Ihoss en Gurth

Вставай. Пора уходить. Нельзя здесь задерживаться. Это может быть слишком опасным для меня. Нельзя рисковать.
Еще не все. Огонь только разгорается. Там... Там могут... Могут быть живые.
О да... Живых нужно спасать. Так, или иначе. Бегом, ползком, забегая в огонь и воду... Как же это надоело. Я устал заботиться об остальных. Мне все это давно надоело. Не могут спастись - пусть умирают. У них не особо есть выбор, я бы сказал. Многие все равно умрут. Так, или же иначе. Те, кто слабы - жизни не достойны. Не так ли рассуждал в свое время Феанор, сжигая наши корабли?
Плевать. И на Феанора, и на все его рассуждения. Он покинул Средиземье - так будет лучша для каждого. Ибо он - чрезвычайно опасен. Для всех и каждого. А я - еще могу что-то сделать. И буду это делать вне зависимости от того, подвергается ли моя жизнь риску, или нет. Это - лишь мелкие трудности.
Я ведь могу сгореть. А это - далеко не мелкие трудности.
Намо найдет мне подходящее место в своих чертогах.
Может лучше я?..
Справлюсь.
 
Талион постепенно приходил в себя уже на бегу. Он и так уже потратил слишком много времени на попытку вызова к миру. Он не услышит. Ему все равно. Он видел слишком много крови и слез. А быть может и услышал - кто знает? Но это все - не важно. Нужно двигаться вперед. Быстрее, еще быстрее. Изо всех сил. Он еще может успеть. Может.
 
Переход в локацию Врата.

