Мурсили Папратар

О похождениях посланницы царя Давида Зоровавеля в Умбаре, рассказывала на ежевечерних семейных советах Папратаров, Ильтариэль, которая в свою очередь получала информацию от своей нищенствующей агентуры в Нижних да Средних кварталах Города. Вообще, подобного рода заседания семейного совета, вошли в своего рода семейный ритуал, и проводилось это строжайше после проведения ужина, когда все насытятся и собираются у камина. Иногда к заседанию присоединялась Рианна Оэрнир, но она приходила через раз, предпочитая оставлять заместо себя своего мужа Фелиара, потому как дочь Мурсили всерьёз занималась хозяйством в доме Оэрнир, следила за прислугой, и уходом за старыми родственниками Дома Оэрнир, по сути неся на себе управление сим Домом, пока муж её занимался общими делами Города и заработком денег. Вместе с тем, она была на первых месяцах в положении, а потому её лишний раз старались не трогать и не таскать по городу. На крайнем заседании, сели обсуждать весточку от гостьи Умбара из Сард-Ми-Эрумэ, которая планировала провести прощальное турне по благородным домам, и Мурсили выразил на совете желание подготовиться получше, чем получилось в прошлый раз.
 Благо теперь для исполнения желания владыки Дома Папратар, в распоряжении его была целая культурная Схола. Оттуда из галереи он распорядился принести несколько красивых статуй изображавших: короля Ар-Фаразона, величественная статуя изображавшего древнего правителя, изящная статуя прекрасной девы в полуобнажённом виде, названная как "королева Тар-Ванимельде" (третья королева Нуменора), где рядом с ней изображены метафорические мальчики изображавшие из себя восхищение красотой и любовью, и ещё несколько статуй с сугубо метафорическими смыслами, изображавших прекрасных женщин, и сильных мужчин. Помимо статуй было принесено две картины, плод творения мастеров живописи, в довесок к скромной коллекции Дома Папратар. Первая картина называлась "Основатели", на ней было изображено несколько кораблей, море, берег де в будущем расположился Умбар, и приятные люди осматривают открывающуюся им бухту, вторая картина называлась "Вдохновлённый Тар-Алдарион" тут символически был изображён знаменитый нуменорский король-мореход, в полуобнажённом виде с могучим телом сидящий на троне, прикрытый дорогой шкурой диковинного зверя. Правая длань его лежала на глобусе, левая же сжимала скипетр, а взор был устремлён куда-то над зрителем, в даль. Кучерявые власы пепельного цвета ниспадали по плечам и немного на лоб, с лёгким оттенком небрежности. 
 Помимо сего, сам интерьер был украшен волчатником (флажной лентой, гирляндой из флажков) словно бы на праздничный фестиваль, которой был опоясан двор поместья Папратар, где также размещены небольшие сборные беседки, для культурного возлежания на клиниях расставленных здесь со столиками и кувшинами (которые на время приёма будут заполнены отборным вином). Внутреннее убранство дома также дополнилось и украсилось, уже небольшими статуэтками духов предков рода Папратар, а на мраморной полке, расположенной над камином в церемониальном убранстве (т.е. по бокам украшено маленькими в две ладони колоннами) стояли небольшие метафорические статуэтки богов: Аман Аран Эйниора с орлом на плече и символом молнии в деснице, Илмира с трезубцем и рядом тут же обожаемая древними нуменорцами Уинен держащая на вытянутой ладони небольшой кораблик символ нуменорских уинендилей, богиня Барадис Тинталэ, держащая в длани своей астролябию моряков, ибо эта богиня своими звёздами помогала морякам Нуменора держать ориентир в морских странствиях. По двум же сторонам от статуэток стояли курильницы с благовониями. Вместе с тем, дабы не повторять ошибок прошлого, Мурсили  избрал из числа пажей прислуги наиболее услужливого и знающего грань лести слугу, которого назначил на почётную (в среде прислуги) должность почётного привратника. Он обязан был встречать гостей, сопровождать их во двор где их уже встречали другие слуги, разбираться с неприятностями у ворот, а в помощь ему уже была домашняя гвардия Дома Папратар, которая за это время несколько расширилась из числа благородных и умелых воинов из средних ярусных кварталов. 

Месяцы сменяли один другой, сезоны связанные с хозяйственной деятельностью также несли за собой определённые изменения. Так зимой, обычно пустыни на востоке становились более ветренными и яростными, что снижало поток караванов но делало и цены более выгодными для тех кто торговал, и тех кто вкладывал в эти самые караваны. Вот и те караваны сухопутной торговли в которые вкладывал Дом Папратар, принесли за зиму не плохой куш, что позволило продолжить накопление средств, и распределение их по другим активным направлениям, где Папратары осуществляли оборот. Так продолжалась деятельность их в вопросах предоставления займов, в чём Мурсили на очреедном семейном заседании, приказал найти в Нижних уровнях домик, который можно приобрести для развёрстки там ещё одного отделения займового дома. Тут включился Оэрнир, зять Мурсили, который быстро через своих торговцев с рынка нашёл такой дом, и он был выкуплен. Анкадар Зеварс по поручению Мурсили сам отобрал десяток крепких парней, и Дом предоставил им часть аммуниции и вооружения из своих запасов, для охраны данного дома и переноски ценностей в главное хранилище в самой резиденции Дома, раз в неделю. А Таврон Зеварс вынужден был пять раз, наведываться к нерадивым должникам, чего было достаточно для возвращения средств. Впрочем деньги собираемые таким способом, были своего рода теневым доходом для Дома Папратар, не тем чем Саластина Папратар могла блеснуть на собраниях благородных дам, или на улицах. Здесь она рассказывала о Схоле Папратар, несомненно репутационной витриной деятельности данного благородного дома. Культурно-просветительское дело, философское возрождение, возрождение искусств: музыка, живопись, поэзия и самое главное скульптура, то что увековечивало многие достижения вольного Умбара. Всё это было объектом вложения Дома Папратар. 
 Но впрочем основным объектом вложений, помимо регулярной отправки золота в равной мере с остальными благородными домами нобилей в общую городскую казну, всё-равно была торговля внешняя. Карваны сухопутные, а в большей степени морские торговые маршруты. Свой стабильный доход приносили экспедиции на южные берега, и конечно же на север в порт Барад Харна, где у Дома Папратар было эксклюзивное представительство, на льготных условиях из-за прямого родства Мурсили с тираном того города-государства. Для Мурсили это был его вклад, в общее развитие города-госдуарства Умбар, великого как он считал города, который заслуживал расти и расширять своё влияние. Во внешней же политике, в виду возрождения древне-нуменорской гордости в Барад Харне, и в купе с этим городом — на побережье ощущался общий подъём древне-нуменорского наследия, и всё о чём думал теперь Мурсили (по данному вопросу) это как сделать так, чтобы не упустить возможность отдалённости и ослабления влияний: Гондора, Мордора и Харадских правителей, чтобы укрепить это возрождение и предстать самостоятельной силой способной себя защищать от внешних угроз. И вот по поручению тестя, именно об этом Фелиар Оэрнир разговаривал с умбарскими торговцами на рынке, Форондор Папратар говорил об этой идее в порту, основной зоне его работы, Саластина Папратар со своей дочерью Рианной Оэрнир на светских прогулках по улицам верхних уровней. Но ещё более полезной оказалась невестка Ильтариэль. Она не только помогала вести учёт средств, которыми обладал дом и совершила каталогизацию библиотеки. Являясь ужасной домоседкой и не любительницей светских раутов, она открыла еженедельную благотворительную деятельность по окормлению беспризорных детишек в нижних уровнях, и просто детишек из бедных семей, которые в этом нуждались. Но паёк был лишь прикрытием того, что она поручала слугам своим делать — а именно опрашивать детей, обо всём что происходит на нижних и средних уровнях, и конечно на рынке. О чём судачат люди города, когда котты ратников Дома Папратар далеко. А также кто является авторитетом на нижних уровнях, кого можно нанять для каких-нибудь дел инкогнито, а к кому лучше не обращаться из-за ненадёжности. Такая инфомрация была кладезью для существования в рамках столь сложного социального организма как стольный град Умбар. 

