Армия всё ещё располагалась у подножия гор, у северных берегов долины реки Харнен. Теперь, когда активная фаза военной кампании, важного похода Туварса Супилли, тирана-чародея перешла в пассивную фазу, он уделял больше времени медитациям, направленным на усиление его внутренней связи духа с Источником. Помимо регулярных ритуалов защиты, и ритуалов анимистской магии, когда чародей продолжал оттачивать мастерство временного перенесения своего сознания в птиц ибисов, которые теперь частенько стали находиться целыми стаями, вокруг армии. Впрочем воины на них не охотились. Лишь только факелоносцы Ордена Чёрной Звезды, они же федайны телохранители владыки, донесли до всех что это священные птицы, связанные с господином, на них не охотились. Плюс к тому, воины помнили как именно эти птицы помогали в сражении под Хас Адари. Как они бесстрашно налетали на конных бедуинов, клевали им глаза своими длинными, крючковатыми клювами. Но в целом, на охоту небольшими группами воины выходили, хотя с подкреплением, отважными топорниками и стрелками энурвадар, а также всадниками из Барад Харна, пришёл целый состав телег с продовольствием, серьезно пополняя воинские припасы армии. С пресной же водой проблем не имелось, благодаря притоку Харнена.    Шли дни, Туварс Супилли медитировал с Ирханну-Турингвэтиль, по такой схеме: был призван дух бесплотный, дух силы и вожделения, один из тех, что вечно прибывал в пространстве, но никогда по воле своей не приближался к любой из форм воплощения, он стал воплощённой мыслью Незримой Звезды, светоносного, возвысившегося до божественного уровня. Это было нужно, для Туварса, самой Турингвэтиль не было нужды в подобном в свете её природы духа. Чародей медитировал на образ Аэанто, Светоносного, Чернокрылого бога, Падшего, Заточённого. После чего, в этом состоянии изменённого сознания, в базовом магическом состоянии духа, они занимались любовью, достигая точки апогея, когда чародей полностью синхронизировался с потусторонним владыкой. Сплетая небо и землю, а единое целое, когда где-то в груди его, в районе солнечного сплетения, словно бы взрывалась сверхновая. После шёл период экзальтации, на которой Туварсу Супилли приходили ведения, об истиной в его понимании космогонии, природе Светоносного, природе айнур и Эру, которого в круге Ордена звали, Самоослеплённым.     Но Туварс не только учился в эти дни. Он продолжал вести разведку, продолжал следить за успехами мастера Иртокиса и его сыновей, что работал на усиление армии, своими торсионными машинами, и починкой телег. Тут стоит отметить, что свои диски с шарами, он применил и в телегах, изготовляя крепкие колёса, с ними. Но тут был неприятный момент, что сами корпуса колес, периодически приходилось менять полностью, зато телеги стали быстрее и выигрывали в проходимости, за счёт увеличения их радиуса. А в один из дней, от берега Харнена, по дороге где уже начали проходить пока ещё малые торговые караваны, показался отряд воинов. Под алыми знамёнами. Они обменялись трубным зовом с воинами армии Туварса, и сообщили патрульным, что идут с миром, на аудиенцию к правителю Барад Харна. Прознав об этом, Туварс Супилли организовал встречу делегатов из Аль Амруна.     Чародей в своей чёрной одежде, встречал пришедших у своего шатта, входной полог которого был поднят, и в тени тут были пара походных, складных кресел. За спиной Туварса, в маске скрывающей всё кроме глаз, и всё же украшенной цепочкой с драгоценными каменьями, стояла Ирханну-Турингвэтиль. Всадники спешились и в сопровождении двух крупных воинов, молодой парень, лет двадцати, с чёрной красивой бородой, огоньком в глазах, в харадском дорогом наряде и броне, с мечом-саблей, чья рукоять была инкрустирована также драгоценностями и золотом, а пальцы были в перстнях, подошёл к Туварсу. Гость, приложив руки к груди с лёгким кивком головы сказал, используя общий язык с тяжёлым харадским акцентом. — Приветствую тебя, почтенный правитель Барад Харна, и шлю привет владыки аль-Амруна, властелина алых песков и небес, повелителя, Чёрного Змея Хассейда Великолепного. Моё имя Амирали, я третий сын досточтимого повелителя, прибыл к тебе с письмом от него. — С этими словами, харадский принц протянул Туварсу свиток, с печатью властелина аль-Амруна. Приняв его, Туварс указал на второе кресло со словами. — Приветствую вас, принц. Приятная неожиданность видеть вас, будьте же моим гостем.     