Леди Галадриэль

Извините, но я себе эту картину представляю только так)))
 
 
 

Извините, но я себе эту картину представляю только так)))
 
 
 

знаете, навеяло...)

- Кольцо Барахира, верно, я ведь совсем забыла о нем... Где оно сейчас? Хранится у тебя с другими реликвиями дома Исилдура, лорд Элронд? -- Галадриэль попробовала припомнить все, что знала об этой драгоценности. Увы, знала она не слишком много, ведь это кольцо даже близко не могло сравниться по силе с Тремя и она не следила за его судьбой.
- Ты прав, Митрандир, - в её глазах загорелся огонь вдохновения. - Как же ты прав... Кажется, я знаю, как выманить на бой Саурона. Но снова же, дело будет не в кольце, а в руке его носящего. Для этого нам нужен Арагорн, настоящий король Гондора.  
Она на миг замолчала, собираясь с мыслями, и потом продолжила:
- Вы же помните, последний раз Саурона одолел Исилдур. Одолел именно в поединке. Как думаете, если предложить Врагу возможность взять реванш, если у него будет шанс в таких же условиях победить потомка Исилдура и тем стереть из всеобщей памяти позор поражения, разве он сумеет отказаться?
 
- Конечно, я не предлагаю бросать человека в одиночку сражаться за всех нас. Мы поможем ему всем, что в наших силах, - добавила бывшая Владычица Лориэна. - Но сначала кому-то из вас придется его отыскать. Я же займусь клеткой, поскольку дело это небыстрое.

-И все же, в нашем плане действительно слишком много если. Если нам удастся заинтересовать Саурона. Если он явится. Если он вступит в поединок. Если сила трех колец не подчинится единому. Если нам удастся преодолеть его оборону. Если нам удастся удержать его в клетке на протяжении всего пути. Враг хитер и жесток, а в отсутствии разума его обвинить совершенно невозможно.
Владыка опустил взгляд, после чего снова сомкнул веки. Даже дыхание его, казалось, прекратилось. Всего на несколько секунд, но совершенно очевидно. Но, когда глаза распахнулись, в них стойко утвердился признак отчаянья, неуверенность в себе и собственном решении. Ощущение грядущего поражения и страх перед его неотвратимостью. Ибо он понимал, что если ничего не удастся... Надежда и без того слишком мала. 
- Я прекрасно понимаю все недостатки своего плана, более похожего на надежду ребенка, а не на измышление опытного полководца. Знаю, что любая более, или же менее значительная мелочь, нечто, чего мы просто не сумеем предугадать... Все это может привести к краху. Невозможность заинтересовать врага, его отказ от появления здесь, неудача в поединке... Слишком многое может пойти не так. Но и иного выхода у нас просто нет. Я не представляю возможность победить как-то иначе. Сейчас все слишком не похоже на события Последней войны. Тогда победа пришла в битве. А сейчас... Только поражение. И единственный шанс - успех нашего плана. Который может прийти, а может и не явиться. Все поставлено на кон, и эта победа нам необходима. Так, или иначе. Митрандир, если ты сможешь предложить что-то лучше - я готов выслушать.

Маг слушал Элронда,  но мысли его были далеко -  в тех краях, что давно уже исчезли с карты Средиземья. В те времена, когда Саурону уже был брошен вызов.
-  Все верно, друг мой, - отвлекшись от дум, произнес Гендальф. - Твой план опасен и несовершенен - любая ошибка, любая  мелочь или случайность может привести к его провалу.  Но ошибаются все.  И наш враг, как я смею полагать,  не исключение.  Рано или поздно и он сделает неверный ход, и мы должны быть к этому готовы.
- Что же до колец? - маг обратил свой взор на Галадриэль. - Даже Три вряд ли выстоят против Единого. Но мне вспомнилось еще одно.  Кольцо, над которым Саурон не имеет власти. Кольцо Барахира. То самое кольцо, что вручил смертному твой брат Финрод Фелагунд,  как знак верности клятве и символ вечной дружбы люде и эльфов.
Митрандир замолчал, вспоминая горькую судьбу короля Нарготронда,  и, тяжело вздохнув, продолжил:
- Меня восхищает его отвага и бесстрашие,  с каким он вступил в подединок с Сауроном. За ним не было войска - лишь десять эльфов да Берен.  Гортхаур  мог даже и не удостоить вниманием этих безрассудных храбрецов, позволив своим слугам убить их всех до единого. Но он все же принял вызов. Так почему же, друзья мои? - пожал плечами седой маг, словно отвечая на свой же вопрос.
- Мы вступим в бой,  - лукаво прищурившись, произнес Гендальф. - Но не все разом. Позволим врагу думать, что мы слабее, чем есть.

