Мёдвейг

Принесла Глорфинделя

 
И рандомную женщину, которая явно смотрит на Око)

 

Так, что-то для Ворона

 
 Королю-Чародею

 
Карн?

 

@Кхафи?
 

@Ворон?

 
И не знаю почему, но это мой самый любимый орный арт @Трандуила)

 
 

Лошадки - они создания милые. Милейшие. Прекраснейшие. Чудеснейшие.
Но жопа после них как камень!
 
Мёдвейг для езды на лошадях не создана. Ну вот не создана и всё тут, ей лучше пешком передвигаться, ну или на лодке ходить. Да, держаться на лошади умела - да и что там, на эльфийской лошади держаться, они сами тебя несут - и за Карном, носом клюющим, всё приглядывала, но вот как спрыгнула с коня, так сразу на душе полегчало. Немного размявшись, обратила взгляд на спасённого человека.
Ему бы, Карну, да в постель тёплую. Глядишь, и порумянее стал бы.
- Э, да лично мы с ним не встречались, но орков не любит, как весь его народ. Вождь он, целого племени лесовиков вождь, а те лесовики иногда - медведи. Тан говорил - мужик хороший, значит, так оно и есть, - Она пожала плечами, и сняла с пояса флягу с острым, пряным пойлом, которым не полакомишься, как золотым мёдом, зато глазки в кучку сразу соберутся, - На, глотни. Рецепт одного моего брата, Бёдвира. Бодрит, пусть и не надолго, а взбодриться тебе стоит.
 
Пока трепалась - ещё эльфы нарисовались. Троица. Это кажется тут у всех этим утром мёдом намазано, но забавно было наблюдать как они подходят, кланяются, здороваются с Глорфинделом, а их с Карном будто бы и не видят. Ну и хрен с ними, с остроухими-то. Мёдвейг в этом план была ближе к гномам - они как-то породнее, попонятнее, и с ними попросту попроще да поуютнее.
 
 

Лошадки - они создания милые. Милейшие. Прекраснейшие. Чудеснейшие.
Но жопа после них как камень!
 
Мёдвейг для езды на лошадях не создана. Ну вот не создана и всё тут, ей лучше пешком передвигаться, ну или на лодке ходить. Да, держаться на лошади умела - да и что там, на эльфийской лошади держаться, они сами тебя несут - и за Карном, носом клюющим, всё приглядывала, но вот как спрыгнула с коня, так сразу на душе полегчало. Немного размявшись, обратила взгляд на спасённого человека.
Ему бы, Карну, да в постель тёплую. Глядишь, и порумянее стал бы.
- Э, да лично мы с ним не встречались, но орков не любит, как весь его народ. Вождь он, целого племени лесовиков вождь, а те лесовики иногда - медведи. Тан говорил - мужик хороший, значит, так оно и есть, - Она пожала плечами, и сняла с пояса флягу с острым, пряным пойлом, которым не полакомишься, как золотым мёдом, зато глазки в кучку сразу соберутся, - На, глотни. Рецепт одного моего брата, Бёдвира. Бодрит, пусть и не надолго, а взбодриться тебе стоит.
 
Пока трепалась - ещё эльфы нарисовались. Троица. Это кажется тут у всех этим утром мёдом намазано, но забавно было наблюдать как они подходят, кланяются, здороваются с Глорфинделом, а их с Карном будто бы и не видят. Ну и хрен с ними, с остроухими-то. Мёдвейг в этом план была ближе к гномам - они как-то породнее, попонятнее, и с ними попросту попроще да поуютнее.
 
 

Лошадки - они создания милые. Милейшие. Прекраснейшие. Чудеснейшие.
Но жопа после них как камень!
 
Мёдвейг для езды на лошадях не создана. Ну вот не создана и всё тут, ей лучше пешком передвигаться, ну или на лодке ходить. Да, держаться на лошади умела - да и что там, на эльфийской лошади держаться, они сами тебя несут - и за Карном, носом клюющим, всё приглядывала, но вот как спрыгнула с коня, так сразу на душе полегчало. Немного размявшись, обратила взгляд на спасённого человека.
Ему бы, Карну, да в постель тёплую. Глядишь, и порумянее стал бы.
- Э, да лично мы с ним не встречались, но орков не любит, как весь его народ. Вождь он, целого племени лесовиков вождь, а те лесовики иногда - медведи. Тан говорил - мужик хороший, значит, так оно и есть, - Она пожала плечами, и сняла с пояса флягу с острым, пряным пойлом, которым не полакомишься, как золотым мёдом, зато глазки в кучку сразу соберутся, - На, глотни. Рецепт одного моего брата, Бёдвира. Бодрит, пусть и не надолго, а взбодриться тебе стоит.
 
