Фарамир

[AVA]cs624623.vk.me/v624623316/38cf9/d4OAncbU-Ak.jpg[/AVA]
[NIC]Амдир[/NIC]
[sTA]Гонец[/sTA]
 
Гордый гондорец бросил на Эльфхельма уничтожающий взгляд. Он чувствовал, как за его спиной от ужаса сжался Артарос, а Латмир, не успевший отойти далеко, застыл и смотрел на них обоих. 
- Ложные сведения? - переспросил он ехидно,- то есть теперь ты обвиняешь эльфийского принца во лжи, как справедливо спросил его спутник? Я слышал их слова и видел их документы - у меня нет причин не верить им. А у тебя, мудрый маршал, значит, есть? Зачем иначе наследникам эльфийских королевств забредать так далеко от дома, если не затем, чтобы нести официальную миссию. И кроме того,- он усмехнулся,- Рохан не придет на помощь Гондору - говоришь ты. Но, надеюсь, ты осознаешь, что это значит, что и Гондор не придет на помощь Рохану, пока Денетор не скажет иначе. 

[AVA]s3.uploads.ru/aDA1N.jpg[/AVA]
[NIC]Эльфхельм[/NIC]
[sTA]Маршал Рохана[/sTA]
Эльфхельм тяжело поднялся, буквально испепеляя гондорца взглядом. Открытую ладонь он протянул в сторону Леголаса, показывая ему оставаться на месте. Так же этот жест означал, что к эльфу претензий больше нет. А вот к гондорцу были...
- Ты забываешься, Амдир! Ты забываешь где ты находишься, и перед кем ты сидишь! Эдорас это не деревня возле Дол-Амрота, где ты волен творить что вздумается! Здесь твое слово и воля твоего владыки ничто!
Эльфхельм сорвался. Он не мог больше терпеть такого к себе отношения. Роханская кровь бурлила от ярости.
- Желаешь доложить Денетору ложные сведения? Вперед! Ни один из эльфийских послов не направлялся в Гондор с официальным визитом. Я посмотрю что сделает с тобой Наместник, узнав, что ты зря побеспокоил его! 
Будь Эльфхельм сродни Гэндальфу, он бы уже испепелил Амдира, но, так как он был обычным человеком, то попросту орал на незадачливого гонца.
- Ты решил, что достаточно мудр, что можешь диктовать собственную волю МНЕ, при помощи угроз?! Кем бы ты ни был, но твоя дипломатическая миссия провалилась! Можешь бежать жаловаться Денетору прямо сейчас! Пока он не пришлет кого-то более мудрого на переговоры, Рохан не придет на зов Гондора! Таково мое слово, пока Теодред не скажет иначе! 

Теодред с удовольствием наблюдал за своими воинами, которые весьма поладили с эльфами. Про гондорцев и говорить нечего. Два народа издревле были дружны. А вот вастаки, слегка, настораживали. Но никто из роханцев даже не намекнул на их происхождение. Ни один из роххирим даже не подумал зажеть или оскорбить нежданных гостей. Теодред спокойно вдыхал запахи степи, слушая Милдред.
 
- Я бежала на запад, что бы, спустившись от Темного Леса, пересечь здесь реку и вернуться назад, путая погоню. Не удалось, но другая дорога меня не пугает.
 
Теодред печально покачал головой...
- Ты ищешь мести. Не знаю, к кому и за что, но я вижу эту жажду в твоих глазах. - Теодред заглянул Милдред в лицо.
- И ты, ведь, собираешься вернуться туда, откуда пришла, я прав? Отсюда больше некуда идти, не пересекая реку. Ни ко мне, ни к людям Гондора ты не обратилась за помощью, значит твой путь не лежит в наши земли.
Теодред отпил из кубка, не отрывая взгляда от темных глаз Милдред. Он с грустью осознал, что эти глаза пленили его, и теперь образ восточанки не уйдет из его головы... Знал бы отец...
- Нейрис! - обратился Ярл к эльфийке. - Может, теперь ты объяснишь, почему ты привела нас сюда? Это ведь была не просто междоусобная разборка двух племен, так?
И снова он взглянул на Милдред.
- Скажи, враги ли вы нам? Служите ли вы Черному Повелителю?

[AVA]cs624623.vk.me/v624623316/38cf9/d4OAncbU-Ak.jpg[/AVA]
[NIC]Амдир[/NIC]
[sTA]Гонец[/sTA]
 
Амдир перевел взгляд на маршала и коротко хмыкнул.
- Ты прав,- сказал он,- ни меня, ни моих спутников ты удерживать не в праве,- гонец повернулся к своим людям,- Латимир,- обратился он к одному из них, в иных обстоятельствах я бы обошелся птицей, но сейчас дело не терпит отлагательств. Отправляйся в Минас-Тирит, сообщи командующему, что послы из Темнолесья и Имладриса в Гондор удерживаются в Эдорасе тем, кто располагает полномочиями короля. Пусть он знает, что не мы повинны в этой задержке, и он же разбирается с последствиями. 
Латимир молча поднялся и кивнул, затем бросил быстрый тревожный взгляд на маршала и эльфа, и зашагал в сторону конюшен, где отдыхали их кони. Амдир же присел обратно к костру и наградил Эльфхельма тяжелым взглядом.
- Да, маршал, можешь быть уверен - я запомнил все.