- Кольцо Барахира, верно, я ведь совсем забыла о нем... Где оно сейчас? Хранится у тебя с другими реликвиями дома Исилдура, лорд Элронд? -- Галадриэль попробовала припомнить все, что знала об этой драгоценности. Увы, знала она не слишком много, ведь это кольцо даже близко не могло сравниться по силе с Тремя и она не следила за его судьбой.
- Ты прав, Митрандир, - в её глазах загорелся огонь вдохновения. - Как же ты прав... Кажется, я знаю, как выманить на бой Саурона. Но снова же, дело будет не в кольце, а в руке его носящего. Для этого нам нужен Арагорн, настоящий король Гондора.  
Она на миг замолчала, собираясь с мыслями, и потом продолжила:
- Вы же помните, последний раз Саурона одолел Исилдур. Одолел именно в поединке. Как думаете, если предложить Врагу возможность взять реванш, если у него будет шанс в таких же условиях победить потомка Исилдура и тем стереть из всеобщей памяти позор поражения, разве он сумеет отказаться?
 
- Конечно, я не предлагаю бросать человека в одиночку сражаться за всех нас. Мы поможем ему всем, что в наших силах, - добавила бывшая Владычица Лориэна. - Но сначала кому-то из вас придется его отыскать. Я же займусь клеткой, поскольку дело это небыстрое.

Ну вот. Ты сомневалась, а получилось очень даже. Одобрямс!

- Уверен ли ты, что изьян был именно в покоренных тьмой кольцах, а не в их обладателях, Митрандир? - заметила Галадриэль.  Налетевший порыв холодного ветра растрепал ей волосы, бросил на балкон горсть пожухлой листвы. - Мой опыт подсказывает мне, что дело все же не столько в кольце, сколько в руке, на которой оно надето.
 
- Да и сам поединок вызывает значительные сомнения, ведь я уверен: получив вызов на дуэль, враг скорее всего просто проигнорирует его. Или отправит в бой нечто крайне опасное, - продолжил Гендальф.
 
Осторожничает Митрандир. Чересчур осторожничает, подумала эльфийка.
- Почему бы не узнать об этом у самого Гортхаура? Если он нас проигнорирует - то мы при этом ничего не теряем. Но ты правда думаешь, что он откажется от такого великолепного шанса расправиться сразу с троими врагами и заполучить все эльфийские кольца? Ты заведомо уверен в нашем проигрыше, так может и он считает так же? 
 
- А с клеткой наш поединок будет еще более проблематичен, в плане того, что необходимо, для начала, все же добраться до него. А с ней...
 
- Нам незачем добираться до него. Если мы сумеем достаточно заинтересовать его - то он сам явится к нам, - по мере того, как поначалу простой план лорда Элронда обретал все более продуманные черты, затея все больше и больше нравилась Галадриэли. Она давала хоть какой-то, хоть призрачный шанс на успех. 


 
 

- Твоя правда, - согласилась Галадриэль. Разговор перешёл на тонкости чародейства, а это была её стезя и тут она точно знала, что делать. - Чары будут куда крепче, если наложить их во время работы кузнеца. И я вижу руку судьбы в том, что очень искусный мастер есть здесь у нас, в Ривенделле. Его зовут Исилендил и он был одним из лучших кузнецов Гондолина в свое время. Давайте поручим клетку ему, тогда мы с ним сможем приступить к работе немедленно.
 