Пока трепалась - ещё эльфы нарисовались. Троица. Это кажется тут у всех этим утром мёдом намазано, но забавно было наблюдать как они подходят, кланяются, здороваются с Глорфинделом, а их с Карном будто бы и не видят. Ну и хрен с ними, с остроухими-то. Мёдвейг в этом план была ближе к гномам - они как-то породнее, попонятнее, и с ними попросту попроще да поуютнее.
 
 

Я сделяль!
Ура.
Все, родила пост, можно и мёду!

Лошадки - они создания милые. Милейшие. Прекраснейшие. Чудеснейшие.
Но жопа после них как камень!
 
Мёдвейг для езды на лошадях не создана. Ну вот не создана и всё тут, ей лучше пешком передвигаться, ну или на лодке ходить. Да, держаться на лошади умела - да и что там, на эльфийской лошади держаться, они сами тебя несут - и за Карном, носом клюющим, всё приглядывала, но вот как спрыгнула с коня, так сразу на душе полегчало. Немного размявшись, обратила взгляд на спасённого человека.
Ему бы, Карну, да в постель тёплую. Глядишь, и порумянее стал бы.
- Э, да лично мы с ним не встречались, но орков не любит, как весь его народ. Вождь он, целого племени лесовиков вождь, а те лесовики иногда - медведи. Тан говорил - мужик хороший, значит, так оно и есть, - Она пожала плечами, и сняла с пояса флягу с острым, пряным пойлом, которым не полакомишься, как золотым мёдом, зато глазки в кучку сразу соберутся, - На, глотни. Рецепт одного моего брата, Бёдвира. Бодрит, пусть и не надолго, а взбодриться тебе стоит.
 
Пока трепалась - ещё эльфы нарисовались. Троица. Это кажется тут у всех этим утром мёдом намазано, но забавно было наблюдать как они подходят, кланяются, здороваются с Глорфинделом, а их с Карном будто бы и не видят. Ну и хрен с ними, с остроухими-то. Мёдвейг в этом план была ближе к гномам - они как-то породнее, попонятнее, и с ними попросту попроще да поуютнее.
 
 

Лошадки - они создания милые. Милейшие. Прекраснейшие. Чудеснейшие.
Но жопа после них как камень!
 
Мёдвейг для езды на лошадях не создана. Ну вот не создана и всё тут, ей лучше пешком передвигаться, ну или на лодке ходить. Да, держаться на лошади умела - да и что там, на эльфийской лошади держаться, они сами тебя несут - и за Карном, носом клюющим, всё приглядывала, но вот как спрыгнула с коня, так сразу на душе полегчало. Немного размявшись, обратила взгляд на спасённого человека.
Ему бы, Карну, да в постель тёплую. Глядишь, и порумянее стал бы.
- Э, да лично мы с ним не встречались, но орков не любит, как весь его народ. Вождь он, целого племени лесовиков вождь, а те лесовики иногда - медведи. Тан говорил - мужик хороший, значит, так оно и есть, - Она пожала плечами, и сняла с пояса флягу с острым, пряным пойлом, которым не полакомишься, как золотым мёдом, зато глазки в кучку сразу соберутся, - На, глотни. Рецепт одного моего брата, Бёдвира. Бодрит, пусть и не надолго, а взбодриться тебе стоит.
 
Пока трепалась - ещё эльфы нарисовались. Троица. Это кажется тут у всех этим утром мёдом намазано, но забавно было наблюдать как они подходят, кланяются, здороваются с Глорфинделом, а их с Карном будто бы и не видят. Ну и хрен с ними, с остроухими-то. Мёдвейг в этом план была ближе к гномам - они как-то породнее, попонятнее, и с ними попросту попроще да поуютнее.
 
 

Лошадки - они создания милые. Милейшие. Прекраснейшие. Чудеснейшие.
Но жопа после них как камень!
 
