Перейти к содержанию

Quessy

Свобода
  • Публикаций

    77
  • Зарегистрирован

  • Посещение

    Никогда
  • Победитель дней

    1

Сообщения, опубликованные Quessy

  1. [AVA]http://se.uploads.ru/t/U5w8i.jpg[/AVA]
    [NIC]Леголас[/NIC]
    Слова отца сотворили с Леголасом что-то невероятное.
    Первым было удивление: кольцо просто не могло попасть к Врагу. Не могло потому что...потому что не могло и всё тут.
    Затем к нему приложился гнев: да как он только посмел? Да это же просто...
    Потом добавилось чувство вины: если бы я был с Фродо, быть может, этого можно было бы избежать.
    После - траур: значит, скорее всего, Хранитель мертв. Возможно мертвы и остальные.
    Страх: значит мы в любом случае вынуждены будем умереть или подчиниться?
    И снова гнев: но это же несправедливо!

    У Леголаса зазвенело в ушах от такого обилия эмоций.
    Он поднял глаза на отца, всё ещё надеясь, что это какая-то слишком неудачная шутка или что он все не так понял. И увидел, как взгляд Трандуила стал более напряженным, каким-то сверлящим и одновременно невидящим. Скорее всего он с кем-то общался.
    - Я вижу, ты всё же занят, отец. Я могу зайти к тебе позже, если желаешь. Или ты можешь в любой момент послать за мной. Мне стоит оставить тебя сейчас?
    Он действительно не желал мешать отцу. К тому же, ему многое предстояло переосмыслить.

  2. [AVA]http://se.uploads.ru/t/U5w8i.jpg[/AVA]
    [NIC]Леголас[/NIC]
    Леголас тяжело вздохнул. Он действительно не знал с чего начать. Перед глазами проносились картины детства и подросткового возраста. Было намного проще, когда он мог здесь общаться с отцом, читать, тренироваться. Тогда к нему относились, как ребенку, несмотря на его возраст. Многие эльфы были старше него, и с Леголасом общались, примерно так, как люди общаются со своими подростками. Мол, ты, конечно, можешь знать и уметь многое, но опыта у тебя мало.
    Теперь все изменилось. За год он стал взрослым в глазах сородичей. И, надо признать, узнал и увидел он действительно больше, чем хотелось бы. И нельзя сказать, что это его радовало.
    - Леголас. Много лун тому назад, оставил ты наши земли, и не было от тебя вестей. Но я рад, что ты вернулся домой, сын мой.
    - Я тоже рад вернуться отец. Мне не хватало тебя, - Леголас нежно улыбнулся. Больше глазами, чем губами. Он чуть покачнулся на месте, желая обнять отца, но, не решившись, просто неуверенно перенес вес на другую ногу.
    - Я не говорил с тобой не оттого, что не хотел. И даже не потому, что не мог. Я не хотел пугать тебя плохими вестями. Но если ты желаешь, я могу рассказать тебе, как все было. Я видел Кольцо, скованное Врагом. Владыка Элронд рассудил, что нужно отнести его в Мордор. Я вызвался стать частью отряда... Братства, которое проводит Хранителя (ты можешь представить - это был полурослик!). Но Братство теряло воинов одного за другим. Мало кто хотел себе смерти. Многие думали, будто знают, как поступить лучше и уходили. Я до последнего защищал Хранителя. Но я видел зло. В том числе внутри Братства. Я видел тлетворное влияние Кольца.  Я видел Назгулов, ищущих Кольцо. И... я не знаю, что произошло со мной. И без того, я боялся идти в Мордор, зная, что не вернусь. Но тут. Я просто увидел это... существо. И вспомнил про все плохое, что было в моей жизни. Мне стало страшно. Казалось, я ничто перед ним. Это было так страшно, будто на моих глазах умерли все. И когда я подумал, что они могут пытать меня, что могут заставить рассказать... Ох, я уже видел, как горят мэллорны. Мне показалось, я почувствовал смерть эльфов. И твою смерть...
    Леголас опустил голову. Мало того, что он сказал больше, чем планировал, он понимал, что уже не может остановиться и прекратить эту вынужденную исповедь. Слова давались тяжело. Каждое слово саднило и зудом отзывалось в гортани, сводило челюсти, оставляло мерзкий привкус во рту.
    Его хорошо воспитали, и эльф рано уяснил, что лучше ему лично сознаться отцу, чем дать ему возможность узнать правду от кого-то другого. И ничего не оставалось, кроме как набрать воздуха и признаться.
    - Я сбежал, отец. Я испугался.
    Леголас долго молчал. Он много раз проигрывал этот диалог про себя. Но даже представить не мог, что это будет настолько тяжело.
    Ему нужно было что-то сказать в свое оправдание, но говорить было нечего. Осознав, что молчание уж слишком затянулось, он продолжил, так и не найдя в себе силы поднять взгляд на отца.
    - Я не знаю, где сейчас Хранитель кольца. У меня нет знания о том, жив ли он, и не нашел ли его Враг. Будет тяжело, отец. Я знаю, мы потеряем ещё больше братьев. И мне нечем себя оправдать. И нечем успокоить тебя, кроме обещания, что я буду рядом и положу жизнь на служение тебе, если это потребуется.