Лес никогда не обманывал ее. Никогда не лгал ее братьям и сестрам. Ее новой и теперь уже единственной семье. И сейчас чуткого слуха эльфов касались зловещие звуки. Земля стонала под башмаками, окованными железом. Листва тревожно шелестела, предупреждая разведчиков о надвигающейся опасности. Сам дух Леса, его сущность встрепенулись и предостерегали исконных жителей чащоб.
Раздумывать и удивляться времени не было. Ее отряд оказался в темном и зловещем, больном месте. Неудивительно, что тень крепости повсюду распускает своих соглядатаев, шлет их туда, куда может дотянуться.
«В этот раз мы прищемим ей пальцы».
Пара быстрых, незаметных и размазанных для нетренированного глаза сигналов руками, и отряд рассыпался. Не оставляя следов на павшей листве, лучники ловко взобрались на деревья и скрылись в листве и ветвях. Тонкие смертоносные стрелы покоились на сгибах луков, сверкающие глаза направлены в сторону источника шума.
Орки не заставили себя долго ждать. Отряд злодеев выбрался из подлеска, топча и ломая кусты, колючими лозами стремящихся задержать ненавистных врагов. Но их сопротивление неизбежно проигрывало острым пластинам доспех и грубой силе, не считающейся с прекрасными олвар. Орки шли открыто, считая себя полноправными хозяевами этих мест. Как самовлюбленные завоеватели пришли они сюда и думали, что могут делать, что хотят. Костяшки пальцев, сжимавших лук, побелели, так сильно стиснула дерево капитан. Хотелось выпрямиться в полный рост и перестрелять их всех, всех до единого, захватчиков, душегубов, грабителей, убийц… безжалостных убийц…
Но с того момента прошло уже слишком много лет. Тауриэль многому научилась. Сейчас она уже не маленькая девочка Тау, Огонек, который в страхе и бессилии, подчиняясь последней воле отца, спряталась в высокой кроне дерев от полчищ чудовищ с горящими красными глазами. Сейчас она лучница, воин, капитан лесной стражи. Надо смирить гнев и подождать, увидеть весь отряд, дать им зайти в ловушку и захлопнуть дверцу.
А из тени деревьев выходило все больше и больше орков. Сколько же их тут? Какие силы уже сумела накопить зловещая крепость? Что она готовит лесному королевству, пока они сражаются с пауками, защищая свои границы?
Возможно, ей стоит по-тихому увести отряд… Тауриэль была уверена, что у нее получится. В скрытности мало кто мог соперничать с детьми Леса, а орки не знали их точного местоположения. Листья спрятали бы их путь от преследователей.
Собираясь уже отдать приказ к отступлению, лучница еще раз бросила взгляд на высокое дерево, под огромными корнями которого они упокоили своих братьев. Трое орков уже обнаружили свежую могилу. То ли запах крови привлек их, то ли сама злая воля направила туда.
- Гляди-ка, а вот и доказательства! – Прокаркал один из них, мазнув белесоватым языком по растрескавшимся губам. – Вку-у-у-усное…
Рыкнув на товарища, второй орк засунул руку под корень и, схватив тело, стал грубо вытаскивать его на поверхность.
Эльф рядом с ней дернулся, еще сильнее натянув тетиву. Тау не надо было оборачиваться, чтобы увидеть яростный блеск в его глазах, почувствовать его негодование и омерзение кожей. Она положила ладонь на его руку, мягко опуская лук. Они не должны выдавать себя. Слишком рискованно… слишком… Но почему, почему она не уводит их? Сердце пропустило удар, затем еще один. К той троице присоединились еще несколько тварей, и вот под общий гогот один из них вцепился зубами в бледную, с полупрозрачной кожей, кажущейся такой хрупкой шею. Уже темные капли крови струйками заскользили вниз, путаясь в каштановых волосах, прячась под одеждой и кожаным доспехом.
- Достала проклятая солонина в башне!
Она уже ничего не слышала. А глаза как крючья впились в жуткую картину, но видение перед ней было немного иным, давнишним, восставшим как призрак из полузабытого ночного кошмара. Она думала, что спрятала весь страх в ящик, заперла на семь засовов и выбросила ключ в глубокое озеро. А его тень все равно нашла лазейку и выбралась на свободу. Одна зацепка пробудила чудовище внутри.
Она чувствовала, что отряд солидарен в ее решении. На это ей не потребовалось и секунды. Осознанно они будут действовать так, как велит им их совесть и долг. Пусть даже это будет долг перед павшими.
Просвистели пять стрел, разом сгустивших разреженный и иллюзорно спокойный воздух. С глухим стуком, как будто медленно и нехотя, рухнули на прелую листву пять трупов. А руки уже отточенным движением накладывают новую стрелу, чтобы продолжить, подхватить начатые аккорды смертельной симфонии. Орки заволновались, смешались, замотали головами. Те немногие, кто имел при себе щиты, подняли их кверху, надеясь защититься от невидимых призраков.
- Эльфы! Ушастые! Тревога! Богрыл!
Заскулив, один из орков грохнулся наземь, скребя когтями по грудной клетке, из которой торчала стрела.
- Прохвосты! Луки вам на что?! Стреляйте!
- Да куда стрелять, барлогово отродье?!
Стражи Леса отлаженным движением сменили позиции, перепрыгнув на соседние ветки. К музыке пора было добавить танец. Еще один аккорд. Ряды орков разошлись и сомкнулись вновь, поглотив укусы и пожертвовав очередным пятаком солдат. В несколько сторон полетела пара черных стрел, но ни одна не достигла своей цели.
- Проклятый лес! Точно я говорю, проклятый!
Истошный визг заглушил стоны и хрипы умирающих. Мелкий и кривой орк повалился наземь, поскользнувшись. Паникера тут же растоптали железными сапожищами.
Из-за шума, царящего внизу, и суматохи слуха эльфов слишком поздно достиг новый сигнал об опасности. Топот и гогот доносились со всех сторон. Этот отряд орков был далеко не единственным в округе!
В ноздри ударил запах жженой листвы, а глаза стало пощипывать от едких прикосновений дыма. Зрачки Тауриэль расширились от ужаса осознаваемой ситуации.
Эти твари подпалили лес! Они хотят отрезать им все пути к отступлению! И плевать им на тех собратьев, что угодили к эльфам.
«Уходим!»
Тауриэль обернулась, чтобы подстрелить орка, заметившего, наконец, одного из лучников. Воины быстро забрались на еще один ярус выше, куда еще не успел добраться дым,  и бросились прочь от места побоища. Время от времени бросая взгляд на своих, и проверяя все ли целы, и сколько еще находятся в зоне риска, капитан за неимением стрел закинула лук за спину и, достав отработанным движением маленький потайной ножик, метнула его во врага, попав точно в глаз. Черная стрела свистнула совсем рядом и вонзилась в ствол дерева.
Внезапный хруст ветки и негромкий вскрик сородича заставили ее обернуться. Один из воинов в спешке переоценил прочность сука и сейчас оказался на земле, окруженный, по меньшей мере, пятью врагами. Скрипнув с досады зубами, Тау выхватила пару кинжалов и спрыгнула вниз, приземлившись на голову одному врагу и полоснув по морде рядом стоящему. Использовав инерцию падения, она сделала кувырок и, не распрямляясь, нанесла еще удар по подколенным впадинам другого орка. Тот, взвыв, упал на колени и наудачу рубанул ятаганом. Подпрыгнув вверх, рыжеволосая эльфийка избегла знакомства с его холодным оружием и, оказавшись перед врагом, нанесла удар сапогом в горло обезумевшему от боли орку. Тот с хрипом опрокинулся назад. Резко развернувшись, капитан метнула еще один ножик во врага, прикрыв открытый бок своему собрату.
- Беги скорее. Я за тобой.
Наученный строгой дисциплине, эльф коротко кивнул, обманным движением сразил еще одного орка, увернулся от удара со стороны и, подпрыгнув, ухватился за низкую ветку, вмиг подтянулся и скрылся в листве. Тауриэль собиралась было последовать его примеру, ведь пожар приближался, от дыма слезились глаза, а видимость резко падала, но еще одна вражья стрела, счастливо миновав ее ладонь, скользнула по поверхности лезвия кинжала, выбив его из руки. Эльфийка резко повернулась, вкладывая всю силу в удар локтем по сзади приближающемуся врагу. Боль от соприкосновения с металлом пронзила руку, но адреналин в крови сбавил эффект, отключив любое понятие чувствительности. Огромная рука схватила ее за шею и отбросила в сторону. Покатившись по земле, капитан больно стукнулась боком о корень. На миг в глазах помутнело, словно дымная пелена окончательно завладела миром вокруг. В горле саднило. Казалось, что в трахею засыпали мешок золы, а потом еще и сдавили проход. Хриплый кашель, наконец, вырвался наружу, давая легким драгоценные капли воздуха. Машинально она встала на четвереньки, пытаясь заставить себя подняться.
Бой еще не окончен. Враги рядом. Она не может так глупо проиграть.
Под пальцами растеклось что-то липкое. Из дымной поволоки вынырнуло мертвое лицо эльфа с прокушенной шеей.
Практически как тогда, верно? Когда она нашла среди тел своего отца.
На бледную кожу ложится чья-то тень. Зарычав, Тауриэль собирает все оставшиеся силы и дикой кошкой бросается на врага с голыми руками. Она хочет уничтожить его, этот кошмар, выгнать его прочь, выцарапать эти безумные красные глаза.
От такого неожиданного поведения орк пятится назад, пытаясь отлепить от себя сумасшедшую эльфийку. Но она цепляется за его одежду, патлы, уши, лишь бы не дать ему отбросить ее прочь. Случайно пальцы касаются рукояти припрятанного за пазухой кинжала. В мгновение ока выхватив его, она всаживает лезвие в яремную вену. Струя крови брызжет фонтанчиком. Ее темные и горячие капли окропляют лицо. Стальная хватка ослабевает, и она падает вместе с поверженным врагом.
Лишь одна мысль бьется в гудящей голове: надо бежать, надо бежать, надо бежать.
Но она снова не успевает.
- Далеко ли собралась, ягодка?
Мощный удар в живот заставляет мир лопнуть и утонуть во тьме. В потоке боли Тау лишь ощущает странное чувство свободного падения.
[AVA]i9.pixs.ru/storage/0/8/8/TheHobbitT_8023524_20320088.jpg[/AVA]

