Фантазии "недоростка" =)

[Гость Бергил]

*отключает кросспол*

Что я могу рассказать.. Решилась вот тоже тему создать для своих каракулей. Я, правда, больше в прозе пишу, а два моих стиха слишком "детские", чтобы их вообще выкладывать. Тем более, что я их не помню ни грамма.
Ммм... Поскольку большая часть моих "прозаических" каракулей обычно остается на уровне желания что-либо написать, то многого вы тут не увидите. Наверное, и этого бы не увидели, если бы не мое внезапно возникшее аццкое желание с кем-нибудь этим поделиться. Заранее спасибо за потраченное на меня время.

[Гость Бергил]

Вот это *кивает в сторону заголовка* я написала сегодня утром. Причиной тому было вдохновенние, что прилетело еще вчера вечером после скачивания и прослушивания второй части "Эльфийской рукописи". Песни - это хорошо. Сценарий - тоже хорошо. Но там все так сжато.. Мне этого оказалось мало. Тем более что мой любимый персонаж этой металл-оперы *косится на баннер в подписи* фигурирует все таки в разы меньше, чем тот же Дезмонд. Чувство ущемленной справедливости, чувство ностальгии по прочитанному (мне тут по блату давали почитать, как один хороший человек Деймоса отыгрывал.. Красиво ), желание что-нибудь написать и немного свободного времени сделали свое дело - получилось вот это. *снова кивает в сторону заголовка*

Силы лишившийся враг

Торвальд, обнажив меч, медленно, но уверенно продвигался к каменной арке ворот. Тишина, нарушаемая лишь завыванием ветра, ему совсем не нравилась. Слишком тихо... Так не должно быть. Где-нибудь на равнине, может быть, но не здесь, в самом сердце владений Деймоса. Что-то было не так... Мелькнула мысль о затишье перед бурей. Да.. А вот когда эта буря грянет? Едва Торвальд пройдет под аркой? Хм...
Чуть крепче сжав рукоять своего меча, воин все-таки прошел под аркой. Крадучись, ожидая нападения в любой момент, но все же прошел. К его удивлению, никто на него не напал. Здесь, во дворе башни стояла наверное, еще большая тишина, чем снаружи. Никого и ничего. Даже странно. Так и думалось о каком-нибудь подвохе. Внимательно осмотревшись, Торвальд решил войти в саму башню. Тем больше его удивило, что двери этой самой башни... скажем так, пребывали не в лучшем состоянии. Одна половина висела на одной петле, и только чудом еще не упала. Вторая вообще.. лежала во дворе довольно далеко от своего начального местоположения. Как будто кто-то ее выбил. Странно это все.. Не такое впечатление должна производить цитадель Темного Властелина, совсем не такое. Во всяком случае, так Торвальду казалось. Он ожидал большего порядка, большего количества врагов... Ну или хотя бы просто врагов. А тут ни одного..
Впрочем, вопрос "куда все подевались?" отпал, едва воин поднялся по башенной лестнице на несколько ступеней. Взору его открылась картина - несколько солдат Деймоса (уж кого кого, а этих негодяев Торвальд сразу бы узнал, и в том, что это были именно они не было никаких сомнений) лежали на лестнице в самых неестественных позах. Сразу становилось ясно, что они мертвы. Поднявшись еще чуть выше, добравшись до "жилых помещений", воин земель Асамона увидел еще более странную картину. Мертвых заметно прибавилось, почти все окна были разбиты, ледяной ветер играл с тем, что когда-то было витражами, мебель была либо изрублена в клочья, либо перевернута, либо и то и другое сразу. Опытный воин, Торвальд сразу понял, что здесь был бой. Но с кем? Это оставалось загадкой.
Поднимаяясь все выше, Торвальд везде заставал одну и ту же картину, все еще гадая, кто мог "разделать под орех" средоточие тьмы. Впрочем, эти мысли отпали, когда он поднялся на самый верх, на плоскую крышу Черной Башни. Там не было никого. Кроме одной фигуры, что лежала на камнях. Торвальд сразу узнал эту фигуру. Деймос...
Подойдя ближе, воин не заметил на теле врага никаких ран. Но тот был слаб, даже слишком. Более того, Темный Властелин был еле жив. "Тень от себя самого. Куда же делась вся его сила?", - подумал Торвальд, вновь обнажая свой меч. Как бы там ни было, он принес много боли Энии, и должен быть наказан. Клинок уже был занесен над головой врага, но.. Не опустился. В убийстве обреченного нет доблести. А он, Торвальд, не Деймос, чтобы убивать беспомощных. К тому же, он может рассказать, что тут такое произошло. А там будет видно, сохранить ему жизнь, или нет.
Торвальд перевернул темного эльфа на спину. Тот простонал что-то невнятное и приоткрыл глаза.

