[ТЭ.Рохан.ИФ.] Дунхарроу

[Баотен 5]

===>Ворота Эдораса
День подходил к концу. В последних лучах солнца всадники, отбрасывая длинные и острые тени, бежавшие перед ними, медленно подъезжали к ущелью. Тьма уже вползла под бормочущие лиственницы, покрывавшие крутые горные склоны. Вскоре тропа обогнула крутую обнаженную скалу и углубилась в полумрак мягко вздыхающих деревьев. Они двигались вниз длинной извивающейся цепочкой. Когда они спускались на дно глубокого ущелья, то обнаружили, что уже наступил вечер. Солнце зашло. Сумерки легли на водопады.
Перед ними бежал вниз горный ручей, пробивая себе путь среди поросших соснами скал; теперь, вырвавшись из каменных ворот, он устремился в широкую долину. Всадники последовали за ним, и вот перед ними лежит Харроудейл, долина Харроу, и громко звучит вечером ручей. Здесь белая Сноуборн - Снеговая, объединившись с другими ручьями, течет, пенясь у камней, вниз к Эдорасу, к зеленым холмам и долинам. Справа у начала большой долины могучий Старкхорн - Непреклонный Рог, - вздымал свою вершину, укутанную облаками; но его неровная вершина, одетая вечными снегами, сияла над миром, с голубыми тенями на востоке, окрашенная красным светом заката.
В сгущающихся сумерках всадники спустились в долину. Здесь Снеговая текла вблизи западного склона долины, и вскоре тропа их привела к броду, где мелкая вода громко журчала на камнях. Брод охранялся. Когда Баотен приблизился, шесть человек вышло из тени скал, увидев короля, один из них громко прокричал, - Приехал Баотен! Андеркинг Баотен, наместник Марки! - затем он протрубил в рог. Эхо отозвалось в глубине долины. На той стороне реки вспыхнули огни, ответил другой рог, к нему присоединились голоса, крики, позвякивание железа. Из темноты появилось несколько десятков вооруженных людей. Во главе их был Дунхар, глава жителей Дунхарроу. Подойдя к Баотену он торжественно произнес, - Приветствую славного Баотена, Хранителя Эдораса, Андеркинга Марки в долине Харроу. Здесь сейчас Эомер, он приехал с двумя сотнями воинов, они отдыхают. Грэйхэм Серый, Арагорн сын Араторна и Боромир сын Денетора, военачальник Гондора, уже покинули крепость. Они ушли по этой дороге, он указал на линию камней, уходящих к Димхольду, - два дня назад.
- А что там, за дверью? – спросил Баотен.
- Этого никто не знает, - развел руками Дунхар, - если легенды, дошедшие до нас от первых сыновей Эорла, говорят правду, то за дверью под Двиморбергом тайный путь под горами ведет к какому-то забытому холму. Только никто не осмеливается использовать его, с тех пор, как Балдор, сын Браго, прошел в дверь и не вернулся. На пиру, который давал Браго, освящая завершение постройки Медусельда, Балдор, выпив полный рог, произнес необдуманные слова похвальбы, якобы он сможет пройти этим путем, и никогда больше не вернулся к высокому старику, наследником которого он был. Говорят, мертвецы в белых горах охраняют путь и не позволяют живым проходить по нему: иногда они выходят из двери, как тени и спускаются по каменной дороге. И тогда люди в Харроудейл плотнее закрывают двери и окна и сидят в страхе. Но мертвые выходят лишь изредка во времена больших испытаний и наступающей смерти.
- Но в Харроудейл говорят, - произнес человек, стоящий справа от Дунхара, - что совсем недавно в безлунную ночь прошло большое войско теней. Откуда оно пришло, никто не знает, но оно поднялось по каменной дороге и исчезло в горе, как будто спешило к месту встречи.
« Говорят, - продолжил свой рассказ глава жителей Дунхарроу, - что в те времена, когда Эорлинги пришли с севера и прошли вдоль реки Снеговой в поисках мест защиты, Браго и его сын Балдор поднялись по лестнице на холм к двери, на пороге сидел старик, такой древний, что о возрасте его нельзя было догадаться. Он был высок и некогда могуч, но теперь напоминал обветренный камень. И они приняли его сначала за камень, потому что он не двигался и не говорил ни слова, пока они не прошли мимо него к входу. Тогда послышался его голос, шедший как бы из-под земли, к их удивлению, он говорил на западном языке.
- Путь закрыт, - сказал он. Они остановились и посмотрели на него и увидели, что он жив, но он не смотрел на них.
- Путь закрыт, - повторил его голос. - Он сделан теми, кто мертв, и мертвые хранят его, пока не наступит время. Путь закрыт.
- А когда же наступит время? - спросил Балдор. Но ответа не было, потому что старик умер и упал лицом вниз. И больше ничего о древних жителях этих мест мы ничего не узнали».
- Да, странно все это, - пробормотал Баотен, - Но нам и своих дел хватает. Я хочу встретиться с Эомером как можно быстрее, проводите меня к нему.
- Следуйте за нами, - Дунхар со своими людьми повел отряд Баотена по дороге на восток прямо через долину, которая в этом месте была больше полумили в ширину. Луга заросшие травой, серой в наступающей ночи, лежали вокруг, а впереди, в дальней стороне долины, возвышалась стена - последний отрог Отарихорна, пробитый в далеком прошлом рекой.
Отряд приблизился к утесу в восточном конце долины, здесь трава началамподниматься, и Баотен удивленно посмотрел вверх. Они находились на дороге, подобной которой он никогда не видел. Она была сделана руками людей тех древних времен, от которых не сохранилось и песен. Она шла вверх, извиваясь, как змея, прокладывая себе путь по крутому склону утеса. По ней можно было подняться на лошади и даже проехать на телеге. Но если дорогу защищали сверху, то подняться по ней было невозможно. На каждом повороте дороги были установлены большие камни в форме людей, огромных, с голыми руками и ногами, сидевших скрестив ноги и поддерживающих руками толстые животы. Некоторые фигуры за прошедшие годы утратили все черты лица, за исключением глаз, по-прежнему смотревших на проходящих. Их называли пукель-людьми и местные жители едва бросали на них взгляд. Но Баотен смотрел на них с удивлением и восторгом. Каким же великим доложен был быть народ, построивший все это?
Спустя некоторое время он оглянулся и увидел, что они поднялись уже на несколько сотен футов над долиной, где далеко внизу по-прежнему смутно виднелись пороги, на камнях которых пенилась и шумела Снеговая.
Наконец отряд Хранителя Эдораса приблизился к обрыву, и тропа углубилась между стенами из скал: после короткого прохода открылось плоскогорье. Люди называли его Фиринфельд - зеленый горный луг высоко над Сноуборн. К югу возвышался Старкхорн, в северной стороне - белоснежные вершины Иренсаги, туда смотрели всадники: за ними поднимала свои крутые склоны гора призраков. Разделяя высокогорье надвое, шла двойная линия бесформенных стоящих камней. Те, кто осмеливался двинуться по этой дороге, скоро оказывались у Димхольда под Двиморбергом, перед запретной дверью.
Такова была темная Дунхарроу, творение давно забытых людей. Имя их было утрачено и ни в одной песне, ни в одной легенде не сохранили они это место - как тайное укрытие или же как могилу своих королей. Здесь работали они в темные годы, задолго до основания Гондора. Теперь они исчезли, и остались лишь старые пукель-люди, сидящие на поворотах дороги. Баотен был очень напряжен - от предстоящего разговора с Эомером зависело будет ли в Рохане братоубийственная война…