Не стоит тут задерживаться. Дело не ждёт - время идти к дворцу. Сейчас, без сомнения, им будет гораздо лучше, если я не стану отравлять их жизнь своим обществом.
Не стоит задерживаться. Лучше действительно просто обойти поляну. Так я им не помешаю. Ведь это - совсем не плохо, верно?
Точно. Не буду омрачать их радость. А может и не радость - но лучше от моего присутствия точно никому не станет.
 
И Шепот начал отходить назад, в чащу леса. Ведь при движении по окраине его вполне могли заметить. Если уже не заметили, что несколько маловероятно. Ведь у них были и иные дела, нечто иное отвлекало их внимание. Более важное, чем он сам. Дева, прибывшая со стороны королевского дворца. Воссоединение - прекрасно.

А ещё прекраснее то, что я ощущаю запах гари и вижу отблески пламени. Прямо за ее спиной, над лесом. Неужели этой девчонке удалось спалить обитель Трандуила? Впрочем, если огонь не удалось обнаружить сразу, то вполне могло произойти возгорание. Времени на побег - вполне должно было хватить. 
Быть может, во всём виновата не она? И дева просто убегает от занимающегося пожара? Которому послужило причиной что-то иное?
Что именно? Нужно попробовать прислушаться. Быть может, удастся узнать...

БЕЖАТЬ! Я ДОЛЖЕН БЕЖАТЬ! СМЕРТЬ, РАЗРУШЕНИЕ, СТРАХ! ЗДЕСЬ БОЛЬШЕ НЕТ МЕСТА ЖИВЫМ. Я ДОЛЖЕН БЕЖАТЬ!
Нет. Есть другой путь. Нужно предупредить их об опасности. Всех тех, кто сейчас здесь, в Лихолесье.
К ЧЕРТУ ОСТАЛЬНЫХ! Я ДОЛЖЕН БЕЖАТЬ! И ОНИ УБЕГУТ. ОНИ ПОЧУВСТВУЮТ. РАЗБЕГУТСЯ КАК КРЫСЫ!
Как крысы... Разбегутся. Тогда будет потерян последний шанс на победу. Сейчас эльфы должны сохранять единство. Чтобы спасти жизни тех, кто ещё выжил. Чтобы не отдать победу Врагу. 
Плевать! Плевать на победу, плевать на всё! Я ДОЛЖЕН ВЫЖИТЬ!
К Морготу это выживание. Нельзя отступать перед смертельной опасностью. Нельзя.
ЗАТКНИСЬ И БЕГИ! ЗАТКНИСЬ!
Не тебе меня затыкать. 
 
Идея. Должна быть идея, которая позволит определиться с дальнейшим продвижением. Нечто такое, что было бы способно объединить тех, кто уже бежит. И тех, кто пока остался. Пока не потеряно время. 
Зов? Я не помню, как выглядят земли за окраиной леса. К тому же далеко не все могут почувствовать его в таких условиях. Зло может навредить им раньше. Нужно нечто особенное...
Остановить пробуждающееся зло, пока ещё не стало слишком поздно? Возможно. Но у меня может не хватить сил. Просто не хватит. Я не смогу этого достичь.
Но я должен. Пускай не получится - но я постараюсь достичь как можно большего результата.
Я ослабну и не достигну результата. Если я останусь здесь, то я просто погибну. Я хочу...
Заткнись. Я смогу. У меня не может не получиться. Потому что иначе и быть не может.
Я должен. Я смогу. У меня получится.
 
Шепот остановился. Сейчас он искренне желал помочь. Этой земле, этим людям. Всему миру. Но мог сделать только самую малость, ибо сама суть его уже не была прежней. Он не имел той силы духа. 
Но просто обязан был сделать. 

Глубокий вдох, выдох. Нужно собраться с мыслями. Ощутить уверенность в себе. Абсолютную. Не должно быть места сомнению. Феа слабо? Значит он извлечет из него остатки силы. Песня не прозвучит? Это невозможно. Он боится неудачи? Совершенно нет. Значит можно преступать. Но что-то всё равно не так. Что-то мешает начать. 
В нем нет Песни. Когда-то давно это получалось совершенно свободно. Хватало одного лишь желания. Но теперь его недостаточно. Пусть так. Удастся. Получится. 

Важно не его желание, или же возможности. Всё это - второстепенно. Сейчас превыше всего - цель. Ради нее он отрицает вероятность. Благодаря ей он сумеет. Победа - необходима. Ради того, чтобы существовал мир. Ради жизни людей, гномов. Время эльфов уходит. Но это не значит, что они должны забиваться в норы. Пришло время уходить. Пусть Средиземье остаётся иным. Их будет ждать Аман. Но сперва они отстоят эту землю. Иначе не может быть.
Покой. Спокойствие. Сомнения больше нет. Нет страха, злобы. Ничего лишнего. Нет пустых желаний и мыслей. Он - часть этого мира. И видит грани соприкосновения двух миров. Это не требует никаких лишних усилий. Хватает одного желания. 

