Балкон и терраса, сад

[Айнур 59]

[Лорд Элронд 154]

Лорд Элронд вышел на балкон и оперся руками на резные перила, устремляя свой взгляд в глубину расщелины, где звенели серебристыми голосами водопады. По крышам ажурных теремов Ривендейла танцевали солнечные блики, над водой вставали небольшие радуги и щебетали птицы.
Только вот на сердце Полуэльфа было на редкость мрачно и горько. Вести долетавшие со всех сторон с каждым разом звучали все хуже и хуже. Силы свободных народов были разбиты и рассеяны. Надежда на Хранителей не оправдалась обернувшись еще более кромешным кошмаром чем могло было.
Саурон завладел Кольцом. От одной этой мысли сердце сжималось ледяными тисками и эльда чувствовал как по позвоночнику ползет дикий, животный ужас. Саурон обрел свое полное могущество, в то время как они лишились последнего. Пал Золотой Лориэн. Пали Серебристые Гавани. Что происходит на востоке более не ведомо. Что стало с королевством Трандуила - тоже остается тайной.
Все эти мысли, словно тяжелые камни, ложились на плечи и гнули к земле. И самым тяжелым камнем был вопрос: "Что делать?".
Из глубины пиршественной залы дворца раздалось пение. Элронд обернулся, прислушиваясь и вздохнул. Его дом прозвали Последним Приютом, но и в страшном сне ему не снилось, что придется давать Кров всем оставшимся эльдар Эриадора. Что путь на Запад от них отрежет не только море, но и тяжелая рука темного Владыки, неожиданно дотянувшаяся до этих земель. Теперь даже не отправить Арвен в Валинор. Не спасти любимую дочь от ужасов войны.
Элронд прикрыл ладонями лицо.
Сейчас, как никогда раньше, ему нужно было найти в себе надежду и мужество, но сколько бы он ни пытался, сердце оставалось охвачено отчаянием. О чем он думал когда благословлял отряд? О той безумной, призрачной Эстель, которую пророчил Гендальф. Но где теперь Гендальф? И где эта Эстель? Самая жестокая сила, какая только есть на этом свете. Неоправданное ожидание и обманувшаяся надежда.
"Что же мне делать, Эру всемогущий?! Манвэ всеслышащий, дай мне силы укрепится духом... Дай мне мудрого совета как поступить. Дай мне разума не ошибиться с выбором..."
Ладони сжали поручень в груди больно кольнуло.
"Здесь леди Галадриэль. Она мудрее меня, я спрошу ее совета и последую ему... Но леди Галадриэль уже проиграла битву за свою землю. И те кто пришли в мой дом, ищут моей защиты. Ах если бы вы были рядом! Лорд Гил-Галад, Лорд Маглор... хоть кто-то, кто смог бы подхватить падающее знамя! Я всего лишь целитель и никогда не желал себе иного. Хранить свою долину от зла, исцелять раны и души... но не вести в бой. Быть подле истинного государя, но не быть самому государем, вот что выбрал я для себя. А кто теперь должен стать государем? Кому выпало бремя вести оставшихся эльдар на смертный бой? Великие Валар, за что вы уготовили мне такой путь?"
Элронд опустил голову и закрыл глаза. Больше всего сейчас ему хотелось просто исчезнуть.

[Леди Галадриэль 181]

Галадриэль блуждала по замку Элронда томимая различными мыслями и судьбою Лориэна и всего Средиземья, особенно в такой момент, когда Силы Тьмы торжествуют побеждая Силы Света раз за разом. Даже стены Ривенделла помрачнели от тех горестных обстоятельств , кои обрушились на головы эльфийских владык. Эти дни Галадриэль корила себя за то, что не смогла удержать власть в Лориэне, он оказался осаждён ужасными тварями, которые учинили там беспредел и хаос, убивая её подданных, а она бежала с Келеборном в Ривенделл. Она не смогла постоять за свои земли и за свой народ, какая же она тогда Королева. Галадриэль редко когда ставила под сомнение свои силы и значимость, но сейчас она могла себе это позволить и на то были веские причины. Владычица Лориэна была благодарна Элронду Полуэльфу за приют, он редко кому отказывал, помнила Галадриэль, Элронд был всегда открыт и не имел каких-либо предрассудков в гостеприимности, будь то человек, эльф, гном или кто-либо другой. Он всегда был в меру добр и мудр, за что его и ценили многие, в том числе и сама Галадриэль. В Элронде было много хороших черт и Галадриэль знала, кому доверяет свою дочь, но это уже совсем другая история...
Келеборна не было видно, да и он не был общительным с момента побега из осаждённого Лориэна. Галадриэль позволила ему остаться наедине со своими раздумьями, как и он её. За холодным и безразличным лицом Леди Галадрим скрывались бури эмоций, чувств и мыслей, которые она практически никогда и никому не показывала. Она всегда старалась держаться своего уровня - быть статной, спокойной и мудрой, ведь она всё ещё осталась сама собой, Леди Света. Сквозняк в коридоре легонько колыхал её белые подолы платья и локоны золотистых волос. Несмотря на падение Лориэна,  Галадриэль всё ещё гордо носила свою корону, в надежде вернуть себе потерянное государство. Пройдя чуть далее Галадриэль вышла на балкон и увидела Элронда, Владыку Ривенделла. Дотронувшись о дверь балкона, она бесшумно прошла вперёд и руками облокотилась о перила балкона, вглядываясь вдаль.

- Как же я давно не была в Ривенделле, жаль, что я гощу в этом красивом месте при столь ужасных обстоятельствах... - нарушив тишину проговорила Галадриэль, выпрямившись и слегка посмотрев на Элронда Полуэльфа.

[Лорд Элронд 154]

Голос Галадриэль вырвал его из потока мыслей. Элронд вздрогнул и повернул к ней голову.
- Добрый день, светлая госпожа моя, - он вежливо поклонился. - Я рад, что красота этой долины утешает Ваш взор даже в столь темные времена.
Взгляд владыки Ривендейла скользнул еще раз по залитым солнцем склонам.
- Признаюсь, мое сердце нигде теперь не может найти покоя. И никакая красота не помогает мне отвлечься мыслями от бед близких и далеких. Может быть Вам известен какой-либо способ справится с этим?
Элронд оставался спокоен внешне. Свое смятение, сомнение, печаль и боль он принял. Теперь они просто ежедневно и еженощно отравляли его мысли, но для остальных он оставался величественным как и всегда, прекрасно понимая, что спокойствие слишком многих сейчас зависит от него лично.
Полуэльф вздохнул и повернулся к владычице Лориэна целиком. Глядя на Галадриэль, Элронд не мог не гадать, как этой гордой деве нолдор удается с такой внешней легкостью пережить поражение? Эльда ни секунды не сомневался, что буря в ее душе намного более сильная и темная, чем так, что сковывает его собственную.
- Как Вы думаете, что будет дальше? - задал Элронд самый свой беспомощный вопрос.

[Леди Галадриэль 181]

Галадриэль уловила в голосе Эрлонда нотки обеспокоенности и даже раздражительности, и это было обосновано. В такой обстановке не каждый сохранит целомудрие и спокойствие под давкой всё новых и новых ударов судьбы и всё это взвалилось на плечи Полуэльфа.
- Я также огорчена всей той ситуацией, в которой мы сейчас оказались. Кажется плачевнее обстоятельства и не придумать...
Лицо Галадриэль потускнело, а голос был холоден и лёгок. Весь тот наружный "каркас", за которым она скрывала свои эмоции и чувства, что полыхали внутри неё, практически рухнул. Надежд на позитивный исход ситуации ожидать не приходилось, но Леди Галадрим была уверена, что выход есть всегда.
- Обычный эльфийский народ итак обеспокоен, мы же должны сохранять спокойствие...
Галадриэль тяжко вздохнула, эти слова вываливались из её уст словно валуны, по правде сказать она и  сама не знала, что же будет дальше, но продолжала верить в светлое будущее. Уже бывшая Владычица Лориэна кажись привыкла к непростым ситуациям  за свои несколько тысячелетий  проведённых лет жизни, но когда кольцо Всевластием завладел сам Тёмный Владыка Саурон, то расслабляться не приходится, так и кто сейчас это можете себе позволить?
- Знай же, Элронд Полуэльф, именно твоё целомудрие и разумность в этот момент может спасти всех нас. Я всего лишь гостья в Ривенделле, но рассчитывать на мою помощь ты всегда можешь. Я верю в то, что не меркнул Свет, а напротив, только разгорится с новой силой.

