Ран

Харнено-Кхандийский тракт

 
Тракт, соединяющий западные владения Кханда со столицей царства Харнен, городом Амрун. Построен Нуменором во времена нуменорского колониализма. Тракту свыше 3 тыс. лет, однако он не растерял былой прочности. Камни, уложенные на совесть, едва ли в некоторых местах расползлись из-за сейсмически гуляющей земли, благодаря активности Роковой Горы. Является важной военно-экономической артерией Харнена. Именно через него ходит до 90% всех караванов. В военно время по тракту перебрасывают войска.
На значительном участке, вблизи от столицы, тракт проложен вдоль реки Харнен, соединяя таким образом сухопутные и речные перевозки. На пути тракта расположено множество поселений:
Корб Хелкар; Гизар; Кас Аукбель; Эрсхавар; Оуд Илаз, Тирих Амрун.  
 
От тракта отходят дороги к фортам Купсба и Эрсбавар у южного склона Эфель Дуат.

Пограничный форт Купсба
 

 
Бывший нуменорский форт, находящийся у подножья Пепельных гор. Один из сети оборонительных сооружений, возведенных Нуменором для охраны своих колоний от орочьих набегов. После уничтожения Нуменора неоднократно переходил из рук в руки, пока в итоге не достался харадрим, а именно царству Харнен. Во время Воспитательной войны 3003 года Т.Э. перешел в руки Мордора, который разместил там небольшой гарнизон.
 
Мимо форта проходит единственная ближайшая горная тропа через Эфель Дуат, которая берет свое начало у одной из речек, протянувшейся от моря Нурн до самых гор. Активный военно-экономический узел с царством Харнен. Именно через этот форт проходит торговля, именно сюда привозят дань для Мордора, собранную с харадрим.

Стоило дать сказать остальным – и блестящие предложения, одно другого краше, посыпались со всех сторон. Верные назгулы выступали стройным хором, и Гортхауру стоило большого труда сохранить гневное выражение лица и не прикрыть глаза узкой кладонью. Конечно в речах улайри было зерно истины, но чтобы его ошлифовать предстояло осадить не одно стадо горячих коней. Разозленные собственным унижением назгулы явно жаждали крови ничуть не меньше чем их Властелин.

 - Спокойно, Катудавар, - Гортхаур поднял руку, призывая назгула умерить горячность. – Ты когда-нибудь видел, как ведет себя загнанный в угол хомячок? Как на его тупой, пушистой мордочке вдруг появляются клыки, вполне способные цапнуть до кости неосторожную руку? Ты можешь считать своих врагов трусами, глупцами и ничтожествами, но не дай своей надменности себя обмануть. Безусловно, что ни Элронд, ни Галадриэль, ни кто-либо еще не способны сейчас собрать военный союз и бросить нам вызов. Но нам не стоит самим недооценивать мощь оружия, которое они могут повернуть против нас. Кольцо… в руках сильного чародея не просто опасно для нас. Оно смертоносно.

Глаза Саурона вспыхнули темным пламенем. В глубине души, даже не смотря на всю опасность положения, он гордился своим творением. Совершенством сочетания его формы и сути.

 - Ты верно судишь, что нашим врагам потребуется много времени чтобы что-то решить, ибо не один из них более не способен принять действительно судьбоносное решение. Но не стоит провоцировать их на решение безумное. Ты прав, мы долго сеяли семена раздора между союзниками. Пора их взрастить и собрать плоды. До тех пор, пока нам не будет ясна судьба Кольца, я не стану провоцировать их на безумие. У нас есть время, и время работает на нас.

Гортхаур перевел взгляд с Катудавара, на Хонахта.

 - Ты же, как всегда, излишне осторожен, Хонахт, - усмехнулся Саурон жестко. Хитрый вождь, как обычно отмолчался, пока остальные получали шишки и тумаки, и постарался влезть и мудро успокоить Владыку своим монотонным бормотанием. Иногда это даже срабатывало, о чем Саурон ни в коем случае не собирался признаваться. Но живущей глубоко внутри майа волчьей сути нравились мягкие, осторожные движения назгула и его голос. При его жизни это, правда, было лучше чем сейчас, но память никогда не подводила Саурона. – Наших сил вполне достаточно. Хотя их может стать больше. В этом ты прав. Еще не все наши союзники, осознали необходимость подчинится Огненному Оку. Ты говоришь о Сарумане и его птицах… хотя я бы не доверил Саруману даже держать мне стремя. Потому, как бы верно ни служили ему птицы, докладываться они будут тоже ему. Стоит ли позволять Саруману пользоваться вашим промахом? Я думаю, что нет. Но в Мглистых горах достаточно других существ, которым можно найти применение.

Хэлкар говорил последним, ему последнему и ответил Саурон.

 - Что ж… хорошо, что тебе удалось покончить с вором. Когда его феа приползет к тебе, притащи ее к подножию моего трона, - Гортхаур жестоко усмехнулся, на секунду представив во что он низведет несчастное существо, покусившееся на его собственность.

Гортхаур снова замолчал, мысленно объединяя предложения назгулов.

 - Хорошо, улайри. Слушайте теперь вы меня. Ты, Катудавар, сначала проверишь готовы ли к грядущей войне наши союзники и вассалы на юге. Потом двинешься к Гондору и посеешь смуту между ним и Роханом. Ты, Хонахт, отправишься в Мглистые горы, напомнить тамошнему сброду, что в этом мире всего один Властелин. Пусть они перекроют все горные перевалы. Ты, Хэлкар, раз считаешь, что справишься, будешь следить за Ривендейлом. Можешь брать себе в помощь любого из братьев. Но если Кольцо, вдруг, проявится по эту сторону Мглистых Гор, Девятерых поведет другой твой брат.

Стая варгов
 

 
Дикие звери, друзья эльфов, в недоумении стекались на печаль златолистного. Птицы своим размеренным щебетанием пытались воодушевить своего друга, пара белок и вовсе вытянулись во весь рост, ожидая что эльф отвлечется от своих проблем и угостит их чем-то. Словом все как могли проявляли сочувствие, кроме зайцев. Те были озабочены размножением, но они также сочувствовали. 
Легкий ветер стих и эльф смог расслышать едва доносившийся до него звук надвигающейся беды. Деревья вновь качнулись, издав скрип ветвей, идущий в такт с завыванием... То был не легкий вой ветра. Он холодил и леденил душу, Так выли волки. Птицы разом взметнулись на деревья, загорланив о приближающейся угрозе, уберегая своих пернатых сородичей от бездумной ловли жучков в траве.
Хищники оказались относительно близко. Достаточно близко, чтобы нагнать их не теряя секунды. Стая варгов-разведчиков, всего их было около семи особей. Они разнюхивали обстановку в Эрегионе и, видимо, решили перекусить. Вожак, здоровенный почти черный волк, руководил погоней. Они пытались изловить оседланную лошадь, но без всадника. Можно было видеть обезумевший от ужаса взгляд лошади, когда ее загнали в тупик. Впереди были высокие камни, а между деревьями волчья блокада. Никто из них не спешил атаковать. Все ждали команду черного волка, с отметиной на морде, которую получил от факела. 
Варг, возвышаясь над остальными своими сородичами, что скалились, медленно вышел вперед, облизывая языком передние зубы, неистово рыча, прижав уши. Он готовился к прыжку. Лошадь металась на месте, не зная как выбраться из западни.

