Мёдвейг

- Ну это точно не пропавший обозник.
Мёдвейг была задумчива. Почти мечтательна, ведь место к тому располагало. Лес, река, камни, всё такое, что заставляло поэтов тараторить свои вирши, не затыкаясь, славя белых барашков, могучие потоки, шелест листвы и орущего под кустом енота. Или вроде того, она-то не поэт, ей, так-то, срать и на потоки, и на листву, разве что орущий енот минут на мять разозлит.
 
А начиналось-то как хорошо. Тан решил - “Мёдвейг, сходи, проверь, что там груз наш запаздывает, хошь, возьми с собой кого ватаги”, так а что брать, не эльфы же закусают, а уж на землях беорнингов сколько она помнила, было безопасно, если медведей не злить. Вот и пошла одна, дурёха, хорошо что хоть коня брать не стала, а то с ним то вообще бы умаялась, через леса тащить.
 
И вот на месте - ни обоза, ни обозников, ни мёда, одни бочки битые да боя следы. Ладно, возможно, она и приукрашивает - на бурдюк мёда набралось, но не тану же такое везти - вот и пошла искать следы - кто грабил, кто убивал. А то поползёт какая мерзь, а они в городе ни сном, ни духом.
 
- Слышь, мужик, живой? - Возвращаясь мыслями в реальность, женщина ткнула носком сапога тело. Ну тело как тело - мужик, оборванец, средних лет, мятый, словно все любимые поэтами камни рожей пересчитал. Лежит тут, понимаешь, наполовину на берегу, наполовину в реке, пузыри пускает. Не бросать же такого.
 
От пинков реакции не последовало, потому пришлось прислонять копьё и вытаскивать бедолагу полностью на сушу, а потом ещё и плащом своим жертвовать - ледяной был, бродяга дурацкий.
Пока раздела, пока на плащ уложила да закутала - умаялась. А коль умаялась - то костёр надо, и ужин, благо парой часов ранее поймала глупого кролика.
 
Пришлось побродить по бережку, собрать бревнышек, нарубить их топором - ох тан обругал бы, что боевое оружие так мучает - запалила небольшой костерок, котелок поставила, да ждать стала, когда водица закипит. А пока ждёт, можно и кроля освежевать, травы да корешки накрошить. Умаялась же, дальше всё одно сегодня не попрётся. Да и следопыт из неё - только орков выслеживать, потому как воняют и ломают всё, а если её к реке привело - посинеет дальше следы искать, кто там на обоз напал, и куда обозники всё же, делись.
 
Хотя она бы на кружку-другую поспорила бы, что медведями обернулись да разбежались.

Лошадки - они создания милые. Милейшие. Прекраснейшие. Чудеснейшие.
Но жопа после них как камень!
 
Мёдвейг для езды на лошадях не создана. Ну вот не создана и всё тут, ей лучше пешком передвигаться, ну или на лодке ходить. Да, держаться на лошади умела - да и что там, на эльфийской лошади держаться, они сами тебя несут - и за Карном, носом клюющим, всё приглядывала, но вот как спрыгнула с коня, так сразу на душе полегчало. Немного размявшись, обратила взгляд на спасённого человека.
Ему бы, Карну, да в постель тёплую. Глядишь, и порумянее стал бы.
- Э, да лично мы с ним не встречались, но орков не любит, как весь его народ. Вождь он, целого племени лесовиков вождь, а те лесовики иногда - медведи. Тан говорил - мужик хороший, значит, так оно и есть, - Она пожала плечами, и сняла с пояса флягу с острым, пряным пойлом, которым не полакомишься, как золотым мёдом, зато глазки в кучку сразу соберутся, - На, глотни. Рецепт одного моего брата, Бёдвира. Бодрит, пусть и не надолго, а взбодриться тебе стоит.
 
Пока трепалась - ещё эльфы нарисовались. Троица. Это кажется тут у всех этим утром мёдом намазано, но забавно было наблюдать как они подходят, кланяются, здороваются с Глорфинделом, а их с Карном будто бы и не видят. Ну и хрен с ними, с остроухими-то. Мёдвейг в этом план была ближе к гномам - они как-то породнее, попонятнее, и с ними попросту попроще да поуютнее.
 
 

Просторная терраса эллиптической формы, с высоким потолком и высокими колоннами, увитыми плющом. Внутри присутствуют удобные стулья и круглый стол. Небольшие водопады создают звуковое сопровождение, долженствующее успокаивать разум и способствовать неспешной, рассудительной беседе.

- Так ты ещё и нашенский, тю! Хер тебе, а не "бросить, задерживаешь". Бред не говори, - Мёдвейг, строго выговаривая, и по плечам человека поглаживая, глядела на Глорфинделя серьезно, спокойно, полностью игнорируя кого-то иного - да после только кивнула коротко, решив следовать тому, что он сочтёт лучшим. Да, что-то явно затевалось, и бежать через лес с Карном на закорках до самого Дейла - чушь, лучше уж узнать что там за страхолюдство происходит, что аж король эльфийский задёргался.
 
А вот с Карном... Ну, у неё сил достаточно, если надо, на спине потащит, а то братьев она своих не таскала так.
 
- Решайте. Пойду за вами, но Карна бы нам сложить куда-нибудь, сам не дойдёт. А я говорила, что после удара по башке всякое быть может, и не всегда сразу, - Она выпрямилась, потягиваясь, и ладонь человеку протянула. Встанет - хорошо. Не встанет - так понесёт.

- Так ты ещё и нашенский, тю! Хер тебе, а не "бросить, задерживаешь". Бред не говори, - Мёдвейг, строго выговаривая, и по плечам человека поглаживая, глядела на Глорфинделя серьезно, спокойно, полностью игнорируя кого-то иного - да после только кивнула коротко, решив следовать тому, что он сочтёт лучшим. Да, что-то явно затевалось, и бежать через лес с Карном на закорках до самого Дейла - чушь, лучше уж узнать что там за страхолюдство происходит, что аж король эльфийский задёргался.
 
А вот с Карном... Ну, у неё сил достаточно, если надо, на спине потащит, а то братьев она своих не таскала так.
 
- Решайте. Пойду за вами, но Карна бы нам сложить куда-нибудь, сам не дойдёт. А я говорила, что после удара по башке всякое быть может, и не всегда сразу, - Она выпрямилась, потягиваясь, и ладонь человеку протянула. Встанет - хорошо. Не встанет - так понесёт.