[Гость Эомер.]

В Дунхарроу собралась армия, примерно две тысячи конных. Все прибыли по просьбе Эомер.
-Воины Рохана... Сейчас в стране сложилась тяжёлая ситуация. Баотен, которому все доверяют, хочет заключить союз с Мордором... Военный союз. Я собрал вас здесь, что бы узнать, хотите ли вы биться бок о бок с орками? Король ничего об этом не знает, он пока не вернулся... Это очень печально. Выступая в союз с Мордором, мы фактически предаём нашего союзника-Гондор!! Мы не в коем случае не выступим против своих же, против тех Роханцев которые остались с Баотеном, но мы будем бороться за восстоновление Рохана. Дайте немного времени и мы с вами решим куда отправимся, у меня уже созрел некий план. Теперь остаётся лишь один вопрос, кто идёт за мной!? Подняв копьё вверх он прокричал. За Рохан!!
Вокруг раздался крик, поддерживающий Эомера, он видел как все воины были готовы сражаться за тот Рохан который был раньше. Один из стражников подошёл к Эомеру сообщив что Баотен приехал сюда и хочет с ним говорить. Воины Рохана, приехал Баотен... Сейчас с ним будет разговор... После которого мы окончательно решим что будем делать дальше... Две тысячи конных были готовы следовать за Эомером. Он же направился на встречу Баотену, обдумывая предсоящиц разговор.

