Эшберт

Сдааал сдал сдал сдал. Я ботаник. Юхуу средний балл по 5 экзаменаторам - 5,000. Ура. Можно в ведьмака задротить

Где-то в низовьях Андуина...
[NIC]Амротос[/NIC][AVA]//pp.vk.me/c620221/v620221600/6114/V7-uHUkO1tY.jpg[/AVA][sTA]Невезучий НПС[/sTA] 
Умбарская шебека >>> Переход с побережья Харондора
Амротос >>> Переход из Каир-Андроса
 
Узкая черная шебека хищно кралась вдоль изрезанного устья Андуина вверх по реке. Ветер наполнял её косые паруса, помогая гребцам. Капитан лично стоял у руля и уверенной рукой вел свое судно через сложный фарватер - он не первый раз уже бывал здесь в поисках добычи в прибрежных поселениях. Иногда, после особо удачных набегов, гондорцы усиливали свои патрули здесь, но им было не угнаться за легким и быстроходным кораблем.

- Чайки кружат! Нашли что-то в реке! - раздался крик с мачты. Наверняка падаль какая-нибудь, успел подумать капитан, когда из-за тучи показался солнечный луч и в его свете что-то засверкало там, где над водой летала и галдела стайка чаек. Матросы оживились, один из них подбежал к борту и прикрыл глаза рукой, что было сил вглядываясь в волны.
Дружно плеснули по воде длинные весла, шебека рванула к загадочной находке и когда приблизилась, весь её экипаж увидел плывущую по течению корягу, за которую зацепился труп гондорского воина. Солнце играло на его кольчуге.

Двое ловких умбарцев тут же с верёвками перемахнули за борт - хорошая броня на дороге не валяется и кто знает, какие ещё ценности могут отыскаться у убитого... Они обвязали его верёвками и несколько десятков рук втащили их, вымокших и раскрасневшихся от ледяной воды, вместе с трупом обратно на палубу.
И тут произошло нечто, немало удивившее их - "убитый" зашелся хриплым кашлем и судорожно изогнулся, выплевывая на доски мутную воду. 

Что ж, так было даже лучше, с живого проще стаскивать кольчугу, чем с окоченевшего трупа. А то, что он пока ещё живой, дело поправимое - перерезать горло для верности и снова швырнуть за борт...
 
Несколькими грозными окриками капитан разогнал своих людей, что столпились над спасенным гондорцем и сам склонился над ним. Чутье не подвело старого пирата и в этот раз - одежда и доспехи неудавшегося утопленника явно не могли принадлежать простому воину, а на шее у него обнаружился медальон тонкой работы, с выгравированным на нём белым лебедем. Без сомнений, это был какой-то гондорский вельможа, а значит, можно было рассчитывать на богатый выкуп за него.
Капитан сорвал медальон и сунул его в карман своего потрепанного камзола. 
- Он нужен мне живым. Найдите ему место где-то под лавкой и обработайте раны. Да, все, что найдете у него ценного, можете забрать себе.
 
Заскрипели в уключинах весла и шебека грациозно развернулась. Теперь она направлялась на юго-восток.

Где-то в низовьях Андуина...
[NIC]Амротос[/NIC][AVA]//pp.vk.me/c620221/v620221600/6114/V7-uHUkO1tY.jpg[/AVA][sTA]Невезучий НПС[/sTA] 
Умбарская шебека >>> Переход с побережья Харондора
Амротос >>> Переход из Каир-Андроса
 
Узкая черная шебека хищно кралась вдоль изрезанного устья Андуина вверх по реке. Ветер наполнял её косые паруса, помогая гребцам. Капитан лично стоял у руля и уверенной рукой вел свое судно через сложный фарватер - он не первый раз уже бывал здесь в поисках добычи в прибрежных поселениях. Иногда, после особо удачных набегов, гондорцы усиливали свои патрули здесь, но им было не угнаться за легким и быстроходным кораблем.

- Чайки кружат! Нашли что-то в реке! - раздался крик с мачты. Наверняка падаль какая-нибудь, успел подумать капитан, когда из-за тучи показался солнечный луч и в его свете что-то засверкало там, где над водой летала и галдела стайка чаек. Матросы оживились, один из них подбежал к борту и прикрыл глаза рукой, что было сил вглядываясь в волны.
Дружно плеснули по воде длинные весла, шебека рванула к загадочной находке и когда приблизилась, весь её экипаж увидел плывущую по течению корягу, за которую зацепился труп гондорского воина. Солнце играло на его кольчуге.

Двое ловких умбарцев тут же с верёвками перемахнули за борт - хорошая броня на дороге не валяется и кто знает, какие ещё ценности могут отыскаться у убитого... Они обвязали его верёвками и несколько десятков рук втащили их, вымокших и раскрасневшихся от ледяной воды, вместе с трупом обратно на палубу.
И тут произошло нечто, немало удивившее их - "убитый" зашелся хриплым кашлем и судорожно изогнулся, выплевывая на доски мутную воду. 

