От меня принят

Герой: 1. Имя персонажа Морнэмир 2. Внешность Майа способны принимать форму любого живого существа, будь то эльф или орел, но конкретно Морнэмир, не ведая того, интуитивно избрал человека за основу, формируя тело так долго, что полностью образ сложился лишь когда он был пробужден Норнориэль на дне морийской бездны. Потому тело его молодо и сильно. Он двухметровый мужчина с крепким телосложением кузнеца. Жгучие черные короткие волосы роднили его с наугрим. Зрачки глаз пылали огнем горнила Наватра. В своих чертогах он создал удивительный комплект брони, постоянно изменчивый вид которой мог легко запутать всякого, кто посмотрит на майа в полном облачении. Так как он был из числа майар Аулэ, его внешность отличалась от прочих "воздушных" майар своей тяжестью. От присягнувших тьме несло гнилью. От утомленных нежностью звезд веяло свежим летним вечером после дождя. От покровителя наугрим, коим и был Морнэмир, - углем и сталью.   3. Профессия и навыки Избрав путь защитника Мории, он не справился, и был сброшен балрогом в Бездну, на дно подгорного озера, где и пробыл до своего пробуждения. Майа-кузнец из свиты Аулэ. 4. Инвентарь Комплект личной брони, кузнечный молот, меч. 5. Биография Морнэмир - один из сонма слуг Аулэ, майа неравнодушный к творениям Наватара - наугрим. По собственной воле он начал присматривать за сотворенным народом, радуясь тому, насколько гномы умелые ученики. Когда Дурин путешествовал на юг, то достиг высокогорного озера, где благодаря случаю увидел отражение звезд в воде в виде короны, сверкающей над его головой. Он не знал, что благоприятный знак ему помог разглядеть Морнэмир, считавший на тот момент Келебдил, Карадрас и Фануидол чудесным местом, где гномы смогут продолжить путь народа-ремесленников, ограняя словно драгоценный камень свой потенциал. Мориа процветала, но вместе с тем Морнэмир обнаружил, что совершил роковую ошибку, не зная, что прячут от мира эти края изобилия. Чем глубже копали дети Дурина, тем более явной становилась угроза. Подгорному королевству здесь не место. Бездна отравляла дух наугрим, таила в себе опасности, с которыми простой трудолюбивый народ не справится. Он оставляет Морию на пике ее могущества, тем самым невольно обрекая королевство на постепенный упадок с надвигающимся крахом. Он отправился в Бездну, где долгое время сдерживал диких существ, потревоженных работой наугрим, тем самым уберегая не только Морию, но и остальной мир от угрозы с глубин. Ему казалось, что удалось предотвратить самое худшее, но беда неотвратимо следовала за народом Дурина. Пробуждение балрога заставило его вернуться, однако было поздно, бесчинства демона Утумно положили старт цепочке событий, которые вели к катастрофе. Ослабленный бесконечными сражениями с повелителями Бездны и постоянным влиянием стремительно меняющегося материального мира, он дал бой балрогу, но был сброшен демоном на дно подгорного озера, где оставался долгое время в беспамятстве. К тому моменту он не был привязан к материи, а, значит, пострадал не так сильно. И лишь случай пробудил его вновь, облачил дух в тело, заставив вернуться в мир, который оказался теперь совсем иным, лишенным большинства чудес прошлого. Мир становился все более материальным, а потому и тело свое он сотворил материальным. Впервые за целые эпохи он встретил живое существо - эльдарку Норнориэль, ставшей первой из своего народа с кем он оказался знаком. Он полюбил ее, и не просто как должно любить всякому при встрече с прекрасным. Он интуитивно почувствовал, как чувствует всякий фантазер и творец, насколько она не похожа на своих сородичей, которых также полюбил заочно. Он видел в ней творение, с которым судьба обращалась уж слишком грубо, потому ему захотелось исправить это, выступив против всех тех невзгод, что поразили ее. Его новая форма материи позволила ему почувствовать мир совсем иным образом, и он пока еще не знал как с этим быть. Но одно неизменно, он был невероятно добр, хотя по его внешности и не скажешь, в заботе своей он не видел хлопот, а потому был рад всякому творению Эру, Аулэ и Йаванны. 