* * *

Сколько он уже здесь лежит? Когда же наконец, жизнь покинет его, избавив от этого холода? Раз за разом Деймос задавал себе этот вопрос, но с каждым разом это было все труднее. Силы медленно покидали его. Слишком медленно. И слишком мучительно. Скорее бы это все кончилось.. Но что это? Шаги.. Кто-то шел по крыше, скрипя лежавшим там снегом.. Сил открыть глаза и посмореть, кто это, уже не было. Звон металла. Так меч скользит из ножен. Неужели кто-то пришел в конце-концов оборвать его муки? Тем лучше..
Но нет, его еще никто не убил. Лишь перевернул на спину, от чего волна боли прокатилась по всему телу. Издав короткий стон, Деймос все же нашел в себе силы приокрыть глаза.
Поначалу "картинка" была крайне нечеткой, все плыло.. Но в итоге темный эльф сумел разглядеть склонившееся над ним лицо.
- Аа, это ты Торвальд.. - еле слышно проговорил Деймос. - Пришел покончить со мной? Я не удивлен...
- Ты, пожалуй, прав, негодяй. Скорее всего я убью тебя. Но сначала ты мне расскажешь, как так вышло, что ты оказался тут в таком состоянии. Признаться, я удивлен видеть того, чей страшен гнев, жалким и умирающим, заточенным в своей башне, как в клетке. Рассказывай.
Деймос предпринял попытку улыбнуться. Впрочем, он и улыбнулся, только вот улыбка-то получилась слишком печальной.
- Хочешь знать, что тут произошло... Похвально, вполне в духе энийцев - сначала все узнать, и потом убить..
- Голову мне не морочь. Ты не в том положении, чтобы втыкать в меня словесные колючки. Рассказывай.
- В самом деле... Что же.. - темный эльф снова закрыл глаза, собираясь с силами. Разговор предстоял долгий, а этих самых сил как раз почти не было.
- Ты ведь помнишь Ская, верно?
- Твоего главного сообщника-дракона? Еще бы мне его не помнить.
- Сообщника.. Если бы это было в самом деле так, я бы сейчас не лежал здесь, и не объяснял тебе причины этого. Я тоже думал, что Скай мой, говоря твоими словами, сообщник.. Но как оказалось, это вовсе не так. Не я был его господином. Он был лишь согладятаем при мне. На самом же деле его хозяева - демоны междумирья.. Они захватили астральный план Ксентарона, они оплели наше солнце сетью заклятий, именно из-за них оно стало гаснуть, именно из-за них мне пришлось искать выход, чтобы спасти свой народ.. Я даже не подозревал, что враг находится рядом со мной. Скай помогал мне, исполняя совсем другой приказ.. Но, как ты конечно же знаешь, я потерпел поражение в Энии.. И оказался не нужен настоящим хозяевам Ская. Тогда он предал меня, уничтожил моих солдат, а иных и увел с собою, пообещав.. уж не знаю даже, что он им наобещал.. Но явно то, чего не мог предложить им я.. - в голосе эльфа послышалась горечь. - Как видишь, Скай одолел меня, кому как не ему лучше всех знать мои слабые стороны. Он лишил меня сил и бросил тут умирать.. Как я мог быть настолько слеп? Я хотел спасти свой народ, открыв портал в Энию.. А вышло, что проторил дорожку своим злейшим врагам.. Когда демоны прорвут границу материального мира и их орды заполонят Ксентарон, они пройдут по проложенным мной дорогам и захватят Энию, а также множество других миров... Мне жаль умирать, сознавая, что я был лишь марионеткой в руках могущественных Повелителей Холода...
Деймос сжал руку в кулак, и, наконец, открыл глаза, навправив взор к небу. Там все еще висели снежные тучи, все еще шел столь ненавистный снег..
- Ну что же ты стоишь, воин? Твой меч обнажен. Закончи то, зачем пришел..
Но воин медлил...

* * *

Торвальд слушал рассказ Деймоса и с каждым словом все больше хмурился. Все не так. Все с самого начала было не так.
- В убийстве обреченного нет доблести, - сказал он наконец эльфу и вложил меч обратно в ножны. - Посмотрим, сможешь ли ты еще быть полезным.
- Ты благороден, Торвальд.. Как всегда.
- Не обольщайся. Ничто не помешает мне убить тебя, если ты предашь нас.
- Нас? Ах да.. Ты ведь не мог придти без своего друга.. И то верно.
- Именно. Дезмонд скоро будет здесь. Он и решит, что с тобой делать.
Лишь печальная улыбка на лице Деймоса была ему ответом. Воин помог эльфу подняться и пройти в более-менее теплое место.

* * *
Дезмонд пришел скоро. И он не стал убивать Деймоса. "Наш враг сейчас не он, а демоны междумирья. Кто знает, может быть, Деймос еще поможет нам остановить их", - сказал он Торвальду, и друг с ним согласился. С помощью магии, полуэльф вернул бывшему Темному Властелину часть его былых сил. Тот, едва ощутив в себе новую волну жизни, отправился собирать оставшиеся верными ему войска, буде такие остались. А заодно и рассказал, куда придут демоны - к каменной арке ворот.
- Именно там я открывал портал в Энию. И именно там будет открыт новый, но теперь уже работающий постоянно. Будет открыт.. Если только они дойдут туда.
Деймос усмехнулся своей привычной усмешкой, и ушел собирать войска и крепить оборону.

Так бывшие заклятые враги стали союзниками в борьбе с еще более могучей опасностью. Впереди у них была битва за несколько миров.

[Гость Боромир / Тевильдо]

Кхем.. Придется тему немного оживить. Ибо я буквально только что намалевала очередной малюсенький бред. Спешу поделиться, пока "бумага горячая, только что со станка". Заранее предупреждаю, много-много своих глюков. Может показаться глупостью. Итак...

Выхода нет
Маленькая повесть о последних днях отряда Балина, сына Фундина, Государя Мории.

«Вчера, десятого ноября, пал Балин, Государь Мории. Он вышел один в долину полюбоваться Зеркальным, и был застрелен затаившимся в скалах орком. Убийцу мы уничтожили, но… в великом множестве… с востока, вверх по Сребростуйной… укрепились в воротах… удержать долго, если не…  ужас…»

Фрар, Лони, Нали. Еще с десяток гномов, с которыми я не так сильно сдружился, но которые, без сомнения, одни из самых достойных представителей нашего народа. Я – Капитан Стражи, Ори, сын Брори, сына Броина. Сородичи выбрали меня старшим над ними после того, как Государь Балин погиб. И сейчас мы стоим в Первом Чертоге Северного Крыла Кхазад-Дума, в ожидании. Впереди нас – огромный арочный проем Восточных Ворот, который даже отсюда виден. За ним – темнеющее небо, начинающие высыпать звезды... и нарастающий орочий гомон. Они все-таки идут.
Прав Тили, напрасно мы пришли сюда в столь малом количестве. Трое суток прошло с тех пор, как орки выбили нас из караульного помещения и отбросили в Двадцать Первый Зал. Сутки, как мы вернули себе Первый Чертог. Мы хотели прорваться к  воротам и выбить орков из Мории. Потом вновь укрепиться в караульном, подождать прихода других гномов, с припасами, и всем вместе уже прорываться наружу, прочь из Мории. Нам здесь не удержаться. Государь, я уверен, понял бы нас. Мы хотели… И не смогли. Вместо этого мы еле сдерживаем натиск врагов, которого с каждым часом все больше.
Рев приближается. Они уже здесь.

Не удержали. Пришлось отступить за Мост и далее. Мы вновь оказались в Двадцать Первом Зале. Фрар, Лони и Нали  погибли, прикрывая наше отступление. Они втроем встали живым щитом у самого Моста и не пускали орков дальше. Я видел, как Лони столкнул троих в пропасть, прежде чем поворот скрыл от наших глаз эту битву. Уверен, что Нали и Фрар не отставали, они славные гномы. Но ладно орки.. Что за огромная тень предстала нашим глазам? От одного вида непроглядной мглы там, где только что мерцали далекие звезды, у меня руки заходили ходуном, а ведь я гном не из трусливых! Да и другие... Ужас был написан на их лицах слишком явно. Наверное, я в тот момент ничем не отличался от них…

«Нам не спастись! Они захватили Мост и Второй Чертог. Там сложили головы Фрар, Лони и Нали. …пять дней, как ушли… долина затоплена, вода подступила к Западным Воротам. Страж Озера схватил Оина. Нам не спастись! Конец неминуем!.. недра грохочут…»