Мёдвейг для езды на лошадях не создана. Ну вот не создана и всё тут, ей лучше пешком передвигаться, ну или на лодке ходить. Да, держаться на лошади умела - да и что там, на эльфийской лошади держаться, они сами тебя несут - и за Карном, носом клюющим, всё приглядывала, но вот как спрыгнула с коня, так сразу на душе полегчало. Немного размявшись, обратила взгляд на спасённого человека.
Ему бы, Карну, да в постель тёплую. Глядишь, и порумянее стал бы.
- Э, да лично мы с ним не встречались, но орков не любит, как весь его народ. Вождь он, целого племени лесовиков вождь, а те лесовики иногда - медведи. Тан говорил - мужик хороший, значит, так оно и есть, - Она пожала плечами, и сняла с пояса флягу с острым, пряным пойлом, которым не полакомишься, как золотым мёдом, зато глазки в кучку сразу соберутся, - На, глотни. Рецепт одного моего брата, Бёдвира. Бодрит, пусть и не надолго, а взбодриться тебе стоит.
 
Пока трепалась - ещё эльфы нарисовались. Троица. Это кажется тут у всех этим утром мёдом намазано, но забавно было наблюдать как они подходят, кланяются, здороваются с Глорфинделом, а их с Карном будто бы и не видят. Ну и хрен с ними, с остроухими-то. Мёдвейг в этом план была ближе к гномам - они как-то породнее, попонятнее, и с ними попросту попроще да поуютнее.
 
 

Лошадки - они создания милые. Милейшие. Прекраснейшие. Чудеснейшие.
Но жопа после них как камень!
 
Мёдвейг для езды на лошадях не создана. Ну вот не создана и всё тут, ей лучше пешком передвигаться, ну или на лодке ходить. Да, держаться на лошади умела - да и что там, на эльфийской лошади держаться, они сами тебя несут - и за Карном, носом клюющим, всё приглядывала, но вот как спрыгнула с коня, так сразу на душе полегчало. Немного размявшись, обратила взгляд на спасённого человека.
Ему бы, Карну, да в постель тёплую. Глядишь, и порумянее стал бы.
- Э, да лично мы с ним не встречались, но орков не любит, как весь его народ. Вождь он, целого племени лесовиков вождь, а те лесовики иногда - медведи. Тан говорил - мужик хороший, значит, так оно и есть, - Она пожала плечами, и сняла с пояса флягу с острым, пряным пойлом, которым не полакомишься, как золотым мёдом, зато глазки в кучку сразу соберутся, - На, глотни. Рецепт одного моего брата, Бёдвира. Бодрит, пусть и не надолго, а взбодриться тебе стоит.
 
Пока трепалась - ещё эльфы нарисовались. Троица. Это кажется тут у всех этим утром мёдом намазано, но забавно было наблюдать как они подходят, кланяются, здороваются с Глорфинделом, а их с Карном будто бы и не видят. Ну и хрен с ними, с остроухими-то. Мёдвейг в этом план была ближе к гномам - они как-то породнее, попонятнее, и с ними попросту попроще да поуютнее.
 
 

- Мужик, ты не спеши топиться-то. Давай, если дурно, я тебя набок поверну, все свои делишки сделаешь, а если пить хочешь, то воды принесу, - А что, туда-сюда его, болезного, таскать? На кой оно ей сдалось то? Девушка осторожно повернула его набок, и коленями спину подпирая. Судя по речи, ни зги этот утопленник не помнил, ну да бывает такое. Точно головой ударился, хотя будь кто из её людей, или же пахло бы брагой - решила бы что упился, - Ведать не ведаю, кто ты. Тебя спросить хотела, что в реке делал - для щуки ты великоват, да и рыбой не пахнешь.
И тут лучше, чтоб упился, конечно. Быстрее на ноги встал бы - пожрал бы похлёбки, выпил бы, да попустило.
 
Мёдвейг бы так и провозилась бы с раненным, не услышь она запах лошадей, да звук их шагов. Сразу подобралась, под голову раненного щит подпихнув, чтоб не подавился, если ещё потянет желудок пустой опустошать, а руку на лёгкий топор опустила - такой метнуть, кольчуга не спасёт, если близко да метко делать.
Фигуру не узнала - узнала голос, расплываясь в улыбке и вставая.
 