[AVA]cs624623.vk.me/v624623316/38cf9/d4OAncbU-Ak.jpg[/AVA]
[NIC]Амдир[/NIC]
[sTA]Гонец[/sTA]
 
Наблюдая за всей этой странной сценой, Амдир грешным делом подумал, что,  будь Леголас менее покладистым пленников, война между его королевством и Роханом давно бы уже была объявлена - на потеху Врагу. А если бы в Гондоре кто-то из властьимущих обращался бы так с послами, их давно бы выгнали с должности путем прицельного пинка. Сейчас, глядя на помятого и запыленного Леголаса, склонившего голову перед самодуром маршалом, Амдиру стало жаль парнишку. Может быть, это было проявление слабости из-за его беззащитного и безобидного вида. Может быть, гонец все еще был зол на выходку Эльфхельма, но результат был один - родившаяся в тот момент, когда они пели о Боромире, в душе Амдира симпатия, утвердилась и возросла. Он, не глядя на маршала, ступил к эльфу и протянул ему руку.
- Меня вы, надеюсь, не станете сбивать с ног? - сурово поинтересовался он у воинов, а потом взглянул на Эльфхельма,- я ручаюсь за него, надеюсь, моего слова достаточно,- и наконец его взор обратился к Леголасу,- садись к костру, принц Леголас, выпей со мной и отдохни - завтра утром нам предстоит долгий путь. Минас-Тирит не близко.

Со мной говорила кока-кола из автомата...

Леголаса укоризненные слова и взгляды ничуть не смутили. Теперь, забыв о своей недавней тоске, он улыбался лучезарно и весело, как обычно. 
- Прости, что испортил тебе момент,- обратился он к Арвен, но по тону было совершенно очевидно, что ему ни капельки не жаль,- когда в прошлый раз я проделал такое с Эовин, она не убила меня только потому, что не умеет лазать по деревьям также, как я. Так что если ты не собираешься ударить меня, то я поздравляю вас обоих,- он подмигнул Арагорну,- молодец, дружище. - он коротко и весело рассмеялся, потом напустил на себя серьезный вид,- вообще-то для моего приезда было несколько причин,- сообщил он торжественно,- во-первых, я соскучился - в последний раз я был в Минас-Тирите, когда здесь лежал снег - а последние несколько зим был бесснежные, так что это по человеческим меркам было ужасно давно. Во-вторых, я привез привет и поклон от князя Фарамира, а еще - от него же - намек, что не пора ли Эльдариону познакомиться с Эолейн, его старшей дочерью,- Леголас склонился к Арагорну и подмигнул,- она очень симпатичная, но при этом характером на мать свою ни капли не похожа. Сам Фарамир не может приехать раньше лета, но ждет в гости принца и вас обоих тоже. Но,- он нахмурился,- вы собираетесь куда-то уезжать? 

В городе говорили лишь о войне и о славной битве, которая была выиграна с помощью каких-то духов. Надежда на победу в буквальном смысле разгоралась в людях. Но Анариэли не было большого дела до этого, она лишь ждала вестей о сыне наместника. Он не писал ей уже более полугода, но надежда вновь встретить Фарамира всё ещё жила в сердце девушки, не оставляя его ни на мгновенье.
Денёк выдался на удивление тёплым, поэтому Анариэль решила провести его в саду, в том месте, где они познакомились с Фарамиром. Это дерево будто бы обладало какой-то магией и силой: оно успокаивало, заставляло не думать о дурном и странным образом дарило надежду. А может это всё была лишь фантазия девушки, которая отчаянно желала увидеть любимого. Как бы то ни было, место это она любила и бывала тут часто. 
Княжна удобно устроилась у корней деревьев, прикрыв глаза и наслаждаясь тишиной. В последние дни до неё доходили слухи о том, что младший сын наместника вернулся в город вместе с небольшим отрядом. Так же по городу прокатывались и менее радостные вести - люди говорили о смерти старшего сына Денетора - всеми любимого Боромира, который должен был стать наместником после своего отца. Что же, если сопоставить эти две вести - всё было даже похоже на правду: наследник погиб, следом идёт младший сын и теперь жизнь Фарамира куда ценнее, поэтому он и был призван в Минас-Тирит. Но почему тогда он не встретился с ней? Почему не написал? Почему? Пол года от него не было ни весточки и теперь он приезжает в город и не дает знать об этом. Ответ напрашивался только один - Фарамир не хотел её видеть. Это разрывало сердце девушки, поэтому она предпочитала верить, что Фарамир ещё не вернулся, чем в то, что он забыл её.
Ничто вокруг не нарушало покой Анариэли, поэтому она тихо запела, слов было не разобрать, но мотив был печальным. 