Он отрешен. Нельзя действовать силой. Нужно просить помощи у этого мира. Просто попросить. Он не станет заставлять землю очиститься - он лишь легонько подтолкнет ее к этому. 

На лицо падают отблески пламени. Он давно не любил света, обжигавшего его глаза. Но сейчас отблески пламени не слепят. Они отражаются от его очей, возрождая собственный свет. Злое, тёмное пламя воспламенило давно угасавший уголёк добра, оставшийся от отражения прекрасных Древ Амана. Тот свет, что воссиял в нем - был лишь отблеском, порождённым отражением света от глади воды. Он был памятью. Этого хватило.

Он прям. Сколько лет назад была утрачена идеально прямая осанка? Сколько он уже представлял собой печальное зрелище? Не важно. Пускай тьма и разрушает его - сейчас ей нет доступа в его сердце. Он тянется к свету. Свет - в вышине. Он - высота. 
 
Он ощущает. Страдание этой земли. Боль погибшего короля, желавшего любить и быть любимым. Но непонятого своими же подданными. Он понимает его боль. Он разделяет её. Но народ - не должен страдать.

Обрети покой, Терновый Король. Пусть Намо дарует тебе его. Отпусти свою боль. 
 
Он готов. Дух его раскрыт миру. И мир - раскрыт ему. Он готов услышать. А Талион - готов начать пение.

Тьма не вечна, страх сердце тревожить не будет
Мрак исчезнет. Над миром явился покой
Раскрывается дух - о страданьях былых он забудет
И останется боль за забвения тонкой чертой
Суть известна - боль мира уйдёт безвозвратно
Тишину разорвет облегчения радостный вздох
Свет вернётся, добро возвратится обратно
Рог войны в этих землях отныне навечно заглох.
Пламя гаснет, и зла, разрушенья не станет
Будет радостный смех раздаваться в лесной тишине
В искрах радости мир наш из пепла восстанет
И трава прорастает, а лес стал ещё зеленей
Согревает сердца дух пришедшего ныне рассвета
Темнота разжижается, холодом стелется ниц.
Возвращается в мир радость благословенного света
Отражаясь на множестве благом сияющих лиц.

Он пел. Тихо, едва слышно. А мир прислушивался к его словам. Читал в его сердце. 

И небо ответило ему первыми каплями дождя, застучавшими по верхним ветвям деревьев.

А он стоял, ощущая опустошённость. Он отдал всего себя этой песне. Песне, звучащей странно. Звучавшей в немного ломаном, но всё же живом ритме. 

Но оставалось последнее. Клич. И он позвал всех, кто смог слышать его зов. В нем не было слов - только указание. Указание на то место, где можно отдохнуть. Найти безопасность. Не важно, что сейчас здесь ничего не было. Действуя вместе, народ сам мог себя защитить.

Но оставалось ощущение недостаточности. Сильной и непонятной.

Жалкий идиот. Дождь начался бы так, или же иначе. И я знал это ещё два часа назад. Ты не способен ни на что. Ничтожество. Твои слова - лишь белые стихи, в которые ты для чего-то вставил рифму. В тебе нет силы. И во мне её нет. 
Я - смерть и разрушение. Я - тьма. Не свет. Никто не услышит мой зов. Ничто не произойдёт. Я знаю это. Я вижу это. Надежда - всегда умирает. 
 
И Талион упал на колени. Он понимал справедливость этого. Сам понимал. Его сил не должно было хватить. И их не хватило.
Но разочарование было очень сильно. 

И впервые за долгие тысячи лет горькие слёзы разочарования потекли из глаз древнего эльфа. 

Не стоит тут задерживаться. Дело не ждёт - время идти к дворцу. Сейчас, без сомнения, им будет гораздо лучше, если я не стану отравлять их жизнь своим обществом.
Не стоит задерживаться. Лучше действительно просто обойти поляну. Так я им не помешаю. Ведь это - совсем не плохо, верно?
Точно. Не буду омрачать их радость. А может и не радость - но лучше от моего присутствия точно никому не станет.
 
И Шепот начал отходить назад, в чащу леса. Ведь при движении по окраине его вполне могли заметить. Если уже не заметили, что несколько маловероятно. Ведь у них были и иные дела, нечто иное отвлекало их внимание. Более важное, чем он сам. Дева, прибывшая со стороны королевского дворца. Воссоединение - прекрасно.

А ещё прекраснее то, что я ощущаю запах гари и вижу отблески пламени. Прямо за ее спиной, над лесом. Неужели этой девчонке удалось спалить обитель Трандуила? Впрочем, если огонь не удалось обнаружить сразу, то вполне могло произойти возгорание. Времени на побег - вполне должно было хватить. 
Быть может, во всём виновата не она? И дева просто убегает от занимающегося пожара? Которому послужило причиной что-то иное?
Что именно? Нужно попробовать прислушаться. Быть может, удастся узнать...

