Анариэль

Просто в голосину!

История о Фарамире и белом дереве)

Оно и видно. Не делают так, что аж Богун прибежал и начал вмешиваться только потому, что ему не понравился разрыв канона. Где же был ядрёный канонист - Богун, когда жгли Лориэн и кольцо Сау отдавали?
Да идея с лучшими традициями родилась после того, как Арагорн назвал меня очень ласково. Я всё понимаю, но играть с ним дальше? Серьёзно?

Фарамир хотел уже что-то ответить на ее милые щебетания, но поцелуй оборвал его на полуслове, и он с трепетом отдался ему. На этот раз нежные касания снова перешли в страстные. Фарамир был человеком достаточно выдержанным, и точно знал свои границы, за которые переходить не следовало, и теперь балансировал на грани, но вкладывал в этот поцелуй все годы томительного ожидания, все мысли об Анариэли, все мечты о ней. Он и прежде целовал девушек, но сейчас происходило нечто совершенно удивительное. Ему казалось, он отрывается от земли, парит над брусчаткой мостовой, и тело его словно было наполнено теплым солнечным светом и стало совершенно невесомым. 
Он оторвался от губ Анариэли с трудом, когда почувствовал, что снова теряет контроль над собой. 
- О, милая, прости мне мои приземленные мысли,- прошептал он, почти прижавшись губами к ее уху,- но я не могу дождаться, когда сделаю тебя своей окончательно, когда тела наши смогут почувствовать то, что сейчас чувствуют души. Как же я хочу, чтобы миг этот поскорее настал. Как же я хочу... тебя,- он замолчал - немного сконфуженный своей откровенностью, но тут же улыбнулся девушке,- идем же скорее,- он потянул ее за руку - голубятня располагалась сразу за углом тихой тенистой улочки, где они остановились,- я хочу скорее написать князю Армендилу о том, как люблю его дочь, и какой счастливой я собираюсь ее сделать.

Прикосновения Анариэли, казалось, обжигали его даже сквозь плотную ткань сюртука и рубаху. Фарамир чувствовал, как у него начинается нещадно кружиться голова, а одежда неудобной и тесной. Сейчас, смешанное с беспредельным счастьем, это ощущение пьянило сильнее самого крепкого вина, и на мгновение капитан испугался, что не сможет справиться с собой. Но и отпустить девушку, отстранить ее от себя, он тоже был не в состоянии. Однако необходимо было сделать над собой это усилие, иначе все это могло закончиться совсем уж неприлично, а впервые познать свою будущую супругу Фарамир намеревался в тени их спальни на ароматных простынях, а никак не здесь, среди переплетения ветвей, как какой-нибудь эльф из развратных рассказиков. 
Он напряженно выдохнул и отстранился от Анариэли, не выпуская ее из объятий, но сделав их менее интимными. 
- Остановись, любимая,- почти взмолился он с тихим смехом,- если ты продолжишь так меня касаться, я за себя не ручаюсь...- он в последний раз поцеловал ее, и наконец отпустил, но тут же взял за руку, словно боялся перестать касаться ее даже на мгновение,- нет,- сказал он серьезно,- твоему отцу напишу я. Немедленно. А потом тебе предстоит познакомиться с моим,- капитан невесело усмехнулся,- и хорошо, что меня ты встретила до того, как познакомилась с ним. Он - великий человек, но очень.... своеобразный. Хотя,- он легко поцеловал ее в уголок губ,- уверен, о такой невестке, как ты, он и мечтать не смел, так что все будет хорошо.

Кто самый шустрый и наглый?)

Ноги Анариэль подкосились от этого столь долгожданного поцелуя и не держись она за Фарамира - осела бы на землю. Голова шла кругом от дурманящего чувства, что это наконец происходит не во сне, а наяву. Столько раз она представляла это в своих мечтах, что уже и отчаялась, что это произойдет в действительности.
- Я так долго ждала тебя. Но ни на секунду я отчаявалась. Я так давно мечтала об этом. Милый мой Фарамир. Прошу, не пропадай больше никогда, - Анариэль торопливо шептала слова своему возлюбленному. Дыхания не хватало, она делала короткие вдохи и снова продолжала шептать, ни на секунду не размыкая рук, будто боясь, что стоит разомкнуть объятья и Фарамир пропадет, растает вместе с предрассветным туманом.
Анариэль чуть привстала на носочки и не открывая глаз начала покрывать короткими поцелуями лицо Фарамира, ища губы. Этот поцелуй был столь нежным, как и все остальные, но не таким быстрым. Девушка будто была путником, заплутавшим в пустыне и наконец-то нашедшим источник воды. Она не могла в полной мере утолить желания целовать этого мужчину. Румянец уже давно прилил к её щекам, но никакого смущения девушка не испытывала - всё происходящее было именно тем, чем являлось и что-то внутри подсказывало, что так оно и должно быть.
- Я столько раз хотела написать, как сильно я люблю тебя. Но я боялась, что бумага не передаст всех тех чувств, что я испытываю к тебе. Я полюбила тебя ещё в тот день, когда увидела и более твой образ не покидал мои мысли, - Анариэль сказала это чуть отстранившись от возлюбленного и глядя в эти прекрасные глаза, обладатель которых украл её сердце.

