Сархи

[AVA]cs627630.vk.me/v627630397/27ec9/O-MV-IXy334.jpg[/AVA]
Две недели для свадьбы, одна для прощания и еще одна для войны. Правление, о котором она мечтала. Сархи смотрела на себя в зеркало и не узнавала. Черные волосы, черные глаза – и те потемнели. Вороненая сталь и серебро, сплетенное в кольчужные кольца, даже сквозь теплую ткань платья пробирали до дрожи в коленях.
Кто я? В кого я превращаюсь? Сквозь открытое окно ворвался порыв колючего зимнего ветра и остудил немного мысли королевы.
Царица лесная. Царица эльфов. Чего ж ты еще хотела. Сесть на трон и править? Вот твоя корона в черном железе. Вот твой трон, обвитый плющом. Правь, если найдешь силы. Хотя, кто теперь спросит. Просто забудь. Кого интересует свет или тьма в тебе. Кому интересно, что творится на душе, или, что ты делаешь все это ради любви. Зачем жалеть и понимать тех, кто, не слыша твоего голоса, объявляет тебя врагом и готовится уничтожить твой мир. Для таких нет жалости. И милосердие к ним надо убивать в себе при первом же появлении, как заразную болезнь.
Дверь чуть-чуть приоткрылась и в покои вошла служанка, которая набросила ей на плечи алый, расшитый золотом плащ.
- Король ждет вас в Тронном зале, ваше величество. - от Сархи не укрылось, как девушка опустила глаза, стараясь не смотреть на нее. Предательство, страх или отвращение? Вполне возможно, что все вместе. Это неважно. Позже, когда все закончится, все они будут обязаны открыть карты. Или она им поможет.
- Спасибо, Куэ. Можешь идти. Дальше я сама. – ей надо было еще пару мгновений, чтобы подготовиться. Чтобы она могла выйти к королю и командирам, как королева, а не скорбящая женщина.
 
Они уже стояли возле врат, на входе во дворец. Сегодня был день общего сбора войск. Завтра должна начаться война. Королева Сархи следила за солдатами немигающим взглядом. Знают ли, за что они будут убивать своих братьев и друзей? Знают ли, кому присягали на верность в этот час? И ради кого он бросит их в бой? Может, знают, а может, и нет. Возможно, просто не осознают всей картины в полной мере. Может мятежники и правы. Убить бы их обоих или изгнать так далеко, чтобы они никогда больше не вернулись. Ведь сейчас Трандуил убьет их, и от осознания этого нет ни радости, ни печали. Только холодная уверенность, что так и должно быть. Это неправильный путь для эльфов, но правильный для Трандуила и для нее. Не важно, кто погибнет. Обе стороны жаждут войны и крови. Так пусть получат. Для нее важна только одна жизнь.
Сархи взглянула на Трандуила и ответила ему улыбкой. Хотела, чтобы она вышла теплой и любящей. Но сегодня она не могла отыскать в себе тепла. А любовь засела в ней страшным зверем, которого не следует еще показывать.
- Благодарю, мой король. – она еще раз посмотрела на Трандуила и несмотря на свое мрачное настроение не могла не отметить, как завораживающе и восхитительно он выглядит. И в глазах королевы таки блеснул веселый огонек, а на губах заиграла мимолетная улыбка – Если, я хоть примерно похожа на тебя сейчас, то уверена, что даже сейчас, близко к войне нам нету равных по красоте.
И опять она словно вернулась в прошлое. Он что, издевается?! Проклятый харадрим. Чтоб ты вечно подыхал в пасти Унголианты. Неземная харизма Фэнэка вместе с его долгим языком, что работал без какого-либо контроля, окончательно взбесили Сархи. Она подозвала к себе одного из своих гвардейцев.  Несколькими днями ранее королева приказала им для начала повязывать на наручи ленты разных цветов, чтобы она хоть как-то могла их различить. Этого, с синим бантиком на запястье, Сархи решила сегодня повысить до личного палача.
- Если подам знак, убей его. – Сархи была шокирована словами, что вылетели из ее уст, не меньше эльфа, который, тем не менее, скрыл это. Но затем рядом с Фэнэком появилась темноволосая эльфийка. Та самая, что рьяно заступалась за него. К тому же Сархи слышала некоторые весьма интересные истории. Вообще девушка была довольно симпатична и открыта. Именно поэтому Сархи не представляла, как ее угораздило спутаться с этим человеком. Королева нервно помотала головой, будто переубеждая саму себя в чем-то, и снова шепотом обратилась к эльфу, стоящему рядом – Ладно. Просто убери его с глаз, если начнет слишком наглеть.
Затем повернулась к Трандуилу и закатив глаза выдохнула, будто говоря, ну ты же понимаешь. Следующим на очереди был харадрим.
- Глупый глупый отщепенец. - прошипела Сархи. - Здесь нет больше твоей госпожи, которая бы за тебя заступилась. И даже за такие взгляды в мою сторону я могу приказать казнить тебя прямо здесь и сейчас, и никто из присутствующих и слова мне не скажет. А остальному миру я сделаю большое одолжение. Но глупее твоих глаз, только твой рот. Человек, что столько лет служил Темному и сейчас пытается скрыться в темном угле из-за предательства. Я уже поняла, что ты не знаешь силы слов. Громкие мысли, громкие слова и больше всего громкие имена разлетаются очень быстро и очень далеко. Мне казалось, что по всем Юге и особенно там, каждый ребенок должен это знать.
Она не хотела поддаваться этому завораживающе-теплому чувству. Как будто сама ночь ласкает тебя, качает на мягких темных облаках. Но в Сархи хватало ума, чтобы различать разницу меж тем, как служить Темным Землям, ни разу в жизни не повидав ни их, ни их повелителей и продолжать жить нормальной полной жизнью, и тем, как самому им уподобиться. Не просто совершить что-то плохое, что-то преступное. А поддаться этому маняще мягкому прикосновению и в полной мере пасть во тьму. Всю свою жизнь она боялась этого, больше всего. Потерять в этом мраке себя и свои чувства. Теперь же она была на краю этой пропасти, держа в руках и в своем сердце самый ценный дар людям от богов. Она знала, что и Трандуил стоит на краю вместе с ней. Но даже если, выстроенный ими мирок обрушится, она не позволит ему упасть и потеряться, и сама будет держаться за него до последнего. Хватит маленького островка, где всегда будет светить солнце, чтобы уберечь от мрака их любовь. Им двоим этого будет достаточно. Остальные ее не волнуют.

