Эомер

А давайте поздравим таща Эомера, народного Маршала Рохляндии, с Днем Варенья? Эо, дружище, пускай твоя шашка всегда будет остра, конь - здоров, а товарищи — верны! Стакашку за такого славного роханца. 

[spoiler=Милд же!]
 

Я, наверное, так и не перестану ассоциировать Тау с WR. ^^
[spoiler=Милота же!]

 
 
[spoiler=И ещё.]
 

Я, наверное, так и не перестану ассоциировать Тау с WR. ^^
[spoiler=Милота же!]

 
 
[spoiler=И ещё.]
 

Я, наверное, так и не перестану ассоциировать Тау с WR. ^^
[spoiler=Милота же!]

 
 
[spoiler=И ещё.]
 

Во-первых, не на смерть. Кто ж знал, что их пауки задерут? Ничего не предвещало беды.
Говорить с жёнами, так понимаю, придётся мне. -.-
Но вообще, если убрать эмоции, их жертва хоть и прискорбна, но стала полезной. Мы так выбрались из котла, как он мне видится. Шли б мы большим отрядом, нас б в два счёта вычислили и загнали в угол. А так у нас был шанс проникнуть незамеченными. Даже уже на переправе Андуина был усиленный засадный отряд, и это без "тревоги", а если б о нас знали... всё было б очень плохо.

Клинок ловит солнце, и отправляет в полет - Милдред вслушивается в танец Инас. словно не глазами смотрит - и входит в круг, направляет руку, нежностью и гневом древней крови эдайн. Они все забыли, но ей хранить древний род - и одно единственное дитя. Как можно было в гре своем взор отвернуть, спрятать под покрывалом - к5ротко опускается нож ребенка, встающего на крыло - Вождь движется ближе, вплетается в танец, подкидывает на руках своих птицу-Инас, единственное дозволенное ей дитя, самой судьбой приведенное.
 
Руки крылья с одним смертоносным когтем направляет,  учит чуять ветер - то что в крови, пусть наружу, ей за спину - убийцу маленькую, дитя садов. Но прерван танец-обучение, и гневом загораются янтарные глаза - брата взглядом обласкав, на Зафара взгляд переводит. Внутренний огонь почти вырывается наружу акульей улыбкой.
 
- Что, мужчины не смогли договориться на грость монет? Ах, харадрим - будь ты менее разумным, я бы оскорбилась. Будет проход им. Будет. Сундуки тяжелы для лошадей, а король лесной одарил нас богато.
 
И, дождавшись ухода, к брату подошла, щеки коснулась - то ли поддерживает, то ли помощь просит, утопая. В глазах горечь и решимость, они живут, наконец-то. Словно в кошмаре ушедшего возлюбленного она увидела истину.
 
- Вечером я приду в шатер к Зафару. Если все еще желает. И ты не спрашивай меня, прошу, об этом. Нам с тобой в детстве вовсе говорить было не нужно.
 
В то время, когда было явно видно - она горда своими братьями. Она горда быть им сестрой, быть мягче - чтож, теперь из неё вышла неплохая сталь, да и древняя кровь в ней вышла наружу - даже под золотящим кожу солнцем. Ей не нужно было говорить брату ничего - у неё было теперь два человека, которые стояли отдельно от племени. Одного она принесет в жертву с болью, а второй - дитя, ради которого они оба умрут не раздумывая. Которое стало будущим - и может, вправду лучше, что бы тайна Вождя не была передана кровному ребенку. Нести тысячелетиями несчастливую судьбу - бремя Вождя. И традиция, которую нужно ломать.