- Так ты ещё и нашенский, тю! Хер тебе, а не "бросить, задерживаешь". Бред не говори, - Мёдвейг, строго выговаривая, и по плечам человека поглаживая, глядела на Глорфинделя серьезно, спокойно, полностью игнорируя кого-то иного - да после только кивнула коротко, решив следовать тому, что он сочтёт лучшим. Да, что-то явно затевалось, и бежать через лес с Карном на закорках до самого Дейла - чушь, лучше уж узнать что там за страхолюдство происходит, что аж король эльфийский задёргался.
 
А вот с Карном... Ну, у неё сил достаточно, если надо, на спине потащит, а то братьев она своих не таскала так.
 
- Решайте. Пойду за вами, но Карна бы нам сложить куда-нибудь, сам не дойдёт. А я говорила, что после удара по башке всякое быть может, и не всегда сразу, - Она выпрямилась, потягиваясь, и ладонь человеку протянула. Встанет - хорошо. Не встанет - так понесёт.

- Так ты ещё и нашенский, тю! Хер тебе, а не "бросить, задерживаешь". Бред не говори, - Мёдвейг, строго выговаривая, и по плечам человека поглаживая, глядела на Глорфинделя серьезно, спокойно, полностью игнорируя кого-то иного - да после только кивнула коротко, решив следовать тому, что он сочтёт лучшим. Да, что-то явно затевалось, и бежать через лес с Карном на закорках до самого Дейла - чушь, лучше уж узнать что там за страхолюдство происходит, что аж король эльфийский задёргался.
 
А вот с Карном... Ну, у неё сил достаточно, если надо, на спине потащит, а то братьев она своих не таскала так.
 
- Решайте. Пойду за вами, но Карна бы нам сложить куда-нибудь, сам не дойдёт. А я говорила, что после удара по башке всякое быть может, и не всегда сразу, - Она выпрямилась, потягиваясь, и ладонь человеку протянула. Встанет - хорошо. Не встанет - так понесёт.

- Так ты ещё и нашенский, тю! Хер тебе, а не "бросить, задерживаешь". Бред не говори, - Мёдвейг, строго выговаривая, и по плечам человека поглаживая, глядела на Глорфинделя серьезно, спокойно, полностью игнорируя кого-то иного - да после только кивнула коротко, решив следовать тому, что он сочтёт лучшим. Да, что-то явно затевалось, и бежать через лес с Карном на закорках до самого Дейла - чушь, лучше уж узнать что там за страхолюдство происходит, что аж король эльфийский задёргался.
 
А вот с Карном... Ну, у неё сил достаточно, если надо, на спине потащит, а то братьев она своих не таскала так.
 
- Решайте. Пойду за вами, но Карна бы нам сложить куда-нибудь, сам не дойдёт. А я говорила, что после удара по башке всякое быть может, и не всегда сразу, - Она выпрямилась, потягиваясь, и ладонь человеку протянула. Встанет - хорошо. Не встанет - так понесёт.

- Так ты ещё и нашенский, тю! Хер тебе, а не "бросить, задерживаешь". Бред не говори, - Мёдвейг, строго выговаривая, и по плечам человека поглаживая, глядела на Глорфинделя серьезно, спокойно, полностью игнорируя кого-то иного - да после только кивнула коротко, решив следовать тому, что он сочтёт лучшим. Да, что-то явно затевалось, и бежать через лес с Карном на закорках до самого Дейла - чушь, лучше уж узнать что там за страхолюдство происходит, что аж король эльфийский задёргался.
 
А вот с Карном... Ну, у неё сил достаточно, если надо, на спине потащит, а то братьев она своих не таскала так.
 
- Решайте. Пойду за вами, но Карна бы нам сложить куда-нибудь, сам не дойдёт. А я говорила, что после удара по башке всякое быть может, и не всегда сразу, - Она выпрямилась, потягиваясь, и ладонь человеку протянула. Встанет - хорошо. Не встанет - так понесёт.

Тепло.
Это первое, что почувствовал Карн, придя в себя. На языке был знакомый привкус, а за руку держал эльф. Который старший.
Откуда Карн знал, что он старше? По глазам, может. Глаза у него были странные, завораживающие. Нечеловеческие. Пугающие.
Человек моргнул.
Глорфиндел.
Боль исчезла, как её и не было. Оставила после себя только невнятные разрозненные образы. Темнота. Голос из этой самой темноты, пробирающий до костей. И холод, бесконечный. Ломающий кости, пронзающий всё тело. Тело.. тело.. разведчика?
Король Бард их послал сюда? Для того, чтоб..
- Нас сюда король Бард послал зачем-то. Вроде проверить что-то. Только он никак не мог сказать, что. - тихо, лихорадочно-быстро прошептал мужчина. В голове возникали образы прошлого. Непонятные, пугающие. Некоторые сразу исчезали, оставляя после себя только привкус потери. И было совершенно непонятно - может, оно и к лучшему? 
Следующим, что старый разведчик почувствовал, был холод. От плаща - откуда на нём плащ рыжего эльфа?! - было изрядно теплее, конечно. Но земля успела промерзнуть и отдаривалась в полную силу.
- Шли бы вы без меня дальше. - подумав, выдал он, - Задерживаю только.
Он знал это, даже не думал.