- Ба! Друг старинный! - Эльфы были ещё теми занозами в заду, но не этот конкретный. Этот и пить умел, и веселиться, и не кривил лицо, чуть ему что не по нраву придётся. Хотя нимало ранил её гордость, когда едва в состязании не обогнал да ещё и, стервец такой, с утра явил миру весьма приятное обличье, а не как Мёдвейг - умертвие, которое только похоронить повторно и следовало. Когда столько хлебаешь - справедливо же с рассветом расплачиваться. Они, конечно, тем же днём опять упились, но это ватажница всё равно запомнила, - Добрая, ещё какая добрая. Как раз похлёбка поспела, на троих с болезным хватит, а вот на спутников твоих уж не растяну - разве что доброго напитка по глотку достанется.
Самое в эльфах зловредное - ходили тихо, в лесу и не услышать, пока на голову такой вот не свалится, но здесь случай иной. Крадись-не крадись, а лошадей не топтать и не пахнуть не заставишь. Другое дело, что на лошадях по эту сторону леса вастаки не бегали, только свои. 

Мужик - или дед, ктож его знает - не просыпался. Мёдвейг пару раз даже проверила, не помер ли, но нет - живой был. Ну, раз живой, то наверное одежка ему всё-таки потребуется.
Ссыпав мясо, корешки, травы и горсть крупы в котелок, она подхватила всё то, что сняла со странника, и закатав рукава, вернулась к реке - стирать. Вернее, полоскать, хотя тут и починить одёжку надо, но это как подсохнет. Воительница была, конечно, гордячкой, но её ничего не жало в том, чтобы привести в порядок одежду попавшего в беду странника. Кто больно для такого горд, оказавшись в похожей ситуации и помощь толком принять не сможет, да и не получит.
 
Закончив, она разложила вещи на камнях, прижимая их немного, чтоб ветром не сдуло, и вернулась помешать похлёбку, уже пахнущую пряными травами и мясом. Аж желудок заурчал. Это не вяленное мясо жрать, это хорошая, добрая пища, которая не только сил придаст, но и настроение поднимет. И будто с мыслями её соглашаясь, неудавшийся утопленник начал признаки жизни подавать. 
Вот что значит - жратва хорошая.
 
- Звучишь, будто помер уже и с того света кличешь, - Хмыкает девушка, подсаживаясь к нему и заглядывая в глаза. Так и есть, взгляд мутный, размазанный. Точно по голове получал, да и может не раз, - Мёдвейг я, из Дейла. Силы побереги, прежде чем трепать - поешь, там поспрашиваешь, да и про себя, надеюсь, расскажешь. Понял меня?

- Ну это точно не пропавший обозник.
Мёдвейг была задумчива. Почти мечтательна, ведь место к тому располагало. Лес, река, камни, всё такое, что заставляло поэтов тараторить свои вирши, не затыкаясь, славя белых барашков, могучие потоки, шелест листвы и орущего под кустом енота. Или вроде того, она-то не поэт, ей, так-то, срать и на потоки, и на листву, разве что орущий енот минут на мять разозлит.
 
А начиналось-то как хорошо. Тан решил - “Мёдвейг, сходи, проверь, что там груз наш запаздывает, хошь, возьми с собой кого ватаги”, так а что брать, не эльфы же закусают, а уж на землях беорнингов сколько она помнила, было безопасно, если медведей не злить. Вот и пошла одна, дурёха, хорошо что хоть коня брать не стала, а то с ним то вообще бы умаялась, через леса тащить.
 
И вот на месте - ни обоза, ни обозников, ни мёда, одни бочки битые да боя следы. Ладно, возможно, она и приукрашивает - на бурдюк мёда набралось, но не тану же такое везти - вот и пошла искать следы - кто грабил, кто убивал. А то поползёт какая мерзь, а они в городе ни сном, ни духом.
 
- Слышь, мужик, живой? - Возвращаясь мыслями в реальность, женщина ткнула носком сапога тело. Ну тело как тело - мужик, оборванец, средних лет, мятый, словно все любимые поэтами камни рожей пересчитал. Лежит тут, понимаешь, наполовину на берегу, наполовину в реке, пузыри пускает. Не бросать же такого.
 
От пинков реакции не последовало, потому пришлось прислонять копьё и вытаскивать бедолагу полностью на сушу, а потом ещё и плащом своим жертвовать - ледяной был, бродяга дурацкий.
Пока раздела, пока на плащ уложила да закутала - умаялась. А коль умаялась - то костёр надо, и ужин, благо парой часов ранее поймала глупого кролика.
 