Месяцы сменяли один другой, сезоны связанные с хозяйственной деятельностью также несли за собой определённые изменения. Так зимой, обычно пустыни на востоке становились более ветренными и яростными, что снижало поток караванов но делало и цены более выгодными для тех кто торговал, и тех кто вкладывал в эти самые караваны. Вот и те караваны сухопутной торговли в которые вкладывал Дом Папратар, принесли за зиму не плохой куш, что позволило продолжить накопление средств, и распределение их по другим активным направлениям, где Папратары осуществляли оборот. Так продолжалась деятельность их в вопросах предоставления займов, в чём Мурсили на очреедном семейном заседании, приказал найти в Нижних уровнях домик, который можно приобрести для развёрстки там ещё одного отделения займового дома. Тут включился Оэрнир, зять Мурсили, который быстро через своих торговцев с рынка нашёл такой дом, и он был выкуплен. Анкадар Зеварс по поручению Мурсили сам отобрал десяток крепких парней, и Дом предоставил им часть аммуниции и вооружения из своих запасов, для охраны данного дома и переноски ценностей в главное хранилище в самой резиденции Дома, раз в неделю. А Таврон Зеварс вынужден был пять раз, наведываться к нерадивым должникам, чего было достаточно для возвращения средств. Впрочем деньги собираемые таким способом, были своего рода теневым доходом для Дома Папратар, не тем чем Саластина Папратар могла блеснуть на собраниях благородных дам, или на улицах. Здесь она рассказывала о Схоле Папратар, несомненно репутационной витриной деятельности данного благородного дома. Культурно-просветительское дело, философское возрождение, возрождение искусств: музыка, живопись, поэзия и самое главное скульптура, то что увековечивало многие достижения вольного Умбара. Всё это было объектом вложения Дома Папратар. 
 Но впрочем основным объектом вложений, помимо регулярной отправки золота в равной мере с остальными благородными домами нобилей в общую городскую казну, всё-равно была торговля внешняя. Карваны сухопутные, а в большей степени морские торговые маршруты. Свой стабильный доход приносили экспедиции на южные берега, и конечно же на север в порт Барад Харна, где у Дома Папратар было эксклюзивное представительство, на льготных условиях из-за прямого родства Мурсили с тираном того города-государства. Для Мурсили это был его вклад, в общее развитие города-госдуарства Умбар, великого как он считал города, который заслуживал расти и расширять своё влияние. Во внешней же политике, в виду возрождения древне-нуменорской гордости в Барад Харне, и в купе с этим городом — на побережье ощущался общий подъём древне-нуменорского наследия, и всё о чём думал теперь Мурсили (по данному вопросу) это как сделать так, чтобы не упустить возможность отдалённости и ослабления влияний: Гондора, Мордора и Харадских правителей, чтобы укрепить это возрождение и предстать самостоятельной силой способной себя защищать от внешних угроз. И вот по поручению тестя, именно об этом Фелиар Оэрнир разговаривал с умбарскими торговцами на рынке, Форондор Папратар говорил об этой идее в порту, основной зоне его работы, Саластина Папратар со своей дочерью Рианной Оэрнир на светских прогулках по улицам верхних уровней. Но ещё более полезной оказалась невестка Ильтариэль. Она не только помогала вести учёт средств, которыми обладал дом и совершила каталогизацию библиотеки. Являясь ужасной домоседкой и не любительницей светских раутов, она открыла еженедельную благотворительную деятельность по окормлению беспризорных детишек в нижних уровнях, и просто детишек из бедных семей, которые в этом нуждались. Но паёк был лишь прикрытием того, что она поручала слугам своим делать — а именно опрашивать детей, обо всём что происходит на нижних и средних уровнях, и конечно на рынке. О чём судачат люди города, когда котты ратников Дома Папратар далеко. А также кто является авторитетом на нижних уровнях, кого можно нанять для каких-нибудь дел инкогнито, а к кому лучше не обращаться из-за ненадёжности. Такая инфомрация была кладезью для существования в рамках столь сложного социального организма как стольный град Умбар. 

Постепенно процессия провожавших домочадцев и их гостей сместилась в сторону от стола, пока слуги торопливо убирали остатки еды, которыми некоторые из них не прочь будут сегодня полакомиться. Плюс к тому, спешили они потому что нужно было и за гостями убраться, и приготовить хозяйские спальные, ко сну. Работы было много, и нужно было успеть. Выслушав добрые слова, Мурсили осознал для себя, что весь инициированный им примирительный ужин, поистине завершился благоприятно и успешно, то есть достиг своей цели. Кивая в ответ на тёплые слова о том, что и он имеет ныне право быть желанным гостем в городе Сард-ми-Эруме, Мурсили ответил. 
— Невероятно признателен вашему славному Дому за это приглашение, и думаю мы нанесём ответный визит. 
 Вся семья Папратаров, из вежливости и радушия провожали и леди Омару и леди Алисину с представителями их свиты. Как вдруг, неожиданно для всех гостья из далёких земель Руна, сделала ещё один подарок, и сделала его адресно для молодой снохи Мурсили. Видя это мужчина добродуштно улыбался, как и его сын. Улыбка была и на лице леди Саластины, глаза которой однако со скоростью ветра, по исключительно параноидальным причинам, буквально "сканировали" кулон на серебряной цепочке. Приняв его, изумлённая леди Ильтариель сделала маленький книксен, со словами.
— Благодарю вас, почтенная. Я буду хранить его. — Однако она предусмотрительно, не спешила надевать его, отчасти потому что менять кулон, не сообразуясь с платьем под него, было не в её стиле, а отчасти и чтобы выразить признательность, в том с каким почтением держала она дар, в обоих руках словно бы держала вещь драгоценнейшую в городе. Свекровь была довольна таким поведением Ильтариель, что впрочем ни как внешне не проявляла, пока гости были ещё в доме. 
 Продолжая выражать максимально возможное гостеприимство, Мурсили и вся семья, вышли из дома, и даже из пределов внутреннего двора провожая гостей своих. Само собой разумеется, с ними вышли и члены свиты и стражей Папратар. 
— Ещё раз, благодарю вас почтенные дамы, за визит нанесённый вами нашему Дому — поклонился головой Мурсили — желаем вам доброй ночи. 
 Когда же гости отбыли, а семья вернулась в дом Саластина протянула руку к снохе, говоря. 
— Позволь взглянуть дорогая.
Без сопротивления, девушка протянула свекрови кулон, и та убедившись что там нет потаённых механизмов, и ёмкостей отдала кулончик обратно, дав совет.
— Если ещё раз тебе доведётся встретиться с представителями Сарда надень, его. 
Кивая госпоже Папратар, Ильтариель ответила.
— Конечно, я подберу под него подходящий наряд. 
Постепенно, обитатели дома начали расходиться по своим спальням и будуарам, готовясь ко сну.

Вот так, за светскими разговорами об алхимии, географии разных не слишком отдалённых земель, короче о мире который окружал этих весьма не простых людей, примирительный ужин потихонечку подходил к своему завершению. Слуги дома уже разносили из зала тарелки и блюда, огонь в камине весело стрекотал пожирая потихонечку поленья, с парочкой благовонных травинок из далёкого южного берега, что к вечеру всегда приятно расслабляло. Сам хозяин дома, был привычен к этому виду вина, однако и у него в глазах появился характерный блеск. Он с улыбкой выслушал своих гостей, после чего скромно опустил взгляд и пожал плечами, а потом заявил.
— В свою очередь, и мне хотелось бы вас поблагодарить, почтенные гостьи. Увы, у нас не часто собираются светские вечера, но в перспективе я намереваюсь организовывать выставки, в помещении дворца совета Умбара. И кто знает, может быть это начинание сформирует добрую традицию подобных вечеров, где люди смогут собираться и в свете удивительно красивых произведений искусства, от мастеров обмениваться своими мыслями, мнениями, идеями. И конечно же, за бокальчиком доброго вина. — После того как непосредственно застолье завершилось, и стол опустел Папратар поднялся из-за стола, слуги раскрыли окна, для проветривания помещений перед сном. Там уже виднелись сумерки, что опустились на город. И отствет огней факелов, коими освещались улочки и за чем следили, отряжённые караульные. Когда потянуло свежим вечерним воздухом, здесь на верхних ярусах, где роза ветров предусмотрительно не позволяла затуманить воздух, запахами с рынка или городской гавани, Мурсили расстегнул пару верхних пуговиц своего коттарди, и откинув голову назад, прибрал волосы на затылок. После чего, он поднялся дабы сопроводить гостей, с такими словами.
— Почтенные дамы, вам всегда рады в моём доме. Сегодня в вашей компании, вечер прошёл великолепно и приятно, и для меня это было честью принять вас. Но раз сегодняшний вечер позволил нам расслабиться, о делах мы можем побеседовать в другой раз. И если вы изволите нанести мне деловой визит, то можете быть уверенны что во-первых я отложу другие дела, во-вторых, — он дружелюбно улыбнулся — уж теперь-то все мои стражники, будут знать в лицо вас, и не посмеют себе больше хамского обращения. В конце концов здесь не Корсарский Городок. 
Вслед за хозяином дома, повставали и его домочадцы. Элегантная хозяйка дома, которая хоть и хранила по большей части молчание, однако при этом внимательно изучала гостей, и младшие члены дома, которые просто с интересом провели время.