Со старым человеком творилось что-то неладное. Неизвестная хрень ушуршала дальше на юго-восток, поэтому Крау быстро вернулся ко всей компашке. Все равно осматривать было особо нечего - все тот же лес огромных деревьев с редкими полянами, начинающие светится в сумраке грибы и трупы пауков.
Пока женщина и Глорфиндель осматривали человека, рыжий держался в стороне и больше смотрел по сторонам, нежели уделял внимание возникшей проблеме. При упоминании возможного плена Карна эльф удивленно вскинул брови - надо же, еще один бывший пленник тёмных сил, уже третий на этой поляне. И судя по развитию вот этого всего балагана, никто никуда больше не идет. Крау философски пожал плечами, ему торопится надо было бы, но вообще не в ту сторону, так что куда идти вообще не принципиально. Скажут в Дол-Гулдур - поведет туда, скажут во дворец - нехотя поведет туда.
Пока суть да дело, Крау опустился на одно колено возле Карна где было посвободнее, стащил с себя плащ и накинул на лежащего. Все равно плащ будет мешаться, а становится только холоднее, тем более для того кто лежит. После этого рыжий обратился уже к Глорфинделю: широким жестом обвел близлежащее пространство, сложил руки и приложил их к щеке в жесте как будто спит сладким сном, а после неопределенно поворочал раскрытой ладонью с сомневающимся выражением лица. Мол, тут вообще останавливаться на ночлег не очень хорошая идея. Но, за неимением лучшего и наступлением ночи, можно было и прямо тут устроить привал. Что Крау и продемонстрировал, скинув с себя на землю лук и колчан со стрелами.
Потом пришло сообщение от Ворона. Как жаль что сам Крау не умел в осанве, ибо связываться так было не с кем, да и по статусу и возрасту не положено. Хотя было бы забавно посреди ночи наорать Трандуилу прямо в мозги "НА НАС НАПАЛИ!", но учитывая расписание короля "бухать-скорбеть" не угадаешь когда он спит. В общем и целом, штурмовать медведем замок на болоте никто не будет, а жаль.
А потом пресветлый Глорфиндель сказал что "лесные эльфы готовятся к войне". И Беорн, про "доброго воина".
Крау расплылся в улыбке. 
Которая становилась все шире и шире, обнажая вставленные умбарскими цирюльниками золотые клыки в обоих челюстях, вместо вырванных орками.
Рыжий эльф все-таки не выдержал и рассмеялся. Да, этот странный булькающий свист, так похожий на приступ одновременно тошноты и кашля, являлся смехом без голоса. После него саднило и немного кровило горло от перенапряжения, если увлечься, но какой повод! Крау аж на корточки присел, держась за живот и вытирая выступившие слезы.
"Я почти две тысячи лет твердил что на юге леса творится неладное! Что нужно что-то делать! Что пауки и орки тут чувствуют себя как дома, прибывая из Мордора и Мории и хозяйничая в тени леса! Две тысячи лет, Трандуил! С тех самых времен как увел оттуда жителей, за что ты меня и вышвырнул! Тьма свила себе гнездышко у тебя на крыльце, разрастаясь и захватывая остальной дом, а ты встрепенулся только сейчас? А я ведь говорил, я ведь предупреждал! Но кто будет слушать какого-то там разведчика, он же - кто? - да, всего лишь разведчик, что своими глазами видит что происходит южнее гномьего тракта! Но неееет, теперь, когда уже поздно и явились твари пострашнее, эти мертвые призраки, ты решил повоевать! Еще и союзников хочешь! Тех самых, которым помог Эребор и Дейл отвоевать, да? Сколько там полегло твоих подданных? Сколько еще эльфийского оружия можно будет найти у нечистых на руку торговцев, кроме того что уже украл я? Что за разочарование вместо короля сидит на троне и хлещет вино, убиваясь по мертвым и жертвуя ради этого живыми..."
Отсмеявшись от всей нелепости происходящего, и все еще немного покашливая, Крау показал своим спутникам оттопыренный большой палец. Мол, все замечательно. И нет, рыжий еще не сошел с ума от происходящего, а просто в восторге от сообщения.
Эльф поднялся на ноги и сплюнул в сторону легкое кровотечение из горла. Потом поочередно указал на Беорна, Карна, Мёдвейг и Глорфинделя, после чего махнул рукой на северо-восток. Именно там располагался дворец-крепость лесных эльфов. Указал на себя и поклонился в лучших гномьих традициях, "к вашим услугам".
Уверив компаньонов что сотрудничество в любом деле он предоставит, Крау сиганул в кроны деревьев. Костер был жизненно необходим, ибо даже Глорфинделю будет сложно отбиться от сил зла, одновременно защищая нихрена не видящих людей. Отвар и еду приготовить, просушить одежду, опять же... Сам Крау в такой ситуации просто бы отрезал кусок паутины подлиннее и сделал из нее гамак в густой кроне. Но хуорны, засранцы проснувшиеся, всю ее порвали к такой-то матери. Поэтому эльф пришел мстить: ломать сухие ветки у деревьев (их очень просто было отличить от живых - они не шевелились) и собирать клочья паутины. И первое, и второе, пригодится как для костра, так и для лежанки.
Кстати о привале... Можно будет попросить у Глорфинделя поединок! Хоть чуть-чуть, хоть на полшишечки! Разумеется, исключительно в познавательно-тренировочных целях.