Глорфиндейль. Пост первый.  Последние листья опадали со старого, искореженного ветрами и временем вяза, стоявшего на вершине холма. Рядом росли многочисленные кустарники падубов. Эльф спрыгнул с Асфалота и оставил коня около весело журчащего холодного ручья бравшего истоки в отрогах Мглистых гор. У Глорфиндейла, полководца Имладриса не было дел, но он по привычке нес вахту на границах Владений Элронда, охраняя покой последних детей своего рода. Лаурэфин легко взбежал на холм и подошел к дереву. Кора вяза была еще теплой и отдавала розовым на свету заходящего солнца. Стояла приятная осенняя погода и только на востоке, над перевалом Красного Рога бушевала буря. Эльф пригляделся и увидел что там, вдалеке, горят костры и трепещут под ливнем палатки народа гномов. Это было странно, давно уже Глорфиндейль не видел бородачей в этих краях. Еще квенди рассмотрел на другом горном склоне факелы орков, бежавших от непогоды куда-то в сторону лагеря наугримм, а может и в какую свою пещеру. Заклятые враги - гоблины и карлы пока еще не знали друг о друге. А если узнают, вспыхнет лютая сеча. Но Лаурэфин не собирался вмешиваться в это дело.  Эльф постоял еще чуть чуть, наблюдая за развитием событий и успокоив свою совесть отвернулся, забыв обо всех проблемах, разгоравшихся на Карадрасе Жестоком. Разум Глорфинделя был сосредоточен совсем на другом. Тревога охватывала Лаурэфина от мысли, что в Имладрисе теперь находится сосредоточение сил Саурона. Око Бури, дарующее немыслимую мощь,  но и засасывающее, грозящее погубить всех, кто окажется поблизости от него. Надень Кольцо Светлый Лорд или Истари и он сравнится с Темным Зверем и сможет одолеть его в поединке. Но какой ценой?  Глава Дома Золотого цветка сел под старый вяз и загрустил. Печаль от постепенного Искажения Эндоре застила глаза эльфу. Он сокрушался от жалости ко всему живому и рыдал, представляя себе немыслимую боль, которая терзает дух Гортхауэра. 

Эрегион

Некогда могучее эльфийское королевство, основанное кузнецами нолдор, но разрушенное тысячелетия назад. 
…деревья и травы не хранят памяти о них, лишь камни плачут: из глубин они добыли нас, искусной рукой гранили нас, высоко возводили; но нет их боле. 

Начало игры
Хонахт спешил на аудиенцию. Призрак, кутаясь в черный плащ, неслышно ступал по каменному полу замка, лишь легкое колыхание факелов выдавало его передвижение. Свой доспех он оставил в северной крепости, чтобы добраться как можно скорее. И вот он здесь...
Чем ближе Хонахт подходил в тронному залу, тем яснее он ощущал на себе гнетущую злость Владыки. Хэлкар и Катудавар уже отчитались перед ним, и их слова явно не произвели должного эффекта - Майрон был на взводе, готовый взорваться своей испепеляющей яростью. 
Хонахт слышал каждое слово, произнесенное внутри. Поэтому, когда назгул перешагнул порог тронного зала, Катудавар еще говорил - говорил много, предлагая вариант за вариантом, будто утопающий, ктороый дергает ветки, что растут над водой, но ни одна не держится достаточно крепко. Так вот, пока Катудавар еще говорил, у Хонахта уже тоже было что сказать.
Назгул поравнялся со своими братьями, опускаясь на колено перед троном. 
- Владыка, - тихо прошелестел призрак, не мешая Катудавару завершить свою мысль. 
- Владыка, разреши сперва высказаться, - склонившийся Хонахт не надеялся избежать наказания, ведь оно было заслужено. - У нас сейчас не так много сил, чтобы успешно атаковать по всем направлениям. И спешить тоже нельзя. А если в этом плане попадется хоть одно слабое место, мы все обречены на провал. - Монотонный и тихий голос Хонахта шелестел как песок, он говорил так, будто хотел усмирить дикого зверя, но, в то же время, у назгула даже в мыслях не было пытаться как-либо влиять на Саурона.
- Я согласен с Хэлкаром - мы можем следить за Кольцом, ведь сейчас мы знаем где оно. И ты, Владыка, несомненно прав, мы все не сможем прорваться сквозь защиту полуэльфа. Но твой слуга в Изенгарде умеет разговаривать с птицами. И я лишь предлагаю обратить внимание на существ столь слабых, что обычно его не заслуживают. Птицы смогут быть там, где мы не сможем.
 

Добро пожаловать, добрый друг. Принят.

