Фородвейт

[Айнур 59]

Территории на севере Средиземья. С запада ограничиваются заливом Форохел, с юга горы Ангмара и Серыми горами. Находится в полосе тундры. 

[Bogun 795]

Пехреход из Ангмара занял больше времени, нежели того хотелось бы любому из небольшого отряда под предводительством Богуна, и даже больше чем они расчитывали. Январь был в самом разгаре, а потому снега в горах было так много, что казалось ты в нем утопал, и, откровенно говоря, если бы не варги, которые буквально носом чуяли где можно ступить, а где нет, то так бы и случалось, что было несколько раз доказанно шутом, который спрыгивал со своего доходяги и вместе сос своими ушами утопал так, что его приходилось вылавливать с помощью бичевки как рыбу, а потом отогревать его посиневшие уши.

Но большая часть дороги, особенно когда вошли в снежные заметели Фородвейта, была в молчании, только Гнарк постоянно пытался всех развлечь своими шутками да приколами, чем вызывал недовольное ворчание не только Богуна, но и большинства варгов, особенно Шрык часто жаловался на недоедание и просил пожаловать ему шута в качестве награды за годы верной службы, Гара же снисходительно улыбалась, как и положенно матери всех живых существ. Остальных орков, которых не обременяла будущая миссия веселили изыскания ушастого, когда они их слышали.

По мере приближения к северным горам, настроение Богуна только уходшалось, и к тому времени, когда вождь приблизился к подножью гор, он уже даже обедал в стороне ото всех, только вместе со Шрыком.

- Ты же родом из Фородвейта, Шрык, ты должен был что-то слышать об этом старике, Борзоге? - шептался Богун.

Варг с неохотой отвлекаясь от кости прорычал:

- Борзог пусть и очень немолодой, является еще дядюшкой самому Азогу, но стариком его не назовешь. Его кровь, возможно, содкржит кровь эльфов или еще каких-то безсмертных тварей, как и твоя. Он  не стареет, или стареет, но очень медлено. Но не это важно, важно что он как на орка очень рассуди ельный и хладнокровный, как ты. Именно благодаря тому что он не, лезет постоянно грудью на копья он так долго прожил, и до сих пор держится в седле вождя. А  еще он консервативен, так что твои дикие хаеры и клыки варгов из пасти были не к месту, так что хорошо что ты их убрал. 

Богун взял в руки кисть, которая висела на его поясе. Она была высушена и уже не воняла, вождь поработал над ней, что бы этот трофей не разносил заразу вокруг них, пусть орки и не были самыми чистоплотными, но и болезни плодить не очень хотелось.

- Кстати, старик баб не любит, так что тот факт что Денгары с нами не будет, - волк кивнул в сторону кисти, - это плюс, но как он поведет себя с Гарой, это тот еще вопрос.

 - Откуда ты все это знаешь? - Богун крутил кисть женщины, словно игрушку.

- Потому что он сын своего народа, - пропела ведьма, присаживаясь рядом с вождем. Два ее братца хвостом следовали за ней. - Готов к важным свершениям? Это уже не будет захват снагг или болванчиков с Горы Грэм, и даже не взятие власти в привыкшей к твердой руке Мории.

[Шуркул 11]

Варг опустил огромную морду, чуть не зарывшись носом в снег. Широкие ноздри раздулись, вдыхая запах добычи. Из груди донеслось грозное рокотание. Наклонившись, землю внимательно изучал и наездник зверя. Из-под надвинутого на лоб капюшона с хищным прищуром сверкали льдисто-голубые глаза. Наконец, он распрямился, покрепче перехватив узду, и вдохнул полной грудью.
Шерсть, сальные железы, полупереваренный мох.
- Чуете? – гаркнул он, оглянувшись на еще двоих наездников неподалеку. Те в нетерпении осклабились. Один варг дернулся к соседнему, взрыкнув. Голодный азарт сверкал в глазах у каждого.
- Шуркул, нужно не дать ему почуять нас, - наездник сварливого варга почесал старый шрам, пропахавший поллица и лишивший его левого глаза.
- А ведь действительно, - с легкой издевкой в голосе предводитель поднял одну руку и нюхнул под мышкой. Скорчившись, он фыркнул. – Страшно представить, какой помойкой несет от твоих штанов, Грум. Странно, что ни одна баба еще не загнулась после тебя.
- А они и загибаются, - хохотнул третий орк, Грожукк, но тут же сник, заметив ощерившуюся рожу Грума.
- У Призрака запах из пасти не лучше.
Орк-предводитель почти ласково провел рукой по мощной шее варга.
- Я тут намедни сожрал одного снаггу. Но, может, прополоскать пасть твоей кровью, - желтые глаза Призрака сощурились, а варги вокруг зарычали, словно готовясь немедля воспользоваться приглашением.
- Нас ожидает мясо получше, - прошипел в ответ Грум.
- Зайдем с этих возвышенностей, - резко прервав болтовню, Шуркул ткнул пальцем в холмы, взрезанные острым камнем. – Не дадим лопатомордым ни единого шанса.
Огромный варг тут же двинулся вперед, уводя за собой небольшой отряд.
 