НПС Гильраэн и Дамрод 
  Слуги торопливо убирали всё со стола, когда иные, приняв гобелены стояли в ожидании распоряжений королевы-матери, относительно мест, где всю эту красоту развешивать. Мысли Гильраэн метались то направляясь к интересному занятию украшения королевского дворца Аннуминаса, то к тому какими же дарами, за это всё отплатить. Как вдруг, принцесса Дол Амрота лишила разум женщины этого мельтешения, преподнеся ещё один дорогой подарок, в момент когда Дамрод уже продумывал маршрут по городу. Гильраэн зачарованно смотрела на чрезвычайно красивую вещицу. Она представляла себя, и этот хитроумный венец в золоте волос её, уже слегка обрамлённых сединой. 
— Это великолепная работа, я благодарю вас — сказала она от чистого сердца. Также вставший из-за стола и приготовившийся сопровождать прогулку, эльф Арминас улыбнулся. Ни сколько его очаровало данное, по достоинству прекрасное изделие, сколько окрылила радость, которую гостья подарила королеве-матери. Он вообще любил разделять добрую радость с младшими эрухини. 
  Но вот, после того как все подарки были приняты, лорд Дамрод направил украдкой с лакеем предупреждение стражам в городе, и уже обращаясь к принцессе, с поклоном произнёс.
— Ваше Высочество, мы готовы идти. 
  День тем временем становился всё ярче. Не частые облака, словно медлительные быки Оромэ, курсировали по небосводу владениям Манвэ. А солнце радовало глаз. Дождавшись готовности Митреллас и её верных рыцарей, лорд-бургомистр провел их, вместе с эльфом-командером обратно, через большой холл к главным, парадным вратам дворца и оттуда на мост, ведущий непосредственно в город. Справа и слева, с моста можно было увидеть, как каменотёсы потихоньку закладывали дыры, восстанавливая защитные мосты, выполнявшие роль городских стен над водой. Под ними были арки, с укреплёнными клетями, через которые проходили лишь вода и рыба. Со стороны берега, по правую и левую руку от моста, рыбаки удили рыбку, что позволял делать источник не дающий здесь воде промёрзнуть как на большей части озера. Впрочем пока, на самом озере лёд ещё не встал окончательно, и ходить по нему было крайне опасно, а пробивать лунки для погружения в воду сетей закрытого типа, с подкормкой — вполне было можно, чем и занимались также рыбаки за стенами. 
    Подглядывая на Митреллас, лорд-бургомистр заранее решил предупредить.
— Мне доводилось слышать о красоте Дол Амрота. Увы, пока Аннуминас лишь тень своего былого великолепия, но когда-то говорили деды, этот город самого Элендиля сиял, на радость людям. 
     Лорду-бургомистру было несколько не ловко, от того что он не мог показать Митреллас город в его великолепии легендарных времён. Впрочем слова его не умоляли того старания, с которым люди трудились здесь, что было заметно. Когда пройдя мост, они вышли к восточной части города, тут почти из каждого дома, доносилась песенка. Где-то напевали девушки вышивая, где-то мясник растягивал песнь. Так учили людей эльфы, делать своё дело напевая и это имело результаты. Воодушевляясь люди делали свою работу лучше. На крышах виднелась пара трубочистов, эти двое пели даже когда остальные замолкали. Таким образом, ни смотря на то, что и по сей день внимательный взгляд видел бы, что город Аннуминас это руины — люди были главным украшением, тем источником жизни города, молодым и активным, который словно бы постепенно оживлял спящего гиганта. На некоторых домах, где шли личные праздники, висели бичёвки, с навязанными на них разноцветными ленточками. На улочках между домами доносился приятный запах от тех небольших поленьев, кои привезли эльфы и которые даровали людям покой и радость. 
     Над трубами каменной кладки, над домами поднимался дымок. Брусчатка была отчасти утоптана, а отчасти очищена горожанами от снега. По краям её периодически были видны решётки, то было нуменорское, великое наследие старины — стоки воды. Впрочем скрывали под собой, они нечто ещё более грандиозное, стоки шлаков несущие воды с вершин скал, нависающих полукругом над городом. Проводя принцессу, Дамрод вышел к короткому, но широкому мосту, над небольшой речушкой, сходящей со скал и впадающей в озеро Ненуиал.
— Здесь мы делим город, на восточную и западную часть. На западной, преимущественно заселились дунэдайн, а там на вотчиной другие подданные короля из эриадорианских народов. А началось восстановление с решения государя основать здесь приют для всех страждущих, что в общем мудро в условиях этой ранней зимы. 
Он шёл неспешно, уже окончательно продумав в голове план кольцевого обхода города. Речушка текла ещё не замерзая, а впереди с западной части, слышался характерный рокот кузниц. 

Сквозь шелест листьев и скрип веток, до Глорфиндела донесся далекий, но отчетливый голос Ворона:
Милорд, Глорфиндел! Спешу предупредить, что Охота завершилась, но силы короля были истощены. В Лесу объявилась Шелоб, а Девятеро вновь вышли в мир. Мы столкнулись с ними у Эмин-Дуир. Я отправился за вами, как и обещал, дабы мы могли встретиться у Болотного Замка. Но там все кишмя кишит темными тварями, если бы не Радагаст, я бы уже почил. Орки, пауки и могучая Сила, обосновались вокруг холма Амон-Лак. Не приближайтесь к старой крепости! Теперь уже можно с уверенностью сказать, что Враг находиться там и силы его велики. Только объединенная мощь Белого Совета и королевств Рованиона сможет выбить Тьму из Леса. Прошу Вас прибыть в Залы моего короля, как можно скорее. Не рискуйте по напрасну. 

Мёдвейг поджимает губы и отворачивается - капризный, детский, позабытый почти жест. Так же делала, когда отец велел отобрать у неё копья и вручить прялку, так же делала - да ещё и ногой топала - когда тан велел е с ладьи сойти, потому как мала слишком, и не понимает. Понимала. Прекрасно всё понимала, что тогда, что сейчас, но ей нужно чтобы они все были в порядке - а о себе она позаботиться сумеет. Будто не пришла в этот лес от Дейла одна, обоз выслеживая, будто бы подобрали её эти остроухие от мамкиной юбки. 
Она не дитя, и в войну, кровь, смерть не играет давно. Она уже, пожалуй, научилась понимать отца и то, от чего тот до сих пор делает вид, что Мёдвейг для него мертва. Страх. Кровь. Боль. Немирье.
 
И пусть себе Крау у виска крутит, коль не понимает, что ни короли, ни друзья не помеха гибели.
 
- Вы правы. Не во всём, но уж в долге то точно. Не нравится такое признавать, но и впрямь - жизнь друга может быть бесценной, но я на миг забыла о нашей цели. Эх, опять чужую правоту доказываю - дурная голова у меня, да торопливая. Я больше не забуду, - Предчувствие предчувствием, даже если оно в итоге и смертью обернётся, но ей нужно дойти, увидеть и рассказать своим. Эльфы сначала эльфами займутся - всегда так было - а вот о горожанах да гномах ей следует подумать. Хорошо, что их, людей, здесь двое - что случится, Карну надо будет дать шанс сбежать и рассказать.
 
Вот только тот явно побледнел, а после и вовсе упал - девка мимом подле него оказалась, поддерживая за плечи, и укладывая настойчиво на землю. Не выглядел же больным, да и вон как говорил бодро недавно, улыбался даже. Или не улыбался, дак то и не важно.
- Знала же, бодришься сильно, слаб ещё тащиться куда... Вы же помочь можете? - Тоже взгляд на Глорфинделя поднимает, хотя прямо на него не смотрела раньше. Пугающе совершенный, пугающе красивый, и свет этот, которым он будто бы истекает весь... Как на солнце смотреть. Слишком высоко, слишком непросто, слишком далеко от всей той простоты, которую она так горячо, всем сердцем любила.