Вот так, за светскими разговорами об алхимии, географии разных не слишком отдалённых земель, короче о мире который окружал этих весьма не простых людей, примирительный ужин потихонечку подходил к своему завершению. Слуги дома уже разносили из зала тарелки и блюда, огонь в камине весело стрекотал пожирая потихонечку поленья, с парочкой благовонных травинок из далёкого южного берега, что к вечеру всегда приятно расслабляло. Сам хозяин дома, был привычен к этому виду вина, однако и у него в глазах появился характерный блеск. Он с улыбкой выслушал своих гостей, после чего скромно опустил взгляд и пожал плечами, а потом заявил.
— В свою очередь, и мне хотелось бы вас поблагодарить, почтенные гостьи. Увы, у нас не часто собираются светские вечера, но в перспективе я намереваюсь организовывать выставки, в помещении дворца совета Умбара. И кто знает, может быть это начинание сформирует добрую традицию подобных вечеров, где люди смогут собираться и в свете удивительно красивых произведений искусства, от мастеров обмениваться своими мыслями, мнениями, идеями. И конечно же, за бокальчиком доброго вина. — После того как непосредственно застолье завершилось, и стол опустел Папратар поднялся из-за стола, слуги раскрыли окна, для проветривания помещений перед сном. Там уже виднелись сумерки, что опустились на город. И отствет огней факелов, коими освещались улочки и за чем следили, отряжённые караульные. Когда потянуло свежим вечерним воздухом, здесь на верхних ярусах, где роза ветров предусмотрительно не позволяла затуманить воздух, запахами с рынка или городской гавани, Мурсили расстегнул пару верхних пуговиц своего коттарди, и откинув голову назад, прибрал волосы на затылок. После чего, он поднялся дабы сопроводить гостей, с такими словами.
— Почтенные дамы, вам всегда рады в моём доме. Сегодня в вашей компании, вечер прошёл великолепно и приятно, и для меня это было честью принять вас. Но раз сегодняшний вечер позволил нам расслабиться, о делах мы можем побеседовать в другой раз. И если вы изволите нанести мне деловой визит, то можете быть уверенны что во-первых я отложу другие дела, во-вторых, — он дружелюбно улыбнулся — уж теперь-то все мои стражники, будут знать в лицо вас, и не посмеют себе больше хамского обращения. В конце концов здесь не Корсарский Городок. 
Вслед за хозяином дома, повставали и его домочадцы. Элегантная хозяйка дома, которая хоть и хранила по большей части молчание, однако при этом внимательно изучала гостей, и младшие члены дома, которые просто с интересом провели время.

Вот так, за светскими разговорами об алхимии, географии разных не слишком отдалённых земель, короче о мире который окружал этих весьма не простых людей, примирительный ужин потихонечку подходил к своему завершению. Слуги дома уже разносили из зала тарелки и блюда, огонь в камине весело стрекотал пожирая потихонечку поленья, с парочкой благовонных травинок из далёкого южного берега, что к вечеру всегда приятно расслабляло. Сам хозяин дома, был привычен к этому виду вина, однако и у него в глазах появился характерный блеск. Он с улыбкой выслушал своих гостей, после чего скромно опустил взгляд и пожал плечами, а потом заявил.
— В свою очередь, и мне хотелось бы вас поблагодарить, почтенные гостьи. Увы, у нас не часто собираются светские вечера, но в перспективе я намереваюсь организовывать выставки, в помещении дворца совета Умбара. И кто знает, может быть это начинание сформирует добрую традицию подобных вечеров, где люди смогут собираться и в свете удивительно красивых произведений искусства, от мастеров обмениваться своими мыслями, мнениями, идеями. И конечно же, за бокальчиком доброго вина. — После того как непосредственно застолье завершилось, и стол опустел Папратар поднялся из-за стола, слуги раскрыли окна, для проветривания помещений перед сном. Там уже виднелись сумерки, что опустились на город. И отствет огней факелов, коими освещались улочки и за чем следили, отряжённые караульные. Когда потянуло свежим вечерним воздухом, здесь на верхних ярусах, где роза ветров предусмотрительно не позволяла затуманить воздух, запахами с рынка или городской гавани, Мурсили расстегнул пару верхних пуговиц своего коттарди, и откинув голову назад, прибрал волосы на затылок. После чего, он поднялся дабы сопроводить гостей, с такими словами.
— Почтенные дамы, вам всегда рады в моём доме. Сегодня в вашей компании, вечер прошёл великолепно и приятно, и для меня это было честью принять вас. Но раз сегодняшний вечер позволил нам расслабиться, о делах мы можем побеседовать в другой раз. И если вы изволите нанести мне деловой визит, то можете быть уверенны что во-первых я отложу другие дела, во-вторых, — он дружелюбно улыбнулся — уж теперь-то все мои стражники, будут знать в лицо вас, и не посмеют себе больше хамского обращения. В конце концов здесь не Корсарский Городок. 
Вслед за хозяином дома, повставали и его домочадцы. Элегантная хозяйка дома, которая хоть и хранила по большей части молчание, однако при этом внимательно изучала гостей, и младшие члены дома, которые просто с интересом провели время.

Десерты и плоды были вкусны, на столько что Мурсили даже пришла в голову мысль о том, что он часто упускает возможность просто полакомиться, предпочитая обычно быстро утолить голод и вернуться к делам обыденным для главы дома Папратар. Проще к этому относился Форондон, он вместе с Ильтариель слушали леди Мединас, потом Зоровавель. И вот в разговор вошла леди Папратар, хозяйка дома, Саластина.
— Ах, в Мордоре есть редчайшие ингредиенты, для уникальных типов микстур, которые при разных способах приготовления можно использовать как яды, так и в качестве очень специфических лекарств. Все эти, мерзкие орки отчасти и вулкан создали особенные условия.
— Но всё ж таки собирать там что либо, я считаю совершенно опасно. — Присоединился к беседе Мурсили. — Тут даже и связи могут не помочь, какой-нибудь бешеный орк может и не успеть спросить меня, кто там мой брат. А ещё там говорят водятся разные жуткие твари, волки-оборотни, летучие кровопийцы, варги, летающие змеёныши и огромные пауки. Вот уж где бы мне никогда не хотелось бы оказаться. 
С этими словами, он выпил немного вина, после чего сказал.
— Очень занятное разделение в вашем городе. Из тех книг что мне довелось читать об алхимиках, древних времён Акаллабет, они искали что-то большее, чем простые и сложные продукты хозяйственной деятельности, оперируя с разными видами веществ. Как я понял, очень многое в их текстах есть иносказание, для внутренней работы, по поиску ответов на глубокие вопросы о бытии и смысле. И занимаясь исследованиями веществ, и их взаимодействия, они использовали это в качестве аллегорий, и наглядной практики. Описано, что кому-то даже что-то удалось, достигнуть каких-то высоких ступеней понимания, но конкретику найти сложно. Всё это дало нам не мало разного полезного, тем не менее. 
   Он обаятельно улыбнулся, погладив свою бороду. После чего, Мурсили допил вина и осознал, что на сегодня для него достаточно, ибо мужчина уже ощущал приятное тепло, расходящееся по телу, и то как расслабление мыслей позволяло ему по дружески глядеть на гостей, без обычного напряжения во время общения между домами. И вот последовали подарки от представительницы Сард ми Эруме. Для принятия даров Мурсили встал и принял первую шкатулку, дивясь тем жемчужинам что таились внутри, после сего передал шкатулку закрыв её слуге. После, он принял дар в виде перстня. Осмотрев, по привычке и убедившись что в малой шкатулке ничего больше не было (ни других перстней, жемчужин ни маленьких скорпионов) Мурсили надел перстень на указательный палец правой руки. 
— Великолепно... — проговорил он, и тут же склонил голову со словами.
— От лица Дома Папратар, я благодарю почтенный Дом Зоровавель властителей Сард ми Эруме, за столь щедрые дары, и утверждаю все те намерения, кои изложил я лорду Давиду.  
  Возвращаясь за стол, увидев интерес в глазах супруги он протянул ей руку и та осмотрела с интересом его перстень. Подобного рода дары были нормой среди богатых людей этого мира, что впрочем не делало их менее приятными, для тех кого одарили. 