[Баотен 5]

Хранитель Эдораса проезжал сквозь ряды воинов Эомера, его встречали молча, а некоторые с откровенной ненавистью, как предателя, в ответ Баотен лишь холодно смотрел им в глаза, и не многие могли выдержать этот взгляд. Невидимая черта разделила роханцев на «своих» и «чужих», напряжение росло с каждой минутой, все ждали результата переговоров.
Наконец процессия подъехала к большому шатру, Хранитель слез с коня, жестом приказал своим людям не подходить ближе и один вошел внутрь. Эомер сидел на стуле и ждал.
- Молчи и слушай! - голос Баотена был жестким и решительным, в глазах пылало пламя ярости, - Ты, Эомер сын Эомунда, - Первый Маршал Марки и племянник короля, так почему ведешь себя как припадошный умолешенный! Союз с Мордором тебе не понравился!? И вместо того, чтобы все обсудить, ты как ребенок обижаешься, сбегаешь сюда и начинаешь собирать армию против меня! Ты думаешь мне кроме как за тобой бегать делать нечего?
Эомер хотел что-то возразить Баотену, но старый воин грубо рявкнул, - Не вздумай что-нибудь вякнуть, пацан! - и продолжил все тем же стальным голосом, - Ты вообще знаешь, что происходит? Так я тебе расскажу. Осгилиат взят Мордором! Как ты думаешь, сколько времени им потребуется, чтобы подтянуть резервы, перегруппироваться и осадить Минас Тирит? Неделя, две? Белый Город хорошо укреплен, и сходу им его не взять, но без помощи рано или поздно падет и он. А у нас под боком еще и Саруман засел! Так как ты собираешься победить в этой войне? Отсидеться в Хорнбурге? Не получится - у Сарумана есть порох, которым он запросто разнесет стены крепости. Сразиться с ним в открытом поле? Можно, и даже есть шанс победить, если выманим его в поле, но все равно при этом мы положим большую часть своей армии. А потом, при взятии Изенгарда положим и оставшуюся часть. Ведь Изенгард придется брать в любом случае, иначе - все это дерьмо повториться снова через несколько лет. И даже если мы победим Сарумана, то останемся без армии, а ведь в конце концов Минас Тирит падет, и орды Мордора нагрянут сюда, и тогда мы обречены! Ты этого хочешь?
Баотен сделал глубокий вдох и продолжил, - А теперь подумай, что я делаю? Я заключаю союз с Мордором, и что происходит? Несколько десятков тысяч мордорских орков идут не на Минас Тирит, а на Изенгард! Их руками мы крушим Сарумана, и твоя задача как командира, Эомер, сохранить при этом как можно больше наших людей, чтобы потом у нас хватило сил перебить выживших после штурма мордорцев. Да , их будем много, но на нашей стороне фактор неожиданности, поэтому у нас хорошие шансы на победу. И что мы получим в итоге? Изенгард пал, Саруман повержен, многотысячная мордорская армия уничтожена, а у нас еще останется войско! Вот тогда мы и двинемся на помощь Гондору, а там будь что будет, лишь бы они продержались до этого времени.
Выговорившись, Баотен продолжил уже спокойнее, - Если у тебя есть другой план, как победить в этой войне, то я тебя внимательно выслушаю, а если нет - то забудь свои обиды и объясни своим людям, что союз с Мордором – это хорошо. И не вздумай кому-нибудь разболтать о моем плане - шпионы Мордора повсюду, доверять нельзя никому. А потом, ты поедешь со мной, готовиться к встречи наших мордорских союзников. Ты будешь с ними вежлив, ласков и приветлив, чтобы, не дай бог, они чего не заподозрили.
Тут голос Хранителя стал просто зловещим, - И заруби себе на носу: выкинешь еще какую-нибудь глупость – задушу собственными руками! И мне плевать, что ты племянник короля. Пока еще ты - никто, и жив ты лишь потому, что я, дурак, в тебя верю! Но учти, это - твой последний шанс!

