Мурсили Папратар

 О похождениях посланницы царя Давида Зоровавеля в Умбаре, рассказывала на ежевечерних семейных советах Папратаров, Ильтариэль, которая в свою очередь получала информацию от своей нищенствующей агентуры в Нижних да Средних кварталах Города. Вообще, подобного рода заседания семейного совета, вошли в своего рода семейный ритуал, и проводилось это строжайше после проведения ужина, когда все насытятся и собираются у камина. Иногда к заседанию присоединялась Рианна Оэрнир, но она приходила через раз, предпочитая оставлять заместо себя своего мужа Фелиара, потому как дочь Мурсили всерьёз занималась хозяйством в доме Оэрнир, следила за прислугой, и уходом за старыми родственниками Дома Оэрнир, по сути неся на себе управление сим Домом, пока муж её занимался общими делами Города и заработком денег. Вместе с тем, она была на первых месяцах в положении, а потому её лишний раз старались не трогать и не таскать по городу. На крайнем заседании, сели обсуждать весточку от гостьи Умбара из Сард-Ми-Эрумэ, которая планировала провести прощальное турне по благородным домам, и Мурсили выразил на совете желание подготовиться получше, чем получилось в прошлый раз.
 Благо теперь для исполнения желания владыки Дома Папратар, в распоряжении его была целая культурная Схола. Оттуда из галереи он распорядился принести несколько красивых статуй изображавших: короля Ар-Фаразона, величественная статуя изображавшего древнего правителя, изящная статуя прекрасной девы в полуобнажённом виде, названная как "королева Тар-Ванимельде" (третья королева Нуменора), где рядом с ней изображены метафорические мальчики изображавшие из себя восхищение красотой и любовью, и ещё несколько статуй с сугубо метафорическими смыслами, изображавших прекрасных женщин, и сильных мужчин. Помимо статуй было принесено две картины, плод творения мастеров живописи, в довесок к скромной коллекции Дома Папратар. Первая картина называлась "Основатели", на ней было изображено несколько кораблей, море, берег де в будущем расположился Умбар, и приятные люди осматривают открывающуюся им бухту, вторая картина называлась "Вдохновлённый Тар-Алдарион" тут символически был изображён знаменитый нуменорский король-мореход, в полуобнажённом виде с могучим телом сидящий на троне, прикрытый дорогой шкурой диковинного зверя. Правая длань его лежала на глобусе, левая же сжимала скипетр, а взор был устремлён куда-то над зрителем, в даль. Кучерявые власы пепельного цвета ниспадали по плечам и немного на лоб, с лёгким оттенком небрежности. 
 Помимо сего, сам интерьер был украшен волчатником (флажной лентой, гирляндой из флажков) словно бы на праздничный фестиваль, которой был опоясан двор поместья Папратар, где также размещены небольшие сборные беседки, для культурного возлежания на клиниях расставленных здесь со столиками и кувшинами (которые на время приёма будут заполнены отборным вином). Внутреннее убранство дома также дополнилось и украсилось, уже небольшими статуэтками духов предков рода Папратар, а на мраморной полке, расположенной над камином в церемониальном убранстве (т.е. по бокам украшено маленькими в две ладони колоннами) стояли небольшие метафорические статуэтки богов: Аман Аран Эйниора с орлом на плече и символом молнии в деснице, Илмира с трезубцем и рядом тут же обожаемая древними нуменорцами Уинен держащая на вытянутой ладони небольшой кораблик символ нуменорских уинендилей, богиня Барадис Тинталэ, держащая в длани своей астролябию моряков, ибо эта богиня своими звёздами помогала морякам Нуменора держать ориентир в морских странствиях. По двум же сторонам от статуэток стояли курильницы с благовониями. Вместе с тем, дабы не повторять ошибок прошлого, Мурсили  избрал из числа пажей прислуги наиболее услужливого и знающего грань лести слугу, которого назначил на почётную (в среде прислуги) должность почётного привратника. Он обязан был встречать гостей, сопровождать их во двор где их уже встречали другие слуги, разбираться с неприятностями у ворот, а в помощь ему уже была домашняя гвардия Дома Папратар, которая за это время несколько расширилась из числа благородных и умелых воинов из средних ярусных кварталов. 

  Месяцы сменяли один другой, сезоны связанные с хозяйственной деятельностью также несли за собой определённые изменения. Так зимой, обычно пустыни на востоке становились более ветренными и яростными, что снижало поток караванов но делало и цены более выгодными для тех кто торговал, и тех кто вкладывал в эти самые караваны. Вот и те караваны сухопутной торговли в которые вкладывал Дом Папратар, принесли за зиму не плохой куш, что позволило продолжить накопление средств, и распределение их по другим активным направлениям, где Папратары осуществляли оборот. Так продолжалась деятельность их в вопросах предоставления займов, в чём Мурсили на очреедном семейном заседании, приказал найти в Нижних уровнях домик, который можно приобрести для развёрстки там ещё одного отделения займового дома. Тут включился Оэрнир, зять Мурсили, который быстро через своих торговцев с рынка нашёл такой дом, и он был выкуплен. Анкадар Зеварс по поручению Мурсили сам отобрал десяток крепких парней, и Дом предоставил им часть аммуниции и вооружения из своих запасов, для охраны данного дома и переноски ценностей в главное хранилище в самой резиденции Дома, раз в неделю. А Таврон Зеварс вынужден был пять раз, наведываться к нерадивым должникам, чего было достаточно для возвращения средств. Впрочем деньги собираемые таким способом, были своего рода теневым доходом для Дома Папратар, не тем чем Саластина Папратар могла блеснуть на собраниях благородных дам, или на улицах. Здесь она рассказывала о Схоле Папратар, несомненно репутационной витриной деятельности данного благородного дома. Культурно-просветительское дело, философское возрождение, возрождение искусств: музыка, живопись, поэзия и самое главное скульптура, то что увековечивало многие достижения вольного Умбара. Всё это было объектом вложения Дома Папратар. 
 Но впрочем основным объектом вложений, помимо регулярной отправки золота в равной мере с остальными благородными домами нобилей в общую городскую казну, всё-равно была торговля внешняя. Карваны сухопутные, а в большей степени морские торговые маршруты. Свой стабильный доход приносили экспедиции на южные берега, и конечно же на север в порт Барад Харна, где у Дома Папратар было эксклюзивное представительство, на льготных условиях из-за прямого родства Мурсили с тираном того города-государства. Для Мурсили это был его вклад, в общее развитие города-госдуарства Умбар, великого как он считал города, который заслуживал расти и расширять своё влияние. Во внешней же политике, в виду возрождения древне-нуменорской гордости в Барад Харне, и в купе с этим городом — на побережье ощущался общий подъём древне-нуменорского наследия, и всё о чём думал теперь Мурсили (по данному вопросу) это как сделать так, чтобы не упустить возможность отдалённости и ослабления влияний: Гондора, Мордора и Харадских правителей, чтобы укрепить это возрождение и предстать самостоятельной силой способной себя защищать от внешних угроз. И вот по поручению тестя, именно об этом Фелиар Оэрнир разговаривал с умбарскими торговцами на рынке, Форондор Папратар говорил об этой идее в порту, основной зоне его работы, Саластина Папратар со своей дочерью Рианной Оэрнир на светских прогулках по улицам верхних уровней. Но ещё более полезной оказалась невестка Ильтариэль. Она не только помогала вести учёт средств, которыми обладал дом и совершила каталогизацию библиотеки. Являясь ужасной домоседкой и не любительницей светских раутов, она открыла еженедельную благотворительную деятельность по окормлению беспризорных детишек в нижних уровнях, и просто детишек из бедных семей, которые в этом нуждались. Но паёк был лишь прикрытием того, что она поручала слугам своим делать — а именно опрашивать детей, обо всём что происходит на нижних и средних уровнях, и конечно на рынке. О чём судачат люди города, когда котты ратников Дома Папратар далеко. А также кто является авторитетом на нижних уровнях, кого можно нанять для каких-нибудь дел инкогнито, а к кому лучше не обращаться из-за ненадёжности. Такая инфомрация была кладезью для существования в рамках столь сложного социального организма как стольный град Умбар. 