Герой: 
1. Имя персонажа 
Глорфиндель, Лаурэфин, Лаурэфиндэ, Лаурэфинделэ, глава Дома Золотого Цветка.
2. Внешность 
Глорфиндел был высок и строен. Более семи футов ростом, он на голову превосходил всех эльфов, родившихся во вторую и третью эпоху. Его вьющиеся волосы блистали золотом и опускались ниже плеч. Нолдо редко собирал волосы и даже в самый темный день они создавали вокруг его головы сияющий ореол, особенно заметный тем, кто не был омрачен тенью Тьмы и мог хотя бы во снах проникать в незримый мир. Лицо, прекрасное и юное, дышало отвагой и весельем. Никакие горести, несчастья и беды не могли омрачить его. зоркие глаза сияли ярко и пронзительно, голос же был подобен музыке. Чело его таило мудрость, а руки — силу. Никто своей удалью не в силах был сравниться с ребенком эпохи Древ.
3. Профессия 
Лорд Гондолина, глава Дома Золотого Цветка, полководец Имладриса.
4. Инвентарь 
Меч Алкатерев, выкованный самим Лаурэфином. От взгляда на его переплетающиеся золотые цветы у любого кузнеца и ювелира перехватывало дыхание и замирало сердце, меч был волшебным и в прямом, и в переносном смыслах. Помимо него Глорфиндель всегда носил с собой пару кинжалов, спасенных гондолинцами из уничтоженного города Тургона. Выходя за пределы Имладриса Глорфиндел облачался в доспехи. Мастерски владел эльф и луком, но в бою редко им пользовался, предпочитая честный бой один на один.
5. Описание характера 
Лаурэфин был ребеком нолдор и ваниар, и хотя большую часть жизни в Эндоре он провел среди детей Нолофинвэ, кровь светлых эльфов играла в поведении Глорфиндела очень важную роль. Эльф всегда был уравновешен, спокоен, бесконфликтен и миролюбив. Музыку и поэзию он предпочитал битвам и кровопролитиям, но безжалостная действительность никогда не оставляла его в покое. Смертельные опасности преследовали его со времен Затмения Валинора и в Гондолине, в неравной схватке, ему пришлось принять смерть, спасая свой народ. За благочестие и пожерствование собой, Благословенный Манвэ простил его отступничество и поход за Феанором. А когда тень Аулендила накрыла собой народы Средиземья, не нашлось никого достойнешего, способного вернуть их истинному свету и пламени Эру Илюватора. Решительность и бесстрашие Глорфиндейла, много раз с тех пор спасало людей и эльфов, а в конце Третьей Эпохи, кому, как не ему следует навсегда положить конец кровавому темному бесчинству Саурона? 
6. Биография 
В 1495 Году Валар, когда Феанор призывал нолдор вернуться в Средиземье, Глорфиндель присоединился к тем, кто отправился в Исход. Он покинул Валинор в составе войска Тургона, но сделал это неохотно. Его вина была невелика, поскольку причинами, побудившими его отправиться в изгнание, были верность Тургону и любовь к своим родичам. Глорфиндель не участвовал в братоубийственной резне в Альквалондэ. После слов Мандоса Глорфиндель не повернул назад, хотя боялся Приговора Валар и горевал об упрямстве своих родичей, и тем самым навлек на себя проклятие.
Вместе с воинством Финголфина Глорфиндель пересек Хелькараксэ и в 1500 Году Валар прибыл в Средиземье. Поначалу Глорфиндель жил на северном берегу Митрима, а затем вместе с народом Тургона переселился в Неврасте. Когда в 116 году П.Э. Гондолин был достроен, Глорфиндель вместе с эльфами Тургона ушел в сокрытый город.
В 472 г. П.Э. Глорфиндель в составе войска Гондолина отправился на Битву Бессчетных Слез. После сражения, когда воинство Тургона в спешке отступало на юг, Глорфиндель с Эктелионом прикрывали правый и левый фланги, чтобы ни один шпион Моргота не проведал о том, куда они уходят.
В 510 г. П.Э., в День Середины Лета, Моргот напал на Гондолин. 
Глорфиндель присутствовал на совете, который созвал Тургон, когда армии Мелько напали на Гондолин. Он, как и остальные советники, за исключением Меглина и Салганта, был против того, чтобы защищать город и сокровища вместо вылазки и последующего отступления. Когда Глорфиндель со своими воинами шел кружным путем на сражение, что разразилось у ворот, у Большого Рынка на него внезапно напали орки, ведомые балрогами. Вождь Золотого Цветка хотел напасть на войско Ангаманди с левого фланга и застать его врасплох, но сам попал в засаду. Отчаянно сражались они несколько часов, пока на них не обрушился огненный дракон. С великим трудом Глорфиндель смог прорваться и потерял немало воинов. Он настойчиво просил Тургона послать им на помощь воинство Арфы, но Салгант скрыл этот приказ. Глорфиндель отступил к королевской площади, где собрались оставшиеся в живых воины, женщины и дети. Вместе с Туором он очистил площадь, отозвал воинов от проходов и завалил их все кроме южного. Во время ухода с дворцовой площади Глорфиндель со своим народом мужественно защищал тыл отступающих. На перевале Кристорн, в одном из самых опасных мест, на изгнанников Гондолина напали орки и балрог. Галдору с Глорфинделем удалось противостоять оркам, но падавшие сверху камни могли положить конец их бегству. Но орлы подоспели им на помощь и напали на орков, расположившихся на скалах над тропой. Когда половина отряда прошла это опасное место, балрог, до этого шедший позади врагов, вскочил на высокую скалу, что стояла слева от тропы. Неистовым прыжком пронесся демон мимо воинов Глорфинделя и оказался среди впереди идущих женщин и раненых, и принялся размахивать своим огненным бичом. Тогда Глорфиндель бросился на него и ударил мечом. Балрог прыгнул на скалу, эльф последовал за ним. Началась схватка, в которой Глорфиндель в боевом пылу гонял балрога от одной скалы к другой, а доспехи защищали эльфа от бича и когтей демона. Он обрушил тяжелый удар на шлем балрога и отрубил ему по локоть руку с бичом. Тогда балрог, мучимый болью и страхом, обрушился на Глорфинделя. Эльф ударил молниеносно, но поразил противника только в плечо. Балрог схватил его, и они качнулись к краю утеса. Тогда Глорфиндель, левой рукой нащупав кинжал, вонзил его балрогу в живот, который был напротив его лица (ибо демон вдвое превосходил его ростом). Демон взвыл, потерял равновесие и, падая со скалы, схватил эльфа за золотые волосы, выбившиеся из-под шлема, и увлек его за собою в пропасть.
Горе охватило гондотлим, ибо Глорфиндель был всеобщим любимцем. Услышав предсмертный вопль балрога, орки дрогнули, и всех их перебили или разогнали. Впоследствии эльдар, видя неравную схватку с силами зла, восклицали: «Увы! Как Глорфиндель с балрогом». Сам Торндор спустился в пропасть и поднял тело Глорфинделя. Туор, несмотря на спешку и страх перед нападением новых врагов, позволил возвести над его телом курган из камней на краю тропы над потоком орлов, а Торндор следил, чтобы этому месту не причинили вреда. Несмотря на суровый климат, в том месте выросли золотые цветы. Эльфы из Дома Золотого Цветка плакали, когда возводили надгробие, и не могли утешиться.
Еще до конца Первой Эпохи Глорфиндель был освобожден из Мандоса и волею Манвэ вернулся к жизни. Он снова воплотился и ему позволили жить в Благословенном Королевстве, ибо он вернулся к изначальной благодати и чистоте эльдар.
Глорфиндель вернулся в Средиземье вместе с армией Нуменора, на корабле Аганзагара, лорда Форостара, в 1600х годах Второй Эпохи, когда война с Сауроном стала неизбежной и Валар решили выслать эльфам Эндорэ помощь.
Активно участвовал в войне 1695-1701 годов и в Войне Последнего Союза.
Глорфиндель был одним из тех, кто встречал Гэндальфа в Серых Гаванях около 1000 г. Т.Э.
Когда в 1975 г. Т.Э. войско Ангмара потерпело поражение в Битве при Форносте, их предводитель собрал остатки сил и бежал, надеясь скрыться в Карн-Думе. Но его настигла конница Гондора во главе с Эарнуром, и одновременно подошло войско эльфов Ривенделла под началом Глорфинделя. Силы Ангмара потерпели сокрушительное поражение. Но внезапно появился сам Король-Чародей и, выбрав своим противником Эарнура, с ужасным криком поскакал на него. Конь полководца Гондора испугался и унес всадника, но тут вперед выехал Глорфиндель, и Чародей, развернув коня, скрылся во тьме. Эарнур вернулся и хотел преследовать короля Ангмара, но Глорфиндель остановил его, предсказав, что гибель настигнет Короля-Чародея далеко отсюда, нескоро и не от руки мужа.
7. Мировоззрение 
Свет.
8. Чего вы ждете от игры этим персонажем? 
Хотелось бы положить конец безраздельному владычеству Темного Блока над ЛотрРолом.

Торин Дромангорг. Пост первый.
Тяжелые свинцовые тучи быстро плыли по небу, предвещая скорую и мощную бурю. Чернильные разводы, пропитанные мириадами галлонов воды и яркие всполохи молний вдалеке говорили о том, что ненастье разразится с минуты на минуту. 
- Сраная погода! Сраная осень! Сраный старик, сколько народу ты сгубил! - прокричал Торин и грязно выругался. Он грозил мощным кулаком горной вершине, возвышавшейся над ним на тысячи футов, и бранился на него, как и всякий гном, Дромангорг слишком хорошо знал природу земной тверди и почитал седого Баранзибара Жестокого одушевленным, имеющим свой, необычайно злобный характер, существом. 
Слуги носились во все стороны, спешно разбивая лагерь. Они устанавливали палатки, свежевали подстреленного барана, собирали хворост. Молодой паж еще более юного царевича Дурина пытался развести огонь, но ничего не получалось. Королевский отпрыск присоединился к сему безнадежному делу и теперь они оба безостановочно ругаясь поносили все, что было в этом мире. 
Фельдмаршал следил за ними с определенным скепсисом и, наконец, не выдержав, оттеснил молодняк и разжег костер натурально используя лишь тлеющий табак из своей курительной трубки. 
Дурин с Тольбори разинули рты:
- Учитесь у дядьки Торина, пока он жив, - и усмехнувшись, начал набивать трубочку заново.
Тем временем пришла буря. Тучи прорвались моментально. Не было никакой мороси, слабого дождика, потихоньку переходящего в ливень - ничего. Лишь в один миг, словно черные небеса обратились в океан и он низвергся на землю. Потоки ледяной воды вихрились в воздухе под страшными порывами ветра и горы содрогались от грома, вздумавшего разъяриться прямо над головами тангар.
- Да шак твою мать! До чего же мерзкий старик, - плевался сразу же вымокший до нитки Торин на Жестокую Гору, - никак не уймешься? Так тебе ненавистны любые создания, вздумавшие пройтись по твоим южным склонам? Утрись, Баранзибар! Придет день и мы, казад, сотрем с лица земли твои пики и выстроим из этого камня новые дома. Мы проложим там, где ты стоишь огромный тракт, соединяющий восток и запад Средиземья. Мы не оставим ни следа от тебя и удалим все записи о тебе из наших анналов, мы перепишем карты, мы даже засыпим шахты, которые прорыли в твоих корнях. Не останется никакой памяти о тебе, о Жестокий Баранзибар. Слишком много горя ты принес моему народу.
- Птфу на тебя еще раз, Баранзибар Жестокий! - с отвращением прокричал Торин, грозя огромной горе и скрылся в своем, так поздно установленном слугами шатре. 