Несильный ветер стелил поземку, скрадывая силуэты дичи и охотников, играя по своим правилам и не собираясь давать форы кому бы то ни было. Наездники лавировали между камнями, постоянно держась с подветренной стороны. Видимость ухудшалась, и нужно было поторопиться. Возвращаться в пещеры не солоно хлебавши Шуркул не любил.
- Гуул, что ты чуешь?
Огромный варг принюхался, поведя носом. Остальные встали вровень с первым, насторожив уши. Орки всматривались в бело-серую мглу перед собой. Кружащийся хоровод кусачих как пеньки проклятого снагги снежинок поднимались все выше и выше. Мороз крепчал, плетью подстегивая преследователей.
Шуркул еще раз оглядел своих ребят. Он не в первый раз выезжал с ними размяться, подышать свежим воздухом и надыбать шмат отборного мясца (ведь остальные тащат и жрут что ни попадя!). Сегодня ночью они попируют.
Гуул, резко задрав башку вверх, издал жуткий вой, расколовший тишину, доселе нарушаемую лишь завываниями ветра. Два других варга подхватили клич, открывающий погоню, и рванули вниз с холма. Орки же хранили молчание.
 
Комья снега, промерзшей земли и мелкого щебня вылетали из-под когтей варгов, которые как ровно пущенные стрелы, не замедляясь, летели вперед. Всадники, прильнув к мощным телам, внимательно вглядывались в круговорот пока еще редкого снегопада. Пороша слепила глаза, но ни один из охотников не моргал.
Наконец, впереди метнулось несколько огромных темных силуэтов. Ликующее рычание орков потонуло в грозном лае гигантских волков. Преследователи взрезали поднявшееся по тревоге стадо, рассекали его. Гигантские челюсти щелкали порой в паре сантиметров от мощных ног. Зверь Грожукка заскулил, когда получил по харе острым копытом.
Шуркул, крепко схватившись за загривок Призрака, взобрался на спину варга и, выкинув левую руку чуть в сторону для сохранения равновесия, последний раз смерил расстояние. Высокий, но грузный силуэт бежал почти бок о бок с Груулом. Резко оттолкнувшись, орк прыгнул на добычу. Пальцы вцепились в жесткую шерсть, обхватив шею. Зверь взвыл, вскинув голову и слегка сбросил скорость от так некстати свалившейся на него ноши. Шуркул, прильнув к спине, ткнул пятками в железных обивках под ребра животному. Тот вскинул голову назад, стремясь достать наглеца широкими лопатами рогов, но безуспешно. Вне себя от ярости он взбрыкнул. Шуркул удержался, хоть этот рывок чуть не оставил его руки жить отдельно от туловища до вторичного воцарения Мелькора. Орк прекрасно понимал, чем ему может обернуться падение прямо под острые копыта. Лось мог просто раздавить его, навалившись, или пробить череп. Воспользовавшись еще одним скачком парнокопытного, Шуркул съехал ближе к голове зверя, чуть ли не повиснув на мощной шее, и большим пальцем пробил глазницу. Нестерпимый вой боли едва не оглушил охотника. По ладони потекло что-то горячее, практически обжигающее на таком морозе. Не выдержав веса, лось на полном скаку повалился вперед. Шуркул, раскорячившись, дабы не улететь аки птица, тут же уселся на рога сохатого сверху, прижимая голову к земле, не давая ему вырваться и снова стать опасным врагом. Выхватив из-за пояса кинжал, он одним точным движением вонзил его в ухо. Все тело лося замерло на миг и тут же рухнуло вниз, взметнув облака снежинок, тут же подхваченных ветром.
Шуркул наклонил голову, ловя последний выдох зверя. Запах теплой крови, еще выталкиваемый сердцем, приятно щекотал ноздри. Орк распрямился и, оглядевшись по сторонам, оглушительно свистнул, заложив два пальца в рот. Где-то неподалеку послышалось ворчание и хриплый гогот. Удовлетворенно хмыкнув, Шуркул вытащил кинжал из уха лося и, сев на него сверху, вытер лезвие.
 
Спустя время из снежной мглы появились Грум и Грожукк верхом на варгах, а позади них шел Гуул, волоча за шею еще одного лося.
- Добрая охота, - прибывшие орки стукнули себя кулаком в грудь.
- Я чуть задницу не отморозил, поджидаючи вас, - Шуркул сплюнул и, поднявшись, направился к Призраку. Остальные варги клацнули челюстями, но Призрак лишь глухо зарычал, прижав уши, и сделал шаг назад, все так же не разжимая пасти. Орки спешились.
- Гуул, славный охотник, - Шуркул прошел вдоль своего варга, проведя ладонью по жесткой длинной шерсти. – Зубы твои остры, а лапы быстры. Добрая добыча, - он схватил лося за ногу и дернул. Варг неохотно, но все же позволил животному свалиться в снег. Остальные, и варги, и орки, подступили ближе, и большой вопрос, кто из них подбирал больше слюней с земли. Призрак, склонив голову, обнюхал лося, а затем резким и точным движением лапы вспорол тому брюхо, выпустив жар и кишки наружу. Злобно ухмыляясь, Шуркул присел рядом и, бесстрашно оттолкнув морду хищника в сторону, запустил руку в теплую глубь.
- Славная сила пускай идет достойным, - произнеся эти слова, он резко выдернул руку, демонстрируя окружающим еще бьющееся по инерции сердце. Не сводя глаз с Призрака, скалившего огромные клыки, Шуркул поднес живую мышцу к лицу и лизнул его, неспешно пробуя кровь на вкус… и, наконец, яростно вгрызся в него, откусывая нехилый кусок. А затем бросил его прямо в руки Грума. Так по кругу обошло сердце поверженного лося орков и вот снова оказалось в когтистой лапе Шуркула. – Ваша доля, - не глядя, он бросил остатки сердца прямо в разверзшуюся пасть Призрака и отошел от трупа. Словно по неслышимому приказу варги бросились на добычу, рвя ее, заглатывая куски вместе с костями и огрызаясь друг на друга. – Освежуем и подготовим, - перевернув кинжал в пальцах, Шуркул шел к убитому им зверю, - но шкуру…, - он предостерегающе поднял оружие, сверкнув глазами на своих ребят, - не портить. Зря я что ли руками жертвовал?
 