Что ж, так было даже лучше, с живого проще стаскивать кольчугу, чем с окоченевшего трупа. А то, что он пока ещё живой, дело поправимое - перерезать горло для верности и снова швырнуть за борт...
 
Несколькими грозными окриками капитан разогнал своих людей, что столпились над спасенным гондорцем и сам склонился над ним. Чутье не подвело старого пирата и в этот раз - одежда и доспехи неудавшегося утопленника явно не могли принадлежать простому воину, а на шее у него обнаружился медальон тонкой работы, с выгравированным на нём белым лебедем. Без сомнений, это был какой-то гондорский вельможа, а значит, можно было рассчитывать на богатый выкуп за него.
Капитан сорвал медальон и сунул его в карман своего потрепанного камзола. 
- Он нужен мне живым. Найдите ему место где-то под лавкой и обработайте раны. Да, все, что найдете у него ценного, можете забрать себе.
 
Заскрипели в уключинах весла и шебека грациозно развернулась. Теперь она направлялась на юго-восток.

Ну... Так обычно и бывает.

И, вообще, ребят, я хотел публично извиниться за то что я такой говнюк...     Постараюсь исправиться.
 
Нет, не показалось. Нет, не бухал)

Цирк, да и только. Как она может контролировать так много воинов в своем племени? Никакого уважения ее выходки не вызывают, напротив отталкивают. О боги, дайте терпения... Зафар лишь тяжело вхдохнул, отнимая свою руку от лица.
- Ты надоела мне не меньше. Не смей называть тенью твоего названного братца. Фэнэк был, есть и будет убийцей, порождением тени Мордора и никем более. И только я, а потом та эльфийка держали его в узде. Если он сейчас один, то поверь мне, нет страшнее человека... Трус? Трус осмелится пойти против системы? Трус осмелится сделать это с горсткой воинов, в преданности многих из которых еще надо убедиться. Если тебе не нравятся мои методы, прощай. Уводи своих воинов обратно, о чем я просил еще на границе с Кхандом. А если хочешь места в моих планах, то сама возьми нож и убей короля Харада и посмотрим, что будет, если такая умная, а моя мудрость тебя не устраивает.
Зафар бросил к ногам Милдред кинжал.
- В Хараде существует правило по которому любая женщина не может заниматься политикой, войной, руководить. Ты в Хараде и ты женщина, поэтому будь добра заткни свой гонор и не мешай мне делать то, что я умею и чему меня учили с рождения. Если ты не боишься полумиллионной боевой машины Мордора, то ты либо глупа, либо безумна. И я не каждый харадец, я тот харадец, что руководит каждым харадцем. Ни тебе решать как поступают харадрим. Но одно ты знать должна точно - мы страшны в гневе. Поэтому прекрати вести себя так, словно ты тут королева-мать.
Он вышел из обеденного шатра, отправившись к своим верным гонцам.
 
- Говорите каждому следующее: "Харадрим, бедные, обездоленные, на грани рабства, рабы, мы из многотысячной армии Освобождения. Нас столько, что наш лагерь едва ли кончится за линией горизонта. Присоединяйтесь к нам и вместе мы завоюем хорошую жизнь для себя. Знатные харадрим, ежели вы тоже присоединитесь, отпустив рабов и простив долги, вы станете в разы богаче прежнего, ежели воспротивитесь - умрете.
- Но нас от силы несколько сотен. Когда враг узна...
- Когда. Именно, что когда. Но уже будет поздно, нас тогда и правда будет несметная рать. Все, двигайте.
 
И гонцы поехали в четырех направлениях. Они готовились к войне.    
 
[AVA]//cs629108.vk.me/v629108335/277a9/WvilKMc8iEI.jpg[/AVA][NIC]Зафар[/NIC][sTA]песчаная борода[/sTA]

[AVA]s-media-cache-ak0.pinimg.com/564x/a9/55/d9/a955d9c3d5853d62f486a9b9fa505695.jpg[/AVA]
[NIC]Портовый служащий[/NIC]
 