Перевал Багровый Рог

Врата Багрового Рога находятся под Великой Горой Карадрасом Жестоким и являются единственным перевалом через Мглистые горы между Ривенделлом и Вратами Рохана. Врата Багрового Рога изначально соединяли бывшее государство нолдор Эрегион на западе с долиной Азанулбизар и далее с долиной Андуина на востоке. 
Перевал, как и сама Гора Баранзибар Жестокий - известен своей дурной славой. Седой Старик Багровый Рог одинаково плохо относится ко всем, кто пробует удачу, пытаясь пересечь горный хребет в его тени, не делая исключений ни гномам, ни эльфам. В частности, Врата Багрового Рога печально известны тем, что именно здесь была похищена орками жена Элронда Келебриан. 

Темных зверей. 
Назгул-целитель это треш. Исцеления это к эльфам и нуменорцам.
И еще раз. Дунланд - сосед Изенгарда. Север - Форэдвайт, Ангмар, Гундабад, Серые Горы, Эрэбор, Дейл - вот эта широта. Конечно для жителей Харада и Дунланад север, это уже как смотреть)
Собственно уже явно не Дунланд - Ангмар тогда уж. И дальше согласно био логичнее. Или может Форэдвайт. 

Азор Ахай.)
Откуда у не просвещенных Нуменором дикарей с крайнего севера письменность такая? О_о Я бы еще понял там руны на камнях или на крайняк на бересте.
Тогда еще им владели гномы, орки пришли позже.
И тогда получается он поздно проснулся, ибо у орков на севере свои вожди были. Да и Мудрые узнали бы, будь назгулы так активны рядом с ними после гибели Ангмара.
 

Танцами с бубном?)
 

Катудавар. Пост второй.  Боль скрутила все естество Катудавара, проникла всюду. Фэа горела и рвалась на части. Саурон гневался. Ни одному смертному не довелось еще испытывать подобные страдания. Назгул сокрушался о том, что потерял физическую оболчку еще тысячелетия назад. Будь у Азулахаса плоть, дух покинул бы ее не в силах выдержать пламень гнева Майрона. Но увы. Девятка вернейших слуг Темного Властелина была лишена подобного дара. По этому Дулгуагану оставалось лишь погрузиться в его пытку, отдаться ей полностью, утонуть в ней.  Еще больше, чем Катудавару - досталось Хэлкару. Третий видел, что одно неверное слово и Тар-Кириатан потеряет титул Первого среди улайри. Это было бы справедливым, но Азулахас не желал такого позора своему старому королю и своему верному другу. Король-Чародей жалко оправдывался, но Аулендила это не устраивало. Наконец, Темный Владыка обратился к Третьему.  - Повелитель, - осторожно начал Катудавар, - мое мнение просто. Я хорошо знаком с нашими врагами. Они глупы, трусливы и разобщены. Я помню Кирдана, Элронда и Глорфиндейла. Первый - безразличник. Второй - боязлив, как заяц. Третий - напыщен, словно павлин. Я скрещивал клинки с мужебабой Келеборном и ощущал на своей шкуре мерзкое колдовство лориенской ведьмы, - назгул потихоньку распалялся, - Трандуил алчен и тугодумен. Рохан уже находится под покрывалом лжи Курумо. Гномы не сдинутся с места пока петух не клюнет их в задницу. Гондор уже на последнем издыхании. А руководит этим балаганом Глупец-Гендальф, тупейших из юродивых, он полвека не мог распознать Кольцо, запрыгнувшее ему в карман. Я не знаю как эти идиоты распоряжатся с силой, доставшейся им из-за нашего промаха, как не дано мудрецу понять ход мысли бешеной обезьяны.  Но я точно знаю, что стадо еще полгода будет чесать свои головы. По этому есть только один очевидный вариант для нас - действовать превентивно. Единство и скорость это наш путь к успеху, - Катудавар ступил на свою излюбленную дорожку, - Даже если они решат использовать Кольцо, мы сдклаем так, что оно окажется для них бесполезно. Нам следует немедленно совершить серию ударов.  Во-первых, парализовать Гондор и нерекращаюмися атаками изматывать его силы.  Во-вторых, навсегда отрезать от Белой Башни Марку.  В-третих, осадить Лориен.  В-четвертых, стравить между собой Эребор, Дэйл и Чернолесье.  В-пятых, морская блокада Серых гаваней и портов Каменщиков.  И тем временем, не мешкая нам следует начать полномасштабную интервенцию в Эриадор. Да, Ривенделл скрыт от нас, но мы уже две эпохи пытаемся его отыскать и примерно представляем, где он находится. Нашим воинам следует оцепить предгорья Мглистых и заблокировать Кольцо в норе Элронда, пока оно еще там. 

Темных зверей. 
Назгул-целитель это треш. Исцеления это к эльфам и нуменорцам.
И еще раз. Дунланд - сосед Изенгарда. Север - Форэдвайт, Ангмар, Гундабад, Серые Горы, Эрэбор, Дейл - вот эта широта. Конечно для жителей Харада и Дунланад север, это уже как смотреть)
Собственно уже явно не Дунланд - Ангмар тогда уж. И дальше согласно био логичнее. Или может Форэдвайт. 

Азор Ахай.)
Откуда у не просвещенных Нуменором дикарей с крайнего севера письменность такая? О_о Я бы еще понял там руны на камнях или на крайняк на бересте.
Тогда еще им владели гномы, орки пришли позже.
И тогда получается он поздно проснулся, ибо у орков на севере свои вожди были. Да и Мудрые узнали бы, будь назгулы так активны рядом с ними после гибели Ангмара.
 

Танцами с бубном?)
 

Темных зверей. 
Назгул-целитель это треш. Исцеления это к эльфам и нуменорцам.
И еще раз. Дунланд - сосед Изенгарда. Север - Форэдвайт, Ангмар, Гундабад, Серые Горы, Эрэбор, Дейл - вот эта широта. Конечно для жителей Харада и Дунланад север, это уже как смотреть)
Собственно уже явно не Дунланд - Ангмар тогда уж. И дальше согласно био логичнее. Или может Форэдвайт. 

Азор Ахай.)
Откуда у не просвещенных Нуменором дикарей с крайнего севера письменность такая? О_о Я бы еще понял там руны на камнях или на крайняк на бересте.
Тогда еще им владели гномы, орки пришли позже.
И тогда получается он поздно проснулся, ибо у орков на севере свои вожди были. Да и Мудрые узнали бы, будь назгулы так активны рядом с ними после гибели Ангмара.
 

Танцами с бубном?)
 

Это кто?
Это что?
Когда это у Дунланда было свое королевство? О_о Дикари, только в Третью Эпоху оформились в что-то организованное.
Или я неправильно понял?
Пока что ничего не было.
Хм... Правитель, полководец, шаман, лекарь, посол? Может что-то одно?
Кстати совсем не север.
Это и к Фродо относилось?))
 