[AVA]cs624623.vk.me/v624623316/39d9c/k1iwYRwseCg.jpg[/AVA]
[NIC]Отряды разведчиков[/NIC]
[sTA]За Гондор![/sTA]
 
С Восточного берега Реки
 
Чем ближе разведчики подходили к проклятой земле, тем тяжелее становился воздух, тем пустенней была местность, и тем больше мужества требовалось им, чтобы идти вперед. Особо скрываться, впрочем, у них не было необходимости - на всем протяжении пути они никого не встретили, и командир отряда, отправляя отчет со стрижом в Минас-Тирит, высказал предположение, что это-то и тревожно. 
К утру очередного дня отряд вышел к Мораннону, и вот тут уже им наконец попалось нечто интересное и стоящее внимания. Почва здесь была неплодородной и жесткой, но отряд состоял из лучших из лучших - Фарамир осознавал и опасность, и важность их миссии, и потому среди своих следопытов выбрал самых опытных и бесстрашных. 
- Смотрите, командир,- сказал Лорах, один из разведчиков, склоняясь к земле,- следы давние, недели две, ведут на север. Большая толпа тут прошла. Следов тут много, но эти - самые свежие.
Командир отряда Кирион, принялся внимательно изучать землю. 
- В эти времена толпы просто так не ходят. Пошли стрижа, Анион,- бросил он следопыту, несущему ящик с птицами,- сообщи командиру, что большая армия орков направилась на север, к Дагорладу две недели назад. И мы следуем за ними. 
Остальные воины переглянулись, и Лорах спросил то, что вертелось у всех на языках:
- Мы идем на верную смерть?
Кирион улыбнулся, и морщины от уголка его глаза соединились с широким старым шрамом на щеке. 
- На верную смерть,- подтвердил он,- за Гондор.
- За Гондор,- тихо, но уверенно повторили все.
 
В Бурые земли

Впервые за 37 лет жизни у Фарамира родилась похабная шутка...
 
Конечно, не бросит) 

Ответа не было более месяца, поэтому сердце девушки было не на месте, тем более, в городе ходили разговоры о том, что на границах участились стычки, что, несомненно, в скором времени приведёт к войне. И если такое случится, девушка оседлает коня и будет гнать его без устали, пока не доберется до Фарамира. Охрана границ - одно, но война - совершенно другое. Случись с сыном наместника беда - дальнейшей жизни для девушки не было бы. Да и какая может быть жизнь, если в ней нет любви? Если смысл существования навсегда потерян. Она не была могущественной эльфийской принцессой, чтобы обменять своё бессмертие на одну жизнь для любимого. Но будь у неё такая возможность - Анариэль не задумалась бы ни на единое мгновенье. 
 
"Милый Фарамир, твоё очередное письмо заставляет меня всё сильнее переживать о тебе. Прошу, береги себя.
Ожидание тяготит меня, признаюсь честно, но я готова ждать целую вечность, зная, что наградой за это мне будешь ты. Я готова ждать тебя тысячу жизней, если в итоге я получу хоть мгновенье, которое смогу провести с тобой. 
С границы доходят всё более страшные вести. Все болтают о том, что будет война. Эти помыслы заставляют моё сердце сжиматься всякий раз, как я думаю о том, что с тобой может что-то случиться. Моя жизнь тогда потеряет всякий смысл.
С каждым днём становится всё теплее. Я снова провожу много времени у того дерева. Там меня не покидает ощущение, что ты вот-вот подойдёшь ко мне, окликнешь меня, возьмешь за руку. Ах, я думать боюсь обо всём этом, ибо мысли эти заставляют меня забывать дышать.
Анариэль."

[AVA]cs624623.vk.me/v624623316/38cf9/d4OAncbU-Ak.jpg[/AVA]
[NIC]Амдир[/NIC]
[sTA]Слегка озадачен[/sTA]
 
Амдир, усевшись по удобней, задумчиво покачал головой.
- При всей моей лояльности Денетору, я боюсь, что известия о том, что в Минас-Тирит едут загадочные эльфы, он воспримет в штыки. В последнее время он... как бы это сказать,- Амдир замялся,- надо полагать, годы берут свое, да и смерть Боромира была для него ударом. Потому, подозреваю, если эльфы до него и доедут, ничего хорошего для них это не принесет. Но если эти двое и правда собираются предложить помощь, это может быть полезно. Я собирался отвезти их к Фарамиру - у него голова светлая и сердце правильное, он сможет и разобраться, что у них на уме, и принять решение на их счет. Ему я отправлю птицу - это быстрее, чем гонца. Но как долго ты сможешь удерживать остроухих здесь? Они ведь не пленники. - он ухмыльнулся,- по крайней мере, официально.