  3. Кошка чудесна.
    А какой породы собаку ты бы хотел? Почему не заводишь?
    Кем ты работаешь? Кем хотел бы работать?
    Как ты считаешь, в каком возрасте наступает старость?
    Твой любимый компьютерный персонаж?
    Твой любимый литературный персонаж (вне творчества Толкина)?
    Ты засыпаешь в полной темноте или при свете?
    Какая еда способна поднять тебе настроение?

  4. [AVA]https://s-media-cache-ak0.pinimg.com/736x/ca/f9/94/caf9948a3afcfac194837e54f1c732f2.jpg[/AVA]

    [NIC]Бельтогор[/NIC]

    Быстро оглянувшись, вор увидел, что впервые (на удивление) тайный маневр не сработал. Можно было, конечно, скрыться в таверне. И два незадачливых вора так бы и сделали, если бы в конце улицы не появились стражники.  Один из вариантов - понадеяться, что это свои, и привлечь их, но издалека было не ясно, подкупленная это стража или у них сегодня каждые пятнадцать минут смена караула - то, вон эти двое, балрог их побери, то вот ещё. Что ж, пусть так. Значит не повезло. Такова профессия, без этого никак.
    Бельтогор быстро оценил скорость движения стражи, после чего достал кинжал и подобрал плащ, чтобы не мешал, после чего сделал знак Боласу уходить.
    - Так, народ, мы все поняли, - он поднял кинжал вверх лезвием и расположил вторую открытую руку на уровне своей груди, показывая максимально мирные намерения. Спиной он попятился мимо воинов к трем своим ребятам, встав между ними и воинами. На удивление хилый Болас, взвалил одного из разбойников на спину и потащил его в проулок, откуда они появились.
    - Мы вас не видели, вы нас тоже. - он задержал взгляд на Арагорне, - а ты неплох, парня, э? Даже без оружия их уделал! - на лице Бельтогора появилась заискивающая улыбка.
    Болас вернулся и схватил второго поверженного разбойника.
    - Че, героическая победа, да? А ты, писака, накорябай что-нибудь об этом! Потом почитаешь - ты же ещё зайдёшь в трактир? - он подмигнул Геору, как старому знакомому.
    Болас сложил под аркой соседней улицы одно тело на другое и вернулся за третьим. Этот разбойник был в сознании - ему всего лишь сломали нос. Так что он, держась за руку Боласа пошел сам. Бельтогор все так же, спиной вперед, попятился вслед за ними.
    - Удачного дня, милостивые господа! Приятной там...ночи...и всего, что там вам нужно, - он отвесил шутовской поклон, стараясь не сводить взгляд ни с одного из воинов, и продолжил пятиться в темноту проулка.