Пришлось побродить по бережку, собрать бревнышек, нарубить их топором - ох тан обругал бы, что боевое оружие так мучает - запалила небольшой костерок, котелок поставила, да ждать стала, когда водица закипит. А пока ждёт, можно и кроля освежевать, травы да корешки накрошить. Умаялась же, дальше всё одно сегодня не попрётся. Да и следопыт из неё - только орков выслеживать, потому как воняют и ломают всё, а если её к реке привело - посинеет дальше следы искать, кто там на обоз напал, и куда обозники всё же, делись.
 
Хотя она бы на кружку-другую поспорила бы, что медведями обернулись да разбежались.

Мёдвейг сказать хотела - куда тебе, из воды выползший, сражаться, ты с миской и ложкой сначала подружись - но тут подоспел Ворон, с его внезапной переменой планов. А он любовью к таким взбалмошным поступкам не славился. К другим - славился.
- Куда пополз? Сказали тебе, дурак-человек, подкрепимся - вот подкрепляйся. А потом свою одежду не забудь прежде натянуть - я тебе скажу, голеньким, ну или в одном моём плаще на коня - такое себе удовольствие. Шмотьё твое я как могла постирала, но его, конечно, ещё б починить, но тут уж завиняй, времени не хватило.
 
Трепать языком женщина была горазда, а трепаться - и следы лагеря убирать так точно. Ещё и жевать при том успевала, и всё это будто бы без спешки, будто бы ничего не происходит, никаких внезапно встревожившихся эльфов с внезапно ставшим небезопасным лагерем. Место было доброе - одной стороной к реке - и до сего момента явно их не смущала открытость пространств.
Но спорить Мёдвейг не думала. Зачем? Остроухим что-то было другое от мира дано, от чего те чувствительны были, так что их предупреждения лучше слушать. Особенно таким толстокожим, как Мёдвейг.
Эх, но такой вечер дивный, такой дивный. Уже думала - байки травить будут, до рассвета не спать, но вот же... Нет, точно надо дальше с эльфами шататься, что-то неладное творится. Глорфиндейл, конечно, про весточки говорил, но тем весточкам какое доверие? Птицу сожрать могут, посланника - с большим удовольствием, а своим ногам и рукам Мёдвейг доверяла. Пока таких не родилось, кто её голову с плеч снимет.

Мёдвейг сказать хотела - куда тебе, из воды выползший, сражаться, ты с миской и ложкой сначала подружись - но тут подоспел Ворон, с его внезапной переменой планов. А он любовью к таким взбалмошным поступкам не славился. К другим - славился.
- Куда пополз? Сказали тебе, дурак-человек, подкрепимся - вот подкрепляйся. А потом свою одежду не забудь прежде натянуть - я тебе скажу, голеньким, ну или в одном моём плаще на коня - такое себе удовольствие. Шмотьё твое я как могла постирала, но его, конечно, ещё б починить, но тут уж завиняй, времени не хватило.
 
Трепать языком женщина была горазда, а трепаться - и следы лагеря убирать так точно. Ещё и жевать при том успевала, и всё это будто бы без спешки, будто бы ничего не происходит, никаких внезапно встревожившихся эльфов с внезапно ставшим небезопасным лагерем. Место было доброе - одной стороной к реке - и до сего момента явно их не смущала открытость пространств.
Но спорить Мёдвейг не думала. Зачем? Остроухим что-то было другое от мира дано, от чего те чувствительны были, так что их предупреждения лучше слушать. Особенно таким толстокожим, как Мёдвейг.
Эх, но такой вечер дивный, такой дивный. Уже думала - байки травить будут, до рассвета не спать, но вот же... Нет, точно надо дальше с эльфами шататься, что-то неладное творится. Глорфиндейл, конечно, про весточки говорил, но тем весточкам какое доверие? Птицу сожрать могут, посланника - с большим удовольствием, а своим ногам и рукам Мёдвейг доверяла. Пока таких не родилось, кто её голову с плеч снимет.

