила так, что захотелось взлететь, но в следующий же миг оно камнем ухнуло вниз. Совсем с ума сошел??

- Ваши величества… - Гилнарниэль поклонилась, приветствуя короля и королеву.

Затем чуть повернув голову, протянула поводья харадриму:

- Твоя лошадь. Ты ее потерял. – Указывая на нелепость ситуации. Куда он так торопился? Встормошён, весь в снегу, и царапинах. Сама эльфийка теперь была как другие рейнжеры, в белом маскировочном плаще, он глубоко запахивался и имел прорези для рук. Но сейчас эльфийка была нараспашку, застежка-фибула в виде драконьего герба болталась сбоку. Голова покрыта белым капюшоном, а под подбородком приспущенная белая маска. Под плащом на шее девушки был повязан шарф харадрима, и он резко выбивался из виду, но дева отказывалась менять его. Она смотрела на человека с долей удивления, будто вопрошая, и взгляд, тусклый от гнетущих событий, немного оттаял при виде милого сердцу друга.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

[AVA]cs627630.vk.me/v627630397/27ec9/O-MV-IXy334.jpg[/AVA]

Две недели для свадьбы, одна для прощания и еще одна для войны. Правление, о котором она мечтала. Сархи смотрела на себя в зеркало и не узнавала. Черные волосы, черные глаза – и те потемнели. Вороненая сталь и серебро, сплетенное в кольчужные кольца, даже сквозь теплую ткань платья пробирали до дрожи в коленях.

Кто я? В кого я превращаюсь? Сквозь открытое окно ворвался порыв колючего зимнего ветра и остудил немного мысли королевы.

Царица лесная. Царица эльфов. Чего ж ты еще хотела. Сесть на трон и править? Вот твоя корона в черном железе. Вот твой трон, обвитый плющом. Правь, если найдешь силы. Хотя, кто теперь спросит. Просто забудь. Кого интересует свет или тьма в тебе. Кому интересно, что творится на душе, или, что ты делаешь все это ради любви. Зачем жалеть и понимать тех, кто, не слыша твоего голоса, объявляет тебя врагом и готовится уничтожить твой мир. Для таких нет жалости. И милосердие к ним надо убивать в себе при первом же появлении, как заразную болезнь.

Дверь чуть-чуть приоткрылась и в покои вошла служанка, которая набросила ей на плечи алый, расшитый золотом плащ.

- Король ждет вас в Тронном зале, ваше величество. - от Сархи не укрылось, как девушка опустила глаза, стараясь не смотреть на нее. Предательство, страх или отвращение? Вполне возможно, что все вместе. Это неважно. Позже, когда все закончится, все они будут обязаны открыть карты. Или она им поможет.

- Спасибо, Куэ. Можешь идти. Дальше я сама. – ей надо было еще пару мгновений, чтобы подготовиться. Чтобы она могла выйти к королю и командирам, как королева, а не скорбящая женщина.

 

Они уже стояли возле врат, на входе во дворец. Сегодня был день общего сбора войск. Завтра должна начаться война. Королева Сархи следила за солдатами немигающим взглядом. Знают ли, за что они будут убивать своих братьев и друзей? Знают ли, кому присягали на верность в этот час? И ради кого он бросит их в бой? Может, знают, а может, и нет. Возможно, просто не осознают всей картины в полной мере. Может мятежники и правы. Убить бы их обоих или изгнать так далеко, чтобы они никогда больше не вернулись. Ведь сейчас Трандуил убьет их, и от осознания этого нет ни радости, ни печали. Только холодная уверенность, что так и должно быть. Это неправильный путь для эльфов, но правильный для Трандуила и для нее. Не важно, кто погибнет. Обе стороны жаждут войны и крови. Так пусть получат. Для нее важна только одна жизнь.

Сархи взглянула на Трандуила и ответила ему улыбкой. Хотела, чтобы она вышла теплой и любящей. Но сегодня она не могла отыскать в себе тепла. А любовь засела в ней страшным зверем, которого не следует еще показывать.

- Благодарю, мой король. – она еще раз посмотрела на Трандуила и несмотря на свое мрачное настроение не могла не отметить, как завораживающе и восхитительно он выглядит. И в глазах королевы таки блеснул веселый огонек, а на губах заиграла мимолетная улыбка – Если, я хоть примерно похожа на тебя сейчас, то уверена, что даже сейчас, близко к войне нам нету равных по красоте.