НПС: Гильраэн и Дамрод
 
  Какова была разведка Арнора, она была великолепна, и в ближайшие поколения — два, будет оставаться таковой, покуда помимо непосредственно групп рейнджеров Севера, странствуют по Эриадору патрули на королевских трактах, которыми управляют ещё вчерашние рейнджеры и такие же рейнджеры составляют королевскую личную гвардию. Первыми на старом тракте с юга, группу всадников людей заприметила группа рейнджеров с Эндвайта, после чего послала вестового хоббита и голубку. На тайных, звериных тропах следопытов, весть о приближавшейся группе, передавалась из уст в уста. По следам же, заприметили они что кони тяжелы, и большая часть людей при оружии и доспехах, а телеги чем-то нагружены. Вскрылось вскоре и направление движения группы, но вмешиваться в их поход дунэдайн Севера не спешили лишь по одной причине — хороший следопыт Севера, всегда узнает следы от подков Гондора, а опытный ещё и признает упряжь Дол Амрота. Ну а то что шла группа скрытно, так тем не удивишь привыкших к такой жизни "колобродов".
   И всё ж времена настали иные, и весть вскоре достигла Аннуминаса и замка Тол Аннун. Присутствующие здесь обитатели замка начали совещаться, и в конце концов решили встретить гостей как полагается. Следом прямо перед приходом делегации, прибыл на резвом коне рейнджер группы земель Эвендим, сообщив что группа воинов из Дол Амрота после стоянки открыто выступила в направлении престольного города, развернув свои знамёна. Впрочем, любому было очевидны мирные намерения, как минимум потому, что со столь малым отрядом было бы чистым самоубийством идти войной на Город Элендиля. По мере приближения господ, светило солнце, играя лучами среди кристалликов лежащего по обочинам дороги снега. Тракт здесь был наиболее протоптан, а и в довесок конники с юга Гондора могли видеть, как в южном направлении удаляется от города очередной караван с телегами и гномами Синих гор, на всякий случай спешно погоняющих своих мулов, купленных у людей здесь же, на рынке проданных им купцами-скотоводами голлорг. Сами голлорг в своих клетчатых килтах стояли в стороне, в двух полётах стрелы от восточных врат Аннуминаса и с интересом смотрели наблюдаемую картину. 
   То был первый сколь либо официальный контакт с южным королевством, и открыв врата максимально со стен протрубили об этом открытии, одним коротким и одним длинным сигналом, чтобы люди Гондора поняли что их ждут. На стенах видеть можно было знамя Арнора, со звёздами, и вымпелы Линдона, эльфы которого гордо стояли на страже башен и над воротами, словно монументальные стражи прошлого. Там же стояли и стражи Аннуминаса, но эльфы само собой их несколько оттеняли. Перед вратами, где кстати слева стояло центральное и главное отделение компании "Пони Арнора", с хоббитами скопившимися из любопытства на крыльце, во главе со своим лидером, наследником рода Туков (основной ветви), собрались придворные сановники короля. Тут же стояли и эльфы Линдона и стражи цитадели Тол Аннун. За спинами стражей, с любопытством глазели простые горожане, а на одной из крыш сидели с улыбками уже легендарные два трубочиста-весельчака, которым всё ж хватало ума не проявлять непочтительности. Первым в новеньких латных доспехах лежащих поверх его старенькой но надёжной кольчуги, стоял встречая мужчина, сильный и статный телом, чьи каштановые волосы обрамлены были уже сединой, а синева глаз шла в такт прекрасным попнам и котам гостей. Подняв руку в приветствии по старинному обычаю дунэдайн, он после приложил её к сердцу как то было принято у рейнджеров Севера привыкших если и встречать благородных гостей, то обычно эльфов. Он заговорил как только процессия остановилась. Ворота же оставались открытыми, чтобы вслед за всадниками, возницы могли без труда завести в город телеги обоза, и свернув на лево где стояла большая конюшня патруля трактов, расставить их не мешая вельможам толковать.
— Приветствую людей из Дол Амрота в Аннуминасе — говорил мужчина, — Дамрод сын Эктона, лорд-бургомистр Аннуминаса. Мир вам и добро пожаловать в престольный город, государя Арагорна Второго. 
Глядя на принцессу он после слов своих склонил голову. После чего сделал шаг в сторону, и провозгласил объявляя о проходящей сюда же, в окружении стражей цитадели женщине. Та была высока, статна чистокровная дунэдайн, ни смотря на преклонный возраст свой она всё ещё не растратила целиком своего прежнего очарования подарившего ей дивное прозвище.
— Её Величество, королева-мать Гильраэн Прекрасная, — с этим объявлением Дамрод сделал поклон королеве, а та подняла обе ладони в приветственном жесте. Лорд-бургомистр не ожидал, что королева-мать сама выйдет встречать гостей, но быстро сориентировался. Гильраэн же, так утомилась от прежней жизни среди эльфов, что переселение к сыну в Аннуминас стало для неё глотком свежего воздуха, что вдохнуло в неё будто новую жизнь, и даже несколько омолодило знатную даму из числа дунэдайн Севера. 
— Добро пожаловать, будьте нашими почётными гостями! — Промолвила она, голос женщины ни смотря на возраст был крепок. В нём чувствовалась внутренняя сила женщины пережившей не лёгкие годы, и раннее вдовство, об истории Араторна Первого, вождя дунэдайн Севера порой ходили слухи, постепенно прорастающие в легенды.

Мёдвейг поджимает губы и отворачивается - капризный, детский, позабытый почти жест. Так же делала, когда отец велел отобрать у неё копья и вручить прялку, так же делала - да ещё и ногой топала - когда тан велел е с ладьи сойти, потому как мала слишком, и не понимает. Понимала. Прекрасно всё понимала, что тогда, что сейчас, но ей нужно чтобы они все были в порядке - а о себе она позаботиться сумеет. Будто не пришла в этот лес от Дейла одна, обоз выслеживая, будто бы подобрали её эти остроухие от мамкиной юбки. 
Она не дитя, и в войну, кровь, смерть не играет давно. Она уже, пожалуй, научилась понимать отца и то, от чего тот до сих пор делает вид, что Мёдвейг для него мертва. Страх. Кровь. Боль. Немирье.
 
И пусть себе Крау у виска крутит, коль не понимает, что ни короли, ни друзья не помеха гибели.
 
- Вы правы. Не во всём, но уж в долге то точно. Не нравится такое признавать, но и впрямь - жизнь друга может быть бесценной, но я на миг забыла о нашей цели. Эх, опять чужую правоту доказываю - дурная голова у меня, да торопливая. Я больше не забуду, - Предчувствие предчувствием, даже если оно в итоге и смертью обернётся, но ей нужно дойти, увидеть и рассказать своим. Эльфы сначала эльфами займутся - всегда так было - а вот о горожанах да гномах ей следует подумать. Хорошо, что их, людей, здесь двое - что случится, Карну надо будет дать шанс сбежать и рассказать.
 
