Трандуил

Король всегда говорил ему, что чары порой впитывали в себя чувства и эмоции того, кто их творил. И гнев, самое сильное чувство, способное извратить все то благое что есть в этом мире. В гневе творятся самые ужасные преступления. Глядя, как последний проклятый им, уходит под воду, провалившись через проломленные половицы, Пеллинель не смог сдержать улыбки. Но это гадкое чувство неправильности захлестнуло сердце и он качнулся, морщась и коснувшись груди. Ни Лейт, ни Сирек, явно не хотели и дальше тут оставаться. Посмотрев на эльфийку, он чуть улыбнулся. - Что ж это было... Совсем не так как

И вот. Он уходил. Браголват готов был поспорить, что ему в спину смотрят не самым добрым взором. Может быть опять яростно что-то высказывают, но он не слышал звука открывающегося рта или хотя бы сопения. Примерно до того момента, пока он не сказал про уши. О, Брагол знал куда бить. Стоило лишь чуть-чуть постараться и эта кровоточащая рана открывается. Как банально. В идеальном стечении обстоятельств, здесь бы их дороги и разошлись. Он следовал в сторону тропы на Эсгарот, а Крау, наоборот, куда-то в сторону призрачных гор. И такая оценка была скорее по памяти, чем от знания реальных направлен

Происходящее разворачивлось с, поистине быстрым размахом. Пеллинель, облачённый в свой праведных гнев, успел даже чуть подостыть, когда мелодия его чар затихла, плотно укатав тех, кому предназначалась. Но видимо Эру было важно, чтоб история их путешествия получила более яркие страницы. Пелл на память никогда не жаловался и вполне резонно запомнил из слов своего короля о том, что тот видел в древнюю эпоху, когда мир ещё не на столько пришёл в упадок и держался более стойко и величественно. Он говорил об эльфах, носящих символ восьмиконечной звезды и том, как жестоки могут быть их сердца, влеком

Этот город, который дышал какими-то своими ароматами. Рыбой, мутной тиной. Пеллинель даже угадывал лёгкий оттенок чего-то сладкого, навроде морозной клюквы с нотами пряных трав. Но всё это сейчас полностью затмевалось духом конского пота и навоза. В прочем, после того как они с Аннуиниром перемазались дерьмом варгов, даже такое было просто верхом приличности. Он стойко выдержал взгляд Сирека и даже не сглотнул подкативший к горлу комок дурноты от собственной нелепости. Лэйнтиэль, наверное, в силу своей юности тоже была почти в том же положении незнакомки тут. Сейчас для них обоих обстановка бы

Всё проходит. Всё заканчивается. И этот день тоже неминуемо стремился к концу, как и все предыдущие после совета. Постепенно их лагерь пустел и все отправлялись обратно в свои вотчины. Первыми отбыла чета золотолесья. После Элронд и оставшиеся ваньяр. Потеряв своего друга и товарища столь нелепым образом, они всё равно сохраняли стойкость духа и мерцали так ярко. Трандуил буквально кожей ощущал исходящее от них благословение Тулкаса. И потому, принимая бутылку аманского вина, он не смог сдержать улыбки. Та была тёплой, такой как он себе представлял. Ему хотелось приободрить воительницу, котора

--------------------- Дворец Лесного короля Так подло и низко. Браголват совершенно точно мог утверждать, что его дважды так нагло использовали. А теперь ещё и лишили чего-то важного... гордости? Чувства безопасности? В лицо ударил запах перепрелой листвы, под головой была уж точно не лебяжья подушка. И одеяло тонковато. Пошевелившись немного, беловолосый понял, что точно не связан, а рядом не хрюкает какой-нибудь орк, в надежде поживиться эльфятинкой. - Ах ты ж тварь продажная!? - Шипение вырвалось с его губ довольно нелицеприятное, когда он понял, что его окружают совершенно не с

Когда лес остался позади, Пеллинель вдруг остро ощутил то, как тоскует его сердце. Он начал суетливо оглядываться по сторонам, проверяя всё ли было взято для похода, хватит ли запасов стрел или еды. Юный эльф тихо сопел, а скрип его седла становился всё назойливее. Учитывая, что за ним сидел бедный Сирек, он вёл себя максимально некомфортно для человека. Пелл не успокоился даже тогда, когда они добрались до излучины реки, за которой уже открывался вид на Эсгарот. Глядя на шумную воду, вслушиваясь в стук копыт, Пелл всё больше впадал в тревожное состояние, остановив коня и, соответственно всю и