Она взглянула на Митрандира, но тот пока молчал, погруженный в свои думы. По нему было видно, насколько сильно задели его слова Трандуила.
Светлая владычица опять сосредоточилась на Элронде. 
- Полагаю, темница для Саурона должна быть из мифрила. Знаю, его трудно раздобыть, но наверняка у нас найдется старинное оружие, доспехи, украшения, которые можно перековать. Если вы не против, лорд, - обратилась она к Элронду, - то я сейчас же об этом распоряжусь.
 
 
 

@Мирелен, мои тебе поздравления и пожелания всяческих успехов!

Может, кто-то из них тогда Гендальфа или Элронда бы взял себе?
Мне немного странной кажется эта ситуация, когда один человек будет играть сам против себя, и за светлую и за темную сторону.

- Твоя правда, - согласилась Галадриэль. Разговор перешёл на тонкости чародейства, а это была её стезя и тут она точно знала, что делать. - Чары будут куда крепче, если наложить их во время работы кузнеца. И я вижу руку судьбы в том, что очень искусный мастер есть здесь у нас, в Ривенделле. Его зовут Исилендил и он был одним из лучших кузнецов Гондолина в свое время. Давайте поручим клетку ему, тогда мы с ним сможем приступить к работе немедленно.
 
Она взглянула на Митрандира, но тот пока молчал, погруженный в свои думы. По нему было видно, насколько сильно задели его слова Трандуила.
Светлая владычица опять сосредоточилась на Элронде. 
- Полагаю, темница для Саурона должна быть из мифрила. Знаю, его трудно раздобыть, но наверняка у нас найдется старинное оружие, доспехи, украшения, которые можно перековать. Если вы не против, лорд, - обратилась она к Элронду, - то я сейчас же об этом распоряжусь.
 
 
 

У тебя проблем со стихоплетством нет, что подтверждаем почётная наградная балалайка под аватаркой 

- Голые руки, против...Хм, Ихчерат?
На одно мгновение сердце жрицы сковал леденящий ужас. В тот момент, когда король произнес ее имя.
" В самом деле, не мог же он повелеть дикарю прикончить меня, - рассуждала она, мягко улыбаясь, в надежде скрыть свой испуг от любопытных глаз. - Или все же мог?"
 
Митминас предоставил ей сложный выбор. Северянин поступил смело и самоуверенно, решив сражаться против четверых, и потому бой его сильно вымотал. А новой победы Ихчерат ему не желала. Равно как и смерти. Король же, как ей казалось, желал преподать ему урок.
Ихчерат окинула взглядом пощадку и прилегающую к ней часть сада, надеясь найти среди присутствующих достойного противника для северянина.
Рабы и слуги? На них жрица даже не глядела. С ними будет скучно и неинтересно. Стражники? Более подходящий вариант, да и шансов у Мирелена, уставшего после боя, будет куда меньше. Но, как она слышала, подобный поединок уже состоялся и король его видел. А что до знати? Большинство моредайн были бы оскорблены таким выбором. Особенно, если от чужака не отвернется удача.
 
- Мать Ихчерат! - знакомый звонкий голос прервал размышления жрицы. Сквозь толпу, расталкивая слуг, широким шагом к ней приближался ее телохранитель Хейк. - Позвольте мне биться с неверным, - произнес воин, опустившись перед ней на колено. - Во имя Мелькора.
В глазах просившего читалась искренняя и чистая вера. Как и всякий воин Мелькора, он служил богу и храму.
 
- Не позволю, - твердо возразила Ихчерат. - Это нет твой поединок, Брат. И нет твой враг. Твой меч не сможет вкусить его крови.
В другой раз она бы согласилась, не раздумывая. Если бы не знала возможностей Мирелена. Но не теперь. Рисковать жизнью и честью брата по вере она не могла. 
 