Они уселись в пол оборота друг к другу, в тени шатра. По жесту владыки Барад Харна, слуги-рабы, поднесли подносы с плодами и чаши. По старому обычаю, Туварс своей рукой разлил вино из одной бутыли, себе и гостю.  — За богов! — Предложил первый тост Туварс Супилли. — За богов! — Ответил принц Амирали, и выпив продолжил. — Моему отцу понравилось ваше послание, порядок в этих землях, защита караванов, воля для торговли. Мы с радостью отправим к вам наши лучшие изделия, ковры, украшения. — Как и наши торговцы, повезут наше вино, плоды, изделия из металлов и рабов с морских торговых путей. Это пойдёт на пользу обеим державам. — ответил выпив Туварс. — Но вот, что любопытно — стрельнув взглядом в сторону Ирханну, сказал молодой принц — вы не распускаете вашу армию, после победы и договора с родами сайртахани. К чему вы готовитесь ещё?  — Понимаю ваше любопытство, и так как я искренне ищу дружбы Хассейда Великолепного, я спешу заверить вас, что не смею угрожать аль-Амруну и его вассалам. Я ищу здесь добрососедских отношений, таких же каковые сложились у меня с Умбаром и его землями Нен-Умбар. И именно поэтому, я открою вам, что мой путь пролегает на север, к городу Амон Эйтель, со взятием которого я намерен объединить Харондор, каковым он был издревле, под моей рукой.  Увидев заинтересованность на лице харадца, Туварс улыбнулся.  — А верно ли говорят, почтенный, что наделены вы неким, — принц Амирали чуть наклонился и сказал потише — волшебством? — Это так, — спокойно кивнул Туварс — но как я помню, в отличии от земель Пезарсана, в аль-Амруне не топят всех, кого подозревают в ведовстве? Я же впрочем, не обычный знахарь или провидец, я чародей школы Минас Моргула, и долгое время пребывал на службе и обучении у владыки Призрачной Крепости. Я достиг мастерства, и сейчас сформировал свою традицию и школу в Барад Харне.   Изумлённый такой откровенностью принц, пытался попросить нечто и чародей увидел в его глазах вопрос, прочитал его и кивнул. — Вы ходите самостоятельно узреть чудеса?  Тот сглотнул слюну и ответил. — Я слышал о вас, и видел раны нанесённые проклятым моргульским оружием. Но я никогда не видел как это происходит в действительности. Наши факиры могут только изрыгать пламя, используя смеси да лучину.  — Хорошо, думаю это вас повеселит принц, да и меня позабавит. Вон тот шатёр, он пуст. Встаньте внутри , и пусть ваши люди встанут вокруг, чтобы вы знали что ни кто точно вас не видит, а потом продемонстрируйте какую-нибудь вещицу, безделушку, и я назову что вы показали, идёт? — Идёт! — Воскликнул Амирали, его эта идея страшно воодушевила. Всё было подготовлено, и Туварс сел в поле лотоса на ковёр в пятидесяти шагах перед шатром, вокруг шатра стояли воины аль-Амруна, а в пустом шатре встал и закрылся принц. Но вот одна, вторая, третья птица ибис, подлетели к шатру, садясь на него сверху. Проклевав дырочки, птицы заглянули внутрь и тут же Туварс громко произнёс. — В левой руке, вы держите обнажённый меч ваш, а в правой браслет, золотой и украшенный сапфирами.  Поражённый принц, держа в руках те самые вещи вышел из шатра и подойдя к Туварсу и убирая меч в ножны, сел на тот же ковёр перед ним.  — Почтенный властитель и факир, — сказал он — позвольте быть вам другом, и в знак дружбы преподнести вам этот дар.  Он протянул браслет владыке Барад Харна. Приняв браслет, Туварс кивнул. — Принимаю твою дружбу, благородный принц Амирали.     После чего, они обменялись рукопожатием. Для Амирали это были личные связи, на случай нестабильности в его собственной стране. После чего ещё попив вина и поговорив, Амирали отправился на юг, где на берегу Харнена он остановился в таверне. Туварс Супилли, обеспечил себе тыл для дальнейшего наступления. Он начал готовить армию к маршу, длительному и на сколько возможно быстрому. 

