Сознание Саурона занимали сейчас сложные и противоречивые мысли, и девчонке перед его троном уделено было в них самое ничтожное место. Нельзя вечно прикрываться холодом, насланным силою Кольца на западные земли: рано или поздно ветер из-за Моря развеет морок, истреплет ледяные тучи. Главный удар надлежит нанести раньше, чем это произойдет. На юге неспокойно, Гондор же могуч, готов к войне и ожидает удара. На Востоке силы разбросаны по бескрайним просторам Зарунья, а на дороге у них, буде они поднимутся, встанет Эребор - сильный, несокрушимый, и вместе с тем почти безвредный для его замыслов. Здесь, в Лихолесье, все уже подготовлено: осталось лишь спустить хищницу с поводка. С самого своего прибытия в Дол-Гулдур Темный Властелин обдумывал иные пути. Тем не менее, айнурский разум хозяина Мордора вполне способен был вмещать множество размышлений одновременно. А то, что происходило перед троном, его забавляло.
- Столько дерзости в таком юном разуме , - сухие, растрескавшиеся губы Саурона изогнулись в подобии полуулыбки, голос эхом отдавался в углах и под потолком, куда не доставал свет факелов. - Даже в своем служении люди запада остаются непреклонными гордецами.
Дхакира кожей ощущала, как сгущаются в зале черные тучи Сауроновой воли, как, клубясь, окутывают ее саму и ее спутников сетями липкого ужаса. Мало-помалу она начала различать за мощью владыки и двух других - два сгустка тьмы, чуть заметных на фоне мощи Ока. От одного из них словно бы протянулся толстый черный канат, уходивший куда-то под потолок.
Саурон поднялся с трона, на три головы возвышаясь над самым высоким из морэдайн. Стальная корона сверкнула в тусклом свете.
- Если ты не лжешь, значит прошлая твоя жизнь тебе более ни к чему.
Саурон простер четырехпалую длань, и Тень Ужаса легла на умбарских спутников Дхакиры и отца ее Саргона. Души их наполнились отчаяньем, а тела онемели, скованные смертельным страхом и железной волей Властелина Колец.
- Они твои, - с улыбкой возгласил Саурон, обращаясь явно не к Дхакире.
- Пищщща! - истошно, нечеловечески завизжала светловолосая женщина, а потом вдруг конвульсивно дернулась и как подрубленная рухнула на пол, лязгнув доспехами. Зато с потолка, из тьмы, сопровождаемая оглушительным скрежетом хитина и адским зловонием, прямо на парализованных умбарцев обрушилась колоссальная паучиха. Алчно щелкнув жвалами, Шелоб вонзила жало прямо в грудь Саргона.
- Завтра на рассвете ты поедешь со мной в Фородвейт, - спокойно сказал Саурон, не обращая внимания на происходящее. - Если сумеешь пережить путь, то я исполню твое желание. Агандаур, подготовь все необходимое.
Голубоглазый мужчина низко поклонился и скрылся в тенях за троном. Саурон же не отрывал взора от юной умбарки, пока у дверей разгоралось паучье пиршество.