В этом походе, ни без доли ностальгии, Туварс Супилли припомнил свои годы одиночества, когда окружали его лишь орки, да тролли, а люди если и попадались, то с ними такими и встречаться-то никогда не хотелось. Поэтому лучшие минуты, в те годы Туварс проводил наедине с собой, в своей чёрной юрте, даровавшей прохладу в жару, из-за эффекта пещеры и согревала в холод. Впрочем теперь, вид его ублажала Ирханну, своими танцами, а точнее Турингвэтиль, которая в это время наслаждалась жизнью, существованию в теле, о котором она радикально соскучилась. Она жила моментом и потому с лёгкостью и наслаждением проводила жизнь свободной супруги правителя. Разумеется помимо танцев, она и ублажала правителя своим телом, за которым дух ухаживала, и которое ценила. Впрочем, нельзя было сказать, что Туварс Супилли исключительно поглощён своей Ирханну. Помимо неё, он занимался документацией, следил за состоянием обоза армии, занимался теми вещами, которые были важны для мобильности войска. У него уже имелся опыт перегона большой армии, по землям с осложнёнными условиями, и этот опыт пригодился ему и теперь. Одно радовало, что по ночам можно было хорошенько выспаться и вкусить местного, прекрасного вина. Это не сравнить с походом у южных предгорий Эфель Дуат.    Волей владыки Барад Харна, воинство покинуло городок Гобель Мирлонд, и приросла обозом добавив пять телег с мастером плотником, его подмастерьями (членами его семьи) и рабами, которых Туварс подарил мастеру Иртокису. Тут надо отметить, что Иртокис сам отобрал наиболее подходящих себе людей, аргументировав сие такой фразой: "— простите повелитель, но мне нужны люди у которых руки из правильного места, и которые хоть немного соображают". Отчасти поэтому, пришлось ему и сыновьям его не дурно постараться. Но наконец рабы были отобраны ровно в том числе, которое выделил ему Туварс в дар, и дело пошло на лад. Даже во время пути, руки мастера и подмастерьев не были без дела, они занимались вырезкой нужных для сложных конструкций, и небольших по размеру деталей. То и дело он обращался к полководцу с запросом ресурсов, брусьев, жил и прочих, для деталей, которые в свою очередь были нужны для сборки военных машин.    Также имеющий ум пытливый и развитый интеллект, Туварс Супилли предложил Иртокису идею таких военных, торсионных, метательных машин, которые были бы легче и меньше тех, которые он делал обычно, но которые быстрее можно было бы развернуть на поле боя, прямо с походного марша. Иртокиса военные успехи не интересовали, но вот предложение с инженерной точки зрения, он воспринял как вызов, и взялся за дело, благо проектировкой можно было заниматься и прямо в походе, в крытой телеге. Армия подошла к селению Хас Йаиб, и разместилась в стороне выше по течению Харнена. В селении жили фермеры, но центром города был рынок, ибо это селение выросло на торговом пути.     Приказы властителя Барад Харна, исполнялись строго, воины не проявляли враждебных действий, по отношению к местным. Помимо прочего, его армия была также средством пропаганды. Распространения слухов, о его чародейском искусстве, которое конечно эти слухи здорово преувеличивало. Но дыма без огня не бывает, и Туварс Супилли продолжал свой анимистический практис, с использованием чёрно-белых ибисов. Группу конных разведчиков, вместе с разведчиками бедуинами, Туварс отправил к северному притоку Харнена, что был впереди. Его интересовал обход горных кряжей. Как водится в военных кампаниях Туварса, он сам создал карту в миниатюре, на ограждённом участке земли. И вместе с предводителями бедуинов сайртахани Асларом и Мураддаром, а также со своими командующими, членами Ордена, Туварс Супилли обсуждал текущую кампанию.  — Сейчас, мы не просто стоим в этих местах, я ожидаю возвращения гонцов, которых я разослал. А вместе с тем, мы ищем проходы для армии на север. Наша цель вам известна, но мы не пойдём к ней под фанфары труб, и барабанов, на большом тракте. Мы переправимся здесь, и выйдем к врагам неожиданно, на сколько это возможно.  — Стены Амон Эйтеля велики, слава о них далека — сказал Мураддар, с акцентом харадрим — как мы в них проникнем? — Для этого у меня припасены кое какие тайны. Но вашей задачей у города, будет мобильная оборона. Вместе с моими рыцарями, ваши отряды будут патрулировать тракты по флангам и после, в осаде города. Большего я от вас не потребую, лёгкая кавалерия при штурме высоких стен, не слишком полезна. А пока, Аслар я отправляю твой отряд вперёд, для разведки сюда — он указал палочкой на место, выше по течению реки Харнен, тут же на северном берегу.  — Торговцев не грабить, а увидишь разбойников у брода, убить их всех. Мой закон нерушим даже так далеко от Барад Харна.  Завершив совет, Туварс отправился в свою юрту, где он проводил ритуалы и медитации, а том числе для практики отправки своего астрального тела, очищенного и обновлённого в туши птиц. 