[Лорд Элронд 154]

Элронд внимательно выслушал леди Галадриэль, с горечью понимая, что ее речи о надежде совсем не трогают его сердца. Почему-то некстати пришла мысль, более свойственная скорее человеку, чем Владыке эльдар: "Можно ли много требовать от тещи?". От нелепости этой мысли Полуэльф едва не фыркнул, но не позволил себе столь непочтительного поведения. Галадриэль стояла перед ним и ждала ответа, а в голову как на зло не приходило ничего возвышенного или обнадеживающего. Эльда вздохнул, прекрасно понимая, что нельзя перекладывать свои заботы и печали, на ее хрупкие плечи. Тем более тогда, когда она так прямо указала, что сама нуждается и в защите и в утешении. Но так хотелось чтобы рядом был кто-то сильнее и мудрее.
- Да, госпожа моя. Ты права во всем. Какие бы плачевные события ни всплывали в моей памяти, это пожалуй самый мрачный момент в истории нашего народа. Ведь сколько бы ни наступали в минувшие годы силы тьмы, позади нас всегда было море и надежда на Запад. Саурон нанес нам страшный удар. Теперь и впереди и позади нас лишь тьма и смерть, - Элронд на мгновение прикусил губу. Может Галадриэль не хочет это слышать, но сейчас страшная правда пожалуй предпочтительнее любой лжи о надеждах. Полуэльф продолжил - У нас нет надежды. Потому что нет того отчаянно безумного смельчака, у которого достанет сил, мужества и ловкости пролезть в сердце Мордора, в тронную залу Барад-Дура и отсечь Саурону руку еще раз. И уйти при этом живым. Мы стоим на пороге битвы, которую нам не выиграть. Даже если мы возьмем за каждого из эльдар способного держать в руках оружие десять созданий тьмы - мы не победим. Да и кто из эльдар еще хочет этой битвы? Каковы настроения пришедшего с тобой народа, госпожа моя? Хотят ли они отмщения или покоя? Я не вижу надежды для этой земли. Ривендейл хорошо укреплен, но если кольцо темных сил сомкнется вокруг, участь наша будет незавидна. Если не сказать по другому. Я боюсь, что нам нужно покинуть Ривендейл, пока это еще возможно. Но и идти дальше нам некуда. Я вижу надежду лишь в Море, госпожа моя. Но не думаю что мы сможем до этой надежды дойти. Что скажешь мне ты?
Элронд снова вздохнул. Возможно, сейчас его отчаяние слишком сильно. Пройдет еще день, еще ночь и может придет другой ответ, но пока, сколько бы Полуэльф ни думал, как бы ни рассматривал ситуацию, выход из нее являлся ему только такой. Или попытаться отбить Гавани?

[Арвен 174]

Арвен вышла из своих покоев, направляясь по пустынным коридорам на улицу. Она часто слушала шепот листьев, пытаясь найти ответы на свои вопросы, но восточный ветер давно не приносил хороших новостей.
- Странно - сейчас здесь собрались и эльфы Гаваней, и жители Лориена. Но в былые времена, когда обитателей в ней было гораздо меньше, долина полнилась смехом и музыкой. А сейчас даже печальных песен не слышно... Только обреченный шепот.
Принцесса редко встречала в чертогах других эльдар - большинство либо помогали оборонять Имладрис, либо предпочитали оставаться наедине со своим горем. Многие потеряли своих родственников, друзей, любимых. Арвен пыталась помочь своему народу, как могла. Вопреки воле отца она отправилась на защиту беженцев из Лориена, порой неделями не смыкала глаз, помогая целителям с больными и ранеными.
Эльфийка вышла во двор. Прохладный ветер шевельнул ее черные кудри и подол серебристого платья, прикоснулся льдом к влажным от непрошеных слез ресницам.
Арвен часто казалось, что она делает недостаточно для победы над Врагом. Ее прародительница Лютиен, с которой так часто сравнивали дочь Элронда, сумела повергнуть к своим ногам Властелина Тьмы ради своей любви, вселив надежду в сердца тысяч эльфов и людей... Ундомиэль часто задумывалась о том, чтобы отправиться на Восток, но не представляла, чем может помочь Средиземью там.
С балкона неподалеку доносился разговор лорда Элронда и леди Галадриэль. Арвен не стала вслушиваться в слова - они предназначались не ее слуху; лишь бросила мимолетный взгляд на отца.
- Сможет ли он выдержать весть об очередном моем исчезновении? Или о моей смерти? - пронеслось в голове принцессы. - Он в отчаянии, и если я вселяю в него хоть каплю надежды, значит, мое присутствие здесь необходимо. Покуда стоит Имладрис, я нужна этой земле. Надежда других земель на Востоке...
Арвен медленно опустилась на скамейку, сложив тонкие руки у губ, и снова обратилась с мольбами к ветру.
- Моя надежда... Эстель... Пока он жив, ничто не потеряно.

[Леди Галадриэль 181]

Галадриэль облокотилась руками на перила балкона, вдыхая чистый воздух лесов Имладриса и слушая напряжённые речи Элронда. Слова Полуэльфа доходили до разума колдуньи сквозь толстую пелену мыслей и переживаний. Саурон завладел кольцом Всевластия, что ещё пострашнее можно придумать?  Лориэн уже пал и следующим под ударом может оказаться и Имладрис, и Лихолесье, и другие государства Света. Может быть Элронд прав и выхода нет? Но...
- Я понимаю твою обеспокоенность, Элронд Полуэльф, но бежать нам некуда. Мы должны найти поддержку в это страшное время, эльфы много раз помогали другим народам Средиземья, пришла пора помочь и нам. Что слышно от эльфов Лихолесья? Король Трандуил и его армия участвовали во многих битвах против Сил Тьмы, может он и согласится в случае чего помочь нам. В любом случае если мы отступим отсюда, то в будущем эти земли возвращать будет тяжело. Мы вгоним себя в тупик, в Ривенделле слишком много обычных крестьян и простых эльфийских семей, которым нужна регулярное продовольствие и крыша над головой. Эльфы Лориэна готовы отправится в бравый бой с врагом и отбить свои дома, но просто так выступить против орд Саурона мы не можем.
Так и не закончив предложение, Галадриэль сделала небольшую паузу. Леди Света посмотрела в глаза Элронду  и слегка наклонилась.
- Если мы будем слабы, то мы же и погубим свой народ, своих подданных. Это испытание для нас и мы должны его пройти. Выход есть и о Элронд, мы найдём его. А пока будь мудр и спокоен, тебе нужно отдохнуть. Ты устал, взъерошен и импульсивен, а в таком состоянии дел не решить. Отдохнуть надо всем, да и не только тебе, всё это легло тяжёлым бременем для всех нас. Но помни, главный союзник себе, это ты сам...
Галадриэль выпрямилась, держа свою привычную прямую осанку и взор её устремился куда-то далеко за эти земли.

[Эллемакиль 47]

Эллемакиль в одиночестве бродил по залам замка. Странно - думал он - я живу здесь уже целую эпоху, срок долгий даже для эльдар, а для смертных так и вовсе кажущийся бесконечностью, но не чувствую это место домом... Здесь уют каминного очага, тёплое пламя свечей и мягкое шуршание древних рукописей в летописных чертогах, нежные песни дев и радостный смех молодых (а старятся ли они вообще здесь, нет, я не о роа, а о фэа...) эльдар. Но здесь нет пронизывающего до костей холода гор Хиссиломэ, нет и морского шума Линдона, нет воздуха, да и само время действительно будто бы остановилось. Это место - источник света и тепла, добра и радости, но оно всё настоящее, но не совсем. здесь слишком сильно ощущается искажение, нет, не вражья тьма, а нечто иное, эльфийские чары, сложные, будто бы узор искусно выполненного витража, но словно бы привнесённые из вне...
С этими мыслями он незаметно для самого себя оказался на балконе, рядом с владыкой Элрондом и леди Артанис. Он не слышал их разговора, но не сложно было угадать и даже не по выражениям их лиц, а по повисшей в воздухе атмосфере, возможно и не ощутимой для кого-то, кто не был столь столь искусен в чарах мысленных образов, в плетении лёгкого кружева мороков и видений песней ли, словом, мыслью, что мудрейшие из оставшихся в Эндорэ эльдар, признанные ими всеми лорды и вожди будто бы утратили надежду. Нет, не амдир, которая приходит и уходит с новыми вестями, а саму эстэль - надежду не на победу в очередном сражении с Врагом, а на милость Единого, что во благости своей не оставит своих детей.
Эллемакиль решил не говорить слова, давно знакомые всем из древних легенд, слова о Свете, рассеивающем тьму, о приходящем вновь и вновь даже в чёрной пустоте земли без радости новом дне, о западном ветре, что разгонит прочь смрад Чёрной Страны. Нет. Слегка поклонившись он произнёс: Лорд Элронд, леди Артанис!, дабы не показаться невеждой, вторгающимся в чужой разговор и чужие мысли и запел. Эта была не та песня, которую можно было ожидать услышать в тот час. Но это и не было просто музыкой. Тихий и вкрадчивый, завораживающий словно бы втягивающий куда-то в глубь, в незримое простому глазу зазвучал:

Man entulie meruva minna
Vanwa nore, ancalima nore
Istya, nar nelde tier Ilusse
Nelde tier autar Endore
(Кто пожелает вернуться а потерянную землю
Землю, прекрасней которой нет –
Знайте: есть три дороги в мире
Три дороги покидают Эндорэ)
Minya tie or vea lorda
Aire hiswa, numea ear
Na i yanta almarea oio
Tea panta an novi ar fear
(Первая дорога над спящим морем
Туманным океаном, морем закатным
Есть вечно блаженный мост, путь
Открытый для помыслов и душ.)
Ar veasse nar volali ande
Ar volassen na ilcala falle
Sina vande linyenwa ar netha
Na i fane Olore Malle.
(А на море – длинные волны
А на волнах – сверкающая пена
Эта тропа, древняя и юная
Есть белая тропа грез.)

И в этот момент буквально на физическом уровне тихо заплескались в каменных залах Ривенделла тёплые морские волны, в воздухе ощутился свежий солёный запах, а в волосах всех находящихся рядом эльдар зашелестел прохладный ветерок. Но подобно мастеру, работающему над прекрасной мозаикой Эллемакиль не остановился на уже достигнутом, и слова в своём незримом тончайшем сплетении с мелодией, мыслью, образами и чувствами полились дальше тонким, но стремительным ручьём.

Tie tatya Valion mane
Nala imbe, tellumar vanwe
Tira Elenardanna, ar laita
Iluquinga, calwa Helyanwё.
(Вторая дорога – для благих Валар
Сияет меж утерянных сводов
Взгляни на небо и восславь
Илуквингу, ясную радугу)

Прошлая картина не растаяла, но в этот миг сквозь поток ривенделльского водопада заблистало семицветье благой Илуквинга, отражаясь повсюду: на щитах и доспехах стоящих внизу воинов, на блестящем мраморе, в зеркалах и водах. Это видели все, кто находился во дворе внизу, в ближайших залах, на галереях... И многим почудилось, будто бы белый силуэт орла, Посланника пресветлого Манвэ, на мгновение показался высоко в небе над всеми этими казалось бы уже отчаявшимися эльдар.

Nelya tie, lomea tea
Una irima, una landa,
Nan ansinta ar analarca
Na i telwa tie Qualvanda
(Третья дорога, сумрачный путь
Не прекрасен и не широк
Но кратчайший он и быстрейший
Последняя дорога смерти)
Ar Wilwasse i alqua wila
Ar Vaityasse i elen lanta
Equen, ar lorelume caita
Oira tie aiquenen panta.
(А в среднем небе летит лебедь
А в высоком небе падает звезда
Я сказал, и время сна покрывает
Вечную дорогу, открытую для каждого.

И каждый из слышавших отзвук песни в этот миг задумался о чём-то своём, печальном, но чистом и светлом, о любви Творца к своим старшим детям, о судьбе Эльдар, об их Путях и о звёздах, чей свет когда-то очень давно увидели их предки во тьме небес над Куйвиэнен. Каждый вспомнил о тех, встреча с кем состоится лишь на другом берегу великого Моря, пусть встреча эта может быть и преисполненной печали и не за праздничным пиршественным столом дОлжно свершиться ей, а в скорбных чертогах Судии, но она непременно будет - таков величайший дар Единого Старшим. Каждый из эльдар на миг, показавшийся всем вечностью увидел лица и улыбки оставшихся в давних и нынешних войнах, увидел Свет благой земли, давно уже недоступный для эльдар Эндорэ, а многими из них и невидимый никогда наяву. Белый Тирион возвышался в своей неприступной красоте над Землями Радости, белоснежные вершины Пелор достигали небес, чайки кружились над гаванями Альквалондэ. А на небе, на звёздной дороге домой, по которой в видении эльдар на миг отправляются в свой извечный дом, сиял гневный серебряный серп Валакирка - знак возмездия Врагу и его слугам, вечное бельмо в его глазу, удар бича по нему, знак того, что сила Валинора сокрушит Чёрного, как бы сильно он не ненавидел Запад и его Владык.
Эллемакиль закончил. Нолдо вложил в свои чары очень много сил, но в этот миг глаза его горели спокойной силой правого, уверенного в своей правде и твёрдо стоящего за неё доблестного мужа. И пусть взгляд его был отрешён и смотрел будто бы не на лица эльфийских владык, а куда-то вдаль, уходя далеко за пределы окружающей реальности, Эллемакиль твёрдо произнёс: Надежда есть. Она будет всегда. Пока в небе горят звёзды, пока светит Валакирка - Враг слаб, каким бы непобедимым он ни казался ни вам, словно бы потерявшим на мог надежду, ни самому себе, упоённому своей гордыней. А мы сделаем всё, что зависит от нас, дабы помочь свершиться великому замыслу высших. И да не оставит нас Единый!

[Лорд Элронд 154]

Элронд не заметил своей дочери, слишком занятый мыслями и разговорами с прекрасной Галадриэлью, но возможно это было и к лучшему. Много тревог поднимало голову в любящем безрассудно отцовском сердце при взгляде на мятежную дочь. Никому другому в целом свете, Элронд не желал счастья и покоя с такой яростной безнадежностью. Мысль о том, что он должен во что бы то ни стало уберечь свою Вечернюю звезду от болей и скорбей мирских часто не давала ему спать ночами. Но Арвен была так же мудра и упряма как и он. А ее любящее, живое сердце, было возможно даже мудрей. Но как бы то ни было, в этот тяжелый час, Ундомиэль прошла мимо, как пристало послушной дочери, не тревожа отца в момент его тяжких раздумий.
Слова Галадриэли, напротив, растравили тревоги сильнее. Белая дева нолдор даже нависла, словно бы желая усилить свое воздействие на разум владыки Ривендейла. Элронд, конечно, удержался от того, чтобы сделать шаг назад, но желание такое появилось. Галадриэль советовала искать надежду в себе, но если в сердце нет сил? Впрочем, Элронд давно был целителем душ и прекрасно понимал, что если душа целителя страдает, исцеления он не сможет принести.

- Нет смысла надеяться на помощь Трандуила. Думаю он сам бы не отказался от помощи. Подумай, госпожа моя. Мы заперты пока всего лишь между гоблинами гор и войском в Гаванях. А Трандуил зажат почти напрямую между Мордором и Горами. Его положение куда хуже нашего, хотя крепость его так же надежна. Нет, мы не дождемся помощи с Востока. Не дождемся ее и с Запада, потому что нет того, кто мог бы нам помочь. И судьба наша лишь в наших руках.

Элронд ненадолго замолчал, чтобы собраться с мыслями и продолжить, но в этот момент в их разговор вмешался Эллемакиль. Он запел, и сила его песни окружила Элронда. Хоть эта сила и была порождена с самыми лучшими чувствами, но само чарование было Эльфиниту неприятно. Может быть для того, чтобы искать надежды в эльфийских песнях он был слишком человеком?
Невольная горькая улыбка тронула губы владыки Имладриса, когда он понял о чем поет нолдор.

"Действительно... три Пути есть у нашего народа. Три надежды. Море - дорога к которому нам отрезана. Молитва, на которую не смогут ответить, ибо не дозволенно более войску Валар покидать Валинора. И смерть. Много ли надежды могут мудрые найти в этих Путях? В них можно найти мужество выйти на битву, но не надежду. Или может слишком многое во мне от человека, а эта песня слишком для эльдар? Ведь не случайно дом мой называют "Последним приютом". И не случайно и Галадриэль, и Кирдан пришли именно ко мне. Может они решили что мое, наполовину человеческое, сердце сможет найти надежду там, где они видят лишь смерть? Но ведь и мне открыта лишь смерть. Как же прекрасен и прост должен быть твой мир, Эллемакиль. В нем есть лишь правда и победа. Как бы я хотел быть таким же как ты, не сомневаться, не оглядываться назад, не чувствовать на своих плечах бремени ответственности за чужое счастье и чужие жизни. Наверное тогда, я бы еще яснее понимал значение наших Путей.