   Уже почти пять месяцев, благородный умбарский Дом Папратар занимался ростовщичеством, что в общем-то было не порицаемо, но свойственно далеко не всем домам. Имея выгодное представительство в других городах-государствах, и дифференцированную казну Дома Папратар, впрочем в хранилище благородного Дома деньги с доходов от множества разных активов, не залёживались. Делая тщательный расчёт вместе с сыном, зятем, дочерью, женой и невесткой, Мурсили распределял вложения между караванными вкладами, снаряжая и отправляя караваны, которые в последствии торговали на той доле рынка великого града Умбара, который принадлежал семьям Папратар, Арнер-Тиравос и Оэрнир (с коими Папратары породнились); морскими торговыми судами отправляющимися на север и на юг, вдоль берега по торговым поручениям Дома; также Мурсили Папратар отделял средства, затраты которых можно было характеризовать как "дела общественные", на благо города и правительства великого совета Умбара. Сюда входили такие статьи расходов как общие вложения в стражу стен, состояние военного порта, башен, стен, дворца. А также, как был убеждён и сам Мурсили, на благо города он продолжал содержать схолу философов, близ городского рынка. 

  Схола сия проповедовала, в основе среди молодёжи важность таких аспектов, как участие благородных мужей в делах государства, поддержание власти всеобщей как общего дела, коей виделся современный режим, и в целом взгляд на город-государства как на полноценный организм, для развития и благополучной жизни которого важен вклад каждого. Тут же воспевались избранные добродетели благородного человека, очищение, через стремление к которым — очищает жизнь такового человека, а через него и жизнь города-государства. Как и было обещано, Дому Мединас был прислан также вестовой от Папратаров, с письмом Мурсили в котором он предлагал леди Мединас совместное вложение в покупку дома в Средних Ярусах города, для ремонта и открытия странно-приимного дома, доходы от которого будут разделяться между Папратарми и Мединас пополам. В вопросах древесины, гвоздей и прочего, Дом Папратар мог предоставить всё необходимое самостоятельно, от Мединас запрашивалась обстановка, оплата работы мебельщиков и набор персонала. Господин Фелиар Оэрнир же брал на себя найм мальчишек зазывал, которые приведут гостей от самых врат Умбара. 

  Постепенно процессия провожавших домочадцев и их гостей сместилась в сторону от стола, пока слуги торопливо убирали остатки еды, которыми некоторые из них не прочь будут сегодня полакомиться. Плюс к тому, спешили они потому что нужно было и за гостями убраться, и приготовить хозяйские спальные, ко сну. Работы было много, и нужно было успеть. Выслушав добрые слова, Мурсили осознал для себя, что весь инициированный им примирительный ужин, поистине завершился благоприятно и успешно, то есть достиг своей цели. Кивая в ответ на тёплые слова о том, что и он имеет ныне право быть желанным гостем в городе Сард-ми-Эруме, Мурсили ответил. 

— Невероятно признателен вашему славному Дому за это приглашение, и думаю мы нанесём ответный визит. 

 Вся семья Папратаров, из вежливости и радушия провожали и леди Омару и леди Алисину с представителями их свиты. Как вдруг, неожиданно для всех гостья из далёких земель Руна, сделала ещё один подарок, и сделала его адресно для молодой снохи Мурсили. Видя это мужчина добродуштно улыбался, как и его сын. Улыбка была и на лице леди Саластины, глаза которой однако со скоростью ветра, по исключительно параноидальным причинам, буквально "сканировали" кулон на серебряной цепочке. Приняв его, изумлённая леди Ильтариель сделала маленький книксен, со словами.

— Благодарю вас, почтенная. Я буду хранить его. — Однако она предусмотрительно, не спешила надевать его, отчасти потому что менять кулон, не сообразуясь с платьем под него, было не в её стиле, а отчасти и чтобы выразить признательность, в том с каким почтением держала она дар, в обоих руках словно бы держала вещь драгоценнейшую в городе. Свекровь была довольна таким поведением Ильтариель, что впрочем ни как внешне не проявляла, пока гости были ещё в доме. 

 Продолжая выражать максимально возможное гостеприимство, Мурсили и вся семья, вышли из дома, и даже из пределов внутреннего двора провожая гостей своих. Само собой разумеется, с ними вышли и члены свиты и стражей Папратар. 

— Ещё раз, благодарю вас почтенные дамы, за визит нанесённый вами нашему Дому — поклонился головой Мурсили — желаем вам доброй ночи. 

 Когда же гости отбыли, а семья вернулась в дом Саластина протянула руку к снохе, говоря. 

— Позволь взглянуть дорогая.

Без сопротивления, девушка протянула свекрови кулон, и та убедившись что там нет потаённых механизмов, и ёмкостей отдала кулончик обратно, дав совет.

— Если ещё раз тебе доведётся встретиться с представителями Сарда надень, его. 

Кивая госпоже Папратар, Ильтариель ответила.

— Конечно, я подберу под него подходящий наряд. 

Постепенно, обитатели дома начали расходиться по своим спальням и будуарам, готовясь ко сну.

Вот так, за светскими разговорами об алхимии, географии разных не слишком отдалённых земель, короче о мире который окружал этих весьма не простых людей, примирительный ужин потихонечку подходил к своему завершению. Слуги дома уже разносили из зала тарелки и блюда, огонь в камине весело стрекотал пожирая потихонечку поленья, с парочкой благовонных травинок из далёкого южного берега, что к вечеру всегда приятно расслабляло. Сам хозяин дома, был привычен к этому виду вина, однако и у него в глазах появился характерный блеск. Он с улыбкой выслушал своих гостей, после чего скромно опустил взгляд и пожал плечами, а потом заявил.

— В свою очередь, и мне хотелось бы вас поблагодарить, почтенные гостьи. Увы, у нас не часто собираются светские вечера, но в перспективе я намереваюсь организовывать выставки, в помещении дворца совета Умбара. И кто знает, может быть это начинание сформирует добрую традицию подобных вечеров, где люди смогут собираться и в свете удивительно красивых произведений искусства, от мастеров обмениваться своими мыслями, мнениями, идеями. И конечно же, за бокальчиком доброго вина. — После того как непосредственно застолье завершилось, и стол опустел Папратар поднялся из-за стола, слуги раскрыли окна, для проветривания помещений перед сном. Там уже виднелись сумерки, что опустились на город. И отствет огней факелов, коими освещались улочки и за чем следили, отряжённые караульные. Когда потянуло свежим вечерним воздухом, здесь на верхних ярусах, где роза ветров предусмотрительно не позволяла затуманить воздух, запахами с рынка или городской гавани, Мурсили расстегнул пару верхних пуговиц своего коттарди, и откинув голову назад, прибрал волосы на затылок. После чего, он поднялся дабы сопроводить гостей, с такими словами.

— Почтенные дамы, вам всегда рады в моём доме. Сегодня в вашей компании, вечер прошёл великолепно и приятно, и для меня это было честью принять вас. Но раз сегодняшний вечер позволил нам расслабиться, о делах мы можем побеседовать в другой раз. И если вы изволите нанести мне деловой визит, то можете быть уверенны что во-первых я отложу другие дела, во-вторых, — он дружелюбно улыбнулся — уж теперь-то все мои стражники, будут знать в лицо вас, и не посмеют себе больше хамского обращения. В конце концов здесь не Корсарский Городок. 