Спустя пару часов все было готово к дороге домой. От первого лося остался лишь вздыбленный снег, кровавые комья да рога со следами клыков. Вторая добыча была освежевана: шкуру сложили, куски мяса распределили между охотниками, внутренности отданы варгам на закуску. День прошел удачно, и орки надеялись с такой же пользой провести и вечер. Нет ничего лучше зажаренного шматка, щедро политого свиным жиром. У снагг сегодня будет много работы.
 
У подножий Гуул потянул носом.
- Гости. Чуют, когда мясо готово.
Шуркул, задумавшись, почесал подбородок. С наступлением темноты отряд исчез с поверхности, спустившись в пещеры и переходы северных гор. Распорядившись заняться готовкой, орк снова вскочил в седло.
- Так выйдем же навстречу.
Грум с Грожукком нехотя вновь залезли на варгов. Гораздо больше их прельщало дотопать, наконец, до костра, раскинуть картишки или шашки да дать пинка одному-другому снагге. Гуул взрыкнул, ударив хвостом по бокам.
- Ты безрассуден, но я чую родню.
Шуркул, помолчав, отдал пару коротких приказов, и варги бросились вперед, ловко перескакивая с камня на камень, преодолевая снежные наносы и будто шестым чувством находя пути в обход глубоким сугробам. Но по мере приближения они благоразумно сбавили скорость, отнюдь не намереваясь в темноте напугать до усрачки нежданных гостей. Призрак, еще более сбавив шаг и раздувая ноздри, отрывисто рыкнул.
- С каким делом вы тут расселись на наших землях?
Шуркул отпустил узду, перехватив свой шестопер. Отряд остановился на разумном расстоянии, не угрожал, но и тепло не приветствовал.

[Bogun 795]

Разговор помалу от того, какой этот Борзог помалу перешел к тому, какие эти снежные орки и тролли, а потом вообще перешел к тому, что к черту этот север вообще, и лучше бы вернуться обратно в Гундабад, в прочем, как и любой обычный разговор между старыми знакомцами, которые в любой ситуации найдут о чем поговорить. Внезапно Грык прервал свою речь и резко принюхался к воздуху. Богун сразу же схватился за свой топор, и напрягся, готовясь к рывку, однако варг  прошипел едва слышно:

- Ветер переменчивый, но долетают едва заметные запахи чужаков.

Не успел черный волк закончить речь, как прискакал шут, и сообщил что другие варги говорят о том же самом. Решением всех было признанно что шут является лучшим доносчиком этой вести, что бы не вызывать лишних движений в лагере и вызвать внезапной негативной реакции у тех что приближался. Так как Богун с его людьми были здесь чужаками и очень вероятно что их самих уже заметили и вполне вероятно что они уже на мушке. Вождь даже поблагодарил богов, что его под нижним меховым плащом крылась кольчуга.

Варг шепнул:

- Они уже близко. Наши.

В подтверждение его слов уз пурги послышался вопрос.

Богун поднялся из своего седалища и приложив руку к глазам, что бы снег не застилал глаза посмотрел в сторону голоса, хоть это и плохо удавалось, из-за ветра.

- Дело наше простое, ищем пристанища у орков Фородвейта. Кто ваш вождь? Я вождь Гундабада, Богун, сын Больга  и внук Азога.

Называть имя того к кому он держал путь Богун не спешил, кто его знает сколько кланов живет в Фородвейте, и какие между ними связи, не хотелось бы попасть на враждебный. А вот имя его отца и деда было известно во всем из их народа братии. Мало кто не знал их, если это был, конечно же, не отшибленный снагга, или обожравшийся травы орк.

[Шуркул 11]

- Ни черта не видно, - пробурчал сзади Грум. Шуркул поднял вверх кулак, заставляя того заткнуться. Дикий северный ветер крал не только видимость, но и сами звуки.

Он тронул пятками бока Гуула, и варг медленно двинулся вперед, выступая из полумрака. Двое других сделали лишь пару шагов и остались чуть позади предводителя.

«Ну и разноперая команда подошла к нашему порогу», - промелькнуло в голове у Шуркула. Мощные орки, среди которых выделялся их предводитель, мелкий снагга, варги, какая-то ведьма и странные твари, так их и раз эдак. Самое время было почесать репу и подумать, как разумнее поступить. «Уж лучше бы вы были карликами, братки», - с сожалением заключил Шуркул. Стоять на морозе и молчать было не с руки, тут уж о собственном благополучии стоит позаботиться, поэтому он, опустив шестопер, ответил:

- Вождь у нас один и единственный, Борзог Северный. А вот откуда мне знать, что ты действительно сын Больга и внук Азога, Богун? – Он прищурился, еще раз оглядев стоящего перед ним орка. Бахвальное заявление, но именно оно могло, в сущности, спасти странный отряд от перспективы ночевать на холоде. Слухи о вожде Гундабада докатывались и до севера, но назваться им мог любой. Грожукку вон однажды приснилось, что он брат Могущественного Хозяина, и что? – И кто остальные? – Он кивнул на оставшуюся часть шайки-лейки. – У нас тут, знаете ли, не пансионат и не санаторий.

Ребята сзади негромко гоготнули, но их смех потонул в рычании варгов.

[Bogun 795]

- Мое почтение, Борзогу Северному, - сделал Богун небольшой поклон в сторону, из которой, по его мнению доносился голос. - И я надеюсь со свом вождем вы более учтивы. Ибо на его месте я бы вам за такие разговоры ваши языки в зад друг-другу позасовывал.