- Владыка... Я подвел тебя, но этого более не повторится. Им не удастся второй раз уйти с Ним. Властелин, позволь нам исправить то, что мы сделали.
Гортхаур снова дернул уголком губ, слушая эту речь.
 - Конечно, это более не повториться, Хэлкар, - ласково ответил ему Саурон. – Потому что повторить такой провал, я думаю, будет сложно даже тебе. Как ты хочешь исправить то, что ты не сделал? Исправить можно только сделанное, Хэлкар. А ты не сделал ничего.
Гортхаур замолчал, давая кольценосцу время проникнутся всей глубиной его вины и бесполезности. Заодно еще раз рассматривая версию кольца в Ривендейле и возможных действий со стороны Элронда и его союзников. Хотя чем дольше он рассматривал эту ситуацию, тем меньше выходов из нее он видел. Кольцо было совершенно. И с этим совершенством никто не мог поспорить.
 - Оставь эту дешевую лесть, Хэлкар, - в голосе майа мелькнула сталь. – Я спросил тебя, что предлагаешь делать ты. А не что собирается делать Элронд и его прихвостни. Что тебе известно об укреплениях Ривендейла? Сколькие силы он стянул к себе? Скольких опасных личностей скрыл от моего взора? Чем занимается ушастый в своем Последнем Приюте и кого он приютил там с моим Кольцом?
Гортхаур снова замолчал, сверля назгула нетерпимым взглядом.
 - Тем более, Хэлкар, как я могу быть уверен в твоем плане, если вам Девятерым сумел помешать один эльф? Я все еще готов слушать тебя, мой Полководец. Но это твой последний шанс.

... и ни о чем не думать, эх... 

Самое крутое что может быть после бодуна - сидеть в удобном кресле, играть в героев 3, пить горячий чай и ни о чем не думать 

Наконец его долгое ожидание кончилось.

Шаги назгулов были тихи, но он чувствовал их приближение. Слышал их чувства, смятение, стыд, вина. Хэлкар, Первый из Девяти, тот на кого он возлагал самые большие надежды, согнулся в поклоне, выплетая нелепицу объяснений. Следом за ним появился Катудавар, еще один достойнейший из достойных. Впрочем чего уж, ни один из Девяти не получил своего кольца просто так. Но вот они у трона, с поражением.

 - Повелитель... Мы упустили Бэггинса. Ему помог тот, кто однажды уже помешал мне, и человек. Слишком храбрый человек.

 - Прости, Учитель.

Их голоса словно дополнили друг друга, слившись, и Гортхаура затопил приступ безумного бешенства. Огонь в чашах рванулся вверх, яростно взревев. По залу заметались тени. Глаза Саурона бешено вспыхнули и сам он подался к назгулам.

 - Простить? – прошипел он, с трудом удерживая себя в руках. – Вы просите простить вас?

Ответа Гортхаур ждать не стал. Заставил себя отпустить каменные подлокотники, на которых остались выдавленные пальцами ямки. Заставил себя выдохнуть. Уничтожать своих вернейших слуг он не собирался. Но и прощать тем более.

 - Тому что вы натворили прощения нет и не может быть, - на удивиление тихо и спокойно ответил Саурон. Злость была заперта в каменных чашах, огонь в которых сейчас опал и еле теплился. – Эльф, человек и жалкое существо не покорились лучшим моим воинам.

Гортхаур горько усмехнулся краем губ. Гнев, вырвавшись на волю, притих. Не покинув своего Владыку, но и не мешая более. Гортхаур всегда находил эмоции не функциональными. Тем более в отношении существ, чья жизнь зависит от Кольца куда больше чем его собственная.

 - Кто будет следующим? Ребенок? Кто посрамит величайших полководцев этих земель? Чародеев, ученых, мудрецов… Кем еще вы себя считаете? – Саурон гневно фыркнул. – Нужно ли мне напоминать, что пока Кольцо находится в руках наших врагов… А сейчас, благодаря вашим стараниям, Оно попало к нашим злейшим врагам. К тем врагам, которые могут позволить себе сотни лет таить и охранять Его от нас. И пока Оно сокрыто, вся Его мощь нам недоступна. Наверное, не стоит. Вы ведь мудры, мои верные воины. И горды. И не захотите, чтобы кто-то еще воспользовался моей Силой, и призвал вас служить Кольцу.

Саурон прикрыл глаза, зная, что пока он к ним не обратиться, Назгулы не станут его перебивать. Собственная отповедь заставила, наконец, отвлечься от личной досады на создавшуюся ситуацию и взглянуть на нее трезво. Итак, Кольцо скрыто в Ривендейле у Элронда Полуэльфа. Что станет делать ушастый домосед с великим артефактом, попавшим к нему в руки? Либо постарается спрятать, либо постарается кому-нибудь передать на хранение, чтобы отдувались уже они. Но кому? Среди людей нет ни одного, кто смог бы устоять перед властью кольца. Среди гномов, тем более. Да и нет между Свободными народами дружбы в эти смутные времена. Остаются сами эльфы. Галадриэль в Лотлориэне и Кирдан в Гаванях. Но Кирдан не возьмет на себя подобный груз. Он слишком стар и слишком мудр. Еще можно было бы попытаться вывезти Кольцо в Валинор, но вряд ли хоть кому-то в Светлом Совете придет столь блестящая мысль. Итак, итог один. Кольцу из Ривендейла никуда не деться. Надо лишь пристально следить за всеми перевалами Мглистых гор. А там, дело за малым, раскрутить колесо войны, пока оно само не докатиться до Элронда. В конце концов, это будет не первый раз, когда он снимает украшения с трупов.

Гортхаур поднял голову и снова посмотрел на своих Назгулов.

 - Итак, - мягко начал он, пуская в голос обманчиво вкрадчивые нотки. – Кольцо, мои дорогие улайри, вы упустили. Ты упустил, Хэлкар, хотя должен был мне его сейчас вернуть. Теперь, что ты можешь мне предложить в искупление своей неудачи?

Гортхаур свел кончики пальцев перед собой, рассматривая призрачное лицо своего главного полководца и размышляя, неужели за тысячи лет служения, Хэлкар действительно стал настолько самонадеян и глуп. Не пора ли напомнить ему, что его братья в свое время проявили себя не хуже.

 - Эльф, человек и жалкое существо… Подумай над своим ответом, Хэлкар. Ибо твое поражение наводит меня на мысль о том, а способен ли ты все еще возглавлять Девятку и быть моим мечом?

Герой:
 
1. Имя персонажа
Мэхэ-шид (Кто-то зовет его Мэхшид, кто-то Мэшид, кто-то Махшид. Но лучше звать правильно, поверьте…).
Прозвища: Сын Песчаной Бури, Лисий Царь.   
 
2. Внешность
Человек. Возраст – 32 года Далекий потомок темных нуменорцев. По некоторым приданиям, сохранившимся на устах его семьи, берет свой род от изгнанной двенадцатым королем Гондора Берутиэль. От нуменорцев Мэхэ-шиду досталось долголетие (самым продолжительным сроком жизни мог похвастаться пра-пра-пра-прадед Мэхэ-шида, проживший до 135 лет), а также высокий рост (1 м 93 см), и поистине крепкое здоровье. В его роду блюли нуменорскую чистоту крови, ибо она была решающим фактором в правлении. За всю историю рода Шидов, особенно после разгрома большинства черных нуменорцев, большая часть браков носила инцестуальный характер. Считалось что только так можно сохранить чистоту.
 
Кожа Лисьего Царя светла, а тело, несмотря на сухощавость и долговязость, неплохо развито. Встречаются шрамы битв и встреч с дикими хищными животными. Волосы и глаза черны как сажа. Предпочитает короткую стрижку.
Дальтоник, завидующий тем, кто может насладиться цветом крови.
 
Его доспехи, передающиеся в роду от царя к царю, выкованы некогда черными нуменорцами из железа и покрыты позолотой. Власть в Хараде достается сильнейшим, а сильнейших должно быть видно из далека, чтобы всякий претендент мог скрестить с царем клинки. Тот, кто побеждает царя, забирает его доспехи – символ власти, и его жизнь – проявление новой власти. Шиды три поколения передавали царские доспехи не военным путем, что говорит о крепости власти рода. Под броней и кольчугой носит алую хлопковую рубаху и черные штаны, кожаные сапоги отменного качества с поножами. Мэхэ уделял особое внимание обуви, ибо именно от сапог чаще всего зависел исход военной кампании. Поверх брони – алый плащ. Лицо закрывала повязка, а голову защищал шлем нуменорского типа.    
 