В этой битве не могло быть ничего прекрасного. И хотя Трандуил не встал на острие атаки, как делали то остальные, едва ли он мог позволить себе сидеть сложа руки. Ещё не до конца оправдавшись от собственного магического удара, король плёл чары. С той самой минуты, как затрубили первые трубы врага, Трандуил, вонзив свои мечи по обеим сторонам от себя, встал в мерцающем круге и закрыл глаза, проникая в саму суть зараженной чащи. Распыляя свои силы на всё пространство поля боя, он вёл ту битву что зримо не ощутить. Слова сплетались в бесконечные жалящие стрелы, в сияние от мечей, в кровавой гуще

Он ждал этого. Браговат был уверен, что рано или поздно Крау найдет что сказать по поводу всего происходящего. - Нет. Я еще не совсем спятил и выжил из ума. В конце концов... - Вздохнув и посмотрев на свою перевязанную руку, он скептически поджал губы. - Мальчик мой, перед лицом опасности и всеобщей скорби моя рука — это мелочи. Не без улыбки отметив слова о том, что он «красивый и умный», эльф слегка покачал головой, прикидывая какие-то свои неясные причины. И все они были настолько бредовыми, что самому стало немного неловко. - Красивый, умный и калека, но я в первую очередь о

Погружаясь в детали происходящего, Брагол всё больше убеждался, что слишком много совпадений на пути и слишком много недомолвок. В комнате было пусто. И пустота эта заключалась не в том, что вещи куда-то непонятно пропали. Нет, всё его было на месте и даже безмолвный Крау тоже пытался превратиться в гобелен на стене, точно ждал что сюда ворвутся личные хранители короля и вытащат того за волосы. Пустота была иного толка. Сбитое дыхание рыжего, его смятение... он так и не помылся, но волнение в душе Браголвата всё равно медленно, но верно начало разрастаться. - Они... так и не принесли нич

Сначала ты пускаешь кого-то в свои святая святы. Делаешь благородный жест в сторону до отвратительно грязного и обездоленного птенчика. А этот взъерошенный голубь начинает дерзко пальцами выговаривать такие непотребства, что услышь их его уши, Браголвата точно бы хватил удар. И он не сказал бы, что за столь долгие прожитые годы, протекшие как тягучая сопля тролля, он не ощущал более унизительных секунд. Ему приходилось приоткрывать один глаз, чтоб не упустить всех этих бодрых жестикуляций. На сравнение себя с "кровью на снегу", беловосый эльф скривил губы. - Ох, птичка моя сладкая. От тебя ист

По-прежнему прикрывая часть лица здоровой рукой, он прищурено смотрел на импульсивную жестикуляцию безмолвного эльфа. Сейчас казалось, что говорило всё это тощее и измученное тело. Он буквально начал светиться изнутри, как это некстати свойственно одухотворённым существам, познавшим счастье. -Как пронзительно. Прости что не плачу. - Оглядывая вещи, которые были довольно странной выделки, эльф поморщился и встал. К лекарю идти и так придётся. Хотя бы за тем, что забрать какой-то там плащ. Нынче видимо стало модным раздавать свои вещи абсолютно незнакомым людям. Но это вызвало лишь недовол

Рука горела. Нет... она пылала болью, вонзая в сознание кучу игл раздражения. Каждый проклятый миг этого страдания вынуждал Браголвата буквально разрываться от внутренних противоречий. Он ненавидел этот замок, ненавидел себя, ненавидел это клятого птенчика решившего что у нём есть хоть какакая бы то ни было нужда. И понадобилось же тебе, морда ты рыжая, лезть именно в этом проходе. Брагол был бледнее обычного и в его алых радужках сквозила отнють не радость от воссоединения с элементом своих любимых издевательств. Ведя Крау тёмными закоулками, пережидая, когда щебечущие молодые пта

В ожидании основной дружины короля Трандуила, эльфы соседних владений встречали всё новые и новые группы его верноподданных, которые шли десятками разных троп, не пропуская и малого участка великого Зеленолесья, не убив там впавших в спячку порождений Тьмы, открывая доступ возобновлению естественной экосистемы этого реликтового леса. Вместе они собирались в единое воинство, и Эльрондо в этот момент лишь опасался козней их врага, для чего отдал приказ своим всадникам, выйти к окраинам леса на западе, и вести разведку с той стороны дабы знать, если вдруг враг решит обойти их и ударить в тыл.

Странное ощущение, когда одновременно чувствуешь боль, но при этом стараешься сохранять самообладание. Он не до конца понимал причину своих действий. Но то, что ему не особо нравилось быть загнанным в угол, Брагол понял сразу. - Будешь тут нормальным... сидеть безвылазно в пещере. Трандуил король пещер или всё же эльфов? - По привычной для себя манере, он начала тянуть слова с лёгкой издёвкой. Он очень любил своё тело, но порой относился к нему довольно пренебрежительно, не зацикливаясь на том, что его всё же легко повредить. Боль потихоньку начала захватывать сознание, но эльф всё ещё с