БЕЖАТЬ! Я ДОЛЖЕН БЕЖАТЬ! СМЕРТЬ, РАЗРУШЕНИЕ, СТРАХ! ЗДЕСЬ БОЛЬШЕ НЕТ МЕСТА ЖИВЫМ. Я ДОЛЖЕН БЕЖАТЬ!
Нет. Есть другой путь. Нужно предупредить их об опасности. Всех тех, кто сейчас здесь, в Лихолесье.
К ЧЕРТУ ОСТАЛЬНЫХ! Я ДОЛЖЕН БЕЖАТЬ! И ОНИ УБЕГУТ. ОНИ ПОЧУВСТВУЮТ. РАЗБЕГУТСЯ КАК КРЫСЫ!
Как крысы... Разбегутся. Тогда будет потерян последний шанс на победу. Сейчас эльфы должны сохранять единство. Чтобы спасти жизни тех, кто ещё выжил. Чтобы не отдать победу Врагу. 
Плевать! Плевать на победу, плевать на всё! Я ДОЛЖЕН ВЫЖИТЬ!
К Морготу это выживание. Нельзя отступать перед смертельной опасностью. Нельзя.
ЗАТКНИСЬ И БЕГИ! ЗАТКНИСЬ!
Не тебе меня затыкать. 
 
Идея. Должна быть идея, которая позволит определиться с дальнейшим продвижением. Нечто такое, что было бы способно объединить тех, кто уже бежит. И тех, кто пока остался. Пока не потеряно время. 
Зов? Я не помню, как выглядят земли за окраиной леса. К тому же далеко не все могут почувствовать его в таких условиях. Зло может навредить им раньше. Нужно нечто особенное...
Остановить пробуждающееся зло, пока ещё не стало слишком поздно? Возможно. Но у меня может не хватить сил. Просто не хватит. Я не смогу этого достичь.
Но я должен. Пускай не получится - но я постараюсь достичь как можно большего результата.
Я ослабну и не достигну результата. Если я останусь здесь, то я просто погибну. Я хочу...
Заткнись. Я смогу. У меня не может не получиться. Потому что иначе и быть не может.
Я должен. Я смогу. У меня получится.
 
Шепот остановился. Сейчас он искренне желал помочь. Этой земле, этим людям. Всему миру. Но мог сделать только самую малость, ибо сама суть его уже не была прежней. Он не имел той силы духа. 
Но просто обязан был сделать. 

Глубокий вдох, выдох. Нужно собраться с мыслями. Ощутить уверенность в себе. Абсолютную. Не должно быть места сомнению. Феа слабо? Значит он извлечет из него остатки силы. Песня не прозвучит? Это невозможно. Он боится неудачи? Совершенно нет. Значит можно преступать. Но что-то всё равно не так. Что-то мешает начать. 
В нем нет Песни. Когда-то давно это получалось совершенно свободно. Хватало одного лишь желания. Но теперь его недостаточно. Пусть так. Удастся. Получится. 

Важно не его желание, или же возможности. Всё это - второстепенно. Сейчас превыше всего - цель. Ради нее он отрицает вероятность. Благодаря ей он сумеет. Победа - необходима. Ради того, чтобы существовал мир. Ради жизни людей, гномов. Время эльфов уходит. Но это не значит, что они должны забиваться в норы. Пришло время уходить. Пусть Средиземье остаётся иным. Их будет ждать Аман. Но сперва они отстоят эту землю. Иначе не может быть.
Покой. Спокойствие. Сомнения больше нет. Нет страха, злобы. Ничего лишнего. Нет пустых желаний и мыслей. Он - часть этого мира. И видит грани соприкосновения двух миров. Это не требует никаких лишних усилий. Хватает одного желания. 

Он отрешен. Нельзя действовать силой. Нужно просить помощи у этого мира. Просто попросить. Он не станет заставлять землю очиститься - он лишь легонько подтолкнет ее к этому. 

На лицо падают отблески пламени. Он давно не любил света, обжигавшего его глаза. Но сейчас отблески пламени не слепят. Они отражаются от его очей, возрождая собственный свет. Злое, тёмное пламя воспламенило давно угасавший уголёк добра, оставшийся от отражения прекрасных Древ Амана. Тот свет, что воссиял в нем - был лишь отблеском, порождённым отражением света от глади воды. Он был памятью. Этого хватило.

Он прям. Сколько лет назад была утрачена идеально прямая осанка? Сколько он уже представлял собой печальное зрелище? Не важно. Пускай тьма и разрушает его - сейчас ей нет доступа в его сердце. Он тянется к свету. Свет - в вышине. Он - высота. 
 
Он ощущает. Страдание этой земли. Боль погибшего короля, желавшего любить и быть любимым. Но непонятого своими же подданными. Он понимает его боль. Он разделяет её. Но народ - не должен страдать.

Обрети покой, Терновый Король. Пусть Намо дарует тебе его. Отпусти свою боль. 
 
Он готов. Дух его раскрыт миру. И мир - раскрыт ему. Он готов услышать. А Талион - готов начать пение.

Тьма не вечна, страх сердце тревожить не будет
Мрак исчезнет. Над миром явился покой
Раскрывается дух - о страданьях былых он забудет
И останется боль за забвения тонкой чертой
Суть известна - боль мира уйдёт безвозвратно
Тишину разорвет облегчения радостный вздох
Свет вернётся, добро возвратится обратно
Рог войны в этих землях отныне навечно заглох.
Пламя гаснет, и зла, разрушенья не станет
Будет радостный смех раздаваться в лесной тишине
В искрах радости мир наш из пепла восстанет
И трава прорастает, а лес стал ещё зеленей
Согревает сердца дух пришедшего ныне рассвета
Темнота разжижается, холодом стелется ниц.
Возвращается в мир радость благословенного света
Отражаясь на множестве благом сияющих лиц.

Он пел. Тихо, едва слышно. А мир прислушивался к его словам. Читал в его сердце. 

И небо ответило ему первыми каплями дождя, застучавшими по верхним ветвям деревьев.