Жизнь в порту не утихает ни на минуту. Плеск соленой воды, брань матросов и даже бешеные крики чаек не смолкают тут даже ночью. И даже ночью крайне редко выпадает такой момент, когда под погрузкой или выгрузкой не стоит хотя бы один корабль. Сейчас было именно такое время.
"А до ночи еще далеко", - с сожалением думал первый заместитель младшего помощника портового служащего Грэтт, маясь не то от жары, не то от безделья. Хотя, от жары - маловероятно, ведь сидел он в тени, не заметный ни прохожим, ни своему непосредственному начальнику. Да, впрочем, и от безделья он маялся не особо, ибо успел уже раз двенадцать нацарапать на досках имя возлюбленной, пока провожал глазами лодку ловцов жемчуга. Вероятно, в последний или предпоследний раз в этом году, так как близился сезон штормов. А это вещь, хоть и привычная, но, все же, малоприятная.
Заметив прибывшую недавно лодку, Грэтт поймал себя на мысли, что пора бы выбираться из своего "убежища", да вспомнить об обязанностях тоже не мешало бы. И потому незамедлительно устремился туда.
- Кхм-кхм, приветствую, - деловито проговорил парень, привлекая внимание мужчины, вылезавшего из лодки. - Кто вы и с какой целью прибыли? - спросил он и округлил глаза, глядя как спутница его собеседника легла на пристань.
- Эмм... я, конечно, все понимаю: земля Умбарская во всех смыслах прекрасна и, может быть, даже целебна, но целовать-то ее зачем? И, кстати, за право тут швартовать ваше судно, с вас тоже причитается.

Не убить, а допросить. Кто ж убьет истари?

Жрица, так до конца и не веря в происходящее, не успела отстраниться. Не успела сделать даже шага назад, чтобы увернуться от отравленного клинка. Рука ее инстинктивно нащупала ритуальный кинжал, но было уже поздно.
Ей, наверно, следовало бы догадаться, что принц придумает и для нее "испытание". Вроде того, каким недавно еще испытывал Мирелена в дворцовом саду. Она могла бы это понять. Но страх смерти, нахлынувший бурной волной на мгновения смел все прочие мысли. Все чувства, от гнева на Митминаса до жалости к себе, потонули в этом бешеном потоке.
- Спаси себя, -говорил правитель, и это, пожалуй, было единственное, чего ей на самом деле сейчас хотелось.
Спасти себя, а остальное уже не важно.
 
-Постойте, Ваша Милость! - одна из адепток бросилась вслед за принцем, уже намеревавшимся покинуть подземелье, и протянула ему влажное чистое полотенце. - Если яд впитается через кожу, это, конечно, не смертельно, но... Но лучше уже, чтобы этого не было.
 
-Надо решить, как мы поступим, -голос целительницы Миридэ был на удивление твердым и спокойным, словно произошедшее ее ни разу не впечатлило. - Что нам делать?
- Не знаю, - ответила Ихчерат, растерянно глядя в пустоту. Умирать, естественно, не хотелось, а панический страх отступил также быстро, как и нахлынул, оставляя за собой лишь осознание, возможно, неминуемого конца. - Ждать, наверное.
 
"Ну почему Митминас не захотел отравить себя или слугу, хотя бы?.."
Возможно, в этом случае опытной целительнице хватило бы одного взгляда, чтобы по реакции определить, что именно отравляет человека. Но не жрицу.
Столько лет служения храму не прошли для Ихчерат даром - она успела выработать иммунитет к большинству известных ядов, за исключением, вероятно, самых сильных. Это, разумеется, большое преимущество, но была и обратная сторона медали. Реакция подготовленного организма на яды была куда медленнее, чем у обычного человека, и признаки могли и не проявиться вовсе вплоть до самого конца.
 
Порез был совсем не глубоким, надо отдать должное Митминасу, но по краям уже появлялись алые капельки крови. Ихчерат не торопилась его обрабатывать и, тем более перевязывать, все еще надеясь, что по признакам ей удастся что-нибудь определить. Впрочем, хотя бы то, что кровь не густела и не застывала мгновенно, уже позволяло отбросить целый класс ядов с подобным свойством. Круг поисков постепенно сужался.
Время тянулось. Одна из адепток уже успела здорово надоесть жрице, с чрезмерной регулярностью справляясь о ее самочувствии, в попытках получить хоть какую-то информацию для поисков. Но Ихчерат не чувствовала ничего, кроме холода и усталости.
 
- Ждать чего-то - бессмысленно, - наконец, озвучила Миридэ их общую мысль.- Надо искать, пока еще есть время. На что это может быть похоже? - вопросила она, поманив Ихчерат к столу, подле которого прежде Митминас достал меч.
Тряпье, впитавшее остатки яда, источало слабый, едва уловимый запах прелой листвы и кислого вина. На ум приходило около десятка ядов с подобным составом.
-Будем искать среди сильных, - решила Ихчерат. - Слабые и средней тяжести особого вреда мне не нанесут.
Наконец, после довольно длительных рассуждений, жрицы остановили свой выбор на двух пузырьках - оба яда были сильнодействующими, оба убивали медленно и имели похожий состав. Пропитанная ими тряпка немедленно отправилась в огонь - характерный всполох пламени и почерневший едкий дым только подтвердили их догадку.
- От этого, - Ихчерат указала на первую бутылочку. - Пойдет пена изо рта, будут судороги. Тогда на все про все у тебя будет не более минуты. А второй... Он остановит сердце, тогда...
- Тогда я тоже знаю, как вас спасать, - заверила ее целительница.
 