Кстати. Элениель уже в антураже гномьих приключений х)

Почти Транди у врат

XD

- Матерь божья и все семь королей солнечного небосвода, - воскликнула служанка, смотря на бардак, который творился в комнатшке стражника. Дрейвен уже не помнил, сколько он не покидал дворец. С ачала никого не выпускали тайные следователи, потом какие-то советники проводили допросы с ним о его родне и генералогии или как там все это дерьмо называлось? В общем, во дворце творилось столько всего непонятного и слишком заумного, что Дрейвен начал пить, и вообще сделался затворником в своей комнате. Принцессы так и не нашли. Визирь умер. Прошлый правитель так и не явился. В общем-то в стране, по идее, должн была творится анархия, но, ничего такого не было. Роль хаккана явно пероценивали. Когда все эти шавки из совета трясутся за свою шкуру, и боятся что бы не оказаться следующим, то, оказывается, даже некому творить смуту и поднимать бунты. А обычным людям и так есть чем заняться.
- Что? - Дрейвен поднял тяжелую голову на вошедшую. - дрянь, забыл дверь закрыть. Ну, чего уставилась? Никогда не видела дома нормального мужика?
Девушка испугано прикрыла рот ладошкой. Еще бы, Дрейвен был далеко не красавцем, а когда невыспавшийся, помятыц, с больной головой и мерзким перегаром он даже не пытался скрыть плохого настроения... о чем вообще можно говорить? Внезапно бывший палач прищурил глаза. Внезапно он осознал, что у него давно не было женщины, и раздраженный оскал обрамленый усами внеезапно изменился на хищный, а девченка в свою очередь из испуганной на очень испуганную.
Спустя пол часа девушка вышла из комнаты слегка взьерошенная но уж пределенно не боящаяся палача. Хотя тень разочарования все же таилась на лице красавицы. Дрейвен выскочил сразу за девушкой, в чем мать родила со словами:
- Ну ты это, извини, я просто давно уже сам!
Девушка улыбнулась себе, наклонив голову. От былого страха не осталось и тени. Взяв себя в руки, она повернулась плавно к палачу и проворила слегка недовольно, что бы мужик не расслаблялся:
- Я еще зайду к тебе вечером, что бы таки убраться в этом свинюшнике, и посмотрим...
Несколько других служанок с хихиканием пробежали мимо парочки.
- И оденься.
Дрейвен прищурился:
- Не дерзи мне, женщина, - палач взял лицо девушки в руку и подняв к себе укуил ту за нос. - Таких как ты тут много.

Спустя час, уже довольный и с полным желудком и трезвой головой он в полной амуниции покидал дворец. Ну а что? Раз уж с пьянкой он решил закончить, а нерешенных дел хватало. Поправив топоры за спиной, Дрейвен вскочил на лошадь, и отправился в тюрьму к его несостоявшейся знакомице Нурии-ур-Тамзиль.[NIC]Draven[/NIC][sTA]Блистательный палач[/sTA][AVA]pp.vk.me/c624530/v624530972/2a912/d_wOLk4Jqzo.jpg[/AVA]

Тётя Сархи 

На случай, если кому-то еще нужны 
[spoiler=эльфийки)]


 
 

