Хэшри пережила тяжелую дорогу. Ее везли подобно вещи. О самых элементарных удобствах можно было забыть. Но все это меркло на фоне того, что это на очень долго. Девушка подозревала, что ее жизнь закончится в этом ядовитом краю. Она с трудом дышала воздухом Мордора, мечтая вновь дышать полной грудью сухим и жарким, но родным, харненским воздухом. Ее утешало, что с ней могли поступить намного жестче, намного. Слабое утешение, если честно. В ее сознании бушевал огонь надежды, что Мэхэ, если узнает, а уж мать постарается, то он придет и спасет ее. Но подъезжая к твердыне зла, к Барад-Дуру, надежда теплилась слабым огнем. Она знала толк в укреплениях. Такие сооружения мало какое войско сможет взять штурмом, а не такая уж и большая армия царя и вовсе увязнет в своей крови еще в горах. В тронном зале от ее надежды не осталось ничего, лишь отрешенный взгляд куда-то в сторону.
Ее поставили на колени двое людей. Искаженные версии тех гвардейцев, что оберегали покой ее семьи и города. Гондорцы считают людей Харнена злобными, но они, очевидно, забыли, как выглядят настоящие злодеи. Ее, с ног до головы покрытую мордорской пылью и копотью, измученную первыми днями неволи, держали за плечи, чтобы она не упала. Разве могла изнеженная роскошью и уважением народа дева поднять оружие, которого нет, против того, на кого и смотреть то страшно? Последний луч спасения безвозвратно погас, когда один из прислуги зачитал послание, переданное через урука.
- Сучий потрох, - едва слышно произнесла царица, услышав от кого оно. Мэхэ точно не скоро узнает правду, Мхбек слыл своей хитростью, но он всегда обращал ее против врагов. Теперь его врагами стала названная семья. Ей не хотелось говорить. Ей хотелось скорее покинуть этот ненавистный зал, ненавистную страну. На виски давила угнетающая атмосфера тронного зала, так непохожего на просторный и светлый в Амруне. В груди засел ком безысходности, а плечи стонали от хватких лап стражи.
[AVA]https://sun9-9.userapi.com/c841028/v841028647/29d20/2nLvJ54gVsU.jpg[/AVA][nick]Хэшри[/nick]