Тирика Нуэн  =====>         По мере своего путешествия, Цао Шен останавливался в странноприимных домах, и везде в них его принимали довольно таки гостеприимно, видя в нём важного сановника, а мудрые также обращали внимания на белый цвет одежд, о котором им было известно. По сему, там где при гостевом доме имелись источники, в которых можно было помыться хозяева организовывали ему спокойное пребывание, так чтобы другие гости ему не помешали. А вот малыша Цао не мыл в источниках, чтобы тот не пугался. Для него он просил маленькие деревянные ванночки, чего в целом было достаточно. Вообще мальчишка достаточно не плохо освоился с дорогой, ему было любопытно и интересно смотреть на новые пейзажи, которые окружали их. На людей, которые встречались им на пути, тем более что он видел в основном весёлые и умиляющиеся лица. По рассказам местных жителей, он уже представлял куда движется, и в какой деревне ныне обитает предположительный смутьян. И вот, впереди уже виднелся крайний постоялый двор, где Цао решил переночевать, чтобы следующим днём прибыть в искомую деревню.    Постоялый двор был довольно типичным, пара этажей, внутренний двор, в гостиной столы где посетители и путники могли поесть, прежде чем разбрестись по комнатам спать. К сожалению Цао, здесь не имелось источника, зато кухня была очень хороша и малыш наевшись, тут же крепко уснул. — Устал с дороги, — сказал улыбнувшись Шен и ещё засветло направился в свою комнату. Сложив скромный мешочек с вещами, он снял шлем и поставил его рядом с сопящим ребёнком. Дорога сильно утомляла малыша, так что во время путешествия спал он очень крепко. Как вдруг, через тонкие стены, Цао услышал будто бы разговоры на повышенных тонах. Прислушавшись, он услышал тревожные голоса хозяина и хозяйки постоялого двора, и ещё гомон мужских голосов. Взяв меч, он тихонько вышел из комнаты, и подкрался к углу коридора, откуда слышимость была лучше.  — Меня это не волнует, — говорил неизвестный мужчина. — Приказ Яу все постоялые дворы, должны платить ему. Принц Ванаи не имеет здесь власти...  Тут Цао Шену стало многое ясно, он спокойно вышел в гостиную и игнорируя изумление вымогателей, коих он насчитал восемь человек, Цао прошёл прямо к говорившему. Подойдя у нему он тихо сказал.  — Принц Ванаи, господин этой земли. Тебе придётся понести наказание, за свои слова.   Изумлению не было предела, эти вымогатели, имели простенькие чешуйчатые кирасы, но не более, и потому им было немного страшно из-за облачения внезапно проявившегося воина, хоть тот был и без шлема, лишь с перевязанными волосами, и заколкой благородного человека. — Ты кажется издалека, проваливай по добру по-здорову. — Решил сгладить обстановку бандит, имея мнение что в случке чего ввосьмером они одолеют этого неизвестного воина. Вздохнув и покачав головой, Цао Шен проговорил. — Но кажется с представителями принца у вас тут туго, придётся мне тебя наказать.   Дальше, всё завертелось очень быстро, из обычного, стоячего положения Цао одновременно оказался вплотную к наказуемому, и нанёс удар ребром ладони ему в нужную точку, в районе правого бога, рот мужчины открылся, а сам он согнулся. В это время, играюче Шен увернулся он колючего копья, одного из соратников, а после упёршись в первого оттолкнул другую пару преступников, в прыжке ногами. Не доставая меч из ножен, он отточенными до совершенства движениями, бил и отбрасывал всех восьмерых, то по двое, то по трое. Прошло немного времени, как все восемь бандитов корчились от боли, с синяками и кровоподтёками, на полу.     