Безумие не стихало вопреки ожиданиям. За прошедшие дни лес сильно изменился, тьма над ним сгущалась, медленно и уверенно пригибая к земле каждого из эльдар, кто не ушел с генералом Малахиром. Многие эльфы даже не поднимали головы, не смотрели на звезды как раньше, а если и смотрели, то не видели. Украшения и ленты, которые еще оставались со дня свадьбы сняли, зверьки и другие лесные жители тоже попрятались. Сейчас родина Гиль меньше всего напоминала оплот Света.
Сама эльфийка до последнего пыталась отрицать происходящее, хотя глаза и чувства ее не обманывали. Сама мысль о братоубийственной войне вызывала в ней боль, отвращение, страх. Среди ушедших были ее друзья и знакомые, те, что постарше, друзьями ее семьи. И дева понимала, что если случится чудо и на поле битвы она не выйдет, то все равно будет причастна в их гибели, все равно она погребет их тела. Но худшим выбором стало бы встать на сторону мятежников, и пойти против своей семьи. Этого она себе никак не могла позволить, и для себя решила: какой бы ни была цена, безопасность сестры превыше всего. С этой мыслью, убеждая себя, эльфийка шла к границам. Ее и соратников направили на один из приграничных постов, но теперь защита и разведка была направлена не против внешней угрозы в виде орков и пауков, а против своих же сородичей.
Гиль лихорадочно обдумывала, как в такой ситуации могла бы избежать убийства.  В тех нелепых кошмарах, что стали сниться ей в последнее время, она часто видела себя с обагренными в крови руками, и всякий раз беспокойно просыпалась. А стычки, вероятно, было не избежать: ее либо отправят в раздведку, либо оставят на границе, где стрелять в любого участника противостояния придется насмерть. Неповиновение приказам равняется предательству. С большим удовольствием она бы осталась в гарнизоне дворца, но война требовала участие каждого, кто мог держать в руках оружие.
Дева одна из последних услышала приближающийся глухой топот. Взмыленная кобыла неслась по узкой дороге прямо на них, и встала на дыбы, когда эльфы выступили вперед, вскинув руки. Гиль тоже не растерявшись подскочила сбоку хватая болтающие поводья, и дернула вниз. Лошадь не угомонилась, пытаясь отбрыкиваться, но девушка притянулась к ней за узду и зашептала на ухо успокаивающие слова на эльфийском, другой рукой приобняв за шею. Постепенно, кобыла, фыркая и похрапывая, бросила попытки освободиться и притихла, даже немного жалобно ткнулась тяжело дышащей мордой в руку, когда дева погладила ее.
- Не из нашей конюшни, хоть кираса и эльфийской работы. – один из эльфов повыше званием, придирчиво осматривал животное и вещи на ней. – Седло и упряжь другие, работа людей. Либо наш гонец сменил лошадь у беорингов, либо нерадивый человек, которому уже не повезло встретиться с пауками. – безразличным тоном констатировал он же.
- Отведи лошадь в конюшни, затем возвращайся к нам. – коротко бросил он напоследок, направляясь дальше по тропе и уводя остальных. Гиль на ватных ногах молча развернулась в сторону дворца. Нерадивый человек в эльфийской броне мог быть только один, да и кобылка на которой они доехали до Лихолесья вроде та же. Что он здесь делал? От мысли, что с ним случилась беда, желудок неприятно похолодел. Дева медленно брела, дожидаясь, пока ее соратники скроются среди деревьев, а затем вспрыгнула в седло, ободряюще похлопав лошадь по шее.
- Пойдем, девочка, поищем твоего хозяина.
Бодрой рысцой, почти срываясь в галоп, она поехала по дороге, прямо по свежим следам той же лошади, доехав до места, где был виден след падения и хаотичные людские шаги. Спрыгнув на землю и придерживая животное рядом, она разглядывала, куда вели эти следы дальше. Они указывали на дорогу  шире, по которой как раз неделю назад прошла толпа людей в Рохан. На истоптанной тропе следы почти терялись, но если он не дурак, то направился строго по ней. Не дурак ведь?
Гиль поспешила вперед, теряясь в догадках, но, уже выйдя к воротам, заметила знакомую спину и… о светлые Айнур, он опять говорит с королем?? Неужели не видит, что творится здесь, и Владыка может быть не столь милостив в этот раз. Эльфийка приблизилась за спиной человека, ведя под уздцы лошадь, и расслышала последние сказанные им слова. Ее, он искал ее, он пришел к ней! На мгновение радость в сердце воспарила так, что захотелось взлететь, но в следующий же миг оно камнем ухнуло вниз. Совсем с ума сошел??
- Ваши величества… - Гилнарниэль поклонилась, приветствуя короля и королеву.
Затем чуть повернув голову, протянула поводья харадриму:
- Твоя лошадь. Ты ее потерял. – Указывая на нелепость ситуации. Куда он так торопился? Встормошён, весь в снегу, и царапинах. Сама эльфийка теперь была как другие рейнжеры, в белом маскировочном плаще, он глубоко запахивался и имел прорези для рук. Но сейчас эльфийка была нараспашку, застежка-фибула в виде драконьего герба болталась сбоку. Голова покрыта белым капюшоном, а под подбородком приспущенная белая маска. Под плащом на шее девушки был повязан шарф харадрима, и он резко выбивался из виду, но дева отказывалась менять его. Она смотрела на человека с долей удивления, будто вопрошая, и взгляд, тусклый от гнетущих событий, немного оттаял при виде милого сердцу друга.

Харадрим то и дело хотел припустить свою лошадь, и без того собирая на себе ветки, но он не мог остановиться. Страх сковал его в седле и заставлял терпеть нахлестывание веток. Ему важно было убедиться, что та ради которой он ушел от своих людей в безопасности. Что не зря он отпустил своих всадников, которые тут ничего не сделали бы. Он боялся и не знал чего ждать, от этого боялся еще сильнее. Пощечину за пощечиной терпел он, вжимаясь в седло, прижимаясь к лошади. И вот одна из веток достала его, выбивая из седла.
- Стой, предательница! - попытался он остановить возгласом свою лошадь, которая унеслась вместе с кирасой и провизией с другими личными вещами прочь от сюда, ибо боялась не меньше. С южанином остался только меч, да лук со стрелами... Ну и рассеченное ветками лицо, с ушибами от падения до кучи. Кряхтя и ругаясь, Фэнэк все же смог продолжить путь.
 
Странный лагерь был разбит у врат. Атмосфера тьмы давила на него едва ли не также, как в замке на Юге леса. Он очень надеялся, что Лесное королевство не пало, что это не орки. Южанин вслушивался в наречие. Эльфы. Явно тут происходил сбор армии, может Трандуил принимал союзников? Неужели это эльфы какого-то сокрытого королевства, прямо как в древности. Эти знамена он видел впервые, хотя по долгу службы был обязан тут же определять кто есть кто. Возможно лесной король наконец-то решился на войну с силами Тьмы, пока те еще не набрали достаточно мощи для звания "непобедимая армия".
 
Фэнэк приблизился к лагерю. Эльфы в черной броне. На головах шлемы словно... И он попятился было назад, думая что перед ним враги, но никто не выказывал враждебности. Все еще помнили местную пьяную легенду, что отчаянно клеился к одной из воительниц. И харадрим снова сделал шаг вперед, держась за рукоять меча. Не доверял он никому, только себе, ну может еще и Гилнарниэль, но не так сильно, как должно, хоть и любил, хоть ради нее и здесь. И вот наконец-то он заметил хотя бы самого короля, как бы не пытался он найти взглядом свою эльфийку. 
 