Девушка даже улыбнулась, читая очередное письмо. Если раньше у неё не было уверенности во взаимности своих чувств, то теперь она была уверена если не на сто, то на девяносто девять процентов в том, что Фарамир влюблён в неё. Но от этого легче не становилось: они были так далеко друг от друга и если чувства Фарамира не достаточно сильны, то они могут остыть за время разлуки, а этого Анариэль не перенесла бы ни за что. 
Ответить на письмо девушка не успела - отец приехал за ней в Минас-Тирит и забрал домой. Специально обученных голубей не нашлось, поэтому Анариэль решила, что каждый день будет писать по несколько строк, чтобы, получив письмо, Фарамир знал, что думала она о нем ежедневно. 
"Милый Фарамир, прости, что так долго нет письма. Отец забрал меня домой и я не успела отправить письмо из Минас-Тирита. Обязательно отправлю его по возвращению в город. 
Ты рассказываешь замечательные вещи о Боромире, но не на него пал мой выбор. И не падет никогда, моё сердце отдано другому. Твой брат, возможно, любимец девушек, но я ставлю на то, что имеется хотя бы одна девушка, отказавшая ему. 
Я оказалась дома впервые, спустя полтора года. Тут все осталось прежним, таким, как я помню. Только сейчас поняла, как скучала по дому. 
Сегодня брат показал мне своих псов. Они великолепны! И сразу приняли меня за свою, позволяли погладить. Брат обещал, что мы отправимся с ними на охоту и он даже разрешит мне пострелять из лука. Каково же будет его удивление! Я так благодарна тебе за то, что научил меня. 
Безмерно скучаю по тебе. Дома, конечно, мне не дают скучать, но мыслями и душой я в Минас-Тирите, на том стрельбище, где я позволила себе объятья. Надеюсь, ты не счел это дурным тоном. Мне просто очень захотелось тебя обнять, хоть на мгновение.
Сегодня пошел снег! Он был совсем слабый, не забелил землю, но я выбежала на улицу и пыталась поймать снежинки. Они набились мне в волосы и так там и растаяли, оставив за собой капли воды. А хотелось бы выслать тебе несколько, особенно красивых и пушистых. Но, к сожалению, я слишком тепла для них. 
Прошел уже месяц и мне все сильнее начинает казаться, что ты приехал в Минас-Тирит и ждешь меня там. А еще - иногда снятся кошмары. Я приезжаю в город и узнаю, что ты гостил неделю и уехал обратно. Я бы себя за такое не простила. Надеюсь, что это лишь пустые страхи.
Каждый день мои мысли с тобой, милый мой Фарамир. Все дома замечают, что я витаю в облаках. Вот же глупости, я же уже большая девочка, да?
Через неделю отец обещал отвезти меня обратно, чтобы я продолжила учиться. Как же я мечтаю о том, чтобы и ты оказался в городе. Это сделало бы меня самой счастливой на свете. Холодный и пронизывающий ветер сменяется теплым весенним ветерком. Приходит весна, надеюсь, с ней вернёшься и ты. 
Как только приехала в Минас-Тирит, сразу же села за письмо. Тебя, к сожалению, в городе нет и не было, это несказанно расстроило меня. Но я всё ещё жду тебя, ведь ты обещал вернуться. 
Навеки твоя Анариэль.

"Навеки твоя" - написала Анариэль. Фарамир голову себе сломал, воображая, что именно она имела под этим в виду. Прежде все, кто его знал, отмечали его удивительную способность разбираться в людях, понимать их, читать в их сердцах. Но сейчас, когда дело дошло до понимания той, кто украл его собственное сердце, Фарамир был растерян и сам себе казался слепым и беспомощным. Может быть, она сказала это просто ради выражения, подписывают же так письма те, кто едва знаком друг с другом? А что если она и правда была готова стать его - возлюбленной, женой, матерью его детей... думать над этим было упоительно сладко, но в то же время - страшно. Фарамир никогда в жизни так не боялся ошибиться. 
Всегда, когда его обуревали сомнения, он шел за советом к брату, и тот никогда не высмеивал его проблем, всегда старался дать совет и помочь. Но в этот раз Фарамир был уверен - Боромир ему ничем помочь не сможет. И потому он оставался со своими мыслями, сомнениями и тревогами один на один. 
"Милая Анариэль,- писал он в следующем письме,- в Итилиэне почти никогда не бывает снега. В Минас-Тирите он тоже редкий гость, но одно из самых прекрасных воспоминаний моего детства связано именно с ним. Я помню, как рано утром брат разбудил меня и сонного, ворчащего и босого, потащил к окну. Мне было семь лет, и это был первый раз, когда я увидел настоящий снег. Он падал крупными хлопьями, быстро накрывал землю, и мир казался мне пропитанным волшебством. Мы с братом до самого обеда возились в снегу - играли, кидались снежками, валялись в нем и ловили языком снежинки. На утро снег стаял, а я - заболел. Это научило меня, что настоящее счастье скоротечно и может иметь дурные последствия. Но даже зная это, мы все равно кидаемся с головой в сугробы, что оставляет жизнь на нашем пути, если, конечно, у нас хватает смелости. И самое большое счастье, когда этот прыжок вместе с тобой совершает тот, кто может разделить его с тобой, понять тебя и остаться рядом. 
Когда-нибудь я отвезу тебя на север, где снега столько, что сложно поверить, что столько вообще бывает. 
Мои дни бесконечны в разлуке с тобой. 
Твой Фарамир."