Вот только тот явно побледнел, а после и вовсе упал - девка мимом подле него оказалась, поддерживая за плечи, и укладывая настойчиво на землю. Не выглядел же больным, да и вон как говорил бодро недавно, улыбался даже. Или не улыбался, дак то и не важно.
- Знала же, бодришься сильно, слаб ещё тащиться куда... Вы же помочь можете? - Тоже взгляд на Глорфинделя поднимает, хотя прямо на него не смотрела раньше. Пугающе совершенный, пугающе красивый, и свет этот, которым он будто бы истекает весь... Как на солнце смотреть. Слишком высоко, слишком непросто, слишком далеко от всей той простоты, которую она так горячо, всем сердцем любила.

Укреплённый город-порт в Бельфаласе, южной провинции королевства Гондор, выстроенный на мысе у самого Великого моря. Вассальный регион королей Гондора.
Город стоит на мысу, замыкающем с севера побережье Бельфаласа, к югу от устья Мортонда. Является центром земли, носившей название Дор-эн-Эрниль, простирающейся по побережью Гондора от устья реки Мортонд до устья реки Серни.
Ныне в нём правит двадцатый принц Ангелимир.
 
 

Мёдвейг поджимает губы и отворачивается - капризный, детский, позабытый почти жест. Так же делала, когда отец велел отобрать у неё копья и вручить прялку, так же делала - да ещё и ногой топала - когда тан велел е с ладьи сойти, потому как мала слишком, и не понимает. Понимала. Прекрасно всё понимала, что тогда, что сейчас, но ей нужно чтобы они все были в порядке - а о себе она позаботиться сумеет. Будто не пришла в этот лес от Дейла одна, обоз выслеживая, будто бы подобрали её эти остроухие от мамкиной юбки. 
Она не дитя, и в войну, кровь, смерть не играет давно. Она уже, пожалуй, научилась понимать отца и то, от чего тот до сих пор делает вид, что Мёдвейг для него мертва. Страх. Кровь. Боль. Немирье.
 
И пусть себе Крау у виска крутит, коль не понимает, что ни короли, ни друзья не помеха гибели.
 
- Вы правы. Не во всём, но уж в долге то точно. Не нравится такое признавать, но и впрямь - жизнь друга может быть бесценной, но я на миг забыла о нашей цели. Эх, опять чужую правоту доказываю - дурная голова у меня, да торопливая. Я больше не забуду, - Предчувствие предчувствием, даже если оно в итоге и смертью обернётся, но ей нужно дойти, увидеть и рассказать своим. Эльфы сначала эльфами займутся - всегда так было - а вот о горожанах да гномах ей следует подумать. Хорошо, что их, людей, здесь двое - что случится, Карну надо будет дать шанс сбежать и рассказать.
 
Вот только тот явно побледнел, а после и вовсе упал - девка мимом подле него оказалась, поддерживая за плечи, и укладывая настойчиво на землю. Не выглядел же больным, да и вон как говорил бодро недавно, улыбался даже. Или не улыбался, дак то и не важно.
- Знала же, бодришься сильно, слаб ещё тащиться куда... Вы же помочь можете? - Тоже взгляд на Глорфинделя поднимает, хотя прямо на него не смотрела раньше. Пугающе совершенный, пугающе красивый, и свет этот, которым он будто бы истекает весь... Как на солнце смотреть. Слишком высоко, слишком непросто, слишком далеко от всей той простоты, которую она так горячо, всем сердцем любила.

Мёдвейг поджимает губы и отворачивается - капризный, детский, позабытый почти жест. Так же делала, когда отец велел отобрать у неё копья и вручить прялку, так же делала - да ещё и ногой топала - когда тан велел е с ладьи сойти, потому как мала слишком, и не понимает. Понимала. Прекрасно всё понимала, что тогда, что сейчас, но ей нужно чтобы они все были в порядке - а о себе она позаботиться сумеет. Будто не пришла в этот лес от Дейла одна, обоз выслеживая, будто бы подобрали её эти остроухие от мамкиной юбки. 
Она не дитя, и в войну, кровь, смерть не играет давно. Она уже, пожалуй, научилась понимать отца и то, от чего тот до сих пор делает вид, что Мёдвейг для него мертва. Страх. Кровь. Боль. Немирье.
 
И пусть себе Крау у виска крутит, коль не понимает, что ни короли, ни друзья не помеха гибели.
 
- Вы правы. Не во всём, но уж в долге то точно. Не нравится такое признавать, но и впрямь - жизнь друга может быть бесценной, но я на миг забыла о нашей цели. Эх, опять чужую правоту доказываю - дурная голова у меня, да торопливая. Я больше не забуду, - Предчувствие предчувствием, даже если оно в итоге и смертью обернётся, но ей нужно дойти, увидеть и рассказать своим. Эльфы сначала эльфами займутся - всегда так было - а вот о горожанах да гномах ей следует подумать. Хорошо, что их, людей, здесь двое - что случится, Карну надо будет дать шанс сбежать и рассказать.
 
Вот только тот явно побледнел, а после и вовсе упал - девка мимом подле него оказалась, поддерживая за плечи, и укладывая настойчиво на землю. Не выглядел же больным, да и вон как говорил бодро недавно, улыбался даже. Или не улыбался, дак то и не важно.
- Знала же, бодришься сильно, слаб ещё тащиться куда... Вы же помочь можете? - Тоже взгляд на Глорфинделя поднимает, хотя прямо на него не смотрела раньше. Пугающе совершенный, пугающе красивый, и свет этот, которым он будто бы истекает весь... Как на солнце смотреть. Слишком высоко, слишком непросто, слишком далеко от всей той простоты, которую она так горячо, всем сердцем любила.

Мёдвейг поджимает губы и отворачивается - капризный, детский, позабытый почти жест. Так же делала, когда отец велел отобрать у неё копья и вручить прялку, так же делала - да ещё и ногой топала - когда тан велел е с ладьи сойти, потому как мала слишком, и не понимает. Понимала. Прекрасно всё понимала, что тогда, что сейчас, но ей нужно чтобы они все были в порядке - а о себе она позаботиться сумеет. Будто не пришла в этот лес от Дейла одна, обоз выслеживая, будто бы подобрали её эти остроухие от мамкиной юбки. 
Она не дитя, и в войну, кровь, смерть не играет давно. Она уже, пожалуй, научилась понимать отца и то, от чего тот до сих пор делает вид, что Мёдвейг для него мертва. Страх. Кровь. Боль. Немирье.
 