Слова были больше не нужны.
Когда Анариэль побежала к нему, Фарамир успел сделать лишь несколько шагов вперед, прежде, чем заключить ее в объятия. Он больше не думал, не анализировал, не вспоминал прошлого,не думал о будущем. Здесь и сейчас существовали лишь они двое - вдали от всего мира, совершенно одни, но наконец-то вместе.
Фарамир чуть отстранил девушку от себя, но лишь затем, чтобы в следующий миг впиться в ее губы страстным горячим поцелуем. Это было возмутительно неприлично, но это не имело ровным счетом никакого значения. Фарамир так часто видел этот момент во сне, пока был вдали от Анариэли, что сейчас его охватило ощущение, что на свете не было более естественной и правильной вещи, чем целовать ее. Он запустил руку в мягкие волосы на затылке девушки, прижимая ее к себе плотнее, и отпустил лишь затем, чтобы глотнуть воздуха и снова вернуться к поцелую. Под  сомкнутыми веками у капитана вспыхнули и сгорели дотла миллионы ярких звезд, и, казалось, само время замерло, пока они сливались в этом отчаянном и таком долгожданном поцелуе. 
Он сумел отпустить ее лишь через несколько долгих восхитительных минут и, дрожа от волнения, заглянул ей в глаза.
- Ты не сон,- прошептал он, чуть задыхаясь,- это правда ты, милая.

ага. Догонят и еще раз дадут)) 
А вообще, да! Наконец-то!

Ахахаха! Выпивка всем за мой счет!

Это всего лишь вопрос географии и точки зрения)
 
 
а, точно, Митрандир. Таинственный любитель маленьких волосатых человечков...
 
Бгг, вот на этом примере я бы приличиям вряд ли выучился)) Скорее уж - вопреки ему)

К процветанию Гондора и к тому, что в аду для толкиенистов для меня приготовят именной стул с шипом в сиденьи) 

Фарамир был отозван из Итилиэна в Осгилиат, где несколько недель они вместе с братом занимались тамошними укреплениями, готовили гарнизон к возможному нападению и проверяли состав и готовность войск. К моменту, когда Фарамир вернулся на южную границу, весна уже миновала, и лето было на самом пике.
"Милая Анариэль, - писал Фарамир, - мои письма становятся слишком редкими и отрывочными - все из-за того, что я оказываюсь то на одной части фронта, то на другой. Армией командует мой брат, но ему нужна и моя помощь. Всякий раз возвращаясь, я боюсь не найти твоего письма, что было бы знаком того, что ты позабыла меня.
Помнишь ту книгу, что ты читала, когда мы встретились? ты забыла ее на стрельбище, и я все еще храню ее, чтобы отдать при встрече. Я прочитал ее столько раз, что и не сосчитать! помнишь ту часть, что Лотириэль думает, что Тирстан погиб, и отец ее пытается выдать ее замуж за Лодвига? признаться, я боюсь, что и с нами может произойти нечто подобное. С моей стороны эгоистично просить тебя ждать меня, и потому я прошу хотя бы верить в меня. Пока ты в моем сердце, я не смею погибнуть. А это значит, что жить я буду вечно.
Верь в это.
Твой Фарамир."