Утро следующего дня было немного пасмурным, но к полудню обещало распогодиться, что было не плохим предзнаменованием для начала путешествия. Рунвар встретил утро, привалившись к бочонку на пристани, где он решил дождаться остальных, после чего уже повести их знакомиться с судном и командой, которую он вчера набрал, заглянув в парочку отвратительных трактиров на окраине города. Скальд похрапывал, в руке его покоилась фляга с настойкой, которую варил Дралин в одной из подворотен города.  Его разбудил хороший пинок. Скальд открыл ошалелые глаза, все еще плохо соображая, где находиться. Перед ним стоял Нож, за плечом которого висела его котомка с пожитками.  - Мать твою, Рунвар! Ты нажрался уже с утра! - раздраженно прорычал бывший бандит. Скальд протер глаза и приложился к фляге. Проклятье, пусто. Дерьмовое начала дня.  - Обижаешь, друже. Я не просыхаю уже с ночи! - весело ответил Рунвар, прогоняя остатки сна.  - Гребанные мертвые! От тебя разит, как от заправского выпивохи! Ты сделал, что обещал-то? Наша лодка и команда надежных людей? - Нож не унимался, распаляясь все сильнее. Как же он раздражал Рунвара, и без Ножа было тошно. А что до выпивки… Каждый сам решает, как ему пережить еще один день.  - Да-да, я все сделал. Поющий Меч свое слово держит, - отмахнулся скальд, медленно поднимаясь. - Правильнее было сказать Пьющий Меч! Когда ты последний раз сагу сочинял или читал что-то кроме своих старых дерьмовых песенок про Трандуила и Лося? Проклятый Нож резал по-больному. И правда, когда это скальд последний раз занимался своим главным ремеслом? Когда-то его голос ласкал слух и радовал сердца людей, а метко брошенный взгляд сражал юных прелестниц. Пускай его и считали ветреным, но уважали. Рунвара были рады видеть при высоких собраниях, дабы послушать песнь или сагу другую о временах более великих и героических. Он слыл искусным любовником, и не одному несчастному наставил рогов, и ни один раз сходился на поединках. Он был грозой орков и разбойников, любимчиком для женщин, вольным странником. Куда все ушло… Как округу и соседние земли более-менее очистили от всякой нечисти, и началась мирная жизнь, Рунвар потерялся. Отряды перестали ходить в походы, а Речная Дружина только охраняла реки, сопровождая купеческие ладьи. Началась сытая жизнь, кто-то из бывших соратников стал купцом или фермером, кто-то кузнецом, остепенился. А кому-то не повезло, и они ушли дорогой невозврата. Кем же стал Рунвар? Пустозвоном? Пьяницей и дебоширом? Походы сменились на неблаговидного вида делишки с разными личностями, вплоть до мелкой контрабанды, шпионажа и порой шантажа. Больше к богатым и званным столам его не звали, их место заняли общие залы захудалых трактиров. А слушателями были наемники, пираты, да мошенники всех мастей. Под стать самому Рунвару. Выпивка и азартные игры заменили ему женщин и саги. Порой он выдавал что-то из своего репертуара былых дней, но редко. В основном, когда изредка пересекался с бывшими товарищами. Признаться честно было тошно с ними видеться и читать жалость и сожаление в глазах. Он все меньше и меньше общался с былыми соратниками, и до тех доходили лишь очередные слухи, что тот самый скальд опять натворил это или то. Да и плевать в общем-то. Его друзьями теперь были гном да эльф, такие же отбитые изгои, да и то один теперь представился.  