Степь горела, и горела страшно. Чёрный непроглядный дым поднимался от горящей сухой травы и столпом поднимался вверх. Ветра почти не было совсем, и из-за этого всё вокруг казалось погружённым в ночной мрак. Среди объятых пламенем холмов, между полосами чёрной выжженной земли, щурясь от разъедающего глаза смога стоял одинокий мужчина. Рохиррим медленно поворачивал голову, оглядываясь. Он помнил эту степь. Помнил этот огонь, помнил это необычно сухое лето, за которое не пролилось ни единого дождя. Вот только в воспоминаниях пламя было выше. "Или же это я был меньше?.." — подумал Эомер, спускаясь с холма. Отчего-то он не боялся ни капли. Он знал, что вот-вот придёт отец, пробиваясь сквозь дым и пламя, возьмёт его за руку и уведет домой. Вот-вот придёт... Дым становился всё гуще, затягивая небо и устилая землю ковром. Вскоре рохиррим уже стоял в абсолютной темноте, в которой изредка вспыхивали вспышки искр. Вокруг не было ни души.
 
И вот тогда Эомер наконец почувствовал страх. Он клещами сжал его душу, заставил метаться в исступлении, кричать, звать на помощь. Невидимое кольцо огня медленно, но верно сжималось. Маршал чувствовал жар, исходящий от пламени. И вот тогда, когда отдельные искры уже начали пощипывать пальцы и обжигать волосы, всё померкло, погрузившись в настоящую тьму. Тьму, в которой не было ничего, кроме голосов. Смутных, далёких, неразборчивых, но всё-таки неуловимо знакомых. Рохиррим, едва переставляя ноги, зашагал по направлению к ним. Ноги что-то словно сковывало, связывало. Маршал медленно, но верно увязал в болоте. Этот момент из детства он тоже помнил. Тогда он заехал слишком далеко от знакомых мест, задремав в седле. Эадиг вдруг резко встал. Ровная болотистая гладь заколебалась, пошла волнами. Над трясиной эхом раздалось кваканье жаб, перемежаемое с треском кузнечиков. Всё было не так, рохиррим был уверен. Он уже видел это всё, но тогда, в далёком прошлом, всё было совсем не так. Мужчина не мог отделаться от эфемерности, нереальности происходящего. Над головой мерцали звёзды, притягивая взор.
 
"Всё не так. Я что-то забыл. Что-то упустил. Что? Что?!"
 
Сны сменялись, видения шли своим чередом. Разум рохиррима, порабощённый лихорадкой, сплетал воедино впечатления и воспоминания, мечты и помысли, страхи и желания, а полученную странную кашу выдавал мужчине под видом зыбкой реальности. Эомер шёл. И ехал. И вновь шёл. И плыл, плыл неведомо куда, навстречу непонятной цели, которой Маршал не видел. Он просто знал, что должен идти. И шёл, шёл по пояс в траве, обильно усеянной росой, шёл, перешагивая через тела орков, эльфов, восточан, рохиррим, шёл, огибая кроваво-красные ручейки, сливавшиеся в бурные маленькие речки. Сначала Эомер шёл наедине со своими мыслями, силясь продраться сквозь спутанный комок эмоций. А затем пришли они.
 
Отец и мать. Брат и сестра. Названный отец и названные братья, один за одним, сливаясь в толпу, которой не было конца. И каждый из них привносил свой голос в ужасающий, страшный хор, сопровождающий Эадига на всём его пути. Монотонный гул раздражал, дезориентировал, мешал, а ледяные руки с крючковатыми пальцами цеплялись за плечи, разворачивая и стараясь втянуть в толпу. Наконец, Эомер побежал, надеясь таким образом оставить медлительную толпу позади. Побежал вначале тяжело, едва переставляя задеревеневшие ноги, но вскоре ветер засвистел, а со лба градом потёк пот. Шум позади затих, толпа, неспособная развить скорость больше черепашьей, осталась на горизонте тёмной линией. Маршал обернулся, торжествующе закричал... и, не заметив камня под ногой, на всей скорости распластался по земле.
 
***
 
— Эомер?
 
Эомер разлепил глаза и тут же сощурился. Яркий дневной свет бил прямо в глаза, ослепляя, но мужчина был ему несказанно рад. Он не видел солнца... сколько? Он потерял счёт времени, бродя по бесконечным пустырям и болотам. Рохиррим сел, рефлекторно стряхивая с плеча сухую траву. Рядом с ним, гарцуя, восседала на непроницаемо-вороной кобыле девушка. Всадница была облачено в красивое чёрное платье. Кудри цвета вороного крыла развевались на ветру, а изумрудные глаза глядели c нежностью и добротой. Маршал медленно встал, оглядываясь. Вокруг раскинулась бескрайняя роханская степь, над головой светило яркое солнце, а в небе не было ни облачка. Эомер, не в силах поверить своим глазам, ошеломлённо выдохнул, вложив всё своё удивление и надежды в одно-единственное слово.
 