- Лесной король, - громогласный не слишком приятный голос Фэнэка был обращен к Трандуилу. Южанин пытался держаться с достоинством, хотя ему хотелось скрыться в тень и наблюдать. Не понимал он все же этих перемен, ведь коснулись они и самого короля. Его черный меч был мрачнее Падшего, меча Фэнэка. Сталь была еще темнее по сравнению с его, вырванного давным-давно из лап капитана орка-палача.
- На мгновение мне показалось, что я заблудился и попал в Дол Гулдур. Но глаза меня не обманывают, передо мной Трандуил, лесной король и его жена, лесная королева, - мужчина улыбнулся, по его щеке бежала тоненькая ниточка с царапины на щеке, оставленной ветке, наверняка Сархи это радовало, харадрим встретил ее взгляд своим фирменным, - Только вот в одеждах странных вы. Мои зеленые, подаренные вами, вас не смущают? С чего вдруг темные, да и этот камень.
Фэнэк имел в виду украшающий броню Трандуила красный камушек.
- Подобное сочетание я видел однажды, прежде чем он обрел кольцо. Да, ты знаешь о ком я говорю. Огромное око на вершине Барад-Дура, око Саурона.
Фэнэк примолк, он хотел ошибаться. Очень хотел, но сомнения стали закрадываться в его разум, не лягло ли проклятье Саурона на этот лес, ведь его сила значительно возросла... Эти знамена, броня, меч, камень-украшение. 
- Но я пришел сюда не затем, что бы примкнуть к твоему воинству. Я пришел один и пришел к той, что забрала мое сердце. Где воительница, Гилнарниэль, я не вижу ее среди твоих людей.
- Жива ли она...
- Ну вот, как всегда. Мы в заднице. Посмотри на него, он слизал с тебя образ. Весь такой темный и злой, и меч черный, словно в угле поваляли. 
- Такое бывает, если не чистить. Он просто неряха. Как и ты.
- А ну цыц, ищем Гиль.
- Удачи, я валю в какого-нибудь эльфа Трандуила, буду ему в голове светлого проедать.
- Вот и вали
- Вот и свалю. Только как помрешь...

Такие старые и такие глупые. Сархи одним глазом следила за наглым генералом. Упрямый наглец уже высказал свою позицию более чем ясно, чтобы все поняли, что назад он не отступит. После всех сказанных слов ни у кого из присутствующих не было уже пути назад. Половину из того, о чем он говорил, Сархи знала из слов самого Трандуила, о другой не догадывалась и потому не спрашивала. К тому же знала, что если Трандуил захочет, то и сам все расскажет. Но выставлять все вот так, на общее обозрение – это было одной из худших форм предательства. Тем более когда дело касается короля и его подданных.слова о том, что не стоит начинать войну из-за одной смертной женщины отдались тупой болью в груди королевы. Она знала Трандуила – настоящего, и видела в нем тот самый чистый свет о котором все только и ведут пустые беседы. Она также видела и понимала, насколько сильно он связан со своим народом и со всем королевством. Последнее, чего бы она хотела стать причиной, что эту связь разорвет. Она боялась потерять не столько само королевство, к которому еще совсем не привыкла, как Трандуила, того самого прекрасного и сильного короля. Но эти слова были сказаны слишком поздно. И еще из уст того, кто прежде открыто обвинял своего короля и говорил в столь презрительном тоне. И эти зажравшиеся дворяне. Неужели боги посылают одни и те же души, но лишь в разные тела? Ведь везде они одинаковы – гордые, бесчестные, готовы сожрать друг друга за призрачную надежду урвать больше власти. Гнездо змей завелось даже здесь, среди благородных эльфов. И это они говорят о тьме и его посланниках.
Сархи сжала ладонь Трандуила, и продолжала стоять молча, не говоря больше ни слова. Если б она заговорила сейчас, вот тогда все эти предатели получили бы достаточную причину, чтобы обвинять ее в чем-либо. Она переводила взгляд из одной группы эльфов на вторую, и потом на короля. Большая свора собак против своры поменьше под предводительством дикого волка. Только никто из них, похоже, до сегодня и не представлял, насколько он опасен. Никогда не смотрели, не желали видеть ничего. Главное, чтобы жить в безопасности, в свое удовольствие. А верность – не больше чем ценная монета, которой можно наградить любого другого дурака. Главная и последняя ошибка в их долгой жизни. Сейчас, когда все маски сброшены, даже ребенок бы это понял.
- ... Что же ты выбираешь? Мир? Или войну...
Сархи не смотрела на генерала. В ее сознании он уже умер. Вопрос стоял не столько в «когда», только как. Хоть жители Кханда и были более цивилизованы, чем вастаки и более дружелюбны и честны, чем народ Харада, но как истинные южане они находили различные казни весьма изысканным и приятным зрелищем. И бывшая кхандская принцесса не могла утверждать совершенно уверено, что слишком уж отличалась от своих сограждан. Но сейчас, несмотря на все проносящиеся в голове мысли, она следила только за королем. Но, смотря на него, уже не могла даже выдавить из себя даже подобия улыбки. Злость вскипала в ней, и в глазах Трандуила королева уже не видела монстра, а отображение собственных мыслей. Такой ультиматум он может предъявить простолюдину, что занял пустое место в кабаке, но не королю. Сархи не припомнила бы, улыбнулась она в тот момент, глядя на Трандуила, или нет. Но ответ на вопрос генерала она знала сразу. И дело было даже не в ней, а самой дерзости и предательстве.
- Я выбираю Войну.
Эти слова громом и молнией разнеслись по тронном зале и на то мгновенье повисла такая тишина, будто в зале стояли не живые эльфы, а призраки в цветных одеждах. Лица большинства, если не всех ровно так и выглядели. На краткий миг королеве показалось, что даже те, кто прежде был на их стороне, начали смотреть на нее и короля враждебно. Много ума не надо, чтобы понять к чему бы привела такая перемена. Но короткое мгновенье страха, вперемешку с паникой и гневом, что затуманило глаза, быстро прошло и Сархи поняла, что в случае чего здесь все еще есть королевский гарнизон, все так же верный Трандуилу. Сархи только позже поняла, что с силой вцепилась в пальцы Трандуила, переводя прищуренный взгляд с одних эльфов на других. Но главная истина была рядом – Трандуил и только он. Сархи не откажется от него ни во благо одного королевства, ни целого мира.
Катитесь в самую страшную пасть преисподней, ублюдки. И даже там мы встретим вас, сидя на троне и держась за руки.
 