Амдир ушел вместе с Эльфхельмом, а это значило, что маршал решил посвятить своего соратника из Гондора в свои планы, касательно эльфов. Арвен оставалось лишь надеяться на милость людей и на рассудительность Амдира, на маршала эльфийка не возлагала никаких надежд. 
- Возможно, я смогу помочь? Давай вместе отправимся в Ласгален и я попытаюсь помочь твоему отцу. А твой товарищ отправится за моим, возможно, вдвоем мы сможем помочь ему, - Арвен не на шутку обеспокоилась тем, что сказал ей Леголас. Она перевела взгляд на его спутника, улыбнувшись ему и во второй раз отметив, насколько они разные. - Хорошо отдохните, Риннельдор. Если вы будете гнать коня без устали, то достигните Ривенделла уже через восемь-десять дней. С Вашего позволения, я останусь с Вашим принцем.
Когда спутник Леголаса скрылся за дверьми, Арвен взяла руку принца в свою, чуть придвинувшись к нему. Казалось, всю жизнь в нём копилась печаль, которая сейчас выплеснулась наружу. Она никогда не видела, чтобы этот эльф унывал. Он всегда буквально излучал задор и и уверенность в себе и в том, что он делает. Но сейчас он плакал, не по Боромиру, нет, причина была иной. Боромир лишь стал чем-то вроде катализатора. 
- Расскажи мне, милый друг, что случилось с твоим отцом? Если ты отправляешься за помощью к моему отцу, то дело очень серьёзно. Я не могу оставить тебя в беде и отправиться в Гондор. Арагорн всё это время справлялся без меня. Я скучаю по нему, но и тебя в беде не брошу, - Арвен чуть сильнее сжала руку эльфа, а потом и вовсе обняла его, но не от нахлынувших чувств, а чтобы скрыть слезу, прокатившуюся по щеке. Сейчас этому никогда не унывающему эльфу и без того плохо, она не даст ему поводов жалеть себя.

[AVA]cs624623.vk.me/v624623316/38cf9/d4OAncbU-Ak.jpg[/AVA]
[NIC]Амдир[/NIC]
[sTA]Слегка озадачен[/sTA]
 
Амдир, оказавшись на улице, хмуро глянул на Эльфхельма.
- Унижать меня и моих спутников на глазах у эльфов? - скептически поинтересовался он,- это ты называешь обращением, маршал Марки? Впрочем,- Амдир вздохнул и покачал головой,- эльфеныш сказал очень верно о том, что самим сеять раздор между старыми друзьями - глупо, так что - прощаю. А что до эльфов и их планов...- Амдир нахмурился. Принц Леголас своим пением и упоминанием Боромира, кажется пытался отвлечь его внимание от иного вопроса, но сейчас гонец снова задумался над его словами,- они едут в Рохан. Насчет парнишек из Лихолесья я не уверен - кажется, им действительно нужен Денетор. Что до девы - то она разыскивает некоего Арагорна. Леголас называет его Эстелем - надеждой на их языке - и все они утверждают, что этот человек - наследник Исилдура и истинный король Гондора. - Амдир хмыкнул,- я только сейчас задумался над тем, уж не готовят ли они в Гондоре переворот? Согласись - подозрительно. Эльфийская дева, одна среди степей, едет к тому, кого считает настоящим правителем страны, в которой она даже ни разу не бывала. 

- Приветствую отважных рохиррим. Я - Кирион, капитан разведывательного отряда. Мои люди и я двигались с востока, через Дагорлад и Бурые земли, по приказу Фарамира, командующего армией Гондора. Здесь мы оказались по пути к Андуину, по которому планировали попасть домой. Трое из моих людей ранены, и мы были бы признательны любой помощи. Счастливый случай свел нас. Я несказанно рад видеть друзей и союзников Гондора на этой чуждой и враждебной земле
 
- Приветствую в ответ, Кирион из Гондора. - Тепло поприветствовал гондорцев Теодред. - Я Теодред, правитель Рохана. Долгий же путь проделали вы.
Услышав про раненых, Теодред сразу же отдал приказ.
- Скадифах, Орин, займитесь ранеными. Отнеситесь к ранам со всей серьезностью, несмотря на степень тяжести - вастаки часто используют яд.
Двое роханцев кивнули и отвели раненых разведчиков в шатер. Орин сразу же вернулся. Он положил несколько широких ножей в костер, и присел, ожидая, пока лезвия накалятся. Теодред чуть передернул плечами...
- Я сам не ожидал попасть сюда, это все наши эльфийские друзья, - усмехнулся Ярл. - Ринулись на помощь этим людям, словно они их родня. 
Авари расположились чуть поотдаль у отдельного костра. 
- Предлагаю присоединиться к трапезе, Кирион. - Теодред подал пример, садясь прямо на землю у костра. Воины охотно делились с гондорцами вяленым мясом, сухим, но вкусным хлебом и питьем.
Но, несмотря на то, что сами роххирим вышли из стремительной схватки без потерь, да и гондорцы тоже серьезно не пострадали, смеха слышно не было. Негоже было смеяься, когда совсем недалеко горит погребальный костер. воины тихо переговаривались между собой, Скадифах выводил спокойный мотив на деревянной флейте. Раненные гондорцы, кроме связного, который остался лежать с перевязанной головой, тоже присоединились к общему костру. Так продолжалось до тех пор, пока у реки не раздался тихий всплеск. Никто не обратил внимания на него. Никто, кроме Теодреда. Ярл поднялся и неслышно двинулся на звук.
Дорога привела его на самый берег. В воде плескалась девушка - та самая, с которой он недавно разговаривал. Теодред невольно залюбовался стройной восточанкой, присев на землю, и подперев голову рукой... Откуда она? Что привело ее в эти земли? и какая судьба ее ждет? Теодред думал об этом, наблюдая за девушкой до тех пор, пока она не заметила его...