Богуна взбесила тупость этого вопроса. Интересно, как этот умник себе представлял доказательства того, что именно Богун является сыном Больга? О чем он незамедительно поспешил сообщить:

- И как ты себе представляешь доказательство родства? Родимое пятно на жопе показать? Но я сомневаюсь что ты был достаточно близок к Больгу, что бы его видеть. Или ты думаешь что я его голову с собой таскаю? Но спешу разочаровать, она давным-давно сгинула в пасти Беорна, во времена Битвы Пяти Воинств.

Остальная ватага медленно подтягивалась к Богуну, становясь плотной стеной. Было понятно, что теплый прием их не ждал, вообще хорошо, что они не начали нападать с ходу, но это не значило что так будет продолжаться еще долго.

- Остальные же - это мои люди, которые вызвались меня поддержать в пути к вашему вождю. Моему деду.

Внезарно послышался гогот со сторонытвстречавших, и рычание их варгов, что встревоживо двух остолопов которыее таскались за Гарой.

- Гулзах, Гордум, остыньте, - Богун остановил шкафов подняв руку вверх, хотя и доставал им, даже при своих размерах, только до подбородка. - Наши гостеприимные орки немножко перебарщивают в доброжелательности.

Богун был болеее чем на сто десять процентов уверен, что мозги поплыли у остолопов песле первой же фразы, но представление было не для них.

[Шуркул 11]

Грожукк и Грум вскинули было ятаганы, чтобы наказать за столь дерзкие речи, но Гуул рыкнул, недобро мотнув башкой в их сторону, а Шуркул даже бровью не повел.

- Язык у тебя подвешен, где надо, а вот пятна, видать, на заднице нет, - чуть задумчиво протянул он и, наконец, спрыгнул со спины варга и вступил в свет костра. Ближе подходить он не рискнул. Громадины, чуть ли не небеса подпирающие (и где таких надыбал в Гундабаде?), внушали отнюдь не доверие и расположение. Поставив шестопер на землю, он оперся руками о рукоять и еще раз внимательно оглядел пришельцев. Призрак остался стоять в тени, так же как и все остальные. Лишь глаза сверкали, ловя пляшущие языки пламени. - Я Шуркул, сын Борзога. Если вы пришли искать тут гостеприимства, то вас слишком закинуло на север. На юге, знаете ли, мясо мягче, и норов податливее. Однако..., - он сделал небольшую паузу и закинул оружие за спину, демонстрируя мирные намерения, - мы слишком засиделись на пороге. Негоже так с родственниками поступать, которые на морозе звереют. Следуйте за нами.

Не дожидаясь ответа, он забрался на Гуула. Отряд подождал, пока гундабадцы соберут все свои пожитки и повел их тропой к входу в северное королевство орков.

* * *

Как только хмурое темное небо скрылось за каменным потолком, всех объяло далекое тепло, сочащееся из проходов. Факелы озаряли пространство, углубляя тени, оживляя их танец, заставляя прыгать с место на место. Оставив варгов, Шуркул взмахнул рукой, останавливая своих ребят. Грумм и Грожукк, уже было посчитавшие, что их маленькое дело подошло к концу и намеревающиеся отправиться вверх по извилистым коридорам, откуда тянулись сладкие ароматы жарящегося мяса и доносились перебивающие друг друга голоса, замерли. Орк оглянулся на Богуна со свитой.

- Можете оставить варгов здесь. Их накормят.

Сняв седло со спины Гуула, он швырнул его дрожащему в тени снагге. От удара под дых тот еще больше выпучил глаза и без того похожие на плоские тарелки и попятился прочь, в тень, подальше от щерящихся пастей зверей.

- Хочешь ли ты сразу идти к вождю, Богун, или же сначала со своими людьми вы набьете животы горячей пищей? Охота была удачной, и нам есть чем угостить гостя из Гундабада.

[Bogun 795]

Богун вошел под своды пещеры северных орков. Хоть она и поражала своими размерами, все равно легкая тень разочарования посетила вождя. Конечно, это логично, откуда здесь взяться гномам? Бородачи любили золотишко, а не снег и холод, но все равно, посел величия Гундабада это было совсем не то... совсем. Хуже этих были, возможно, только пещеры Горы Грэм да Города Гоблинов.

- Шрык пойдет с нами, остальные по желанию, - Богун провел рукой по черной шерсти варга, снимая перчатку. - он отсюда родом, но еще щенком из-за расцветки не особо прижился в стае. Хочет увидеть как все поменялось.

Варг пренебрежительно фыркнул, но не ушел со всеми остальными, а остался с всадником. Богун снял верхний плащ, и развязал кожанный кафтан, который согревал его. Под ним показалась кольчуга. Плащ который упал на пол подхватил сразу же шут и поцепил на шею себе, и при ходьбе тот подметал все полы вокруг орков. Вождь же посмотрев на это только закатил глаза. Если бы не мозги этого парня, быть бы его ушам рядом с рукой Денгары, но вот незадача, половина удачливости этого огрызка состояла в умении слышать то что надо.

- Мы сразу встретимся с Борзогом Долгожителем. Нам по дороге жирные крысы попадались, - ухмыльнулся вождь, и все за ним загоготали, у шута даже глаз выпал, и он за ним побежал, пытаясь поймать. И лишь Гара снисходительно улыбнулась.

 

Гнарк вошел под свод и сразу же соскочил со своего доходяги, который несмотря на холод и долгий пусть держался довольно бодро, видимо, как и в самом шуте, помимо безобразной внешности и хилой фигуры в нем было еще что-то. Шут сразу же заприметил снаггу в которого полетело седло, и взял его себе на заметку. Это хорошо, уже есть жертва для налаживания контактов. Но что бы не вызывать заранее подозрений у новых знакомых он нацепил выражение болванчика и принялся за свою привычную роль шута.