Дальше Врата

Улыбка, хоть и притравленная печалью, еще играла на ее губах. Гиль хотела сохранить ее подольше, хотя на самом деле, хотелось, как раньше в такие минуты - забраться на ветку повыше, долой от чужих глаз, в мягкий шелест листьев. Но пока не сезон, да и нельзя себя распускать… Чего доброго, сестра заметит и проходу не даст своей заботой.
Эльда размеренно вышагивала по дворцовым залам в нелегких раздумьях, мимо и навстречу попадались сородичи, на которых она даже не поглядывала. «Вернуться на стражу границы. – приняла она решение – И делом себя займу, и ласточка моя может не заметит тоски. Сей же днем разыщу капитана..». Мимо быстрым чеканным шагом промчался упомянутый капитан и направился в противополжную сторону, к воротам. Гиль едва успела посторониться. Странно, но только сейчас она заметила беспокойство в глазах других эльфов и их спешку. Неподалеку из троного зала слышался непривычный гул, даже на больших праздниках такого не было.
Проследовав за двумя эльдар, разодетых в богатые ткани, эльфийка вступила в зал, котором творилось невообразимое. Привычно спокойное общество господ и дворян сейчас представляло из себя гномий рынок в выходной день. Гиль никогда не была на гномьем рынке, но ей показалось что столько криков и распрей можно услышать только там.
Тишина воцарилась только когда величественная пара вошла в зал. Эльфийка навострила ушки, хотя голоса говорящих было слышно всем и каждому. Голос короля и вовсе громом раскатывался по рядам. Видеть Владыку таким разъяренным ей еще никогда не приходилось. Казалось и не он стоит у трона, не его глаза, покрытые темной пеленой, с такой ненавистью смотрят на военачальника. Дева стояла в задних рядах, но ненароком прижала голову к плечам, словно отчитывали ее саму, хотя в этом вопросе она все же вступилась бы за королевскую чету. Вопросы, что задал седовласый воин, бесспорно заставляли задуматься, но вот требовать отречения или отказаться от своей любимой, было лишним. Слишком долго Его Величество был одинок, и если посчастливилось ему полюбить, то не нам судить – размышляла она нахмуренно сдвинув бровки. Да и как ей судить, когда она сама так тепло вспоминает харадрима, бывшего убийцу и насильника, и который теперь поклялся вести себя иначе. Не поймут… и меня осудят, за то, что привела врага в лес. За то, что приняла как гостя, и…
А ситуация все накалялась, даже после того как прекрасная юная королева обратилась к своим подданным. А дальше, с каждым словом военачальника, эльфийка просто отказывалась верить. О таком никто и никогда бы и подумать не смел. Ее семья всегда почитала королевскую власть, ту же любовь к мудрому монарху прививали и ее родителям. Гиль даже покачала головой, не веря своим ушам и отступила от сородичей благородных кровей, в сторону лаиквенди, что теснились на стороне короля. Не верила и не желала верить, до тех пор, пока не услышала злобный смех. Мурашки пробежали по телу от макушки до самых пят. «Не может быть» - еще запоздало носилась мысль в голове, но вид Владыки не подавал сомнений. «Безумие…» Гиль стоявшая теперь в первых рядах на стороне короля утопала в криках с обеих сторон, кто-то порывался вперед, а ее уносило в тесную толпу. Голова кружилась от этого безобразия, девушке казалось, что ее просто перевернули вверх тормашками.
- Я выбираю Войну.
Эти слова она с содроганием будет вспоминать всю оставшуюся жизнь. 

