Степи

[Айнур 59]

Великое травяное море. Обширные восточные земли рунийских степей, где кочуют кланы истерлингов.

[Арзашмаил Иш-Хамул 1]

Великий Лучезарный Владыка Арзашмаил Иш-Хамул, Медный Властелин и Повелитель Цет-Хабаора, в молчании восседал на высоком троне Медной Цитадели и размышлял. Только что зал покинула делегация, представлявшая одно из племен дальнего Зарунья, прибывших к стенам крепости Арзашмаила по его зову, и через мгновение уже должны были появиться следующие вожди. Сплошным потоком они приходили к Владыке Цет-Хабаора, чтобы уведомить о своем прибытии и подвердить присяги о верности. Месяц назад Саурон поручил Арзашмаилу созвать все племена и кланы окружных земель к Цет-Хабаору для большой войны. Арзашмаил ждал этого давным-давно. Многие десятилетия народ Цет-Ардат копил силы для решающего и безжалостного боя с лицермерными и трусливыми людьми запада, и их трижды проклятыми эльфами - и многие десятилетия Саурон удерживал их, не давая обогнуть море и обрушиться на Рованион всесокрушающей волной стали и меди. Они были его секретным оружием, бережно хранимым в глубокой тайне. И услышав волю Владыки Мордора, Арзашмаил возликовал. Наконец-то оружие решено было извлечь из ножен.
Кланы и племена прибывали одно за другим - многочисленные и крохотные, вооруженные острыми палками и несущие стальные мечи, одетые в лохмотья и одетые в железо, пешие, верховые и едущие на колесницах с бронированными конями. Все вновь прибывшие присоединялись к огромному лагерю из шатров и кибиток, раскинувшемуся в тени величественных стен Цет-Хабаора, пополняя собой пестрое воинство Зарунья. Здесь, в этом зале, Арзашмаил встречал их вождей и наделял их властью в объединенной армии сообразно могуществу и заслугам - а иные кланы сразу отсылал вперед, туда, где на западном берегу моря уже собирались передовые отряды и разведчики грядущего вторжения. Людей, лошадей и волов было множество. В самом Цет-Хабаоре непрестанно дымили кузни, готовились и выправлялись устрашающие машины разрушения, боевые повозки и колесницы, человеческие и конские доспехи, мечи, копья, стрелы и жуткое экзотическое оружие, незнакомое и непривычное людям запада. Арзашмаил чувствовал себя могущественным как никогда прежде. Сейчас он восседал на троне, одетый в свои медные доспехи и богато отделанный плащ из переливающейся пурпурной материи, а лицо его скрывалось за начищенной до ослепительного блеска медной маской владык Цет-Хабаора.
- Пусть войдет следующий, - повелел он.

[Мёдвейг 455]

Милдред двигалась сквозь многоцветное поле шатров, распустившееся вокруг Цет-Хабаора сопровождаемая громким смехом и шутками собственных воинов. Сто отборных коней — в дар Медному Властелину. Сотня отборных воинов на конях не хуже них — сопровождение правительницы одного из самых крупных племен — и самых скрытных, при всей их приветливости. Гривы коней убраны золотом и лентами, на одеждах мелькает вышивка, доспехи из толстой кожи разукрашены охрой — и лишь она, Вождь, сложила свои доспехи, украшенный тиснением и золотом на спину одному из трех муммаков — двое из них станут даром тому же Медному Властелину, а третьему нести их шатры и одежды.
Лишь она, вождь — облачена в легчайшую алую ткань, украшенную вышивкой, обнажающую то живот, то бедра при каждом движении — руки до плеч расписаны охрой, украшены золотыми браслетами — как и ноги в сандалиях, как даже гордое лицо.
Что бы было видно — едет Вождь, и что с того, что он — дева, и в улыбке нет угрозы, как и в веселых глазах. Пусть все знают, все это многоцветное поле шатров — она, дочь Эрвига, тот кто был лучшим среди них. И они не трусливы, но умны и богаты, а их стада сильны и прекрасны.
В саму цитадель её провожало лишь десять воинов — остальные ставили лагерь, и только. Лишь она посмела явиться к Арзашмаилу Иш-Хамулу оставив в племени больше половины воинов — это была почти подачка, не смотря на все богатые дары. Почти знак недоверия, почти плевок — Милдред не волновало это. Она Вождь, и не бросит в котел всех кого сможет — лишь тех, кто решил сам, и кто способен выжить.
По слову распорядителя — духи, как же тщеславен этот Владыка, если сам не может гостя или союзника позвать — она явилась под очи Великого, Лучезарного — Милдред видела лишь человека, шагая к трону под перезвон золота, сопровождавший каждое её движение. Человека, в нелепой медной маске, закованного в доспехи — и рассмеялась, представив, как жарко ему должно быть.
- Вот она я. Явилась на столь настойчивый и упорный зов. Вот мои дары — табун коней, муммаки, да железо из горных недр, добытое карликами.
Ни поклона, ни приветствия — лишь улыбка да кивок — по-варварски, нагло, без капли почтения.
- Вы ждали Вождя, что водит своих людей на севере, подальше от вашей жадной власти -  вот она я.
Эрвиг, прежний вождь уже уходил под знамена Саурона — тогда он увел с собой три сотни людей, сильно обескровив племя — её же действия по сравнению с его были на грани с предательством. А столь гордый дух — вызовом. Или глупостью. Милдред не волновало это — как и её облик, призванный скрыть ярко взыгравшую в ней кровь людей Запада.