Десерты и плоды были вкусны, на столько что Мурсили даже пришла в голову мысль о том, что он часто упускает возможность просто полакомиться, предпочитая обычно быстро утолить голод и вернуться к делам обыденным для главы дома Папратар. Проще к этому относился Форондон, он вместе с Ильтариель слушали леди Мединас, потом Зоровавель. И вот в разговор вошла леди Папратар, хозяйка дома, Саластина.
— Ах, в Мордоре есть редчайшие ингредиенты, для уникальных типов микстур, которые при разных способах приготовления можно использовать как яды, так и в качестве очень специфических лекарств. Все эти, мерзкие орки отчасти и вулкан создали особенные условия.
— Но всё ж таки собирать там что либо, я считаю совершенно опасно. — Присоединился к беседе Мурсили. — Тут даже и связи могут не помочь, какой-нибудь бешеный орк может и не успеть спросить меня, кто там мой брат. А ещё там говорят водятся разные жуткие твари, волки-оборотни, летучие кровопийцы, варги, летающие змеёныши и огромные пауки. Вот уж где бы мне никогда не хотелось бы оказаться. 
С этими словами, он выпил немного вина, после чего сказал.
— Очень занятное разделение в вашем городе. Из тех книг что мне довелось читать об алхимиках, древних времён Акаллабет, они искали что-то большее, чем простые и сложные продукты хозяйственной деятельности, оперируя с разными видами веществ. Как я понял, очень многое в их текстах есть иносказание, для внутренней работы, по поиску ответов на глубокие вопросы о бытии и смысле. И занимаясь исследованиями веществ, и их взаимодействия, они использовали это в качестве аллегорий, и наглядной практики. Описано, что кому-то даже что-то удалось, достигнуть каких-то высоких ступеней понимания, но конкретику найти сложно. Всё это дало нам не мало разного полезного, тем не менее. 
   Он обаятельно улыбнулся, погладив свою бороду. После чего, Мурсили допил вина и осознал, что на сегодня для него достаточно, ибо мужчина уже ощущал приятное тепло, расходящееся по телу, и то как расслабление мыслей позволяло ему по дружески глядеть на гостей, без обычного напряжения во время общения между домами. И вот последовали подарки от представительницы Сард ми Эруме. Для принятия даров Мурсили встал и принял первую шкатулку, дивясь тем жемчужинам что таились внутри, после сего передал шкатулку закрыв её слуге. После, он принял дар в виде перстня. Осмотрев, по привычке и убедившись что в малой шкатулке ничего больше не было (ни других перстней, жемчужин ни маленьких скорпионов) Мурсили надел перстень на указательный палец правой руки. 
— Великолепно... — проговорил он, и тут же склонил голову со словами.
— От лица Дома Папратар, я благодарю почтенный Дом Зоровавель властителей Сард ми Эруме, за столь щедрые дары, и утверждаю все те намерения, кои изложил я лорду Давиду.  
  Возвращаясь за стол, увидев интерес в глазах супруги он протянул ей руку и та осмотрела с интересом его перстень. Подобного рода дары были нормой среди богатых людей этого мира, что впрочем не делало их менее приятными, для тех кого одарили. 

Десерты и плоды были вкусны, на столько что Мурсили даже пришла в голову мысль о том, что он часто упускает возможность просто полакомиться, предпочитая обычно быстро утолить голод и вернуться к делам обыденным для главы дома Папратар. Проще к этому относился Форондон, он вместе с Ильтариель слушали леди Мединас, потом Зоровавель. И вот в разговор вошла леди Папратар, хозяйка дома, Саластина.
— Ах, в Мордоре есть редчайшие ингредиенты, для уникальных типов микстур, которые при разных способах приготовления можно использовать как яды, так и в качестве очень специфических лекарств. Все эти, мерзкие орки отчасти и вулкан создали особенные условия.
— Но всё ж таки собирать там что либо, я считаю совершенно опасно. — Присоединился к беседе Мурсили. — Тут даже и связи могут не помочь, какой-нибудь бешеный орк может и не успеть спросить меня, кто там мой брат. А ещё там говорят водятся разные жуткие твари, волки-оборотни, летучие кровопийцы, варги, летающие змеёныши и огромные пауки. Вот уж где бы мне никогда не хотелось бы оказаться. 
С этими словами, он выпил немного вина, после чего сказал.
— Очень занятное разделение в вашем городе. Из тех книг что мне довелось читать об алхимиках, древних времён Акаллабет, они искали что-то большее, чем простые и сложные продукты хозяйственной деятельности, оперируя с разными видами веществ. Как я понял, очень многое в их текстах есть иносказание, для внутренней работы, по поиску ответов на глубокие вопросы о бытии и смысле. И занимаясь исследованиями веществ, и их взаимодействия, они использовали это в качестве аллегорий, и наглядной практики. Описано, что кому-то даже что-то удалось, достигнуть каких-то высоких ступеней понимания, но конкретику найти сложно. Всё это дало нам не мало разного полезного, тем не менее. 
   Он обаятельно улыбнулся, погладив свою бороду. После чего, Мурсили допил вина и осознал, что на сегодня для него достаточно, ибо мужчина уже ощущал приятное тепло, расходящееся по телу, и то как расслабление мыслей позволяло ему по дружески глядеть на гостей, без обычного напряжения во время общения между домами. И вот последовали подарки от представительницы Сард ми Эруме. Для принятия даров Мурсили встал и принял первую шкатулку, дивясь тем жемчужинам что таились внутри, после сего передал шкатулку закрыв её слуге. После, он принял дар в виде перстня. Осмотрев, по привычке и убедившись что в малой шкатулке ничего больше не было (ни других перстней, жемчужин ни маленьких скорпионов) Мурсили надел перстень на указательный палец правой руки. 
— Великолепно... — проговорил он, и тут же склонил голову со словами.
— От лица Дома Папратар, я благодарю почтенный Дом Зоровавель властителей Сард ми Эруме, за столь щедрые дары, и утверждаю все те намерения, кои изложил я лорду Давиду.  
  Возвращаясь за стол, увидев интерес в глазах супруги он протянул ей руку и та осмотрела с интересом его перстень. Подобного рода дары были нормой среди богатых людей этого мира, что впрочем не делало их менее приятными, для тех кого одарили. 

Для приёма подарков, понадобилось Мурсили снова встать из-за стола, лакей его принял от слуги Алисинии ткани, и подойдя у этому лакею, Мурсили с интересом пощупал ткани на их структуру и мягкость. Самой по себе крашенной тканью в Умбаре никого было не удивить, и потому тут оценивали такие вещи более щепетильно. Примеру супруга последовала Саластина, которая нашла подарок довольно таки ценным. 
— Мы благодарим вас, от всего сердца леди Мединас. 
Следом заговорил Мурсили.
— У нас есть ряд деловых предложений к Дому Мединас, хорошо что даже столь необычное недоразумение, привело вас в наш дом. Чуть позже я направлю вам слугу с посланием, и на бумаге обстоятельно изложу дело. 
   Наконец чета хозяев вернулась за стол. Тут по мере довершения основных блюд, услужливые слуги уносили их, оставляя в качестве десерта плоды экзотических фруктов и ягод, разных по вкусу, но ещё более пёстрых внешне. И тут глава Дома Папратар решил поделиться своими мыслями.
— Вы знаете, а ведь между Умбаром и Сард ми Эруме есть не мало общего, и мы и Сард являемся городами государствами. И Умбар и Сард имеют доступ к морю, а с другой стороны окружён кочевниками, только если в вашем случае это степняки-истерлинги, наши соседи-кочевники это бедуины пустыни из числа народов харадрим. Пожалуй разница принципиальная лишь в форме правления и возможно истории, а как собственно был основан ваш славный город? 
      В этот момент, Форондон чуть наклонился к столу и взяв небольшое пиальце, наложил туда разных вкусных фруктов и по паре тройке ягод, после чего переложил это пиальце своей молодой супруге. Та как будто впервые за всё время улыбнулась, приняв дар, после чего сосредоточилась на ожидании ответа заграничных гостей. Она старательно не упускала всё, что было сказано, как учили её в отчем Доме Арнер-Тиравос, славящемся по городу воинами, и частенько своей непревзойдённой паранойей. 
 

Всё шло как нельзя лучше, по мнению Мурсили, когда все гостьи с благодушием приняли его тост, после чего все начали мирно потчевать. Гостья из Сард ми Эруме, завела чрезвычайно интересные речи, из которых прозорливый ум Мурсили вычленял главное о Давиде Зоровавеле, спокойно отдающем очевидно приказы о казни родственников. Сам Мурсили конечно не смог бы решиться на такое, однако понимал как это порой необходимо политически. Впрочем подобным добросердечием из братьев обладал лишь он, Феррас был взбалмошным и порой горячим, и в горячке мог наломать дров, а Туварс Супилли... Среднего брата Мурсили порой побаивался, и то был не суеверный страх перед чародейством, хотя и это само по себе было жутко, но куда более жутким было его хладнокровие. Что навело мужчину на мысль, что быть может у Давида есть много общего с Туварсом, и вести себя с ним нужно с той же осторожностью. Также было интересно, что Зоровавели звали себя потомками Золотого Короля, последнего истинного короля Акаллабет, быть может они и впрямь были потомками какого-то из бастардов великого узурпатора, впрочем сейчас это уже имело мало значения.
   Для Мурсили властитель Сард ми Эруме, был потенциально выгодным партнёром в делах, и как казалось главе дома Папратар, у него с Давидом были схожие воззрения на внешнеполитические вопросы. Госпожа Мединас извинилась и вышла из-за стола, как вдруг через некоторое время, она вскрикнула. Покинув своё место тут же, Мурсили успокаивающе развёл руками.
— Прошу прощения  — сказал он тем кто ещё оставался за столом. — Анкадар, что там?!
— Стурлунг господин. — Из коридора раздался спокойный голос могучего стража. А вскоре и сам он вошёл, приняв на руку чёрную птицу. Ещё заслышав имя, Мурсили тяжело вздохнул опустив взор и покачав головой. Когда же Анкадар внёс птицу, он сделал лёгкий поклон.
— Госпожа Мединас, госпожа Зоровавель прошу меня простить. Это вестовая птица моего брата, из Барад Харна. 
Он подошёл к кребэйну.
— На ней отпечаток тёмных чар Чёрной Страны. 
Последнее было произнесено с опаской, Мурсили точно не желал лишний раз произносить все эти названия качающиеся тех жутких мест. Он явно был не в духе, и тяжело вздохнув раскрыл письмо но тут же успокоился. Оно было не от брата. Ещё недавно Мурсили место себе не находил, боясь за сына, который гостил в Барад Харне, и теперь он боялся, что Туварс снова вызывал его. Но то было послание от агента Туварса девицы-харадрим Кхафи. В голове мужчины всплыл её соблазнительный образ, молодого тела укрытого лишь одной короткой рубахой, манящие коленки. Прокашлявшись, Мурсили отогнал лишние мысли и убрал письмо.
— Хорошо, вечером напишу письмо Туварсу Супилли и отошлю тебя к хозяину. А пока Анкадар, накорми, напои этого пернатого. Но ради предков, не здесь.
— Как прикажете, господин — склонился воин и вышел в скорости, вместе с Стурлунгом, а Мурсили вернулся за стол. Пытаясь мысленно вернуться к разговору, глава дома Папратар сказал.
— И всё же для нас честь принять вас, госпожа Омара в нашем доме, и как отрадно что и вы смогли посетить нас, госпожа Алисина — с этими словами он сам подлил вина в кубок Мединас, как бы извиняясь за то, что птица среднего из братьев Папратар старшего поколения напугала её.