Вслед за хозяином дома, повставали и его домочадцы. Элегантная хозяйка дома, которая хоть и хранила по большей части молчание, однако при этом внимательно изучала гостей, и младшие члены дома, которые просто с интересом провели время.

   Десерты и плоды были вкусны, на столько что Мурсили даже пришла в голову мысль о том, что он часто упускает возможность просто полакомиться, предпочитая обычно быстро утолить голод и вернуться к делам обыденным для главы дома Папратар. Проще к этому относился Форондон, он вместе с Ильтариель слушали леди Мединас, потом Зоровавель. И вот в разговор вошла леди Папратар, хозяйка дома, Саластина.

— Ах, в Мордоре есть редчайшие ингредиенты, для уникальных типов микстур, которые при разных способах приготовления можно использовать как яды, так и в качестве очень специфических лекарств. Все эти, мерзкие орки отчасти и вулкан создали особенные условия.

— Но всё ж таки собирать там что либо, я считаю совершенно опасно. — Присоединился к беседе Мурсили. — Тут даже и связи могут не помочь, какой-нибудь бешеный орк может и не успеть спросить меня, кто там мой брат. А ещё там говорят водятся разные жуткие твари, волки-оборотни, летучие кровопийцы, варги, летающие змеёныши и огромные пауки. Вот уж где бы мне никогда не хотелось бы оказаться. 

С этими словами, он выпил немного вина, после чего сказал.

— Очень занятное разделение в вашем городе. Из тех книг что мне довелось читать об алхимиках, древних времён Акаллабет, они искали что-то большее, чем простые и сложные продукты хозяйственной деятельности, оперируя с разными видами веществ. Как я понял, очень многое в их текстах есть иносказание, для внутренней работы, по поиску ответов на глубокие вопросы о бытии и смысле. И занимаясь исследованиями веществ, и их взаимодействия, они использовали это в качестве аллегорий, и наглядной практики. Описано, что кому-то даже что-то удалось, достигнуть каких-то высоких ступеней понимания, но конкретику найти сложно. Всё это дало нам не мало разного полезного, тем не менее. 

   Он обаятельно улыбнулся, погладив свою бороду. После чего, Мурсили допил вина и осознал, что на сегодня для него достаточно, ибо мужчина уже ощущал приятное тепло, расходящееся по телу, и то как расслабление мыслей позволяло ему по дружески глядеть на гостей, без обычного напряжения во время общения между домами. И вот последовали подарки от представительницы Сард ми Эруме. Для принятия даров Мурсили встал и принял первую шкатулку, дивясь тем жемчужинам что таились внутри, после сего передал шкатулку закрыв её слуге. После, он принял дар в виде перстня. Осмотрев, по привычке и убедившись что в малой шкатулке ничего больше не было (ни других перстней, жемчужин ни маленьких скорпионов) Мурсили надел перстень на указательный палец правой руки. 

— Великолепно... — проговорил он, и тут же склонил голову со словами.

— От лица Дома Папратар, я благодарю почтенный Дом Зоровавель властителей Сард ми Эруме, за столь щедрые дары, и утверждаю все те намерения, кои изложил я лорду Давиду.  

  Возвращаясь за стол, увидев интерес в глазах супруги он протянул ей руку и та осмотрела с интересом его перстень. Подобного рода дары были нормой среди богатых людей этого мира, что впрочем не делало их менее приятными, для тех кого одарили. 

   Для приёма подарков, понадобилось Мурсили снова встать из-за стола, лакей его принял от слуги Алисинии ткани, и подойдя у этому лакею, Мурсили с интересом пощупал ткани на их структуру и мягкость. Самой по себе крашенной тканью в Умбаре никого было не удивить, и потому тут оценивали такие вещи более щепетильно. Примеру супруга последовала Саластина, которая нашла подарок довольно таки ценным. 

— Мы благодарим вас, от всего сердца леди Мединас. 

Следом заговорил Мурсили.

— У нас есть ряд деловых предложений к Дому Мединас, хорошо что даже столь необычное недоразумение, привело вас в наш дом. Чуть позже я направлю вам слугу с посланием, и на бумаге обстоятельно изложу дело. 

   Наконец чета хозяев вернулась за стол. Тут по мере довершения основных блюд, услужливые слуги уносили их, оставляя в качестве десерта плоды экзотических фруктов и ягод, разных по вкусу, но ещё более пёстрых внешне. И тут глава Дома Папратар решил поделиться своими мыслями.

— Вы знаете, а ведь между Умбаром и Сард ми Эруме есть не мало общего, и мы и Сард являемся городами государствами. И Умбар и Сард имеют доступ к морю, а с другой стороны окружён кочевниками, только если в вашем случае это степняки-истерлинги, наши соседи-кочевники это бедуины пустыни из числа народов харадрим. Пожалуй разница принципиальная лишь в форме правления и возможно истории, а как собственно был основан ваш славный город? 
      В этот момент, Форондон чуть наклонился к столу и взяв небольшое пиальце, наложил туда разных вкусных фруктов и по паре тройке ягод, после чего переложил это пиальце своей молодой супруге. Та как будто впервые за всё время улыбнулась, приняв дар, после чего сосредоточилась на ожидании ответа заграничных гостей. Она старательно не упускала всё, что было сказано, как учили её в отчем Доме Арнер-Тиравос, славящемся по городу воинами, и частенько своей непревзойдённой паранойей. 
 

   Всё шло как нельзя лучше, по мнению Мурсили, когда все гостьи с благодушием приняли его тост, после чего все начали мирно потчевать. Гостья из Сард ми Эруме, завела чрезвычайно интересные речи, из которых прозорливый ум Мурсили вычленял главное о Давиде Зоровавеле, спокойно отдающем очевидно приказы о казни родственников. Сам Мурсили конечно не смог бы решиться на такое, однако понимал как это порой необходимо политически. Впрочем подобным добросердечием из братьев обладал лишь он, Феррас был взбалмошным и порой горячим, и в горячке мог наломать дров, а Туварс Супилли... Среднего брата Мурсили порой побаивался, и то был не суеверный страх перед чародейством, хотя и это само по себе было жутко, но куда более жутким было его хладнокровие. Что навело мужчину на мысль, что быть может у Давида есть много общего с Туварсом, и вести себя с ним нужно с той же осторожностью. Также было интересно, что Зоровавели звали себя потомками Золотого Короля, последнего истинного короля Акаллабет, быть может они и впрямь были потомками какого-то из бастардов великого узурпатора, впрочем сейчас это уже имело мало значения.

   Для Мурсили властитель Сард ми Эруме, был потенциально выгодным партнёром в делах, и как казалось главе дома Папратар, у него с Давидом были схожие воззрения на внешнеполитические вопросы. Госпожа Мединас извинилась и вышла из-за стола, как вдруг через некоторое время, она вскрикнула. Покинув своё место тут же, Мурсили успокаивающе развёл руками.

— Прошу прощения  — сказал он тем кто ещё оставался за столом. — Анкадар, что там?!

— Стурлунг господин. — Из коридора раздался спокойный голос могучего стража. А вскоре и сам он вошёл, приняв на руку чёрную птицу. Ещё заслышав имя, Мурсили тяжело вздохнул опустив взор и покачав головой. Когда же Анкадар внёс птицу, он сделал лёгкий поклон.

— Госпожа Мединас, госпожа Зоровавель прошу меня простить. Это вестовая птица моего брата, из Барад Харна. 

Он подошёл к кребэйну.

— На ней отпечаток тёмных чар Чёрной Страны. 