[AVA]cs628626.vk.me/v628626124/19231/MKZOESQQoK0.jpg[/AVA]
Сархи вошла в тронный зал, рука об руку, вместе с Трандуилом. Она, как и король, не могла не заметить, как резко все замолчали, расступаясь перед королевской четой. Королева не рассматривалась по сторонам, ища ответов, как испуганное дитя. Но она поймала на себе несколько взглядов, которые сочла не весьма благоприятными, если можно было так выразиться. Сархи это нисколько не удивило. Несмотря, что за проведенное здесь время, это был едва ли не первый случай косых взглядов со стороны эльфов, она все же не надеялась на то, что абсолютно все примут ее в качестве королевы эльфов без единого сомнения. Честно говоря, она рассчитывала, что результат будет куда хуже, чем он оказался. Лишь Трандуил - единственный, в ком она ни мгновенья не сомневалась. Не было сомнений ни в его любви и преданности лично ей, ни в его власти и способностях.
Сначала выступил один эльф, начав говорить весьма нерешительно и дипломатично, чтобы не задеть чувства короля. Королева кивком подозвала к себе светловолосую фрейлину, Эрмин. Она была также ее советницей, скажем так, обучая и рассказывая об эльфийских традициях. Ловко пробравшись сквозь толпу, девушка за пару мгновений уже стояла чуть позади королевы, рядом с ее личной охраной.
- Эсгиль, моя королева, - прошептала девушка на ухо Сархи, - член высшего совета.
Королева кивнула ей, рассматривая эльфа, а затем повернулась к королю. Он выглядел весьма недовольным. И это было мягко сказано. Отчего, похоже, советник и остальные недовольные в зале все же немного умерили свой пыл.
Не то чтобы, Сархи не понимала, к чему он клонит, как и сам Трандуил, наверное. Она даже где-то понимала, что беспокоит эльфов. Привела бы она Трандуила в Кханд и провозгласила бы царем, то ее подданные не были бы столь... терпимы. Но с другой стороны все это касалось лично ее и ее отношений с Трандуилом, отчего любое понимание летело в преисподнюю и тут она полностью поддерживала только Трандуила.
Но вот, когда вышел другой эльф и начал говорить, Сархи чуть не зашипела от злости. Она поймала его мимолетный колкий взгляд в свою сторону и ответила ему тем же. Сархи не услышала имени, которое ей подсказала ельфийка, но о том, что это кто-то из военачальников и сама догадалась. Дерзкий и самоуверенный старый ворчун. Слишком уж уверенный. Но он и вправду знал, как надавить на Трандуила, поминая то, что следовало бы забыть. Сархи снова перевела взгляд на Трандуила и, наблюдая за ним, поняла, что генерал зашел слишком далеко. Ее собственные чувства по этому поводу как будто притихли. Она просто смотрела на короля со странным чувством восхищения, понимая, насколько он зол и ей следует сказать лишь одно слово, тихо, ему на ухо и все здесь убедятся, какой именно магией и насколько околдован владыка эльфов. Атмосфера заметно накалялась, а в Сархи все внутренности как будто сжались в комок в ожидании чего-то. И вот он заговорил об отречении. В одно мгновенье Трандуил сорвался с места, сгорая в том самом безумии, о котором еще пару минут назад говорил другой эльф, но между ним и остальными эльфами уже выстроились зеленые плащи. Сархи заметила движение позади себя и поняла, что место фрейлины возле нее занял один из гвардейцев. Королева взглянула на него, и он ответил ей еле заметным кивком, сжимая рукоять меча. Она поймала на себе взгляд капитана стражи и поняла, что его беспокоит. Трандуил был на пределе. Сархи поднялась и подошла к нему. Взглянув на короля, она поняла, что видит именно ту страшную часть его личности, о которой он говорил ей прежде. Ту которую ей приходилось видеть лишь мельком, а сейчас он стоял перед ней во всей красе. В глубине души ее это пугало. Но другая ее часть говорила, что и есть Трандуил. Тот же самый король. И ее любимый муж. Монстр, которого так боялся сам Трандуил. Но если бы он хотя бы раз увидел себя, то знал бы, что был все так же он.
- Ваше Величество, - Королева накрыла своей ладонью его побелевший кулак и слегка склонила голову, не отрывая своих глаз от его и заговорила громко, но при том обращаясь только к Трандуилу – Прошу не сердитесь на этих добрых... людей? эльфов. Наша свадьба для многих стала большой неожиданностью. Поэтому вполне естественно, что ваших подданных волнуют все эти перемены. Тем более в такие времена.
Она незаметно провела пальцем по его ладони, проговаривая одними лишь губами.
- Не сейчас, пожалуйста.
Улыбнувшись королю, она повернулась к эльфам и непосредственно к наглому воину. Он был, несомненно, очень мудр, стараясь вывести короля из себя у всех на виду. Вряд ли он рассчитывал на свое убийство, но Сархи казалось, что это вполне мог бы быть один из исходов, если бы он продолжил в том же духе. Именно сейчас королева была бы даже очень не против подобного, но наглец ведь созвал целую толпу, чтобы предъявить свои обвинения, устраивая из этого цирк.
Сархи улыбнулась всем присутствующим и, проглотив свою гордость на время, заговорила.
- Для меня все это почти так же неожиданно, как и для вас. Я прибыла сюда с далекого юга, где выросла принцессой в совершенно другом обществе и культуре. Но теперь я жена вашего короля и ваша королева. И так же, как я обещала это в день свадьбы Его Величеству, так же сейчас я обещаю всем вам быть верной вам, взамен на вашу верность, - она окинула взглядом советника, генерала и группу эльфов, стоящих за ними, – быть справедливой, как и ваш Король. И с позволения Его Величества, - она взглянула на Трандуила с любящей улыбкой, - обещаю от нас обоих, как владык королевства, не пропускать в эти чертоги никакого зла, что могло бы нарушить ваш покой.
Она отпустила руку Трандуила и сошла на несколько лестниц вниз, оказавшись как раз перед королевскими гвардейцами. Капитан стражи посмотрел на нее в недоумении, затем на короля, но Сархи не оборачиваясь, бросила на него уничтожающий взгляд, затем протиснулась меж воинов, но капитан все же последовал за ней, остановившись в шаге от королевы. Сархи стала перед седовласым генералом. Если бы он захотел, то убил бы ее одним взмахом меча, но чего бы он желал, он не мог навредить ей здесь, как и она ему, что оба прекрасно понимали. Сархи оставалась серьезной, только в глазах блеснул огонек, что мог бы перерасти в безумный хохот победителя.
- Ответ должны держать обе стороны. И по всех законах во все времена король есть избранный, чтобы вести свой народ, и он потому и возвышается над другими, чтобы лучше видеть верный путь для своих подданных. Хоть они и не всегда понимают это. Но вы, будучи столь мудрым эльфом, пришли к королю не с советом, а с обвинением. Как стая волков, собравшихся здесь в ожидании жертвы, и более того, хотите, чтобы король был благодарен вам за это. Разве так поступают верноподданные?
Сархи недовольно покачала головой, будто перед ней был глупый ребенок. Затем молча развернулась и так же спокойно вернулась к королю.