***
 
— Что? — Эльфхельм разлепил глаза, очнулся от дремоты и оглянулся. В комнате, помимо него, находилось ещё трое: двое следопытов и мальчишка-рохиррим. Все трое ошарашенно переглядывались, а в неверном свете свечи маршалу показалось, что девушка ещё и слегка зарумянилась. Мальчишка помялся и с надеждой посмотрел на мужчину.
 
— Что произошло? — маршал протёр глаза напустил грозную мину и сделал вид, что просто глубоко задумался, а вовсе не заснул.
 
— Эомер, господин... Он... заговорил.
 
— Что? — Эльфхельм сорвался с места, подлетел к кровати и всмотрелся в лицо друга. Наместник почти не изменился, но, казалось, стал не таким бледным.
 
— Что он сказал? Что?! — маршал хищной птицей развернулся к мальчишке с горящими глазами. Слуга аж попятился, увидев в глазах старшего рохиррима нечто страшное и тёмное, напоминающее пламя.
 
— Он сказал... Я не уверен, господин. Кажется, это имя... — мальчишка огляделся, ища помощи в следопытах. Бесполезно. Наконец, поборов нерешительность, он выпалил, — Он сказал... Элледель.

:с Это печально, одна из самых милых участниц форума нас покидает, хоть и временно. Возвращайся поскорее, малая!

— Не выдумывай, — сквозь зубы процедил Эомера, разглядывая на свету извлечённую из руки стрелу. Наконечник был заляпан кровью, но, к счастью, следов яда или какого другого зелья была видно. Да и сама стрела мало напоминала знаменитую "чёрную". Отбросив в сторону орочий снаряд, рохиррим взялся за рану. Скачка явно не пошла на пользу Эогарту, однако рука его выглядела вполне сносно. Маршал выудил из баулов чистую тряпку и принялся за обработку раны.
 
— Не выдумывай, — вновь повторил Эомер, — Я своих подчинённых бросать не намерен, в каком бы они состоянии не были. Сомневаюсь, что они погонятся за нами. Держать под прицелом переправу куда важнее. А если и отправят пару лазутчиков... — Маршал затянул повязку, похлопал Эогарта по плечу — здоровой руки, разумеется, — Отобьёмся. Не в первый раз.
 
Эадиг с ободряющей улыбкой отошёл от воина, хотя на душе скребли кошки. По большому счёту, в состоянии отбиваться был только он. Эомер не был склонен недооценивать себя, но и не заблуждался в своих силах. Правда, большие сомнения вызывала Эовин. Рохиррим, проверяющий состояние лошади, искоса глянул на неё. Девушка, казалось, была вполне готова постоять за себя, что легко читалось в её полных решимости глазах. Маршал вздрогнул. Как бы он не верил в сестру, мысль о том, что ей придётся, возможно, сражаться, приводила в ужас.
 
— Отдохнём немного. Час, может два. И поедем дальше. Мы всё ближе к дому, скоро достигнем Истемнета — а там уже пойдут деревни и поселения рохиррим. Будет легче найти помощь.
 
Эовин что-то буркнула себе под нос насчёт помощи и уселась возле одного из камней, деловито скрестив ноги и принявшись за скромную пищу. Эомер, недолго думая, присоединился к ней, вручив раненому самый большой кусок хлеба. Некоторое время было слышно лишь сосредоточенное жевание, разбавляемое лишь фырканием лошадей. Маршал усиленно прислушивался, но со стороны реки не донеслось ни единого звука. Погони и в самом деле не было. Видно, орки сочли их недостойной добычей.
 
