Шелоб только хмыкнула на замечание о пауках. Что-то ей подсказывало, что скоро их станет несколько больше. От Майрона исходил такой жар, что удержаться было выше сил майэ. Уже по этому нетрудно было понять, как Гортхаур скучал. Но всё это подождет.
Она на несколько долгих секунд прижалась к телу мужчины, вдыхая его запах. Стоило закрыть глаза, и перед внутренним взором плескалась дикая, необузданная мощь. Словно пламя пожара, словно извержение вулкана - вот каков был тот, кого раньше называли Аулендил.
Шелоб открыла глаза и провела рукой по щеке Гортхаура, стараясь вложить в это прикосновение всю нежность, на которую была способна.
Подожди, моё сердце. Объясни ещё раз, почему ты выбрал именно холод?
В Дол-Гулдуре она четко видела нити заклятия, что как тончайшие струны пронзали мир и заставляли его повиноваться неизбежности. Зима и стужа подступали неотвратимо. И то, что творилось на равнинах, было только началом.
Вот только это всё ударит не только по врагам Мордора, но и по своим. По людям, по оркам.. что уж говорить о пауках? И Он этого не мог не знать, когда планировал.
- Оставь нас. - Шелоб взглянула на урука, нахмурившись. Как только двери за ним закрылись, женщина легким и быстрым движением соскользнула с коленей и оглянулась на Майрона, виновато пожав плечами.
Я не сомневаюсь в твоем решении, и не стану спорить. Никоим образом. Если так решил, значит, надо. И все же.. почему?