 
 
3. Профессия и навыки
Царь Харнена. Ближний Харад.
 
Умелый воин, с детства обучающийся искусству войны. Опытный полководец, его первый поход начался в 10 лет. Неплохой дипломат, однако предпочитает без матери переговоры не вести, так как она на эту собаку съела. Проявил себя как хороший управленец, что провел военные и экономические реформы, плоды которых стали видны совсем недавно и то едва ли их ощутит простой житель.
 
Отлично владеет копьем, и знает толк в защите щитом. В случае потери копья может использовать свой меч бастард. Уверенно держится в седле. Любитель грязных приемов во время боя.  
 
4. Инвентарь
В походе: Царские золотые доспехи, круглый обшитый бронзой щит, способный укрыть от залпа стрел. Иноземный меч бастард «Подлость», имеющий в лезвии у гарды углубление которое, «зажевывая» вражеский меч, позволяло ломать оружие врага. Копье. Вороная харадская лошадь.
Дома: Обычное царское одеяние, пояс с кожаным мешочком. Также меч «Подлость».     
 
5. Описание характера
Характер сложный. В детстве это был самый обычный царский сын. Избалованный вниманием. Но с годами, когда отец начал готовить его к войне, обрел много новых качеств среди которых жестокость, мстительность, хладнокровие. После смерти отца и дяди – ненависть к Врагу, которую живой ум позволял скрывать. Он никогда не высказывал что-то в адрес тех врагов, что были сильнее или могли больно ударить, предпочитая ждать момента. Со слабыми говорил с позиции силы. После поражения от армии Мордора, юный правитель Харнена целых десять лет ждал момента, когда сможет в одну «Кровавую» ночь перерезать всех тех, кто предал отца и мог предать его самого. Он не оставил у себя в тылу предателей, упустив одного единственного, которого считал братом.
 
Несмотря на то, что в Харнене рабы, как и в любом царстве Харада – вещь, отличался от других царей тем, что не имел гарем рабынь, получив репутацию порочного нищего царя, сохранив верность своей супруге. Считалось, что чем больше иноземных рабынь у царя, чем они краше, тем он богаче и тем больше стоит его слово. Мэхэ было плевать на это. Лисий Царь всегда говорил, что: «Сила государства не измеряется гаремами», сделав Харнен второй экономикой во всем Хараде, на первом месте стояло княжество Харондор, получавшее ресурсы и богатства из набегов на Гондор и Харнен, а также за счет торговли с Умбаром и самой бархатной местности.
 
Человек слова. Вернее того слова, что ему выгодно. И это считалось нормальным. Хоть он и признавал, ему не хватает той легкой честности в словах от его друзей-предателей и врагов.
 
Ценит и любит свою жену больше всех. Родные для него вообще дороже любой казны. И он боится, что враги воспользуются этим, держа при них только тех солдат, которым доверил бы свою жизнь.
 
6. Биография
Он второй сын своей матери Тэхри и первенец Шашмира-шида. По традиции рода Шидов уроды, рождение которых не редкость из-за кровосмешения, считались позором. Позор смывали кровью этих несчастных детей. Отцы отвозили их в безлюдные места и бросали умирать посреди пустыни или степи. Их убивало либо солнце, либо дикие животные, хотя бывали случаи, когда детей находили люди. Первый сын от Шашмира оказался уродцем и по закону не считался первенцем.

родители Мэхэ
Именно Мэхэ стал первенцем, именно ему с самого рождения было уготовано принять царское наследство. Но Мэхэ был не единственным в семье. Через несколько лет рождаются братья близнецы, Бахти и Фэрк, а еще годами позже, сестра Хэшри (получившая от рождения прозвище Звездопадная из-за сильного звездопада в ночь ее рождения). Мэхэ отчетливо помнил тот день, так как собирался с отцом и братьями на первую свою войну против соседей, молодого царства в Харондоре. Они были еще детьми, совсем маленькими, но уже готовые сражаться. Все четверо сидели в зале с картами и обсуждали планы, отец учил тактике и искусству войны, когда одна из рабынь, войдя с дозволения стражи, с радостью сообщила Шашмиру, что родилась Хэшри.
 
Прошло чуть больше пяти лет, именно столько длился не самый простой военный поход. Сосед разбит и поставлен на место, дань оговорена. В столице к моменту возвращения войска победителя царские обязанности исполнял брат Шашмира, Ифрандир. Наместник сообщил, что в попытках остановить развитие Харондора, Харнен, то есть их царство, привлекли не желательное внимание покровителей молодого государства, созданное с одной целью, ослабить Гондор. Разъезды обнаружили скопления орков у границ на южном хребте Эфель Дуат. Это значило только одно, скорую войну. Слишком долго темные народы находились в вольном плаванье, забыв о том, кому они поклялись в верности тысячелетия назад. Но Шашмир не собирался сдаваться, как и другие. Такой вариант, как переговоры с врагом и вынужденный союз он отмел тут же. Из-за его гордости и скорости в решениях в последствии погубит тысячи жизней. Вассальных вождей, явных сторонников войны с Мордором становилось с каждым днем все меньше и меньше. Великое Мордорское посольство покупало каждого, стремительно двигаясь в сторону столицы царства, городу Амрун. Посольство это сопровождала свита из многотысячной орды, которая давно ждала войны, неважно с кем, главное, что войны.
 
Шашмир с последними верными вождями, с Ифрандиром выдвинул войско на встречу, оставив в городе сыновей, дочь и жену, а также наследство в виде доспехов и власти. Мэхэ не понимал поступка отца. Отказывалась понимать и убитая горем Тэхри, да и другие домочадцы. Только спустя годы он внезапно понял, что отец хотел уйти на пике своего блеска, прослыв в истории, как Шашмир Храбрый. И правда, без подготовки, союзников, выставить против сорока тысячной орды пяти тысячное войско верх безумия.
 
Когда это воинство подошло к стенам столицы, Мэхэ выехал в своих доспехах на переговоры с командиром орков (на тот момент ему едва исполнилось 17). Войско Мордора вел назгул, имя которого новый Харненский царь не стал уточнять, ибо боялся спросить лишнего. Никакой выдачи пленных не было, так как все они стали трофеями и платой для орков. Головы отца и дяди, нанизанные на пики, были оставлены перед воротами, как и головы тех вождей, что осмелились пойти против темного войска. В переговорах также принимала участие и мать Мэхэ, которая была сведущей в дипломатии и могла договориться с крысами идти губить запасы в другие города. Все закончилось тем, что войска Харнена покидают пограничные с Эфель Дуат форты, Харондор обретает былую независимость, Харнен начинает платить Мордору дань, став его сатрапией.
 
Эта война заставила Мэхэ-шида задуматься над многим, прежде всего над тем, что в одиночку против военной машины Мордора не выжить. Собственно, новый царь Харнена в глубине души считал Мордор опасным врагом, а уже потом соседние государства в том числе далекий Гондор, он ставил проблему Мордора во главу своего сознания, никогда не высказывая своих мыслей в слух, исполняя роль подчиненного Темному властелину сателлита. Но куда большую угрозу представляли близкие союзники, те вожди, которые не только не вступились за своего царя, но и послали с орочьим воинством свои отряды. Были и те, кто в день переговоров бросал вызов молодому царю. Они желали заполучить доспехи и власть, нанизав его голову на пику. Мэхэ было не легко справиться с сильными и видавшими войны вождями, но он победил всех претендентов, собрав головы и бросив их к ногам тех харненцев, что последовали за Врагом.  
 