Короткий отдых и обед пошёл на пользу всем им. Эогарт, до того выглядевший бледнее свежевыпавшего снега, вновь обрёл более-менее нормальный цвет лица, Эовин, что уже второй или третий час ворчливо комментировала всё происходящее себе под нос, вроде бы успокоилась, а глаза её вновь обрели мягкость и намёк на доброту. А Эомер, что всю стоянку сидел как на иголках, ежеминутно ожидая нападения, успокоился и позволил себе даже чуток вздремнуть — недолго, минут десять. Разморенные внезапно вышедшим солнцем и хоть и скудным, но всё-таки достаточно сытным обедом, рохиррим вставать совершенно не хотели. Наконец, скрипнув зубами, Маршал поднял свой маленький отряд, помог всем влезть в седло, и уже через пару минут троица лошадей, образующих линию с раненым посередине, скакала навстречу родным землям.
 
Переход в Истэмнет

— Не выдумывай, — сквозь зубы процедил Эомера, разглядывая на свету извлечённую из руки стрелу. Наконечник был заляпан кровью, но, к счастью, следов яда или какого другого зелья была видно. Да и сама стрела мало напоминала знаменитую "чёрную". Отбросив в сторону орочий снаряд, рохиррим взялся за рану. Скачка явно не пошла на пользу Эогарту, однако рука его выглядела вполне сносно. Маршал выудил из баулов чистую тряпку и принялся за обработку раны.
 
— Не выдумывай, — вновь повторил Эомер, — Я своих подчинённых бросать не намерен, в каком бы они состоянии не были. Сомневаюсь, что они погонятся за нами. Держать под прицелом переправу куда важнее. А если и отправят пару лазутчиков... — Маршал затянул повязку, похлопал Эогарта по плечу — здоровой руки, разумеется, — Отобьёмся. Не в первый раз.
 
Эадиг с ободряющей улыбкой отошёл от воина, хотя на душе скребли кошки. По большому счёту, в состоянии отбиваться был только он. Эомер не был склонен недооценивать себя, но и не заблуждался в своих силах. Правда, большие сомнения вызывала Эовин. Рохиррим, проверяющий состояние лошади, искоса глянул на неё. Девушка, казалось, была вполне готова постоять за себя, что легко читалось в её полных решимости глазах. Маршал вздрогнул. Как бы он не верил в сестру, мысль о том, что ей придётся, возможно, сражаться, приводила в ужас.
 
— Отдохнём немного. Час, может два. И поедем дальше. Мы всё ближе к дому, скоро достигнем Истемнета — а там уже пойдут деревни и поселения рохиррим. Будет легче найти помощь.
 
Эовин что-то буркнула себе под нос насчёт помощи и уселась возле одного из камней, деловито скрестив ноги и принявшись за скромную пищу. Эомер, недолго думая, присоединился к ней, вручив раненому самый большой кусок хлеба. Некоторое время было слышно лишь сосредоточенное жевание, разбавляемое лишь фырканием лошадей. Маршал усиленно прислушивался, но со стороны реки не донеслось ни единого звука. Погони и в самом деле не было. Видно, орки сочли их недостойной добычей.
 
Короткий отдых и обед пошёл на пользу всем им. Эогарт, до того выглядевший бледнее свежевыпавшего снега, вновь обрёл более-менее нормальный цвет лица, Эовин, что уже второй или третий час ворчливо комментировала всё происходящее себе под нос, вроде бы успокоилась, а глаза её вновь обрели мягкость и намёк на доброту. А Эомер, что всю стоянку сидел как на иголках, ежеминутно ожидая нападения, успокоился и позволил себе даже чуток вздремнуть — недолго, минут десять. Разморенные внезапно вышедшим солнцем и хоть и скудным, но всё-таки достаточно сытным обедом, рохиррим вставать совершенно не хотели. Наконец, скрипнув зубами, Маршал поднял свой маленький отряд, помог всем влезть в седло, и уже через пару минут троица лошадей, образующих линию с раненым посередине, скакала навстречу родным землям.
 