Певец окончил песню и теперь жег Элронда взглядом, полным благородной страсти.

- Ты прав, Эллемакиль. Да пребудет с нами благословение Валар. И пусть в надвигающейся тьме лучезарная Элберет осветит твой путь. Не тревожься, друг мой. Какие бы сомнения не терзали мое сердце, моя решимость противостоять Врагу и Злу никогда не будет сломлена, - голос Элронда был мягкий и спокойный, исполненный внутреннего величия. Ведь он ни словом не соврал Эллемакилю. Да, надежды на победу владыка Ривендейла не видел, но и причин сдаваться Врагу, сомнению или страху Элронд тоже не находил.

[Арвен 174]

Арвен вздрогнула, услышав напевные звуки знакомого голоса. Мелодия столь же древняя, сколь и прекрасная, звучала тихо, но наполняла собой чертоги, стекала водопадом с балкона, разливалась волнами по саду. Принцесса закрыла глаза, отдаваясь во власть слов мудреца-менестреля.
Не была эта песня веселой, но и не наполняла сердце печалью. Светлой она была, как и всякая надежда для эльдар.
- Три дороги, что спасут наш народ... - подумала Арвен, вздохнув. - Три дороги, от которых я отказалась. Кто же скажет мне, каким теперь путем идти? Тропою ли горечи и страданий, которую сулит мне Враг?
Ундомиэль вспомнила о матери, которую ей не суждено увидеть до конца Мира. Об отце и братьях, которые пока что рядом - но и с ними ей суждено расстаться. О любимом, что отнял ее сердце и унес с собой на Восток - но даже слухи о нем не достигали ушей принцессы.  Ради краткого мига счастья смертной жизни Арвен отдала все, что было даровано ей Эру. И теперь Саурон уничтожал ее надежды одну за другой, делая все жертвы бессмысленными.
Ундомиэль до боли сжала кулаки.
- Мой отец, леди Галадриэль, лорды Кирдан, Келеборн, Глорфиндель, Эллемакиль... Разве не хранят они мудрость древних дней? Разве не противостояли они тысячи лет назад Черному Врагу, навеки уничтожив его? Саурон может быть силен, но покуда горят звезды, ему не завладеть Средиземьем.
Давно променяла Арвен белые берега Амана на суровые земли Эндорэ. И не собиралась она отдавать во власть Жестокого места, где суждено ей провести остаток жизни - и человека, с кем она желала разделить эти годы. Краем уха Ундомиэль слышала разговор на балконе, и росла ее вера в ту мощь, что все еще противостоит Саурону.
- Покуда светят звезды, эльдар не сдадутся без боя.
Повинуясь внезапному порыву, Арвен встала со скамейки и удалилась из сада.
-----> Лагерь галадрим

[Леди Галадриэль 181]

Услышав ответ Элронда, Леди Света немного отвела глаза и вздохнула, поправив локон волоса, что свис на лицо. Полуэльф был упрям, то ли своим характером, то ли тем страхом и безысходностью, что застилали его разум. Галадриэль это поняла и не собиралась настаивать на своём, лишь предлагая свои вариации выхода из сложившейся ситуации для нескольких тысяч эльфов, которые нашли свой временный приют в Имладрисе, гонимые войной и голодом. Галадриэль не была раздосадована, наоборот, если Элронд предлагает свои выходы из ситуации и хоть один поможет нам, то это хорошо.
- Да будет так, Элронд Владыка Ривенделла, всё в твоих руках. Я доверюсь тебе и помогу, лишь бы найти выход из ситуации и помочь нашему народу. Свет благоволит нам и мы добьёмся успеха...
Галадриэль аккуратно развернулась и посмотрела на свод балкона, уж было в чём-то задумавшись, но в разговор вмешался поющий бард, разрядивший напряжённую остановку своими светлыми песнями. Эллемакиль будто давал какой-то совет для двух правителей. Тем не менее Галадриэль окинула взглядом стоящих Элронда и Эллемакиля. Она будто что-то хотела сказать, но лишь одобрительно улыбнулась тонкими губами и растворилась во тьме  узорчатого коридора дворца Элронда, откуда и пришла...

----> Дворец Элронда: покои и залы

[Эллемакиль 47]

Лорд Элронд - уже полностью придя в себя, нолдо обратился к владыке Ривенделла - хоть надежда, о которой пел я, в милости к нам Единого и в силе Запада, но и наши клинки не должны оставаться без дела, ежели хотим мы помощи Высших. Не стоит сидеть, сложа руки и ожидая неминуемого конца, когда есть возможность самим нанести удар. И если мы победим, то об этой победе будут сложены легенды, а если Враг в этот раз пересилит нас - что же, значит таков был Замысел, коему не должно противиться даже в помыслах своих. В любом случае, влагая себя, свои судьбы и свои жизни в руки Творца, мы должны помнить, что не спутится Он сам во всей мощи своей с небес и не приплывёт уже даже более с берегов Запада Белое Воинства света дней. Мы сами пойдём своим путём, а Силы этого мира лишь станут поддержкой нам в наших испытаниях.
Эллемакиль вытащил из своего широкого рукава пергаментный свиток и раскрыл его. Это была карта Средиземья, на которой аккуратным подчерком были начертаны силы т расположение армий воюющих друг с другом сторон. Сидя здесь, мы не решим ничего, ни для самих себя, ни для наших друзей и союзников. Ривенделл может держаться долго, очень долго, но всё же не бесконечно, а расчитывать на чью-то помощь сейчас бессмысленно. - начал рассуждать нолдо. Все наши друзья, готовые сражаться за общее дело, уже воюют на востоке или вот-вот вступят в бой. Основная война будет там, потому и всем нам стоит вступить в неё, увеличив этим хотя бы не на много шанс на победу. Мы отрезаны от востока горами, преодолеть которые ни через Морию, ни через Карадрас я бы не осмелился. Есть два пути - Врата Рохана и Гундабанд. Путь на юг кажется более простым, но в то же время и больше опасностей он таит в себе - доподлинно не известно, с чем мы столкнёмся, преодолев его. Северный путь куда труднее, но и открывает он перед нами больше возможностей. Нам во что бы то ни стало необходимо связаться с королём Трандуилом. Если здесь, в ривенделле, есть хоть кто-то, кто близок с лесным владыкой, то осанвэ будет наиболее быстрым и безопасным способом, ну а если нет, то необходим гонец с письмом или почтовая птица. Если мы договоримся с эльфами Лихолесья, то сможем ударить на Гундабанд с двух сторон и сокрушить его, что будет хорошей пощёчиной Тху, а затем направить войско Последнего Союза эльфов на юг - туда, где решается судьба мира. Идти сейчас к Западу, отбивать Гавани - решение слишком простое и предсказуемое. К тому же, мало что могущее изменить. Ведь вернуться в наш дом на Западе мы сможем и иным путём... - грустно усмехнулся нолдо. Но для того, чтобы получить шанс на успех в этом безнадёжном деле, стоит рискнуть по-настоящему. В Ривенделле нужно оставить ровно столько воинов, чтобы крепость могла держаться хотя бы пару месяцев. Все остальные должны выступать в поход.
Эллемакиль закончил. Он был уверен, что надежда остаётся, пусть и самая крохотная, пусть и вопреки всему - положению дел, логике ведения войны, здравому смыслу. И чтобы этот крошечный огонёк не угас, от каждого необходимо даже большее, чем в его силах. Но ведь что, если не подобные трудности и испытания как ни что иное закаляет тела и души, проверяя каждого на внутреннюю чистоту, внутреннюю цельность и веру в Единого...

[Лорд Элронд 154]

Элронд слушал Эллемакиля с легкой, грустной улыбкой на губах.
"Сколько же ему лет, - вдруг подумалось владыке Ривендейла. - Эллемакиль старше меня. Сколько же битв он прошел, скольких друзей потерял, скольких надежд решился... но его душа до сих пор, несмотря на тяжесть прожитых эпох, юна, полна страсти и огня. Это вызывает настоящее восхищение. А я же себя чувствую глубоким стариком. Интересно, друг мой Гил-Галад, неужели ты тоже чувствовал это? Свою старость рядом с такими, полными огня?

Элронд не перебивал нолдо, внимательно слушая его рассуждения и скользя взглядом по карте, которая трепетала на ветру в руках Эллемакиля. Слова нолдо глухо падали в душу Элронда, невольно пробуждая его пытливый ум. Притягивания внимание к обозначенным путям. Складывая на колеблющиеся чаши весов все новые доводы.