Орки, похоже, решили дать нам передышку… С чего бы? Конечно, передышка нам не помешала, но... что-то не так… Среди орков точно есть кто-то более могущественный и более разумный… Быть может, тот мрак, та тень, что мы видели в Первом Чертоге?
Как бы то ни было, нам нужно выбираться. Теперь - тем более. Едва мы вернулись в Двадцать Первый Зал, я отправил двоих гномов разведать о делах у Западных Ворот. Раз уж на восток нам путь заказан…

Пять дней разведчики не возвращались. Пять дней орки не особо беспокоили нас. Две-три мелкие стычки, в которых мы не потеряли никого, можно не брать в расчет. И вот теперь вернулся Флои. Один. Он рассказал печальные вести – озеро разлилось до самых Ворот, Страж унес жизнь Оина… На Запад нам тоже не пройти. Нет выхода… И снова Тили прав – нас постигнет участь Балина. В Двадцать Первом нам орков не сдержать…

Это отличная идея. Укрепиться в Летописном Чертоге, чтобы держать здесь последнюю оборону. Мы будем стоять до последнего. Да, мы все поляжем здесь, это все понимают, но ни у кого на лицах нет ни толики отчаяния. Лишь решимость – погибнуть в бою, унеся с собою как можно больше вражеских жизней. Я сделал последнюю запись в Книге Похода. Теперь осталось только ждать… И судя по вновь нарастающему гомону, ждать придется недолго.

«Они близко…»

Я был прав. Недолго мы ждали. Я едва успел коряво вывести два слова в Книге, отбросить перо и с хватиться за топор, как орки заполонили коридор у входа. Славная битва…
Пал Флои… Тили… Пали Наин, Фрор, Нарви… Пали все… И только я по какой-то злой случайности все еще размахиваю топором. В ожидании смерти невольно начинаешь считать убитых врагов – а сколько успею зарубить, прежде чем зарубят меня? Ну что же… Во всяком случае, кто-нибудь через много лет найдет Книгу Похода… Кто-нибудь прочтет о печальной судьбе Государя… И нас не забудут…

[Гость Фардис]

Рылся в документах и нашел вот это. Хм.. Ну что ж, пусть и оно тут будет. Для тех, кто не знает - это по "Эльфийской Рукописи", конкретнее - по "Крови эльфов". Вот... 

Ваш мир - он мой

Просторный зал погружен в полумрак - пришельцы из другого мира не любили яркого света. Почему, для Алатиэли так и оставалось загадкой. Они уже два дня не выбирались из дворца на дневной свет, а если выбирались, то ночью, на свет уже далеко не дневной. Скорее на лунный. Факт остается фактом - яркого света они не любят. Потому днем все окна были тщательно зашторены, и в помещениях царил точь-в-точь такой же полумрак, как сейчас в зале. В Тронном зале, пожалуй стоит уточнить. В углах темно, знакомые с детства предметы отбрасывают черные тени в свете чуть чадящих факелов и оттого кажутся неимоверно страшными. Принцесса боялась - хотя внешне ничем своего страха не выдавала. Лишь презрение читалось на ее лице - никакого страха, разве что где-то в глубине серо-зеленых глаз. Но кому придет в голову вглядываться в глаза пленнице, пусть и королевского рода? Разве что предводителю этих проклятых захватчиков. "Безликий" - так про себя называла Алатиэль эту высокую фигуру в доспехах вороненой стали. Нет, конечно она уже видела его лицо, и даже знала, из разговоров своих тюремщиков, как его зовут, но всячески старалась это забыть. Она не желает иметь никаких дел с захватчиком, поработителем и убийцей. И то, что этот Безликий велел привести ее, Алатиэль, пред свои "светлы очи", все же несколько пугало. Но она будет хладнокровна, как не была никогда в жизни. Ничего этот гад от нее не узнает, ничего не добьется. Будь он проклят!

* * *

Темно и тихо. Горят факелы. Чуть светится зеленоватым светом сфера на треноге, что стоит в двух-трех шагах от трона. На самом троне восседает высокий.. нет, не человек. Темный эльф. Черные волосы, черная же небольшая борода, пронзительный взгляд черных глаз.. И сам одет в черное. Темный Повелитель, Владыка Ксентарона, Деймос Безликий. Возле трона, у самых ног его лежит огромная туша синего дракона, что занимает без малого ползала. Именно такую картину наблюдает любой, появившийся в дверях Тронного Зала.
Деймос сидел, подперев голову рукой. Ждал. Отдыхал. Последние несколько дней выдались трудными и пара минут пусть даже такого легкого отдыха не были лишними.
Наконец, двери открылись и в зал вошел солдат армии Ксентарона. За ним еще двое солдат вели пленную, время от времени подталкивая ее. Темный Повелитель откинулся на спинку трона, чуть исподлобья разглядывая приведенную. Не слишком высока, волосы светлы, одета на удивление скромно - побоялась, что кто-нибудь погонится за ее пышными нарядами? - но держится гордо, надменно, с презрением ко всем присутствующим. И больше всего - к нему, к Деймосу. "Как-же-я-вас-всех-ненавижу" - эта мысль слишком явно читалась на лице теперь уже бывшей принцессы.
- Подойди ближе. Алатиэль, кажется?
Ни движения. Стоит как стояла точно там, где остановилась. Ксентаронцу пришлось кивнуть своим, чтобы подтолкнули.
- Я не кусаюсь, - усмехнулся эльф. - Правда, не могу сказать того же про Ская, - дракон сверкнул на мгновение открывшимся желтым глазом и тут же снова сделал вид, что спит.
Девушка лишь гордо вскинула голову.
- Полагаю, тебе неприятно находиться сейчас здесь, - продолжил Деймос. - Но такова уж твоя участь. А знаешь почему? Потому что твое королевство теперь - мое. И в нем будут жить мои подданные. В этом нет твоей вины. Ведь не ты заставила мой народ сняться с насиженных мест в нашем мире. Не ты - но зима. Мой мир замерзает, Алатиэль. Солнце перестало его согревать - уж не знаю почему. У нас особого выбора не было. Умереть или найти новый дом. Скажи мне, какой бы путь выбрала ты, будь ты на моем месте?
- Я бы не стала нападать на сородичей, ночью, без объявления войны. Я бы нашла место, где никто не живет и поселилась бы там. А ты - ты подлец и убийца!
- Всяк судит со своей колокольни, - отмахнулся от пафосных речей Темный Повелитель. - Ты ведь не видела Смерть. Не какого-то отдельного эльфа - но целых семей, порою и городов. Но даже ты понимаешь, что не хочешь умирать. Мой народ тоже не хочет. И я нашел им новый дом. К твоему несчастью, этим домом я выбрал Энию. К моему несчастью - я не могу привести сюда всех разом. Заклятье Двери Миров сложно, много сложнее, чем мог себе представить даже ваш придворный маг. Как его звали, кстати?
- Ирдис.. - шепотом ответила Алатиэль - совершенно неосознанно, скорее высказав свои мысли вслух.
- Жаль, что он мертв - мне понадобилось бы гораздо меньше времени на изучение вашего главного сокровища.
- Он ничего бы тебе не рассказал.
- Ты переоцениваешь своего старого друга. Ведь он - старик, пусть даже эльфийский. Но речь не о том. Эль-Гилет, - Деймос кивнул в сторону светившейся в полумраке особенно ярко сферы, - хороший артефакт. Залог вашей обороны. Ваш главный козырь в любой войне. Но один просчет у вас вышел - иначе меня бы не было здесь, и ты бы не стояла передо мной.
Принцесса инстинктивно сжала кулаки - она итак чувствовала себя не самым лучшим образом в моральном плане, а тут еще этот захватчик ей снова напоминает о ее же невзгодах!
- Есть у вашего талисмана одно интересное свойство. Слышала про Ночь Совмещения? Ночь, когда светила в небе выстраиваются в особом порядке. В такую ночь я могу привести в этот мир всех, кто еще остался среди снегов. Стоит лишь окропить вашу драгоценную сферу вашей же кровью - и Двери Миров откроются вновь. Мне не улыбается снова лить кровь, потому я предлагаю тебе договор. Я обещаю, что ни один местный эльф не пострадает в Ночь Совмещения - если ты станешь моей женой.