Решение пришло к ней неожиданно и показалось настолько простым и очевидным, что Ихчерат пожалела, что не додумалась до этого сразу.
- Кажется, я знаю, где найти достойного соперника, милорд, - улыбнулась она королю. - И поединок обещает быть весьма интересным.
- Мирелен, - продолжила она, обращаясь уже к победителю. - Я не случайно спросила о ваших слабостях, но так и не услышала того, что было мне так интересно. И, думаю, вы уже догадываетесь, кто будет вашим противником, - Ихчерат выдержала паузу и внимательно посмотрела в глаза собеседника. - Вы же прибыли в Умбар не один, верно?
- Милорд, повелите привести сюда его брата.

На вершине кургана
 
Хотя вокруг кипела яростная битва живых и мертвых, Галадриэль почти не замечала её. То, что она пыталась сделать сейчас... магию такой силы никто не творил, пожалуй, со времени создания Колец. Над курганами теперь горело зеленое зарево в полнеба, метались тени и порой людей было не отличить от призраков. 
 
Белая Владычица прижала ладони к камню, что венчал плоскую вершину кургана, закрыла глаза и прислушалась. Крики бойцов, вой привидений и лязг оружия не были ей помехой, её интересовало нечто глубже и древнее, сейчас она смогла бы даже различить, как растут корни под слоем почвы. Эльфийская волшебница обращалась к самой земле и камням, к скрытой в них памяти о первых днях творения, о музыке Айнур и тех временах, когда тьма ещё не коснулась этих мест. Надо было, чтобы кто-то просто напомнил им об этом...
Она прошептала первые строки песни и камень под руками начал ощутимо теплеть.
 
Ах, иначе в былые года
Колдовала земля с небесами,
Дива дивные зрелись тогда,
Чуда чудные деялись сами...
 
- Моя госпожа, что бы не случилось, произносите заклинание до полного его завершения! - донесся до неё отчаянный крик Исилендила. Бойцам приходилось тяжело, она чувствовала это, но знала, что если сейчас только набирающая силу Песнь прервется, то все жертвы окажутся напрасными.
 
Поэтому колдовство продолжалось. Фигуру Галадриэли словно окутала светящаяся дымка, Кольцо Нэнья на её руке теперь сияло как звезда и отблески этого сияния ползли по траве словно живые, пугая духов и придавая сил людям. 
 
Замок временем срыт и укутан, укрыт
В нежный плед из зеленых побегов
Но развяжет язык молчаливый гранит
и холодное прошлое заговорит
О походах, боях и победах.
 
Время подвиги эти не стерло, 
нужно только поднять верхний пласт и дымящейся кровью из горла
чувства вечные хлынут на нас.

Земля просыпалась, Артанис чувствовала это. Курганы вновь отвергали тьму, сопротивлялись ей, они больше не хотели становиться убежищем для тысяч злобных духов. Призраки не могли понять, что происходит, хоть и тоже чуяли ненавистные им светлые чары.  Близился рассвет и песня Силы изменилась, зазвучала звонче, заглушая собой отзвуки боя.
Я создам сто замков
и сплету сто оков пробужу эту землю я кружевом слов,
Вам же нет больше места в глубинах холмов,
на заре вы все сгинете,
тени из снов.

Первый солнечный луч робко выглянул из-за горизонта и засиял на доспехах Исилендила, блеснул на клинке Элледели. Сонм призраков издал отчаянный, душераздирающий вой, те из них, что не успели познакомиться с мечами дунэдайн, попытались укрыться в своих темных могилах под землей, но не тут то было - курганы намертво сомкнулись, не пуская их. А лучей становилось все больше, призрачная плоть таяла от их прикосновения и уже через несколько мгновений все закончилось. Лишь кое-где в пожухлой траве  валялись части старинных доспехов.   - Это ещё не всё, - сказала Галадриэль, глядя на маленький измученный схваткой отряд.  - Для того, чтобы мы были уверены, что зло не найдет снова дорогу сюда, вам надо спуститься в курган, найти там останки умертвия и сжечь их. Мои чары - не преграда для светлых. Я же буду ждать вас здесь.  [spoiler=Офф]Стихи я честно позаимствовала у двух отличных поэтов и немного адаптировала, чтобы было все красиво. А то мой антиталант к стихосложению может посоперничать с антиталантом Исилендила.