6. Особенности персонажа Майа, который сам того не ведая потихоньку привязывается к Средиземью и его обитателям. 7. Мировоззрение Свет горнила Наватра 8. Чего вы ждете от игры этим персонажем? Жду, что мне уже начнут платить за это все, и желательно много. Игрок: 1. Вы смеетесь что ли? 2. Нет. И не называйте меня Штолем. 3. С какими произведениями Толкина, так же фильмами (анимационными\художественными), по книгам профессора вы знакомы? С Кольцами власти 4. Ваш опыт на ролевых      

Лишь только ещё немного открылась перед ними леди Омара, почтительно кивнув Саластина стрельнула глазками в сторону мужа, и ответила.  — Ах, у моего супруга просто талант находить общий язык с людьми, ведь даже с братьями, ни смотря ни на какие опасения, он смог наладить торговые дела. В этот миг Мурсили взглянул на жену, но её ответный взор тут же охладил мужчину, дав осознать, что в словах супруги есть зерно истины. Ведь действительно, ни смотря на ту тираду, что он выдал немногим ранее, он не побоялся отправить своего единственного сына и наследника рода, в Барад Харн.  — Ну, без ложной скромности, те кто брали у нас займ и открыли свои торговые посты, действительно не жаловались. — Признал он, после чего чета с интересом выслушала, последующую речь леди Зоровавель. В ней она повествовала о государственном управлении в Сарде, и кивнув, Мурсили сказал. — Понимаю. Впрочем я и не говорил, что единоличное управление всегда дурно. Просто у него, для такого города как наш есть весьма неприятный изъян. — Он развёл руками — наша человеческая смертность и последующая борьба за первенство. Конечно, я не хочу сказать, что в Умбаре отсутствует какая-то политическая борьба, но эта скорее борьба за влияние ведущаяся такими методами, которые не уменьшают население города, в бессмысленных междоусобицах. Благородным Домам выгодно поддерживать мир внутри города. Хотя как ни крути, условия везде разнятся, по границам, агрессивности соседей, склонностям населения. Общей формулы, едино выгодной для всех, увы не существует.    В этот миг, акробаты с огнём привлекли особое внимание гостей и общие аплодисменты.  — Они замечательны, эти артисты. — Сказал довольный Мурсили, после чего добавил. — Теперь же позвольте почтить нам вас, дарами, прежде чем вы отбыли из нашего славного города.  Он взмахнул рукой, и один из партнёров по торговым делам, подошёл к их беседке. Это был Хамдир Эланди, в чьих чертах читалось смешанное происхождение.  — Хамдир один из лучших караванщиков, что я знавал за всю свою жизнь. — Ай, мой успех связан лишь с тем, что я набрал превосходную команду наёмников и переговорщиков, — скромно ответил, активно жестикулируя новый собеседник, своим низким голосом с лёгкой хрипотцой.  — И тем не менее. — Продолжил Мурсили — один из караванов Хамдира поможет перевезти дары нашего Дома, к вам в Сард-ми-Эруме. — Пояснил Мурсили, а к этому моменту, слуги вынесли три завёрнутые, размером чуть выше человеческого роста фигуры, укрытые тканью. По жесту Мурсили, слуги начали снимать ткань одну за другой. — Позвольте представить вашему вниманию плоды творцов Умбара. Я имею любовь к искусству художников, и в городе щедро спонсирую их жизнь. Сие творения мастера Ренанта: "Мужественность", "Грация" и последнее. Статуя высеченная по общему заказу ряда домов, с целой группой помощников мастера "Блистательная", она посвящена вам, и олицетворяет именно ваш образ, сударыня.  Он встал, чтобы сопроводить Омару если та захочет обойти статуи и осмотреть их вблизи. Прозвучали аплодисменты мастеру, который впрочем так и не появился. 