Мёдвейг сказать хотела - куда тебе, из воды выползший, сражаться, ты с миской и ложкой сначала подружись - но тут подоспел Ворон, с его внезапной переменой планов. А он любовью к таким взбалмошным поступкам не славился. К другим - славился.
- Куда пополз? Сказали тебе, дурак-человек, подкрепимся - вот подкрепляйся. А потом свою одежду не забудь прежде натянуть - я тебе скажу, голеньким, ну или в одном моём плаще на коня - такое себе удовольствие. Шмотьё твое я как могла постирала, но его, конечно, ещё б починить, но тут уж завиняй, времени не хватило.
 
Трепать языком женщина была горазда, а трепаться - и следы лагеря убирать так точно. Ещё и жевать при том успевала, и всё это будто бы без спешки, будто бы ничего не происходит, никаких внезапно встревожившихся эльфов с внезапно ставшим небезопасным лагерем. Место было доброе - одной стороной к реке - и до сего момента явно их не смущала открытость пространств.
Но спорить Мёдвейг не думала. Зачем? Остроухим что-то было другое от мира дано, от чего те чувствительны были, так что их предупреждения лучше слушать. Особенно таким толстокожим, как Мёдвейг.
Эх, но такой вечер дивный, такой дивный. Уже думала - байки травить будут, до рассвета не спать, но вот же... Нет, точно надо дальше с эльфами шататься, что-то неладное творится. Глорфиндейл, конечно, про весточки говорил, но тем весточкам какое доверие? Птицу сожрать могут, посланника - с большим удовольствием, а своим ногам и рукам Мёдвейг доверяла. Пока таких не родилось, кто её голову с плеч снимет.

Мёдвейг сказать хотела - куда тебе, из воды выползший, сражаться, ты с миской и ложкой сначала подружись - но тут подоспел Ворон, с его внезапной переменой планов. А он любовью к таким взбалмошным поступкам не славился. К другим - славился.
- Куда пополз? Сказали тебе, дурак-человек, подкрепимся - вот подкрепляйся. А потом свою одежду не забудь прежде натянуть - я тебе скажу, голеньким, ну или в одном моём плаще на коня - такое себе удовольствие. Шмотьё твое я как могла постирала, но его, конечно, ещё б починить, но тут уж завиняй, времени не хватило.
 
Трепать языком женщина была горазда, а трепаться - и следы лагеря убирать так точно. Ещё и жевать при том успевала, и всё это будто бы без спешки, будто бы ничего не происходит, никаких внезапно встревожившихся эльфов с внезапно ставшим небезопасным лагерем. Место было доброе - одной стороной к реке - и до сего момента явно их не смущала открытость пространств.
Но спорить Мёдвейг не думала. Зачем? Остроухим что-то было другое от мира дано, от чего те чувствительны были, так что их предупреждения лучше слушать. Особенно таким толстокожим, как Мёдвейг.
Эх, но такой вечер дивный, такой дивный. Уже думала - байки травить будут, до рассвета не спать, но вот же... Нет, точно надо дальше с эльфами шататься, что-то неладное творится. Глорфиндейл, конечно, про весточки говорил, но тем весточкам какое доверие? Птицу сожрать могут, посланника - с большим удовольствием, а своим ногам и рукам Мёдвейг доверяла. Пока таких не родилось, кто её голову с плеч снимет.