На вершине кургана
 
Хотя вокруг кипела яростная битва живых и мертвых, Галадриэль почти не замечала её. То, что она пыталась сделать сейчас... магию такой силы никто не творил, пожалуй, со времени создания Колец. Над курганами теперь горело зеленое зарево в полнеба, метались тени и порой людей было не отличить от призраков. 
 
Белая Владычица прижала ладони к камню, что венчал плоскую вершину кургана, закрыла глаза и прислушалась. Крики бойцов, вой привидений и лязг оружия не были ей помехой, её интересовало нечто глубже и древнее, сейчас она смогла бы даже различить, как растут корни под слоем почвы. Эльфийская волшебница обращалась к самой земле и камням, к скрытой в них памяти о первых днях творения, о музыке Айнур и тех временах, когда тьма ещё не коснулась этих мест. Надо было, чтобы кто-то просто напомнил им об этом...
Она прошептала первые строки песни и камень под руками начал ощутимо теплеть.
 
Ах, иначе в былые года
Колдовала земля с небесами,
Дива дивные зрелись тогда,
Чуда чудные деялись сами...
 
- Моя госпожа, что бы не случилось, произносите заклинание до полного его завершения! - донесся до неё отчаянный крик Исилендила. Бойцам приходилось тяжело, она чувствовала это, но знала, что если сейчас только набирающая силу Песнь прервется, то все жертвы окажутся напрасными.
 
Поэтому колдовство продолжалось. Фигуру Галадриэли словно окутала светящаяся дымка, Кольцо Нэнья на её руке теперь сияло как звезда и отблески этого сияния ползли по траве словно живые, пугая духов и придавая сил людям. 
 
Замок временем срыт и укутан, укрыт
В нежный плед из зеленых побегов
Но развяжет язык молчаливый гранит
и холодное прошлое заговорит
О походах, боях и победах.
 
Время подвиги эти не стерло, 
нужно только поднять верхний пласт и дымящейся кровью из горла
чувства вечные хлынут на нас.

Земля просыпалась, Артанис чувствовала это. Курганы вновь отвергали тьму, сопротивлялись ей, они больше не хотели становиться убежищем для тысяч злобных духов. Призраки не могли понять, что происходит, хоть и тоже чуяли ненавистные им светлые чары.  Близился рассвет и песня Силы изменилась, зазвучала звонче, заглушая собой отзвуки боя.
Я создам сто замков
и сплету сто оков пробужу эту землю я кружевом слов,
Вам же нет больше места в глубинах холмов,
на заре вы все сгинете,
тени из снов.

Первый солнечный луч робко выглянул из-за горизонта и засиял на доспехах Исилендила, блеснул на клинке Элледели. Сонм призраков издал отчаянный, душераздирающий вой, те из них, что не успели познакомиться с мечами дунэдайн, попытались укрыться в своих темных могилах под землей, но не тут то было - курганы намертво сомкнулись, не пуская их. А лучей становилось все больше, призрачная плоть таяла от их прикосновения и уже через несколько мгновений все закончилось. Лишь кое-где в пожухлой траве  валялись части старинных доспехов.   - Это ещё не всё, - сказала Галадриэль, глядя на маленький измученный схваткой отряд.  - Для того, чтобы мы были уверены, что зло не найдет снова дорогу сюда, вам надо спуститься в курган, найти там останки умертвия и сжечь их. Мои чары - не преграда для светлых. Я же буду ждать вас здесь.  [spoiler=Офф]Стихи я честно позаимствовала у двух отличных поэтов и немного адаптировала, чтобы было все красиво. А то мой антиталант к стихосложению может посоперничать с антиталантом Исилендила.