- В твоих словах все правда, мой друг, - наконец начал отвечать Элронд, после довольно длительного молчания. - Но Последний Союз людей и эльфов был действительно последним. Тот союз что предрекаешь ты, будет Союзом Отчаявшихся, или Союзом Обреченных. Ибо рожден он будет не в крепкой дружбе и доверии, но в тяжкие времена, когда иного пути свободным народам просто не оставлено. Впрочем это сейчас не главное. Ты говоришь о захвате Гундабада и пощечине Саурону. Прости меня, друг мой, но это весьма поспешные слова. У нас нет сил, чтобы нанести Саурону пощечину, которую он заметит. Мы можем разбить одну крепость, но на ее месте появятся две другие. Мы можем уничтожить одну армию, Саурон может выставить четыре в ответ. У нас нет ни времени, ни сил раздавать Саурону комариные укусы. Кто бы что не говорил, но шанс сделать что-то стоящее у нас действительно только один. Потому что всех сил Ривендейла хватит только на один удар. И удар этот должен быть выбран не из размышлений о большей доблести, но из размышлений о большей пользе.

Элронд перевел дыхание, забрал карту из рук нолдо и положил ее на широкие перила балкона. Концы карты тут же затрепетали, свешиваясь с обеих сторон, но все что нужно было видно и так.

- Итак, Саурон контролирует все перевалы. Мы не будем сейчас спорить, друг мой, так это или не так. У наших разведчиков нет ответа на эти вопросы. И мы не знаем точно что именно сейчас творится на востоке. Мы примем самый худший вариант - Саурон контролирует все перевалы. Гундабад, Карадрас, Морию, Изенгард, - палец Элронда проскользил по бумаге. - Это означает, что все Мглистые Горы, кишат орками и гоблинами, как выгребная яма. Один прорыв уже случился - Лориэн пал. Если бежала Леди Галадриэль, то я могу сделать только один вывод. Враг ее был действительно сокрушительно силен. Теперь вернемся к твоей мысли. Ты предлагаешь идти в Гундабад, зажать их в клещи и разбить с помощью воинов Трандуила. Я считаю что это не выгодно. Да, оставляя Гундабад оркам, мы оставляем его в своем тылу... но сейчас не важно куда мы повернемся, враг будет везде. Итак, мы выступаем на Гундабад. Кратчайшая дорога ляжет мимо гор, по пустошам, которые уже давно отданы темным и злобным тварям. Раньше их сдерживали дунаданы Севера, но сейчас их там нет. Даже самая быстрая армия движется медленно. Как бы мы не ухищрялись, Гундабад будет готов к нашему приходу. И Гундабад выставит все свои силы, стянув туда не только свою мощь, но и все, что болтается под Мглистыми горами. Да, эльфийские войны намного сильнее любого орка. Но эту битву нам не выйграть без потерь. И потерь тяжелых. Что мы выиграем кроме пощечины Саурону? Гундабад позволит стать нам опорным плацдармом? Нет, потому что в Мглистых горах останется достаточно сил, которые будут прорываться в темные норы Гундабада и атаковать нас. Атаковать беспрестанно, заставляя нас тратить на оборону силы и припасы. Даже восстановится как следует наша армия в Гундабаде скорее всего не сможет. И как только мы уведем основные силы - Гундабад будет отбит назад и возвращен хозяевам. И точно так же как и до этого будет скалится нам в спину. Иными словами, победа над Гундабадом не даст нам ничего, кроме потерь. Даже соединившись таким образом с Трандуилом, мы потеряем больше чем приобретем. Саурон может позволить себе не считать потерь. А мы нет. Каждый воин нашей армии важен. Так что путь на Север - это путь в никуда, друг мой.

Элронд снова вздохнул, палец его вновь замер на Мории, но говорить об этой крепости было бессмысленно. Мория была потеряна слишком давно. И пожалуй ее уже стоило предать забвению, как царство света. Ведь Морию не смогли отбить даже гномы.

- Далее можем рассмотреть путь Юга. Изенгард - хорошо укрепленная крепость, но в ней находится Саруман-предатель. Зато рядом расположены Рохан и Гондор, которые все еще борются с силами зла и которым нужна наша помощь. Бесспорно, какой бы путь мы ни избрали, дорога выведет нас именно к стенам Гондора. Однако, если мы прорвемся в Гондор - Эриадор будет для нас потерян. И возвращать его мы будем долго и трудно. Кроме того, до Врат Рохана путь не близок. Армия на марше растянется и станет уязвима для атак. Вряд ли против нас выставят существенные силы на этом пути, но потрепать нас по дороге сил у них хватит.

Владыка Элронд прикрыл глаза. Все это он обдумывал уже множество раз, но вот теперь, рассказывая свои мысли Эллемакилю, они начали приобретать должную стройность. Возможно, просто что-то надорвалось во Владыке до самого конца, позволяя принять наконец горькую судьбу и ответственность за весь свой народ.

- Но путь на юг останется с нами до самого конца, каким бы тот ни был. Ты говоришь что Гавани - предсказуемы и просты, но так ли это? По дороге к Гаваням, нас ждут земли друзей и союзников. Мы не раз наблюдали в Ривендейле полуросликов. Этот малый народец кажется нелепым, но в то же время скрывает в себе силу и свет. И в такие темные времена как эти, они вполне могут встать плечом к плечу с нашими воинами, Эллемакиль. В нашем положении любой союзник способен пусть немного, но облегчить нашу ношу, - палец лорда Элронда постучал по надписи Шир на карте. - Двигаясь дальше от Шира, мы можем найти союзников в Синих Горах. Да, гномы не самый приятный народ, но сейчас, когда враг встал и у их порога, думаю мы сможем объединиться. Таким образом к подходу к Гаваням, наша армия должна усилится и шансы на победу возрастут. Далее, что даст нам возвращение Гаваней? Во-первых, мы сможет отбить флот у Саурона. Как бы то ни было, корабли - это оружие. Оружие которым неплохо было бы завладеть. Во-вторых, из гаваней мы сможем отправить на Запад тех, кто не сможет или не захочет сражаться дальше. Ты сам прекрасно понимаешь, что воин не способный поднять меча обуза для армии в которой он сражается.  В-третьих, разбив армию Врага в Гаванях, мы как минимум существенно ослабим влияние Саурона на эти земли. Далее завладев кораблями, та часть из нас, которая сохранит присутствие духа и силу сражаться дальше, поплывет к Гондору, им на помощь.

Элронд распрямился и посмотрел в глаза нолдо.

- Вот каким я вижу путь в Гавани. Кроме того... именно Гавани смогут вернуть большинству утраченную надежду. К тому же здесь воины Кирдана, которым знакомы все тайные тропки и все подступы к Гаваням. Что скажешь, Эллемакиль?

[Кирдан Корабел 24]

Гавани? - вклинившийся в беседу возник как из ниоткуда , и более был похож на призрак , видимый однако , и Эллемакилем , и Элрондом.  С Гаванями ясно все - тьму Моргота возьмет к себе Ульмо, и я ему в том помогу . Голос эльфа (а кто еще мог войти незамеченным в сердце Ривенделла?) звучал ,как из глубины колодца, да и выглядел он соответственно, и похоже это было на эльфийскиое искусство осанвэ - Полуэльф (говоривший отметил того коротким кивком) прав , народы Эриадора - ключ к его свободе.Пепел Нуменора смоют слезы эльдар , и очищенная Гавань снова станет оплотом света и надежды .
Зайдя за колонну , призрак вышел из-за другого предмета интерьера , с другим голосом и лицом , и продолжил : Эмиссары владыки Кирдана уже наводнили Средиземье, и Тьме придется играть по правилам эльдар .
Послышались шаги . Пред взором Элронда и Эллемакиля предстал эльф в дорожных одеждах , заурядный до отвращения , за двумя нюансами : бородою и кольцом , увенчанным рубином. Погодите ? Кольца были на обеих руках!
Вошедший достаточно бесцеремонно протянул свиток безо всякой печати владыке Элронду , отвесив легкий , на грани приличия , поклон.