* * *

Алатиэли послышалось? Этот негодяй что, в самом деле думает, что она согласиться на такое? Да еще этот голодный блеск в черных глазах, различимый даже в кромешной тьме зала...
- Тебе никогда не осуществить задуманного, проклятый, - в первые секунды голос чуть дрожал, но вскоре обрел твердость, сравнимую в самыми прочными камнями. - Жители Энии не потерпят на троне узурпатора. Пусть не я, но кто-нибудь вместо меня обязательно тебя повергнет. И я еще раз говорю тебе - будь ты проклят! Я никогда не приму твоего предложения!
- На кого ты рассчитываешь? - после полу минутного молчания вдруг поинтересовался Безликий. - На Дезмонда? На своего старика-мага? Не смеши меня. Первый - слишком далеко и вряд ли вообще знает о ситуации в этой стране. А второй - мертв. Признай это. У тебя нет выбора.
Какая-то часть сознания говорила, что захватчик может оказаться прав, но сердце твердило - "нет, нет, не правда". Надежда - сильное чувство...
- Ты меня слышал. Я своего решения не изменю.
Деймос усмехнулся.
- Ну что же.. Ты сама подписала себе приговор. Я говорил о прекращении кровопролития? Забудь об этом. Кровь еще прольется. И не чья-нибудь, а твоя. Радуйся. Тебе выпала великая честь. Твоя жизнь будет спасением жизням многих других. Уведите ее.
Принцессу самым грубым образом вытолкали из зала. Темный Повелитель, вновь подперев голову, проводил ее взглядом, а после погрузился в чтение какого-то манускрипта.

[Гость Бергил]

Отрывок из "Будней Следопыта" - жизнеописания Халладана Старка, записанного им лично, квенты следопыта для ВКО.
Осторожно, неканоничный фикшен по Толкину.

Очередной вечер в «Гребешке и бородке» ничем не отличался от прочих других. Старый и грязный трактир в Овражках привлекал лишь разбойников, да местных дровосеков, что победнее. Более зажиточные люди могли себе позволить «Гарцующий Пони», куда они и отправлялись после долгого рабочего дня, чтобы потом без приключений вернуться домой на почтовых.
На небольшой террасе у старого трактира, как и всегда, стояли столы, а за столами сидели дровосеки. За дверь они заходили только чтобы принести себе вновь наполненные кружки – в главном зале, если это можно было так назвать, хватало лихого люда, и никому не хотелось неприятностей. От чернопустынников итак житья никакого не стало, и задирать кого-то из них – себе дороже. Хуже всего было то, что ребята из «Черной Пустоши» - такие же люди, как и все в Овражках. Они были чьими-то отцами , сыновьями и дочерьми, братьями и сестрами, но жизнь заставила их пойти кривой дорожкой. Быть может, у них был выбор, и выбор этот оказался неверным, да теперь уж никто о том не помнил. Простые работяги, дровосеки Овражек предпочитали забывать неприятные вещи. Людей, сбивающихся в небольшие отряды, вооруженных кто чем, которые время от времени наведывались в старые руины в Четвуде – одно из логовищ разбойников – никто всерьез не воспринимал. Как бы ни рассказывали вернувшиеся герои о своих славных битвах с чернопустынниками, последних меньше не становилось. Поговаривали, будто бродяги-следопыты с «Черной Пустошью» заодно, что все больше южан без роду-племени прибивается к ним в поисках лучшей доли и легкой наживы... Да мало ли чего болтали. Слухами земля всегда полнилась, и вряд ли это когда-нибудь изменится.
- Коди... Слышь, Коди. Эй! Коди, я к тебе обращаюсь! Уснул ты там в своей кружке, что ли?
Человек, которому можно было бы дать лет тридцать с небольшим, с густой бурой бородой, поднял вопросительно-изможденный взгляд на звавшего.
- Про Рябинку слышно чего?
Сосед вопрошающего толкнул его в бок, но тот не унимался.
- А что? Уже и спросить нельзя? Я, мож, тоже переживаю.
- Переживает он... Твои переживания никому не помогут.
- Точно. Раз такой переживающий, пошел бы да нашел её, - подал голос еще один дровосек.
- Ишь чего захотел. Сам иди. Я в дальний Четвуд ни ногой, пока из ближнего чернопустынников не выбьют.
- Выбьют, ага, сейчас, - присоединился третий. – Скорее топоры сами начнут лес валить, без нашего участия, чем констебли потащатся вглубь, дальше лесопилки.
- Вот уж верно. Держи карман шире.
- Да замолчите вы! – прикрикнул человек, до той поры молчавший. Голоса моментально смолкли, а все взоры вновь обратились к Коди. Густобородый лишь вновь приложился к своему пиву.
- Не переживай, Коди, - сосед похлопал его по плечу. – Она найдется. Вот увидишь.
Но Коди только залпом опустошил кружку. С того дня, как его дочь Рябинка потерялась в дальнем Четвуде, дровосек вечерами только и делал, что набирался хмельного. Днем он махал топором как одержимый, а вот вечером занять себя было нечем. И он топился в пиве. В паршивом трижды разбавленном пиве. Все видели это, и все знали, что до добра так не дойдет, но никто не хотел затевать ссору. И Коди каждый вечер напивался, потом брел домой, забирался на печь и дрых беспробудным сном до самого утра. А там все начиналось снова. Так прошло уже три дня, и подходил к концу четвертый.
Овражковые констебли лишь разводили руками. Они, может быть, и рады были бы помочь... Но дальний Четвуд на то и дальний. Чтобы туда попасть надо либо пройти в опасной близости от логова чернопустынников, либо сделать крюк и пройти краем Комариных Топей. Ни туда, ни туда никому соваться было неохота. Особенно после того, как в топях расплодились пауки и кровопросцы вымахали до невероятных размеров. Говорили, что и гоблинов там видели, да только никто в это не верил. «Скорее, уродливых хоббитов. Откуда ж в болотах гоблины?» Но даже поставленный под сомнение, этот слух был отличной отговоркой для всех доброжелателей и переживающих. Трое дровосеков, отправившиеся было на поиски девочки, вернулись в тот же день. А больше никто и не искал. Всем было, по большому счету, всё равно. Коди хотел уже сам пойти искать дочку, да позволил себя отговорить. С тех пор еще пуще прежнего запил. А дни все шли...