При воспоминании об Ист-Байте скальда передернуло. Совсем это не походило на Битву Пяти Воинств и славы, что тогда досталась победителям. Кровавая бойня, в которой он еле-еле остался в живых. Они отбились, но ни празднеств, ни пиров не было. А кто вспомнит о рядовом участнике битвы со стороны эсгаротского ополчения? Возможно небольшой речной вояж на юг поможет  проветрить голову и меньше захочется жалеть себя. Проклятье, ему надоел этот город. Еще и Нож вечно давит на мазоли.  Тем временем к ним подошли, заметившие парочку вчерашние знакомые. Радомир и Керуш. За ними тащился Хулгар, несший на плечах мешки. Видимо вещи купцов. - Ну, мастер Нож, мы готовы, - вместо приветствия объявил Радомир, - Да и мы наняли этого человека в помощь. Купец кивнул на Хулгара, тот не ответил. Не из болтливых видимо. Радомир сначала округлил глаза, потом слегка отошел, почуяв амбре, исходящее от скальда. Рунвар ехидно усмехнулся. Керуш мрачно осматривал пристани, словно ничего не замечая. Хулгар выжидал, оставив поклажу на земле.  - О, не извольте беспокоиться, - заговорил скальд, - Подождем остальных, коли надумают явиться, и я отведу нас к нашему судну.  

- Господин Мурсили, Вы мне льстите. - Омара кокетливо похлопала ресницами на старшего Папратара. - Вот с Вас и начнем.  После недолгого шебуршания из самого основания небольшой горки подарков был извлечен самый массивный и увесистый. Размером почти локоть на локоть и толщиной в два дюйма, он громогласно грохнул о стол. Даже обернутый вокруг шёлк не смог приглушить немаленький вес прямоугольника. - У нас в Сарде самым ценным подарком считается что-то, сделанное своими руками или полезное. Но увы, у нашего рода довольно узкие специализации. - Омара тяжко вздохнула. - Дарить что-то не от всего сердца за нуменорскую сталь и выход на умбарский рынок как-то стыдно. Поэтому брат, и я заодно, шлём вам то, что считаем ценным и полезным. А, ещё - мы оба приложили руки к его созданию. С этими словами леди Зоровавель наконец-то совладала с атласной лентой поверх и освободила подарок от шёлка. Внутри оказалась массивная книга в деревянном переплете. На ней гордо значилось "Анатомия Болезни Раны", что явно намекало о трудности дальнейшего чтива. Внутри на плотных листах было описано строение человека в, так сказать, разрезе и со всех сторон. С перечнем внутренних органов, как они должны выглядеть и за что отвечают по предположениям автора. Затем следовали главы с описанием всевозможных болезней - начиная от кожи и заканчивая костями. Их симптомы, методы лечения и то чего делать при них совершенно не стоит. Были описаны даже средства помогающие при эпидемиях или их излечивающие. Стыдно сказать, тут были даже описания болезней по женской части. Последней шла чистая хирургия - как и чем лечить раны полученные на войне и в быту. Все было расписано кратко и по существу, но все равно занимало немало места. Хотя наверняка из-за того, что вся книга, на каждой странице, сопровождалась яркими рисунками, будь то изображение печени или чумных волдырей. - Полагаю, что это первая копия, покинувшая Сард-ми-Эруме. - Омара наклонила голову набок, передавая увесистый том Мурсили. - Кстати, оригиналы изображений рисовала я. Ну, после того как наш придворный художник в обморок упал при виде расчлененного трупа. Как же я намучалась с правильными оттенками крови! Давид лет десять эту книгу писал. Мог бы справиться и быстрее, но он был занят и второй... Из кучи подарков был извлечен еще один сверток в шёлке. В этот раз показавшаяся из упаковки книга в кожаном переплете была несколько больше по размеру, но тоньше. На её корешке сусальным золотом было вытеснено "Практическая Алхимия". Как и говорила Омара несколько месяцев назад, в Сарде к алхимии подходили с прагматической точки зрения и долгих