Переход в Истэмнет

— Не выдумывай, — сквозь зубы процедил Эомера, разглядывая на свету извлечённую из руки стрелу. Наконечник был заляпан кровью, но, к счастью, следов яда или какого другого зелья была видно. Да и сама стрела мало напоминала знаменитую "чёрную". Отбросив в сторону орочий снаряд, рохиррим взялся за рану. Скачка явно не пошла на пользу Эогарту, однако рука его выглядела вполне сносно. Маршал выудил из баулов чистую тряпку и принялся за обработку раны.
 
— Не выдумывай, — вновь повторил Эомер, — Я своих подчинённых бросать не намерен, в каком бы они состоянии не были. Сомневаюсь, что они погонятся за нами. Держать под прицелом переправу куда важнее. А если и отправят пару лазутчиков... — Маршал затянул повязку, похлопал Эогарта по плечу — здоровой руки, разумеется, — Отобьёмся. Не в первый раз.
 
Эадиг с ободряющей улыбкой отошёл от воина, хотя на душе скребли кошки. По большому счёту, в состоянии отбиваться был только он. Эомер не был склонен недооценивать себя, но и не заблуждался в своих силах. Правда, большие сомнения вызывала Эовин. Рохиррим, проверяющий состояние лошади, искоса глянул на неё. Девушка, казалось, была вполне готова постоять за себя, что легко читалось в её полных решимости глазах. Маршал вздрогнул. Как бы он не верил в сестру, мысль о том, что ей придётся, возможно, сражаться, приводила в ужас.
 
— Отдохнём немного. Час, может два. И поедем дальше. Мы всё ближе к дому, скоро достигнем Истемнета — а там уже пойдут деревни и поселения рохиррим. Будет легче найти помощь.
 
Эовин что-то буркнула себе под нос насчёт помощи и уселась возле одного из камней, деловито скрестив ноги и принявшись за скромную пищу. Эомер, недолго думая, присоединился к ней, вручив раненому самый большой кусок хлеба. Некоторое время было слышно лишь сосредоточенное жевание, разбавляемое лишь фырканием лошадей. Маршал усиленно прислушивался, но со стороны реки не донеслось ни единого звука. Погони и в самом деле не было. Видно, орки сочли их недостойной добычей.
 
Короткий отдых и обед пошёл на пользу всем им. Эогарт, до того выглядевший бледнее свежевыпавшего снега, вновь обрёл более-менее нормальный цвет лица, Эовин, что уже второй или третий час ворчливо комментировала всё происходящее себе под нос, вроде бы успокоилась, а глаза её вновь обрели мягкость и намёк на доброту. А Эомер, что всю стоянку сидел как на иголках, ежеминутно ожидая нападения, успокоился и позволил себе даже чуток вздремнуть — недолго, минут десять. Разморенные внезапно вышедшим солнцем и хоть и скудным, но всё-таки достаточно сытным обедом, рохиррим вставать совершенно не хотели. Наконец, скрипнув зубами, Маршал поднял свой маленький отряд, помог всем влезть в седло, и уже через пару минут троица лошадей, образующих линию с раненым посередине, скакала навстречу родным землям.
 
Переход в Истэмнет

— Не выдумывай, — сквозь зубы процедил Эомера, разглядывая на свету извлечённую из руки стрелу. Наконечник был заляпан кровью, но, к счастью, следов яда или какого другого зелья была видно. Да и сама стрела мало напоминала знаменитую "чёрную". Отбросив в сторону орочий снаряд, рохиррим взялся за рану. Скачка явно не пошла на пользу Эогарту, однако рука его выглядела вполне сносно. Маршал выудил из баулов чистую тряпку и принялся за обработку раны.
 
— Не выдумывай, — вновь повторил Эомер, — Я своих подчинённых бросать не намерен, в каком бы они состоянии не были. Сомневаюсь, что они погонятся за нами. Держать под прицелом переправу куда важнее. А если и отправят пару лазутчиков... — Маршал затянул повязку, похлопал Эогарта по плечу — здоровой руки, разумеется, — Отобьёмся. Не в первый раз.
 