[Гость Эомер, сын Эомунда]

Распиши поподродней как и где ты собрал столько воинов за такое короткое время. С учетом того, что численность армии Рохана около восьми тысяч человек, то получается, что каждый четвертый рохиррим в военное время покинул свой пост и отправился за тобой, оставив тем самым родину беззащитной. Мне не очень верится в подобное легкомыслие наших бойцов

 

Армия Рохана увеличена до 18 тыс (эохере), остальное - ополченцы (7 тыс). Итого - 25 тыс. Спасибо Эовин и поддатливому на женскую ласку Радангу

***

1.

Эомер сидел, ожидая Баотена и пытаясь предугадать его действия. Если он решился приехать сюда один, без войска, значит, он хочет убедить сына Эомунда в том, что начатое им - совершенно бесполезно, и союз с Мордором будет так или иначе. Значит, нужно сначала дать ему поверить, что это так и есть. Послышался небольшой шум, ропот воинов, и в шатер зашел Баотен. От тут же кинулся в атаку:

...Ты думаешь мне кроме как за тобой бегать делать нечего? На этих словах у Эомера взбурлила горячая кровь рохррим, и он хотел было сказать ответ, но внутренний голос подавил его желание, шепнув: "Дальше... еще не всё". Однако ответ на последние слова не смогли удержать даже трезвые мысли.

...Но учти, это - твой последний шанс!

Эомер резко вскочил, на ходу вытаскивая Гутвин из ножен, и на вытянутой руке приставил кончик меча к шее Баотена, остановив лезвие всего лишь в сантиметре от нее. Глаза Эомера пылали не хуже, чем у Баотена, и голос его был резок:

-Послушай меня и ты меня, Хранитель! Ты слишком много на себя берешь! Наше достояние, наше право - это выполнять приказы короля во имя Рохана, и будь уверен, что такой приказ к союзу с Мордором никогда не был бы отдан Теоденом! Орки коварны, они были врагами свободных народов задолго до того, как зародился Золотой Двор. Ты считаешь, что сейчас они исправились? Ты считаешь, что Рохан достоин быть в составе варваров, которые разрушают то прекрасное, что долгое время создавали люди, эльфы и гномы? Ты так считаешь? Нет, ты работаешь во благо Рохана, я вижу. Но ты ведешь слишком путанную игру, Хранитель, и благодари бога, что люди до сих пор верят тебе. Я верю тебе... пока. Как и ты мне. Что же, я не считаю, что из-за личной неприязни - здесь глаза Эомера полыхнули огнем, - следует убирать толкового политика, коим ты, без сомнения являешься. Поэтому... да, у меня есть план. И ты поможешь мне и Королю в его исполнении. Я отправляюсь на подмогу Теодену. Ты же ворачиваешься в Золотой Двор и даешь понять оркам, что их союз принят. Их армия должна будет осадить Изенгард, и постарайся, чтобы это вышло побыстрее.

С этими словами Эомер подошел ближе к Хранителю, по пути изменяя направления меча, чтобы тот оказался приложенным к шее Баотена, как нож, и, приблизив свое лицо к лицу Хранителя, тихо проговорил:

-Не шути с королевским родом, Хранитель, пускай даже это будет его изгнанник. И будь уверен, Рохан выстоит в любом случае... у тебя есть два выхода: выстоять вместе с ним, или быть мертвым во имя его. Выбирай.