А он стоял, ощущая опустошённость. Он отдал всего себя этой песне. Песне, звучащей странно. Звучавшей в немного ломаном, но всё же живом ритме. 

Но оставалось последнее. Клич. И он позвал всех, кто смог слышать его зов. В нем не было слов - только указание. Указание на то место, где можно отдохнуть. Найти безопасность. Не важно, что сейчас здесь ничего не было. Действуя вместе, народ сам мог себя защитить.

Но оставалось ощущение недостаточности. Сильной и непонятной.

Жалкий идиот. Дождь начался бы так, или же иначе. И я знал это ещё два часа назад. Ты не способен ни на что. Ничтожество. Твои слова - лишь белые стихи, в которые ты для чего-то вставил рифму. В тебе нет силы. И во мне её нет. 
Я - смерть и разрушение. Я - тьма. Не свет. Никто не услышит мой зов. Ничто не произойдёт. Я знаю это. Я вижу это. Надежда - всегда умирает. 
 
И Талион упал на колени. Он понимал справедливость этого. Сам понимал. Его сил не должно было хватить. И их не хватило.
Но разочарование было очень сильно. 

И впервые за долгие тысячи лет горькие слёзы разочарования потекли из глаз древнего эльфа. 

Не стоит тут задерживаться. Дело не ждёт - время идти к дворцу. Сейчас, без сомнения, им будет гораздо лучше, если я не стану отравлять их жизнь своим обществом.
Не стоит задерживаться. Лучше действительно просто обойти поляну. Так я им не помешаю. Ведь это - совсем не плохо, верно?
Точно. Не буду омрачать их радость. А может и не радость - но лучше от моего присутствия точно никому не станет.
 
И Шепот начал отходить назад, в чащу леса. Ведь при движении по окраине его вполне могли заметить. Если уже не заметили, что несколько маловероятно. Ведь у них были и иные дела, нечто иное отвлекало их внимание. Более важное, чем он сам. Дева, прибывшая со стороны королевского дворца. Воссоединение - прекрасно.

А ещё прекраснее то, что я ощущаю запах гари и вижу отблески пламени. Прямо за ее спиной, над лесом. Неужели этой девчонке удалось спалить обитель Трандуила? Впрочем, если огонь не удалось обнаружить сразу, то вполне могло произойти возгорание. Времени на побег - вполне должно было хватить. 
Быть может, во всём виновата не она? И дева просто убегает от занимающегося пожара? Которому послужило причиной что-то иное?
Что именно? Нужно попробовать прислушаться. Быть может, удастся узнать...

БЕЖАТЬ! Я ДОЛЖЕН БЕЖАТЬ! СМЕРТЬ, РАЗРУШЕНИЕ, СТРАХ! ЗДЕСЬ БОЛЬШЕ НЕТ МЕСТА ЖИВЫМ. Я ДОЛЖЕН БЕЖАТЬ!
Нет. Есть другой путь. Нужно предупредить их об опасности. Всех тех, кто сейчас здесь, в Лихолесье.
К ЧЕРТУ ОСТАЛЬНЫХ! Я ДОЛЖЕН БЕЖАТЬ! И ОНИ УБЕГУТ. ОНИ ПОЧУВСТВУЮТ. РАЗБЕГУТСЯ КАК КРЫСЫ!
Как крысы... Разбегутся. Тогда будет потерян последний шанс на победу. Сейчас эльфы должны сохранять единство. Чтобы спасти жизни тех, кто ещё выжил. Чтобы не отдать победу Врагу. 
Плевать! Плевать на победу, плевать на всё! Я ДОЛЖЕН ВЫЖИТЬ!
К Морготу это выживание. Нельзя отступать перед смертельной опасностью. Нельзя.
ЗАТКНИСЬ И БЕГИ! ЗАТКНИСЬ!
Не тебе меня затыкать. 
 
Идея. Должна быть идея, которая позволит определиться с дальнейшим продвижением. Нечто такое, что было бы способно объединить тех, кто уже бежит. И тех, кто пока остался. Пока не потеряно время. 
Зов? Я не помню, как выглядят земли за окраиной леса. К тому же далеко не все могут почувствовать его в таких условиях. Зло может навредить им раньше. Нужно нечто особенное...
Остановить пробуждающееся зло, пока ещё не стало слишком поздно? Возможно. Но у меня может не хватить сил. Просто не хватит. Я не смогу этого достичь.
Но я должен. Пускай не получится - но я постараюсь достичь как можно большего результата.
Я ослабну и не достигну результата. Если я останусь здесь, то я просто погибну. Я хочу...
Заткнись. Я смогу. У меня не может не получиться. Потому что иначе и быть не может.
Я должен. Я смогу. У меня получится.
 
Шепот остановился. Сейчас он искренне желал помочь. Этой земле, этим людям. Всему миру. Но мог сделать только самую малость, ибо сама суть его уже не была прежней. Он не имел той силы духа. 
Но просто обязан был сделать. 

Глубокий вдох, выдох. Нужно собраться с мыслями. Ощутить уверенность в себе. Абсолютную. Не должно быть места сомнению. Феа слабо? Значит он извлечет из него остатки силы. Песня не прозвучит? Это невозможно. Он боится неудачи? Совершенно нет. Значит можно преступать. Но что-то всё равно не так. Что-то мешает начать. 
В нем нет Песни. Когда-то давно это получалось совершенно свободно. Хватало одного лишь желания. Но теперь его недостаточно. Пусть так. Удастся. Получится. 