Ночи в престольном граде Гондора, для Арагорна, стали таковыми же как и в других землях, он засыпал мирно под песнь своей супруги, песнь на валарине, что успокаивала его желания и страсти, а после даровала покой и переход в руки Ирмо, Владыки Грёз. Как обычно, впрочем с Ирмо и отпускал короля из своих рук, навстречу утренней заре. Открыв глаза, Арагорн увидел как Ильмарэ сидит перед его постелью, на стуле. Увидев, что он проснулся она сказала.  — Ты совершил не мало подвигов, объединив дунэдайн Севера и восстановив трон Арнора, а после и освободив Пеларгир и вернув его Гондору. Но и этого мало.   Арагорн сел, задумчиво глядя на Ильмарэ. Её слова казались каким-то вечным испытанием, её задания, её требования. Тут он понял, что многое из сделанного им, особенно перед лицом смерти на поле брани, исполнено Арагорном ради её светлого образа.  — Что мне надлежит сделать ещё для тебя, моя королева? — Спросил он, и Ильмарэ улыбнулась.  — Одевайся. Отправляйся в Дом Исцеления, что на шестом ярусе. И с чистым сердцем, коснись каждого, кто там проходит лечение. Исцели их недуги, королевским прикосновением. Пусть они ещё не признали тебя королём во всеуслышание, но ты король по воле Высших, и потому обязан проявлять к ним заботу.    Она заметила как супруг чуть нахмурился и вопросительно посмотрела на него, и видя сие Арагорн спросил. — А что если я не справлюсь? Что если они не исцелятся?  Улыбнувшись Ильмарэ ответила. — Не думай об этом. Как я сказала, иди с чистым сердцем, и верь в себя, в своё право, вспомни как учили тебя в Ривинделле о твоём прошлом, о твоих предках, вспомни о древних предках своих.    В этот момент, молодой мужчина начал одеваться и Ильмарэ ощутила некоторое влечение, всё же все её задания были направлены на то, чтобы он смог стать истинным королём, объединившим королевства дунэдайн. И тогда, только тогда их брак вступит в полную силу.  — Закончив в Доме Исцеления, ступай ниже по ярусам, заходи в дома лекарей и исцеляй также, и тех больных, кого встретишь там. Пока не обойдёшь все ярусы. После, возвращайся сюда.   Одевшись, Арагорн приложил длань свою к груди и кивком головы, почтил королеву, после чего с парой сподвижников (Хальбарадом и Арафором) отправился в Дом Исцеления. Королева же, переоделась, надев на ножки, высокие сапожки с удобной подошвой, для трудных пеших прогулок, а также она и нарядилась для похода, отправилась к горе Миндоллуин, где начала майа своё восхождение. Она заметила, что помимо пары воителей дунэдайн Севера, из королевской гвардии, наместник приставил стеречь её покой и пару воинов Стражей Белого Древа, которые подобно своим северным единоплеменникам, тактично оставались в отдалении, не смея мешать майя, но и не упуская её из виду. Северяне-дунэдайн к такому расширению контингента отнеслись как казалось спокойно. Заботясь о своих спутниках, королева избрала наиболее лёгкий путь восхождения, хотя и при этом ей пришлось не слишком спешить, дабы удручённые доспехом воители поспевали. Северным звездоносцам такой путь дался легче.     Ильмарэ не стала восходить на самый пик, достаточно было взойти на открытую террасу, с которой обозримо было всё. И Минас Тирит, кажущийся в сравнении с горой, не столь и крупным, и мрачные тучи и смог Ородруина, что скопились над грядой Эфель Дуат, и степенный ход облаков на севере, и горный массив на западе. Наконец отсюда открывался удивительно прекрасный вид на южные провинции Гондора. Плодородные и являвшиеся в полной степени слова, житницей людей народа дунэдайн. Это место, продуваемое ветрами Манвэ очень напоминало леди Ильмарэ — Таникветиль, прекрасный и благословенный. Раскинув руки, и повернувшись в сторону запад-юго-запад, она воззвала на ангельски прекрасном наречии валарине к Манвэ и Элентари. Отношения кои связывали Ильмарэ с ними, были сложно выразимы языками смертных, и даже языками почти бессмертных эльфов. Наиболее близкое описание, впрочем не отражавшее всей полноты этих божественных уз, что связывали Ильмарэ с Высокой Четой, были отношениями дочери к матери и отцу, в самых высших степенях понимания.  Разговор мыслеобразами был завершён, Ильмарэ нашла успокоение своим тревогам, а также ряд советов касательно того, как относится к своему хроа, телу. Высшие открыли ей знание о крупице Тайного Огня Творения, что заключена в эротизме смертных людей, когда действия тел их освящены сакральным действом. А также относительно того как ей действовать здесь, в Минас Тирите в зависимости от того, какое решение будут принимать вельможи Гондора, как увещевать их и о чём предупреждать. Обратный путь. И по полудню, встретила она оживший город. Всюду только и судачили о чудесных исцелениях, кои вершились в домах лекарей нижних ярусов, и в главном Доме Исцеления, на Шестом ярусе. Не сказать, что было здесь много болящих, однако хватало для обычной жизни в городе. Кто с болезнями, кто с травмами. Но сегодня, Минас Тирит стал на время, населённым пунктом с самым здоровым населением в Арде. Довольная, Ильмарэ поспешила вернуться в Королевский Дом. Близился час большого совета Гондора. 