[Баотен 5]

Ярость кипела в Баотене. Неуловимым движением он сжал левой рукой правую кисть Эомера, в которой тот держал меч. Правой рукой Хранитель обхватил шею Маршала и притянул к себе, Эомер повторил это же действие только свободной левой рукой. Оба воина застыли в немом противоборстве, сверля друг друга взглядами. Меч немного подрагивал от напряжения рук, сжимавших его рукоять. Обоюдоострое лезвие оказалось в угрожающей близости и от шеи Баотена, и от шеи Эомера. Так они простояли несколько минут, пот заблестел на лбах, на скулах выступили желваки, дыхание стало тяжелым и прерывистым, но никто не мог взять верх. Силы были равны.
   Неожиданно ярость на лице Баотена сменилась новым непонятным выражением, смесью  удовлетворения, радости и уважения. Так учитель смотрит на ученика, который на отлично сдал последний, самый главный и самый сложный экзамен. Легкая улыбка тенью проскользнула по лицу Баотена, - Вот теперь я вижу настоящего Эомера, прозванного Убийцей орков! Гордого и сильного сына Рохана. Так, может, хватит уже маяться дурью и пора серьезно обсудить наши действия. Я хочу услышать детали твоего плана и твое мнение о моем… – Баотен немного ослабил хватку, но в таком положении надо действовать синхронно, иначе – чье-то горло будет перерезано.
   Время перевалило за полночь. Куцый месяц осветил весь Филенфельд, наполненный людьми, палатками и лошадьми. Вокруг центрального шатра широким кругом стояли сотни воинов. Расстояние и толстая шерстяная ткань, из которой был сшит центральный шатер, скрывали от них голоса находившихся внутри, но воины даже не пытались приблизиться и подслушать. Они ждали. Ждали и надеялись, что их командиры примут правильное решение…

[Гость Эомер, сын Эомунда]

2.

Ночь спустилась на лагерь рохиррим, и темные тучи, что совсем недавно были легкими облачками на синеве неба, кучно клубились низко над землей. Вокруг шатра воины рохиррим молча взирали на шатер Эомера, в котором он вел переговоры с Баотеном. И хотя явно было, что некоторые из рохиррим поддерживают Эомера, а некоторые - Баотена, среди них не было неприязни. Они всегда были единым народом, тем, что стоял против всех врагов и невзгод вместе, держа в руках копье и седлая верного коня. Внезапно поднявшийся ветер начал развевать длинные светлые волосы некоторых воинов, которые спускались из под шлемов. Сейчас, когда нет Короля, эти два человека, что находятся сейчас в шатре, решают судьбу Рохана.

По небу прокатился оглушающий раскат грома, и молния сверкнула вдалеке, освещая безмолвных воинов Рохана. Из шатра тем временем внезапно донеслись выкрики и звон мечей, но ни один рохиррим даже не шелохнулся.

-...Двое волков в одной пещере не уживутся, Хранитель... - проговорил Эомер, напрягаясь, чтобы удержать меч в ровном положении или даже наклонить его к шее Хранителя. Однако это было достаточно нелегко: Баотен, несмотря на свой возраст, обладал силой, которой мог позавидовать любой муж войны. Из-за этого голос Эомера звенел и прерывался, как тетива лука:
-Ты... Слишком много на себя взял... сейчас... только что. Мы могли бы договориться, но сейчас... - Гутвин чуть наклонился к шее старого воина, - ты поломал ту хрупкую соломинку, что держала меня...
-Да ты пойми, недоумок, - прохрипел Баотен, снова восстанавливая равновесие в направлении меча, - я же для Рохана стараюсь!.. - Лезвие наклонилось к напряженной шее Эомера, - Я стараюсь во благо Короля и роханского народа!
-Л...лжешь... - с трудом выговорил Эомер и вдруг ударил своей головой, которая была в шлеме, в голову Баотена, которая так же была защищена. Баотен, не ожидая такого, подался назад, и упал, а Эомер отпрянул, выворачивая меч в обыденное состояние. Однако годы войны не потерялись даром: пять секунд, и Баотен уже вскочил, на лету вытаскивая меч - кровь бурлила в нем, как бурлила и в Эомере: два истинных рохиррим встретились, чтобы решить не сколько пробемы, для решения которых встретились, сколько личную неприязнь. И эта неприязнь сейчас отображала отношения обоих к Мордору. Баотен, покрутив свой меч в руке, чуть усмехнулся:
-Ты совершаешь большую ошибку, Эомер...
-Скажи это тем, кто пал от рук орков на границах Рохана, прихвостень Саурона! - в бешенстве выкрикнул Эомер и бросился в атаку. Баотен резко выставил свой меч перпендикулярно удару Эомера, и лезвия начали порхать в воздухе, высекая друг из друга звон и искры, одновременно с громом, что донесся снаружи. Оба воина были искусны в обращении с мечом, и целую минуту они с успехом оборонялись друг от друга - Баотен брал опытом и методичностью боя, а Эомер - напористостью и яростью.