* * *

Дни все шли, а я никак не мог найти тот треклятый дуб с трещиной в стволе. Трещина была узкая, и спрятать туда можно было разве что несколько щепок, что и должны были торчать из нее, если только их не повыдергали. Люди или звери – какая разница? Они там все равно только для прикрытия. Я бродил по лесу второй день, а все никак не мог найти свои же наводки к тайнику. Не знаю, какая мысль меня больше расстраивала: о начинающейся потере памяти или о возможном исчезновении и тайника, и наводок – но подобные шатания по лесу меня не радовали. Время от времени хотелось бросить эту затею и вернуться, но что-то постоянно удерживало меня. Судьба, наверное... Я ведь уже говорил о своих мыслях на этот счет?
Подходил к концу третий день моей прогулки. Солнце медленно, но верно, клонилось к закату, а я подумывал об устройстве на ночлег. И место выбрал невдалеке от родника, и палатку поставил, и собрался уже костер разводить, как до моего слуха донесся чей-то плач. Я отложил кремень и прислушался. Плач был тихим, всхлипы неравномерными... словно ребенок плакал уже давно, словно он устал плакать, но никак не мог успокоиться. В том, что это был именно детский плач, у меня не возникало никаких сомнений.
Дотянувшись до арбалета, я медленно поднялся, пытаясь уловить направление. Как назло, в листве гулял легкий ветерок, осложнявший мне задачу. Я вслушивался в дыхание леса не меньше пары минут, прежде чем оставил свой лагерь, надеясь, что ребенок не слишком далеко от меня. Найти дитя нужно было обязательно, но и оставлять свои пожитки зверью не слишком хотелось.
Я шел, и всхлипы становились все отчетливее. Через какое-то время я сумел различить между ними бесконечно повторяющиеся слова - ребенок звал родителей. Но зов, ясное дело, оставался неуслышанным. Разве что воронье на ветках могло ответить своим зловещим карканьем. После каждого такого «Кар!» всхлипы усиливались. Дитё боялось, и это вполне объяснимо.
Я нашел ребенка. Ну как нашел.. Услышал шелест да хруст, повернул голову и увидел поспешно скрывающиеся в кустах пятки. Привычным движением закинув за спину арбалет, я направился туда, а когда раздвинул ветки - меня встретили полные страха и слез красные глаза.
Это была девочка. Лет десяти, не больше. Перепачканное холщовое платьице, порванный подол, чумазое чуть островатое лицо... А уж худущая – слов нет.
- Тише, дитя, тише... – я старался говорить ровно и успокаивающе, но это плохо действовало. И понятно почему. Вряд ли темные потрепанные одежды и отсутствие одного глаза вписывается хоть в какие-то брийские представления о благородных героях-спасителях. Те обычно все чистенькие, в сверкающих доспехах и на белоснежном коне, спасают принцесс. Откуда только так много принцесс берется?
- Я не причиню тебе вреда, - я протянул было руку, но девочка дернулась, загораживаясь от меня. Её взгляд упал на торчавший из-за моего плеча приклад арбалета. Я не мог видеть, на что именно она смотрит, потому обернулся – через левое плечо. Привычка, которую пришлось вырабатывать, чтобы видеть хоть что-то за своей спиной. Не увидев ничего, представляющего угрозу, я вновь обратил взор к девочке:
- Там никого нет. Даже если бы и был – я его прогоню.
Я постарался улыбнуться как можно дружелюбнее.
- Я никому не позволю тебя обидеть.
- Обещаешь? – голос был тихий и все еще напуганный, но слезы перестали капать, и где-то в глубине её глаз я увидел, как загорается крохотный огонек надежды.
- Обещаю, - уверенно кивнул я и вновь протянул руку. Ребенок в ответ протянул мне свою. Неуверенно коснувшись моих пальцев, уже через мгновение девочка вцепилась в мою ладонь так крепко, как только могла. Ей не хотелось чтобы я уходил. Я и не собирался. Во всяком случае, без неё.
- Пойдем со мной.. Давай, выходи... Тут никого нет, а если кто появится, то отведает моих тумаков.
Я говорил много. В основном что-то умиротворяющее и внушающее чувство хоть какой-то защищенности. Медленно, но девочка вылезла из-под куста. Я тут же подхватил её на руки и быстрым шагом направился к своему лагерю. Ребенок был легок, как полупустой колчан для арбалетных болтов. Вполне возможно, что она ничего не ела какое-то время. Велика вероятность и какой-нибудь простуды – как никак весна еще не вступила в свои права окончательно, а южные дети не отличаются стойкостью к холодной погоде, уж это я хорошо знал.
Лагерь остался нетронутым. Я посадил девочку на одеяло у входа в палатку, а сам, бросив арбалет тут же рядом, занялся костром. Через какое-то время дрова весело затрещали. Я порылся в походной сумке и достал оттуда котелок. Родник журчал совсем рядом, набрать воды не составило никакого труда. Я подвесил котелок над костром, и вновь полез в котомку. У меня всегда на всякий случай с собою немного чистых бинтов – кто знает, когда тебя ранят. Я достал их, оторвал не слишком большой кусок и бросил в подогретую воду, снятую с огня. Девочка неотрывно наблюдала за моими действиями, а я уже отжимал мокрую ткань. Сделав так, я подсел поближе к ребенку и протянул руку с влажным бинтом к её лицу.
- Не гоже это, девочке ходить такой грязной, - сказал я, вытирая разводы со щек. – Леди должны выглядеть безупречно. Особенно такие маленькие как ты. Если бы тебя кто-нибудь увидел, то непременно засмеял бы. И как бы это выглядело? Разве ж это хорошо?