И пусть себе Крау у виска крутит, коль не понимает, что ни короли, ни друзья не помеха гибели.
 
- Вы правы. Не во всём, но уж в долге то точно. Не нравится такое признавать, но и впрямь - жизнь друга может быть бесценной, но я на миг забыла о нашей цели. Эх, опять чужую правоту доказываю - дурная голова у меня, да торопливая. Я больше не забуду, - Предчувствие предчувствием, даже если оно в итоге и смертью обернётся, но ей нужно дойти, увидеть и рассказать своим. Эльфы сначала эльфами займутся - всегда так было - а вот о горожанах да гномах ей следует подумать. Хорошо, что их, людей, здесь двое - что случится, Карну надо будет дать шанс сбежать и рассказать.
 
Вот только тот явно побледнел, а после и вовсе упал - девка мимом подле него оказалась, поддерживая за плечи, и укладывая настойчиво на землю. Не выглядел же больным, да и вон как говорил бодро недавно, улыбался даже. Или не улыбался, дак то и не важно.
- Знала же, бодришься сильно, слаб ещё тащиться куда... Вы же помочь можете? - Тоже взгляд на Глорфинделя поднимает, хотя прямо на него не смотрела раньше. Пугающе совершенный, пугающе красивый, и свет этот, которым он будто бы истекает весь... Как на солнце смотреть. Слишком высоко, слишком непросто, слишком далеко от всей той простоты, которую она так горячо, всем сердцем любила.

Укреплённый город-порт в Бельфаласе, южной провинции королевства Гондор, выстроенный на мысе у самого Великого моря. Вассальный регион королей Гондора.
Город стоит на мысу, замыкающем с севера побережье Бельфаласа, к югу от устья Мортонда. Является центром земли, носившей название Дор-эн-Эрниль, простирающейся по побережью Гондора от устья реки Мортонд до устья реки Серни.
Ныне в нём правит двадцатый принц Ангелимир.
 
 

Мёдвейг поджимает губы и отворачивается - капризный, детский, позабытый почти жест. Так же делала, когда отец велел отобрать у неё копья и вручить прялку, так же делала - да ещё и ногой топала - когда тан велел е с ладьи сойти, потому как мала слишком, и не понимает. Понимала. Прекрасно всё понимала, что тогда, что сейчас, но ей нужно чтобы они все были в порядке - а о себе она позаботиться сумеет. Будто не пришла в этот лес от Дейла одна, обоз выслеживая, будто бы подобрали её эти остроухие от мамкиной юбки. 
Она не дитя, и в войну, кровь, смерть не играет давно. Она уже, пожалуй, научилась понимать отца и то, от чего тот до сих пор делает вид, что Мёдвейг для него мертва. Страх. Кровь. Боль. Немирье.
 
И пусть себе Крау у виска крутит, коль не понимает, что ни короли, ни друзья не помеха гибели.
 
- Вы правы. Не во всём, но уж в долге то точно. Не нравится такое признавать, но и впрямь - жизнь друга может быть бесценной, но я на миг забыла о нашей цели. Эх, опять чужую правоту доказываю - дурная голова у меня, да торопливая. Я больше не забуду, - Предчувствие предчувствием, даже если оно в итоге и смертью обернётся, но ей нужно дойти, увидеть и рассказать своим. Эльфы сначала эльфами займутся - всегда так было - а вот о горожанах да гномах ей следует подумать. Хорошо, что их, людей, здесь двое - что случится, Карну надо будет дать шанс сбежать и рассказать.
 
Вот только тот явно побледнел, а после и вовсе упал - девка мимом подле него оказалась, поддерживая за плечи, и укладывая настойчиво на землю. Не выглядел же больным, да и вон как говорил бодро недавно, улыбался даже. Или не улыбался, дак то и не важно.
- Знала же, бодришься сильно, слаб ещё тащиться куда... Вы же помочь можете? - Тоже взгляд на Глорфинделя поднимает, хотя прямо на него не смотрела раньше. Пугающе совершенный, пугающе красивый, и свет этот, которым он будто бы истекает весь... Как на солнце смотреть. Слишком высоко, слишком непросто, слишком далеко от всей той простоты, которую она так горячо, всем сердцем любила.

Мёдвейг поджимает губы и отворачивается - капризный, детский, позабытый почти жест. Так же делала, когда отец велел отобрать у неё копья и вручить прялку, так же делала - да ещё и ногой топала - когда тан велел е с ладьи сойти, потому как мала слишком, и не понимает. Понимала. Прекрасно всё понимала, что тогда, что сейчас, но ей нужно чтобы они все были в порядке - а о себе она позаботиться сумеет. Будто не пришла в этот лес от Дейла одна, обоз выслеживая, будто бы подобрали её эти остроухие от мамкиной юбки. 
Она не дитя, и в войну, кровь, смерть не играет давно. Она уже, пожалуй, научилась понимать отца и то, от чего тот до сих пор делает вид, что Мёдвейг для него мертва. Страх. Кровь. Боль. Немирье.
 
И пусть себе Крау у виска крутит, коль не понимает, что ни короли, ни друзья не помеха гибели.
 
- Вы правы. Не во всём, но уж в долге то точно. Не нравится такое признавать, но и впрямь - жизнь друга может быть бесценной, но я на миг забыла о нашей цели. Эх, опять чужую правоту доказываю - дурная голова у меня, да торопливая. Я больше не забуду, - Предчувствие предчувствием, даже если оно в итоге и смертью обернётся, но ей нужно дойти, увидеть и рассказать своим. Эльфы сначала эльфами займутся - всегда так было - а вот о горожанах да гномах ей следует подумать. Хорошо, что их, людей, здесь двое - что случится, Карну надо будет дать шанс сбежать и рассказать.
 
Вот только тот явно побледнел, а после и вовсе упал - девка мимом подле него оказалась, поддерживая за плечи, и укладывая настойчиво на землю. Не выглядел же больным, да и вон как говорил бодро недавно, улыбался даже. Или не улыбался, дак то и не важно.
- Знала же, бодришься сильно, слаб ещё тащиться куда... Вы же помочь можете? - Тоже взгляд на Глорфинделя поднимает, хотя прямо на него не смотрела раньше. Пугающе совершенный, пугающе красивый, и свет этот, которым он будто бы истекает весь... Как на солнце смотреть. Слишком высоко, слишком непросто, слишком далеко от всей той простоты, которую она так горячо, всем сердцем любила.