- Значится, наговорила я всё это, чтобы сказать - с вами пойду, коль согласны, а не согласны - следом попрусь. А как узнаем, орки с гоблинами ли расшалились, али похуже чего, так нужно будет сразу сказать и Лесному Королю, и Подгорному, и Дейл предупредить. Не думайте, что грублю - но ваш этот Владыка Элронд за горами сидит, а коль тут начнётся какой балаган, так за жопу нас первыми возьмут - да и вастаки за рекой присоединятся.
В целом, Карн стал даже уважать девушку. Сам он не думал, что место женщины с оружием бегать по лесам да полям. Да только где бы он сам сейчас был, если бы не Мёдвейг? А потому даже не улыбнулся в ответ на слова девушки. Не в том он положении. Да и не хотелось улыбаться, если честно. Если представить её  дома, да у печи.. нет, представить решительно не получалось.
Тем временем Глорфиндел произнес. Как к этому относиться, Карн не знал:
- Наш путь лежит в опасные места, Карн. Вам в вашем состоянии не стоит идти с нами, коль вы не можете сражаться.
- Сражаться-то умею вроде. - хмыкнул мужчина, - Да только нечем мне. Да и отлежаться бы немного. Вроде и ран никаких нет, а слабый как кутёнок. Пошел бы с вами, госпоже вон за помощь отплатить бы надо по-хорошему-то. Да вы ведь ждать, пока в себя приду, не сможете, верно.
Он внимательно посмотрел в лицо Глорфинделу, хотя и не слишком то было просто. Пусть не думает, что никакого благородства и благодарности в людях нет.
Вокруг было тихо и сумрачно. Красота. Звезд на небо прорва, ветер качает траву. Река вон волны свои перекатывает с негромким шелестом.
Как эльфы вскочили, он и заметить не успел. Вроде только что расслабленно сидели и говорили, а вот уже при оружии стоят да озираются.
- Боюсь не следует нам тут оставаться. Много глаз может наблюдать за этими открытыми землями. Подкрепимся и в путь, люди могут сесть на коня, а мы легким бегом двинемся вперед. К рассвету будем у Беорна. Там и переведем дух.
На последнее Карн даже не нашелся, что сказать. Только встать попытался чтоб доказать, что он тоже идти может. Ноги ощутимо подрагивали, но вроде бы подгибаться не спешили.

А при чём тут приём, если инспекция? Это вы оркам своим приём устраивайте, а инспекция в любой день ходит. Вы, батенька, понятия не имеете, да, о чём говорите? 
 
Доставайте разрешение на строительство и согласование планировки, иначе нужно вернуть как было, и штраф вам выпишем.

Вы тут припёрлися, куда не звали, а оборзели мы?

Герой:
 
1. Имя персонажа
Беорн
 
2. Внешность
Человек, северянин. Средних лет. Предположительно 40-45. Имеет очень высокий рост. Почти всё лицо, грудь и руки Беорна, покрыты волосяным покровом. Имеется густая чёрная борода, но на висках и кончиках кустистых бровей, проглядывает седина. Глаза с широкой коричневой радужкой, почти всегда смотрят или угрожающе, или подозрительно, словно он не доверяет всему свету. Массивное, крепко сложенное тело и широкие плечи, выдают в нём существо большой физической силы. Носит грубо сотканную безрукавку с поясом под нож, полотняные штаны и сапоги из кожи неизвестного происхождения. На левой руке носит браслет от кандалов с несколькими звеньями цепи.
 
3. Профессия и навыки
Фермер. Разводит крупных пчёл. В основном занимается производством медовых лепёшек и выпасом пони. Будучи закалённым крестьянской жизнью, а также благодаря природе оборотня, имеет огромную физическую силу. Может рубить, а может и не рубить. Тут уж как повезёт тем, кто против него. Умеет перекатываться в медведя.
 
4. Инвентарь
Нож на поясе и большой топор, больше похожий на алебарду, чаще используемый для колки дров.
5. Биография
Потомок северного народа, жившего глубоко в горах. После того, как предки перебрались ближе к Андуину, жил близ небольшого острова Каррок, которому сам и дал название. В прошлом оборотня существует большое тёмное пятно. Известно только, что в какой-то момент он оказался в плену и это оставило на юном Беорне свой отпечаток. С тех пор он никогда не забывал о том, что личная свобода каждого, гораздо важнее жизни в неволе. Не забыть об этом, ему помогал браслет, который после бегства из плена, Беорн так и не снял.
6. Особенности персонажа
Оборотень не отличается дружелюбием и словоохотливостью, но горой стоит за тех, кто ему дорог. Смертельно ненавидит своих кровных врагов - орков и презирает гномов за их жадность и индифферентность по отношению к другим видам существ. К людям относится нейтрально, поскольку сам из них и происходит. Несмотря на, казалось бы, враждебный характер – очень любит природу и животных.
 
7. Мировоззрение
Свет
8. Чего вы ждете от игры этим персонажем?
Хотелось бы бороться за всё хорошее против всего плохого. Чтобы с друзьями и союзниками единым маршем на противника УХ. Ну «мне бы саблю, да коня, да на линию огня» вот это вот всё.
А ещё, безусловно, было бы интересно исследовать прошлое персонажа. Лучше понять его и то, через что ему пришлось пройти. А там кто знает, может и в горы вернуться. Люблю горы.
 
Игрок:
1. Слава / Эпикару
 
2. Связь: ТГ и ВК. Я есть и в группе, и на канале ЛОТРРОЛ.
 