Свет. Много, много света, тёплого, заливающего всё вокруг солнцем, купая в его золоте внутренний двор дворца, высвечивая сочной зеленью цветущие сады, улыбаясь просыпающимся цветам. Свет. Самый воздух был напоен им, жарким, пропитанным запахами специй, пыльных дворцовых дорожек, благоуханием раскрывающихся навстречу утру бутонов. Он заново расписывал пол небольшой площади посреди великого Шейм-эр-Флинге, устремляющего шпили своих башен, горящих плавленым золотом в его лучах, в самые небеса – глубокие, голубые-голубые, точно васильки, бесконечные и необъятные, - зажигая огненный янтарь изогнутой тигриной спины, кладя иссиня-чёрные полосы на поджарые бока, заставляя изумруды глаз сверкать ярче; оперение окружающих извернувшегося на мозаике тигра птиц будто бы переливалось от движения крылатых жителей неба.
Свет, цвета, краски. Утро. Яркое, насыщенное, полное солнцем утро.
Щупленькая, не по возрасту маленькая фигурка была окружена солнечным ореолом – в нечёсаных каштановых волосах путается солнце, танцует оно, переливается на пёстрых лентах, искрится в тёмных, почти что угольно-чёрных глазах. Девочка в яркой, свободной одежде прислуги сидела на тёплом камне, счастливо и беззаботно щурясь новому дню, гладя мозаичного зверя по широкой, сильной спине, любуясь длинным хвостом, поднятой, настороженной мордой; как же ей было хорошо здесь, с её Тигром, без всей этой дворцовой суеты! Инас, зажмурясь, легла на пол подле полосатого друга, подставив смуглое лицо солнцу и с наслаждением раскинув руки, позволяя ему гладить себя, нежно лаская теплом, страстно желая, чтобы этот момент никогда, никогда не заканчивался…
 - Эй, чего разлеглась, дрянь ты мелкая? Давно по спине не получала? Ят-те быстро уши-то надеру!..
Ну вот. Как и всегда.
Громкий, крикливый голос, прервавший её сладостные мечтания, продолжал, отрывисто и резко, неприятно быстро возвращая её к реальности:
 - …Что, дела тебе, что ли, нету? Ят-те задание найду! А ну пошла полы драить в левое крыло!
Инас поморщилась, не без отвращения глядя на стоящую в дверях кухни толстую, раскрасневшуюся женщину – «…бабу, какая там женщина…» - с противной бородавкой прямо на крупном, ноздреватом носу картошкой. Сама-то ничего не делает, знай себе на всех покрикивать да жаловаться евнухам на ленивых слуг…
 - И спроси у наших почётных гостей, - лицо управницы приобрело подобострастное выражение, - не нужно ли им чего. Давай, пошла!
В девочку полетела неудачно подвернувшаяся женщине под руку плошка; с проворностью кошки Инас, ловко увернувшись от снаряда, вскочила на ноги и была такова, не забыв напоследок показать толстой гадине язык.
Ух, как же её достала эта Асма!
Ну ничего, сейчас расправится с делами и ещё покидает в неё на кухне чечевицей!..
 
Переход в Южная Столица - Шейм-эр-Флинге[Дворец - Покои визиря]

*хлебушек не умеет вставлять видео* Залипала раньше. Послушала сейчас и снова залипла!

А может и покажет хД

В городе постоянно говорили о войне, волнение от этого охватывали всех, в том числе и Анариэль. Девушка старалась быть сильной и не поддаваться панике, но с каждым днём это было все более сложной задачей, особенно, когда люди говорили о серьезных стыках на границе. От этих речей сердце Анариэли замирало, отказываясь биться. Но девушка утешала себя мыслями о том, что если бы с её возлюбленным что-то случилось бы, она бы почувствовала.
Письмо от Фарамира снова пришло после большого перерыва, но от этого оно принесло лишь больше радости девушке, читающей его. Слезы счастья от того, что её любимый жив и здоров. Разделяющее их расстояние будто таяло при мыслях о Фарамире.
 
"Как много я хочу сказать тебе, милый мой Фарамир. Столько слов, столько новых для меня чувств. Все они рвутся наружу, но тебя нет рядом, поэтому всё уходит в пустоту. Я живу лишь мыслями о тебе. Иногда мне кажется, что я даже слышу твой голос среди шелеста листвы на ветру. Так грустно осознавать, что это лишь ветер и листья, а не ты, вернувшийся, чтобы утешить меня в своих объятьях.
Ты отважный воин, ты не боишься смерти, но прошу тебя, будь осторожен и береги себя. Без тебя моя жизнь мне мила не будет.
В Минас-Тирите все в панике, все боятся войны. А я спокойна, я знаю, что ты защитишь меня. Ты и славные воины Гондора, которые находятся под твоим командованием.
Храню в сердце твой образ, милый мой Фарамир. Навеки твоя Анариэль."