 

Гара по прибытии в пещеру как ишут, сразу же принялась за работу, и немножно "отпустив" фэа начала искать животных в пещере и в ее округах, ибо цель ее прибытия была яснее-ясного, найти животных и тварей, которые могли бы навести еще больше шороху и страху в арноре и эриадоре, нежели дикие двухголовые тролли и их снежные братья. Но пока что было пусто. Это не расстраивало, ведь они только прибыли, и это была первая проверка, но все же тель легкого разочарования отразилась на ее лице. 

Когда же Богун пошутил, она коснулась сознания двух истуканов, что бы они как и все засмеялись. Пусть они и были неестественными созданиями, но знать об этом было не обязательно. Это останется только ее секретом и секретом Эру.

 

Багрык и его орки держались в стороне ото всех.мордорцы чувствовали себя лишними на этом празднике жизни. Если Богун, Гара и Гнарк знали друг друга уже не один день, истуканам было все равно на все, а двое остальных были какими-то сослуживцами, то мордорские солдаты и Багрык были мало знакомы друг с другом, и по этому коротали вечера за игрой в карты, время от времени беря к себе Гундабадских солдат. Сейчас же они себя чувствовали ни в сих ни в этих. Вроде бы и их и послали заяем-то сюда, но с другой стороны, если за дело взялся Богун, что им было делать сейчас? Не известно, но и дела не бросишь, когда уже здесь, по этому ими было решено оставаться просто рядом, до востребования.

[Шуркул 11]

- Надеюсь, эти жирные крысы не были одними из тех, кто сегодня ночью заступает в дозор, - Шуркул расхохотался и махнул рукой, приглашая Богуна с варгом следовать за ним.

Коридоры переходили из одного в другой, то сужаясь, то расширяясь вновь. Они пересекали друг друга, раздувались просторными залами и пещерками, как брюхо недавно насытившейся змеи. Время от времени встречавшиеся ступени иногда вели идущих вверх, иногда уводили вниз, порой закручиваясь ленивой спиралью. Факелы, прикрепленные колючими скобами, освещали пространство, загоняя тень в углы, выхватывали неровности пола, стен и потолка, "плакали" огненными слезами. Время от времени то тут, то там прошмыгивал снагга, а пару раз из темного провала сверкнули и тут же опустились глаза жалкого раба, низко пригнувшегося, чуть ли не свернувшегося в три погибели и страшащегося даже дохнуть лишний раз и тем самым привлечь к себе ненужное внимание. Порой откуда-то доносился гогот, стук кружек по столешницам, звон, глухой удар. Иногда ветер приносил манящий аромат жаренного мяса и теплой крови. А иные пещеры вмещали в себя чучела диких зверей, побежденных на диких северных пустошах. Отряды орков, бледнокожих и мощных, пересекали их путь, но легко и скоро расступались, не препятствуя проходу Шуркула и нежданных гостей.

Наконец, перед ними предстала широкая лестница, ведущая вверх и состоящая, наверняка, десятков из пяти ступеней. Шуркул считал как-то да потом забывал. По обеим сторонам стояли недвижимые фигуры орков, закованных в доспехи. Из шлемов торчал длинный волос, собранный в хвост чернильно-черного цвета. И вот стены вокруг раздвинулись, а потолок вознесся вверх. Представшей пещере, выполнявшей роль главной залы, было далековато до огромных подземных дворцов карликов, и она явно не выделялась на фоне всех остальных. Рассеянный свет отдельно зажженных настенных факелов едва ли освещал все пространство должным образом, выхватывая из сгустившейся тени ветвистые рога здоровенного оленя, горбатый нос лося или ощерившуюся пасть росомахи. В глубине на выдолбленном из камня широком стуле, выполняющим, судя по всему, роль трона и покрытого мягкой шкурой гигантского медведя, сидел бледнолицый орк. Жидкие пряди поседевших волос спадали ниже плеч. Цепкий взгляд выцветших глаз из-под насупленных бровей внимательно изучал вошедших. Лениво поглаживая подбородок, Борзог Северный - властитель и правитель Фородвейта, несмотря на явные признаки почтенного возраста отнюдь не внушал жалость или брезгливость. Хитрый, расчетливый ум наложил отпечаток на его лицо, а тело все еще было достаточно крепко, чтобы вовремя схватиться за окованную железом, шипастую дубинку и дать отпор наглому глупцу. У подножия трона лежал здоровенный варг, грызущий кость. На вошедших он лишь насторожил уши и скользнул взглядом, но от приятного занятия отрываться не стал.

Шуркул сделал пару шагов вперед, с глухим стуком ударяя кулаком в грудь, и остановился.

- Приветствую владыку северного камня.

- Охота была славной, сын?

Голос, хоть и прозвучавший негромко, усиленный акустикой и пустым пространством, разнесся по зале.

- Ее плоды ты сможешь вкусить в самое ближайшее время.

Усмешка искривила обескровленные губы, продемонстрировав ряд зубов, почерневших, но все еще находящихся в полном составе на причитающимся им местам. Причмокнув, он медленно облокотился на подлокотник и, наконец, всецело приковал свое внимание к гостям.

Шуркул отступил в сторону и замер. Старик уже был извещен о странной процессии, еще когда Клык с молодцами отправился их встречать. Сложная сеть туннелей и переходов перекрывалась еще более тонкой нитью, недоступных громадным оркам. Снагги и прочие прихвостни успели нашептать в царские уши необходимую информацию.