Убрав каплю пота, стекающую по виску, Цао сохраняя самообладание, сообщил. — Итак, вы были наказаны, за то что напали на представителя государства, да ещё и сквернословили в адрес вашего правителя, принца Ванаи. Не ухудшайте своего положения. Меня зовут Цао Шен и я цзай-сян. Перст правосудия страны Ши. — В этот момент лица бандитов, позабывших о боли, исказила гримаса крайнего изумления и страха. — Ах да, вы ещё как я слышал, вымогали деньги. За это, я налагаю на вас штраф. Всё ваше оружие, и ваши доспехи. Снимайте.     Один из них попытался со спины кинуться на Цао, но тот ощутил по скрипу половиц, и шелесту одежды намерения преступника и резко обернувшись, он ударом ноги выбил нож, отлетевший в сторону. И тут же, второй удар, пришёлся в челюсть бедолаги, той же ногой. Тут же, они поснимали свои кирасы, а оружие было брошено туда, где лежал теперь нож. Обращаясь к владельцам постоялого двора, ставшим свидетелями этой сцены, он сказал. — Деревня севернее по дороге, под контролем правительства. Направьте туда вестового, пусть пришлют тележку и заберут оружие и доспехи. А вы — он повернулся к бандитам.  — Где живёт ваш Яу? — В деревне Сян. Господин. — Ответил тот кто ещё мог стоять, и даже говорить хотя теперь и без пары зубов. Из полы своей одежды за кирасой, Цао достал карту и сверился.  — Это на юге отсюда, по дороге. Хорошо. Вы дали мне информацию, и сослужили службу Ванаи, вашему принцу, поэтому я вас отпускаю. Возвращаться же к Яу не советую, ведь вскоре он узнает кто меня на него навёл. Идите.   Бандиты поспешно покинули постоялый двор, а потом разбрелись, потому как большинству из них, придётся не малое время отслеживаться дома, залечивая раны. Цао Шен же, вернулся в свою комнату, выспался и на заре собравшись и поменяв пелёнки малышу, отправился в дальнейший путь, по дорогам провинции Ванаи. 

Хорошенько выспавшись, после перенесённого потрясения подселения, Туварс Супилли открыл глаза. Он уже в принципе понимал, что именно с ним произошло прошлым вечером. Теперь он лежал на походной постели, укутанный в приятные ткани, поверх которых на ночь клались шкуры диких зверей. Поднявшись с постели, чародей начал одеваться, параллельно дойдя до небольшого медного сосуда, водой из которого он начал умываться. Тут же из присоединённого шатра, заслышав его пробуждение вошла Ирханну-Турингвэтиль. Она весело подошла к Туварсу и взяв медную лейку, начала поливать ему, облегчив процесс омовения.  — Это было не легко...— выдохнул Туварс, и Тури ели сдержала смех. — А я думала, что ты скажешь, когда придёшь в себя. Конечно не легко, повезло что ты был открыт ему целиком. Ты с чистым сердцем подошёл к своему источнику.  — Странно, что я ощущал что-то ещё, какое-то иное присутствие, помимо самого... — сказал чародей-полководец.  Дива удивлённо посмотрела на него. — О ком ты? — Если бы я знал, но это присутствие проистекало у него из-за его светоносного образа. — Эти материи уже вне моего понимания. Ведь для этого надо было бы видеть очами твоего сердца. А это мне недоступно. — Уже серьёзно сказала Турингвэтиль, когда Туварс Супилли закончил облачение, и поверх костюма закреплял пояс с мечом и кинжалом. Он вышел из шатра, и увидел как подходит Энкар, один из верных федайнов. Поклонившись, он сказал. — Повелитель! Прилетели голуби от нардуазгаров, главенство армии кто-то перехватил. — Он протянул свиток властителю, и тот развернул его и начал читать. — Что ещё за кольценосец? — Спросила появившаяся за правым плечом Тури.  — Саурон сотворил целый набор колец, связав всех их со своим, утерянным кольцом, о нём я тебе рассказывал. Эльфы сокрылись, со своими кольцами, гномов ловили, периодически, а девять людей, выдающихся из людей разных времён, соблазнились вечной жизнью, и приняли кольца Саурона, став его верными, не гибнущим и сумрачными слугами. Они не живы и не мертвы, и сурово и бескомпромиссно выполняют его волю. — Как пошло — изогнула бровь Турингвэтиль — в его стиле, а ведь раньше он был не так ограничен.  Она фыркнула, и Туварс как-будто бы уловил в её поведении всё ещё таящуюся обиду.  — Чтож этот шаг был ожидаем, но я не думал, что армию возьмёт сам Король Чародей. Впрочем азгари пишут, что он отправился к стройке. Не удивительно, желает сам насытиться строительством зиккурата и возможно даже провести там пару ритуальчиков. — Он улыбнулся, и убрал письмо не надолго вернувшись в шатёр. В этот день, Туварс Супилли принимал письма, довольно дружественные от старост деревень Нен-Умбара, сдержанные но всё же благожелательные из аль-Амруна. Люди проявляли настороженность, но торговать были всё ж таки готовы, ради общего блага. И пока армия стояла в этих местах, владыка Барад Харна заключил пару выгодных договоров, купив у торговцев Амруна компонентов для осадных машин, из того что списком заказывал мастер Иртокис.    Оный мастер за эти дни работал не покладая рук своих, воплотив задумку, которую подсказал ему властитель. Изготовив торсионные, стрелковые машины, он теперь в паре с пятёркой кузнецов-морэдайн производил снаряды к оным. Это было грозное орудие, один из рабов-подмастерья даже погиб при сбое, во время первого экспериментального выстрела. Впрочем смерть сия напрасной не была и Иртокис быстро понял, в чём был его просчёт. Последующие стрельбы показывали отличный результат, удовлетворяющий повелителя, который уже придумывал способы тактического применения этих машин войны. Впрочем, самого мастера в своём творении казалось больше восхищала конструкция крепления стойки и наведения прицеливания. Дело в том, что он применил там своё ноу хау почерпнутое из исследований древних нуменорских, металлических шариков. Попутно, один из его сыновей смастерил для солдат пять удобных будок, которые втягивали воду из реки под давлением, наверх, что позволило весьма быстро, оперативно помыть солдат, в соответствии с отрядной очерёдностью.      Ещё одно письмо пришло из Барад Харна, где городской совет, во главе с госпожой Кин-наи, после победы Туварса, постановил собрать ещё один отряд в подкрепление армии, из числа вольных людей, жителей леса Энурвадар, что располагался с востока от Харна. То были люди отдельного племени, которое проживало в глубине лесов, и ранее не сталкивались с городом Туварса. Впрочем, чародей посылал слухи в их общество, и вот наконец добился результата. Впечатлённые его правлением, они прислали в город старост, и испросили разрешения поставить небольшое святилище их верховного божества, духа леса. В соответствии с законом владыки, Кин-наи разрешила, и они предоставили отряд своих воинов в помощь армии Туварса Супилли. Вместе с другими молодыми всадниками из города, что изъявили желание присоединиться к походу, этот отряд выдвинулся во след армии Харна. 