[AVA]cs624623.vk.me/v624623316/38cf9/d4OAncbU-Ak.jpg[/AVA]
[NIC]Амдир[/NIC]
[sTA]Выдыхает[/sTA]
 
Для Амдира Боромир был одним из лучших друзей и товарищей. Они были почти ровесниками, и с раннего отрочества упражнялись вместе на мечах и в рукопашном бое. Потом Боромир лично принимал у Амдира клятву Стража, и плечом к плечу они сражались за Осгилиат. Впрочем, у каждого жителя Минас-Тирита были свои воспоминания о старшем сыне Денетора, и потому сейчас все трое гондорцев единой волей подняли свои кружки, и когда Леголас запел, сперва стояли молча, но потом слова будто сами собой родились в их сознаниях, будто песню эту нашептал им тот самый ветер, к которому обращался эльф, и потому второй куплет они пели уже все вместе:
- Ветер зноя, жаркий южный ветер мчит
От песчаных берегов и камышей, Гонит он с собою птичий свист, Запах моря, яркость солнечных лучей. "Что на юге ты увидел, ветер-вздох Где прекрасный Боромир теперь плывет? Где он едет, его нет со мной давно Я горюю, ну а он все не идет." "Ты не спрашивай меня, где Боромир. Много храбрых полегло на берегах. Ветер севера их шлет в мой тихий мир. И плывут они на маленьких ладьях." "Боромир! На юг ведет тропа людей Много шло по ней бродяг и моряков, Но никто тебя не видел средь морей У далеких и суровых берегов.

- Арагорн... он мой... давний друг, - Арвен на мгновенье осеклась, всё же предпочитая не называть Арагорна возлюбленным при посторонних людях. - Денетор Второй правит на правах наместника, но не короля. Корона Гондора по праву принадлежит наследнику Исилдура. Вы можете ошибочно решить, что Арагорну Гондор чужд, но это совсем не так. Он много лет путешествовал и знает о нем не менее Вашего - Арвен чувствовала, что её заносит, поэтому поспешно сменила тему. - Но сейчас не самое лучшее время для споров о том, кому принадлежит корона Гондора. Сейчас куда более важная задача - противостоять врагу. А разрозненные силы, которые не могут определиться, кому их слушать, такого врага, как Саурон не победят. 
Арвен сделала маленький глоток из своего кубка, поморщившись, но воздержавшись от недовольства. Приятное тепло и расслабление, которые принёс этот глоток, помогли прояснить разум и взять себя в руки. Спать на скамье или под столом она была не намерена, поэтому поднялась и направилась к двери. Она постучала в неё достаточно сильно и прислушалась: за дверью звякнул доспех, значит, стражник там есть. эльфийка чуть повысила голос.
- Я не буду ломиться и просить выпустить нас. Я просто прошу секунду Вашего драгоценного внимания. За стенами замка уже смеркается, люди, находящиеся здесь, провели не один день в дороге. Мы не просим нас отпустить, мы лишь просим предоставить нам место для сна. Или вы хотите, чтобы гостеприимство Рохана стало нарицательным?
Арвен ловко развернулась на каблучках сапог и поспешила на своё место, что-то недовольно бурча себе под нос, услышь кто-то её слова и разбери их - пренепременно бы покраснел до кончиков волос. Она вновь заняла своё место, и принюхалась - от хлеба, который надломил Леголас шел замечательный запах. Только теперь эльфийка поняла, насколько же она голодна. Она отломила небольшой кусок хлеба и принялась аккуратно его поедать, слушая диалог мужчин.

[AVA]cs624623.vk.me/v624623316/38cf9/d4OAncbU-Ak.jpg[/AVA]
[NIC]Амдир[/NIC]
[sTA]Выдыхает[/sTA]
 
Амдир снова нахмурился. Эльфы болтали о наследнике Исилдура так, словно его приход был уже состоявшимся фактом. О том, что рядом с Вратами Минас-Тирита появился странный шатер, а над ним полощется королевское знамя, разумеется, облетело весь город, и среди стражей строились предположение, кто именно живет в этом шатре. Слухи о том, что Осгилиат и Каир-Андрос удалось отбить не только при помощи доблести защитников крепостей, но и с участием некой пугающей силы, которую одни называли армией мертвецов, а другие - и вовсе не могли описать толком, ходили уже давно, и Амдир не склонен был им верить. А уж что говорить о том, что в возвращение законного короля он верил и того меньше. По его искреннему убеждению, лучше было иметь известного правителя - того, кто знал и любил их народ, кто мог отвечать за все, происходящее в Гондоре, чем дожидаться прихода легендарного венценосца, о котором толком ничего не было известно - и которому ровным счетом ничего не было известно о Гондоре и его жителях. Старые легенды нравились ему, когда он был мальчишкой и с замиранием сердца читал о пытках над Хурином и подвигах Берена, но теперь он жил в реальном мире и служил своему командиру, и был совершенно уверен, что лучшего правителя Гондору не видать. Потому сейчас он немного заносчиво поднял голову и сообщил с прохладцей в голосе:
- Как я уже сказал, в Гондоре правит Денетор Второй, а человек, о котором вы говорите, мне не знаком,- лицо его стало печально,- что до Боромира, то он по последним сведениям, погиб далеко от дома. Гондор скорбит о нем. И я скорблю,- он отвернулся от эльфов и сделал короткий глоток из кружки.