- Нет, - она слабо улыбнулась. Но меня и эта улыбка радовала. Потому я поспешил разговорить ребенка, чтобы окончательно прогнать её страх. Как известно, дети больше всего на свете боятся одиночества. Да и не только дети...
- Вот именно, - я вновь смочил ткань, и протянул уже ей. – Давай дальше сама. Сумеешь привести себя в порядок?
- Да, - кивнула девочка и принялась умываться.
- Как тебя зовут-то хоть, дитя?
- Рябинка.
- Рябинка.. Красивое имя, - в Бри и близлежащих землях девочкам часто давали имена по названиям цветов или чего-нибудь близкого к ним. Как и в Шире. – А годков тебе сколь?
- Восемь.
- Ух ты, совсем большая уже, - я не сильно ошибся в своих предположениях. Восемь лет... Веси-Хенки, какая же она еще маленькая. Но говорить ей об этом было нельзя.
- Дядя..
- М?
- А тебе сколько лет? А звать тебя как? А где ты живешь? А почему ты здесь? А.. тыведьотведешьменядомойправда? – последний вопрос девочка выдала на одном дыхании, единым словом. При этом она так смотрела на меня, что даже захоти я обратного - не сумел бы ей отказать.
- Столько вопросов.. Даже не знаю, на который сначала ответить, - я невольно рассмеялся, по привычке потирая бороду. – Конечно я отведу тебя домой, Рябинка. Как только узнаю, где ты живешь.
- В Овражках, - протягивая двумя руками ставшие ненужными бинты, ответила девочка.
- Как же тебя угораздило зайти в такую даль от дома? – я как следует выжал ткань и повесил на ближайшую ветку какого-то куста.
- Я гуляла с папой и отошла немного в сторону... Меня росомаха напугала... Я побежала, а когда остановилась, то не увидела рядом папу... Пошла его искать и заблудилась... А потом пришел ты.
Пока Рябинка рассказывала, я выплеснул грязную воду, сполоснул котелок и, набрав в него воды на две трети, снова повесил на огонь.
- Ну-ну-ну, не надо плакать, - заметив блеск в детских глазах, сказал я. – Ты же только что умылась. Придется снова умываться...
- Да, - вытирая слезы своим крохотным кулачком, кивнула девочка. – Не хочу снова быть грязнулей...
- Вот и умница, - я улыбнулся. – Есть хочешь? – глупый вопрос, конечно, но надо же было как-то поддерживать разговор.
- Ой... Очень хочу.
- Тогда держи, - я дал ей немного сушеных яблок, несколько сухарей и солонины. – Лучшего предложить не могу, - я развел руками, и потянулся за флягой. Давать ребенку медовуху я не собирался, но что-то, что могло хоть сколько-нибудь согреть изнутри, нужно было дать. Для этой цели я и поставил на огонь воду – разбавить хмельное до невозможности. Видел бы меня тогда Хорнвори... Я бы узнал о себе много нового, не сомневаюсь в этом.
Я извлек из сумки деревянную кружку. Памятная вещь, выигранная мною на прошлом Весеннем Фестивале в Шире, я всюду носил её с собой. Вот и снова она пригодилась. Наполнив её водой, я добавил туда немного медовухи. Протягивая Рябинке полную кружку питья, я говорил:
- Не ешь в сухомятку, запей вот. Заодно согреешься.
- А мне не холодно...
- Это пока. Ночь будет холодной, так что пей, а я посмотрю, что у меня есть для тебя, чтобы не замерзнуть.
На самом дне моей сумки лежала сменная одежда. Парадный костюм, для особых случаев. Я не так давно сшил его, и шансов покрасоваться в новеньком мне выпадало не много. Я вытащил плащ, зеленый с золотой нитью узоров, и набросил его на плечи девочке.
- Вот так гораздо лучше, не так ли?
- Какой красивый...
- Нравится? Он теперь твой. Пожалуй, великоват, но ты еще вырастешь и тог...
«...да он будет тебе в пору». Я не успел договорить, как был опрокинут на спину и разве что не задушен. И кто сказал, что дети слабые создания? При желании они своими маленькими ручонками разворотят все, что угодно.
- Хэй, хэй, ну ладно, встань, - попытался я освободиться, но не тут-то было. Рябинка смеялась, бесконечно повторяла «спасибо, дядя», и никак не хотела меня отпускать. Лишь только когда она успокоилась, мне удалось вернуться в сидячее положение. Девочка разве что не светилась от радости. Глядя на неё, я невольно улыбался. Как мало нужно человеку для счастья...
- Дядя...
- М?
- А я ведь так и не знаю, как тебя зовут...
- И то правда. Но давай с тобой договоримся. Я назову тебе свое имя, а ты взамен уснешь крепким сном, плотно завернувшись и в плащ, и в одеяло. Хорошо?
Рябинка часто закивала. Тем лучше. Солнце уже село, а на следующий день стоило подняться в дорогу пораньше.
- Ну тогда давай собирайся ко сну.
Повторять дважды не пришлось. Ребенок в мгновение ока закутался в плащ, заполз в палатку и там уже накрылся одеялом.
- Готово. Твоя очередь.
- Халладан Старк.
- Халладан Старк... Таких имен у принцев не бывает, - чуть надув губы проговорила Рябинка. Я засмеялся:
- Так я и не принц вовсе.
- Неправда!
- А разве я похож на принца?
Ответа я дождался не сразу.
- Я не знаю, - честно призналась девочка. – Я словно в сказку попала... Заблудилась в лесу, а ты меня спас. А принцы всегда спасают попавших в беду... Только у тебя волосы почти совсем седые... И глаза одного нет... И коня нет...
- Ну, конь-то у меня есть.
- Правда?
- Да. И завтра ты его увидишь.
- Да? Вот здорово!
- Верно. А теперь спи, Рябинка. Завтра я отведу тебя домой.