Эадиг с ободряющей улыбкой отошёл от воина, хотя на душе скребли кошки. По большому счёту, в состоянии отбиваться был только он. Эомер не был склонен недооценивать себя, но и не заблуждался в своих силах. Правда, большие сомнения вызывала Эовин. Рохиррим, проверяющий состояние лошади, искоса глянул на неё. Девушка, казалось, была вполне готова постоять за себя, что легко читалось в её полных решимости глазах. Маршал вздрогнул. Как бы он не верил в сестру, мысль о том, что ей придётся, возможно, сражаться, приводила в ужас.
 
— Отдохнём немного. Час, может два. И поедем дальше. Мы всё ближе к дому, скоро достигнем Истемнета — а там уже пойдут деревни и поселения рохиррим. Будет легче найти помощь.
 
Эовин что-то буркнула себе под нос насчёт помощи и уселась возле одного из камней, деловито скрестив ноги и принявшись за скромную пищу. Эомер, недолго думая, присоединился к ней, вручив раненому самый большой кусок хлеба. Некоторое время было слышно лишь сосредоточенное жевание, разбавляемое лишь фырканием лошадей. Маршал усиленно прислушивался, но со стороны реки не донеслось ни единого звука. Погони и в самом деле не было. Видно, орки сочли их недостойной добычей.
 
Короткий отдых и обед пошёл на пользу всем им. Эогарт, до того выглядевший бледнее свежевыпавшего снега, вновь обрёл более-менее нормальный цвет лица, Эовин, что уже второй или третий час ворчливо комментировала всё происходящее себе под нос, вроде бы успокоилась, а глаза её вновь обрели мягкость и намёк на доброту. А Эомер, что всю стоянку сидел как на иголках, ежеминутно ожидая нападения, успокоился и позволил себе даже чуток вздремнуть — недолго, минут десять. Разморенные внезапно вышедшим солнцем и хоть и скудным, но всё-таки достаточно сытным обедом, рохиррим вставать совершенно не хотели. Наконец, скрипнув зубами, Маршал поднял свой маленький отряд, помог всем влезть в седло, и уже через пару минут троица лошадей, образующих линию с раненым посередине, скакала навстречу родным землям.
 
Переход в Истэмнет

Полчаса непрерывной скачки выдержит любой рохиррим. Более того, не просто выдержит, а отнесется к этому, как к прогулке, приносящей удовольствие. А вот полчаса скачки со стрелой в предплечье уже станут испытанием для любого сына Рохана. Эогарт такое испытание выдержал, однако был близок к тому, чтобы провалить его - когда Эомер наконец обратился к нему, рохиррим держался в седле хуже мальчишки, у которого только начали расти усы. Доспех мужчины был уже весь в кровавых пятнах, однако внимание на это так и не было обращено - спускаясь с помощью Эомера с коня, Эогарт затратил все свои оставшиеся силы на то, чтобы не упасть на землю. Была ли нужна ему помощь? Ответ на этот вопрос так и не прозвучал - раненный лишь слабо кивнул Маршалу и пробормотал что-то вроде "Да, помочь", после чего нашел взглядом валун позади и с облегчением опустился на камень. 

- Эомер, я вас не задержу? Ярл же, надо спешить, а тут моя рука... - именно такими были последние слова воина перед тем, как Маршал примерился и точным, ловким движением вытянул стрелу из предплечья, чем и вызвал короткий и сдержанный стон - Эогарт решил перетерпеть боль и не изливать ее в крике. Скривившись от боли, раненный отдышался и продолжил, с трудом ворочая непослушным языком:
- Я ведь сам продержусь, дойду до села какого, ставки Эркенбранда той же. Не мальчишка уже. 


 

[spoiler=Гиль]
 

Я не могу конкурировать с Ниби по эмоциональности и теплоте поздравления. ._. Но всё же — с Днём Рождения, Ксинхейл! :з Я тебя знаю плохо, к сожалению, но у меня сложилось впечатление, что ты исключительно добрый, мирный и вообще клёвый гном. Таким и оставайся. Вот. ^^

Внимательно выслушав собеседницу, Элледель кивнула.
- Спасибо за разъяснение. Мне по-прежнему сложно представить их себе, но...чего только нынче не увидишь. Позвольте теперь позвать моих товарищей, Владычица. 
Специальным сигналом - ухнув два раза по-совиному - Элле подозвала свой отряд. Через некоторое время они подошли к ней, и Элле вкратце передала им слова Галадриэли. Интересно было наблюдать за лицами следопытов, когда те смотрели на лориэнскую королеву. В их глазах отражались совершенно разные эмоции. Тиэнор, как показалось Элледели, был так же вдохновлен встречей, как и она сама. Ненгиль и Хирдор едва не поразевали рты от удивления при виде Галадриэли, а спокойное лицо Эльзы украсила теплая улыбка.
- Теперь нам надо обсудить план, но где же...