  5. [AVA]https://s-media-cache-ak0.pinimg.com/736x/ca/f9/94/caf9948a3afcfac194837e54f1c732f2.jpg[/AVA]

    [NIC]Бельтогор[/NIC]

    Бельтогор, как обычно, дежурил у таверны. Удобное место, чтобы обирать посетителей - слишком сильно выпивших, чтобы драться, но не пропивших все деньги. Или тех, кто хорошо расслабился и был готов выложить деньги ещё до того, как напьется. Первых нескольких всегда пропускали. И не более двух "дел" за день - нехорошо, чтобы за местечком закрепилась дурная слава. Но вот из таверны вышел мужчина. Издалека было видно немного: только то, что он странно држался: голова чуть приподнята, одна рука на поясе, другой держится за сердце. Видимо, выпил. А это значило, что он был удачной мишенью. Бельтогор только собрался дать знак своим товарищам, как из проулка, от Великих Врат повернули ещё двое, разбойник поравнялся с ними: два воина, у обоих мечи. Видимо, решили зайти в трактир после дежурства. Кажись, намечается нечто более интересное! Он сделал легкий поклон приветствуя воинов и показывая своим ребятам, на кого обращать внимание. Сам же, ускорив шаг, направился к вышедшему из таверны.

    Обойдя таверну сзади, к нему из-за забора вышел Болас, осведомитель, который обычно сидел в таверне. Быстро он пересказал основные данные о посетителе Бельтогору. Вместе они подошли к посетителю таверны, стараясь говорить, громко - важно было привлечь и воинов сюда.

    - Эй, писака, слышь, ты с какого архива? - начал Бельтогор, - Чё-то я тебя не помню у нас на архиве!

    Он заглянул мужчине за спину - там книжка? Дашь почитать? А то уже, - он издал мерзкий шипящий звук, громко втягивая холодный воздух сквозь сжатые зубы, - три года, как не читал, знаешь, как ломит?

    - Ты лучше, слышь, давай, объясни по-нашему, чё на людей беззащитных с кнутом полез, - в тон ему начал Болас, - Чё, рука лишняя? Ты Арадила Вонючую Рубаху знаешь?

    Воины приблизились на необходимое расстояние.

    - Да ладно тебе, писака, - продолжил задирать Бельтогор, - ты ж у нас грамотный, давай почитай нам чего-нибудь про родные просторы! Давай-давай! - он помотал рукой в воздухе, давая остальным команду выходить. И пока они с Боласом продолжали громко задирать посетителя таверны, ещё трое разбойников неслышно зашли к воинам со спины - таких лучше сразу оглушать. Честный бой пусть останется рыцарям.

  6. [AVA]http://se.uploads.ru/t/U5w8i.jpg[/AVA]
    [NIC]Леголас[/NIC]
    Леголас давно хотел зайти к отцу, но по непонятным причинам все откладывал это дело. Может быть потому, что не знал, что сообщить ему, а может быть потому, что не был готов к тому, что может сообщить ему Трандуил. Все понимали, что дела идут не так, как хотелось бы, и пускай, в этом не было личной вины Леголаса, ему было сложно говорить о нынешних временах с кем бы то ни было.
    Со времени последней смерти, которую он наблюдал, прошло достаточно времени. И хотя времени прошло недостаточно, чтобы залечить все раны его сердца, лихолесский принц почувствовал в себе чуть больше сил и энергии,  (по крайней мере, ему так казалось), чтобы встретиться лицом к лицу с теми, кто задаст ему неудобные вопросы, которые заставят Леголаса обратиться к собственным чувствам.
    Осень, пожалуй, была единственной, кому эльфы позволили захватить Лихолесье (а что ещё они могли сделать?). Несмотря на то, что она делала Лихолесье, пожалуй, самым красивым местом в Средиземье, где золото и медь казались жалкой пародией на листву над головой, а кора деревьев приобретала под осенним ветром и солнцем особый цвет и запах, дающий то самое чувство уюта, о котором люди говорили в своих сказках о Собратьях, ушедших в эльфийские леса и возвращавшихся только когда их возраст напоминал о скорой необходимости визита к Мандосу.
    Леголас привычно зашел во дворец, однако сразу замедлил шаг, вдохнув полной грудью знакомый запах, Его сердце переполняли чувства: радость очередного возвращения, воспоминания о годах, когда он точно так же возвращался сюда,задумываясь о том, что уже было и что могло бы быть.
    Погрузившись в размышления, он шел туда, куда вели его ноги. Дойдя до приемной залы, где обычно находился Трандуил днем, он несколько раз постучал в дверь, после чего отсчитал зачем-то дюжину секунд, и только тогда вошел.
    Увидев отца, Леголас почувствовал, как часто забилось сердце. Только сейчас он понял, как сильно на самом деле скучал. С того места, где он стоял, нельзя было точно сказать, был ли там кто-то, кроме Трандуила, поэтому Леголас тихонько кивнул себе и обратился к отцу, как было дОлжно:
    - Mae govannen, мой король. Я рад встрече.