* * *

- Коди! Эй, Коди! Да открой же, Коди, гоблин тебя за ногу подвесь!
Дровосек молотил кулаком в дверь минут десять, прежде чем та отворилась ровно на ширину лезвия топора. В щель выглянула женщина.
- Чего тебе, Джо? Что тебе от нас надо в этот поздний час?
Тот, кого назвали Джо, радостно улыбался.
- Поднимай мужа, Рози, и готовь праздничный ужин! Рябинка нашлась!
Лицо женщины на мгновение осветилось надеждой, но сразу же стало прежним.
- Не шути так, Джо. Не дело это, смеяться над чужим горем.
- Да говорю тебе...
- Пойди прочь, Джо!
- Кто там, Рози? – донесся из глубины дома мужской голос.
- Джо пришел. Говорит, что Рябинка нашлась.
- Не смешно, Джо. Пять дней прошло. Её, наверное, уже и в живых-то нет...
- Да что ж вы какие! – возмутился Джо. – Жива она! Сам видел! Какой-то одноглазый верхом на черном коне привез её! Я как увидел его, подумал было, что очередной разбойник, да только он со стороны Бри ехал. А там я пригляделся – и Рябинка перед ним в седле! Ну я и бегом к вам, чтоб успеть сообщить! А вы мне тут – «Шутишь, шутишь»!
Рози не верила своим ушам. Она смотрела на улыбающегося Джо и не верила. Но еще больше она не поверила своим глазам, когда из-за спины давнего друга Коди, из-за поворота на улочку вышел черный конь.

* * *

Никогда не любил излишнего внимания. И собирающаяся позади нас с Рябинкой толпа зевак меня ужасно раздражала. Впрочем, не только меня. Морно время от времени предостерегающе фыркал, когда кто-нибудь пытался подойти к нему ближе. Умный конь, в который раз это подтверждалось.
Наверное, только Рябинка чувствовала себя комфортно во всей этой суматохе. Она сидела передо мной в седле с таким важным видом, будто она и впрямь какая-нибудь принцесса. На других детей, что толпились вместе со взрослыми, она если и обращала внимание, то не подавала виду. Изредка она кому-нибудь кивала. Не знаю уж, что ей подсказывало воображение, но девочка явно была счастлива.
Едва мы свернули на улочку, где, как она мне уже сообщила, был её дом, Рябинка чуть напряглась в ожидании. Я остановил Морно шагах в тридцати от цели. Спешившись, я опустил на землю и девочку. Та тут же рванула к дому, на крыльце которого стоял высокий мужчина, а в дверном проеме – женщина. Путаясь в слишком длинном для неё плаще, на ходу подбирая его края, чуть не падая, Рябинка бежала, на всю улицу крича только одно слово.
- Мама! Мамочка!
А дальше все было и впрямь как в сказках. Из дома выбежал густобородый мужчина, видимо отец. Так что потерявшегося ребенка счастливые родители приняли в свои объятия разом. Мы с Морно стояли в стороне и наблюдали, как жители Овражек один за другим подбегают к дому, о чем-то громко говорят... Различить в поднявшемся гомоне хоть какую-нибудь отдельную фразу не представлялось возможным. Одно было понятно – все радовались такому удивительному возвращению пропавшего ребенка.
Морно толкнул меня в бок.
- Что такое, дружище? – очередной толчок. – Что? – и снова. – Неужто и тебе захотелось объятий?
Конь негромко фыркнул. Я улыбнулся. Морно умный скакун, и вполне заслуживает похвал. Я погладил его по черной шее.
- Обещаю, как доберемся до «Пони», куплю тебе морковку.
Ответом мне было негромкое ржание и очередной толчок, на сей раз в плечо.
- Хорошо, хорошо, и пару яблок. Только не обижайся, если они будут немного вялыми. Свежих сейчас днем с огнем не сыщешь.
Я оглянулся на толпу. Люди радовались, и я не хотел им мешать. Нынче не так уж много поводов для улыбок.
- Как думаешь, Морно... По-моему, нам можно уходить.
Конь снова фыркнул.
- Вот и я так думаю. Так что пойдем.
Я забрался в седло и тронул поводья. Овражки мы покинули без лишнего шума. Если кто и заметил наш уход, то останавливать никто не стал. Тем лучше. Никогда не любил излишнего внимания.

[Гость Бергил]

Я тут случайно выиграл еженедельный литературный конкурс "Дневник Следопыта".

Дублирую рассказ сюда. Рассказ является очередной частью "Будней Следопыта", так что написан в соответствии с реалиями ВКО, так что:

Осторожно, неканоничный фикшен по Толкину.