[Аксель 956]

Из Окрестностей, с Элрохиром.[NIC]Хальбарад[/NIC][AVA]http://fanpub.su/hal.jpg[/AVA][sTA]Север помнит...[/sTA][sGN] [/sGN]

Хальбарад в сопровождении принца Элрохира направился прямо на террасу, где сейчас находился Лорд Элронд. Его смущало, что он в первую очередь не повстречался со своими людьми, с дочерью - но совет не терпел отлагательств. В Доме Друга Людей было непривычно много эльфов; иногда Хальбарад видел и дунадан, кивком приветствуя их, но не подходя к ним. Он еще успеет поговорить со всеми, кто этого хочет.
- Я рад, что мои люди здесь, в Ривенделле. - Обратился Хальбарад к Элрохиру вполголоса. - Нигде в Средиземье они не были бы лучше приняты, нигде в Средиземье им не было бы безопаснее.
Хальбарад понимал, что эльфы Элронда терпели некие трудности в связи с тем, что в Ривенделл пришли беженцы со всего Эриадора. И не только с Эриадора - ведь здесь были и эльфы с уничтоженного орками Лориена, а они постарадали куда сильнее дунадан. Не смотря на самые тёплые и дружеские отношения Хальбарада с Элрондом и его подчиненными, да и вообще северян с эльфами, Хальбарад понимал, что эльфы Галадриэль гораздо ближе эльфам Элронда, нежели его собственные люди. И именно поэтому его благодарность к Лорду Элронду возросла многократно, как он увидел, что семьи дунадан в Ривенделле сыты и в безопасности.
Через несколько переходов и площадок, полных людей и эльфов, дунадан и принц оказались в части Ривенделла, приближенного к покоям Элронда. Здесь было тихо и прохладно в тени больших и старых деревьев, увитых плющом. Наконец, Хальбарад увидел лорда Элронда, занятого беседой с одним из "высших" эльфов - так Хальбарад про себя называл народ нолдор.
- Лорд Элронд, - Хальбарад с почтением поклонился. - Я рад снова оказаться в Доме Друга Людей.

[Элрохир 21]

Как и ожидалось, в Имладрисе ничего не изменилось за время его отсутствия, хотя дорога назад с Хальбарадом и его людьми заняла намного больше времени, чем к нему - вдвоём со Звёздным. Коня он оставил у ворот, зная, что скоро найдёт его в конюшне, как только потребуется. Кроме того, он убедился, что к лекарям отправили гонцов - Элрохир ещё на границе заметил, что некоторые из дунэдайн добрались сюда ранеными, и пусть все они перенесли тяжёлую дорогу, многие из них рисковали резким ухудшением здоровья, а многим другим нужен был уход, который, к счастью, Имладрис мог предоставить. Здесь было, пожалуй, слишком много жильцов, но почти не было раненых, а те проблемы со здоровьем, которые угрожают перенаселённым людским поселениями, этой крепости по многим причинам были незнакомы.
- Я рад, что мои люди здесь, в Ривенделле. Нигде в Средиземье они не были бы лучше приняты, нигде в Средиземье им не было бы безопаснее.
- Это очень точная формулировка, Хальбарад. И вправду, нигде сейчас не безопаснее, чем у нас. - ответил, слегка нахмурившись, Элрохир. - В любом случае, наш дом не зря зовётся Последним Домашним Приютом. Здесь вам наконец-то ничего не грозит, по крайней мере, в ближайшее время. И не только вам - если ты не заметил по дороге, у нас есть невиданные гости... Впрочем, об этом позже.
Войдя в отцовские покои вслед за Хальбарадом, Элрохир сдержанным кивком поприветствовал присутствующих, не прерывая своим голосом приветствия лидеров двух народов, ведь в отсутствие Эстеля Хальбарада стоило называть именно так. Эстель?
Да, Элрохир в своих мыслях иногда всё ещё называл Арагорна так. Сколько лет прошло с тех пор, как мальчуган-северянин, бегавший по этим коридорам, возмужал и узнал о своём бремени? Без малого век, если Элрохиру повезёт дожить до круглой даты. Второе его здешнее прозвище, Dúnadan, ещё недавно так тесно связанное с его рослой, темноволосой фигурой, размылось за те считанные месяцы, когда в Имладрисе поселились сотни разноголосых и разноликих dúnedain, так что даже полузабытое Эстель звучало в голове принца более подходящим.

[Лорд Элронд 154]

Лорд Элронд распрямился и еще раз провел рукой по карте. Кто из мудрых сказал, что если сто раз повторить ложь, то она станет истиной? Да и так ли это важно? Сначала эльдар шли на Запад и обрели благо. Потом нелегкая понесла их на Восток, за лихом. А теперь... теперь определенно стоило вернутся к Западу. Вот только нет нового Эарендила. Ничто не заменит сильмарилл на груди Эльвинг. Никто не придет на помощь.
Почти одновременно с этой мыслью перед глазами разыгралось безумное действо. Элронд с трудом удержался от желания помассировать виски. Почем за столько тысяч лет жизни Кирдан не научился быть вежливым? Ну или хотя бы хоть немного тактичным и деликатным? Впрочем сейчас было определенно не то время, когда стоит выяснять отношения. Зато Элронд снова вспомнил почему так не торопился в Гавани. Жаль что злой рок не оставил другой дороги.
- Благодарю, - величественно ответил Полуэльф, забирая у посланца свиток и поворачиваясь на звук шагов.
В тени колоннады показались Хальбарад и Элрохир.
Как и каждый раз, отцовское сердце чуть дрогнуло. Жив. Здоров. Вернулся.
Элронд на мгновение позволил себе слабость, прикрыв глаза и переведя дух. Но потом снова ясно и прямо посмотрел на пришедших.
- Хальбарад, я вновь рад приветствовать Вас в своем доме. И вдвойне рад, что тяжелые времена не помешали вам.
Элронд улыбнулся человеку и перевел глаза на сына.
- Я счастлив видеть тебя живым и дома, Элрохир. Скажите мне, какие вести вы принесли? Сколько пришло вместе с вами воинов? Что происходит по ту сторону Мглистых Гор?

[Аксель 956]

- Лорд Элронд, невеселы будут мои известия. Рохан был атакован армиями орков и людей с дальнего востока, что вам уже должно быть, известно.
Хальбарад понимал, что медлить нельзя. Не будет отдыха, не будет долгих раздумий. Как Тьма не дремлет - Свету тоже нужно проснуться, воспрянуть, дать отпор! И этот отпор начнется прямо здесь, в Имладрисе. Хальбарад считал Элронда одним из величайших эльфов, когда-либо знакомых северянину (да что там - этот мудрый и благородный "Старший" был одним из самых великих среди эльфов Средиземья вообще); и поэтому именно Элронд мог объединить разрозненные свободные народы для отпора Врагу.
- Я считаю, что нужен план для действия наших войск. - Хальбарад оглядел всех присутствующих. - Мы на войне, благородные господа, и мыслить надо как воины, как тактики, как стратеги. Здесь, в Ривенделле, собрались многие большие воины, эльфийские и людские. Мои люди хоть и устали, готовы идти дальше, чтобы очистить Эриадор от скверны. Я сам не колеблясь возьмусь за меч снова, чтобы защитить то, что именуется моей родиной. Готовы ли вы, эльфы, сказать так же? - Хальбарад кинул вопросительный взгляд на Элронда и остальных. Северянин взволнованно дышал - вся ясность ситуации, наконец, свалилась на него, когда он своими глазами увидел Ривенделл, увидел поверженных галадрим, выгнанных орками из Лотлориэна, увидев своих людей, обездоленных, хоть и благосклонно принятых эльфами. Это даже не война. Это будет резня, сеча, битва на выживание.[NIC]Хальбарад[/NIC][AVA]http://fanpub.su/hal.jpg[/AVA][sTA]Север помнит...[/sTA][sGN] [/sGN]

[Арвен 174]

------>Лагерь галадрим

Арвен была взволнована известием о собирающемся Совете, но мысль о нем приносила странное облегчение ее душе. Ей казалось приятной любая деятельность в этой долине, где, казалось, остановилось время. Эльфийка готова была делать что угодно, даже если в итоге это окажется бесполезным.
- Мы ничего не сможем добиться одними разговорами, - думала она, - Но разговоры лучше, чем ничего.
Ундомиэль почти неслышно прошла по двору и поднялась на второй этаж дома - лишь шелестел в тишине подол белого платья. На мгновение полумрак показался ей тяжелым и холодным - Арвен будто чувствовала, как сгущаются тени этого мира.
Еще в коридоре она услышала, как с балкона доносился знакомый голос отца, разговаривавшего с Элрохиром и Хальбарадом. Арвен мысленно порадовалась, что он вернулся живым и здоровым - дунадан был прекрасным следопытом и командиром, и Элледель здорово тосковала по нему в последнее время. Наверняка он даже не успел с ней увидеться.
Вскоре сама Ундомиэль показалась на балконе.
- Добрый день, отец; рада видеть вас, лорд Эллемакиль, Элрохир, - поприветствовала она собравшихся, уважительно склонив голову в полупоклоне. - Звезды сияют в час нашей встречи, Хальбарад. Надеюсь, ваши странствия не были обременены трудностями.
Арвен было интересно узнать, что узнал следопыт на Востоке, откуда давно не приходило вестей. Но она не стала мешать их разговору с отцом, а стала чуть поодаль.