  7. [AVA]http://se.uploads.ru/t/ljVmp.jpg[/AVA][NIC]Фалогонд[/NIC]
    В первую секунду мужчина в недоумении вскинул глаза на, наконец обратившего на него внимание человека, и с силой выдернул руку. Это, впрочем, ему не помогло - он сразу же получил удар в лицо. Впрочем, Фалогонду повезло: так как они с наглецом находились недалеко друг от друга, он не смог как следует замахнуться, и удар был не очень сильным. Он, конечно, рассек кожу, и мужчина испытывал боль, но его гнев, удивление от неожиданного отпора и воздействие большого количества алкоголя значительно ее притупляли.
    -Эт-ты на меня так?! - Он сделал шаг вперед, однако непослушные ноги среагировали не сразу, и тело его значительно накренилось. Быстро перебирая ногами и махая руками в воздухе, он с трудом нашел равновесие у соседнего столика, чуть правее. Там сидел какой-то молодой человек с собакой.
    - У-у-у, рычало, - погрозил он ей пальцем, - Вон тот, молчаливый! Смотри, пёс, какой хам! Атуй его, атуй! - сфокусировав взгляд на кружке пива на столе, он смело схватил ее и запустил в наглеца.
    - Разговаривать-ить не умеет, - доверительно сообщил он собаке, - а все туда же. Каракулит все, сидит. Вот из-за таких, как он и умер мой Драгомир, сыночек мой. Какие у него были руки! Ой, загляденье-мужик. А вот, гляди, как ты, пес, - он хотел было пнуть собаку ногой, но побоялся, -  как ты, вот, сдох. Умер-ить, мой Драгомир. И приперли его, как пса, дохлого-предохлого.
    Фалогонд сел за стол, уперлся локтями в колени и положил голову на руки.
    - Обижают меня, зубастый, обижают. Все гоняют, этот, - ткнул пальцем за спину, - вон, вообще ударил. А всё из-за бумажек. А ведь важнее люди, понимаешь ты, кобель? Да ничего ты не понимаешь! А вот мой Драгомир всё понимал. Он хороший был. Такой красивый. Убили в Осгилиате. Такой парня!..

  8. Специально для Акселя и Трандуила, которые вчера всю ночь что-то обсуждали, а мне любопытство не позволяло просто так уснуть и от включающейся подсветки не проснуться и не посмотреть, что же такое интересное они пишут.