- Ебаный Илгон! - заорал ему вслед на хорошем общем Охтарон, когда на них с Гендальфом навалилась целая армия. Тени были мастерами диверсионных операций. Проникнуть, найти, вот их кредо. Именно для этого их послали в Морию, все сделать без шума и пыли, забрать непутевую девчонку домой, и сделать вид, что все хорошо. Славную битву они оставляли отбитым наглухо воителям навроде Илгона, достигая победы не в битве, а в секретной войне своими таинствами, так они учились у врагов, чтобы уничтожить не только их самих, но и уязвленное самолюбие. А не чтобы "Повыебываться", в том числе на общем наречии звучало в паническом хоре оснавэ.  - По два! Залпуй! - орал уже прямо Охтарон, приводя этим сознание братьев в равновесие. Тени валили толпу уруков градом стрел, накидывая им сразу по две за выстрел. И лишь благодаря серому магу им удалось сбежать  В тесных проходах ступающие в тени перешли на короткие эльфийские клинки, выдававшие в их маскировке происхождения явный изъян, собственно как и сами луки со стрелами. Но и слава Эру, что выдавали, эльдарская сталь гулко звенела, рассекая глотки и руки. Вся надежда была на Гендальфа, который явно знал, что делает. Вывалившись вперед старика, первое звено теней ловкими движениями срезало  головы ошалевшим урукам-дозорным, что бежали на усиление, ведя за собой тролля, которого Охтарон с другим товарищем от души нашпиговал стрелами, что пролетали мимо старика, явно не оставляя того равнодушным к ситуации. Действуя как единый механизм они порубили еще одно небольшое подкрепление, пытаясь ускориться, для них это была азартная тренировка, ведь именно так быстро, словно тихая буря, они должны зачищать крепостные стены, расчищая дорогу от засад всяким идиотам навроде Илгона, как же они отчаянно бранили его, словно то были не эльфы.  - Прямо как на болотах, - с задором напомнил тень-живописец.  - Только нас никто не прикроет, - возмутился Охтарон, приказав жестом всем заткнуться, сжав кулак, а потом покрутив указательным пальцем, дал знать, что делать дальше. Ступающие в тени осмотрелись, найдя места, где можно укрыться от погони. Они буквально занесли Гендальфа, игнорируя всякий протест, в провал стены, а сами спрятались кто где мог, сам же Охтарон в последний момент забрался на каменный выступающий наличник прохода, который был узок, но его ширины хватало, чтобы там смог зацепиться эльфийский мастер тайнгых дел. Он проследил чтобы группа орков, высланная на перехват (явно усилив меры безопасности после путешествия Норнориэль), не задержалась на месте.  И вот когда им удалось избавиться от преследователей, выставив одного следопыта вперед, а другого назад, для контроля ситуации, Охтарон с живописцем вытащили Гендальфа, извинившись перед ним за манеры и экстренные меры, и за собрата тоже извинились, который оказался еще большим идиотом, чем они думали, больше всего их раздражало, что он смел быть обиженным.  - Что будем делать, Гендальф, великий чародей, покажешь ли ты мне вновь свои фокусы, или теперь пришло мое время творить чудо?  К этому времени живописец закончил подсчет оставшихся стрел, доложив мысленно, что их куда меньше чем хотелось бы. Тени списали Илгона со счетов, он сыграл им недобрую службу, а потому для себя они дружно решили не помогать ему, обостряя тем самым противостояние, которое усилилось, стоило подростку, пожравшему все мясо в доме, вступить в период созревания, захлебываясь гармонами и чувствами к деве, которая как кошка, гуляет сама по себе. У них был план найти Норнориэль, и они его придерживались. Про Илгона в приказах ни слова, потому если Гендальф желает окунуться в эпицентр бури, в сражение о котором сложат легенды, то они не возражают, но им лично было бы спокойнее, будь он с ними, уж они то в долгу не останутся. Таким образом они начали расследование, вернувшись на основную тропу, где пошли бы те, кто знал о Мории лишь из книг. Тени рисовали картину случившегося по тем следам, что удавалось найти: все шло хорошо ровно до момента, когда их засекли и начали преследовать, они проникли довольно глубоко в Подгорное королевство, а потом дали бой балрогу. И вот появились следы свежей бойни, учененой Илгоном, что лишь путало. Охтарон, пытаясь разобраться в пятнах крови и саже, но лишь раздраженно цыкал языком, закатывал глаза, ругался на людском как сапожник, пока его терпение не лопнуло и он просто не сказал от всей души: - Блять.  