[spoiler=Феня]
 

Работу нолдо и правда сделал на славу. Но предстояло сражение, которое для дунедайн было первым настоящим, в том плане, что это не оркоту рубить, а духов. И некоторые из них весьма опасны. Смертельно опасны. Для эльфа же это будет не первой встречей с могущественной магией, темная магия очень могущественна. Исилендил держался рядом с Галадриэль и даже когда Могильники сломили ее чары, которыми она скрывала дружину, он не переменился в лице.
 
Началось. Сражение которому не было равных. День против ночи, смерть против жизни, черная магия против светлой, мертвецы против живых.
- Моя госпожа, что бы не случилось, произносите заклинание до полного его завершения! - крикнул нолдо, думая о том, что даже если никого из охраны не останется песня должна быть завершена, при этом не пускал к белой колдунье одного из сильных призраков, прорвавшегося через крепкие ряды дунедайн, видимо кто-то из княжеских родов Арнора. Но появилось еще одно [spoiler=умертвие]
, оно было непохоже на остальных. И оно командовало! Исилендил готов был поклясться, что он видит как методично мертвецы идут в бой. Быть может это и есть тот источник зла, дух темного нуменорца, один из генералов Ангмарского Короля Чародея, который был оставлен для командования духами. Но кто может эффективно командывать мертвыми? Мертвый...    
 
Эльф решил сделать, то что видел при Гондолине, в Битве Бессчетных слез, а именно опрометчивый поступок, который называли геройством. Впрочем он знал, что ни один из воинов Элледель не сможет сдержать натиск лидера мертвых, однако они нужны. И если они все поймут правильно, ибо времени на объяснений не было, то битва будет выиграна не его рукой, а руками людьми. Исилендил прорвался вихрем через организованные ряды мертвых устремляясь к их вожаку, где сцепился с ним не на жизнь, а на смерть. Невероятна была сила этого духа, словно она приходила из вне. Однако бой разобщил умертвий и их атаки стали легче восприниматься людьми. Эльф в пылу битвы иной раз бросал глаз в сторону людей, ожидая их удара в спину главарю, который так увлекся боем.
- Аурент Улувар! - кричал воин, что было мочи, нанося свои удары, - День настанет! 
Лязг мечей нолдо и мертвого генерала эхом отбивал музыку боя. Щит эльфа стонал под ударами да такими, что нолдо был буквально вбит в землю, он и сам удивлялся тому как его ноги еще не подкосились. Время шло, удары умертвия становились все сильнее, а блоки эльфа слабее. Мертвец умудрился зацепить плечо кузнеца, и это сослужило дурную службу эльфу, он не смог больше держать щит и теперь отбивался одним лишь Анарендилом. И вот ноги подкосились когда удар меча умертвия пришелся по шлему воина, однако броня выкованная Исилендилом спасла жизнь не одному воину, в том числе и ему. Клинок врага лишь коснулся кожи в смотровой щели шлема, ослепляя нолдо его же кровью, но то все раны не смертельные для эльфа. Последний удар мертвеца должен был оборвать жизнь Исилендилу, однако лидер умертвий был обманут, ведь в его спину вонзились все клинки дунедайн, которые смогли пробиться к эльфу.      

Закончив с помощью - Элле вместе с Эльзой и Ненгилем носили хворост и воду для Исилендила - девушка оперлась на большой камень, стоявший неподалеку. Наблюдать за работой кузнеца было истинным удовольствием, ибо он был настоящим мастером, и дело его спорилось. Помощники, Тиэнор и Хирдор, вовсю старались не отставать от своего руководителя. Эльф, тем временем, мурлыкал себе под нос тягучий напев. Элле с первых же звуков догадалась - то была Песнь Силы. Девушка вполне разбирала её слова, понимала их значение и осознавала: ей выпала настоящая честь. Мало кто из ныне живущих смертных мог похвастаться тем, что увидел работу эльфийского кузнеца и уж тем более тем, что услышал, как мастер зачаровывает оружие. 
 