Милдред тут же склонилась над пленником, как только отошел роханский вождь. Или ярл.
И что то нехорошо принялась ему втолковывать, покуда остальные вастаки деловито собирали костер, подтаскивали тело второго с конем, и головы врагов. Одну из них бросили к вождю, и продолжили дальше.
А почему нехорошо втолковывала? А потому что моментами тот стонал от боли - когда цепкие пальцы Милдред погружались ему в рану. С последним стоном он выдал что-то, удовлетворившее вождя, и она сама перевязала его, и приказала подвести коня. Энгис тем временем убрал голову - а это была голова вожака наемников - в мешок.
 
- Попробуй не притащить эту голову меднозадой твари - и я найду тебя, и протащу по всей степи, пока мясо с костей не слезет.
 
Вполне убедительно закончив на этом, она отстранила от себя Доолгона с перевязкой, и подошла к сложенному костру. Погладила гриву коня Далера, не уберегшего седока, вздохнула, и мотнула головой. Нет уж, пускай уже мертвые лошади лежат на костре, её старый друг не хотел бы - любил своего красавца, сыну обещал отдать. Будут духи милосердны - умное животное само вернется в племя, принеся тем самым страшную весть. Милдред медленно сняла с коня узду и седло - она не отвечала ни на какие вопросы. Поговорив с пленником она сомкнула свои уста до прощания. 
 
И вот оно наступило. Вождь, в пропитанной кровью рубахе, грязная, не смывшая следы битвы и не промывшая раны - вождь стояла с гордой головой. Шагнула к костру, коснулась любимых лиц. Прошептала что-то и, отступив зажгла факел. А потом подняла голову к небу, и протяжно запела. Едва ли не с яростью, старым наречием востока, на котором говорят только шаманы. Прощалась, и голос её был громок, но хрипл от... да не стоит знать от чего, пусть стоит спиной к племени и смотрит на своих мертвецов, на небо, куда угодно... И люди её смотрят, и тоже поют, треснутыми голосами, и костер вспыхивает от брошенного в него факела, а голоса становятся громче. Так хоронят только детей, но для неё они и были детьми, а для её людей - братьями.
Она ушла от костра как только закончила петь. Широким шагом, едва ли не бегом, в реку, смывать грязь и боль, скрывать лицо под водой. Сильный вождь не смеет плакать.

[AVA]cs624623.vk.me/v624623316/38cf9/d4OAncbU-Ak.jpg[/AVA]
[NIC]Амдир[/NIC]
[sTA]Разозлен[/sTA]
 
Амдир, все еще пылая злостью, отошел от двери на пару шагов и воззрился на эльфийского принца, продолжая хмуриться. Взгляд у того был такой открытый и искренний, что Амдир на миг устыдился собственной вспышки раздражения. Леголас - буде он правда был посланцем в Гондор, - оказывался в куда более невыгодном и оскорбительном положении, чем Амдир, хотя заключение под стражу послов само по себе грозило большим скандалом. Но, оказавшись в плену, этот эльф, кажется, не растерял ни капли своего оптимизма. Из этого можно было сделать лишь два вывода - либо он и правда верил в то, что говорил, либо он не слишком умен, мягко говоря. И произнесенная им речь, пожалуй, говорила в пользу первого аргумента и отметала второй. И эта речь тронула гонца. Он помнил, каким бледным, усталым и тревожным было лицо Фарамира, когда он сообщал ему перед отправкой о том, что в Гондоре объявлено военное положение. Командиру бы точно не понравилось, если бы сейчас, в эти тревожные времена, вспыхнул бы нелепый конфликт из-за глупости, оброненной сгоряча. И из уважения и любви к командиру Амдир, пожалуй, готов был дать Эльфхельму шанс принести извинения и забыть о неприятном инциденте.
Гонец выдохнул и кивнул.
- Интересно, а спать нам предлагается на полу под столами? - буркнул он, отходя от двери и возвращаясь к скамье. Посол уселся обратно и придвинул к себе кружку с брагой,- итак, господа эльфы,- обратился он ко всем сразу,- полагаю, принц Леголас прав - мы все в одинаковом положении нелепых пленников. Вам не нравится брага, милая леди? - обратился Амдир к Арвен. Он вдруг снова вспомнил, что она тоже осталась здесь, рядом с ним, и его вспыхнувшее к ней чувство никуда и не думало исчезать,- когда мы доберемся до Минас-Тирита, непременно попробуйте молодое лебеннинское сладкое вино - в прошлом году урожай был особенно хорош. - он отпил из кружки, поморщился и добавил очень громко, явно надеясь, что за дверью его услышат,- не то что эта кислятина.