размышлений на тему слияния веществ не принимали. Книга была разделена на три части: "Живую", где были описаны растения с их  полезными и вредными свойствами, как их готовить, хранить и где применять; "Мертвую", где упор делался на минералы и жидкости земли; и "Рецепты" где все сливалось воедино во что захочешь. Захочешь - яд, хочешь - краситель, хочешь - лекарство, хочешь - горючее масло. И снова была видна проделанная кропотливая работа, поскольку здесь тоже имелись рисунки и огромное разнообразие элементов, даже самых редких и почти неслыханных. Эту книгу вручили госпоже Саластине. - Не могу похвастать что помогала с рисунками в этой книге, увы. - Омара виновато пожала плечами. - Но, думаю, вы оцените мастерство придворного художника, Бандри Шакилда. Теперь перейдем от знаний к чему-то более материальному! В продолговатой шкатулке, которую открыла Омара следующей, обретались простенькие ножны для кинжала. Правда, простота кончалась на рукояти из слоновой кости, вырезанной в виде осьминога на рифе. Леди Зоровавель отложила шкатулку в сторону и достала ножны, медленно (и постоянно косясь на стражу) доставая оттуда клинок. Лезвие, мягко говоря, было обломком стекла. В нем были десятки мелких пузырьков, роящихся по голомени. Поразительно, но нигде выбоин из-за них во время предполагаемой шлифовки, не было. Режущая кромка и острие, как и полагается куску разбитого стекла, были невероятно остры. Омара поберегла пальцы и решила не проверять остроту на палец. - В Сард-ми-Эруме такое называют "клинок одного удара". Раньше им очень любили пользоваться убийцы. - Омара повертела лезвие перед светом факелов, чтоб пузырьки засияли маленькими звездами. - Прочный при вонзании и острый, с небольшим сюрпризом. Смуглянка как-то нехорошо улыбнулась, осторожно засовывая клинок обратно в ножны и протягивая их сыну Мурсили: - Если клинок глубоко и прочно засел в плоть врага, направь рукоять вбок так, чтоб лезвие отломилось. Тогда оно разобьется на десятки мелких осколков прямо внутри раны и вытащить его полностью будет ой как непросто. Это мой подарок защитнику семьи и рода. А с учетом Барад Харна, мне подумалось что он будет уместен. [ava]https://i.pinimg.com/originals/4a/a8/0e/4aa80e6e41f0565f89fe9e4d8f0a11d2.jpg[/ava] [nick]Омара Зоровавель[/nick] [sta]Старшая сестра Лорда[/sta]

По началу, четвёрка эльфов курсировала всё время где-то рядом с конной группой дружины княжича Дейла, особенно не отрываясь. Однако все четверо не упускали возможности выехать вперёд, в поисках хоть каких-нибудь следов, до того как люди на своих лошадях тут всё затопчут. Чего-чего а дури в вопросах выслеживания, у людей по мнению этой четвёрки феанорингов было хоть отбавляй. Благо у Баина была своя задача, а именно охрана землепашцев Дейла, а у квадриги отвязных отщепенцев из Имладриса, совсем другая, своя особенная задача. Они искали необычные следы, и дай им три сотни лиг, но эти многоопытные черти найдут то, что ищут всегда и везде, если речь идёт об Арде, а не о каком-то ещё измерении, где они доселе не бывали. Первым, кто напал на необычный след был Анамайтэ, он жестами и совершенно психопатической ухмылочкой привлёк внимание своих сотоварищей, и вскоре четверо направились в едином направлении. Отрываясь от основной группы принца, Каинион повернулся к нему и сказал.  — Мы кажется напали на след, проверим. Скорее всего ничего не стоящий. — Откровенно говоря сам Каинион так не считал, но очень уж не хотел, чтобы знатные людишки мешались под ногами, во время дикой охоты. Благо Баин, опять же таки в виду обременённости особой задачей охраны людей, лишь пожал плечами и кивнул. Квадрига рванула по следу, вскоре Анамайтэ кажется начал терять след, но лучший следопыт из них четверых Морагларо, подхватил след, и махнув сотоварищам прикрикнул на квэнье.  — Не тупим, за мной! — И все четверо продолжали скачку. Эльфы использовали своё эльфийское зрение, поэтому различали фигуры отдельных людей, фермеров отдалённых ферм, живущих вне города на свой страх и риск, по отдельности. Равно как и видели они отдельных путников, один из которых и привлёк внимание всей четвёрки. Ибо след который взяли многотысячелетние эльфы, и который ни за что не взять было, ни одному из людей, разве что рейнджерам Итиллиэна или Севера из числа дунэдайн, вёл именно к этой одинокой фигуре. Ну и конечно, Каиниону было очевидно что они застали путника врасплох, своим внезапным появлением, ибо зрение эльфа видело эту фигуру уже давно, но только теперь он верно заметил сию алую четвёрку, храбро несущуюся в его сторону. Всадники остановили коней, превосходно вышколенных эльфийскими песнями скакунов Имладриса, в десяти шагах от парня, и несколько мгновений рассматривали путника с некоторой долей непонимания.  — Я чего-то не пойму... — на квенья проговорил Анамайтэ, а Каинион рассмеялся переходя на общий язык, унимая смех.  — Эй путник, твои следы ведут от Дейла, но ты кажется не сильно-то рождён в этом городе, а? — Смех Каиниона был вызван тем, что им, четверым ренегатам, крайне выделяющимся типажам, удалось нарваться на типа - который быть может ещё сильнее выделялся, от любого окружения. Все всадники рассматривали его изумлённо, кроме смеющегося Каиниона, а когда Анамайтэ хотел было потянутся за луком, жест Каиниона его остановил.  — Куда путь держишь? — Спросил эльф, имея некоторые догадки относительно природы собеседника, но ещё не убеждённый до конца. Впрочем любой из вариантов, был с его точки зрения весьма забавен сам по себе. 

В связи с неприятным происшествием у травницы, Мегард решил переждать переполох за пределами города. Благо самый удобный маршрут поверх крепостных стен уже был опробован пару ночей назад. И вот теперь полукровка оставил большинство своих вещей на чердаке, засунул в поясную сумку самое необходимое и сиганул за два часа до рассвета со стены города во мрак. Утром Мегард был уже достаточно далеко для того чтоб не вызывать подозрений. Хотя и приходилось не идти напрямик через поля, чтоб не оставлять следов. Зато бежать по относительно ровной и твердой дороге быстрее и легче. Смуглокожий сделал привал только ближе к полудню, задремав в березовой рощице посреди возделываемого поля. Проспал недолго. Как обычно по причине появившегося тревожного запаха. В частности ощущения "кислого мороза" на кончике языка. Мегард пытался пару раз объяснить словами как пахнут белые муравьи, но так и не преуспел. И точно: по молодой поросли каких-то злаков ползло сравнительно мирное насекомое. Муравей был характерно бело-серый и размером с указательный палец. Значит, обычный рабочий, не солдат и не королева. Мегард сел на своем уютном лежаке из прошлогодней листвы, наблюдая за передвижениями зверушки. Муравей, в свою очередь, полукровку проигнорировал. Просто шнырял в поисках добычи, как и любое живое существо. Заинтересовала его лишь гусеница, потревоженная перелопачиванием листвы. Зеленая добыча была немедленно схвачена в челюсти и потащена на север. Скорее всего, в гнездо к королеве. Не знал что белые муравьи распространены так далеко на юг. Особенно учитывая начинающуюся жару и отсутствие сугробов. Тоже