[Bogun 795]

НПЦ -

Глаза Медного Властелина расширились от возмущения и удивления. Конечно же, варвары есть варвары, и когда они длительное время предоставлены самим себе, они начинают деградировать, но то, что все их инстинкты самосохранения атрофировались на нет, было совсем странным.
Когда удивление ушло, Лучезарный Владыка опять сделал беспристрастное лицо, ведь истинный правитель даже под маской должен всегда быть невозмутим, что бы показывать свою силу и самообладание всем своим видом. Подозвав своего слугу мановением руки, он начал нашептывать тому что-то на ухо. Когда небольшая тирада закончилась, слуга выпрямился и быстро отправился вон из шатра, выглядя очень озадаченным.
Сразу же за этим к Арзашмаилу Иш-Хамулу подошел ещё один слуга, и после его мановения  наклонился к своему владыке, для выслушивания очередных слов. На этот раз они были гораздо короче, и слуга уже не покидал шатер, а выпрямился и сложил руки за спиной. Прокашлявшись, для очистки горла, он  начал оглашать то, что ему только что сказали:
- Великий и Лучезарный Владыка Арзашмаил Иш-Хамул говорит, что вы ведете себя неподобающе подчиненной, и должны  сперва склониться перед своим Владыкой, а затем просить прощения. Если же должного почтения не вы не выкажете, то будете наказаны соответствующих способом. Так же, за неподобающее поведение  своего вождя будет наказано и все племя.[AVA]http://lotrrol.ru/img/avatars/0001/1b/5a/1934-1422231549.jpg[/AVA]
[NIC]Арзашмаил Иш-Хамул[/NIC]
[sTA]Медный Владыка[/sTA]
[sGN]   [/sGN]

[Мёдвейг 455]

Поразительно - думала Милдред - Как поразительно то, что он даже говорит через слуг. Может, голос у него писклявый, или тихий слишком? Как он тогда в бою команды отдавать собрался, или во всем этом великолепии так и останется тут сидеть - и пускай другие за него умирают?
Возможно, ей стоило бы покориться. Но все это - все это напоминало какой-то фарс, все это было нелепым - она не чувствовала даже легкого трепета. Она не боялась, хотя бояться умела. А если ей не страшно - то чего заслуживает этот идиот на троне?
Может, он был великим или даже гениальным - Милдред всегда смотрела со своего муммака, а с её муммака он таковым ей не виделся. Первым делом из-за того что ходит в доспехах по собственному дому, и ни с кем кроме слуг не разговаривает лично. Странный, вобщем.
Поклониться, попросить прощения - Милдред только рассмеялась звонким смехом.
- Ну так передай своему владыке что ни кланяться, ни просить прощения я не буду. И никакого наказания тоже не будет - потому что я пришла, как и звали - сами звали, я не просилась - я привела людей и полностью выполнила то, что он хотел. Лебезить перед ним я не стану - он вождь и я вождь. И мое племя сражалось уже тогда, когда вы тут сидели и силушку собирали - не свою, а чужую.
Кажется, она все же переборщила. Ух, оставалась надежда что люди её на условный сигнал ответят оперативно. И еще хорошо бы что бы они как обычно не сразу поставили шатры.