На низком столике тем временем появились чистые сверкающие инструменты, а противоядия заняли свои места подле них. Миридэ знала свое ремесло и была уверена в своих силах. А вот Ихчерат, по прежнему, сомневалась, более полагаясь на силу Мелькора, и потому, расставив свечи широким полукругом, она принялась что-то шептать на языке Мордора. Ей не хотелось, чтобы все оказалось напрасным. И потому тихий шепот, обращенный к Владыке, огласил подземелье. Ни одна из женщин не смела прерывать молитву жрицы. До тех пор, пока она сама не оборвала ее, сломанной куклой рухнув на пол.
Когда подбежавшие адептки перевернули ее, глаза жрицы уже закатились, а из носа потекла темная струйка крови.
Они ошиблись.

Культура, месье, не позволяет-с.
  
Я же не пушечное мясо, выращенное на отрогах Эфель Дуат, я чистокровный орк с плато Горгорот, воспитан в лучших традициях благопорядочной орочьей семьи. 

>>> р. Харнен
 
Лодка медленно, но верно вышла в море и теперь шла в сторону Умбара у побережья. Атэфэх уже прилично набралась той гадости, которой ей предложил Эшберт и едва ли не лезла к нему целоваться и обниматься по пьяни, но поскольку пила она не закусывая и много, то сдвинуться с места у нее получалось крайне плохо. Она уползла на дно лодки, ухватившись за ногу гребца. И загорланила знакомую уже ей песню, которой ее научил Амротос, потому ее быстро поддержал голос Эшберта.
 
Эльфийские воины носят юбки
Под которыми нет трусов
Они сильнее всех на свете
Они прогонят орочьих псов

Здоровенные грязные ологи
И не подозревают о трусах
У них вообще нихрена отваги
Хоть хрен и теряется в небесах
 
Дунедайнские воины носят брюки
Под которыми есть трусы
Они храбрее всех на свете
Им не страшны олог-хайские псы

Умбарские воины тоже не слабы
Не слабей чем гондорские псы
Умбарские воины ходят в пабы
И пропивают свои трусы

Гондорские воины ходят строем
В медных латах поверх трусов
Они страдают геморроем
Но держатся лучше умбарских псов

Харадские воины курят трубки
В них забивая трусы дунедайн
У них лужёные желудки
А яйца тугие как барабан

Роханские воины жрут конину
Сверкая трусами по всем степям
Роханский воин такая скотина
Всё кроме конины ему по херам

Эреборские воины всех отымеют
Не взирая на трусы
Они вообще ни на что не взирают
Кроме эля и колбасы!
 
Девушка под конец своего пения чувствовала себя очень плохо, спиртное просилось наружу, а тут еще и качка. Не сдержавшись, она начала блевать за борт лодки, покрывая харадским матом все что видела, а что не видела, представляла себе и покрывала матом. Под конец путешествия, она просто прижалась к Эшберту, пару раз всплакнув от того как ей было паршиво, умоляя поспешить. И только когда они причалили, Атэфэх первым делом выскочила из лодки, прильнув коленями и руками к земле, радуясь ей. Только потом уже можно было разбираться со всякими там погранцами.
[AVA]//pp.vk.me/c636029/v636029658/325b/PN7Tka5_rFs.jpg[/AVA][NIC]Атэфэх[/NIC][sTA]Прекрасная змея[/sTA]

Не грусти, возьми и позволь себе

Пойте пойте) пока можете..
прикольно вышло) для захмелевших роханцев-харадцев самое то)

В деревне быстро выяснилось, что никто из жителей не говорит на всеобщем, а Эшберт совершенно не понимал их местного наречия, поэтому вести переговоры он предоставил Атэфэх и уже вскоре гостеприимный старик позвал их в свою хижину на ночлег.
 
Благодаря стараниям всё той же Атэфэх, полновесным монетам из кошелька рохира и нескольким двусмысленным намекам наутро они обзавелись лодкой, пусть старенькой, но вполне надежной. Ещё шустрая харадка купила еды в дорогу и всяких полезных мелочей - последние дни они провели впроголодь,  ведь удирая из лагеря Фенека, беглецы почти ничего не взяли с собой.
 
Кобылу, к большому сожалению Эша, пришлось оставить. Капитан обменял её на несколько бутылок обжигающего местного пойла, это хотя бы чуть-чуть скрашивало потерю.
 
Опять оставшийся без лошади рохир чувствовал себя паршиво, он не доверял мутной зелёной воде Харнена. Кто знает, какие твари скрываются в её глубинах? Поэтому, как только лодку оттолкнули от берега и она вышла на быстрину, капитан молча откупорил одну из своих драгоценных бутылок.
 