перебрались по замерзшей Смоляной и не смогли попасть обратно? Но зачем идти вперед только потому, что не можешь попасть назад? Поскольку обеденный сон был испорчен, полукровка поднялся с земли, отряхнулся и пошел за муравьем от нечего делать. Спустя час спешащих на север муравьев стало трое. Еще через час в непосредственной близости от себя Мегард насчитал уже девять муравьев. Каждый тащил или стройматериал, или мелкую добычу вроде ящерицы или жука. Дальше полукровка уже не пошел - впереди маячило неприятное знакомство с солдатами. А к ним без подготовки лучше не лезть, или лишишься парочки кусков собственного мяса. А может даже пальца. Поля к тому времени уже потеряли весь масштаб близости к городу, пусть и присутствовали местами. Видимо, эти земли принадлежали фермерам. Вечерело и так уж явно шататься по ночам при наличии фородвайтовских тварюшек расхотелось совершенно. Мегард развел костер в небольшом овраге окруженном молодыми соснами, установив на ночь ловушку-петлю на звериной тропе. Времени на все манипуляции тратилось намного больше из-за чертового синяка, который болел при каждом неловком движении. Согревшись перед сном и затушив костер практически ночью, полуорк соорудил себе временный лежак на нижних ветках сосен. Даже если муравьи по ночам не ползали, тут могла быть зараза и пострашнее. Утро принесло завтрак в виде попавшего в петлю и задушившегося зайца. Ничего живого крупнее рябинника не ощущалось в непосредственной близости. Сытно позавтракав и разбросав стройматериалы лежака с веток, Мегард развернулся в сторону города. Даже шел туда первые три часа прямо по дороге, не особо обращая внимания на редких людей в полях. И муравьев, которых со вчерашнего дня стало как-то больше.  Или постройка муравейника откладывается и колония идет дальше на юг, или это уже другая колония. Одинаково плохо для людей, особенно если муравьи притащат тлю. Или люди решат избавиться от парочки насекомых, наступив на них. Потом случилась небольшая проблемка в виде запаха горящей ткани с характерным гнилостным душком. Вот это были настолько отвратительные новости, что Мегард сначала сам своему носу не поверил. Потому что этого просто не могло быть. Последний Знаменосец точно не может тут быть, он вообще к воде не приближается. И таких крупных сражений, что могли привлечь его внимание, не происходило уже... Да никогда на моей памяти не происходило. Хотя... Это Рованион. Кто знает чем тут люди занимаются. Но должны были погибнуть не просто сотни, а тысячи воинов, чтоб Знаменосец приперся сюда. И вряд ли он приперся один, без созванной поддержки. Пока что запах гари перекрывал все остальные запахи возможной свиты, и это напрягало только сильнее. Судя по силе ветра и его направлению, учитывая осязаемость запаха... Дня два точно есть, прежде чем можно с точностью сказать в каком состоянии агрессии Последний Знаменосец и кого тащит под своим знаменем. Может быть он вообще мимо Дейла пройдет, если его никто не тронет. Что вряд ли. Люди же очень любят атаковать то, чего не знают. Мегард зашагал быстрее по дороге. И поэтому сразу начал обвинять ветер, когда навстречу из-за поворота за рощицу показались всадники. Если бы он почуял их заранее, немедленно сныкался бы в кусты подальше. Но теперь прятаться было поздновато и метание в панике вызовет только лишние подозрения. Поэтому полукровка застыл как вкопанный рядом с обочиной. Потом разглядел что всадники вообще-то вооружены, и неплохо вооружены. Если начнется потасовка, когда можно почуять Последнего Знаменосца... Аж холодок по спине пробежал.