[Bogun 795]

Слуги Медного Владыки которые пока что оставались такими же беспристрастными, как и их вождь, не выдержали, и с ужасом в глазах посмотрели на женщину, стоявшую пред ними. Он видимо была не совсем  в здравом уме, так говорить, будучи в самом сердце лагеря самого Хамула. Или она искала смерти, и решила умереть так, что бы об этом пели в песнях в будущем.
Великий и Прекрасный Хамул тем не менее спокойно выдержал дерзость сумасбродной, и лишь с достоинством опять подозвал к себе своего глашатая. Передав ему все что нужно, он перевел взгляд на стоявшую перед ним женщину.
- Могущий Владыка, которому самой судьбой велено говорит, что вы недостойны находиться в одном шатре с ним, - и повысив голос, что бы стража перед шатром услышала. - Арзашмил Иш-Хамул говорит, что эта женщин должна быть схвачена и подвергнута показательной порке, в пример другим, кто хочет вести себя подобно ей.
В тот же момент в Шатер ворвались два стражник вооруженных длинными саблями наголо, и бросились с ними на Милдред, и не совсем было похоже, что они собирались оставить её живой.

В это самое время большой отряд людей со стрелами на тетивах окружали место где располагался отряд вастаков, которые прибыли со своим дерзким вождем. Наказывать вождя легче и болезненнее всего принося в жертву его людей. А Азмаил Иш-Хамул был тем, кто не знает полумер, если наказывать то сразу и по крупному. первыми выводить из строя нужно самых опасных, по этому пока мумаки были спокойными и их ещё не взбесили, лучшие стрелки лагеря выпустили отравленные стрелы в глаза этих прекрасных машин смерти. Как только стрелы были пущены в хуббатов. Полетела тьма в лошадей, что бы воины не смогли сбежать с лагеря не потеряв большую часть своих сил. И только третий залп уже был пущен в самих людей.[AVA]http://lotrrol.ru/img/avatars/0001/1b/5a/1934-1422231549.jpg[/AVA]
[NIC]Арзашмаил Иш-Хамул[/NIC]
[sTA]Медный владыка[/sTA]
[sGN]    [/sGN]

[Мёдвейг 455]

Вообще-то, все удалось бы людям Медного Властелина - если бы Муммаки не были РЕАЛЬНО большими тварями. И яд действовал на них не сразу.
Так что трое бесящихся муммаков, хоть и на окраине общего лагеря наделали шуму, и сбили дальнейшие планы и выстрелы. А уж когда начали падать, попортили все и того больше - вобщем, потери были минимизированы, и потеряла Милдред не так много хитрых людей, тут же вскочивших на коней и устремившихся прочь.

А сама Вождь обнажила нож, защищая себя, и оскалилась - скорее весело, чем грозно.
- Трус и ублюдок, а не повелитель. Смешно!
Почему-то никто не вспомнил о тех, кто сопровождал её до шатра - эти воины были куда лучше в бою, чем сама дочь Эрвига, и тут же завязали легкую схватку, давая Вождю время. Сами они тоже намеревались сбежать, и быстро.
Милдред не собиралась показывать какой она воин - ибо была не лучшим - а всем телом налетела на один из шестов, державших шатер - выбивая его из земли и роняя - а там уж наискось ударила ножом, распарывая дыру и была такова - потому что первым правилом её клана было разбегаться при опасности, подобно крысам.
А эти идиоты еще и держали коней прямо в лагере, ну разве же не полезно?
А потери - о них она подумает после. И после же отомстит - без ненависти, лишь ради покоя их душ.

[Гортхаур 328]

Мумаки навели достаточно паники. Люди Владыки с остервенением пытались свалить могучие туши, но сделать это было не просто. Впрочем одного из мумаков удалось уронить, с помощью тяжелых коротких дротиков, которые войны накидали ему в ноги. А затем и не без труда, но заколоть бьющуюся в агонии туши. Остальные мумаки, рассверипевшие и неуправляемые рванули в разные стороны в степи.
Владыка молча и с отвращением взирал на глупую женщину, посмевшую нарушить его Закон. Впрочем теперь ее ждала лишь смерть. Войны Медного Владыки тоже были сильными рубаками. Так что схватка получилась отнюдь не легкая и потерь в ней было достаточно. Но тяжелый шест спутал карты всем.
Когда дурная дочь хромой кобылы выскочила через дырку, Владыка не погнушался нырнуть под собственный трон, чтобы не быть придавленным тяжелыми тканями шатра. Мысленно он посылал дурной девке страшные кары.
Едва заслышав звон мечей, лучники спустили стрелы, безжалостно истребляя пришедших чужаков. Впрочем в создавшейся суматохе никто не следил, куда сбежала Милдред.