Последнее было произнесено с опаской, Мурсили точно не желал лишний раз произносить все эти названия качающиеся тех жутких мест. Он явно был не в духе, и тяжело вздохнув раскрыл письмо но тут же успокоился. Оно было не от брата. Ещё недавно Мурсили место себе не находил, боясь за сына, который гостил в Барад Харне, и теперь он боялся, что Туварс снова вызывал его. Но то было послание от агента Туварса девицы-харадрим Кхафи. В голове мужчины всплыл её соблазнительный образ, молодого тела укрытого лишь одной короткой рубахой, манящие коленки. Прокашлявшись, Мурсили отогнал лишние мысли и убрал письмо.

— Хорошо, вечером напишу письмо Туварсу Супилли и отошлю тебя к хозяину. А пока Анкадар, накорми, напои этого пернатого. Но ради предков, не здесь.

— Как прикажете, господин — склонился воин и вышел в скорости, вместе с Стурлунгом, а Мурсили вернулся за стол. Пытаясь мысленно вернуться к разговору, глава дома Папратар сказал.

— И всё же для нас честь принять вас, госпожа Омара в нашем доме, и как отрадно что и вы смогли посетить нас, госпожа Алисина — с этими словами он сам подлил вина в кубок Мединас, как бы извиняясь за то, что птица среднего из братьев Папратар старшего поколения напугала её.

    Молодые юноши-конюхи, отправленные по городу, весело переглянулись, когда к каждому приставили по воительнице. Конечно они будут сама тактичность, но фантазиями на грядущий вечер эти молодые парнишки были обеспечены по полной программе. Но вот все наконец прошли в дом, и Анкадар начал бережно раскладывать оружие гостей по полочкам, но вот портфель алхимика, Форондон его здоровущим рукам не доверил и уложил тот самостоятельно, в место близ оружейни, но так чтобы на него ни кто случайно не напоролся. О причудах алхимии в Умбаре, как одном из центров цивилизации знали достаточно хорошо. Впрочем, как рассказывал однажды Форондону один из местных алхимиков, работа с материями, жидкостями и прочим, без внутреннего самосовершенствования, это лишь ни к чему не пригодная профанация. 

    Тем временем, Ильтариель уже вернулась к семье, и у стола в большом, обеденном зале, важных гостей встречала семья Папратар.

— Добро пожаловать в мой дом. Позвольте представить: моя супруга Саластина, мой сын Форондон и его жена Ильтариель, мой зять Фелиар Дома Оэрнир. А теперь, прошу всех к столу. 

  Молодые лакеи приготовили два почётных места для Омары Зоровавель и Алисины Мединас, и расходящиеся от них места для членов их свиты, а напротив них были расставлены стулья для членов Дома Папратар. Лакеи услужливо помогали сесть, после чего виночерпий начал разливать вино, из одной бутыли, вначале двум дорогим гостьям, потом Мурсили и его жене, показывая тем самым, что пить они будут из одного источника. Но бутыль не была бездонна, и для остальных повторили процедуру дважды, наливая гостям и кому-то из семьи. Наконец начали раскрывать блюда, и всем слуги накладывали то, что указывали обещающие из одних и тех же блюд, традиция Умбара, призванная подчеркнуть доверие, заключающееся в невозможности подмешать отравы. Хотя конечно, традиция вошедшая в привычку стала скорее уж формальностью, а со временем было изобретено тысячи путей, обхода этого дела, например отравить еду, дать её всем, а после принять антидот, не давая его оппонентам. Однако у Папратаров в данный момент еда отравлена не была, как и питьё. 

   Подняв свой бокал, Мурсили произнёс.

— Да забудем мы произошедшее недоразумение, и найдём общий язык, для установления крепких взаимовыгодных связей между собой. — В этот момент он посмотрел как на представительницу Сарда, так и на его умбарскую гостью. Стол же был полон разными яствами, из земель близ Умбара, но больше из Ближнего и Дальнего Харада. От экзотических фруктов до сытных куриных ножек, от местного душистого хлеба, до ломтиков сыра, с гор Эмин Аннуна. 

   Ситуация вроде бы начала налаживаться и выправляться, что впрочем не могло не радовать с одной стороны, но с другой стражи дома, расслабляться права не имели. По сему, когда госпожа Омара обратилась с ещё одной просьбой к Мурсили тот окликнул Анкадара. 

— Пошли людей на поиски. — Тот в свою очередь несколько удивился. Вообще он отмечал в Дома Папратар куда большую гибкость в дипломатических вопросах, чем в Доме, которому его малый Дом Зеварс служил ранее, ибо в этом отношении Аренер-Тиравос верно были самые категоричные люди. Впрочем, уже сами слухи о том, что нынешний правитель города Барад Харн, из Дома Папратар держит гарем из женщин отнюдь не происхождения корней нуменоре, говорили сами за себя. Самому Анкадару, в отличии от его более категоричного брата, такая прагматичная позиция Мурсили была более симпатична.

Отвечая на крайний вопрос Омары, Мурсили кивнул и сказал.

— Разумеется, прошу. — После этого, он ушёл в дом чтобы уже по-нормальному встретить своих гостей. Сделав лёгкий поклон, Анкадар подозвал по именам через коридор, троих подростков слуг дома, и раздал им команду, после чего заявил, обращаясь к Омаре, ещё снаружи он сказал.

— Госпожа, к каждому из гонцов Папратар по городу, не плохо было бы приставить ещё и по одному вашему человеку, чтобы ваши люди не подумали, что кто-то заманивает их в ловушку. Слухи бегут по городу быстро, быть может их встревожит, если они услышат о том, что тут произошло. 

  В это время внутри, дома супруга Мурсили командовала прислугой, готовя обеденный зал, а сын его Форондон встречал входящих и следил за тем, чтобы дворовые конюхи бережно отводили коней в стойла, для гостевых скакунов. А к стражницам-истерлингам, Форондон обратился так.

— Прошу оружие, сложить вот в этом коридоре, кроме оружия чести разумеется, у нас в городе таковым является меч и кинжал. И ваши склянки — Он обратился к алхимику, вспоминая как та замахивалась оными штуками, в момент когда вот вот должен был разразиться бой — тоже пожалуйста оставьте здесь. Вы гости дома Папратар и тут вам ничего не угрожает. 

В этот момент внутри дома, Мурсили нашёл Ильтариель и дал ей поручение сопроводить гостью из Сарда в комнату для обновления гардероба, и та нехотя согласилась ибо за последнее время Мурсили стал для неё авторитетом и вскоре девушка отправилась навстречу Омаре. Наконец, тех кто был готов уже в обеденном зале встречал Мурсили со своей супругой.

  Мурсили внимательнейшим образом слушал, всё что говорила Омара и постепенно уже вся картина начала выстраиваться целиком, одну ясную последовательность событий, которой оставалось лишь поразиться. Дама из Сард ми Эруме завершила речь, и к этому моменту вид Папратара уже разительно смягчился, но он понимал, что нужно действовать скоро. Прокашлявшись, что бы его было лучше слышно, он махнул рукой. 

— Почтенные воины Аренер-Тиравос, я благодарю вас от лица нашего Дома, за вашу бдительность. К счастью, сегодня обойдётся без кровопролития, по крайней мере людей. Фелиар, зять мой — он развернулся в другую сторону, где собралисб воины Дома Оэрнир возглавляемые зятем Мурсили, Фелиаром Оэрнир.

— Разводи людей, и сообщи на рынке что всё в порядке, инцидент исчерпан. Также по "Тенистым Кущам", их владелец ведь клиент вашего Дома, посмотри что можно там сделать с спальными местами, они там здорово позорят город своим подходом. 

  Он старался говорить быстро, и начал даже активно жестикулировать. Услышав его Фелиар раздал команды своим людям, воины начали постепенно расходиться, чуть расслабились даже и воины дома Папратар. Но мечи не убирали и видя это, Мурсили рявкнул.