Таким злым его братья еще не видели. Все их дело было запорото, и им предстоит остаться тут на очень долго, потому как без девы они отсюда не уйдут, даже если то будет ее тело. Перевернут все, но найдут. Повезло, что удалось обнаружить братскую могилу, где была захоронена на первый взгляд вся пятерка. Они разорили могилы, и лишь в последней нашли косу девы. - Что за глупость на нее нашла? - Судя по письменам ее мучали кошмары. И довольно жуткие, - живописец довольно быстро составил стройную картину, собрав во едино весь текст, разбросанный по этажу, куда не совались гоблины. Охтарон долго размышлял над тем, чтобы забрать тела воинов, захоронив их как подобает под открытым небом, но их душам, пребывавшим в чертогах Мандоса, было уже все равно. Воины тени лишь попрощались с мастерами меча, которые были куда спокойнее, хотя сердца у них тоже были довольно пылкими. Закрыв могилы, они прихватили отрезанную косу, пытаясь понять мотивы Норнориэль. Они боялись самого худшего, что дева оставит их, и тогда им придется объяснять всем остальным, что они не при делах.   И лишь позже они нашли обрыв, где остался аманский нож. Дальше начиналась бездна, куда тени откровенно боялись спускаться. Они чувствовали какой ужас скрывается там, но не могли признаться в этом друг другу.  - Нужно поискать проход на уровень ниже, может она там? - неуверенно предположил Охтарон.   Когда Морнэмир и Норнориэль поднялись из Бездны в Подгорное королевство, они не знали, что здесь начнется очередной кризис. Бесцеремонное и весьма амбициозное вторжение Илгона, лишенное капли здравого смысла и полное... короче, не потянул ваньярский витязь сольный дебош.  Им пришлось встретить мобилизованные отряды гоблинов, к которым присоединились до кучи орки, узурпировав власть и возглавив всю эту массу, сделав ее организованной силой. С одной такой варбандой парочка как раз и столкнулась. Норнориэль быстро поняла, что не сможет перебить всю такую ватагу, а потому, после пары подходов, уже выглядывала из-за спины грозного майа. Он словно косарь срезал своим клинком целое войско врага, укладывая словно траву. Ударами его молота разлетались черепа троллей, ломались щиты и тела, а закованные в броню орки сминались словно мягкая жесть. В силе он превосходил Илгона, это точно, но каков его предел после стольких лет беспробудного сна на дне Бездны? Норнориэль не хотела, чтобы Морнэмир рисковал понапрасну собой, а потому подключилась к его успехам, поняв как он двигается, чтобы не мешать. Довольно быстро весь этаж оказался зачищен и только-только дева собиралась отдохнуть, как Морнэмир резко поднялся на ноги, пытаясь понять то, чего не могла понять она.  - Что происходит? - взволнованно спросила Норнориэль, придерживая рукоять меча.  - Великая битва, - лишь полунамеками ответил майа, прикладывая ладонь к стене, чувствуя куда больше, чем эльдарка. Он знал Морию как свои пять пальцев, буквально, - Какой-то безумец решил попробовать свои силы на палмени Удуна. Мне кажется он взывает к тебе, милая эльда. - Что? Ко мне? - Норнориэль не могла поверить сказанному, но Морнэмир никогда не врал, блаженная поняла это, когда он разгромил ее готовку в пух и прах, заставляя краснеть, хотя другие очень даже хвалили, не желая обидеть. Она задумалась, проговаривая в слух, - Безумец, сражающийся с бичем, взывающий ко мне. А громко взывает?  - Очень. Стены трясет. Я так понимаю это кто-то из свиты Тулкаса? Что за майа? Может я его знаю. - Морнэмир был наивен, словно высшие духи спокойно бродят себе среди детей Эру, как бродил бы он сам. - Это Илгон, и он просто идиот, - разозлилась Норнориэль, вспыхнув румянцем. И не понятно, ей было стыдно, что ее имя стало причиной катастрофы, или ей льстит, что ее пришли спасать. Дева двинулась вперед, но ловким и плавным движением руки ее поймал кузнец, придержав за плечо.  - Куда ты?  - Спасать дурака! - раскраснелась пуще прежнего, вызвав тем самым лишь улыбку у майа.  - А я уж испугался, что ты решила сбежать. Мне стало любопытно как выглядят храбрые воины в твоем народе, или просто дураки. Тогда нам сюда.  Им пришлось пробиваться к Илгону с очередным боем, потому как абсолютно ВСЯ МОРИЯ стояла на ушах благодаря системе оповещения в виде орущих гоблинов в конце каждого коридора. В итоге они были вынуждены разделить усилия, пока Норнориэль громила недомерков, усиленных уруками, наслаждаясь работой кузнеца, что изготовил для нее по истине лучшее, что только могла просить душа воина, Морнэмир направился в сторону тоннеля, где к Илгону во всю шла делегация по встрече в составе одоспешенных троллей, которые были посланы узнать что там с демоном, чей огонь еще недавно видели его прихвастни, и стоит ли искать нового главного над Морией. Оказалось, что стоит, но пока это интрига для всей морийской орды. Майа был уверен в способностях Норнориэль, которая заняла узкую лестницу и просто пинками скидывала всю ту сволочь, что пыталась пройти.  Когда тролли вышли к Илгону в подтопленный зал, который время разрушило, сделав похожим на грот, они уже во всю делились через социальную отрыжку друг с другом как поступить со свежепрожаренным обедом. Он оказался довольно большим, поэтому они искали среди друг друга тех, кто обладал бы выдающейся челюстью и красноречиво рыгал. Троллей не смущала смерть демона, за столь короткое время, это уже вторая великая тварь, отдавшая концы, начинаешь привыкать. Интеллектуальную беседу прервал пролетевший мимо них и Илгона с протяжным визгом урук, разбившийся о стену в конце полуразрушенного зала. Замысел сработал, и здоровенные твари уже более не стремились к Илгону, внимание их было отвлечено.  В тоннеле показалась высокая фигура, которая постепенно приближалась к обескураженным троллям. Один из них своим неистовым пердежом велел сохранять строй, а Илгону чуть погодя приготовиться стать обедом, поглядывая, что бы демоноборец не поделился бы с ними секретом своего успеха, ударив в спину. Да, то были умные тролли, они уже имели дело с Норнориэль, а потому поднялись по иерархии общества недомерков, став респектабельными представителями столь богатого на музыкальные традиции социума. Фигура запустила в троллей еще одного урука, предварительно переломав его, как гнилую доску, по этой причине он упал уже возле Илгона, в глазах его читался жуткий страх и безысходность, что могла их свирепая злоба?  И тут нервы у одного из троллей сдали и он ринулся в проход, разлетаясь на две части, когда с характерным лязгом сверкнуло лезвие клинка. Теперь оставшаяся парочка троллей была не уверена, что им стоило слушать того мелкого проныру, надо было его просто сожрать, как же много он им всего наобещал. Они промчались мимо Илгона, ища выход, но зал был тупиком, тогда они попытались влезть на стену, туда, откуда пришла вода, в проход прорытый существом без имени, которое уползло далее просто по шахте, создавая такой причудливый архитектурный замысел.  Глаза высокой фигуры горели огнем горнила Наватара, а камень, искусно инкрустированный в рукоять клинка, внезапно загорелся ярким светом, словно путевая звезда, осветив причудливыми бликами зал, наполняя его светом. Образ воина плыл перед глазами Илгона, он не смог бы понять его истинные размеры и габариты, потому как то причуда брони майа Аулэ, хранителя Мории, что теперь возвращался в мир. Клинок в одной руке и молот кузнеца в другой, он приблизился к Илгону, взглядом своим отвечая на все немые вопросы, какие только могли быть "все потом".  