После этого было не мало военных походов на юг, в Дальний Харад. Объединенные войска Мордора, Харнена и Харондора захватывали угодья Великого Южного леса, где обитали мумакил. У назгул, ведущих все это воинство Мэхэ-шид впервые увидел виверны. Эти твари поражали его воображение. Ему доводилось слышать легенды о драконах, но увидеть их в живую (да-да, он считал ящериц назгул драконами) было для него сродни шоку. Разбив объединенные войска племен Дальнего Харада, образовавших в тот момент несколько конфедераций племен, Мордор и царства Ближнего Харада получили свое. Мордор получил очередную сатрапию, Харондор и Харнен трофеи и такую ценность, как пара мумакил (стоимость одного мумака варьировалась от размеров и назначения. В случае если речь шла о боевом применении животного, то она могла превышать стоимость нескольких поселений). Переправить такое животное через пески было на тот момент большой сложностью, даже несмотря на наличие тракта и сети оазисов на пути. По приказу Мэхэ-шида одно животное забили (полученное мясо обеспечило войско Харнена провиантом, не забыли и о костях), а другое продали харондорцам в три дорога. По условиям мирного соглашения, в качестве гаранта цари Харондора и Харнена забирали к себе по заложнику из правящих династий объединения племен. Так Мэхэ-шид достался сын аргханнского вождя, Мхбек, что был младше царя Харнена на 5 лет.
 
Отношения с Мхбеком были крайне напряженными. По обычаям рода Шидов заложники имели статус гостя и не заточались в темницу, а посему могли свободно перемещаться по дворцу и городу, даже по стране (при условии, что их сопровождали люди царя). Уязвленный поражением своего клана, Мхбек попытался убить Мэхэ-шид, оставшись с ним наедине. Но закаленный к тому моменту в боях правитель быстро разоружил заложника, объяснив ему, что его бездумные шаги опасны.
 
- Не я твой враг, - заявил в тот момент Мэхэ, - Враг твоего народа сидит за Эфель Дуат. Запомни это.
 
Мхбек после этого не предпринимал никаких попыток покушения, а узнав об участи своей сестры, которая оказалась пленницей харондорского царя, что бросил ее в темницу, просил не раз Мэхэ-шида послать войско. Но царь отказывался, ибо помнил последствия прошлой войны слишком хорошо. Он до сих пор был не уверен в том, блыли ли нужны мордорскому войску переговоры, ведь они могли просто сравнять Амрун с лица земли.
 
В 26 лет царь женится на подросшей четырнадцатилетней Хэшри (в которую оказался влюблен Мхбек), продолжая давнюю традицию рода. К этому моменту он проводит экономическую и военную реформу. Для эффективности уплаты дани в Мордор и возможности роста экономики, он в принудительном порядке формирует казну в Амруне, делая процесс распределения денежных ресурсов централизованным, имея возможность его контроля. Были, конечно, недовольные такими реформами. Несколько племен взбунтовалось, направив к городу свои отряды, но их встретило новое реформированное войско, которое предано царю. Мэхэ-шид лично разбил объединенные силы восставших, покончив с некоторыми предателями отца. Разумеется, мимо такого не смогли пройти налетчики из Кханда, Харондора и других сопредельных держав. Интервенция длилась три года и окончилась экономическими потерями для Харнена. Никто не отваживался посылать большие армии, озираясь на вершины Эфель Дуат. Все боялись гнева Темного Властелина. Ему нужны ресурсы, а не их растаскивание. С каждым годом Саурон, не лично, конечно, требовал от Мэхэ-шида все больше и больше средств. Мэхэ-шид понимал, что скоро вновь не увидит семью, Хэшри, мать. Он готовился к войне.
 
Интересный факт: Прозвище Лисий Царь было дано в шутку из-за указа Мэхэ-шида, в котором он запрещал охоту на пустынных лис в течении пяти лет, чтобы сохранить поголовье зверьков, дающих ценный мех, необходимый в хозяйстве и не только. Такая мера была введена из-за новой моды воинов – натягивать шкуры на шлемы.
Сын Песчаной Бури – Мэхэ родился во время сильного самума, пришедшего с юга из пустыни. Рождение в звездопад свидетельствует об удаче, которое будет сопутствовать человеку всю жизнь, а рождение в песчаную бурю – о радикальных переменах, которые принесет за собой этот человек.     
 
6.1. Члены семьи, друзья и прочие персонажи
1.  Тэхри – мать Мэхэ-шида (53 года). Приходилась его отцу четвероюродной сестрой его двоюродной тети (семейство Шидов довольно масштабно), а в последствии женой. Ее считают человеческим воплощением одной из кошек Берутиэль. Имела обширную шпионскую сеть «берутиэлевы кошки», протянувшая свои нити на весь Харад и Харондор, даже в район моря Нурнен. Известна своим высоким искусством дипломатии. Она всегда говорила Мэхэ, что мужи сильны в битве на оружии, а жены – на словах. Чаще всего послы встречались именно с ней по мелким вопросам. Она никогда не пропускала любую дипломатическую встречу, восседая позади сына на месте близкого советника. Хоть ее сын, Мэхэ, и считает себя хорошим дипломатом, но весь Харнен знает, что королевой слов является именно Тэхри.
 
Высока ростом. Как и любой далекий потомок нуменорцев, отличается от местного населения иными чертами лица, светлой кожей и красотой, которую, впрочем, на Западе посчитали бы дефективной. 
 
2.  Братья близнецы, Бахти и Фэрк. Младшие братья и генералы Мэхэ-шида. Им 27 года. Они меньше всего похожи на Шашмира, являясь бастардами Ифрандира. Тэхри умалчивала этот факт, а Мэхэ-шид не поднимал никогда данную тему, давно заметив внешнее сходство с дядей, ему хватало мудрости не раскалывать семью в столь не простое время.
 
Бахти и Фэрк высоки, выше самого Мэхэ-шида. Они свирепые воины, ненавидящие людей Гондора, при этом даже с ними ни разу не встречались. Любые разногласие с братом-царем пресекаются на корню его авторитетом. Они помнили тот день когда у врат города поставили пику с головами отцов (настоящего и кровного), Мэхэ-шид не побоялся в одиночку выехать к армии орков и договориться с их лидером. Это верх мужества для побежденного. Для них нет ничего дороже храбрости, поэтому в их глазах Мэхэ пользовался бесконечным авторитетом. Также он позволял им брать разбойничьи отряды и устраивать пограничные рейды, позволяя утолить им жажду крови, так свойственную молодому Ифрандиру. Они носят посеребренные доспехи генералов армии Харнена. Принцип получения должности генерала был схож с получением царской власти, - приди, заметь, победи.
 
3.  Хэшри – сестра и супруга Мэхэ-шида. Впервые она увидела братьев, когда ей исполнилось 5 лет. Подрастая, девочка проявляла любознательность свойственную нуменорцам прошлого. Она изучала инженерное дело и даже хотела отправиться в Умбар, чтобы увидеть воочию нуменорский город, его инфраструктуру, его строение, потрогать врата, стены. Звездопадная в юном возрасте построила свою первую водокачную систему, заставляя рабынь-служанок и свободных женщин, служивших ей, вместо занятий по рукоделию и прочим премудростям знатных женщин, помогать на стройке, ибо мужчины скептически относились к ее просьбам, а старшего брата-царя не было дома годами из-за постоянных войн. Мэхэ-шид, удивленный талантами сестры, разрешил ей спроектировать перепланировку одной из улиц столицы. Если ее проект решит имеющиеся проблемы, то он назначит ее главным градостроителем. Мэхэ очень нуждался в высоком уровне жизни в столице, ибо считал его залогом роста экономики. На зло всем бородатым мужам-скептикам, Хэшри справилась с поставленными задачами. За несколько лет возвели резервуары для хранения питьевой воды, заменив старые – худые. Это скажется на сроках осады города. Появились общественные туалеты, от них шла спрятанная в землю канализационная система. Эти работы стоили не дешево, но результат того стои, уменьшилось число сбросов ведер с нечистотами прямо на дорогу. А со временем прокладка стоковых систем, в которые могли слить ночное добро, и вовсе сделало город чище. Разрушающиеся от старости дома были разобраны и собраны заново. Мэхэ-шид привлекал под начало Хэшри к работам реформированную армию, которая должна была тренировать тело не только в военное время, но и в мирное. Ничто так не сплачивало солдат, как стройка, тем более что многие из них жили в этих домах. В последствии квартал получил имя Звездопадный.
 