После пары-тройки глотков настроение его улучшилось и он даже попытался завязать разговор:
- В этой речке водятся крокодилы?
- Нет, Только пираньи, - ответила харадка. Она выглядела позеленевшей, ей было явно нехорошо. - Ну, разве что мелкие.
Тут лодку чуть качнула набежавшая волна и  женщина опять свесилась за борт, её тошнило. Эш посмотрел на неё с сочувствием. Потом на бутылку в руке. Потом опять на Атэфэх...
- Держи, - великодушно протянул он ей вторую, ещё не начатую. - На вкус редкостное дерьмо, но помогает.
Харадка посмотрела на него исподлобья и взяла бутылку.

Вскоре над мутными волнами Харнена раздалась песня на два голоса, исполняли её пусть фальшиво, но душевно.
Человек, царь зверей, оглянись, не робей,
Создан весь этот мир для утехи твоей
Чем угодно, дружок, ты себя ублажай,
Но послушай меня и не трогай ежа.
 
У козы томный взгляд, У овцы добрый нрав,
У лошадки кто сверху залез тот и прав,
Если хочешь экзотики - вот и удав,
Только ежика лучше в покое оставь.
 
Атэфэх не знала слов, однако быстро уловила идею и подпевала все, что в голову придёт.

К тигру нужен подход и к любому коту,
У пираньи есть зубы, но только во рту,
При желании можно впердолить кроту,
Только ежика ты обходи за версту!

Даже ежики ежиков могут с трудом,
А иначе бы ежики были кругом,
Пожирали бы все, и коренья, и кость,
Только с личной вот жизнью у них не срослось.
 
- Дорогая, ты говорила, тут нет крокодилов? А чья это пасть? - Эшберт с размаху треснул веслом по башке высунувшегося из воды гигантского крокодила. - Ну всё, теперь уже точно нет. Наверное, мы оскорбили его чувство прекрасного...
 
Знают все санитары, медсестры, врачи:
После ежика можно уже не лечить,
Ампутировать нафиг, и сразу забыть,
И потом с колотушкой на танцы ходить.
 
Если живность обходит тебя за версту,
Даже куры попрятались в дальнем лесу,
Две руки и смекалка героя спасут,
А из ежика выйдет наваристый суп.
 
Лодка качалась на волнах, уплывая всё дальше и дальше к морю, а над болотистыми берегами Харнена не стихала песенка
 
У природы свое чувство юмора есть,
Чтобы сбить с человека напрасную спесь.
Заруби на носу: пусть хитер ты и смел,
Только маленький ежик тебя поимел.
 
>> Переход в Умбар

В деревне быстро выяснилось, что никто из жителей не говорит на всеобщем, а Эшберт совершенно не понимал их местного наречия, поэтому вести переговоры он предоставил Атэфэх и уже вскоре гостеприимный старик позвал их в свою хижину на ночлег.
 
Благодаря стараниям всё той же Атэфэх, полновесным монетам из кошелька рохира и нескольким двусмысленным намекам наутро они обзавелись лодкой, пусть старенькой, но вполне надежной. Ещё шустрая харадка купила еды в дорогу и всяких полезных мелочей - последние дни они провели впроголодь,  ведь удирая из лагеря Фенека, беглецы почти ничего не взяли с собой.
 
Кобылу, к большому сожалению Эша, пришлось оставить. Капитан обменял её на несколько бутылок обжигающего местного пойла, это хотя бы чуть-чуть скрашивало потерю.
 
Опять оставшийся без лошади рохир чувствовал себя паршиво, он не доверял мутной зелёной воде Харнена. Кто знает, какие твари скрываются в её глубинах? Поэтому, как только лодку оттолкнули от берега и она вышла на быстрину, капитан молча откупорил одну из своих драгоценных бутылок.
 
После пары-тройки глотков настроение его улучшилось и он даже попытался завязать разговор:
- В этой речке водятся крокодилы?
- Нет, Только пираньи, - ответила харадка. Она выглядела позеленевшей, ей было явно нехорошо. - Ну, разве что мелкие.
Тут лодку чуть качнула набежавшая волна и  женщина опять свесилась за борт, её тошнило. Эш посмотрел на неё с сочувствием. Потом на бутылку в руке. Потом опять на Атэфэх...
- Держи, - великодушно протянул он ей вторую, ещё не начатую. - На вкус редкостное дерьмо, но помогает.
Харадка посмотрела на него исподлобья и взяла бутылку.

Вскоре над мутными волнами Харнена раздалась песня на два голоса, исполняли её пусть фальшиво, но душевно.
Человек, царь зверей, оглянись, не робей,
Создан весь этот мир для утехи твоей
Чем угодно, дружок, ты себя ублажай,
Но послушай меня и не трогай ежа.
 