[AVA]cs629522.vk.me/v629522751/8101/tGzTgxcVlgU.jpg[/AVA]
[sTA]Безумцы всех умней...[/sTA]
[NIC]Харли Квинн[/NIC]
 
Уснула Харли в объятьях Джокера, умиротворённая, спокойная, на мгновенье даже нормальная. Убрать из этой парочки их безумие, манеру одеваться, жестокость, неуравновешенность и вспыльчивость - они были бы самой счастливой парой на свете. Во всяком случае, так считала Харли. Но её мысли никогда не заходили дальше воскресных пикников и завтраков свежеиспечеными оладушками с кленовым сиропом. Она никогда не представляла их детей, совместного быта - всё это было чуждо Харли и она не была уверена, что будь они нормальными, вообще привлекли бы друг друга. Сон без сновидений быстро захватил девушку в свои нежные объятья, принося капельку спокойствия. Харли казалось, что она только прикрыла глаза, как тишину разрушил голос Джокера:
- Вставай, Харли! У нас полно работы!
Харли продолжала лежать, не открывая глаз и надеясь, что это лишь кусок сна, так редко приходящего к ней. Но что-то подсказывало, что происходило всё в реальности, а уж здравый смысл, крупицы которого всё же сохранила в себе мисс Квинн, буквально орал, что лучше бы ей послушаться, пусть это даже сон. В последние дни Джокер проявляет к ней особое расположение, а это значило лишь одно - ему нужно что-то, что может сделать только она. Впрочем, получая в награду внимание, девушка была согласна на любую, пусть даже самую грязную работу. 
Она лениво открыла один глаз, затем второй и уставилась на Джокера, не скрывая своего интереса - не часто тот разгуливал полуголым, да ещё и щеголял так перед Харли. Улыбка, малость безумная, сама заиграла на её губах, а ноги сами подняли из кровати. Ничего, кроме белья на Харли не было, но она даже не думала об этом. Чего же Джокер там не видел за эти годы? 
- Кажется, кому-то нужна Харли! - взвизнула она радостно, повиснув на шее Джокера. - А чем мы сегодня займёмся? Тот вчерашний человек мне не понравился, он голосил, будто его режут. Редкостное отсутствие воспитания! - Харли капризно надула губки и сморщила носик, впрочем, уже через мгновенье вновь улыбнувшись чуть безумной улыбкой.
- Ну так расскажи мне, чем мы займёмся? - эти слова она прошептала Джокеру в ухо, обдавая его горячим дыханьем. Ответ она знала - они займутся Бетменом, но рассчитывала получить совсем иной. 

Оачень весело!)) Там из-за меня два импозантных мужика чуть не подрались! А я такой драматичный - в слезы! А они такие "ой, ну ладно, чо ты", а я такой "а пряника дадите?")) В общем, развлекся я знатно, пора в Гондор))
 

[AVA]cs629522.vk.me/v629522751/8101/tGzTgxcVlgU.jpg[/AVA]
[sTA]Безумцы всех умней...[/sTA]
[NIC]Харли Квинн[/NIC]
 
Уснула Харли в объятьях Джокера, умиротворённая, спокойная, на мгновенье даже нормальная. Убрать из этой парочки их безумие, манеру одеваться, жестокость, неуравновешенность и вспыльчивость - они были бы самой счастливой парой на свете. Во всяком случае, так считала Харли. Но её мысли никогда не заходили дальше воскресных пикников и завтраков свежеиспечеными оладушками с кленовым сиропом. Она никогда не представляла их детей, совместного быта - всё это было чуждо Харли и она не была уверена, что будь они нормальными, вообще привлекли бы друг друга. Сон без сновидений быстро захватил девушку в свои нежные объятья, принося капельку спокойствия. Харли казалось, что она только прикрыла глаза, как тишину разрушил голос Джокера:
- Вставай, Харли! У нас полно работы!
Харли продолжала лежать, не открывая глаз и надеясь, что это лишь кусок сна, так редко приходящего к ней. Но что-то подсказывало, что происходило всё в реальности, а уж здравый смысл, крупицы которого всё же сохранила в себе мисс Квинн, буквально орал, что лучше бы ей послушаться, пусть это даже сон. В последние дни Джокер проявляет к ней особое расположение, а это значило лишь одно - ему нужно что-то, что может сделать только она. Впрочем, получая в награду внимание, девушка была согласна на любую, пусть даже самую грязную работу. 
Она лениво открыла один глаз, затем второй и уставилась на Джокера, не скрывая своего интереса - не часто тот разгуливал полуголым, да ещё и щеголял так перед Харли. Улыбка, малость безумная, сама заиграла на её губах, а ноги сами подняли из кровати. Ничего, кроме белья на Харли не было, но она даже не думала об этом. Чего же Джокер там не видел за эти годы? 
- Кажется, кому-то нужна Харли! - взвизнула она радостно, повиснув на шее Джокера. - А чем мы сегодня займёмся? Тот вчерашний человек мне не понравился, он голосил, будто его режут. Редкостное отсутствие воспитания! - Харли капризно надула губки и сморщила носик, впрочем, уже через мгновенье вновь улыбнувшись чуть безумной улыбкой.
- Ну так расскажи мне, чем мы займёмся? - эти слова она прошептала Джокеру в ухо, обдавая его горячим дыханьем. Ответ она знала - они займутся Бетменом, но рассчитывала получить совсем иной. 