Луковый суп

Неделя, судя по всему, выдалась трудной. Труднее, чем обычно. Плохо помню, как добирался до дома после штурма Барад-Гулдура. Наверное, из-за ранения память малость притупилась – Морскор, тварь такая, едва не отхватил мне руку. И наверняка сделал бы это, не будь на мне кольчуги. Да и она пострадала изрядно - кольца погнулись так, что Хорнвори лишь головой покачал на мою просьбу найти мастера, способного это исправить. Но все же забрал, и через три дня принес мне её обратно – целехонькую, починенную и подлатанную еще в паре мест. Наверное, я никогда не перестану удивляться количеству полезных знакомств этого гнома. О чем ни спросишь – на все один ответ: «Поглядим, что можно сделать». И, как правило, делает. Славный гном, что еще сказать.
После возвращения я пару дней провалялся дома без дела. Рукой не то что меч держать не мог, её поднять было сложно. Но целебные припарки да мази у меня всегда в сундуке были – они и помогли мне встать на ноги. Так что спустя те самые два дня я успешно орудовал иглой, а еще через несколько дней, аккурат получив назад свою кольчугу, и вовсе отправился прочь из дома. Держал путь на восток. Кое-кто из приятелей жаловался в письме, что я совсем про них забыл, вот я и поехал их навестить. Заодно и обещанные кожаные ремни привезти.
До Ост Гурута я добрался без приключений, что не могло не радовать. Дороги стали поспокойнее, во всяком случае, днем. Ночами я не передвигался, но ни дикие звери, ни гоблины, ни разбойники меня не тревожили. Едва-едва я приехал, как ко мне тут же подошел Трамсвит – давний знакомый. Этот человек знал округу лучше других, и я в свое время не раз и не два справлялся у него как безопаснее пройти туда, куда мне нужно.
- С приездом, Халладан, - поприветствовал меня эглан. - Мы тебя ждали.
- Спасибо, - отвязывая одну из сумок от седла и протягивая её приятелю, ответил я. – Тут ремни, которые вы просили. Добыл столько, сколько сумел, уж не обессудь.
- Да я-то что? Это вон Леофлак будет ворчать, что мало привез, а как по мне – мы и за это должны быть благодарны. Фредерик того же мнения. Но ты ведь знаешь Леофлака, он любит поворчать.
- Это верно, - я усмехнулся. – Что у вас нынче творится?
- Да как-то все по-прежнему. Радагаст в башне у себя сидит, а мы тут живем да в Агамауре пост держим. Но я что-то забыл о приличиях. Ты давай проходи за ворота, нечего тут на дороге стоять да речи вести.
Освободив Морно от седла и сумок, я оставил его на попечение Унни, а сам последовал за Трамсвитом.
- А что на востоке? Все так же мрачно? – интересовался на ходу эглан.
- Да, - ответил я, чуть нахмурившись, и хотел было по привычке пожать плечами, но вовремя опомнился – рана еще поднывала. – Ничего нового как-то не происходит.
Трамсвит многозначительно хмыкнул, и разговор наш на этом закончился бы, но от палаток уже призывно махал рукой Леофлак. Я подошел к нему поздороваться. Кто бы мог подумать, что в тот момент эгланом двигал вовсе не этикет, а самые корыстные помыслы.
- Доброго дня, Леофлак, - поприветствовал я человека, ведающего все нужды людей Ост Гурута.
- Да кабы добрый, Халладан, кабы добрый, - затараторил тот в ответ. – Будь он таковым, четверо наших не содрогались бы от неестественного холода, а ловили бы рыбу теми удочками, что нам недавно смастерили. Говорят, они недолго протянут.
- А что случилось? – скорее для поддержания разговора, чем из интереса спросил я.
- Как что... Они на агамаурском форпосте служили, да подхватили там какую-то гадостную болячку. Вроде как с умертвиями дрались, да не шибко удачно, вот и заболели. Мы тут беспокоимся, кабы эту же болезнь и остальным не подхватить... А то совсем худо жить станет, а ты ведь знаешь, мы жаловаться не любим.
«Особенно ты», - мысленно усмехнулся я, а вслух произнес:
- Только не говори, что у вас целебных трав нет. В жизнь не поверю.
- Есть-то они есть, да только ежели их слишком расходовать, то может статься так, что их и не останется. И что тогда? Нет, настои целебных трав – это не вариант, не-а.
- А что же в твоем понимании «вариант»?
- Как сказать... – Леофлак замялся – верный знак, что сейчас начнет о чем-то просить.
- Да уж говори как есть, все равно ж не отвяжешься, - усмехнулся я.
- Ну ладно... Неудобно, правда, но раз ты сам так сказал, то ладно.
Я возвел взгляд к небу. Так всегда. Ты вроде бы ничего такого не сказал, а тебе потом тычут фразой «Ты же обещал!» И совесть ведь не позволит не сделать то, что якобы «обещал». Птфу.
- Говорят, будто луковый суп как-то здоровье укрепляет и не дает всяким болячкам к людям прицепляться, какими бы серьезными они ни были, - продолжал Леофлак. – А у нас умельцем нету, чтобы этот суп сварить. И раз уж ты здесь, может быть...
- Перестань, Леофлак, - вмешался до той поры молчавший Трамсвит. – Мало ты у Халладана выпрашивал ремни, не будешь же ты его просить варить нам суп!
- А что такого-то? – брови «интенданта» вопросительно изогнулись.
- В самом деле, что такого-то? – передразнил его охотник. – Человек не успел дорожную пыль с плаща стряхнуть, а ты уже опять со своими просьбами! Ни стыда, ни совести у тебя нет, вот что такого-то.
- Это у меня-то ни стыда, ни совести нет? – последовала волна возмущения. – На себя бы посмотрел!
Я невольно рассмеялся. Со стороны за такими перебранками наблюдать довольно интересно. Вот участвовать в них – нет, увольте, спасибо. Я и раньше-то был не особо разговорчив, а уж теперь и подавно.
- Ладно, будет вам, - махнул я здоровой рукой. – Лук-то у вас есть или мне и за ним придется ехать, норсу знает куда?
- Все есть, - широко улыбнулся Леофлак. – У Галара все есть. Поди у него спроси.
Я вздохнул было с облегчением, но мысль о том, на сколько эгланов нужно сварить супу, привела меня в ужас, сравнимый с тем, что я испытал, впервые увидев горторога. В одном Ост Гуруте сколько народу, да еще в форпосте Агамаура...
- Мне понадобится очень большой котел... – с нервной улыбкой заметил я, на что Трамсвит поинтересовался, обойдемся ли мы несколькими поменьше. Я только кивнул, уже прикидывая, сколько времени я проведу за одной только чисткой картошки, и совершенно пропуская мимо ушей речь охотника о его готовности помочь и призвать к этому еще несколько свободных от дел эгланов.
Галара мы нашли там, где и всегда. У ремесленного зала, если это можно так назвать. Каменные стены и не обвалившаяся пока еще крыша – вот и все строение. Там был и склад, и рабочие места, и даже печь стояла. В центре хватало места, чтобы развести несколько костров под котлы. Но это позже, сначала надо было переговорить с Галаром.
Галар Глубокий Карман. Могу только догадываться, за что этот гном получил такое прозвище, но в этот раз оно себя оправдало. Я получил два мешка лука, три - картошки и целую тушу бараньего мяса. Не густо, на мой взгляд, но лучше, чем ничего. Бараний бульон посытнее прочих будет. Я тяжело вздохнул, глядя на то, чему должно было стать супом. Правду люди говорят, сложнее всего – начать что-то делать. А дальше дело словно само по себе движется.
Я возился с первым костром, когда Трамсвит привел помощников. Их было двое, но не отказываться же от помощи совсем. Не буду вдаваться в подробности приготовления, скажу лишь, что длилась она несколько часов, но в итоге оно того стоило. Мы получили четыре довольно больших котла отличнейшего лукового супа.
- Зовите Леофлака, - усевшись у стены от навалившейся усталости, попросил я. – Пусть наш ворчун первым снимет пробу.
«Интендант», однако, нашелся сам.
- Да, дайте ворчуну попробовать, - с нескрываемой довольной улыбкой сказал он, приближаясь с ложкой в руке. Я улыбнулся. Леофлак же, отправив первую ложку супа по назначению, около минуты стоял с видом «что-то я ничего не пойму», после чего принялся с поистине хоббичьей скоростью уминать остальное. Со смехом и нарочитым возмущением, эгланы оттащили его от котла:
- Ты ж не один тут! В очередь! Всем хватит.
Хватило и правда всем. Чему лично я был несказанно рад. Съели все подчистую, до сих пор удивляюсь, как я сам голодным не остался. Уже позже, собираясь ко сну, я подумал, что мне все ж таки повезло. Воображению спасибо, в очередной раз не подвело. А представилась мне следующая картина: эгланы, вооружившись ложками и плошками, пытаются меня догнать с криком «Добавки!» Уснул с трудом – смех никак не желал прекращаться.
После того дня я недолго пробыл в Ост Гуруте. Отправился дальше по своим делам. Но теперь, едва заслышав «луковый суп» я не могу сдержать улыбки.