У козы томный взгляд, У овцы добрый нрав,
У лошадки кто сверху залез тот и прав,
Если хочешь экзотики - вот и удав,
Только ежика лучше в покое оставь.
 
Атэфэх не знала слов, однако быстро уловила идею и подпевала все, что в голову придёт.

К тигру нужен подход и к любому коту,
У пираньи есть зубы, но только во рту,
При желании можно впердолить кроту,
Только ежика ты обходи за версту!

Даже ежики ежиков могут с трудом,
А иначе бы ежики были кругом,
Пожирали бы все, и коренья, и кость,
Только с личной вот жизнью у них не срослось.
 
- Дорогая, ты говорила, тут нет крокодилов? А чья это пасть? - Эшберт с размаху треснул веслом по башке высунувшегося из воды гигантского крокодила. - Ну всё, теперь уже точно нет. Наверное, мы оскорбили его чувство прекрасного...
 
Знают все санитары, медсестры, врачи:
После ежика можно уже не лечить,
Ампутировать нафиг, и сразу забыть,
И потом с колотушкой на танцы ходить.
 
Если живность обходит тебя за версту,
Даже куры попрятались в дальнем лесу,
Две руки и смекалка героя спасут,
А из ежика выйдет наваристый суп.
 
Лодка качалась на волнах, уплывая всё дальше и дальше к морю, а над болотистыми берегами Харнена не стихала песенка
 
У природы свое чувство юмора есть,
Чтобы сбить с человека напрасную спесь.
Заруби на носу: пусть хитер ты и смел,
Только маленький ежик тебя поимел.
 
>> Переход в Умбар

Мама - анархия, папа - стакан портвейна...

Само собой, Атэфэх не могла просто так взять и не испортить такой чудесный момент. Вместо того, чтобы просто лежать на травке и наслаждаться отдыхом, она тут же начала трепаться то про его бывших женщин, то про своих бывших мужиков. Хорошо, что умудренный жизнью капитан уже давно натренировался пропускать всю эту чушь мимо ушей и в нужные моменты даже вставлять уместные реплики. 
 - У тебя была семья? - спросила она зачем-то.
- Есть, - угрюмо бросил Эшберт. Обьяснять, что он относится к лорду Имрахилю как к отцу, а к Амротосу - как к непутёвому младшему брату, рохир по понятным причинам не стал.
Он высвободился из обьятий харадки и побрел одеваться.
Им предстояла ещё долгая дорога на Юг, на хвосте у них возможно висел злобный подгоревший харадец, так что после короткой передышки они снова тронулись в путь. То, что было под водопадом - осталось под водопадом.

>> Переход к реке Харнен

>> Переход с побережья Харондора
 
Южное солнце, пусть пока и не такое жаркое, как летом, щедро одаряло двоих путников своим теплом. Отвыкший от него Эшберт щурился и прикрывал глаза рукой, вглядываясь вдаль, поэтому блеск водной глади и небольшое поселение у реки первой заметила Атэфэх.
- Вот и Харнен, - сказала она.
Граница западного мира. Дальше за ней - загадочный и опасный Харад.
 
Внезапно неподалеку от них затрещали ветви, послышался трубный рёв и сквозь зелёную стену проломилась гигантская серо-бурая голова. Мумак, сообразил капитан. Он никогда не видел этих тварей раньше, лишь слышал рассказы других наемников о них, но настоящего мумака было ни с чем не спутать. 
Перепуганная лошаденка шарахнулась в сторону, едва не сбросив их с Атэфэх наземь, стоило больших трудов её удержать. Но даже сдерживаемая опытным всадником, она отчаянно фыркала и гарцевала так, как будто и не было позади пути в десятки лиг. 
А из чащи один за другим выходили величественные мумаки в сопровождении смуглых босоногих погонщиков. Они волокли за собой здоровенные, в несколько человеческих обхватов бревна.
 

>> Переход с побережья Харондора
 
Южное солнце, пусть пока и не такое жаркое, как летом, щедро одаряло двоих путников своим теплом. Отвыкший от него Эшберт щурился и прикрывал глаза рукой, вглядываясь вдаль, поэтому блеск водной глади и небольшое поселение у реки первой заметила Атэфэх.
- Вот и Харнен, - сказала она.
Граница западного мира. Дальше за ней - загадочный и опасный Харад.
 