 

[spoiler=Визуализация Борзога]

 

[Bogun 795]

Богун быстро прошел по коридорам за Шуркулом, нигде особо не задерживаясь и не обращая внимания на творящееся вокруг.  Два гундабадца и четыре мордорца остались в передней пещере, с варгами, а за Богунм потащились: ведьма, Гнарк (хотя он наоборот бежал в переди, стараясь что бы на плащ Богуна который он прицепил себе не наступили), Багрык и два истукана.

В пещерах часто мелькали фигуры снагг и кого-то еще помельче и никчемнее, с легкой ухмылкой Богун отметил, что это рабы: "Ох уж эти северные нравы, допускать рабов к нормальным пещерам?" Дикость, не иначе, но, другой народ другие нравы. Возможно эти твари у них не такие отсталые как в Гундабаде, или же в их обществе греться легче.

В центральной (предположительно) пещере их, на большом кресле, встретил орк, который, судя по всему, и являлся Борзогом Северным. Его вид принес немного замешательства. Богун себе этого старика представлял совсем по другом. И по словам Багрыка, который слышал много разного о нем, и по словам Шрыка этот оркбыл умудрен годами, предпочитал все брать авторитетом и силой. Никогда не лез в драки и войны, а решал все по тихому, без шума, частенько даже переговорами. В общем, был себе таким стариком одуванчиком срди орков, который окружил себя множеством доверенных людей и еще большим количеством сильных орков, что позволяло ему побеждать даже не начиная бои. В общем, старик наслаждался тем, что в нем текла кровь больдогов и давала почти безграничное долголетие, и раставаться с ним не желал. Но это было только по слухам. 

Но на него смотрел убийца, при чем Богун был уверен что хладнокровный и безпринципный. Возможно этот образ был создан для того, что бы отпугивать всяких юнцов, которым не нравился принцип его управления, но, все равно, всегда встречают по одежке, и эта одежка Богуну не нравилась, он уже засомневался в успехе их затеи.

Пока Вождь разглядывал того, к кому они прибыли, он общался с их проводнриком, который оказался сыном Борзога. Занятная ситуация складывалась здесь. В Мглистых еще сохранялись традиции с Ангбарда, где детей выбрасывали в город, для их самостоятельного взросления, а здесь родственные связи укрепились сильнее... Или же это духовное родство? Очень много вопросов возникало по ситуации, но сперва дела... Сразу после того как хозяин закончит говорить с сыном.

[Шуркул 11]

Борзог внимательно рассматривал пришельцев. Каждого из них. Одного за другим. Как луч света пронзает тьму, выхватывая доселе скрывавшиеся силуэты. Только этот свет не нес в себе тепла, яркости и радушия. Он не нес в себе холода и смерти. Он просто был.

За долгие годы правления кто только не оказывался в этой старой зале, еще сохранившей отголоски былой славы и мощи. Сейчас ему казалось, что она странно сузилась, облекая его тело в жуткий каменный панцирь, запирая, даря защиту и отбирая свободу. А впрочем... Стоило тут прибавить света и шума, как те времена вернутся вновь, но приволокут за собой сутолоку и суету, а ему ох как не хотелось всей этой мишуры сейчас...

А теперь к гостям.

Давненько ничего подобного не видывали глаза орка. Признаться, только получив вести о странной делегации, Долгожитель разозлился. Как никак время подходило к ужину, а ему уже не двадцать лет, чтобы постоянно нарушать режим! Натравить на них варгов, да и дело с концом. Пускай попляшут на морозе. Но годы брали свое, и одним из первых забирали именно поспешность и неосмотрительность. Именно поэтому гости сейчас стояли перед старым орком.

Шероховатая ладонь вновь прошлась по подбородку, а взгляд стал задумчивым. Колесо судьбы вновь зашевелилось, пыль слетала с давно проржавевших механизмов, и тут уж, хочешь не хочешь, а приходилось идти в такт с неумолимым ходом времени.

- Добро пожаловать на Север, Богун, сын Больга, - наконец, нарушив долгое молчание, произнес он. - Подходи ближе, не бойся. Подходи со своими спутниками. Долго не жаловали нас орки с Гундабада вестями, - короткий смешок сорвался с губ, когда Борзог немного поддался вперед, не сводя глаз с предводителя путников. - Надеюсь, ты успел отогреть кости после своего путешествия? Погодка нынче не шепчет, - он вновь рассмеялся собственному замечанию. Но через мгновение снова посерьезнел и, прищурившись, задал главный вопрос. - Что же привело тебя ко мне?

[AVA]file-up.net/big/4a/4a1a215a0a0212901720160118203607.jpg[/AVA]

[NIC]Борзог Северный[/NIC]

[Bogun 795]

Несмотря на то, что вид Борзога говорил о безумце или как минимум о скором на расправу орке, но пока что он держал себя в руках, как и говорили о нем Багрык и Шрык. Хотя чувство юмора у него было явно отморожено в этих суровых землях, ибо причины по которым старик смеялся были скрыты для Богуна, да и, судя по всему, почти для всех присутствующих.
С какой-то жалостью к смеху в тишине вождь хотел так же улыбнуться, но решил, что лучше начать с честности, а не с лизоблюдства, тем более, что пусть он сейчас и был в гостях, так сказать, но тем не менее, он так же был вождем, да и не каким-то жалким червем из Города Гоблинов, или Горы Грэм.

Богун на приветствие Борзога ответил кивком, и подступился, по его просьбе. То же самое сделали и его спутники. Чем дышит этот старик на самом деле было загадкой, а в толпе дышалось легче. По крайней мере им так казалось. 