— Воины, клинки в ножны. Сын.

— Да отец, — отошёл от входа Форондон, чтобы отец его лучше видел.

— Ступай в дом, приготовь банкетный стол для гостей. Таврон, пойди отдохни и выспись, Анкадар, этого коня надо накормить за наш счёт. Займись.

Переведя взгляд к Омаре, он пояснил.

— О традициях Сарда, нам известно не много, у нас лошади не имеют той же значимости.

После чего он посмотрел на ту, с кем нужно было быть осторожнее.

— Миледи Мединас. Вас вместе с нашими гостями из Сард ми Эруме, я приглашаю на примирительный обед, вместе с вашими храбрыми защитниками. За столом, мы обсудим всё что стоит обсуждения и нуждается в нём. Госпожа Зоровавель, если вы не сочтёте за слабость, но я бы хотел пригласить вас в дом, отобедать с вашими людьми. 

Он вымученно отбросил гриву волос своих назад, и заметил что отпустивший своих людей Фелиар Дома Оэрнир также подходил к дому, ему приглашение не было нужно, он итак стал как второй сын для Мурсили. 

— Вижу что в предположениях своих, я ошибался, прошу всех в дом. Тут есть комфортные конюшни, для ваших скакунов— Лучники всё ещё стояли у окон и на крыше, однако луки более не держали со стрелой в натяг. Шустрый Форондон, уже скрылся в дверях туда же с глаз долой ушёл Таврон, а воины и Анкадар расступились пропуская гостей во внутренний двор, где мальчишки конюхи уже ждали в своих чёрных с золотым коттах. 

 Ситуация начала развиваться по накатанной, ворваться в чужой город, да ещё и с небольшим военным отрядом, было слишком сильно для верхних уровней Умбара. В ответ на реплику появившейся дамы, судя по вышитому гербу из патрицианского рода, который Таврон узнал, он проговорил спокойным тоном.

— Эта женщина, позволила себе оскорблять наш город, у ворот патрицианского дома, и раз вы здесь, то значит и в присутствии патрицианской фамилии. Пусть мой род не входит в совет города, но мне хватает понимания не допускать подобных оскорблений. 

В этот момент вышел молодой и симпатичный парень. 

— Таврон, спокойно что тут у вас. — В этот момент лошадь вскочила и ускакала. Следом за парнем вышла его белокурая, молодая супруга, презрительным взором осмотревшая воительницу из низших людей и Алисину. А к окну украдкой подошёл сам Мурсили. 

— Вот эта — сказал Таврон указывая на изрыгающую ругательства и оскорбления воительницу — ну вы сами видите милорд, и я припугнул её лошадь. Это она ускакала только что. Говорит от Зоровавеля из Сарда. Только ведёт себя неподобающе. Даже не представилась.

Скрестив руки на груди, в своём черном камзоле парень хотел было что-то сказать, но его прервал скачущий отряд. Это всколыхнуло всё вокруг, из дома выбежал столь же огромный Анкадар Зеварс с дюжиной воинов с длинными щитами, которые как обучали их братья сгруппировались щитами в полукруг отсекая наследника и его супругу. На крышах и в окнах, показались лучники в черных дуплетах с гербом Папратар, которые нацелились на прибывший отряд. 

  Но мало того, практически военные действия посреди элитного района спровоцировали сбор воинов, и за спинами истерлингов, разбегающиеся зеваки уже сменялись десятками копейщиков, постепенно скапливающихся к сотне. И тут уже не все они были Папратарские, тут были и воины Оэрнир, а с другой стороны улицы, показались издали сиреневые котты воинов Дома Арнер-Тиравос. Медлить было нельзя, пока не случилось непоправимое. Распахнув створки окна, Мурсили Папратар громогласно рыкнул.

— Всем стоять!

— Отец... — хотел было что-то сказать Форондон, но тот отмахнулся.

— Я слышал слова Таврона. Леди Мединас, для вас здесь не безопасно. — После чего он повернул голову в сторону явившейся аристократки из Сард ми Эруме. 

— Леди Омара Зоровавель, прежде нас посещали представители вашего брата, однако они отличались тактом и благородством речей. Ваша же слуга, как я услышал, не стала утруждать себя тем, чтобы хотя бы назвать своё имя. Так поступают лишь преступники, а не честные люди. Она не прекращает осыпать оскорблениями город более древний, чем почтенный Сард ми Эруме. Мой же человек, ударил её лошадь, и то не до смерти и без травм. И я склонен наказать его, за то что не проучил преступницу, как того требует наш закон! Как я говорил, прежние представители Сарда были дипломатичны, вы же прибыли с оскорблениями и оружием? — К этому моменту, за спинами всадниц, уже добрая сотня воинов неспешно подступала к ним. 

— На сколько я знаю, почтенный лорд Давид ещё не завоевал Умбар, и не вправе приносить сюда свои законы, известно ли ему как вы вершите дипломатию? — Он сложил руки на подоконник, конечно он был в доме, но и собеседница была верхом. 

 С изумлением и интересом слыша столь дерзкие речи от девки из числа низших людей, Таврон Зервас едва заметно улыбнулся. Впрочем улыбка Таврона это цельный отдельный объект для исследований, в области мимики, потому что явление довольно редкое. А всё потому что редко весьма встречал он подобное поведение, в своём присутствии, да ещё и обращённое к нему непосредственно. Мало того, это всё ведь происходило публично, на улице ходили люди, и глазели на происходящее. Многие с ясным и трезвым пониманием ситуации, лишь завидев эту странную "полу-улыбочку" начинали спешно ускорять шаг отсюда подальше. Он не доставал меча, не перехватывал его другой рукой, да что уж там меч ему был ни к чему, поэтому он так и остался покоиться в ножнах, в левой руке. Подходя Зеварс проговорил. 

— Только у рабов нет имени, которое они не боятся открыть. Не понравилось в лучших трактирах нашего Города, и ты хочешь пройти и посмотреть не такой же ли клоповник и здесь?

   По мере усиления его внутреннего напряжения, от тех многочисленных оскорблений, что дева истерлинг уже допустила и в адрес города, и в адрес благородных домов его, Таврон посмотрел на морду лошади. Оскорбления были прилюдны, а публичность в Умбаре означала очень многое, и ответ должен был соответствовать. 

— В этом деле конечно, конь тебе ни к чему.

А дальше, вопреки всяческому ожиданию какой-нибудь неповоротливости у подобного здоровяка, этот человек был натренированной горой мускулов, он резким движением правого кулака, мощи недюжинного воина, выдающихся ратных талантов хватило, чтобы спасти репутацию силы Дома Папратар, и конь вестницы на время потерял сознание. 

— Умбар не богодельня! Благородные дома Города, не лачуги рабов! Неуважение к городу и его патрициям, это неуважение ко мне — отчеканил он громогласно, на всю улицу. Продолжая левой рукой крепко удерживать двуручник в покоящийся в ножнах. Трое стражей за его спиной, от изумления и незнания что будет дальше, обнажили полуторные клинки. Некоторые зеваки на улице поспешили убраться по своим делам, а иные наоборот остались поглазеть, не удивляясь закономерной реакции, стражи одного из патрицианских домов на дерзкие речи всадницы, словно степной налётчицы перед обложенными данью селянами. 