Внезапно неподалеку от них затрещали ветви, послышался трубный рёв и сквозь зелёную стену проломилась гигантская серо-бурая голова. Мумак, сообразил капитан. Он никогда не видел этих тварей раньше, лишь слышал рассказы других наемников о них, но настоящего мумака было ни с чем не спутать. 
Перепуганная лошаденка шарахнулась в сторону, едва не сбросив их с Атэфэх наземь, стоило больших трудов её удержать. Но даже сдерживаемая опытным всадником, она отчаянно фыркала и гарцевала так, как будто и не было позади пути в десятки лиг. 
А из чащи один за другим выходили величественные мумаки в сопровождении смуглых босоногих погонщиков. Они волокли за собой здоровенные, в несколько человеческих обхватов бревна.
 

Само собой, Атэфэх не могла просто так взять и не испортить такой чудесный момент. Вместо того, чтобы просто лежать на травке и наслаждаться отдыхом, она тут же начала трепаться то про его бывших женщин, то про своих бывших мужиков. Хорошо, что умудренный жизнью капитан уже давно натренировался пропускать всю эту чушь мимо ушей и в нужные моменты даже вставлять уместные реплики. 
 - У тебя была семья? - спросила она зачем-то.
- Есть, - угрюмо бросил Эшберт. Обьяснять, что он относится к лорду Имрахилю как к отцу, а к Амротосу - как к непутёвому младшему брату, рохир по понятным причинам не стал.
Он высвободился из обьятий харадки и побрел одеваться.
Им предстояла ещё долгая дорога на Юг, на хвосте у них возможно висел злобный подгоревший харадец, так что после короткой передышки они снова тронулись в путь. То, что было под водопадом - осталось под водопадом.

>> Переход к реке Харнен

250 и под конец службы ты сможешь его еще палочкой потыкать. 

Атэфэх выглянула из под водопадика, заметив, что Эшберт малость ломается. На ее лице появилась та самая улыбка, которая красноречиво говорила о том, что рохиррим оказался не таким на деле, как на словах. Девушка, завязывая в хвост свои черные, как сажа, волосы неспешно подошла к мужчине, рассекая волны словно грациозная шлюпочка. Она все еще очень хотела как минимум убить Эшберта за то, как он выставлял ее дурочкой, однако он спас эту дурочку, а дурочка привыкла платить по счетам, поэтому по меркам Харада и есть самая что ни наесть дуреха.
 
Атэфэх, молча смотрела в глаза всаднику, пытаясь увидеть там что-то, чего одновременно боялась и желала.
- У тебя были харадские, кхандийские или рунийские женщины? Запретные прислужницы как вы его зовете? Врага? Вражеские женщины? - спросила она ухватившись за волосы рохиррима, потянув их назад, присасываясь пиявкой к шее мужчины, - А эльфийки у тебя были? А гномихи?
Атэфэх засмеялась отлипнув от всадника, раскусив в нем мужчину свободного плаванья еще с первого момента их встречи. Она сама была такая и понимала, что все, что произойдет далее не обязывает ни его ни ее к чему либо. Оно и понятно, и дело даже не в том, что она из стана Врага, а он из стана врага Врага о чем она догадывалась, но не озвучивала в слух, а дело в том, что сегодня они идут в Умбар, а завтра он идет в Рохан, а она в Харад, и больше не увидят друг друга, если конечно она передумает его убивать.
- Даже если у тебя были до этого харадки, то меня ты вряд ли забудешь, хромой жеребец, - и она не солгала. Кто может быть искуснее жрицы любви? Только бывшая жрица любви с юга. Она набросилась на Эшберта словно была голодна уже очень давно. Видимо в караване она ни с кем не занималась плотскими утехами, поэтому несчастному Эшберту пришлось в двойне тяжко. Бойкая и пластичная девчушка даже не заметила, как уже потешались с Эшем над правилами войны между людьми Запада и Юга  на берегу, в траве.
- Ха, и это все? Слабоват ты. А на словах - герой. Вот я помню одного мужика, что был чернее черного, пришедшего с самого Юга, что за пределами Великой пустыни, у него были пухлые губы, а стопы светлее чем твоя кожа, вот он держался молодцом, а ты и даже близко не подошел, - привередничала харадка, обняв Эшберта, лежа рядом с ним в траве, расстроившись от того, что чуть было не передумала его убивать.
- У тебя была семья?   
 
 
[AVA]//pp.vk.me/c636029/v636029658/325b/PN7Tka5_rFs.jpg[/AVA][NIC]Атэфэх[/NIC][sTA]Прекрасная змея[/sTA]

Плетитесь уже в Умбар. Да и Амротса выловите. Да и надо бы Нурия старшего вытащить с рудников. Будем политическим убежищем. 
 
 
Кстати, о третьих. Может к вам там "северным" лордом придти недовольным обоими лагерями? ХД

Переход из Южного Итилиэна
 
 
 
Прощай, покой! Прощай, душевный мир! Ох уж эти харадские женщины, думал Эшберт. Они ярки, как солнце, прекрасны, как зарницы, но коварны, как гадюки, и хитры, как лисицы.
С одной стороны, капитан ожидал какого-то подвоха, ведь не зря же Атэфэх затеяла с ним эту игру, древнюю, как сам мир. С другой стороны, рохир не привык отказываться от того, что само идет в руки.
 
