Ритуал был поистине не из лёгких. Туварс рассыпал перед собой ворох принесённых ему стрел, потому как воздействие ритуала, должно было быть обращено в первую очередь на наконечники. И в целом, где-то мысленно чародей посетовал на то, что истерлинги могли бы и обойтись исключительно наконечниками, а после их зачарованные уже прикрепить к древкам стрел. Сам ритуал и осложнялся сугубо числом объекта направления магии, ведь их нужно было уместить в седьмом круге, большой и сложной геометрической схемы. В центре самой схемы действовал сам чародей. По четырём сторонам от него горели факелы, а ближе слева стояла курильница, где тлел определённый корень. Выровнив своё дыхание, Туварс Супилли прикрыл глаза, так чтоб они не были закрыты совсем, но в тоже время чтобы лучше сосредоточиться на делании. Глядя себе под ноги, он следовал взором по хитросплетениям геометрических начертаний, и низким будто не своим голосом, медленно произносил стихи воззвания к могуществу Тьмы, хваля провозвестника древнего Мелькора, славя вершителя старины Саурона, Того Кто с Оружием, взывая к извечной тьме, снова и снова. Стих вскоре стал продолжительным пением, срывающимся то и дело в горловое , то снова возвращающееся к простому низкому тону.
Впрочем всё это внешнее, самое главное происходило внутри чародея морэдайн. После прохождения им стадии концентрации, он оставил двойника тело, словно голема повторять поэтическое заклинание, пусть внешне и не звучавшее как какой-нибудь лирический стих эльфов. Под звучание сложных словесных конструкций Чёрной речи, — словосочетаний, которые в виду сложно-структурированности не повторяют даже постоянные носители этого языка, орки — своим истинным сознанием Туварс словно провалился в бесконечную тьму, а после стал потоком, мрак привносящим. Верные висы были провозглашены, а стрелы окурены. После такого раны от них нанесённые, будет дано исцелить лишь немногим. Опасное и страшное оружие, моргульские чары. В этот момент Туварс Супилли и заметил чужое присутствие, но возвращение ощущений тела происходило не так скоро, поэтому лишь через несколько мгновений он заговорил.
— Тебе верно жить надоело дева харадрим. — Рука чародея нащупала рукоять клинка, и вот меч вылетел из ножен, но больше действий он не предпринимал, не сходя с сакральных орнаментов зря. — Ах, я видел тебя сегодня. На стоянке недалеко отсюда. Кто ты, кем и с чем послана? Отвечая же помни, что от ответов твоих, зависит твоя жизнь. Сколь бы ни был силён и влиятелен твой клан, меня это не остановит.
Он поднял взор и посмотрел ей в глаза.
— Обращу тебя в червя! — Угроза была конечно не буквальной, но откуда это знать харадрим.