   Со времени посещения усадьбы Папратар первым посланником Сард ми Эруме, внешний вид стражей разительно переменился. Это более не были важные мужчины, при окладистых бородах, в стёганных поддоспешниках, с вышитыми символами рода их предводителя. Нет, бороды конечно же остались при них, только вот видны они теперь были далеко не у всех. А всё из-за доспехов, переводящих этих воителей в класс тяжёлой пехоты. Теперь они более походили на какую-то гвардию венценосных особ, дом богател и заимел больше воинов, и собственную кузницу. Вот и теперь, трое стражей снизу вверх: в поножах, поверх сапог, длинных кольчугах, поверх которых на местный манер латные кираса от которой опускался фаульд и тассеты, полная защита рук, до латных перчаток и шлемы типа Адунакхори с кольчужной бармицей. Вооружены были они мечами, благородно покоившимися на их широких поясах. Вскоре на шум, вышел огромный человек, потрясающе высокого роста. Даже меч, укутанный в кожаных ножнах, он держал в руке как посох, потому что еслиб, он прицепил этот клинок к поясу, то тот волочился бы по земле. Он хмуро осмотрел приехавшую женщину с ног до головы, и представился. 

— Я Таврон рода Зервас. Гляжу храбрости тебе не занимать, девица-истерлинг. А где же сама твоя госпожа? Если слова твои верны, она будет почётной гостьей в этом доме. Если же это какие-то шутки, то знай что ты только что оторвала меня от обеда. 

  Тут он засомневался, а слышала ли эта девица воин, что-то о братьях Зервас, городских легенд Умбара. Но потом выкинул эти мысли из головы, в ожидании ответа. В это время, дома была вся семья Папратар, включая и наследника рода. Тот вместе со слугами аккурат завершил перенос части денег, в отдельную кладовую из общего хранилища, по приказу отца. Мурсили готовился к новому большому проекту, на пользу Городу. 

  В Доме Папратар продолжали идти дела, и так как со временем людей просящих денег под процент, постепенно становилось всё больше, Мурсили пришлось назначить часы приёма, список записи и выделить комнату на первом этаже особняка, для таких приёмов. В перспективе, он собирался выделить для этого дела, какое-нибудь отдельное помещение. После заключения сделки, он отправлял Таврона из рода Зеварс сопровождать должника по городу, чтобы случай не стал препятствием к возврату денег должником. Заодно, тем самым через этого могучего витязя, Папратар показывал степень защиты вложений Дома. Прекрасная Ильтариель кропотливо составляла список должников, с указанием точных данных, она же выделила в библиотеке полку для копий договоров для служебного пользования, оригиналы же договоров Мурсили после этого убирал в хранилище. Ни смотря на усердие и прилежность в работе, благодаря таланту писаря, девушка быстро одолевала работу и получала огромную массу свободного времени. Его она тратила на изучение трав, ядов и противоядий, о которых ей рассказывала свекровь.

Барад Харн======>

   Наконец-то из соседнего по берегу города-порта Барад Харн вернулись корабли Дома Папратар, с сыном Мурсили на борту. Лишь только вернулся Форондон домой, первым делом он навестил свою возлюбленную супругу, которую ни смотря на брак по расчёту, полюбил всем сердцем. Уже после он поднялся и к отцу с докладом, и Мурсили не стал ничего выговаривать сыну. Сейчас его чувство к жене было важно, ведь важным было и продолжение рода. Когда сын поведал отцу, что видел не только Туварса, но и второго дядю Ферраса, Мурсили понял, что братья по крайней мере пока, после Пеларгира стали работать сообща. И учитывая то влияние, которое имел Феррас Три Шрама, это был довольно мощный союз. И оставался вопрос, как на это реагировать, и как это повлияет на него самого.

   Впрочем то был вопрос сугубо политический, а вот вопрос экономический, разрешался явно благополучнее. Привилегированное торговое представительство в крупном портовом городе, был таким бонусом, о котором ещё недавно Мурсили и мечтать не мог. Земли Эмин Аннуна, западных холмов Харондора имели всегда бурную лесную растительность, что позволяло через торговое представительство закупать теперь у брата древесину, для верфей Умбара. Это был серьёзный задел, на многолетнее дело, не говоря о другом множестве товаров, от продуктов питания, роскоши и напитков, до живого товара, рабов с бергов Дальнего Харада. Из рассказа сына, Мурсили также узнал как обстоят дела в Харне в целом. К его удивлению (ведь он всех братьев считал какими-то дурными, один бесшабашный пират, другой какой-то мистик) однако Туварс Супилли начал своё правление с вполне рациональных законов, которые расположили к нему население портового города. Это Мурсили оценивал хорошо, политическая стабильность шла на пользу делам. Однако он мог лишь догадываться как далеко идут аппетиты брата, после Пеларгира и Барад Харна. 

    Дело по передаче денег в ссуду под процент, пошло потихонечку. С получателями, из горожан преимущественно владельцев небольших ремесленных мастерских и трактиров, были заключены договора. Перед передачей денег, каждый приглашался на беседу с Мурсили в его дом, где вежливо и тактично глава Дома Папратар опрашивал, для чего именно его согражданам в Умбаре нужны деньги, и как свои планы те собираются реализовать. Параллельно от своих людей, он узнавал о ссудополучателе дополнительную информацию, касающуюся его семьи, связей в городе и том, какова репутация этого человека, среди его соседей. Сего в целом было довольно таки достаточно, чтобы можно было определить степень ответственности и рисков. Деньги готовились заранее, из специальной комнаты в хранилище, куда Мурсили отделил те суммы, которые будут им оборачиваться в данном бизнесе. Это было важно для расчётов, и чтобы наглядно видеть динамику всего предприятия, в отрыве от основной казны Дома. Для данного дельца, он даже завёл отдельную бухгалтерию, и тут как нельзя кстати помогли навыки невестки к работе на бумаге. 

 Удивительная новость пришла в Умбар с моряками о том, что у северного, прибрежного соседа, города Барад Харн, новый хозяин. Ещё более удивительным для Мурсили стало то, что город взяли себе, оба его брата. Про-нуменорски мыслящая часть нобилей, конечно такому обороту могла только порадоваться, как и отдельно сторонники союза с Мордором, учитывая титул Мордорского Сиридара, у нового хозяина Барад Харна. Но вот, вместе со слухами от моряков, пришло и письмо с гонцом, собственно от самого тирана Барад Харна, и принесено оно было в Дом Мурсили. Слухи об этом, также ручейками потянулись в город. Хотя конечно содержание письма было тайной жа печатями, вскрывать которые не решился бы практически ни кто из здравомыслящих, и любящих жизнь и здоровье своё, горожан. Ибо кто слышал о сиридаре Туварсе, знали что он чародей из Минас Моргула. Не король-чародей конечно, но тоже мало приятного, а проклятия на свой род, из-за сущего пустяка любопытства совсем никому не хотелось. 

 Оттого лишь адресат, Мурсили Папратар первым и вскрыл письмо преспокойно. Развернув лист, он ознакомился с предложениями брата и составил своё письмо, которое упаковал в тот же тубус из твёрдой, выдубленной кожи, в котором это письмо было передано ему. Далее, Мурсили призвал своего сына, и приказал Форондору снарядить зафрахтовав два корабля с товарами, и отправиться на них в Барад Харн. Там он должен был лично передать письмо Мурсили своему дяде Туварсу Супилли и лично проследить за обустройством торгового представительства Дома Папратар, в том портовом городе. Своему зятю Фелиару Дома Оэрнир, Мурсили поручил распространять на рынке, среди торговцев новость о рынке Барад Харна и о готовности Папрататров к сотрудничеству. Наконец третьим действием своим, он снарядил два корабля на юг, для закупки в Дальнем Хараде рабов и перепродаже их с барышом, в Барад Харне, где к тому времени сын уже сформирует представительство Дома. Спустя некоторое время, нагрузив корабли мелкими товарами и строительными материалами, с верными людьми, Форондор Папратар отправился в путь той же ночью. Ночной отплыв был нужен для скорого ориентирования капитанами судов. 