Завороженная Песней, северянка едва не пропустила её окончание. Но слова Исилендила – а он обратился к деве с предложением немедленно испытать его работу –  отзвуком зацепились за сознание Элледели, и та, моргнув, закивала головой:
 
- Благодарю тебя, мастер Исилендил, за работу. Тиэнор?
 
Могучий следопыт, к которому повернулась дочь Хальбарада, вытер пот со лба. Тиэнор с самого начала помогал эльфу с заточкой оружия, и сейчас на его лице явственно читалось желание проверить клинки в действии. Размяв пальцы, Тиэ взял свой двуручник. Грани оружия теперь отливали в свете луны холодноватым, прозрачно-голубым цветом. Дунадан подошел к камню, на который указал Исилендил, и, помедлив немного, взмахнул мечом. Клинок сверкнул в воздухе яростной серебристой вспышкой. Мгновение – и камень разлетелся на куски. Казалось, что Тиэнор лишь дотронулся до него; однако, результат вышел ошеломляющий. Элледель, не сдержавшись, радостно хлопнула в ладоши и воскликнула:
 
- Да это просто чудо! С таким оружием и в неизвестность шагать не страшно. Если оно окажется столь же прекрасным и против призраков, то небольшая это будет цена за его последующую негодность!
 
Элле только чуточку пожалела, что её мечу, её гордости и любимой личной вещи, тоже придёт конец. Она лишь надеялась, что его ещё можно будет заточить; однако, об этом стоило подумать позже. Исилендилу понадобилось некоторое время на отдых и сборы, но затем вся компания, скрытая чарами Галадриэли, устремилась на вершину самого большого кургана. Луна и звезды, сиявшие в небе, проливали свой тусклый свет на близлежащие холмы; но когда отряд оказался на вершине, следопытам стало казаться, что у подножия кургана клубится черный, непроглядный дым. Элледель, её следопыты и Исилендил встали кругом, центром коего оказалась владычица Галадриэль. Факел, который она держала в руках, вдруг перестал светить тем волшебным, белым светом, и стал обыкновенным неярким источником огня.
 
Сразу же неестественный холод пронзил тело Элледели, и девушка, воздев щит, покрепче перехватила в руке верный Гиль, вспыхнувший голубым пламенем. Дочь Хальбарада мгновение взирала на него с изумлением; но странный, свистящий шепот отвлек её внимание. Костлявая рука словно из ниоткуда возникла перед северянкой из ночного мрака. Девушка, исполненная ужаса, со всей силы рубанула по ней, щитом одновременно отталкивая умертвие. Призрак оказался на удивление осязаемым.

- Да сохранит нас Создатель! - донёсся до дочери Хальбарада возглас Тиэнора. Вокруг закипела битва. И Элледель, вонзая клинок в грудь призрака, тоже мысленно начала взывать к помощи Единого. Она знала, что врагов не станет меньше от её молитвы, но всепоглощающий страх уйдёт. 

[spoiler=Феня]
 

[spoiler=Феня]
 

Анайрэ в сомнениях покинула зал, Галадриэль проводила её взглядом. Она была почти наверняка уверена в том, какое решение до завтра примет девушка, это радовало её, но и обещало новые заботы. Любому Перворожденному несложно выучить несколько сотен трав и запомнить, какие из них лучше собирать при растущей, а какие - при убывающей луне, какой листик приложить к ране,  настой какого корня снимет лихорадку... Если бы все дело было только в этом, то выдающимся целителем стал бы каждый второй из них. 
 
Но требовалось нечто большее. Смелость и самоотверженность, хладнокровие и решительность, наблюдательность и интуиция, милосердие и сострадание - вот какое сочетание черт хотела бы увидеть Галадриэль в своих учениках. И ей показалось, что у юной эльфийки есть необходимые задатки. Но так ли это в самом деле - покажут лишь испытания. Анайрэ или проявит требуемые качества и пройдет их, или навсегда останется лишь скромной травницей. Да поможет ей мудрая Эстэ.
 