Дом Беорна ------------->
 
Всё что угодно, но двигаться тише - было той ещё задачей. Эльфам что. Северянин за всю жизнь не видел ни одного упитанного эльфа. Интересно встречались ли вообще такие. 
Лёгкая поступь лесных воителей, с одной стороны восхищала оборотня, а с другой раздражала. Не было ничего хуже, чем враг, способный подкрасться незаметно.
 
По счастью с эльфами он не враждовал. Хотя и не то, чтобы дружил впрочем. Этот временный союз был вынужденным. Глорфиндел уже не раз повторял про важность их миссии, но для Беорна здесь всё переплелось. Долг, стремление защитить, ненависть к всеобщему врагу. А ещё желание помочь человеку без памяти. Что сказать, причин идти было великое множество, а вот причин оставлять дом...
Северянин мог быть спокоен за свои земли. В его отсутствие, совет старейшин сделает всё необходимое и всё же сердце тяготилось. Он не покидал эти земли с тех пор, как вернулся после большой битвы и вот опять. Опять ему приходилось становиться частью чего то большего. Мрачно сопя, Беорн то и дело что то ворчал про себя. Об эльфах, о враге и о полоумном истари, что так неудачно оказался прав. 
 
Впрочем ему нравилось в лесу. Несмотря на привычные равнины, Беорн и здесь чувствовал себя неплохо. Ярчайшие оттенки сотен различных запахов, сливались в терпкую и чувственную песнь. Но в какой то момент свежий воздух сменился духотой, словно бы пропитанной неуютными миазмами. Цель была близка и боевой огонь в сердце пожившего война, снова начало раздувать. 
 
Да, эльфийский воитель просил держаться тихо, но учуявший добрую драку нос, настраивал на совершенно иной лад. Впервые с тех пор, как они покинули равнину - Беорн улыбнулся.

Сперва Глорфиндел подумывал зайти в Лихолесье только в южных его окраинах, но за долиной Андуина и окрестностями Золотого Леса могли наблюдать вражеские шпионы, поэтому решено было свернуть раньше и пройти тайными тропами лесных эльфов. Лес был воистину огромным, с севера на юг его протяжённость была больше ста лиг. Днём здесь царила полумрак, а ночью опускалась непроглядная тьма. Хорошо, что светлый воитель взял с собой эльфийский фонарь, который мог в случае чего помочь не сбиться с пути. Также стояла необычная тишина, отчётливо были слышны только гулкие звуки шагов людей, особенно тяжёлая поступь Беорна. Эльфы из-за своей мягкой походки практически не издавали шума, даже на снегу следов почти совсем не оставляли. Но хуже всего был душный воздух. И если не привыкших к дремучему лесу путников это только угнетало, то на находящемся не в лучшем состоянии Карне это могло сказаться не лучшим образом. Военачальник Элронда краем глаза на всякий случай приглядывал за ним.
- Почти все дороги в этом лесу ведут в одном из двух направлений, - ответил Глорфиндел на вопрос беспамятного человека о целях похода. – Путь на север привёл бы нас к подземному дворцу короля лесных эльфов, где нас бы ждали весёлые пирушки и другие забавы. Но нас сейчас интересует другая, более опасная дорога. Когда-то давным-давно злой чародей и извечный враг свободных народов, которого эльфы не называют по имени, основал на холме в юго-западной части этого леса чёрную крепость, прозванную Дол Гулдуром. Десять лет назад эльфы изгнали его оттуда, обрушив вражеские стены, но Враг ускользнул. И вот теперь появились признаки того, что он опять мог вернуться в сердце тёмного леса, готовя чёрные козни и вынашивая планы большой войны. Наша цель – тайно разведать, правдивы ли слухи, а если так, то узнать, чем Враг занимается. Насколько это возможно.
Всё это уже обсуждалось на совете у Беорна. Оставалось удивляться, чем же человек тогда слушал. Но, видимо, опять сказывалось его не лучшее самочувствие, поэтому следовало проявить сочувствие и терпение. Возможно, всё-таки было не лучшей идеей тащить больного в подобный поход.
Путь проходил спокойно. Знакомые Глорфинделу места лежали далеко на юге, поэтому на данный момент он полностью полагался на своего товарища, Крау, который ни на секунду не давал усомниться в своём таланте следопыта. Присутствие врагов рядом не ощущалось. Если они сейчас и двигались по каким-то лесными дорогами, то явно очень далеко отсюда. Только на земле начали попадаться какие-то странные следы. Светлый воитель покосился на эльфийского собрата, ожидая от него какого-то сигнала по этому поводу.
Неожиданно суровая северянка обратилась к Глорфинделу с необычной просьбой. Беспокойство за Ворона не давало ей покоя, и она жаждала отправиться вслед за ним. Видимо, они действительно были очень хорошими друзьями – такая крепкая дружба между человеком и эльфом вообще-то встречалась крайне редко. Можно было подивиться. Однако вместе с этим внутри военачальника эльфов росла тревога, которая мигом отразилась в его ясных глазах.
- О, гордая воительница, я не вправе силой держать вас в нашем отряде, вы вольны в любой момент покинуть нас, - сообщил Глорфиндел. – Но сейчас прошу вас поостеречься и всё-таки до поры до времени остаться с нами. Этот лес крайне опасен. Если Некромант вернулся, он уже мог отправить в лес своих лазутчиков. А кроме того, в лесу водятся гигантские пауки, которые плетут свою клейкую паутину во тьме, волки, от которых и в тёплые времена ничего хорошего не жди, а в суровые и голодные уж подавно, и другие тёмные твари. Кто-то даже поговаривал о ходячих деревьях, и о других древах, с чёрными сердцевинами, что приносят погибель тем случайным путникам, которых им удаётся заманить к себе чарами. Также есть опасность заблудиться. И если в лесу летом не так страшно, то выжить зимой будет куда сложнее. Прошу ещё раз – останьтесь с нами! Для Ворона этот лес – родной дом, у него здесь есть друзья и его народ, на его стороне войско короля, ему-то ничего не угрожает, уж поверьте! К тому же наш поход – это дело государственной важности, от него может зависеть судьба всех народов Средиземья, в том числе и вашего.
Пока отряд стоял, можно было немного сориентироваться. Ночь ещё не вступила в своё право. Интересно, через сколько дней такого пути разведчики достигнут своей цели?