[AVA]cs624623.vk.me/v624623316/38cf9/d4OAncbU-Ak.jpg[/AVA]
[NIC]Амдир[/NIC]
[sTA]Разозлен[/sTA]
 
Амдир, которого отповедь Риннельдора слегка смутила, собирался было ответить ему, но то, что произошло дальше, буквально выбило его из колеи. Он медленно угрожающе поднялся из-за стола, не слушая, что там щебечет принц Леголас, не обращая внимания ни на удивленные взгляды своих спутников, ни на хмурую физиономию Риннельдора. Обойдя стол, Амдир решительно двинулся к двери, вслед за маршалом Эльфхельмом. Но, оказавшись у запертой двери, остановился как вкопанный и с угрожающим видом постучал по ней кулаком. 
- Правильно ли я понимаю, что ваш наместник запер нас, послов союзного государства, здесь без возможности покинуть не то что Рохан - даже Медусельд? - спросил он низким, мрачным голосом, с трудом скрывая свою злость, но достаточно громко, чтобы его услышали за дверью.- потому что если это так, то я настаиваю на том, чтобы отправить письмо в Минас-Тирит и немедленно сообщить об этом наместнику Денетору. Действия маршала Эльфхельма могут быть расценены, как враждебные по отношению к мирному посольству, и я хочу убедиться, что это дойдет до сведения не только Денетора, но и вашего короля. 

Новости, которые Фарамир узнал из очередного письма Анариэли, были такими приятными, что сперва он не мог поверить, что ему действительно так повезло. Девушка, завладевшая его сердцем, была не просто горожанкой или приезжей из южных княжеств - она была настоящей княжной, а это значило, что, вернувшись в Минас-Тирит, Фарамир сможет попросить ее руки без опаски, что его отец будет возражать против свадьбы. Дочь князя одного из крупнейших княжеств - это было именно то, что Денетор посчитал бы "блестящей партией" для своего сына. Более того, и отец Анариэли едва ли станет возражать, возможно, пожалеет только, что дочери его не достался наследник наместничьего кресла, а всего лишь его младший брат. 
Во всем этом была только одна загвоздка - Фарамир был совершенно не уверен, что девушка дождется его возвращения и не выйдет замуж раньше. Да и захочет ли она становится женой именно его, Фарамира? Что если Армендил уже подобрал ей жениха? А что если этим женихом и правда станет Боромир? Брат отказался бы от этого, знай он, что Фарамир влюблен в Анариэль, ни за что бы даже смотреть на нее не стал - но ведь он не знает! Сообщать ему об этом сейчас было уже глупо - Анариэль жила в Минас-Тирите достаточно, чтобы Боромир ее заметил, успокаивал себя Фарамир, и если бы он хотел, он бы уже получил ее. Кроме того - девушка ведь упоминала, что знакома с ним, и он не пришелся ей до душе... Это немного успокаивало. Фарамир никогда в жизни не завидовал брату - ни в чем между ними не было ни соперничества, ни ревности, ни вражды. Но в этот раз капитан понимал, что, если бы пришлось, он бы вызвал брата на поединок, и дрался бы за Анариэль до последнего. Так или иначе, Фарамир считал дурным тоном предлагать девушке руку и сердце письмом, будучи неуверенным, что он вообще вернется в Минас-Тирит. И серьезный разговор капитан решил отложить до своего возвращения.
Новое письмо он начал через пару недель - забот в лагере разведчиков снова было много, и времени ни на что не хватало. 
"Анариэль, дочь Армендила - теперь я знаю о тебе немного больше, и это согревает мое сердце. Прости, что пишу тебе так редко - будь на то моя воля, ты получала бы от меня послания каждый день, но увы - здесь, в Итилиэне идет медленная, но настоящая война, и благодаря тем, с кем здесь я патрулирую границу, она не докатывается пока до Минас-Тирита, княжества твоего отца, и до прочих княжеств. Я с детства мечтал стать Стражем Башни. Мой брат всегда был воином, едва ли не с младенчества, это он научил меня всему, что я умею. Он был щедрым учителем, терпеливым и толковым - и только из-за него я стал - по его же словам - достойным воином. Конечно, мне не сравниться с Боромиром в доблести, отваге и стати, но здесь, в Итилиэне, я вижу, что приношу настоящую пользу моей стране. И ради того, чтобы над твоей головой было мирное небо, я готов отдать свою жизнь. 
А о чем ты мечтала в детстве, прекрасная дочь Солнца? Сбылись ли твои мечты? 
Пиши мне, я жду твоих писем, как земля ждет рассвета. 
Прими еще один цветок - здесь, в Итилиэне, распускаются прекрасные дикие лилии, их лепестки напомнили мне о волшебном свете твоих глаз. 
Фарамир"
Головка довольно большого цветка с длинными голубыми лепестками была приложена к этому письму.