Речь следопытки прервало внезапное появление высокого темноволосого эльфа, спустившегося с вершины холма вслед за Владычицей. Своим приходом он предотвратил вопрос, вертевшийся на языке у Элле. 
"Так вот кого Галадриэль взяла себе в подмогу".
Лицо эльда показалось девушке смутно знакомым - определенно, дочь Хальбарада видела его в Ривенделле; и кажется, эльфы Элронда говорили о нём как о великом кузнеце. Однако имени его девушка, как ни силилась, вспомнить не смогла. Это показалось памятливой Элледели странным; странным было и выражение лица эльфа. Оно было бесстрастным, даже, пожалуй, чересчур бесстрастным. Однако, Элле было не до разгадывания его эмоций; соблюдая правила приличия, девушка коротко кивнула спутнику Галадриэли и представилась:
- Я Элледель, дочь Хальбарада. К вашим услугам, - произнесла она. - Что же, раз теперь все в сборе, нужно составить какой-то план нападения.
Темноволосый эльф сразу же высказал свои мысли по данному поводу, но Галадриэль отвергла его идею. По правде говоря, Элле хотела предложить то же самое, что и Исилендил - так оказывается, его звали; но теперь девушке пришлось обратиться в слух, и это было мудро. План Владычицы, казалось, не имел никаких изъянов. Кроме одного...
 
- Я пойду, - сказала Элледель практически сразу же, как Галадриэль договорила. - У меня нет права рисковать ничьей жизнью, кроме своей. Однако, если кто-то захочет испытать судьбу - от компании я не откажусь.
Говоря это, девушка машинально вертела в руках свой золотой перстень. Ограненный изумруд нагрелся от тепла тела, и казалось, что скольжение пальцев по его граням успокаивает и придает силы. Однако же, воспоминания, связанные с кольцом, чуть было не заставили Элледель смалодушничать и отказаться от роли приманки. Но девушка после минутной борьбы с самой собой все-таки взяла себя в руки. Она не поддалась слабости при виде раненого Фалхада, она не сдалась, увидев разрушенные Гавани; а сейчас и подавно не могла отступить. У неё не было на это права.

я увижу Вас в старом парке

на скамейке, с лиловой книгой.

и возможно, в очках, сидящих

чуть неровно на переносье.

будет солнце играть лучами

через кроны ветвистых кленов

в волосах цвета тёмной бронзы;

и на майке бордово-красной.

я пройду мимо Вас небыстро

увлеченно любуясь видом.

сомневаюсь, что я замечу

Вас, сидящего на скамейке.

сомневаюсь, что Вы поймёте,

что припомните - тоже вряд ли -

сочетание глаз зелёных

с темно-синим в горошек платьем.

Февраль: просто продолжать ныть.
Я за Вами, мессир: и во мрак неоконченной ночи;
из унылого дня - в беспросветное утро прощаний;
и в бессмертную муку, которую мастер пророчил
человеку, носившему гордое звание "всадник".
 
Я за Вами, мессир, хоть куда - да куда позовёте!
На Луну, на Голгофу и вниз, на трамвайные рельсы.
Стану ведьмой нагой в полуночном, безумном полете;
на балу до утра протанцую в венце королевском.
 
Я за Вами, мессир. Вы не дьявол - но это не важно!
Я уже не пребуду в числе Вашей преданной свиты.
Шесть утра. Мне пора в особняк мой вернуться бумажный.
До свиданья, мессир. Не забудьте свою Маргариту.