Забив троллей, кузнец присел на колено, пытаясь увидеть в глазах Илгона хоть каплю рассудка. Но обернулся на шум, это Норнориэль задорно гнала прочь орков, приглашая их в следующий раз пойти сразу туда откуда они вылезли, впрочем погрубее звучало. Она увидела Морнэмира, что подозвал ее жестом, после чего поспешила к ваньярскому витязю и майа-кузнецу.  - Илгон, - стянув свой шлем, спустив тряпичную маску, эльда показала свои короткие рыжие волосы, - Это я, Илгон, не умирай, дуралей. Что будем делать? Она не могла выразить всю радость и признательность от встречи, ее раздражало, что из-за нее опять страдают близкие.  - Ну... - Морнэмир придерживал Илгона как мог, чтобы не травмировать его лишний раз, только он мог удержать такую тушу, - Сложно сказать. Мои ученики никогда не получали такие ожоги, я хорошо заботился о них. Я не знаю. Тут нужен кто-то с опытом врачевателя. Но, кое-что сделать мы все же можем, а дальше все зависит от сил хранящих его. - Илгон, ты пришел один? Ах, да чтоб тебя... Наверняка их перебили..., - выругалась на себя Норнориэль, переминаясь с ноги на ногу. - В любом случае, милое дитя, его нужно убрать отсюда.  Норнориэль шла рядом, пока Морнэмир нес на руках Илгона словно девицу в беде. Кузнец мысом сапога пнул стенку, запустив механизм в скрытой комнате, после чего расстроенно выдохнул, отправившись дальше, а эльфийка то и дело заглядывала в глаза бугаю, не подох ли. И вот одна из тайных мастерских, где один из учеников когда-то занимался скульптурой. Эльдарка сбросила со стола все лишнее, позволяя майа уложить на него здоровяка-пушинку.  Пока Норнориэль готовила чем обработать раны, чистые вода и тряпки, которые были с собой из чертогов Морнэмира на дне Бездны, сам кузнец вскрывал расплавленную броню, следя за тем, чтобы дева подливала в него крепкого меда, смягчая тем самым боль.  - Какая хорошая броня, мне уже нравятся руки, сделавшие ее. Кто мастер? - А, - улыбнулась эльда, - Это его гордость, ему мастер-нолдор сделал, он как и я, как он - перворожденный. - Великий потенциал за вами, первые дети Илуватара, мне по сердцу такие таланты. А вот клинок грубоват, - указал инструментом в сторону здоровенного меча, приставленного к стене, - Мне такие грязные работы не нравятся. Он разбирал броню гиганта, а Норнориэль лишь обрабатывала раны как могла. Теперь вся надежда была на эльфийский дух, если он захочет бороться, то заражение удастся избежать. В любом случае она не собиралась его отчитывать, хотя сказать было что. И не торопилась снимать правую перчатку, ему не нужно знать, что она потеряла руку. Ему много чего не нужно знать, от чего ее щеки зарделись, а неловкость взгляда могла смутить любого. Морнэмир уже знал ее печальную историю, они провели вместе довольно много времени, чтобы та открылась ему, а потому он предпочел отвлечь ее очередной историей из жизни наугрим. Положив аккуратно свою руку на плечо эльфийки, Морнэмир кивнул деве, посмотрев на нее теплым взглядом ярких огненных глаз, после чего она уселась в углу комнаты, обложившись вещами. Кузнец заботливо укрыл ее походным пледом, а сам уселся за стол рядом с калекой. Его поражало то насколько непохожи между собой найденыши. Как и наугрим, этот эльф имел достоинство, но если Норнориэль была словно затупленный клинок, который следовало починить, наугрим были наковальнями, благодаря которым возможно заключить творческие чудеса в изделия, то Илгон был лишь обыкновенной колонной в одном тоннеле, которая держала собой горный массив, взвалив на свои плечи многое. Майа не привык к нему, а потому, возможно, это сравнение могло невольно попасть в сознание Илгона.  - Ей нужен отдых, она прошла через ужасы Бездны, чтобы случайно встретить меня, - виновато пояснил майа, - Тебе тоже. Ты сделал великое дело и достоин награды. Я могу сковать тебе новую броню и оружие, если пожелаешь. Но пока, кроха Илгон, отдыхай. Интересно, вы все такие? Это же сколько молотком можно работать... Кузнец закрыл комнату изнутри, потому ему не было дела до возни гоблинов, которые обложили стену. Всякая темная тварь, что попытается войти сюда, непременно падет. Пока он рядом, дети Илуватара под его защитой.