Минас Моргул =====>    Мрачный всадник, верхом на крылатой твари, облетая вершины неприступных гор Эфель Дуат, держа курс строго на юг, двигался в направлении своей цели. Здесь, прежде чем лететь к расположению южной армии Мордора, он заглянул в каменоломни, приземлив зверя на одной из скал. Издали видел кольценосец как двигались вереницы рабов, инженеров, орочьих снаг и тягловых зверей из бестиариев Барад Дура. Медленно но верно, начатая сиридаром Туварсом инициатива по открытию перевала, и улучшению его для безопасной переброски ресурсов, продвигалась. Глядя на это, Хэллкар решил усилить работу в этом направлении, со стороны Нурна, и рабов тех земель.     Затем, он всё таки полетел в западном направлении, видя как стелется под крыльями его зверя поля и рощи южного Итилиэна. Лагеря армии орков было найти не сложно, а по центральному расположению, он быстро понял какой из лагерей — носит командные функции. Явление назгула, вызвало правильный эффект, орки были взбудоражены, но довольны. Навстречу ему вышел Доброг Чёрный, и всё что бросил ему Хэллкар. — Выше знамя Минас Моргула, я ваш господин. Впредь посылай отчёты мне. Я буду в Зигурзайане! — Узрев поклон орочьего командующего (а иначе и быть не могло, ведь Доброг был моргульским уруком) Король Чародей успевая до рассвета, наконец-то прилетел в место своего отправления.   Морвегиль, деревушка с мрачным названием, на которую теперь падала тень Зигурзайана, контуры которого уже проявлялись на строительной площадке. В нижнем ярусе зиккурата, назгул уже мог укрыть своё крылатое чудовище от лучей солнца и укрыться сам. Так он и сделал, принимая общее управление текущими процессами. Его интересовал процесс строительства и только он, в честь Саурона Великого. Такой храм, должен был вырасти на костях рабов довольно скоро, для этого Король Чародей решил подсобить делу, своим чародейством. Планируя и готовя ритуалы, назгул уже представлял в своей стратегической модели, цепь крепостей, для усиления положения Мордора в этих землях, для дальнейших походов на врага.    [NICK]Хэллкар[/NICK]  [AVA]https://i.imgur.com/DZo9oOZ.jpeg[/AVA] [STA]Первый среди Девяти[/STA] [SGN]Победитель королей[/SGN]

Наблюдая красоты растущих, и цветущих растений, всё сильнее начинал тосковать Солорион по родным местам своим. Ему хотелось вернуться к местам своим, прогуливаться по набережной, слушать завывания Оссэ. Но времени он и его собратья даром не теряли. До прихода в эту часть леса могучих энтов, нолдор Линдона нашли остатки запасов угля в подземельях, а синдар распространили в этих подземельях грибные ризомы, для выращивания тут грибов. Нолдор использовали уголь для растопки кузниц, и создали для синдар подданных множество разнообразных средств для обороны. Наконечники стрел, пластины для ламелярных доспехов рейнджеров Трандуила в Лихолесье. Также они изготовили для синдар короткие клинки и кинжалы, и наконец, наконечники для копий.     Наконец, в лесу в соответствии с решение совета эльфийских лордов, прибыли энты согласившиеся помочь, местному лесу, исполняя свои прямые обязанности. Им в этом помогал истари Радагаст. Лес укреплялся, становился сильнее, через цветение. Параллельно этому процессу, сильными стали и рейнджеры Лихолесья Трандуила, что обитали здесь на юге Великого Зеленолесья. Во многом благодаря полученному опыту, но и в том числе благодаря миссии, которую взял на себя Солорион Глаурэлин. Миссия прошла успешно, и оснащены теперь меткие синдар и нандор были весьма не дурно. У Трандуила на юге появилась мощная сила, укрепляющая влияние Лесного Короля в этом месте. Довольные таким результатом эльфы Линдона отправились в обратный путь. Они отправили кузнечные наборы ко двору Трандуила, как причитающийся ему по праву трофей, а сами с личным имуществом отправились в путь, тепло распрощавшись с Гватредиром, и его соратниками.   Солорион, с ратью =====> Линдон, Серые Гавани   Важное: персонаж отправился домой, на отдых игра за него временно приостановлена.