  9. [AVA]http://se.uploads.ru/t/dSG5w.jpg[/AVA][NIC]Фалогонд[/NIC]
    Дверь открылась с тяжелым скрипом, и в таверну ввалился гондорец, с недавних пор ставший завсегдатаем абсолютно всех мест, где ему соглашались наливать. На данный момент он уже был навеселе. Навеселе?! Наглая ложь! Он знатно надрался и уже с трудом стоял на ногах.
    С трудом донеся свое тело до ближайшей скамейки, он тяжело, всем телом плюхнулся на нее, и во всю глотку заорал.
    - Эля мне сюдыть!
    Можно было не сомневаться, деньги при нем были, правда с каждым днем все меньше. Из-за разгульного образа жизни, хозяйство приходило в упадок, однако соседи его, как правило, не корили, и даже жена относилась с сочувствием, и закрывала глаза на его образ жизни.
    Тяжело встав, Фалогонд попробовал седалищем ещё несколько скамеек в трактире, пока наконец не решил окончательно остановиться за одним из столов, рядом с Геором.
    - Что, парня, с бумажками играешьси? - он потянулся было к столу Геора, но, не дотянувшись, упал, после чего, вернулся обратно на место, - а знаешь, какой у меня сын? Драгомир был. Такой парня! Он-ить, что? Он как ты был, черненький, с глазами вот как у тебя. А какие у него были руки! Все жилки видны, все мускулы. Вот мужчина был!  А потом пошел с этими - Фалогонд пробормотал что-то неразборчивое, но явно нелестное для войск Гондора, - в Осгилиат. И принесли его сюдыть. Мерт-вень-ким, - по щекам пьяницы обильно потекли слезы, - и без его гордости! Без рук. Обрублены были до самых до сюда! - он резко ткнул Геора куда-то в предплечье своим мясистым, мозолистым пальцем.
    Где-то с минуту он просидел рыдая, потом вскочил, придерживаясь за стол.
    - А вот где ты был тогда? Где вы все, - он оглядел невидящим взглядом таверну, - были? Почему вас не убили вместе с ним?! Он бы тогда выжил, а вы вот все...Трусы вы, вот вы кто! И скотины! И ублюдки! И... - тут у него ругательства, кажется закончились. Но он очень старался, - И сумасшедшие сельди! Вот! Да вы и пальца моего Драгомира не стоите-ик! Вы все! Только и знаете, что сидеть тут и пить! Пьяницы несчастные! - он ещё раз окинул таверну взглядом, полным презрения.
    - А вся эта каракуля, - он указал на бумаги Геора, - и гроша ломаного не стоит, когда тут люди гибнут! Это все, - он с трудом ухватил пустой лист бумаги и так старательно, будто это было самым важным и самым сложным в его жизни делом, порвал его, - никому не нужный хлам! И вот это тоже! - он потянулся к листочкам с записями, надеясь их также уничтожить. Будто это могло вернуть Драгомира.

  10. Так у меня не получилось написать игровой пост:

    Свернутый текст

     

    Нужно было просто выкинуть его. Выкинуть и никогда не вспоминать.

    Обручальное кольцо. Он подарил его красиво: пригласил на танец, закружил, а с последними аккордами выхватил зубами из вазы розу и встав на колено, открыл коробочку с этим кольцом. Джейн помнила, как на небольшой камень на кольце капнула его кровь – он поранил десну шипом, неудачно схватив цветок. И она возненавидела его прямо тогда. И Уилла, и цветок, и кольцо.

    Но было уже не отказаться – родители давно настаивали на свадьбе, а для нее это было единственной возможностью уйти от родителей.

    И вот теперь все закончилось. Он ушел из дома, хлопнув дверями. Осталось только кольцо. Оно постоянно соскальзывало с пальца, а тут она почти две недели не могла его снять – как пристало. И чего только Джейн не пробовала: и мыло, и нитка, и лед, и анестетики вместе с попытками просто сковырнуть. Не раз приходили в голову мысли об ампутации. А помогло обычное машинное масло – кто бы только мог подумать!

    Почти год (сразу после первой ссоры) Джейн начала предпринимать попытки продать кольцо или подарить, но никто не взял. Какая-то сумасшедшая писала, что оно проклято – и это, видимо, отпугнуло всех потенциальных клиентов.

    Ноги сами привели её к стройке. Там хотели менять трубы, но все забросили, и по весне глубокая траншея, на дне которой все ещё остались куски металла, арматуры, инструментов, стала ложем для реки из тающего снега и воды, подтекающей из канализации. Туда же стекалась вода после ранних дождей, в последнее время зачастивших. Поток уносил все: мусор, песок, остатки зимы, мертвых крыс. Может он мог унести и воспоминания? Она вытянула руку над потоком и отпустила кольцо вниз. Оно упало, будто тяжелый камень – поток не смог снести его. Зато вода, будто стала прозрачнее, а камень засиял под выглянувшим солнышком разными цветами.

    Она почувствовала тошноту и головокружение и вынуждена была сесть на землю, чтобы не упасть вниз. Оттуда чувствовался запах, исходящий от потока, мерзкий, по-своему пьянящий, вызывающий ещё большую тошноту.

    -Эй!

    Она обернулась. На другом берегу стояли дети. Она аж содрогнулась оттого, что они подозрительно были похожи на детей, ее детей, которых она себе представляла. Пока ей не сказали, что она бесплодна. (Ногти врезались в ещё не отмерзшую землю – не реветь).