Молодые юноши-конюхи, отправленные по городу, весело переглянулись, когда к каждому приставили по воительнице. Конечно они будут сама тактичность, но фантазиями на грядущий вечер эти молодые парнишки были обеспечены по полной программе. Но вот все наконец прошли в дом, и Анкадар начал бережно раскладывать оружие гостей по полочкам, но вот портфель алхимика, Форондон его здоровущим рукам не доверил и уложил тот самостоятельно, в место близ оружейни, но так чтобы на него ни кто случайно не напоролся. О причудах алхимии в Умбаре, как одном из центров цивилизации знали достаточно хорошо. Впрочем, как рассказывал однажды Форондону один из местных алхимиков, работа с материями, жидкостями и прочим, без внутреннего самосовершенствования, это лишь ни к чему не пригодная профанация. 
    Тем временем, Ильтариель уже вернулась к семье, и у стола в большом, обеденном зале, важных гостей встречала семья Папратар.
— Добро пожаловать в мой дом. Позвольте представить: моя супруга Саластина, мой сын Форондон и его жена Ильтариель, мой зять Фелиар Дома Оэрнир. А теперь, прошу всех к столу. 
  Молодые лакеи приготовили два почётных места для Омары Зоровавель и Алисины Мединас, и расходящиеся от них места для членов их свиты, а напротив них были расставлены стулья для членов Дома Папратар. Лакеи услужливо помогали сесть, после чего виночерпий начал разливать вино, из одной бутыли, вначале двум дорогим гостьям, потом Мурсили и его жене, показывая тем самым, что пить они будут из одного источника. Но бутыль не была бездонна, и для остальных повторили процедуру дважды, наливая гостям и кому-то из семьи. Наконец начали раскрывать блюда, и всем слуги накладывали то, что указывали обещающие из одних и тех же блюд, традиция Умбара, призванная подчеркнуть доверие, заключающееся в невозможности подмешать отравы. Хотя конечно, традиция вошедшая в привычку стала скорее уж формальностью, а со временем было изобретено тысячи путей, обхода этого дела, например отравить еду, дать её всем, а после принять антидот, не давая его оппонентам. Однако у Папратаров в данный момент еда отравлена не была, как и питьё. 
   Подняв свой бокал, Мурсили произнёс.
— Да забудем мы произошедшее недоразумение, и найдём общий язык, для установления крепких взаимовыгодных связей между собой. — В этот момент он посмотрел как на представительницу Сарда, так и на его умбарскую гостью. Стол же был полон разными яствами, из земель близ Умбара, но больше из Ближнего и Дальнего Харада. От экзотических фруктов до сытных куриных ножек, от местного душистого хлеба, до ломтиков сыра, с гор Эмин Аннуна. 

Ситуация вроде бы начала налаживаться и выправляться, что впрочем не могло не радовать с одной стороны, но с другой стражи дома, расслабляться права не имели. По сему, когда госпожа Омара обратилась с ещё одной просьбой к Мурсили тот окликнул Анкадара. 
— Пошли людей на поиски. — Тот в свою очередь несколько удивился. Вообще он отмечал в Дома Папратар куда большую гибкость в дипломатических вопросах, чем в Доме, которому его малый Дом Зеварс служил ранее, ибо в этом отношении Аренер-Тиравос верно были самые категоричные люди. Впрочем, уже сами слухи о том, что нынешний правитель города Барад Харн, из Дома Папратар держит гарем из женщин отнюдь не происхождения корней нуменоре, говорили сами за себя. Самому Анкадару, в отличии от его более категоричного брата, такая прагматичная позиция Мурсили была более симпатична.
Отвечая на крайний вопрос Омары, Мурсили кивнул и сказал.
— Разумеется, прошу. — После этого, он ушёл в дом чтобы уже по-нормальному встретить своих гостей. Сделав лёгкий поклон, Анкадар подозвал по именам через коридор, троих подростков слуг дома, и раздал им команду, после чего заявил, обращаясь к Омаре, ещё снаружи он сказал.
— Госпожа, к каждому из гонцов Папратар по городу, не плохо было бы приставить ещё и по одному вашему человеку, чтобы ваши люди не подумали, что кто-то заманивает их в ловушку. Слухи бегут по городу быстро, быть может их встревожит, если они услышат о том, что тут произошло. 
  В это время внутри, дома супруга Мурсили командовала прислугой, готовя обеденный зал, а сын его Форондон встречал входящих и следил за тем, чтобы дворовые конюхи бережно отводили коней в стойла, для гостевых скакунов. А к стражницам-истерлингам, Форондон обратился так.
— Прошу оружие, сложить вот в этом коридоре, кроме оружия чести разумеется, у нас в городе таковым является меч и кинжал. И ваши склянки — Он обратился к алхимику, вспоминая как та замахивалась оными штуками, в момент когда вот вот должен был разразиться бой — тоже пожалуйста оставьте здесь. Вы гости дома Папратар и тут вам ничего не угрожает. 
В этот момент внутри дома, Мурсили нашёл Ильтариель и дал ей поручение сопроводить гостью из Сарда в комнату для обновления гардероба, и та нехотя согласилась ибо за последнее время Мурсили стал для неё авторитетом и вскоре девушка отправилась навстречу Омаре. Наконец, тех кто был готов уже в обеденном зале встречал Мурсили со своей супругой.

Мурсили внимательнейшим образом слушал, всё что говорила Омара и постепенно уже вся картина начала выстраиваться целиком, одну ясную последовательность событий, которой оставалось лишь поразиться. Дама из Сард ми Эруме завершила речь, и к этому моменту вид Папратара уже разительно смягчился, но он понимал, что нужно действовать скоро. Прокашлявшись, что бы его было лучше слышно, он махнул рукой. 
— Почтенные воины Аренер-Тиравос, я благодарю вас от лица нашего Дома, за вашу бдительность. К счастью, сегодня обойдётся без кровопролития, по крайней мере людей. Фелиар, зять мой — он развернулся в другую сторону, где собралисб воины Дома Оэрнир возглавляемые зятем Мурсили, Фелиаром Оэрнир.
— Разводи людей, и сообщи на рынке что всё в порядке, инцидент исчерпан. Также по "Тенистым Кущам", их владелец ведь клиент вашего Дома, посмотри что можно там сделать с спальными местами, они там здорово позорят город своим подходом. 
  Он старался говорить быстро, и начал даже активно жестикулировать. Услышав его Фелиар раздал команды своим людям, воины начали постепенно расходиться, чуть расслабились даже и воины дома Папратар. Но мечи не убирали и видя это, Мурсили рявкнул.
— Воины, клинки в ножны. Сын.
— Да отец, — отошёл от входа Форондон, чтобы отец его лучше видел.
— Ступай в дом, приготовь банкетный стол для гостей. Таврон, пойди отдохни и выспись, Анкадар, этого коня надо накормить за наш счёт. Займись.
Переведя взгляд к Омаре, он пояснил.
— О традициях Сарда, нам известно не много, у нас лошади не имеют той же значимости.
После чего он посмотрел на ту, с кем нужно было быть осторожнее.
— Миледи Мединас. Вас вместе с нашими гостями из Сард ми Эруме, я приглашаю на примирительный обед, вместе с вашими храбрыми защитниками. За столом, мы обсудим всё что стоит обсуждения и нуждается в нём. Госпожа Зоровавель, если вы не сочтёте за слабость, но я бы хотел пригласить вас в дом, отобедать с вашими людьми. 
Он вымученно отбросил гриву волос своих назад, и заметил что отпустивший своих людей Фелиар Дома Оэрнир также подходил к дому, ему приглашение не было нужно, он итак стал как второй сын для Мурсили. 
— Вижу что в предположениях своих, я ошибался, прошу всех в дом. Тут есть комфортные конюшни, для ваших скакунов— Лучники всё ещё стояли у окон и на крыше, однако луки более не держали со стрелой в натяг. Шустрый Форондон, уже скрылся в дверях туда же с глаз долой ушёл Таврон, а воины и Анкадар расступились пропуская гостей во внутренний двор, где мальчишки конюхи уже ждали в своих чёрных с золотым коттах. 

