То ли из учтивости, то ли потому что из-за своего доспеха совы, принят был Глаурэлин за местного, но добрался он аж до первых рядов, и собственными глазами узрел и Шелоб, и неясный обряд эльфийки из числа подданных Трандуила. Меч всё ещё покоился в ножнах его, однако рука сама легла на рукоять, и через перчатку эльф ощутил приятные изгибы комфортной рукоятки, с лёгким желанием выпустить на свободу смеющийся ветер своего меча. Солорион любил мечи, иначе не был бы назван Макулинель, но свой почитал особенно. Красота хамона на его лезвии напоминала лёгкую шалость моря, при не сильном ветре, и вселяла в душу фалатрим силу. Препирательства порождения тьмы, раздражали Солориона, но он стоял не шевелясь в стороне, тактично предоставляя королю вершить суд в своих владениях самостоятельно ведь таково было его священное право, в этом лесу. Но вот уже король закрыл с ней разговор, как вдруг нечто резко переменилось.
Вся внутренняя сущность эльфа всколыхнулась словно по тревоге, он невольно повёл взгляд в сторону, когда с кличем своим, несущим устрашение своим врагам, откуда-то сверху словно яростные хищные птицы, налетели кольценосцы, верные слуги Саурона. Напряжение Солориона было всецело сопряжено с их тёмной, полной смерти и муки тенью, их собственного присутствия, холод гибели несли эти создания, куда бы они не направились. Пригнувшись, и подогнув ноги как перед прыжком, эльф в одночасье оказался посреди битвы.
— Защищайте короля! — Рявкнул витязь Линдона, после чего вскрикнул, одновременно вынимая свой клинок, запевший в душе эльфа Макулинеля песнь волн — Аута и ломэ! - Что значило да сгинет тьма!
И первым же, прыжком за которым последовал выпад, Солорион провёл быстрый и изящный замах, намереваясь хотя бы и ранить одного из призрачных слуг тёмного лорда, что ныне схватился с парой королевских стражей Трандуила.
В этот момент, не уловившие пронёсшихся над ними теней, фалатрим Тальвиона услышали вопль врага, и командир приказал разделиться на группы по двенадцать, и смотреть во все глаза. То же было, во всех четырёх отрядах Линдона, что стояли по периметру, на приличном отдалении полёта стрелы вокруг происходящих событий. Энлорион крикнул своим воинам, что это назгулы, а там где были назгулы, можно было ждать и орков, и чтобы его нолдор были на стороже. Та же картина была у Лэйнараса и Лорнора. Эльфы Гаваней, отринули всякое томление, которое вызывал в них лес и эта охота, и изготовились к битве, спешившись. Они ждали сигнала горна, слыша звуки боя в тылу, но Солорион видел что здесь итак столпотворение, и было бы неразумно помогать врагам, скучивая своих воинов.
Нолдорская сталь клинка из Имладриса, в руках эльфа смешанных кровей, прозванного по его эпэссе "Поющий меч", пришла ровно в наиболее благоприятное место, спасая двух стражей Трандуила, и позволяя им таки заняться своей обязанностью, спасать государя!