Вскоре всадники скрылись во мгле, как будто старый темный лес проглотил их. А деревья снова стали на свою молчаливую стражу. Сархи поежилась то ли от холода, то ли от мрачных мыслей, которые ей навеяла эта картина. Чувство одиночества, не совершенного, Трандуил был с ней. Но даже сейчас он время от времени казался ей существом из другого мира, но сейчас, когда все люди уехали, Сархи начинала понимать в полной мере, что кроме короля у нее нет больше никого. В целом большом мире. Она ответила Трандуилу улыбкой и поставила ему голову на плечо, до которого едва могла достать.
- Да, лучше в саду. – тихо отозвалась она. Во дворце она называла себя королевой Темнолесья, и чувствовала себя ею, но здесь старый лес будто проникал в мысли и смеялся над глупой человеческой женщиной.
- Ваши Величества!...
Королева подняла взгляд на капитана стражи вместе с королем. Его встревоженность и поспешность окончательно выдернули королеву из объятий апатии, что нахлынула на с самого раннего утра. Она посмотрела на Трандуила и выражение его лица понравилось ей еще меньше. Последние слова короля прозвучали совсем не радостно. По крайней мере, для того, кто решился «вызвать» Короля и Королеву. Сархи кивнула Трандуилу и, держа его за руку, направилась во дворец вместе с ним.
- Все хорошо, любимый. Идем.
Позади них, стукнув каблуками по каменной дорожке, развернулись стражи и последовали за ними. Сархи развернулась, бросив на них короткий взгляд. Королева еще не привыкла к пятерке эльфов, закованных в блестящую броню и всегда стоящих позади.

[spoiler=миу]
 

Про Феню и Гиль почему-то подумала х)

Отгуляли свадьбу, заканчивается неделя проводов и прощаний. И Сархи уже ни девчонка, ни принцесса, а королева и жена чувствовала, что меняется за это время. Меняется ее жизнь и она сама. Будто свет солнца, в котором она выросла, угасает и прячется в тени высоких крон.
И вот наступил день последнего прощания. Кого-то она успела узнать лучше, а с некоторыми перекинулась лишь парой слов. Но почти всегда прощание имеет сладостно горький привкус. Сархи никогда не любила таких дней, когда кажется что уедут вот эти люди и закончится какая-то часть жизни.
Трандуил уже сказал им все слова напутствия. Королеве было нечего добавить хотя бы потому, что за несколько недель пребывания здесь она едва успела привыкнуть ко дворцу и эльфам и во всей предсвадебной суете как-то не успела разобраться в общей политике северных земель. Весьма некстати на снова чувствовала себя глупой юной девчонкой, но скрыла это за улыбкой.
- Присоединяясь к королю, хочу поблагодарить вас за визит. Для меня честь быть знакомой с вами. Счастливого пути. И пусть все ваши пути будут легкими и приводят только к желаемой цели.
Сархи кивнула Милдред и ответила почти беззвучно.
- Не забуду. – но сразу же словила себя на мысли, что возможно дела обстоят совсем иначе. Бескрайнюю пустыню, залитые солнцем высокие своды заменяли не образы леса и ее нового королевства, а что-то другое, что таил в себе лес, но только не в этот светлый день.
Королева посмотрела на Инас и улыбнулась ей. Несколько раз за эту неделю они с девочкой разговаривали, одни, или присоединялся еще кто-то. Но Сархи успела заметить грусть и нерешительность в ее взгляде, особенно когда разговор заходил об отъезде гостей. Еще до приезда в Темнолесье Сархи заметила, как девочка привязалась к Вождю и сейчас смотря на нее, королева все поняла без слов. Она склонилась к девочке и заговорила на родном кхандском языке, сомневаясь, придется ли ей когда-либо еще его использовать.
- Будь храброй и будь счастливой, Инас. – она взяла ее ладошку в сою и вложила в нее маленькое украшение, золотую брошку в виде райской птицы, одну из тех немногочисленных вещей, что она привезла с собой из Кханда – На память о прекрасном Шейм-эр-Флинге, о светлом дворце и обо мне.
Снова став возле своего короля, Сархи не удержала тяжелого вздоха, когда Милдред подхватила Инас на свою лошадь. Пожалуй это и к лучшему, но все же это было самое горькое и последнее прощание из прошлым.

Отгуляли свадьбу, заканчивается неделя проводов и прощаний. И Сархи уже ни девчонка, ни принцесса, а королева и жена чувствовала, что меняется за это время. Меняется ее жизнь и она сама. Будто свет солнца, в котором она выросла, угасает и прячется в тени высоких крон.
И вот наступил день последнего прощания. Кого-то она успела узнать лучше, а с некоторыми перекинулась лишь парой слов. Но почти всегда прощание имеет сладостно горький привкус. Сархи никогда не любила таких дней, когда кажется что уедут вот эти люди и закончится какая-то часть жизни.
Трандуил уже сказал им все слова напутствия. Королеве было нечего добавить хотя бы потому, что за несколько недель пребывания здесь она едва успела привыкнуть ко дворцу и эльфам и во всей предсвадебной суете как-то не успела разобраться в общей политике северных земель. Весьма некстати на снова чувствовала себя глупой юной девчонкой, но скрыла это за улыбкой.
- Присоединяясь к королю, хочу поблагодарить вас за визит. Для меня честь быть знакомой с вами. Счастливого пути. И пусть все ваши пути будут легкими и приводят только к желаемой цели.
Сархи кивнула Милдред и ответила почти беззвучно.
- Не забуду. – но сразу же словила себя на мысли, что возможно дела обстоят совсем иначе. Бескрайнюю пустыню, залитые солнцем высокие своды заменяли не образы леса и ее нового королевства, а что-то другое, что таил в себе лес, но только не в этот светлый день.
Королева посмотрела на Инас и улыбнулась ей. Несколько раз за эту неделю они с девочкой разговаривали, одни, или присоединялся еще кто-то. Но Сархи успела заметить грусть и нерешительность в ее взгляде, особенно когда разговор заходил об отъезде гостей. Еще до приезда в Темнолесье Сархи заметила, как девочка привязалась к Вождю и сейчас смотря на нее, королева все поняла без слов. Она склонилась к девочке и заговорила на родном кхандском языке, сомневаясь, придется ли ей когда-либо еще его использовать.
- Будь храброй и будь счастливой, Инас. – она взяла ее ладошку в сою и вложила в нее маленькое украшение, золотую брошку в виде райской птицы, одну из тех немногочисленных вещей, что она привезла с собой из Кханда – На память о прекрасном Шейм-эр-Флинге, о светлом дворце и обо мне.
Снова став возле своего короля, Сархи не удержала тяжелого вздоха, когда Милдред подхватила Инас на свою лошадь. Пожалуй это и к лучшему, но все же это было самое горькое и последнее прощание из прошлым.