    - Нам не хватает человека. Приходи играть!

    - Вы ко мне?

    Девочка поджала губы. Так дети делают, когда очень хочется нахамить взрослому, на нужно сдержаться.

    - Да. Вставай и иди к нам.

    - Зачем?

    Дети дружно глубоко вздохнули и закатили глаза.

    - Играть.

    - Во что?

    - Тебе с детьми поиграть сложно? – без всякого укора с улыбкой спросила темноволосая женщина с прической по последней моде, одетая в полосатый черно-белый деловой костюм. Джейн не помнила, когда она тут появилась и когда успела подойти.

    - А вы кто такая?

    - Откуда столько недоверия, Джейн?

    Рядом, в той же, что и всегда, затасканной оранжевой футболке появился ее брат.

    - Ох, что здесь происходит? Это розыгрыш? Уилли, я не в настроении сейчас…

    Джейн, впрочем, встала и уже начала искать глазами мост (должны же строители были как-то обеспечить переправу?) чтобы перебраться на другую сторону.

    - Нет, дорогая. Тебе грустно. Ты разозлена. Но посмотри на этих детей. Я специально их привел. Эта женщина, Джульетт, их представитель. От них отказались. Теперь ты можешь оформить опекунство и заботиться о них. И Джон вернется. Они же такие, как ты мне рисовала. Вы будете отличной семьей!

    - Мы обещаем, мы будем хорошими! – доверительно и как бы заискивающе сообщила девочка.

    - Да, милая, - Джейн не могла оторвать глаз от девочки.

    - Вот и отлично, - сообщила Джульетт, быстрым движением достав ручку из нагрудного кармана, - нужно будет только кое-что уточнить.

    - За любое удовольствие нужно платить, - как бы с извинением кивнул Уилл.

    Джейн прищурила глаза – у нее не было сейчас денег. После развода она лишилась всего и жила только на пособие по безработице.

    - Мы сделаем все, что скажешь! Мы будем хорошими! – едва не со слезами пробормотал мальчик. Поиграй с нами. Ты нужна нам.

    - Мы будем хорошими,- вторила ему девочка, - мы будем тихонько играть. Я умею играть в клоуна.

    - А я – монстр, который ее похищает, - с азартом сообщил мальчик.

    - А я тогда превращусь в ангела и улечу

    - А я буду рыцарем и поймаю тебя за крылья

    - А я…

    - Мы можем прямо здесь оформить документы, и вы уже сейчас заберете детей, - с улыбкой произнесла Джулиет. Дети на секунду отвлеклись друг от друга.

    - И мы поиграем!

    Джейн, ещё раз огляделась. Через речку действительно были переброшены две доски, но через навернувшиеся на глаза слезы, они казались радугой, по которой можно было перебраться на другой берег.

    Торопливо, но осторожно она перешла на другой берег. Джулиет протянула ей планшет с договором и Джейн не глядя поставила свою подпись.

    Дети, улюлюкая бросились к ней. Их лица стремительно менялись. Джейн явно увидела маленьких уродливых монстров с гноящимися язвами по всему телу, со злобными усмешками, хищным взглядом, длинными, твердыми пальцами, созданными для разрывания плоти... Казалось, они несли в себе все болезни человечества: сломанные кости, видные сквозь полупрозрачную изъязвленную кожу, размягченные, как от сифилиса кости, вдавленные носы, вместо одной из ног, девочка волочила за собой кусок кожи, в котором, как в мешке бряцали раздробленные кости, бывшие раньше ногой, глаза с полопавшимися сосудами... Джулиет продолжала смотреть на них с той же нежностью, однако деловой костюм в мгновение ока поменялся на платье, сквозь которого отлично просматривалось ее тело, как если бы на ней совсем не было одежды. А Уилл превратился в уменьшенное подобие Ганеши – статуэтки, которую он подарил Джейн на свадьбу, и которая всегда стояла в гостиной: слоник с четырьмя человеческими руками, человеческими ногами и глазами и множеством золотых украшений.