Важно не его желание, или же возможности. Всё это - второстепенно. Сейчас превыше всего - цель. Ради нее он отрицает вероятность. Благодаря ей он сумеет. Победа - необходима. Ради того, чтобы существовал мир. Ради жизни людей, гномов. Время эльфов уходит. Но это не значит, что они должны забиваться в норы. Пришло время уходить. Пусть Средиземье остаётся иным. Их будет ждать Аман. Но сперва они отстоят эту землю. Иначе не может быть.
Покой. Спокойствие. Сомнения больше нет. Нет страха, злобы. Ничего лишнего. Нет пустых желаний и мыслей. Он - часть этого мира. И видит грани соприкосновения двух миров. Это не требует никаких лишних усилий. Хватает одного желания. 

Он отрешен. Нельзя действовать силой. Нужно просить помощи у этого мира. Просто попросить. Он не станет заставлять землю очиститься - он лишь легонько подтолкнет ее к этому. 

На лицо падают отблески пламени. Он давно не любил света, обжигавшего его глаза. Но сейчас отблески пламени не слепят. Они отражаются от его очей, возрождая собственный свет. Злое, тёмное пламя воспламенило давно угасавший уголёк добра, оставшийся от отражения прекрасных Древ Амана. Тот свет, что воссиял в нем - был лишь отблеском, порождённым отражением света от глади воды. Он был памятью. Этого хватило.

Он прям. Сколько лет назад была утрачена идеально прямая осанка? Сколько он уже представлял собой печальное зрелище? Не важно. Пускай тьма и разрушает его - сейчас ей нет доступа в его сердце. Он тянется к свету. Свет - в вышине. Он - высота. 
 
Он ощущает. Страдание этой земли. Боль погибшего короля, желавшего любить и быть любимым. Но непонятого своими же подданными. Он понимает его боль. Он разделяет её. Но народ - не должен страдать.

Обрети покой, Терновый Король. Пусть Намо дарует тебе его. Отпусти свою боль. 
 
Он готов. Дух его раскрыт миру. И мир - раскрыт ему. Он готов услышать. А Талион - готов начать пение.

Тьма не вечна, страх сердце тревожить не будет
Мрак исчезнет. Над миром явился покой
Раскрывается дух - о страданьях былых он забудет
И останется боль за забвения тонкой чертой
Суть известна - боль мира уйдёт безвозвратно
Тишину разорвет облегчения радостный вздох
Свет вернётся, добро возвратится обратно
Рог войны в этих землях отныне навечно заглох.
Пламя гаснет, и зла, разрушенья не станет
Будет радостный смех раздаваться в лесной тишине
В искрах радости мир наш из пепла восстанет
И трава прорастает, а лес стал ещё зеленей
Согревает сердца дух пришедшего ныне рассвета
Темнота разжижается, холодом стелется ниц.
Возвращается в мир радость благословенного света
Отражаясь на множестве благом сияющих лиц.

Он пел. Тихо, едва слышно. А мир прислушивался к его словам. Читал в его сердце. 

И небо ответило ему первыми каплями дождя, застучавшими по верхним ветвям деревьев.

А он стоял, ощущая опустошённость. Он отдал всего себя этой песне. Песне, звучащей странно. Звучавшей в немного ломаном, но всё же живом ритме. 

Но оставалось последнее. Клич. И он позвал всех, кто смог слышать его зов. В нем не было слов - только указание. Указание на то место, где можно отдохнуть. Найти безопасность. Не важно, что сейчас здесь ничего не было. Действуя вместе, народ сам мог себя защитить.

Но оставалось ощущение недостаточности. Сильной и непонятной.

Жалкий идиот. Дождь начался бы так, или же иначе. И я знал это ещё два часа назад. Ты не способен ни на что. Ничтожество. Твои слова - лишь белые стихи, в которые ты для чего-то вставил рифму. В тебе нет силы. И во мне её нет. 
Я - смерть и разрушение. Я - тьма. Не свет. Никто не услышит мой зов. Ничто не произойдёт. Я знаю это. Я вижу это. Надежда - всегда умирает. 
 
И Талион упал на колени. Он понимал справедливость этого. Сам понимал. Его сил не должно было хватить. И их не хватило.
Но разочарование было очень сильно. 

И впервые за долгие тысячи лет горькие слёзы разочарования потекли из глаз древнего эльфа. 

Анайрэ казалось, что наступили последние минуты её жизни, глаза по прежнему застилала пелена, но стоило Хикелии заключить её в объятия и обратиться к ней, успокаивая. Целительница почти сразу увидела сначала его лицо, а потом и всех остальных. Однако не смотря, казалось, на благополучный исход истории с похищением, Анайрэ не могла остановить слёзы. Ей хотелось так много рассказать Хикелии, но не зная с чего начать и понимая, что сейчас не время для длинных историй, только согласно кивала на его слова и наблюдая за его уверенными действиями понемногу успокаивалась и сама.
- Спасибо, Хикелия, - тихо проговорила она, понимая, что тот искал её, и наверняка все эти пуешествия были не лёгкими. Постаравшись словами выразить всю благодарность и понимание
 
Помня, что недавно в Лесах была страшная битва Анайрэ старалась не смотреть на землю, деревья же, насколько она могла ощущать были враждебны и на них она тоже смотреть не могла, оставалось только последовать совету Хикелии и смотреть только на эльфов.
- Анайрэ, - представилась целительница в свою очередь, постаравшись как можно приветливее улыбнуться после всех пережитых треволнений, добавив, - Звёзды освещают нашу встречу.
 