Ситуация начала развиваться по накатанной, ворваться в чужой город, да ещё и с небольшим военным отрядом, было слишком сильно для верхних уровней Умбара. В ответ на реплику появившейся дамы, судя по вышитому гербу из патрицианского рода, который Таврон узнал, он проговорил спокойным тоном.
— Эта женщина, позволила себе оскорблять наш город, у ворот патрицианского дома, и раз вы здесь, то значит и в присутствии патрицианской фамилии. Пусть мой род не входит в совет города, но мне хватает понимания не допускать подобных оскорблений. 
В этот момент вышел молодой и симпатичный парень. 
— Таврон, спокойно что тут у вас. — В этот момент лошадь вскочила и ускакала. Следом за парнем вышла его белокурая, молодая супруга, презрительным взором осмотревшая воительницу из низших людей и Алисину. А к окну украдкой подошёл сам Мурсили. 
— Вот эта — сказал Таврон указывая на изрыгающую ругательства и оскорбления воительницу — ну вы сами видите милорд, и я припугнул её лошадь. Это она ускакала только что. Говорит от Зоровавеля из Сарда. Только ведёт себя неподобающе. Даже не представилась.
Скрестив руки на груди, в своём черном камзоле парень хотел было что-то сказать, но его прервал скачущий отряд. Это всколыхнуло всё вокруг, из дома выбежал столь же огромный Анкадар Зеварс с дюжиной воинов с длинными щитами, которые как обучали их братья сгруппировались щитами в полукруг отсекая наследника и его супругу. На крышах и в окнах, показались лучники в черных дуплетах с гербом Папратар, которые нацелились на прибывший отряд. 
  Но мало того, практически военные действия посреди элитного района спровоцировали сбор воинов, и за спинами истерлингов, разбегающиеся зеваки уже сменялись десятками копейщиков, постепенно скапливающихся к сотне. И тут уже не все они были Папратарские, тут были и воины Оэрнир, а с другой стороны улицы, показались издали сиреневые котты воинов Дома Арнер-Тиравос. Медлить было нельзя, пока не случилось непоправимое. Распахнув створки окна, Мурсили Папратар громогласно рыкнул.
— Всем стоять!
— Отец... — хотел было что-то сказать Форондон, но тот отмахнулся.
— Я слышал слова Таврона. Леди Мединас, для вас здесь не безопасно. — После чего он повернул голову в сторону явившейся аристократки из Сард ми Эруме. 
— Леди Омара Зоровавель, прежде нас посещали представители вашего брата, однако они отличались тактом и благородством речей. Ваша же слуга, как я услышал, не стала утруждать себя тем, чтобы хотя бы назвать своё имя. Так поступают лишь преступники, а не честные люди. Она не прекращает осыпать оскорблениями город более древний, чем почтенный Сард ми Эруме. Мой же человек, ударил её лошадь, и то не до смерти и без травм. И я склонен наказать его, за то что не проучил преступницу, как того требует наш закон! Как я говорил, прежние представители Сарда были дипломатичны, вы же прибыли с оскорблениями и оружием? — К этому моменту, за спинами всадниц, уже добрая сотня воинов неспешно подступала к ним. 
— На сколько я знаю, почтенный лорд Давид ещё не завоевал Умбар, и не вправе приносить сюда свои законы, известно ли ему как вы вершите дипломатию? — Он сложил руки на подоконник, конечно он был в доме, но и собеседница была верхом. 

С изумлением и интересом слыша столь дерзкие речи от девки из числа низших людей, Таврон Зервас едва заметно улыбнулся. Впрочем улыбка Таврона это цельный отдельный объект для исследований, в области мимики, потому что явление довольно редкое. А всё потому что редко весьма встречал он подобное поведение, в своём присутствии, да ещё и обращённое к нему непосредственно. Мало того, это всё ведь происходило публично, на улице ходили люди, и глазели на происходящее. Многие с ясным и трезвым пониманием ситуации, лишь завидев эту странную "полу-улыбочку" начинали спешно ускорять шаг отсюда подальше. Он не доставал меча, не перехватывал его другой рукой, да что уж там меч ему был ни к чему, поэтому он так и остался покоиться в ножнах, в левой руке. Подходя Зеварс проговорил. 
— Только у рабов нет имени, которое они не боятся открыть. Не понравилось в лучших трактирах нашего Города, и ты хочешь пройти и посмотреть не такой же ли клоповник и здесь?
   По мере усиления его внутреннего напряжения, от тех многочисленных оскорблений, что дева истерлинг уже допустила и в адрес города, и в адрес благородных домов его, Таврон посмотрел на морду лошади. Оскорбления были прилюдны, а публичность в Умбаре означала очень многое, и ответ должен был соответствовать. 
— В этом деле конечно, конь тебе ни к чему.
А дальше, вопреки всяческому ожиданию какой-нибудь неповоротливости у подобного здоровяка, этот человек был натренированной горой мускулов, он резким движением правого кулака, мощи недюжинного воина, выдающихся ратных талантов хватило, чтобы спасти репутацию силы Дома Папратар, и конь вестницы на время потерял сознание. 
— Умбар не богодельня! Благородные дома Города, не лачуги рабов! Неуважение к городу и его патрициям, это неуважение ко мне — отчеканил он громогласно, на всю улицу. Продолжая левой рукой крепко удерживать двуручник в покоящийся в ножнах. Трое стражей за его спиной, от изумления и незнания что будет дальше, обнажили полуторные клинки. Некоторые зеваки на улице поспешили убраться по своим делам, а иные наоборот остались поглазеть, не удивляясь закономерной реакции, стражи одного из патрицианских домов на дерзкие речи всадницы, словно степной налётчицы перед обложенными данью селянами. 

Со времени посещения усадьбы Папратар первым посланником Сард ми Эруме, внешний вид стражей разительно переменился. Это более не были важные мужчины, при окладистых бородах, в стёганных поддоспешниках, с вышитыми символами рода их предводителя. Нет, бороды конечно же остались при них, только вот видны они теперь были далеко не у всех. А всё из-за доспехов, переводящих этих воителей в класс тяжёлой пехоты. Теперь они более походили на какую-то гвардию венценосных особ, дом богател и заимел больше воинов, и собственную кузницу. Вот и теперь, трое стражей снизу вверх: в поножах, поверх сапог, длинных кольчугах, поверх которых на местный манер латные кираса от которой опускался фаульд и тассеты, полная защита рук, до латных перчаток и шлемы типа Адунакхори с кольчужной бармицей. Вооружены были они мечами, благородно покоившимися на их широких поясах. Вскоре на шум, вышел огромный человек, потрясающе высокого роста. Даже меч, укутанный в кожаных ножнах, он держал в руке как посох, потому что еслиб, он прицепил этот клинок к поясу, то тот волочился бы по земле. Он хмуро осмотрел приехавшую женщину с ног до головы, и представился. 
— Я Таврон рода Зервас. Гляжу храбрости тебе не занимать, девица-истерлинг. А где же сама твоя госпожа? Если слова твои верны, она будет почётной гостьей в этом доме. Если же это какие-то шутки, то знай что ты только что оторвала меня от обеда. 
  Тут он засомневался, а слышала ли эта девица воин, что-то о братьях Зервас, городских легенд Умбара. Но потом выкинул эти мысли из головы, в ожидании ответа. В это время, дома была вся семья Папратар, включая и наследника рода. Тот вместе со слугами аккурат завершил перенос части денег, в отдельную кладовую из общего хранилища, по приказу отца. Мурсили готовился к новому большому проекту, на пользу Городу. 

В Доме Папратар продолжали идти дела, и так как со временем людей просящих денег под процент, постепенно становилось всё больше, Мурсили пришлось назначить часы приёма, список записи и выделить комнату на первом этаже особняка, для таких приёмов. В перспективе, он собирался выделить для этого дела, какое-нибудь отдельное помещение. После заключения сделки, он отправлял Таврона из рода Зеварс сопровождать должника по городу, чтобы случай не стал препятствием к возврату денег должником. Заодно, тем самым через этого могучего витязя, Папратар показывал степень защиты вложений Дома. Прекрасная Ильтариель кропотливо составляла список должников, с указанием точных данных, она же выделила в библиотеке полку для копий договоров для служебного пользования, оригиналы же договоров Мурсили после этого убирал в хранилище. Ни смотря на усердие и прилежность в работе, благодаря таланту писаря, девушка быстро одолевала работу и получала огромную массу свободного времени. Его она тратила на изучение трав, ядов и противоядий, о которых ей рассказывала свекровь.
   