    На площадке стали появляться такие же изуродованные дети, в руках у которых были факелы (на современном топливе, не загрязняющие окружающую среду. Порадуйте своих близких запахом средневековья, - вспомнилась Джейн реклама). Тем больше беспокойными были тени от факелов, чем больше прыгали и покачивались дети. Джейн посмотрела на землю – по ней тоненькими черными, красными, зелеными, белыми ручейками струились змеи. Дети просто переступали с места на место, чтобы не злить змей и не загораживать им дорогу. Это выглядело как какой-то завораживающий, но пугающий танец.

    Джейн громко закричала – ее мозг просто отказывался признавать происходящее, и едва только сошло оцепенение, она дала волю чувствам. Она кричала так, будто силой этого крика можно было уничтожить это видение. Будто можно было вернуть все обратно.

    Дети, держащие ее за руки, рассмеялись – они, кажется наслаждались, как криками Джейн, так и тем, что происходило вокруг – это действительно был праздник Радости и Хаоса. И все, кроме Джейн, кажется, действительно получали от этого удовольствие.

    - Ты обещала поиграть! – хрипло вскрикнула девочка.

    - Ты пришла, теперь будем играть! – вторил ей мальчик, голос которого подходил на скобление стекла кусочком металла.

    - Но…Как вы живы? Вы должны были умереть…Столько ран… - Джейн просто не могла думать ни о чем другом.

    - Многие умирают, - серьёзно сообщила девочка, - а остальные становятся сильнее. Настолько сильнее, что на них перестают действовать глупые законы так называемого «реального» мира.

    - А теперь одевайся и играть! – требовательно заверещал мальчик.

    Они потащили ее в центр круга. Они танцевали и смеялись, а все, что оставалось Джейн – это следить за собственными ногами, выплетая затейливый танец, чтобы не наступить на одного из мерзких хладнокровных, смело плюющих ядом в тех, кто загораживал им дорогу.

    Небо потекло огнем. Существа под небом шипели и в исступлении выдыхали, эта боль давала особое, пусть и извращенное, но ни с чем не сравнимое удовольствие.



    ***

    Джон стоял у открытого окна своего офиса. На душе было неспокойно. Он не видел Джейн с самого бракоразводного процесса. Только сейчас он подумал (с какой-то особой брезгливостью) о том, какой слабой серой мышкой она была. А из-за этого развода она вполне могла наложить на себя руки. Или пристраститься к наркотикам. Лучше бы она скорее пришла просить прощения. Тогда можно будет ещё раз попробовать сделать из неё хоть что-то приличное.

    - А он тоже будет с нами играть? – раздался детский голосок. Джон вздрогнул: именно так он представлял голос своего сына

    - Посмотрим, - Джейн, отражение которой было отлично видно в стекле, судя по запаху, заполнившему офис, хорошо выпившая, явно была счастлива… Впрочем, выглядела она прекрасно, как никогда ранее: свободная рубашка с глубоким вырезом, шляпа, облегающие брюки и высокие кожаные сапоги. (Как она не постеснялась вообще в этом выйти на улицу?.. Но, черт возьми, она соблазнительна, как никогда!)

    - Джейн? – Джон повернулся к ней (или ему так показалось?)

    - Джон! Эти дети могут стать нашими! Смотри, какие славные! Давай восстановим семью, все же ещё может быть хорошо! Тебе просто нужно подписать кое-какие документы…

  11. Все цитаты авторства Терри Пратчетта

    Зло, как правило, не дремлет, и, соответственно, плохо понимает, почему вообще кто-то должен спать.

    Жизненно важный ингредиент успеха - это не знать, что задуманное вами невозможно выполнить.

    Кольчуга не слишком защищает от стрелы, особенно если стрела нацелена вам между глаз.

    Все, что может случиться, должно случиться, и у всего, что может случиться, должен быть мир, в котором это случается.

    История имеет привычку менять людей, которые воображают, что это они меняют ее.

  12. Саруман, Во втором видео, меня больше всего порадовал жест. (осторожно, спойлер) : как он его этой гитарой уэтосамил! (уф, удалось в рамках цензуры выразиться))
    А В Вашем видео мне показало выступление...ммм..в большей степени направленное на именно эротичность движений. Может я просто не оценила связь с текстом и обоснованность, но мне как-то это показалось в некоторой степени неоправданным.

×
×
  • Создать...