...Пот катился с лица Баотена. Этот щенок был слишком непредсказуем - однако его удары, хоть и сыпались беспорядочно, всё же имели перед собой какую-то цель: измотать более старого и уже менее выносливого противника своими хаотичными движениями. И это ему почти удавалось. Баотен начал потихоньку уставать, но не собирался сдаваться: он считал свое дело правым, и это придавало ему ту толику сил, что нужны в подобном бою… Меч мелькал, высекая из своего противника искры, и хотелось лишь одного: победить!
Эомера просто взбесило то, что устроил Хранитель. Он весь пылал, и с яростью, завидной даже для варга, бросился на Баотена. В мозгу в такт взмахам меча мелькала лишь одна мысль: убить! Убить! Убить! Убить того, кто виновен в том, в чем сейчас погряз народ рохррим! Да, благополучие… но не таким способом! Не союзом с врагом! Он предаст Рохан в первый же удобный случай, Эомер не сомневался, и в свои удары вкладывал всю свою ярость не только к Баотену, но и к Мордору, к оркам… Хоть усталость и начала брать своё, Эомер никогда не был так уверен: сегодня он победит…
…Резкий удар Эомера заставил Баотена отшатнуться назад, и он вырвался из под полога шатра наружу, под дождь, что начал крапать некотрое время назад, под тучи и темное небо… Эомер выбежал следом, и бой снова продолжился, вокруг стояли рохиррим, и ни один не пошелохнулся, молчаливо наблюдая за развернувшимся боем. Наконец, в один из ударов, Баотен ухитрился достать мечом левую руку Эомера, и тот, вскрикнув отшатнулся: доспех окрасился в темный цвет бордовый цвет, которого почти не было видно в темноте этого дня. Чуть отойдя назад, Эомер зло посмотрел на Хранителя, на лице которого было написано ликование. Движения Баотена сразу приобрели уверенный характер, и Эомер сейчас мог лишь обороняться, кружа по месту боя, и уворачиваясь от ударов.  И здесь Баотен совершил ошибку, жертвой которой зачастую падали уверенные в победе люди. Он слишком расслабился, посчитав победу за свою. Всё произошло буквально в пару секунд: вот Хранитель замахивается мечом, Эомер якобы поддается назад, и вдруг резко делает выпад вперед, и Гутвин насквозь прошивает Баотена. Хранитель, чуть охнув, выронил меч, и чуть облокотился на Эомера. Лицо приобрело бледный оттенок; губы шевелились, явно пытаясь что-то сказать. Наконец, Баотен, обессилев, опускаясь на колени, прошептал:
-Рохан… выстоит… я… Верю в это… - и, испустив последний вздох, осел на землю, пропитавшуюся дождем и его кровью. Капли дождя молотили по доспехам людей, что стояли вокруг молча и наблюдая эту картину: стоящий с опущенным мечом Эомер, с кровостока которого стекала кровь вперемешку с дождем, и лежащий на земле Хранитель Эдораса…

[Баотен 5]

Тьма и тишина поглотили Дунхарроу. В ночном небе вспыхнула трещина молнии, на краткий миг стало светло словно днем, и вот снова тьма. А за ней раскат грома невиданной силы, как будто небосвод и вправду раскололся пополам. Никто не шелохнулся. Люди не слышали грома, не чувствовали холодные струи дождя, который уже лил во всю…
   Случилось невиданное! Рохиррим убивали друг друга! По земле текла кровь роханца, пролитая роханцем! Кровь Хранителя Эдораса, пролитая Третьим Маршалом Марки! Это невозможно! Просто невозможно!
   Люди молчали. Все взгляды были устремлены на молодого Маршала. Никто даже представить себе не мог такой финал переговоров. А больше всех был напуган сам Эомер. До него стал доходить весь ужас произошедшего. Он поднял голову и огляделся вокруг. Дождь давно потушил костры и факелы, лишь тонкая полоса света из-под полога шатра пыталась противостоять ночной тьме. Эомер не мог различить лица стоящих вокруг воинов, но он и так знал, что они сейчас чувствуют.
   Нерешительно сказав что-то напоследок, Третий Маршал скрылся в своем шатре.