Барад Харн======>
 
   Наконец-то из соседнего по берегу города-порта Барад Харн вернулись корабли Дома Папратар, с сыном Мурсили на борту. Лишь только вернулся Форондон домой, первым делом он навестил свою возлюбленную супругу, которую ни смотря на брак по расчёту, полюбил всем сердцем. Уже после он поднялся и к отцу с докладом, и Мурсили не стал ничего выговаривать сыну. Сейчас его чувство к жене было важно, ведь важным было и продолжение рода. Когда сын поведал отцу, что видел не только Туварса, но и второго дядю Ферраса, Мурсили понял, что братья по крайней мере пока, после Пеларгира стали работать сообща. И учитывая то влияние, которое имел Феррас Три Шрама, это был довольно мощный союз. И оставался вопрос, как на это реагировать, и как это повлияет на него самого.
   Впрочем то был вопрос сугубо политический, а вот вопрос экономический, разрешался явно благополучнее. Привилегированное торговое представительство в крупном портовом городе, был таким бонусом, о котором ещё недавно Мурсили и мечтать не мог. Земли Эмин Аннуна, западных холмов Харондора имели всегда бурную лесную растительность, что позволяло через торговое представительство закупать теперь у брата древесину, для верфей Умбара. Это был серьёзный задел, на многолетнее дело, не говоря о другом множестве товаров, от продуктов питания, роскоши и напитков, до живого товара, рабов с бергов Дальнего Харада. Из рассказа сына, Мурсили также узнал как обстоят дела в Харне в целом. К его удивлению (ведь он всех братьев считал какими-то дурными, один бесшабашный пират, другой какой-то мистик) однако Туварс Супилли начал своё правление с вполне рациональных законов, которые расположили к нему население портового города. Это Мурсили оценивал хорошо, политическая стабильность шла на пользу делам. Однако он мог лишь догадываться как далеко идут аппетиты брата, после Пеларгира и Барад Харна. 

Для приёма подарков, понадобилось Мурсили снова встать из-за стола, лакей его принял от слуги Алисинии ткани, и подойдя у этому лакею, Мурсили с интересом пощупал ткани на их структуру и мягкость. Самой по себе крашенной тканью в Умбаре никого было не удивить, и потому тут оценивали такие вещи более щепетильно. Примеру супруга последовала Саластина, которая нашла подарок довольно таки ценным. 
— Мы благодарим вас, от всего сердца леди Мединас. 
Следом заговорил Мурсили.
— У нас есть ряд деловых предложений к Дому Мединас, хорошо что даже столь необычное недоразумение, привело вас в наш дом. Чуть позже я направлю вам слугу с посланием, и на бумаге обстоятельно изложу дело. 
   Наконец чета хозяев вернулась за стол. Тут по мере довершения основных блюд, услужливые слуги уносили их, оставляя в качестве десерта плоды экзотических фруктов и ягод, разных по вкусу, но ещё более пёстрых внешне. И тут глава Дома Папратар решил поделиться своими мыслями.
— Вы знаете, а ведь между Умбаром и Сард ми Эруме есть не мало общего, и мы и Сард являемся городами государствами. И Умбар и Сард имеют доступ к морю, а с другой стороны окружён кочевниками, только если в вашем случае это степняки-истерлинги, наши соседи-кочевники это бедуины пустыни из числа народов харадрим. Пожалуй разница принципиальная лишь в форме правления и возможно истории, а как собственно был основан ваш славный город? 
      В этот момент, Форондон чуть наклонился к столу и взяв небольшое пиальце, наложил туда разных вкусных фруктов и по паре тройке ягод, после чего переложил это пиальце своей молодой супруге. Та как будто впервые за всё время улыбнулась, приняв дар, после чего сосредоточилась на ожидании ответа заграничных гостей. Она старательно не упускала всё, что было сказано, как учили её в отчем Доме Арнер-Тиравос, славящемся по городу воинами, и частенько своей непревзойдённой паранойей. 
 

Всё шло как нельзя лучше, по мнению Мурсили, когда все гостьи с благодушием приняли его тост, после чего все начали мирно потчевать. Гостья из Сард ми Эруме, завела чрезвычайно интересные речи, из которых прозорливый ум Мурсили вычленял главное о Давиде Зоровавеле, спокойно отдающем очевидно приказы о казни родственников. Сам Мурсили конечно не смог бы решиться на такое, однако понимал как это порой необходимо политически. Впрочем подобным добросердечием из братьев обладал лишь он, Феррас был взбалмошным и порой горячим, и в горячке мог наломать дров, а Туварс Супилли... Среднего брата Мурсили порой побаивался, и то был не суеверный страх перед чародейством, хотя и это само по себе было жутко, но куда более жутким было его хладнокровие. Что навело мужчину на мысль, что быть может у Давида есть много общего с Туварсом, и вести себя с ним нужно с той же осторожностью. Также было интересно, что Зоровавели звали себя потомками Золотого Короля, последнего истинного короля Акаллабет, быть может они и впрямь были потомками какого-то из бастардов великого узурпатора, впрочем сейчас это уже имело мало значения.
   Для Мурсили властитель Сард ми Эруме, был потенциально выгодным партнёром в делах, и как казалось главе дома Папратар, у него с Давидом были схожие воззрения на внешнеполитические вопросы. Госпожа Мединас извинилась и вышла из-за стола, как вдруг через некоторое время, она вскрикнула. Покинув своё место тут же, Мурсили успокаивающе развёл руками.
— Прошу прощения  — сказал он тем кто ещё оставался за столом. — Анкадар, что там?!
— Стурлунг господин. — Из коридора раздался спокойный голос могучего стража. А вскоре и сам он вошёл, приняв на руку чёрную птицу. Ещё заслышав имя, Мурсили тяжело вздохнул опустив взор и покачав головой. Когда же Анкадар внёс птицу, он сделал лёгкий поклон.
— Госпожа Мединас, госпожа Зоровавель прошу меня простить. Это вестовая птица моего брата, из Барад Харна. 
Он подошёл к кребэйну.
— На ней отпечаток тёмных чар Чёрной Страны. 
Последнее было произнесено с опаской, Мурсили точно не желал лишний раз произносить все эти названия качающиеся тех жутких мест. Он явно был не в духе, и тяжело вздохнув раскрыл письмо но тут же успокоился. Оно было не от брата. Ещё недавно Мурсили место себе не находил, боясь за сына, который гостил в Барад Харне, и теперь он боялся, что Туварс снова вызывал его. Но то было послание от агента Туварса девицы-харадрим Кхафи. В голове мужчины всплыл её соблазнительный образ, молодого тела укрытого лишь одной короткой рубахой, манящие коленки. Прокашлявшись, Мурсили отогнал лишние мысли и убрал письмо.
— Хорошо, вечером напишу письмо Туварсу Супилли и отошлю тебя к хозяину. А пока Анкадар, накорми, напои этого пернатого. Но ради предков, не здесь.
— Как прикажете, господин — склонился воин и вышел в скорости, вместе с Стурлунгом, а Мурсили вернулся за стол. Пытаясь мысленно вернуться к разговору, глава дома Папратар сказал.
— И всё же для нас честь принять вас, госпожа Омара в нашем доме, и как отрадно что и вы смогли посетить нас, госпожа Алисина — с этими словами он сам подлил вина в кубок Мединас, как бы извиняясь за то, что птица среднего из братьев Папратар старшего поколения напугала её.

Молодые юноши-конюхи, отправленные по городу, весело переглянулись, когда к каждому приставили по воительнице. Конечно они будут сама тактичность, но фантазиями на грядущий вечер эти молодые парнишки были обеспечены по полной программе. Но вот все наконец прошли в дом, и Анкадар начал бережно раскладывать оружие гостей по полочкам, но вот портфель алхимика, Форондон его здоровущим рукам не доверил и уложил тот самостоятельно, в место близ оружейни, но так чтобы на него ни кто случайно не напоролся. О причудах алхимии в Умбаре, как одном из центров цивилизации знали достаточно хорошо. Впрочем, как рассказывал однажды Форондону один из местных алхимиков, работа с материями, жидкостями и прочим, без внутреннего самосовершенствования, это лишь ни к чему не пригодная профанация. 
    Тем временем, Ильтариель уже вернулась к семье, и у стола в большом, обеденном зале, важных гостей встречала семья Папратар.
— Добро пожаловать в мой дом. Позвольте представить: моя супруга Саластина, мой сын Форондон и его жена Ильтариель, мой зять Фелиар Дома Оэрнир. А теперь, прошу всех к столу. 
  Молодые лакеи приготовили два почётных места для Омары Зоровавель и Алисины Мединас, и расходящиеся от них места для членов их свиты, а напротив них были расставлены стулья для членов Дома Папратар. Лакеи услужливо помогали сесть, после чего виночерпий начал разливать вино, из одной бутыли, вначале двум дорогим гостьям, потом Мурсили и его жене, показывая тем самым, что пить они будут из одного источника. Но бутыль не была бездонна, и для остальных повторили процедуру дважды, наливая гостям и кому-то из семьи. Наконец начали раскрывать блюда, и всем слуги накладывали то, что указывали обещающие из одних и тех же блюд, традиция Умбара, призванная подчеркнуть доверие, заключающееся в невозможности подмешать отравы. Хотя конечно, традиция вошедшая в привычку стала скорее уж формальностью, а со временем было изобретено тысячи путей, обхода этого дела, например отравить еду, дать её всем, а после принять антидот, не давая его оппонентам. Однако у Папратаров в данный момент еда отравлена не была, как и питьё. 
   Подняв свой бокал, Мурсили произнёс.
— Да забудем мы произошедшее недоразумение, и найдём общий язык, для установления крепких взаимовыгодных связей между собой. — В этот момент он посмотрел как на представительницу Сарда, так и на его умбарскую гостью. Стол же был полон разными яствами, из земель близ Умбара, но больше из Ближнего и Дальнего Харада. От экзотических фруктов до сытных куриных ножек, от местного душистого хлеба, до ломтиков сыра, с гор Эмин Аннуна. 