[AVA]http://lotrrol.ru/img/avatars/0001/1b/5a/1934-1422231549.jpg[/AVA]
[NIC]Арзашмаил Иш-Хамул[/NIC]
[sTA]Медный владыка[/sTA]
[sGN]    [/sGN]

[Мёдвейг 455]

Милдред уже мчала от лагеря - и её племя, бросившее муммаков и сокровища без сожалений. Разве что лошадей забрали всех, да и по пути умудрились увести какое-то количество чужих.

Ну её люди полностью следовали самой гениальной из тактик - завязать бой и сбежать, ведь в лагере так много людей. Таких похожих, частью пьяных и с радостью влезших в драку даже не зная почему она и кого бить. Кочевники.

 

Они уносились прочь, к границе, дальше от тьмы - и в душе Милдред разгоралось очень нехорошее чувство. Медному Владыке стоило бы поостеречься - по легендам, она вела свой род еще с Перво Эпохи, и её предки сражались под знаменами Великого Врага - которого почитали как бога.

Ему стоило поостерчься - в прошлом её род был богат и на друзей эльфов, стоявших на их стороне за свои идеалы.

 

Дальше, ближе к границе, её племя разделилось - на несколько более мелких отрядов - часть должна была вернуться на север, к тем кого Милдред не повела за собой - часть отправиться в Умбар, часть - расползтись по землям и последняя - сопровождать Вождя. Да так, что бы след был четким - уводить погоню она желала едва ли не до другого конца света.

 

-------------------------->Северное Лихолесье, Дворец Трандуила

[Мёдвейг 455]

Границы Кханда

 

В Рун Милдред переменилась. Это было заметно невооруженным глазом, по её взгляду, легкой улыбке, иной осанке - словно огромные крылья распахнулись за её спиной, готовясь объять любимые степи. Возвращение домой, стоило лишь сделать шаг - и она ускорила бег коня - или тот ускорился сам, не обращая внимания на тех кто должен следовать за ней, не обращая внимания даже на Инас, вновь сидевшую вместе с ней.

 

Её люди сделали то же самое, потому что домой надо возвращаться на полном скаку, потому что хочется, и потому что... Путь не завершен, и может, нескоро удастся вновь насладиться этим счастьем - безумной скачкой по этой степи. По морю Рун - а её племя от века морем звало эти степи. Тоже похожие на море, изменчивые в мелочах.

 

Но надолго она не забывала - чуть успокоила коня, снова возвращаясь в прежний темп, и рассмеялась, проговорив.

- Вот, Инас, смотри что я зову свободой. От края до края - степь, и только омерзительная Медная Цитадель, портит эту землю.

 

Ненависть и жажда мести, уже больше, чем прежде - она хотела освободить своих собратьев - иногда друзей, иногда врагов, но по своей воле, не по чужой. Вождь не знала почему мир так сильно менял её - но пора, когда она не испытывала таких чувств, осталась позади. Далеко позади, и это даже печалило её - пока она не поворачивала голову туда, где во многих переходах стоит цитадель Медного Владыки. И на губах её появлялась улыбка, а во рту - привкус крови. Похоронить его в его же доме - лучше не придумать, но шанса на это нет. Пока что.

[Инас 296]

И вновь – вперёд, в расплескавшееся золото восхода, в косые лучи солнца, навстречу самому свету, улыбаясь ветру, позволяя ему, дикому, вольному, перебирать свои волосы, играться длинным плащом; в небесах, средь длинных, растянутых, окрашенных в индиго и фиолетовый облаков, реют гордые степные птицы, раскинув широкие крыла, а внизу, средь переливающегося янтарём, охрой и зелёным океана – плещутся волны, вздымаются и опадают, вечные, неизменные, каждый раз не такие, как прежде – их братьями летят буйные, непокорные кони, несут на спинах своих закутанных в неприметные средь волн вереска накидки всадников.