[Лорд Элронд 154]

Элронд нахмурился, внимательно вслушиваясь в слова Хальбарада. Армии вастаков в Рохане... Орки... Морийский Барлог... все это звучало слишком страшно, чтобы быть правдой, но было. В какой-то момент полуэльфу показалось, что если закрыть глаза, он сможет увидеть как горят в пламени великого пожара земли свободных народов. Впрочем, письмо Кирдана кололо ладонь, и волевым движением Элронд отогнал мрачные мысли.
Эллемакиль молчал. Элрохир явно собирался с мыслями для более подробного рассказа. Хальбарад закончил и ждал... Элронд не совсем понимал чего именно. Слова человека были слишком горячны и несдержанны, чтобы отвечать на них серьезно. Но отвечать стоило.
- Сказать можно что угодно, мой друг, - Элронд чуть сощурил глаза и немного обернулся, увидев подходящую к ним дочь. Как и всегда с появлением Арвен, в отцовском сердце дрогнула щемяще нежная струна. Элронд ей улыбнулся, и продолжил, обращаясь к человеку. - Земли свободных народов велики, полчища врага почти бесчисленны, а нас слишком мало, чтобы очистить Эриадор. У нас нет сил на долгую войну. Только на стремительную атаку... И конечно же Ривендейл и все, кто в нем собрались, не останутся в стороне. План есть, Хальбарад. Но... еще многое следует обдумать. Ты говоришь что уже в Рохане громыхают сражения. А что Гондор? Белый город пал? Раз враг прошел так далеко... И есть ли слухи о том, что происходит в Лориэне? В Гундабаде? В подножиях Мглистых Гор? Саурон разбил Лориэн, захватил Гавани. Атака на долину - это всего лишь вопрос времени...
Элронд вздохнул. Письмо не давало покоя.
Он поднял голову, и быстро посмотрел на солнце.
- Прошу меня простить, но это может быть важно.
С этим Элронд, наконец, развернул послание, становясь так, чтобы никто не видел о чем оно.
Письмо пришлось прочитать дважды. В первый раз, Элронду показалось, что он видит не то, что написано твердой рукой Кирдана. Но и на второй раз строки не изменились, вызвав у Элронда какой-то горький и очень саркастический смешок. Пальцы против воли зло и нервно скомкали бумагу. На какой-то краткий миг, Элронд почувствовал себя совершенно одинокой лодкой забытой в черном, бушующем море. Наверное именно так себя чувствовал отец, когда заблудился не найдя благославенных берегов.
- Сколько воинов пришло с вами, Хальбарад? Сколько воинов у нас в долине, Элрохир? - Элронд справился с собой, вернув на лицо выражение мудрого спокойствия. - О чем говорят жители Ривендейла, Арвен?
Элронд вздохнул. Время, впервые на его памяти, так стремительно утекало сквозь пальцы. Так быстро... четвертая эпоха действительно должна была стать эпохой людей. Эльфийский лорд почти физически чувствовал, что не успевает за стремительно развивающимися событиями. Что был бездарно потерян тот момент, когда инициатива в этой ужасной битве могла оказаться у Свободных народов. А ведь должно еще пройти время, прежде чем гонец сможет доставить Кирдану письмо...

[Арвен 174]

Арвен едва заметно содрогнулась, услышав слова отца. "В Рохане громыхают сражения..." Нет, эльфы догадывались, что там, на Востоке, не царит такое болезненное умиротворение, как здесь, что там безжалостной черной руке Врага легче дотянуться до невинных жителей Средиземья. И все же рассказы об этом ранили слишком больно.
Ундомиэль невидящим взглядом наблюдала, как лорд Элронд разворачивает некое послание. Она не знала, ни кем оно было написано, ни что в нем содержалось, но чувствовала, что вести не из приятных. Сейчас, когда судьба наносила удар за ударом, глупо было надеяться на добрые вести откуда бы то ни было. Тем отчаяннее жила в эльфийке мечта снова увидеть безмятежный рассвет, услышать радостный щебет птиц и вести о том, что Тьма ушла, надежды Средиземья оправдались, Эстель коронован и гордые знамена реют над Минас-Тиритом...
- Нет, отец, Белый Город не может пасть, не может... - болью отозвалась мысль в голове Арвен.
Из раздумий ее вывел лишь вопрос лорда Элронда. Он проводил с подданными меньше времени, чем дочь, поэтому вправе был полагаться на ее наблюдения. Тем не менее, в сердца многих жителей Имладриса Ундомиэль так и не смогла заглянуть.
- Народу тяжело дается неизвестность, - ответила Арвен. - Но еще сильнее тяготит их бездействие, существование между миром и войной. Солдаты без устали тренируются, надеясь, что смогут если не уничтожить, то хотя бы посильнее изувечить армии Тьмы, отомстив за погибших братьев и сестер. Многих пугает это затишье, грозящее обернуться невиданной ранее бурей.   

[Элледель 155]

Из Лагерь дунэдайн

Для быстроногой дочери Хальбарада расстояние от лагеря до дворца не было сколько-нибудь времязатратным. Споро преодолев кажущиеся бесконечными переходы и коридоры, не обращая ни малейшего внимания на их архитектурную красоту – не до того было – Элле вступила в ту часть дворца, где находились покои лорда Элронда. В них, на большой террасе, и должен был состояться Совет.
По правде говоря, он уже начался – Элледель безбожно опоздала. Войдя в зал, Элле увидела там Элронда и его дочь, госпожу Арвен; леди Галадриэль и двух, незнакомых девушке, величественных эльфов; Элрохира и – тут сердце Элледель отчаянно забилось – отца! Как давно она не видела его! Как ей хотелось тотчас броситься к нему и обнять! Но, смирив себя, Элле пока что осталась в тени террасы.
Отец только что закончил свою пламенную речь, из которой дочь поняла лишь одно: вождь следопытов не может более терпеть пребывание орков на их древней родине, в Эриадоре. Конечно, девушка была практическим полностью солидарна с ним - а разве могло быть иначе? Лишь одно "но" омрачало жар, всколыхнувшийся в душе дочери Хальбарада при одной лишь мысли о том, что Север буден очищен от мерзостных сауроновых полчищ. И это "но" было высказано великим владыкой Элрондом в достаточно резкой и ясной форме: не было сил. Не было сил для того, чтобы навсегда отбить Эриадор, да еще и оставить войска для охраны Ривенделла. Слишком слаб был союз людей и эльфов против черной длани Саурона и его приспешников. Лорд Элронд был прав и в том, что в данной конкретной обстановке они были способны лишь на один, максимум два, стремительных и смертоносных удара.
Элледель безмерно уважала мудрость и величие владыки Ривенделла, но тон его слов, обращенных к вождю следопытов, был слишком резок. Только понимание того, что владыка попросту не может никак оправиться от ужасных известий и лишь потому несдержанно ответил Хальбараду, удержало Элледель от немедленного вступления в разговор. Бесстрастно девушка выслушала слова леди Арвен о народных настроениях и сумела только согласно кивнуть головой: то, что происходило сейчас в умах и душах эльфов, владело и сердцами людей. Только вот нетерпения да желания броситься в бой у дунэдайн было больше, чем у эльдар.
Дочь Хальбарада обозначила свое присутствие лишь дождавшись долгой паузы, наступившей после слов леди Арвен:
- Прошу меня простить, владыка…благородные господа, - делая шаг вперед, произнесла Элледель. Она поклонилась лорду Элронду. Чувствуя себя несколько неуютно – еще бы, ведь теперь взгляды присутствующих оказались прикованы к ней – Элле продолжила твердым голосом:
- Позвольте не согласиться с Вами, владыка, и, быть может, внести некоторую ясность в происходящее. Белый город не пал. Я почитала это само собой разумеющимся, когда прибыла в Ривенделл, и полагала, что Вам это известно. Когда я отбывала из Эдораса, не было никаких вестей о том, что Минас-Тирит атакован или что он близок к падению. И в Рохане дела обстоят неплохо. То есть – исправилась Элледель – неплохо настолько, насколько это вообще возможно в нынешней ситуации. Вынужденное и временное перемирие с Мордором дало им возможность собрать силы и...и решить некстати возникшую проблему наследования престола. Быть может, у моего отца другие вести на этот счет, более свежие. В дороге его могли нагнать гонцы или почтовые птицы...
Элледель посмотрела на своего отца - теперь слово было за ним. Сторонний человек прочитал бы во взоре девушки не только почтение и присущую случаю заинтересованность, но жгучий интерес, снедающий всё её существо. И надежду. Элле страстно желала знать, как ныне обстоят дела в Рохане. У неё для этого было множество самых разных причин.