- Прекратите! - в полном отчаянии вскричал Леголас,- пожалуйста, прекратите! - он чувствовал, что слезы - второй раз за вечер - рвутся наружу. Он все испортил. Он один был во всем виноват. И чего ему не сиделось дома? И почему он не послушался отца и не отправился в Эребор, куда его отправляли. Теперь все рушилось прямо у него на глазах. Уж на что он был не сведущ в политике людей, но о том, что Рохан был извечным союзником Гондора, и клятвы, скрепившие их союз, свято хранились уже много столетий, был наслышан.
И вот теперь было достаточно одного заезжего эльфа, чтобы все это разрушилось. Конечно, могло статься, что король Теодред, о котором говорил Маршал, и наместник Денетор, о котором упоминал Амдир, проявят больше выдержки и здравого смысла, но пока простая ссора начинала походить на международный конфликт. А Леголас, эльф из рода синдар, прекрасно знал из истории собственного народа, что такое ссоры между братьями, и к чему они обычно приводят. 
- В вас говорит тьма,- теперь слезы струились по его лицу, но сам он не обращал на них никакого внимания, его голос понизился почти до шепота, казалось, принц говорит сам с собой, больше не видя людей вокруг,- в ваших душах живет Он,- и в этом "Он" дрожи и зла и больше, чем если бы Леголас произнес имя вслух,- и он смеется, слушая, как брат обвиняет брата... Я сам прибыл из края, полного тьмы, я видел, как она овладевает моим отцом, моей страной, всем, что мне дорого. И я не хочу, чтобы и вы познали это, но сейчас именно так и происходит. Я думал, я смогу спасти своего отца, а потом встать с теми, кто борется с тьмой в мире. Но тьма не вовне. Она внутри, и против нее я лекарства не знаю...- он замолчал. Плечи принца поникли, словно вдруг на них обрушился невыносимый груз,- простите меня. Это все я виноват. Простите. 

[AVA]cs624623.vk.me/v624623316/38cf9/d4OAncbU-Ak.jpg[/AVA]
[NIC]Амдир[/NIC]
[sTA]Гонец[/sTA]
 
Амдир перевел взгляд на маршала и коротко хмыкнул.
- Ты прав,- сказал он,- ни меня, ни моих спутников ты удерживать не в праве,- гонец повернулся к своим людям,- Латимир,- обратился он к одному из них, в иных обстоятельствах я бы обошелся птицей, но сейчас дело не терпит отлагательств. Отправляйся в Минас-Тирит, сообщи командующему, что послы из Темнолесья и Имладриса в Гондор удерживаются в Эдорасе тем, кто располагает полномочиями короля. Пусть он знает, что не мы повинны в этой задержке, и он же разбирается с последствиями. 
Латимир молча поднялся и кивнул, затем бросил быстрый тревожный взгляд на маршала и эльфа, и зашагал в сторону конюшен, где отдыхали их кони. Амдир же присел обратно к костру и наградил Эльфхельма тяжелым взглядом.
- Да, маршал, можешь быть уверен - я запомнил все.

Со мной говорила кока-кола из автомата...

Уже вижу заголовки в Умбаре: "Шокирующие новости! Каннибал на заднем дворе Белой Башни! Извращённые вкусы Минас-Тирита! Сыновья Наместника пожирают друг за друга в борьбе за престол! Умбарньюз — самые достоверные новости южной Арды!"