Инас всё отвлекалась, не желала подстраиваться под бег своенравного Азамата – девочка уже успела выучить имена всех лошадей в маленьком отряде, что держал путь на север, в чужие леса, - поворачивалась назад, выглядывала из-под руки Милдред, следила, пристально и внимательно, едва ли не за каждым движением бледного, сребровласого эльфа, зло хмурилась, когда тот опять принимался что-то страстно шептать её госпоже, едва ли не рычала, когда он смел прижимать к себе её хрупкий стан в очередном объятии. Он ей не нравился. Она не могла снести взглядов этого мужчины, этого вора, этого к о р о л я , направленные на светлейшую Сархи, полные нежности, обожания, безотчётной любви. Кулачки девочки сами собою сжимались, верхняя губа поднималась, обнажая ряд белых оскаленных зубов, чёрные брови хмурились. Он не смел. Не смел прикасаться к принцессе, не смел считать её с в о е й .

Но она ничего не могла сделать. Ретивый конь каждый раз возвращал её к реальности, да и Вождь была не очень-то довольна таким её поведением.

 - Что за Медная Цитадель? – непонимающе переспросила бывшая служка, не оборачиваясь, но скользя взором по шумящему, плещущемуся перед ней морем – Милдред звала это свободой, и она, если не понимала, то чувствовала смысл её слов; Инас в жизни своей не видела большой воды, но ей отчего-то казалось, что это далёкое, это таинственное м о р е было схоже с тем, что раскинулось сейчас перед ней – такое же вечное, необъятное, огромное, шумное, никому неподвластное, считающееся лишь с ветром. – Она…она плохая, да?.. – при этих словах она вновь повернула голову на эльфа, что-то мурлыкающего на ушко своей спутнице.

 

[spoiler=вдохновеньице :з]

 

[Сархи 284]

[NIC]Сархи-ур-Халит[/NIC]

[sTA]Принцесса Кханда[/sTA]

[AVA]pp.vk.me/c629409/v629409504/13c88/YBiKiVgB-0M.jpg[/AVA]

Закат они встретили верхом на лошади и опять вместе. Сархи не выспалась и устала. Она не была готова к таким резким переменам, к ночёвке под открытым небом, к еде из казанка, к бешеной, непрекращающейся скачке в конце концов.
У Сархи ныло все тело и она то и дело проваливалась в неспокойные сны, поддаваясь дреме и склоняя голову на грудь королю. Но тут же просыпалась, боясь упасть, боясь, что лошадь сбросит ее, а всадники умчатся прочь, следуя за ветром, оставив ее одну на перепутье мира.
Но Трандуил все время был рядом. Она чувствовала его сильную руку, которой он поддерживал ее, его дыхание на своей шее, в своих волосах, даже его взгляд она чувствовала не оборачиваясь, и тогда разбросанные, словно осколки, сны ставали еще беспокойнее.
Вот так они и въехали в море Рун, о котором Сархи слышала много, но не знала ничего. Кочевники дикари, так всегда говорили о вастаках, у них нет ни домов, ни денег, ни культуры - только конь в седле, да ветер в голове. Но их дом оказался много больше, чем у самых богатых владык Кханда - это девушка понимала, глядя на Милдред, хоть и не принимала сердцем. Да и лошади она бы без зазрения совести предпочла паланкин или карету, что было более удобно. Она пыталась вспомнить, когда вообще в последний раз ездила верхом на лошади. И мысли снова возвращали ее к дому, ко дворцу в Северной столице, когда послы из Харада и из-за Пашалимских гор, из темной земли начали все активнее посещать дворец и повелителя. Но сердце семнадцатилетней принцессы тогда больше всего трогали не известия об надвигающейся угрозе, которую сдерживали в Темных землях, а рассказы слуг и послов из Хрисаады. Тихие и редкие разговоры о юном и отважном принце, который возможно может стать ее супругом. Тогда это была ее мечта.
Сейчас же была реальность. Она позволила тому, кого раньше заочно считала врагом, украсть себя и увозить все дальше от дома. Себе же она позволила полюбить его. Но ни один мальчишка принц из самых романтичных рассказов не мог сравниться с королем.
Его слова вырвали ее из полусна и Сархи огляделась вокруг. Не Кханд, и не сказочный Харад, она в Руне. А где-то далеко впереди кусочек чистого неба, что выглядывает из под густых облаков, соприкасается с бескрайними степями, пропуская в этот мир последние солнечные лучи, больше похожие на огромные копья или золоченные стрелы.
Сархи повернула лицо к Трандуилу и ей перехватило дыхание от того, насколько близко он был к ней.
- Восхитительно. - ответила она, улыбаясь.