НПС Форондор Папратар=====> Барад Харн

 Ни смотря на рост тревожных тенденций в городе, зарываться в оборону и паранойю было нельзя в условиях вольного города Умбар. Этот город требовал активности особенно от столь важных фигур, как местная аристократия. И пока по поручению главы Дома Папратар его верный слуга Веринтар, налаживал мосты с религиозным культом, который пришёл в город во времена Ар-Фаразона, сам Мурсили продолжал и свою деятельность, отнюдь не ограниченную торговлей и ремёслами, и владением этих финансовых активов. С укреплением своей вооружённой силы, в лице двух мощнейших командиров и с улучшением общей оснащённостью доспехами и оружием людей Дома, Папратары теперь могли давать деньги в ссуду, для чего Мурсили выделил небольшую долю казны, и прописал особый документ с правилами по выдаче ссуды лишь на семью, а не отдельным индивидуумам, во-вторых семья должна постоянно проживать в Умбаре, и в-третьих это должны были быть потомки народа Адунаим, в любой степени. Закончив составление соответствующей грамоты, Мурсили заверил её своей печатью, оригинал сего рукописного теста всегда будет прибывать в доме, а после он передал текст Ильтариель с наказом размножить начав с десяти копий, для технического использования. На основании данной грамоты, будут заключаться ссудные контракты с должниками. Таврон и Анкадар Зеварсы продолжали тренировать людей воинов дома Папратар. 

  Тем временем, Саластина Папратар как и обещала, постепенно наполняла склад дома целебными отварами, и эликсирами антидотами, против известных ей ядов, по обычаям распространённых в Умбаре. В это время Форондор продолжал выполнять обязанности управляющего на объектах семьи в городском порту и на ремонтных судовых доках, зять Мурсили Фелиар Оэрнир уже на уровне регулярного отчёта, на обеде рассказывал что происходит на рынке, и о чём судачат торговцы. Но главной вестью от Фелиара было то, что дочь Мурсили — Рианна понесла от мужа, и что если всё сложится хорошо, Мурсили станет дедом. Это навело мужчину на мысли о том, что хорошее воспитание необходимо и внукам, и не дурно было бы вложиться в это. На базе одного из своих помещений, Мурсили решил открыть схолу философов, в виду чего слугам он приказал в городе искать философов, и приводить к нему на беседу, по результатам которой он будет решать, спонсировать из жизнь и деятельность с обучением молодежи, или же нет. 

В последующие, прошедшие дни ничего вызывающего опасения и риски не произошло. Бдительным оком следили стражи дома Папратар, за домом. Постепенно, стражи Дома стали на себе ощущать, что у Папратаров теперь была своя кузница. Тут следует отметить, что кузницы в Умбаре были большие, то были двухэтажные дома, в которых на втором этаже проживали ремесленники и их семьи, на первом же были сами мастерские, а у кузниц были ещё горны, веранды для завода туда лошадей и их подковки. Но самое главное, по образчику древнего нуменора, кузницы были просторны на столько что в ней уживаться и работать могли все члены большой семьи кузнеца, оружейники, бронники, и те кто делали основы колёс, гвозди, подковы, дверные петли и прочая прочая. И вот именно таковой, была кузница у Восточных врат Умбара, которой владели ныне Папратары. Это позволило обновить стражам их защиту, собрав кольчужные рубахи, чулки, латные перчатки и наплечники, а главное глубокие шлемы. Из оружия, в доме скапливались алебарды, щиты, фальшионы, топоры. 

  Всё это было лишь частью процесса, который проводил в жизнь Мурсили, и эти процессы требовали вложений. Следовательно, ещё больше времени пришлось уделять заработку. Через перекупщиков из Барад Харна, начали поступать товары из разорённого армией Мордора Пеларгира. Само собой, эти товары поступили на рынок Умбара, и Мурсили постарался через нанятых попрошаек разнести правдивый, проверяемый слух о том, что Пеларгир взял член семьи Папратар, стоящий во главе армии Мордора. Такая новость вселит страх в сердце врагов дома, и заставит их действовать расторопнее и совершать ошибки. Ошибки, на которых Мурсили планировал ловить своих врагов. Его задачи на рынке, нормально выполнял зять, в порту главным его представителем был сын и наследник Мурсили. Казалось он держит руку на пульсе города, но это было не так. Была сила стоящая в стороне, но представлявшая из себя могущество. Раздумывая об этом, Мурсили решил прощупать почву, и послал в Храм Мелькора своего человека, Веринтара. Это был надёжный человек, из потомков нуменорцев, который блистательно показал себя, когда договорился о двух браках для семьи Папратар с домами Оэрнир и Арнер-Тиравос. Мурсили вызвал его к себе в кабинет, и за закрытой дверью обрисовал задание, внимательно выслушав Веринтар отправился в путь.

НПС: Веринтар  ====> Умбар, Храм

Верхние ярусы ====>

Дорога к храму пролегала через рыночный квартал, и чтобы попасть туда Веринтар спустился по лестнице ведущей от Верхних Ярусов Умбара, поместий нобилей в городе, и наконец отказался на рынке. Завсегдатаи рынка знали этого человека, и потому даже воришки не трогали его, не желая навлечь на свой скромный бизнес гнев дома Папратар. Обойдя торговые ряды с одеждами, он повернул на продуктовый рынок. Потом прошёл мимо рядов принадлежавших Папратарам и Оэрнирам, кивая своим знакомым людям работавшим на того же господина, что и он. В ответ конечно же, он встречал улыбки, от кого-то искренние, от кого-то лицемерные, ведь Веринтар иногда работал "глазами" и "ушами", господина Мурсили. Оставляя позади и эти торговые ряды, он наконец-то оказался прямо перед высокими, чёрными сводами храма Мелько. Оглядевшись с любопытством, он поднялся по лестнице и наконец-то оказался внутри. 
 Здесь он не собирался привлекать много внимания. Нужно было немного по-обвыкнуть в этом месте, довольно тревожащим что-то внутри, хотя как подумал Веринтар всё дело только лишь в запахе крови, который постоянно здесь присутствовал. Словно пришедший поразмыслить о вечном, молодой мужчина прошёлся вдоль стены и вышел к скамьям, идя тихонько дабы не мешать прихожанам, проводить их вотивные ритуалы, на дорожке посреди зала и у самого алтаря. Веринтар смотрел как одевались эти верующие, слушал о чём они говорили. Приглядывался к конкретным ритуалам. 

Последующие пол ночи, Мурсили провел в совещании со стражниками, и они договорились о том, как наладить безопасность резиденции, в условиях наступающих смутных времён. Тут Анкадар рассказал свою историю, как в одном из портовых городов на Юге они изловили хитрого вора, умелого акробата. Для этого изготовили верёвочную ловушку с петлёй, подвязанную к хитрому механизму, на принципе натянутой мышеловки. Тогда парню конечно немного сломало ногу , но удалось его взять живым и допросить с пристрастием. Вскрыли его воровской тайник, обогатились. Мурсили разрешил расставить такие же ловушки, по окнам в свою спальную и спальную жены. Остальные окна выходили во двор, и там избежать обнаружения удалось бы едва ли, разве что магическому незримому существу. И было ещё одно окно, окно Кхафи, но тут Мурсили лишь выставил стражу в самом доме, перед этой светлицей. То была светлица выделенная агенту брата, и лучше было бы не ставить ловушек для этой молодой харадримки, визит который теперь будет иногда вспоминаться Мурсили. 

