День поиска косметики для девушек наложниц сиридара Пеларгира закончился очень продуктивно, девицы набрали несколько сумок разного рода ингредиентов, а когда принялись за работу создавая превеликое множество средств украшения, и ухода за собой, кожей, волосами — всё это уменьшилось до одной сумки. Побочным эффектом их приключения стал сбор трав, которые местные лекари собирали для отваров, но девушки с далёкого востока знали им иное применение. Туварс узнал об этом когда, расписывал приказы по гарнизону. Ощутив приятный, обворожительный запах трав, он отложил дела и выглянул в окно. Солнце ушло к закату, и теперь залы резиденции бургомистра, а ныне мордорского сиридара освещались факелами и свечами. А вот стены города полностью погрузились во мрак, ибо оркам так было куда проще следить за городом. Где-то там за стенами кочевали по округе нурне-дюрские разведчики, которые должны были заранее оповестить Южную армию в случае приближения войск Гондора. Поэтому с лёгким сердцем и спокойствием Туварс выглянул через окно, и понял что запах доносился не отсюда.
Развернувшись он прошагал к двери, и тут запах усилился. Сиридар вышел в коридор, и стражи варианги подтянулись. Пройдя по запаху, он вышел на лестницу, ведущую в спальную. Поднявшись туда, Туварс вошёл в опочевлаьню и изумился. Когда он был здесь в последний раз, обстановка была довольно скудная, но его красавицы развесили в красных цветах, всю комнату украшая её шторами, балдахинами и коврами, хоть и из простых тканей, но выглядело это прекрасно. В углах комнаты, стояли курильницы из которых и доносились до его обаняния дивные запахи. Девушки стояли в один ряд, одетые в весьма откровенные одежды, которые они создали сами, путём простого отрезания лишнего от платьев, которые были найдены тут же. Но госпожа Кин-наи была одета полностью. Туварс не очень понял, что происходит но начало ему очень понравилось. Сделав несколько шагов вперёд, он увидел как красавицы начали напевать песню, на своём языке, пританцовывая весьма и весьма соблазнительными движениями. Через полупрозрачные тканевые маски на их лицах, он видел что они улыбаются, об этом же говорили и красивые глаза, украшенные столь прекрасно, что Туварс поистине охмелел от этой красоты. Он никогда прежде и подумать не мог, что женщина может так видоизмениться в его глазах, за счёт казалось бы каких-то простых вещей. Челга поднесла к устам его чудный литой кубок, с узорами в виде листьев, наполненный вином из погребов бургомистра.
Сиридар выпил вина, и пока одна наложница забрала кубок две другие, подхватили его за руки, и повели к постели, тут госпожа Кин-наи склонилась и открыла своё лицо, сняв маску и фату красного цвета. Она не поднимая глаз произнесла.
— Господин победил в битве, мы поздравляем его. — От ослепительной красоты лика этой девушки, Туварс замер со слегка открытым ртом. Она подошла ближе, а чародей словно заворожённый стоял и любовался Кин-наи. Она расстегнула тугой пояс, и одежда Туварса с лёгкостью начала сходить с него, руками четырёх помощниц. Морэдайн уже не раз бывал с женщинами, со своими рабынями, в основном они сопротивлялись и страдали, но бывали и те, которые проявляли ложную покорность, желая через это достичь любезного отношения хозяина. Однако, ничего подобного происходящему сейчас не было, и разница была в том, что к позывам тела мужчины, добавилась какая-то внутренняя духовная составляющая. Очень мощное чувство влекло его к этой красавице, подняв руки он распустил свои волосы. В этот момент, девушки служанки закончили своё дело, и отступили закрывая в постели балдахинами Туварса с Кин-наи. Как их госпожа, она имела первое и приоритетное право, на любовную ночь с господином. Даже в условиях рабства, люди Ши следовали своим строгим иерархическим традициям. Туварс не знал, но они ещё и украсили всё красным, коий являлся свадебным цветом, в их Традиции.
Вопреки своему обычаю обращения с наложницами, Туварс подступал к красавице Кин-наи с трепетом и нежностью, которую он не проявлял никогда и ни к кому. Изливая на неё всю пылкость своей страстной натуры, постепенно и сдерживаясь. Любя её он желал видеть её довольной, и столь же наслаждающейся танцем сладострастия, который увлёк двух людей посреди покинутого города. То была первая ночь для них двоих, прекрасная ночь любви. Снаружи девушки развлекли себя, очень небольшим количеством вина, и азартной игрой тихонько, чтобы не мешать господину и госпоже. Когда же на заре, Туварс сполна насладился прелестью ласок, и сладким танцем любви и вожделения со своей возлюбленной, он приоткрыл балдахин. Девушки служанки уже спали. Заснула через некоторое время и Кин-наи, в приятном томлении. Чародей же, был преисполнен благотворной энергии, он тихо оделся, и накинув мантию из шкур вышел на самый высокий зал башни. Тут было довольно прохладно, и Туварс чуть поёжившись укутался в накидку. Вдруг с севера показалась точка, она приближалась и приближалась, пока сиридар не осознал, что это был кребайн. Он летел с того направления, по которому морэдайн сразу понял от кого сей огромный ворон.
Ознакомившись с посланием государя, Туварс озадачился, это было не совсем то — чего он ожидал. Прикидывая как поступить, чародей спустился в свой кабинет, где быстро составил инструкции, перенося мысли на бумагу в форме приказов, которые после передал зачитать командирам, с посланцами. В своих приказах для орков, Туварс сделал перестановку, теперь у Струппы была взята его тысяча, с лагерем на восточном берегу и передана Доброгу. Чёрному урук-хай Моргула также Туварс поручал встретить посланцев Багрового Ока, которые начнут строительство Зигурзайана для владыки тьмы. На Струппу полностью легло командование Южной армией, в Пеларгире и оборона города. В его подчинение переходили тысячники: Дёрток, Ублург, Блордох, Зурдакх. Люди харадцы и чёрные нуменорцы, имели свои задачи по защите цитадели и построенной паромной переправы. К этому времени тролли и орки починили механизм цепей.
Наконец, Туварс послал человека из своей гвардии к брату. Умбарцы разместились в домах у пристани, они уже подчистили там дно, от опасных балок, и пришвартовали свои корабли. По зову сиридара, Феррас прибыл к Туварсу. Они принялись составлять план налёта на Барад Харн. Тут Туварс планировал взять город-порт исключительно хитростью, и без лишней крови. Вскоре пришлось подтянуть на совещание капитанов кораблей и сотников умбарской пехоты. Тут же присутствовал Аршун сын Утнапиша, который со своим отрядом никуда без Туварса.