[Мёдвейг 455]

/Воу-воу. я тож щзаболел, вот и ели соскребаюсь для поста/

 

- Она отвратительна. Сложно тебе объяснить, но это место, которого не должно существовать.

 

Кратко ответила Милдред, стремясь как можно быстрее уйти от границ. И скакали они долго - до самого вечера, уходя все севернее, по знакомым для Вождя дорогам. Ну и заметным только ей и её людям - и каким-то образом не встретили в степи ни единой души, только птиц.

Потому что ей хватало увиденного, что бы знать куда повернуть, что бы разойтись с другими кочевниками, хватало взгляда на птицу, едва видного дыма, легкой дрожи земли. 

 

И когда солнце начало погружаться за горизонт - зрелище тревожное и великолепнейшее - они услышали стук множества копыт, и Милдред остановила коня на холме, с улыбкой вглядываясь в даль.

К ним двигалось... нет, не воинство, но достаточно большое количество всадников, что бы напугать любого. И двигалось удивительно согласованным, одинаковым темпом - и на знаменах из в синеве небесной распахивал крылья золотой орел.  Но не было причин для тревог - вождь улыбалась так. словно готова была заплакать, а её люди, до того молчавшие, начали вполголоса перешучиваться. Теперь это было безопасно - Медная Цитадель наверняка уже ушла на войну, и стольких человек им не положить.

[Инас 296]

[я сама-то не особенно склона к большим постам сейчас…

а ты давай выздоравливай! >:с]

 

Закат горит, вспыхивает, тлеет. Трепещут рваные стяги облаков, алеют в лучах умирающего солнца – блещет золотом ровный жёлтый диск, источает негреющий свет, пронизывающий воздух искрящимися былинками и пылью дороги столпами, высвечивает чертания высоких трав. А с юга, со стороны оставшейся далеко позади Медной Цитадели – страшное место, недоброе место – сворою голодных гончих псов мчится ночь, облачая степь в чёрное.

И вдруг, сразу после взгорья, не успела она опомниться – несчётное для неё воинство, конная рать, раскинувшаяся под распроставшим крыла златопёрым орлом; огромной, пенящейся рекой стремится она навстречу маленькому отряду, подобная безудержной стихии, громогласная и стремительная, но послушная чьему-то приказу и слаженная.

Инас неосознанно подалась назад, прижимаясь к Вождю.

- Они идут воевать? – едва ли слышно прошептала она, не смея оторвать взора от надвигающейся мощи равнин да степей, ветра и небес. – Они что… они хотят кого-то убить? Они хотят свергнуть ту железную башню?

[Сархи 284]

[NIC]Сархи-ур-Халит[/NIC]

[sTA]Принцесса Кханда[/sTA]

[AVA]pp.vk.me/c629409/v629409504/13c88/YBiKiVgB-0M.jpg[/AVA]

- У вас каждый шаг продуман? – повеселела Сархи, закутываясь в плащ. Мех мягко лег ей под голову, напоминая больше мягкую подушку, к которой ты только-только притронулась, но уже пора вставать или же лучшее в мире одеяло. Боги, да за большую удобную постель с мягкими подушками и желательно хоть с каким-то укрытием, куда бы она могла провалиться и выспаться, принцесса бы пол царства отдала. Особенно ночью, когда над ухом жужжат мухи, везде дует, или по крайней мере пытается, а сквозь ткани и мех, на котором лежишь, все равно чувствуется, как что-то все время упирается в спину или бока.
Отогнав от себя рой навязчивых и ненужных мыслей, она еще хотела что-то спросить. О Ласгалене, о котором мигом упоминал король. Она хотела расспросить его о нем же. Ей было интересно все и даже больше. Сидя возле костра или засыпая, она наблюдала за ним, думала постоянно - кем он был до того как открыл ей свое сердце? Кем еще он был кроме мужчины, которого она полюбила?
Словно повторяя, она повернула голову за Трандуилом и увидела приближающуюся конницу под знаменем орла и сердце замерло. Она попыталась вспомнить то, что учила еще пару лет назад.
Учила? Знаешь, кто это мог бы быть? В голове пронесся голос ворчливой старухи из прошлого. Нет, не учила. Сархи шумно выдохнула. Ее всегда больше интересовали юго-западные регионы, нежели необжитое травяное море.
Была большая надежда, что большой отряд свернет куда-то в сторону, но они все приближались. Но оглядевшись, Сархи заметила, что люди Милдред, как и она сама наоборот обрадовались, если можно было так сказать, что придавало уверенности и ей, хотя с другой стороны не отнимало тревоги.
Почувствовав объятия, принцесса прислонилась к королю и сжала его ладонь в своей, даже сквозь ткань чувствуя его тепло.