Молодые юноши-конюхи, отправленные по городу, весело переглянулись, когда к каждому приставили по воительнице. Конечно они будут сама тактичность, но фантазиями на грядущий вечер эти молодые парнишки были обеспечены по полной программе. Но вот все наконец прошли в дом, и Анкадар начал бережно раскладывать оружие гостей по полочкам, но вот портфель алхимика, Форондон его здоровущим рукам не доверил и уложил тот самостоятельно, в место близ оружейни, но так чтобы на него ни кто случайно не напоролся. О причудах алхимии в Умбаре, как одном из центров цивилизации знали достаточно хорошо. Впрочем, как рассказывал однажды Форондону один из местных алхимиков, работа с материями, жидкостями и прочим, без внутреннего самосовершенствования, это лишь ни к чему не пригодная профанация. 
    Тем временем, Ильтариель уже вернулась к семье, и у стола в большом, обеденном зале, важных гостей встречала семья Папратар.
— Добро пожаловать в мой дом. Позвольте представить: моя супруга Саластина, мой сын Форондон и его жена Ильтариель, мой зять Фелиар Дома Оэрнир. А теперь, прошу всех к столу. 
  Молодые лакеи приготовили два почётных места для Омары Зоровавель и Алисины Мединас, и расходящиеся от них места для членов их свиты, а напротив них были расставлены стулья для членов Дома Папратар. Лакеи услужливо помогали сесть, после чего виночерпий начал разливать вино, из одной бутыли, вначале двум дорогим гостьям, потом Мурсили и его жене, показывая тем самым, что пить они будут из одного источника. Но бутыль не была бездонна, и для остальных повторили процедуру дважды, наливая гостям и кому-то из семьи. Наконец начали раскрывать блюда, и всем слуги накладывали то, что указывали обещающие из одних и тех же блюд, традиция Умбара, призванная подчеркнуть доверие, заключающееся в невозможности подмешать отравы. Хотя конечно, традиция вошедшая в привычку стала скорее уж формальностью, а со временем было изобретено тысячи путей, обхода этого дела, например отравить еду, дать её всем, а после принять антидот, не давая его оппонентам. Однако у Папратаров в данный момент еда отравлена не была, как и питьё. 
   Подняв свой бокал, Мурсили произнёс.
— Да забудем мы произошедшее недоразумение, и найдём общий язык, для установления крепких взаимовыгодных связей между собой. — В этот момент он посмотрел как на представительницу Сарда, так и на его умбарскую гостью. Стол же был полон разными яствами, из земель близ Умбара, но больше из Ближнего и Дальнего Харада. От экзотических фруктов до сытных куриных ножек, от местного душистого хлеба, до ломтиков сыра, с гор Эмин Аннуна. 

Ситуация вроде бы начала налаживаться и выправляться, что впрочем не могло не радовать с одной стороны, но с другой стражи дома, расслабляться права не имели. По сему, когда госпожа Омара обратилась с ещё одной просьбой к Мурсили тот окликнул Анкадара. 
— Пошли людей на поиски. — Тот в свою очередь несколько удивился. Вообще он отмечал в Дома Папратар куда большую гибкость в дипломатических вопросах, чем в Доме, которому его малый Дом Зеварс служил ранее, ибо в этом отношении Аренер-Тиравос верно были самые категоричные люди. Впрочем, уже сами слухи о том, что нынешний правитель города Барад Харн, из Дома Папратар держит гарем из женщин отнюдь не происхождения корней нуменоре, говорили сами за себя. Самому Анкадару, в отличии от его более категоричного брата, такая прагматичная позиция Мурсили была более симпатична.
Отвечая на крайний вопрос Омары, Мурсили кивнул и сказал.
— Разумеется, прошу. — После этого, он ушёл в дом чтобы уже по-нормальному встретить своих гостей. Сделав лёгкий поклон, Анкадар подозвал по именам через коридор, троих подростков слуг дома, и раздал им команду, после чего заявил, обращаясь к Омаре, ещё снаружи он сказал.
— Госпожа, к каждому из гонцов Папратар по городу, не плохо было бы приставить ещё и по одному вашему человеку, чтобы ваши люди не подумали, что кто-то заманивает их в ловушку. Слухи бегут по городу быстро, быть может их встревожит, если они услышат о том, что тут произошло. 
  В это время внутри, дома супруга Мурсили командовала прислугой, готовя обеденный зал, а сын его Форондон встречал входящих и следил за тем, чтобы дворовые конюхи бережно отводили коней в стойла, для гостевых скакунов. А к стражницам-истерлингам, Форондон обратился так.
— Прошу оружие, сложить вот в этом коридоре, кроме оружия чести разумеется, у нас в городе таковым является меч и кинжал. И ваши склянки — Он обратился к алхимику, вспоминая как та замахивалась оными штуками, в момент когда вот вот должен был разразиться бой — тоже пожалуйста оставьте здесь. Вы гости дома Папратар и тут вам ничего не угрожает. 
В этот момент внутри дома, Мурсили нашёл Ильтариель и дал ей поручение сопроводить гостью из Сарда в комнату для обновления гардероба, и та нехотя согласилась ибо за последнее время Мурсили стал для неё авторитетом и вскоре девушка отправилась навстречу Омаре. Наконец, тех кто был готов уже в обеденном зале встречал Мурсили со своей супругой.

Мурсили внимательнейшим образом слушал, всё что говорила Омара и постепенно уже вся картина начала выстраиваться целиком, одну ясную последовательность событий, которой оставалось лишь поразиться. Дама из Сард ми Эруме завершила речь, и к этому моменту вид Папратара уже разительно смягчился, но он понимал, что нужно действовать скоро. Прокашлявшись, что бы его было лучше слышно, он махнул рукой. 
— Почтенные воины Аренер-Тиравос, я благодарю вас от лица нашего Дома, за вашу бдительность. К счастью, сегодня обойдётся без кровопролития, по крайней мере людей. Фелиар, зять мой — он развернулся в другую сторону, где собралисб воины Дома Оэрнир возглавляемые зятем Мурсили, Фелиаром Оэрнир.
— Разводи людей, и сообщи на рынке что всё в порядке, инцидент исчерпан. Также по "Тенистым Кущам", их владелец ведь клиент вашего Дома, посмотри что можно там сделать с спальными местами, они там здорово позорят город своим подходом. 
  Он старался говорить быстро, и начал даже активно жестикулировать. Услышав его Фелиар раздал команды своим людям, воины начали постепенно расходиться, чуть расслабились даже и воины дома Папратар. Но мечи не убирали и видя это, Мурсили рявкнул.
— Воины, клинки в ножны. Сын.
— Да отец, — отошёл от входа Форондон, чтобы отец его лучше видел.
— Ступай в дом, приготовь банкетный стол для гостей. Таврон, пойди отдохни и выспись, Анкадар, этого коня надо накормить за наш счёт. Займись.
Переведя взгляд к Омаре, он пояснил.
— О традициях Сарда, нам известно не много, у нас лошади не имеют той же значимости.
После чего он посмотрел на ту, с кем нужно было быть осторожнее.
— Миледи Мединас. Вас вместе с нашими гостями из Сард ми Эруме, я приглашаю на примирительный обед, вместе с вашими храбрыми защитниками. За столом, мы обсудим всё что стоит обсуждения и нуждается в нём. Госпожа Зоровавель, если вы не сочтёте за слабость, но я бы хотел пригласить вас в дом, отобедать с вашими людьми. 
Он вымученно отбросил гриву волос своих назад, и заметил что отпустивший своих людей Фелиар Дома Оэрнир также подходил к дому, ему приглашение не было нужно, он итак стал как второй сын для Мурсили. 
— Вижу что в предположениях своих, я ошибался, прошу всех в дом. Тут есть комфортные конюшни, для ваших скакунов— Лучники всё ещё стояли у окон и на крыше, однако луки более не держали со стрелой в натяг. Шустрый Форондон, уже скрылся в дверях туда же с глаз долой ушёл Таврон, а воины и Анкадар расступились пропуская гостей во внутренний двор, где мальчишки конюхи уже ждали в своих чёрных с золотым коттах.