 После совещания, он ушёл к себе и отоспался утром. А днём, из дома уже ушёл сын, вместе с Анкадаром, пройтись по рабочим делам, а дома Саластина, начала обучать невестку Ильтариель своим знаниям о лечебных, и не очень снадобьях. Не то что бы она была какой-то мастерицей, но для личных нужд, изготовить целебный эликсир или яд умела. Искусство достаточно полезное в Умбаре. Хорошенько отоспавшись, Мурсили проснулся к завтраку. Также и Форнодор вернулся, после утреннего обхода рынка, с собой он привёл также зятя Мурсили Фелиара, он стал часто гостить у родственников жены. В соответствии с семейной традицией, позавтракали с аппетитом и без деловых разговоров. После чего, перешли в гостиную, где уже можно было поговорить о делах. Здесь Мурсили поднял информацию, что до него дошла информация (не уточняя как) о Доме Имтерати, с их западной ориентацией, и о том что теперь нужно быть осторожнее с дарами и ядами. Саластина пообещала с невесткой заняться изготовлениями противоядий на всякий случай.

 В этот вечер был сытный обед, повар подал на стол большую рыбину, которую подали под соусом и гарниром. Как обычно, за столом следуя традиции семьи Папратар о делах не говорили, поэтому аппетит у всех был хороший, и наевшись, напившись, благородные жители этого особняка, разошлись по своим комнатам, дабы отходить ко сну. Наступила уже поздняя ночь, и Мурсили уснул крепким сном. Он не понял сколько времени прошло, когда вдруг его глубокий сон стал более чутким, а потом раздался голос, и мужчина резко открыл глаза, испытав лёгкий испуг от неожиданности проникновения кого-то постороннего в его спальной комнате. Вскоре по голосу, в чертах молодой девицы, чей силуэт в полумраке проглядывался над ним, он узнал агента Туварса, Кхафи. Однако же довольно не привычно было видеть её с распущенными волосами, а когда взгляд скользнул ниже, дабы понять пришла ли она с оружием, он удивился. Девушка стояла в одной лёгкой рубахе, явно на голое тело, и ниже были видны её бедра. От этого её вида, молодого тела и близости лица, мужчина естественно возбудился, но в смущении чуть приподнял колено, чтоб это не было заметно. 

 Про себя он подумал, что как-то уязвим его дом, от такого вот рода специалистов, вроде этой девы-харадрим. Уже в следующий день он решил разобраться с этим вопросом, или хотя бы начать. После чего, прокашлявшись ответил.

— Хорошо. Благодарю, я учту твои слова. 

Он старался не делать резких движений, и не говорить лишнего, чтоб не спровоцировать профессиональную убийцу, как он считал (зная Туварса) на необдуманные поступки. Положение было весьма щепетильным. После этого, он посмотрел на силуэт, в ожидании дальнейших действий. Во дворе же было тихо и спокойно, даже звуки ночной портовой жизни, обычно не доносились до особняков на верхних ярусах Города.

НПС: Форондор Папратар

 После небольшого совещания между Домом Папратар и союзными с ним, через родственные отношения, Домами, после того как они пришли к выводу, о том что напряжение в городе нарастает, в порт в очередной раз прибыл сын его и наследник Форондор. Вообще парень часто приходил сюда, для работы как руководящей, так иногда и своими руками в доках Папратаров, включая новый их пирс со складами. В последнее время, вместе с ним ходил один из гигантских водителей Дома, Анкадаром. Они обошли доки, проверили посты сторожей, качество хранения товаров их клиентов, которые использовали кладовые для хранения между разгрузкой и погрузкой товара на корабли. В доках, другие клиенты держали корабли, над которыми трудились плотники Дома Папратар давая изношенным морским судам новую жизнь. Наконец, Форондор проверил исправность пристани Дома, в порту. Надёжность швартовых столбов и канатов, а также журнал оплаты корабельной стоянки. Тут всё было в порядке, но сегодня был не обычный день, отец поручил Форондору выделить место, на одном из их складов, где потихоньку, тайком будет собираться оружие, на случай беспорядков в порту, чтобы люди верные Папратарам и их союзникам, были готовы к подобным неприятностям и смогли бы быстро взять порт под свой контроль. Вот тут-то и нужен был Анкадар, с его боевым опытом. Он подобрал наилучший склад, куда можно постепенно подвозить по немногу разного оружия, без привлечения внимания, благодаря удобно расположенному переулку. Также, он всё осмотрев обрисовал молодому наследнику, как в случае чего стоит действовать, Форондор нашёл это мудрым, и они пошли инструктировать старшин стражи Дома на складах. С этим начались подготовительные меры Дома Папратар в порту Умбара.

Город Умбар жил своей обыкновенной жизнью. Громкой, местами пыльной и грязной, местами же с проблесками изысканности. Из своей резиденции, Папратар завершил сделку которая готовилась почти месяц, и теперь тот самый причал в городской гавани был им куплен. Бумаги на владение лежали перед довольным, поглаживающим свою окладистую бороду Мурсили. Рядом с этими свитками, лежала карта города Умбар, на которой его рукой были помечены все активы и владения семьи, разбросанные по городу. Помимо имевшегося прежде имущества, Папратары приобрели причал, который только что пометил Мурсили на карте. Одну отметку с рынка пришлось убрать, она отошла с приданным семье Оэрнир, вместе с милой Риванной. Слуги передавали, что девушка хорошо себя чувствовала в новой семье, и Мурсили был этому рад. Её супруг был активным вельможей, и преимущественно занимался вопросами безопасности караванов, складов и товаров идущих по сухопутным путям. Союз с Папратарами укрепил позиции Оэрнир, в конкуренции против тех домов, которые беззастенчиво смешивались с харадрим, брали себе их в услужение, что не одобрялось той фракцией потомков "Людей Короля", которые предпочитали сохранять свою этно-культурную идентичность. Благо Умбар ещё был далёк от того, чтобы стать очередным городом-государством харадрим. Законы принятые консулами, ограничивали как деятельность чужаков, так и права их общины в городе. Теперь, Фелиар Оэрнир, мог рассчитывать во многом на своего тестя Мурсили, на сухопутном рынке. 

 В свою очередь, только что из дома в очередное задание отбыл Фордорон. Вместе со слугами и плотниками, он должен был открыть новый причал, для торговых судов, подлатать стены складов, отобрать новых подходящих стражников, для службы семье Папратар на складах нового причала. Его супруга, милая девушка из семьи Арнер-Тиравос, и принявшая родовое имя мужа и ныне зовущаяся Ильтариель Папратар, проявляла кроткий нрав и слушалась Саластину, как старшую даму в Доме. Впрочем, что Саластина, что Мурсили были к ней настроены благожелательно, так как девушка была не только из чистокровных, но и не сидела без дела. Конечно домашние дела они для слуг,а управление слугами в доме дело старшей дамы, но Ильтариель обладала острым умом и каллиграфическим почерком, так что по просьбе супруга, она скоро навела порядок в бумагах Форондона, и взялась переписать истлевающие, но нужные рукописи. Пришедшим с ней приданным стало несколько мест на рынке, вместе с людьми там занятыми, кузнечная и кожевническая мастерская у Восточных Врат города, но пожалуй самым ценным приобретением Мурсили счёл другое. Он вообще склонен был вкладываться в людей и ценить их. И когда к нему перешли на службу два брата дома Зервас старший Таврон и младший Анкадар Мурсили был очень этому рад. Оба были прославленными мастерами большого двуручного меча и грозными воинами, а своим видом они чаще всего завершали любые схватки без боя. Папратар знал, что они переданы в его дом, в том числе и для того чтоб приглядывать за Ильтариель, единственную и очень любимую отцом дочь. Поэтому это был ещё один фактор любезности к невестке домочадцев. Таврону, сразу по прибытию Мурсили поручил обучать ратников Дома Папратар. А Анкадара отправил вместе с сыном Форондоном, заниматься делами в городе. Таким был стиль Мурсили, медленно, но верно стремиться к возвышению Умбара и Дома Папратар, как неотъемлемой патрицианской составляющей этого города.