[Мёдвейг 455]

Милдред легко слетела под копыта коней воинов, рассмеялась, вскидывая голову, и прокричала приветствие. Счастье было на её лице - такого, пожалуй, даже Трандуил не видел когда она отдыхала в его дворце, свободная от всех тревог, когда плясала, принимая на себя роль Сархи.

 и сейчас почти плясала - стелилась меж остановившихся лошадей, спешивающихся воинов - и тех, и других звала по именам, выспрашивала что-то - и смеялась, пересчитывая встреченных.

 

Золотой орел - её символ, символ её рода, её клана, её мировоззрения - и сейчас она могла ему соответствовать, забываясь на несколько минут, возвращаясь в мирное время, когда войны не было и в помине.

А воины смотрели на неё как на богиню, сошедшую с местных небес - со спокойной. непоколебимой верой. Они умрут с такими же взглядами, потому что она уже завоевала их сердца на поколения вперед - еще когда росла не наследником - женой какого-нибудь другого вождя. девочкой, которую заберут походя, походя сорвут покрывало и назовут женой, не попытавшись даже понять.

 

А Милдред смотрела на них с непререкаемой любовью, не каждая мать так на свое дитя смотрит. И с той же верой, не ожидая ни предательства. ни удара в спину - без причин и следствий. Просто так, потому что, а дальнейшие объяснения слишком пространны, слишком обильны, слишком близко к самому сердцу. Такое чужаку, пусть он сотню раз брат и друг - не откроешь. Это нужно понять, прожить, впитать, а это совсем не просто для тех, кто считает степи "красивым местом". Всего лишь красивым - это почти оскорбление. Если спросить вастака на его языке - он тысячу слов скажет, и все про неё - и так же про тысячи еще мелочей, почти незаметных.

 

Но задерживаться было нельзя - и Милдред, словно опомнившись, влетела на спину подведенной ей, богато убранной кобылы, и пересадила к себе Инас - все таки на своей лошади было приятнее. Тсеру она вскормила со своей руки, сама выбрала еще жеребенком. не зная будущей стати. сама объезжала, обласкала, вырастила - и та, как собака за ней последует.

Её племя лошадей знало не хуже роханцев, а в некотором и лучше - все же, иное им требовалось, вечным кочевникам - а златоглавые все же оседлые люди, для них конь - друг. А вот кочевником он зачастую поважнее человека будет, и спасение, и радость, и, чего уж скрывать - заработок.

 

- Это мои воины, король. Я еще познакомлю вас в пути.

 

Не "племя", не "клан". Воины - только те. кто держат оружие в руках и готовы его применить по приказу - и после не раскаяться и спать мирным сном, каким спят в небе облака. Это было правилом, за которое иной счел бы её слабой - но перестать быть им матерью, став Вождем она так и не сумела - и пускай некоторые из них седы и годами далеко не скромны.

 

Милдред крикнула в воздух и тронула коня - и все двинулись вслед за ней, немного рассредотачиваясь по степи. Путь их все еще был далек.

 

Дорвинион

[Норнориэль 803]

Дикие земли>>>

 

Ватага южан и вастаков вошла на территорию степей Руна. Никаких дозорных и прочей лабуды Зафару и компании по пути не встретилось. Оно и понятно, генерал вспомнил как несколько месяцев назад они ловили дезертиров, что отбились от армии Руна. Некому было пристально следить за границами. На юге впервые показались горы Темной страны. Когда горная гряда окончилась, ватага резко изменила маршрут в сторону Юга. Путь на родину харадрим лежал через Кханд. Убедившись, что вастаки не собираются оставаться на Родине, Зафар улыбнулся. С двумя сотнями не с двумя десятками - проще отбиться. Вскоре показался Кхандский тракт

 

>>>Кханд   [AVA]//cs629108.vk.me/v629108335/277a9/WvilKMc8iEI.jpg[/AVA][NIC]Зафар[/NIC][sTA]тот кого лучше не злить[/sTA]