Девушка шла далеко впереди. Светлые волосы забраны в косу. Ветер треплет её, заставляя непокорные пряди выбиваться. Белая ткань платья обрисовывает тонкий стан. Высокая зеленая трава, чуть подернутая рябью, колышется. Карн поднял гла-а - вверху по небу скользили облака, легкие, эфемерные. Солнце на миг ослепило.
- Карн!
Девушка обернулась, останавливаясь. Но лица видно не было. Слишком светло. Слишком тепло.
Мужчина вынырнул из сна как-то сразу. На сердце было радостно и немного грустно. Кто это была, Карн не знал. И, что странно, отделаться от чувства, что было в увиденном что-то неправильное, он не мог. Словно это был он - там, шел по лугу - и не он в то же время.
Мужчина проморгался, оглядываясь по сторонам и пытаясь понять, что разбудило.
Видимо, уже отдохнул.
Как ни странно, и правда, отдохнул. Хотя вряд ли спал так уж долго.
Мёдвиг ещё дремала, но видно было, что и сама проснется скоро.
Карн осторожно поднялся со своего тюфяка и прошел на кухню, где давеча возилась Мёдвейг. Он взял со стола первый попавшийся нож и, проверив остроту заточки, постарался как можно незаметнее выйти во двор.
Вроде бы удалось. Даже эльфы, вроде, спали. Хотя кто их знает, может, им и спать-то не надо вовсе.
Внутрь он вернулся посвежевшим - с холодка-то немудрено - и несколько помолодевшим. Он подошел к Мёдвейг и осторожно потрогал её по плечу. Всё же она была человеком, и вызывала куда меньше опасения, чем остальные присутствовавшие в этом доме. Шепотом он продолжил:
- Вставай, утро уже! Не знаю уж, куда вы идете и зачем, а только я с вами пойду.
Судя по деловитому стуку и хлопанью дверей, хозяин на ногах уже был.
- Спасибо, хозяин, за ночлег. Не обижайся, что я вот так вещи твои беру. - он протянул нож обратно. - Но не будет ли у тебя какого оружия? Или хотя бы я возьму этот нож?
Просить сурового Медведя не хотелось - страшновато - но делать нечего.
Не с пустыми же руками идти.. куда бы то ни было. Но, в конце концов, что ему терять?