- И тебе не хворать, Борзог Северный. Ваши орки так же не удостаивали мой дом своим присутствием, так что, мы решили в гости нагрянуть, глянуть что да как у вас тут. Согреться не успели, сразу решили уважить столь знатную личность, но чай мы тоже не южные птички, так что и мерзнуть особо нам не было причин. - Хотя торчащие как иглы соски вождя говорили об обратном.

- Меня же к тебе привело одно дело... Или если быть немного точнее, то два, которые в итоге переходят в один. Начну издалека: на сколько хорошо слухи о состоянии Средиземья доходят сюда... И Помнят ли ещё здесь такого себе Гортхаура? Он был на побегушках у Мелькора Великого.

[Шуркул 11]

Борзог склонил голову, переглянувшись с громадным варгом, который, наконец, оставил треснувшую на мощных челюстях кость и насторожил уши, прислушиваясь к разговору.

«Верно, Лохматый, веры сейчас никому нет. И откуда такой явился? Да еще и на мою голову… Много ли мне было покою… Да и говорит как-то… витиевато да туманно…»

Все это не нравилось вождю северных гор, но с другой стороны, в его краях давно не происходило ничего интереснее случая, когда какой-то отмороженный разжег костер аккурат над входом в снежную берлогу да и провалился туда. Говорят, визгу и реву случилось на поллиги вокруг. Жаль, Борзог не видел этого собственными глазами.

- Слухами мои земли полнятся, - орк облокотился о спинку кресла и скрестил пальцы перед собой, - какие из них правдивы – отдельный вопрос.

Стоит спуститься поглубже в туннели или же наоборот потолкаться у ворот, то можно нахвататься всяких баек, россказней и новостей. Борзог был не слишком сильно заинтересован миром вокруг до тех пор, пока не приходил к мнению, что из окружающих можно выжать для себя пользу. Прошли времена глупой юношеской любознательности. Сейчас гораздо важнее были благополучие, сытость и безопасность. Но прикармливать да присматривать за воронами, чтобы потом исправно отправлять их на разведку, он никогда не забывал. Слишком уж скоро падали и взметались чаши весов, а узнать о том, что кто-то решает сунуть свой длинный нос в твою постель последним, вождь ох как не желал.

При упоминании Темного Борзог сморщил нос, будто учуял что-то.

- Ты спрашиваешь, помним ли мы? – Переспросил он и после недолгого молчания продолжил: - Говорят, сейчас он обрел свое сокровище, разом обставив врагов на десять очков вперед. Ты пришел по его воле?

Бледнокожий выглядел спокойно и старался вести вежливую, но осторожную беседу, тщательно подбирая слова. Все-таки злобный майа был не пустым звуком, даже здесь, на далеком севере, это прекрасно понимал самый разнесчастный и убогий раб. А успел ли Гундабад под него прогнуться или нет, было пока неясно… Отдельные вести доходили до ушей вождя, и свои выводы он сделал, но в силу опыта и доли мудрости понимал, что без определенных доказательств нельзя брать их за чистую монету. Нужно было узнать больше. А уж в искусной болтовне Борзог успел поднатореть за столь долгий срок. Уж в этом-то старый орк был уверен.

[AVA]file-up.net/big/4a/4a1a215a0a0212901720160118203607.jpg[/AVA]

[NIC]Борзог Северный[/NIC]

[Bogun 795]

Богун выслушал Борзога, хоть тот и, как подобает нормальному орку, выразился довольно просто и односложно. Богун с невольным взрагиванием вспомнил отца. Тот тоже всегда отвечал односложно и резко. Короткого взгляда отца хватало на то, что бы все ещё не высказанные приказы были выполнены, чего уж говорить о том, когда он открывал свой кривой рот. Тогда вообще все носились как в жопу ужаленные. Богун же был не таким. В нем взыграла чья-то порочная, или благословенная, хрен его знает какая, кровь, и его в разговорах несло как поганого эльфа, что периодически, когда кому-то это не нравилось, вызывало нелюбовь, или наоборот презрение в его сторону. Но ничего нельзя было поделать. Такова его натура.

Внезапно сознания Богуна коснулась чья-то мысль, и он вздрогнул невольно. "Тише, не выкладывай все карты сразу. Ответь на его вопрос, это будет уважением к вождю, и прощайся. С начала ему надо увидеть, что мы не южные дикари, пришедшие за чем-то. Пусть увидит, что мы такие же орки как они, и пришли за дружеской помощью, а не как наглецы на службе у его одного наглеца". 
Богун не мог ответить майэ, и лишь прикрыв легонько глаза едва заметно кивнул, что бы она поняла, что мысль достигла цели.

- Этому слуху можно верить. Он был в Гундабаде, и я его видел своими глазами как и этого урода, - Богун пнул шута, и тот упал на колени, звеня бубенчиками, а глаз покатился по каменному полу. - Но я пришел не по его воле, Гундабад не для того был нами заселен, что бы покоряться воле Саурона. 
Наблюдая за представлением шута в поимке глаза и выпутывании из длинного плаща, в котором сумел запутаться, за это время. Увальни тупо хихикали, смотря за этим, а Багрык с подозрением пялился на Гнарка. Уж кто-кто, а этот урук сразу уловил в шуте что-то дьявольское, и с первой их встречи держал ухо востро с ним. Богун в очередной раз зауважал мордорца. Только Гара и Шрык оставались равнодушными к недорослю.

- Однако это все, лишнее. Я и эти рожи просто хотели выразить почтение хозяину дома. Думаю лучше оставить все разговоры на завтрашний вечер. А пока загорается день, лучше поужинаем и ляжем отдохнуть. С чистой башней  язык плещет легче.

[Шуркул 11]

Перед тем как ответить на вопрос Богун прикрыл глаза.