Тогда внимание переключилось на Хранителя. Кто-то уже суетился возде него, раздоспешивая; обрывки фраз, а после и более уверенные  возгласы : "Жив", "Ранен", "К лекарю" - негромким гулом нарушали тишину ночи.
Снова были зажжены факелы. Раненого перенесли к палатке лекаря, где костер не потухал никогда - ибо мало ли что... Это "что" настало. Не смотря на дождь и темноту, работа спорилась, и вскоре все было готово. Кипяток, тряпки, мази, прочие докторские средства. Тяжело раненный, Баотен не приходил в сознание, но угрозы для жизни не было.
   Люди стали расходиться. За всю ночь никто так и не проронил ни слова…

[Гость Эомер, сын Эомунда]

Офф: пропускаю историю с Баотеном, разберетесь сами. Но мне нужно во дворец.

3.

На следующее утро рохиррим начали собираться в Эдорас. Угрозы переворота больше не существовало, и нужно было вернуться, чтобы урегулировать ситуацию, если вдруг Король еще не вернулся. Люди Рохана собирались с хмурыми лицами, Эомер так же был не в лучшем состоянии - какие никакие, но угрызения совести его чуть-чуть терзали. Баотеновы дела были нечисты, Эомер не сомневался в этом, но Хранитель в последние минуты словно осознал, что Рохан - это не место для интриг или закулисных игр, здесь живут простые, но верные и гордые люди, которым неведомы торные дорожки и обходные пути... Так или иначе, угрызения совести Эомера терзали только за то, что окружающие его рохиррим стали невольными свидетелями этого безобразия. Собрав шатры, убрав следы костров, рохиррим начали седлаться на лошадей, и потихоньку выдвигаться в сторону Эдораса. Эомер, также уже сидящий на коне, чуть махнул рукой, и колонна, окончательно сформировавшись, направилась к Золотому Двору.

[Гость Теоден Роханский]

НПС - Гонец + войско, собранное в Дунхарроу.

По дороге со стороны Альдбурга к временному лагерю приближался уставший запыленный всадник. Копыта коня быстро и громко стучали по каменистой дороге. Вскоре он уже ехал между ними, осадив взмыленное животное и оглядываясь по сторонам. Нужен был тот, кто командует сбором ополчения. Он спешился и попытался выяснить у воинов, проходящих мимо, где найти ему того, кто принял их в ополчение. К сожалению, многие, попадавшиеся ему, ещё недавно были простыми горожанами или селянами, и не могли толком что-либо объяснить. Наконец, искомый человек был найден:
- Ну и зачем ты меня искал? - хмуро поинтересовался седобородый мужчина в простой серой одежде, почти такой же, как и простые рохиррим одежде. Затем, бегло оглядев гонца, хмыкнул: - От Третьего Маршала, небось? Или от короля?
- От короля. - он достал из матерчатой дорожной сумки на бедре письмо: - Сейчас войска под его предводительством выступают к Эдорасу. Мне велено предупредить вас об этом. А также о том, чтоб вы готовилась к выступлению тоже.
- Хорошо. - он развернул свиток и бегло пробежался глазами по строчкам. - Это не долго, мы и так уже давно ждем. Всё, иди пока, отдыхай. У меня к тебе заданий нет.

В этот же день, несколько часов спустя в лагере появились трое всадников. Одного из них здесь знали очень хорошо: это был один из помощников Теодена, Кеорл. Он сразу же, оставив спутников, направился к старшему в лагере. После недолгой беседы, он вновь был верхом и готов к продолжению пути. Следом за ним начали седлать коней и все остальные. Вскоре многотысячная армия всадников выдвинулась в сторону Эдораса. Они не особо спешили, времени было много - путь от Альдбурга не близкий.

------>Эдорас