3. Читал ВК, Хоббита и Сильмариллион. Смотрел все экранизации от Джексона и мультфильм Ральфа Бакши.
 
4. Опыт
 
Один год. Играл во вселенных ЗВ и ДБД.
 
Дополнительная информация:
 
Нет
 
1. Как вы узнали о ролевой?
 
Свен ссылку кинул на наш общий дискорд по ЗВ.
 
2. Другие персонажи на ролевой
 
Нет

Это было не лучшее место для подобных разговоров, поэтому Глорфиндел инстинктивно огляделся, высматривая вражьи глаза. Благо вокруг по-прежнему не было ни одной живой души. Зато Мёдвейг, дочь Эйнара, услышав рассказ эльфов о том, какая напасть привела их сюда, и куда они собирались идти, очень заинтересовалась и попросилась вместе с ними на эту миссию. Светлый воитель посмотрел на неё с некоторым удивлением.
- Ваш друг Ворон собирался после нашего задания вернуться к себе домой во дворец Трандуила, - сообщил он, - поэтому вам не стоит беспокоиться, что вашему правителю не будет отправлена весточка, коль в сердце леса на самом деле обнаружится нечто зловещее. Но если Ворон вам доверяет и не против вашего присоединения к нашей компании, то и я не буду возражать. Тогда нам точно нужно решить, что делать с раненым. – Эльф внимательно посмотрел на потерявшего память. – Наш путь лежит в опасные места, Карн. Вам в вашем состоянии не стоит идти с нами, коль вы не можете сражаться.
Вариантов что делать дальше было не так много. Эльф из Лихолесья предложил заскочить к Беорну, дом которого был не так уж далеко, всего в полдне пути отсюда. Эти слова заставили светлого воителя крепко задуматься. О хозяине здешних мест шла необычная молва. Говорили, что в его доме ему прислуживали животные, к которым он относился как к детям, и он никогда не ел мяса, а только лишь мёд, масло, орехи и хлеб. А ещё поговаривали, что он происходил из людей, некогда живших в горах, пока там не завелся Смауг и другие драконы, и с севера не пожаловали гоблины. Но не это было самым удивительным, а необычная способность Беорна менять шкуры, превращаясь в огромного чёрного медведя. За свою долгую жизнь эльф из Гондолина видел много разных представителей племени эдайн, но никогда никого подобного. Только Эльвинг однажды приняла обличие морской птицы, и, как гласили легенды, позже научилась полёту у птиц, но там были замешаны высшие силы, а про Беорна говорили, что на нём не было никаких чар, кроме своих собственных. В некотором смысле он был похож на Йарвайна, хозяина Старого Леса на западе Средиземья, потому что тот тоже питался дарами растений, и его происхождение было загадкой для свободных народов, хотя владелец земель у Каррока уж точно был человеком. Но не это всё сейчас было важно для путников. Проблема была в том, что Беорн был крайне раздражительным и прямо-таки опасным в гневе. Впрочем, если его не злить, он, как поговаривали, был довольно мил, к тому же он никогда не переставал быть противником тёмных сил, особенно гоблинов, на которых вели охоту в том числе и эльфы Ривенделла.
- Да, можно заскочить к Беорну, - наконец сказал Глорфиндел. – Только для нас, заморских эльфов, это человек странный. Я бы предпочёл лишний раз не тревожить его, но если у нас нет другого выбора, и ты, Ворон, знаком с ним, и бывал у него в гостях, можно попробовать.  – Светлый эльф в очередной раз задержал пристальный взгляд на лесном собрате. – Но говорить с ним лучше тебе.
В это время перед путниками образовалось настоящее небольшое пиршество. Если бы не следы битвы неподалёку и близость тёмного леса, можно было бы даже послушать походные песни или даже самому взять в руки музыкальный инструмент. Но пока Глорфиндел просто обратил свой взор на небо. Оно сегодня было ясным, из-за чего хорошо были видны звёзды. А для эльфа не было ничего более успокаивающего, чем картина звёздного полотна. К тому же из-за пахучих трав, сожжённых в костре, сон как рукой сняло. Светлый воитель был не против сегодня первым подежурить.

Ну ты погоди, если это во спасение меня, то о трезвой голове речи не идёт. Я везде пронесу, так сказать контрабанду