На этом Хэшри не собиралась останавливаться. Однажды ночью она увидела Мэхэ, стоявшего на балконе. Мужчина, прислонившись плечом к стене думал о чем-то важном, это было очевидно. Она была единственной кому он сказал все. Оказывается, харненский царь боялся Мордора. Все боялись. Это не было новостью. Но он боялся не так как все. Все боялись военной машины, орочью несметную рать, назгул, тварей которых они использовали, троллей. Мэхэ – нет. Его не страшила несметная рать, хоть и понимал, что побороть такую силу практически невероятно без мощного союзника. Он высказал свои явные сомнения в отношении властителя земель за Эфель Дуат. Лисий Царь считал, что после победы над Западом, Саурон обратит свой взор на других людей, то есть на них, на истерлингов, кхандийцев. Вчерашние союзники станут врагами. Каждый вечер он стоял на этом балконе, вспоминая то пришествие армии Мордора, что врезалось ему в память. Он рассказал ей о том, как погиб отец и дядя, как орки-налетчики орудуют на северном рубеже, считая себя хозяевами тех земель.
 
После разговора девушка заинтересовалось врагом. Старые военачальники, вожди с неохотой делились с ней виденным. Она понимала, что орки закованы в стальную броню, с этим она не могла помочь. Но также она усвоила, что будущий враг имеет боевые машины, такие как таран или требушеты. Эти названия смогла дать описанным орудиям только после того, как Мэхэ-шид купил ей дорогие книги у торговцев из Умбара. Она начала проектировать свой первый требушет, группа рабочих заложила прототип. В итоге Звездопадная бросила работу из-за беременности, а прототип так и остался стоять не собранным до конца. После родов, в результате которых потеряла ребенка, а знахари сказали, что более она не сможет иметь детей и чудом осталась в живых, долгое время пребывала в депрессии. Народ, привыкший видеть ее с папирусами в компании стариков-архитекторов, снующей по улицам города, забеспокоился. Всем так понравилась реконструкция развалин за счет страны, что желающих было хоть отбавляй. Девушку охватила тоска и понимание того, что по закону Мэхэ может от нее отказаться, а ведь она только-только полюбила его всерьез не как брата. Но царь не видел трагедии в этом, хоть в тот день стража шепталась о том, в какую ярость пришел Лисий Царь. Вся власть после смерти Мэхэ должна будет перейти к сыновьям его братьев или самим братьям, которые не спешили заводить семьи, наслаждаясь войной. Спустя полгода Звездопадная занялась по просьбе мужа проектированием зернохранилища, которое также должно было удвоить время выживаемости города в период осады. Она невероятно предана мужу, это своего рода награда за его верность ей. Пусть это считается варварством у царей и вождей Харада, тем более верность той, что не способна дать детей, но ей было приятно. Все люди, как мы знаем эгоисты.
 
 
4.  Мхбек – генерал армии Харнена, названный брат Мэхэ-шида. После войны с Аргханной оказался при дворе в качестве заложника. Спустя годы, доказав свою верность Мэхэ-шиду, стал одним из 4 небесных генералов Харнена, получив серебряные доспехи. Его отец был сыном рабыни. Умелый полководец. Любит Хэшри. Ее брак с царем стал для него ударом. Он много раз задумывался над тем, чтобы убить Мэхэ, забрав то, что считает по праву своим. Узнав, что его безответная любовь бездетна, осознал, что более не желает смерти Мэхэ ради нее. Он желал его смерти ради власти и расширения Аргханны, забыв о словах названного брата о настоящем враге.                        

 
7. Мировоззрение
Тьма. Нельзя говорить однозначно, что он злодей. Определенно он не святой, в понимании же людей Запада и эльфов, он определенно на темной стороне. Да, он любит свой народ, ценит его обычаи, законы. Но народ этот живет не по тем правилам, которые завещали Валар. Предательство, легкость убийств ради чего-то незначительного. Аморальное поведение и понимание семьи, возможность инцеста, считающегося нормой (в то время как Ниэнор, узнав, что была женой брата, Турина, покончила с собой, для этих людей это вполне нормально). Мэхэ из рода Шидов темный и жестокий к врагам человек.
 
Никогда не озвучивает мысль, что настоящая угроза не Гондор, а Мордор. Один из немногих, кто способен пойти на диалог со светлыми.
 
8. Чего вы ждете от игры этим персонажем?
Увлекательной истории, ламповой войны :З
 
Игрок:
1. Ваше имя или ник, нам ведь нужно знать, как к вам обращаться
Фенек
 
2. Связь: ICQ, skype, ссылка на страницу ВКонтакте.
Администрация в курсе
 
3. С какими произведениями Толкина, так же фильмами (анимационными\художественными), по книгам профессора вы знакомы?
Сильмариллион, Дети Хурина (для меня самый топ), ВК, Хоббит, Фильмы ВК и Хоббит, игры: The Lord of the Rings: War in the North, The Lord of the Rings: The Battle for Middle-earth (все части и ДЛС)  
 
4. Ваш опыт на ролевых, если нет, то так и пишите (см. предыдущий п.)
С 2011 года
 
Дополнительная информация:
1. Как вы узнали о ролевой?
Я всегда знал о ней
 
2. Если вы уже играете за каких-либо персонажей на ролевой, укажите их тут.
Пока что нет) Но есть старые персонажи, достойные ремастера.
 
3. Желаете ли вы вести хронологию своего персонажа?
Да
 

МЕМЫ 
 
Поскольку конкурс Мемов это конкурс, а посмеяться хочется всегда  или поплакать, поорать, поругаться, обвинить во всем Феню, то предлагаю закидывать сюда ляпы наших любимых форумчан. 
 

Катудавар. Пост первый. 
Катудавар неторопливо шагал через бесконечные лабиринты холлов, коридоров и террас Твердыни Ночи. Гулкое эхо отражалось от лепных сводов, резных колонн, огромных статуй и терялось где-то в бескрайних глубинах Барад Дура. Некоторые помещения были наполнены шумом суетящихся слуг, а порою многие сотни залов подряд окутывала неественная, мертвая тишина. Азулахас, за все те тысячи лет, что он провел тут - так и не привык к этому. Назгулу не хватало веселой песни лютни, звонкого перезвона арфы и струящейся мелодии флейты, что всегда звучали в любом дворце Нуменора. Нет, и в Вотчине Аулендила можно было увидеть танец юных девушек и храбрых парней, но это все было не то. Даже высшее дворянство морадан непрерывно ощущало гнет воли Темного Властелина и любое зародившееся веселье вскоре угасало и гибло среди всего этого мрака. Знать вольготно чувствовала себя в величественном Умбаре и в многочисленных столицах Ближнего Харада, где рекой текло вино и  смертные путешествовали с одной оргии на другую в бархатных балдахинах не прерывая сладострастные акты любви. Да, Дулгуагану этого не хватало. Зато он обрел нечто иное. И сердце этого нечто сидело на старом троне и негодующе взирало на своих слуг. Азулахас давно уже ощущал гнев Владыки, но именно здесь, в Тронном зале презрение и бурлящая ярость обрушились на назгула и подавило его волю. Сила, исходящая от Саурона согнула назгула пополам и едва не разорвала фэа призрака на части. Но у Дулгуагана хватило сил выстоять. Он преклонил колено и выдохнул:
 - Прости, Учитель.