Что бы это могло значить? Уж не пытается ли он скрыть свои истинные намерения? Не собирается ли прямо здесь начать убеждать его, Вождя Северных Гор, в том, что явился сюда без указки Жестокого? Или же наоборот, понимает, что идет против воли майя, самовольничает, ведет свою хитрую игру? Если в нем и вправду течет кровь его предков, то расклад скорей всего второй. Это не могло не нравится Борзогу. Прогибальщиками могли быть лишь трусы и недотепы, а вождь Гундабада такого впечатления пока не производил.

Борзог одобрительно кивнул на ответ Богуна.

Еще и Самого видал, ежели не брешет. Значит, Он своим зрачком вперился в Гундабад. Таким макаром, глядишь, и до его задницы дело дойдет. Но пока мысли вслух не высказаны, они не материальны, поэтому Борзог решил не переживать по этому поводу хотя бы здесь, в присутствии гостей.

На выходки шута он лишь скосил голубой глаз, но ни тени улыбки или смеха не сорвалось с его бледных губ. С этими малявками всегда надо быть начеку. Мало когда шут - просто шут.

Зато насколько можно добродушно он осклабился на почтение, которое выразил вождь. Такой подход ему однозначно пришелся по душе, и по опыту именно с такими парнями и можно было вести дела.

- Что ж, - он поднялся с кресла, сбросив медвежью шкуру на сидушку, - прошу за мной. - Он ткнул когтистым пальцем в темное пятно на левой стене. Туда словно специально не доставал свет факелов, и даже на фоне теней, во множестве залегших по углам, пятно казалось чернее самой безлунной зимней ночи. Уводя за собой гостей, он пересекся взглядом с Шуркулом и кивнул ему. Тот без лишних разговоров скрылся в проходе, из которого полчаса назад вышел вместе со странниками. Огромный варг, будто нехотя, поднялся на лапы и замкнул процессию, следовавшую за Борзогом.

Решив не беспокоить своих гостей почем зря, а заодно и показать им определенную степень доверия, положенную им в данной ситуации, вождь заметил:

- Пройдем на пиршество путем покороче, - Борзог надавил на стену, и та, дав прямую трещину, отворилась наподобие двери. Небольшой коридор, освещенный факелами, прямой стрелой уходил вглубь. Идти в нем можно было лишь гуськом, но длился переход недолго. Совсем скоро они вышли в небольшую залу, из которой расходились три прохода, у каждого из которых стояло по стражнику. Оглядев раскиданную по каменным плитам колоду карт, Борзог жгучим взглядом окинул орков, вытянувшихся в струнку. Но никого не тронул, а лишь зашагал дальше, сцепив руки за спиной и сгорбившись, то ли от старости, то ли просто потому, что ему так хотелось.

Еще пара поворотов и петель, и вот уже до ушей донесся гул десяток глоток, а в ноздри ударили запахи жаркого, сала и вяленой рыбы. Все было готово к их приходу. Хоть тут не обалажали. Отдернув плотную шкуру, перегораживающую вход, Борзог вошел в ярко освещенный зал. С потолка свисали редкие сталактиты, сверкавшие наподобие ледяных сосулек. На каменном возвышении стоял стол. Остальные несколько длинных столов со скамьями были разбросаны ниже в казалось бы полном беспорядке. На этом уровне царили орки всех мастей, но все как один коренастые, с дубовой, устойчивой к холодам кожей и неглупым взглядом. Было их всего около двух десятков, гоблинов, снагг и рабов не было видно вообще.

Стража, стоявшая у главного стола, зычно рявкнула на детин внизу, чтобы заткнули глотки и сбавили обороты. Гул постепенно затих, и к тому моменту, когда Борзог уселся в центре, посадив по левую руку Богуна, а затем и всех его прихвостней, а правое место оставив пустым, в зале воцарилась практически абсолютная тишина, редко прерываемая тычком или зуботычиной. Варг, поведя ушами, улегся с краю от стола.

Словно по невидимому сигналу из потайной дверки показались рабы, несущие тяжелые бутыли с хмельным напитком. Наполнив чашки, плошки и кубки, они тут же растворились в тени, кланяясь и пятясь задом. Старик поднял чашу над головой (вставать уж он не стал, посчитав, что и так уже оказал достаточно радушный прием для гостя издалека, а еще и старость не радость, но об этом уж совсем никому знать не полагалось!) и произнес:

- Этот день поистине можно считать славным. Добрая охота и неожиданные гости. Отведаем же плоды первой и поприветствуем вторых.

Гул раскатился по столам, правда было не совсем понятно, чему орки радовались больше: гостям или рабам, вновь появившимся в поле зрения и несущим блюда с мясом, рыбой и гарнирами. Несколько прихвостней с трясущимися коленками тащили огромную тарелку, на которой возлежал гигантский шмат жаренного, сочащегося жиром и нашпигованного чесноком мяса. Поставив его на главном столе, рабы ринулись прочь. Неторопливо поднявшись и схватив кинжал из-за пояса, Борзог одним движением отрезал кусок, нацепил его на острие и забросил в рот. Тщательно прожевав и проглотив его, он довольно улыбнулся и хлопнул себя по животу.

Пиршество началось.

Когда первый голод был утолен, и Борзог довольный отбросил нож в сторону, в зале появился и Шуркул. Сев на причитающееся ему место, справа от отца, он с голодным блеском присоединился к трапезе. Поиграв пальцами на слегка раздувшемся от еды пузе, вождь обратился к Богуну:

- Хорошего ли лося добыл мой сын на стол, а, Богун, вождь Гундабада?

[AVA]file-up.net/big/4a/4a1a215a0a0212901720160118203607.jpg[/AVA]

[NIC]Борзог Северный[/NIC]