Отгуляли свадьбу, заканчивается неделя проводов и прощаний. И Сархи уже ни девчонка, ни принцесса, а королева и жена чувствовала, что меняется за это время. Меняется ее жизнь и она сама. Будто свет солнца, в котором она выросла, угасает и прячется в тени высоких крон.
И вот наступил день последнего прощания. Кого-то она успела узнать лучше, а с некоторыми перекинулась лишь парой слов. Но почти всегда прощание имеет сладостно горький привкус. Сархи никогда не любила таких дней, когда кажется что уедут вот эти люди и закончится какая-то часть жизни.
Трандуил уже сказал им все слова напутствия. Королеве было нечего добавить хотя бы потому, что за несколько недель пребывания здесь она едва успела привыкнуть ко дворцу и эльфам и во всей предсвадебной суете как-то не успела разобраться в общей политике северных земель. Весьма некстати на снова чувствовала себя глупой юной девчонкой, но скрыла это за улыбкой.
- Присоединяясь к королю, хочу поблагодарить вас за визит. Для меня честь быть знакомой с вами. Счастливого пути. И пусть все ваши пути будут легкими и приводят только к желаемой цели.
Сархи кивнула Милдред и ответила почти беззвучно.
- Не забуду. – но сразу же словила себя на мысли, что возможно дела обстоят совсем иначе. Бескрайнюю пустыню, залитые солнцем высокие своды заменяли не образы леса и ее нового королевства, а что-то другое, что таил в себе лес, но только не в этот светлый день.
Королева посмотрела на Инас и улыбнулась ей. Несколько раз за эту неделю они с девочкой разговаривали, одни, или присоединялся еще кто-то. Но Сархи успела заметить грусть и нерешительность в ее взгляде, особенно когда разговор заходил об отъезде гостей. Еще до приезда в Темнолесье Сархи заметила, как девочка привязалась к Вождю и сейчас смотря на нее, королева все поняла без слов. Она склонилась к девочке и заговорила на родном кхандском языке, сомневаясь, придется ли ей когда-либо еще его использовать.
- Будь храброй и будь счастливой, Инас. – она взяла ее ладошку в сою и вложила в нее маленькое украшение, золотую брошку в виде райской птицы, одну из тех немногочисленных вещей, что она привезла с собой из Кханда – На память о прекрасном Шейм-эр-Флинге, о светлом дворце и обо мне.
Снова став возле своего короля, Сархи не удержала тяжелого вздоха, когда Милдред подхватила Инас на свою лошадь. Пожалуй это и к лучшему, но все же это было самое горькое и последнее прощание из прошлым.

Отгуляли свадьбу, заканчивается неделя проводов и прощаний. И Сархи уже ни девчонка, ни принцесса, а королева и жена чувствовала, что меняется за это время. Меняется ее жизнь и она сама. Будто свет солнца, в котором она выросла, угасает и прячется в тени высоких крон.
И вот наступил день последнего прощания. Кого-то она успела узнать лучше, а с некоторыми перекинулась лишь парой слов. Но почти всегда прощание имеет сладостно горький привкус. Сархи никогда не любила таких дней, когда кажется что уедут вот эти люди и закончится какая-то часть жизни.
Трандуил уже сказал им все слова напутствия. Королеве было нечего добавить хотя бы потому, что за несколько недель пребывания здесь она едва успела привыкнуть ко дворцу и эльфам и во всей предсвадебной суете как-то не успела разобраться в общей политике северных земель. Весьма некстати на снова чувствовала себя глупой юной девчонкой, но скрыла это за улыбкой.
- Присоединяясь к королю, хочу поблагодарить вас за визит. Для меня честь быть знакомой с вами. Счастливого пути. И пусть все ваши пути будут легкими и приводят только к желаемой цели.
Сархи кивнула Милдред и ответила почти беззвучно.
- Не забуду. – но сразу же словила себя на мысли, что возможно дела обстоят совсем иначе. Бескрайнюю пустыню, залитые солнцем высокие своды заменяли не образы леса и ее нового королевства, а что-то другое, что таил в себе лес, но только не в этот светлый день.
Королева посмотрела на Инас и улыбнулась ей. Несколько раз за эту неделю они с девочкой разговаривали, одни, или присоединялся еще кто-то. Но Сархи успела заметить грусть и нерешительность в ее взгляде, особенно когда разговор заходил об отъезде гостей. Еще до приезда в Темнолесье Сархи заметила, как девочка привязалась к Вождю и сейчас смотря на нее, королева все поняла без слов. Она склонилась к девочке и заговорила на родном кхандском языке, сомневаясь, придется ли ей когда-либо еще его использовать.
- Будь храброй и будь счастливой, Инас. – она взяла ее ладошку в сою и вложила в нее маленькое украшение, золотую брошку в виде райской птицы, одну из тех немногочисленных вещей, что она привезла с собой из Кханда – На память о прекрасном Шейм-эр-Флинге, о светлом дворце и обо мне.
Снова став возле своего короля, Сархи не удержала тяжелого вздоха, когда Милдред подхватила Инас на свою лошадь. Пожалуй это и к лучшему, но все же это было самое горькое и последнее прощание из прошлым.

Про Феню и Гиль почему-то подумала х)

Про Феню и Гиль почему-то подумала х)