И опять она словно вернулась в прошлое. Он что, издевается?! Проклятый харадрим. Чтоб ты вечно подыхал в пасти Унголианты. Неземная харизма Фэнэка вместе с его долгим языком, что работал без какого-либо контроля, окончательно взбесили Сархи. Она подозвала к себе одного из своих гвардейцев.  Несколькими днями ранее королева приказала им для начала повязывать на наручи ленты разных цветов, чтобы она хоть как-то могла их различить. Этого, с синим бантиком на запястье, Сархи решила сегодня повысить до личного палача.

- Если подам знак, убей его. – Сархи была шокирована словами, что вылетели из ее уст, не меньше эльфа, который, тем не менее, скрыл это. Но затем рядом с Фэнэком появилась темноволосая эльфийка. Та самая, что рьяно заступалась за него. К тому же Сархи слышала некоторые весьма интересные истории. Вообще девушка была довольно симпатична и открыта. Именно поэтому Сархи не представляла, как ее угораздило спутаться с этим человеком. Королева нервно помотала головой, будто переубеждая саму себя в чем-то, и снова шепотом обратилась к эльфу, стоящему рядом – Ладно. Просто убери его с глаз, если начнет слишком наглеть.

Затем повернулась к Трандуилу и закатив глаза выдохнула, будто говоря, ну ты же понимаешь. Следующим на очереди был харадрим.

- Глупый глупый отщепенец. - прошипела Сархи. - Здесь нет больше твоей госпожи, которая бы за тебя заступилась. И даже за такие взгляды в мою сторону я могу приказать казнить тебя прямо здесь и сейчас, и никто из присутствующих и слова мне не скажет. А остальному миру я сделаю большое одолжение. Но глупее твоих глаз, только твой рот. Человек, что столько лет служил Темному и сейчас пытается скрыться в темном угле из-за предательства. Я уже поняла, что ты не знаешь силы слов. Громкие мысли, громкие слова и больше всего громкие имена разлетаются очень быстро и очень далеко. Мне казалось, что по всем Юге и особенно там, каждый ребенок должен это знать.

Она не хотела поддаваться этому завораживающе-теплому чувству. Как будто сама ночь ласкает тебя, качает на мягких темных облаках. Но в Сархи хватало ума, чтобы различать разницу меж тем, как служить Темным Землям, ни разу в жизни не повидав ни их, ни их повелителей и продолжать жить нормальной полной жизнью, и тем, как самому им уподобиться. Не просто совершить что-то плохое, что-то преступное. А поддаться этому маняще мягкому прикосновению и в полной мере пасть во тьму. Всю свою жизнь она боялась этого, больше всего. Потерять в этом мраке себя и свои чувства. Теперь же она была на краю этой пропасти, держа в руках и в своем сердце самый ценный дар людям от богов. Она знала, что и Трандуил стоит на краю вместе с ней. Но даже если, выстроенный ими мирок обрушится, она не позволит ему упасть и потеряться, и сама будет держаться за него до последнего. Хватит маленького островка, где всегда будет светить солнце, чтобы уберечь от мрака их любовь. Им двоим этого будет достаточно. Остальные ее не волнуют.

Ссылка на сообщение
Поделиться на другие сайты

Присоединяйтесь к обсуждению

Вы можете написать сейчас и зарегистрироваться позже. Если у вас есть аккаунт, авторизуйтесь, чтобы опубликовать от имени своего аккаунта.
Примечание: Ваш пост будет проверен модератором, прежде чем станет видимым.

Гость
Ответить в этой теме...

×   Вставлено с форматированием.   Вставить как обычный текст

  Разрешено использовать не более 75 эмодзи.

×   Ваша ссылка была автоматически встроена.   Отображать как обычную ссылку

×   Ваш предыдущий контент был восстановлен.   Очистить редактор

×   Вы не можете вставлять изображения напрямую. Загружайте или вставляйте изображения по ссылке.

Загрузка...
  • Последние посетители   0 пользователей онлайн

    Ни одного зарегистрированного пользователя не просматривает данную страницу


×
×
  • Создать...