 

Эльфы спят, а Враг не дремлет,
Дни и ночи зрит и внемлет.
Не сомкнут усталы веки
Орки, тролли, человеки.
Бдят все армии в Мордоре,
Бдят все стражники в дозоре,
Бдят в Умбаре и в Хараде
Ради славы, чести ради.
Для победы непременной
Враг работает в три смены.
От бессонницы такой
Орки просто рвутся в бой.
(Просто, если мало спать,
Так и тянет убивать))))

Спят усталые игрушки,
Спят все эльфы на подушках,
В Ривендейле тихий час,
Все уснули в этот раз. 
Спит Элронд, влекомый снами
О прекрасной тёте Гале,
Келебримбор отдыхает,
Завтра трудный день - он знает.
Лориэн во сне затих,
Не звучит разрыв шутих — 
Гендальф слился, слава богу,
В Шир по каменной дороге. 
Тау спит и видит Кили,
Как они вискарик пили,
Трандуил на лосе спит
В страхе, что тот прочь сбежит. 
Леголас полез на мэллорн
Рисовать три буквы мелом...

Фэнэк усмехнулся на слова эльды.
- Моя жизнь тоже стала совсем другой, - харадец приобнял эльфийку, - Мир не сошел с ума и ты не спала. Ты не видела Арду. Не была за пределами леса. Тебе лет больше, чем династиям вождей Харада, но ты не знаешь о мире ничего. А то что узнаешь, оно не такое каким тебе хотелось бы видеть. Первое, что ты видишь, выбравшись из золотой клетки, это то, какими могут быть люди. В твоей беде не малая доля моей заслуги.
Странно было слышать такое от южанина, который всегда считал, что правда за ним. Но он все же человек, он один из детей Илуватара. Хоть он и потом тех, кто предал однажды своих родичей и перворожденных, но он остается эдайном. Чувства, которые испытывает он к спасенной девушке, являются доказательством того, что не все до чего коснулись черные руки Моргота, а потом и Сауроновы эпохи назад искажено навсегда.
- Ты не изгнана, а похищена, - улыбнулся человек вновь на слова Гилнарниэль. А то, что сказала она дальше и вовсе заставило его проронить смешинку.
- Твои суждения не верны в корне. Только один харадрим в моем отряде был охотником и ягодосборщиком, пришедшим на службу к Саурону из самой задницы Дальнего Харада, Сайртаханы по нашему. Он мог варга голыми руками завалить, но его сожрали тролли. Мы добывали еду грабежом. Деревенские люди не так просты как тебе кажется. Ты наивна и тебя они обманут, а если в деревне водится такой вот "бывший истрелинг" как Жуган, то... А со мной, - харадрим стянул маску показывая эльфийке в свете факела свое обезображенное лицо, - И вовсе не станут дел вести, позовут дружину, а та скора на расправу с харадрим. 
Фэнэк встал на ноги и отправился на поиски хвороста, оставив Гиль наедине с собой и своими мыслями. Вернулся быстро и на скорую руку развел небольшой костер.
- Погреемся так, а потом пойдем в путь, - он снова сел рядом с эльфийкой, периодически подкладывая в огонь хворост, - Пойдем в Рохан. На свадьбе я успел обзавестись союзником, друзьями нам еще предстоит стать. Помнишь того заносчивого маршала, которому я раскрасил морду.
Харадец дотронулся до брови, на которой виднелся шрам после той славны драки. Он опустил тот момент, что рохиррим тоже успел начистить ему как надо, а потом он бегал плакаться к Гиль.
- Ну дык под юбко тепло и мухи не кусают.
- Потому что они там все помирают от духоты. Смерть всему живому под юбкой!
- Ты как всегда... 
- Он должен будет нам помочь. Проблема только в пограничниках. Они могут нас убить. Впрочем здесь все может убить. 

Милд таки научила Инас драться. ;з
 
[spoiler=Danger zone!]
 

И милаха Тау. :з
 
P.S. Да, я знаю, что это WR, но ассоциация у меня с Тау. -.-
[spoiler=Тауриэль]

 

В копилку с Анайрэ.
[spoiler=Айняша в наше время]

 
[spoiler=Ты тут сидишь, а там лес горит!]