[Элрохир 21]

Принц стоял чуть в стороне от входа, возле Хальбарада, и размышлял, слушая скорее, как шумит Бруинен, чем слова эльфов и людей. Мне уже известно всё это. Что касается вопроса отца... У Элрохира был на него ответ, но требовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями. Итак... За этот год мы подняли в строй почти всех, кого могли, выверили каждую чешуйку на их доспехах и провели достаточно тренировок, чтобы я мог назвать воинов Имладриса лучшими в Средиземье. За каждого нашего лучника я бы лично поручился. Если вспомнить все отряды и округлить с некоторой долей оптимизма, то войско самого Элронда составляло три тысячи клинков, из них пятьсот - конница. Среди них были как ветераны Последнего Союза, в улыбчивых лицах которых Элрохир иногда видел отголоски столь великих страданий, что ему оставалось только опустить взгляд, так и совсем молодые эльфы, при взгляде на упражнения которых Элрохиру становилось тревожно: как переживут эту войну они, не видевшие никого опаснее одинокого горного великана? Были даже несколько "старцев", как их называл про себя Элрохир (хотя некоторые из них выглядели моложе него) - нолдор Первой Эпохи, подобные Эллемакилю, которые добровольно встали под начало к правнуку Лютиэн. В их глазах горел огонь Амана, их речи были мудры и непреклонны... Элрохир не любил их общества, хотя и не сторонился их. Может быть, он слишком много времени стал проводить, странствуя с братом среди людей Севера, но эти воины казались ему слишком нездешними... Леди Галадриель, родная дочь самого Финарфина, несмотря на все прожитые Эпохи, почему-то совсем не была на них похожа... Впрочем, это сейчас неважно. Что бы он не думал об общении с ними, эти нолдор обладали легендарным опытом. Он был бы счастлив иметь кого-нибудь из них рядом с собой, когда придёт час снова сразиться с Гортхауром.
Клинки Митлонда... Кирдан Корабел привел с собой две тысячи воинов, молчаливых, полных печали и затаённого гнева. Элрохир верил в их мастерство, но не любопытствовал и не мешал их тренировкам. Отец, если таково будет решение, возьмёт командование над ними, сыну же вмешиваться было незачем.
Из величественной стражи Лотлориена живыми до Имладриса добрались лишь три тысячи воинов. Они были усталы и изранены, но полгода (Уже?), проведённые здесь, позволили им вернуться в форму. В них, бежавших из своего горящего дома, Элрохир видел злость, отчаяние и решимость, которую до того мог вспомнить лишь в арнорских воинах, шедших бок о бок с ним в атаку на правый фланг войска Короля-Ангмарца к западу от разграбленого Форност Эрайн. Те воины давно были мертвы, но их сила жила в памяти Элрохира, и он знал, как много она может значить в грядущем бою.
Dúnedain. Здесь всё было немного сложнее. Сам он заручился поддержкой 750 следопытов (350 из них были при лошадях), собравшихся по его зову вблизи Форноста и прибывших в Имладрис. Но это число немного размылось - кто-то разошёлся по окрестным землям, разведывая обстановку, кто-то, напротив, пришёл оттуда поодиночке, и Элрохир не был уверен, сколько их теперь. Именно за этими войсками стала присматривать, приехав, дочь Хальбарада, которая сейчас что-то говорила отцу. Сколько привёл сам Хальбарад, Элрохир посчитать не успел, да и вопрос об их числе был адресован не ему. то касается мастерства этих воинов... Воинские умения следопытов были причиной слухов самой разной степени правдоподобности на всём Севере. Здесь, видя многих из них воочию, принц знал, что многие из этих слухов - правда. И хотя эдайн уступали многим из эльфийских воинов, для воинов Врага они станут страшными противниками.
И была в этой долине ещё одна сила. Осторожная и древняя, к помощи которой Имладрис мог бы прибегнуть в эти нелёгкие дни. Это следует обсудить с отцом.
Элрохир открыл глаза. Бруинен всё так же шумел в ущелье, донося до собравшихся на террасе лёгкие брызги. Элледель заканчивала свою речь, как бы передавая слово своему отцу, и Элрохир понимал, что прерывать её было бы несвоевременно и невежливо. Поэтому он нашёл глазами отца и незаметным жестом показал, что закончил размышления и готов выступить с оценкой доступных им сил.

[Аксель 956]

В тот момент, когда Хальбарад увидел свою дочь, лицо его просияло. Она жива, и здорова, наконец-то он её увидел! Выслушав дочь, он одобрительно кивнул ей.
- Прошу простить меня, Владыка, - взял слово после дочери Хальбарад. - Моя речь могла показаться спонтанной и сбитой. Прошу простить меня - мы, люди, слишком поддаёмся эмоциям; мы горячо любим, - он взглянул на Элледель, а затем на Арвен, - своих дочерей и сыновей, мы сделаем и скажем что угодно, чтобы защитить их. Всё сказанное моей дочерью правда. Рохиррим, хоть и выдержали несколько разорительных битв и набегов, держатся. Все враги - а их было немало, и среди них были элитные орочьи войска, и воины далекого востока - разбились о копья славных степняков. Их столица, Эдорас - потрёпана, но восстанавливается ударными темпами. Я даже слышал, что где-то были замечены гномы, что трудились и сражались на стороне рохиррим, но где именно - неизвестно. Если это верные слухи - то они наверняка помогут рохиррим восстановить их столицу.
Хальбарад замолк на пару секунд, вспоминая, что такие слухи действительно витали среди воинов альянса Рохана, дунадан и немногочисленных эльфов, принимавших участие в битве при Эдорасе и других.
- Когда мы уходили, все войска тьмы были откинуты от границ Эдораса или бежали. Так что, мой Лорд, юг Эриадора временно защищен от разгуливающих орков - рохиррим хоть и приняли перемирие, никогда не забудут этих битв. Они будут преследовать и уничтожать любых тварей тьмы на своих землях. Кроме того, я оставил пару отрядов дунадан на ключевых постах и дорогах, и если они заметят орков или иных прислужников Врага - мы узнаем об этом через несколько дней. Остальные - а это почти тысяча луков и мечей - прибыли со мной. Силы небольшие, но вы как никто знаете, милорды, что дунадан будут сражаться с врагом яростно и без колебаний. Мои воины устали и утомлены непривычной нам открытой битвой, что была в Рохане - дайте же им несколько дней отдыха и покоя и вы получите превосходных разведчиков, готовых отправиться во все стороны Эриадора. Нам по нраву скрытная война, но многие из дунадан будут снова выступить в открытом походе, если мы удумаем такое. Некоторые готовы выступить уже сейчас, без отдыха.
Хальбарад снова на мгновение перевел дух, затем обратился к Элронду:
- Владыка, мой план прост, как и всегда. Нам нужна информация и хорошая разведка, что происходит в западной части Эриадора и подле павших Серых Гаваней. Я уже послал несколько отрядов для того, чтобы восстановить произошедшие без меня события. Моё сердце также рвётся защитить и маленьких хоббитов - они совсем мирные и поручены на защиту дунадан. Я бы не стал забывать и о близости к нам Гор, с которых может исходить угроза орков и гоблинов Гунадбада - вы знаете это не хуже, чем я. Но я скажу, как и говорил уже когда-то, как и скажу это еще много раз - мой меч и моё сердце ваше. Я и мои воины ждут ваших приказов, милорд.
Дунадан понимал, что какая-то причина, указанная в письме, заставила Элронда переживать, и он страстно хотел узнать эту причину. Тем не менее, он глубоко уважал владыку Ривенделла, и готов был выполнить его приказ, даже если Элронд бы не сказал причины и последствия этого приказа. Он был простым старым воякой, обрадованный тем, что увидел дочь, и готовый сражаться за неё - и за остальных вокруг - до конца.[NIC]Хальбарад[/NIC][AVA]http://fanpub.su/hal.jpg[/AVA][sTA]Север помнит...[/sTA][sGN] [/sGN]