Впрочем, когда-то намертво вколоченная в его голову солдатская выучка не позволила ему бросить всё и забраться под водопадик, как бы ему этого ни хотелось. Нет, сперва он надежно привязал лошадь, так, чтобы та могла пастись, а потом осмотрел все вокруг и убедился, что поблизости ни одной живой души.
Только после этого рохир отстегнул пояс с мечом, скинул пропыленный колет и всю прочую одежду, и зашел в озерцо, где увлечённо плескалась Атэфэх.
 

 
 

>>> Южный Итилиэн
 
Атэфэх не выдержала темпа скачки и буквально сорвалась с лошади, приземлившись словно кошка мягко и непринужденно. Девушке очень хотелось сейчас что-нибудь бросить в Эшберта. 
- Ты дурак! - заявила она, встав в недовольную позу, а потом врезала кулачком по ноге наемника - Они рано или поздно нагонят нас. Этот зверь, он убьет меня без сожаления, да и тебя тоже. Дурак! Дураки...
Она  развернулась и убежала в сторону зарослей, где пробежав пару добрых сотен метров, обессилено упала на колени. Наконец то она могла дать волю чувствам, а не притворству и ехидству. Ей было очень жаль своего брата, что не раз спасал ее шкуру. Посему она просто сидела и рыдала, стуча кулачками по сухой земле, говоря сквозь всхлипы на харадском что-то. Не надо знать этот язык, что бы понять что.
 
Через час она вернулась к Эшберту с красными мокрыми глазами в которых  кроме желания мести не читалось ничего. Ну и разве что немного благодарности, которая нет нет да выглянет из-за пелены самоуверенности. Атэфэх молча подошла к рохирриму, обняв его, прижавшись к груди Маэстро. Хоть от него и разило на ее взгляд лошадьми, но он был намного лучше чем вонь прочих наемников в некогда ее караване. А ведь злобный харадец мог отдать ее любому и не была бы она сейчас так спокойна.
- Он искал какую-то бабу, - внезапно глухо произнесла Атэфэх, - Эльфийку. Из Лихолесья вроде. Похоже кто-то разбудил бешеного пса и он не успокоится пока не поймет, что его поиски тщетны.
Девушка молча обняла покрепче рохиррима, поняв что Эшберт, хоть и хромой самовлюбленный придурок, но у него есть свой дурацкий кодекс чести, благодаря которому ее глупая жизнь и смазливая мордашка не стала убогой и ужасной, а зубы остались на своих местах. А ведь она всего лишь хотела получить богатство и выкупить своих подруг из плена публичного дома, не побрезговав даже такими же невольниками, что и они сами. И сейчас у нее ничего не было кроме белой туники, ставшей грязной, да пары вещиц в кошеле, что висит на пояске. "Как благодарить?", задумалась она, а потом усмехнулась сама себе.
- Пойдем, я кое-что покажу, - потянула она Эшберта упорно за руку, заставляя его насилу следовать за ней, - Я не кусаюсь, лошадке тоже понравится.
Атэфэх остановилась, взглянув в глаза Эшберта, бросив короткое: "Извращенец" и повела его дальше. Они вышли к небольшому водоему о котором знала харадка, но старалась никогда сюда не водить караван. Он был обнесен с трех сторон невысокими скалами. Шум водопада ласкал слух. Всюду пышная зелень. Об этой низине уже мало кто помнил, ибо раньше тут было тухлое болотце. Мать природа имя которой ни Эшберт ни Атэфэх и не слыхивали, сотворила тут чудо, подобно тому, что зовется оазисами в пустынях Харада. Пресной воды тут было вдоволь, а жадные глаза лошади и вовсе не давали сомнения, где остановиться на ночлег.
- Кайф, - засеменила харадка к краю водоема, сбрасывая на ходу одежду и плюхнулась в неглубокий водоем. Он был совсем неглубоким, по пояс не такой уж и высокой девушке. Не прошло и мига, как она во всю стояла под слабеньким водопадом, смывая с себя дорожную пыль.
- Иди сюда, рохиррим, потрешь мне спинку, а я тебе! - крикнула она Эшберту, махнув ему рукой, совсем не стесняясь. А что? Тело как тело. Плоть да кости, да еще пара шрамов от плетей и тату с именем владельца дома Любви из которого покойный Туббакариб выкрал Атэфэх.       
[AVA]//pp.vk.me/c636029/v636029658/325b/PN7Tka5_rFs.jpg[/AVA][NIC]Атэфэх[/NIC][sTA]Прекрасная змея[/sTA]