- Исилендил, - обратилась Нэрвен к хмурому эльфу, что по-прежнему стоял у дверей зала, ожидая разговора с владычицей. - Исилендил, верно, сама Элберет привела тебя сюда сегодня. Ты можешь пользоваться гостеприимсвом Златолесья сколько пожелаешь, но взамен я попрошу тебя об одной услуге... И Галадриэль изложила кузнецу свою необычную просьбу.
 
Издалека раздалось мелодичное пение флейты. Белая Леди поняла, что это играет Анайрэ и улыбнулась. 
 

Анайрэ в сомнениях покинула зал, Галадриэль проводила её взглядом. Она была почти наверняка уверена в том, какое решение до завтра примет девушка, это радовало её, но и обещало новые заботы. Любому Перворожденному несложно выучить несколько сотен трав и запомнить, какие из них лучше собирать при растущей, а какие - при убывающей луне, какой листик приложить к ране,  настой какого корня снимет лихорадку... Если бы все дело было только в этом, то выдающимся целителем стал бы каждый второй из них. 
 
Но требовалось нечто большее. Смелость и самоотверженность, хладнокровие и решительность, наблюдательность и интуиция, милосердие и сострадание - вот какое сочетание черт хотела бы увидеть Галадриэль в своих учениках. И ей показалось, что у юной эльфийки есть необходимые задатки. Но так ли это в самом деле - покажут лишь испытания. Анайрэ или проявит требуемые качества и пройдет их, или навсегда останется лишь скромной травницей. Да поможет ей мудрая Эстэ.
 
- Исилендил, - обратилась Нэрвен к хмурому эльфу, что по-прежнему стоял у дверей зала, ожидая разговора с владычицей. - Исилендил, верно, сама Элберет привела тебя сюда сегодня. Ты можешь пользоваться гостеприимсвом Златолесья сколько пожелаешь, но взамен я попрошу тебя об одной услуге... И Галадриэль изложила кузнецу свою необычную просьбу.
 
Издалека раздалось мелодичное пение флейты. Белая Леди поняла, что это играет Анайрэ и улыбнулась. 
 

Мягкий свет озарял зеленые с золотом стены тронного зала владык Лориэна. 
Галадриэль и Келеборн молча, внимательно слушали доклад разведчиков, не упуская ни одной детали. Когда в конце прозвучало имя Анайрэ, Белая Леди изучающе посмотрела на неё, словно пыталась различить что-то незримое, скрытое от обычных взглядов. 
- Сочувствую твоей утрате, светлая, - наконец тихо сказала она.  - Сочувствую и скорблю вместе с тобой, потому что твой наставник Азариэль был когда-то одним из лучших моих учеников. Это тяжелая потеря для всех нас.

Она поднялась с трона и подошла к Анайре, лишь прошелестел подол длинного белого платья. Келеборн и воины тем временем вышли из зала, женщины остались там одни. Даже светильники, казалось, горели не так ярко, как прежде.
- Ты уже думала, что будешь делать дальше? - с участием в голосе спросила Галадриэль. -  Я понимаю, что сейчас возможно ты ещё не готова решать... Но у тебя целительский дар, я его ясно вижу, а рассказ Лиреля это подтвердил. Если ты захочешь учиться дальше - я могу стать твоей наставницей.
 
Небо над Лотлориэном уже подергивалось вечерней дымкой, сквозь которую слабо проглядывали первые звезды. Издалека слышалось мелодичное пение. владычица Лориэна ласково сказала гостье:
- Иди и отдохни, а завтра утром расскажешь мне о своем решении. Только помни, раз ступив на этот путь, ты изменишься навсегда, неважно, пройдёшь ли его до конца или отступишь на половине дороги. Доброй ночи тебе, Анайрэ.