Анайрэ ощущала, что в воздухе словно витает какое-то напряжение, ей хотелось как можно быстрее уйти из этого жуткого места. Или вернее сказать бежать, бежать снова,спотыкаясь, падая, не разбирая дороги, но только не оставаться на месте. С каждой секундой целительнице казалось, что тьма леса словно подкрадывается к ней, ищет, как проникнуть в сердце. Она молчала, но мысленно взывала к светлой Элберет и тьма леса не могла проникнуть в её сердце.
Заметив, что новая знакомая напряглась потянувшись к луку, Анайрэ испуганно огляделась обращаясь в слух. "Неужели её выследили? Или пауки?" - перебирала она варианты. Но что-то тёмное точно притаилось поблизости.

Успокаивая Анайрэ Шрам не переставал прислушиваться и к незнакомой эльфийке. И то что он слышал его не радовало. Тьма поникла и сюда, даже здесь проклятие слабости пустило свои корни. Казалось, Трандуил, всегда твердый и последовательны, тот, кто даже слабость гномов к сокровищам порекал и то, что они привели дракона в эти земли. Даже он поддался этой слабости и пропустил  тьму в свои земли...
Или же наоборот? Вся ситуация его наоборот радовала, ибо это значило, что можно было снова предаться жажде и безумию? Снова позволить себе поддаться этой слабости, мотивируя это благими целями? О да, можно с легкостью увильнуть от обязательств, от тех, кто ждал их с Анайрэ на пути в Имладрис, от самой Светлейшей и пуститься во все тяжкие в этом славном и безумном лесу.
Или он не такой? Его ждут его люди. Он должен спасти светлейшую от опасности, в которую сам же и толкнул, когда доверился одной из этих синда. Галадриэль слаба,ькак и Келеборн, они доказали это оставив лес, и сейчас только он может напрауить и спасти эльдар от той судьбы, что надвигается на них. 
Что же делать?
Как поступить  в этой ситуации?
Фэа молчало. Вся его сила и  способность подтолкнуть к верному решению ушли.
 
- Я тебе подскажу, - послышался знакомый голос. - Что ты клялся сделать, когда впервые почувствовал свободу и легкость на запьястьях? Спасти эльдар? Спасти Анайрэ? Ты уверен?
 
"Искоренить всю тьму в Средиземье. Клянусь!" - он стоял на коленях в лесу, и давал клятву перед звездами Варды и небесами Мэнвэ. Не понятно, то ли в подтверждение его слов, то ли просто совпадение, но с небес хлинул ливень, туша пожары.
 
- Ну так, помнишь свою клятву? - и он помнил. А так же помил взгляды, которые окружали его. Помнил разговоры, которые кружили вокруг него. Он уже не знал, была ли это правда, или это просто был червь запущенный Сауроном в его мозг, но от того ему было ни холодно ни жарко. Это всего лишь причина. Это всего повод. На самом деле ему понравилось быть самому. Он получал удовольствие от того что никого не надо было прикрывать, и от себя он зависел только сам. В чем-то он даже сожалел, что достиг первоначальной цели, и теперь должен был тащить за собой девушку. 
Действительно.
Анайрэ.
Как быть с ней?
 
- Я подскажу... внимально слушай.
 
-Анайрэ, - голос Хикелии был хриплым, как всегда, - я понимаю, что ты только сбежала с этого безумного места, и не хочешь оттуда возвращаться...
 
- И это нормально, - голос на плече был убедительным, Шрам сам в него верил.
 
- И это нормально. 
 
- Но мы же не можем бросить тех, кто там так же заперт, как и ты. Мы дожны спасти их, заставить проснуться от безумного сна.
 
- Но мы не можем бросить тех, кто как и ты, заперт там, и не может освободиться. Мы должны их спасти, и заставить пробудиться от того безумия, что творится вокруг.
 
- Я не дам беде случиться с тобой дважды, поверь, - голос был сладким, слаще чем в Харве. Саурон всегда славился красноречием, но и Светлейшая была добрее, ее не надо было так же силь убеждать как его самого.
 
- И в случае чего, я не дам беде случиться с тобой дважды. Я буду тебя защищать. - Отрекшийся чувствовал, как на его плечо сновы легла рука, и послышался легкий смешок, но старался никак не подать виду, о происходящем на сомом деле. Он не хотелю что бы кто-то знал о его безумии. Он уверял себя, что как только сложит с себя бремя предводителя, то расскажет о случившемся, или уйдет прочь, что бы никого не утащить за собой, и предастся клятве лично. Но не сейчас, не сейчас. 

Ну же, я так устал от всего этого ожидания. Вон там, совсем рядом, целый боевой отряд орков. Ведь они враги, так просто убивать врагов. И гораздо лучше, чем людей, верно?
Это не важно. Нельзя измерять смерть. Пускай они и враги, но в данный момент - не опасны. Они не угрожают ни моей жизни, ни другим обитателям леса. Почему бы и не оставить их в покое?
Верю ли я сам в это? Нет. Враги - это враги. Так или иначе, но они будут сражаться с тем, что дорого мне. Убивать, разрушать. Насиловать женщин, резать детей. Не лучше ли будет избавиться от них раньше, чем они смогут хоть кому-нибудь навредить? Разве не лучше?
Конечно лучше. Иначе и быть не может. Разве герой не должен защищать невиновных? Вот так лучше. 
 
Ихосс осторожно снял с себя сумку. Медленно и неторопливо, ведь любой шум мог привлечь внимание недавно замеченного противника, который не особенно скрываясь продвигался в сторону собственной крепости, расположенной в южной части леса. Дол-Гулдор - место, где они привыкли ощущать себя в полной безопасности, не обращая практически никакого внимания на эльфов, располагавшихся на севере. А зря - это, по меньшей мере, было серьезной ошибкой с их стороны. Ибо хоть один, но был здесь. 

Кто-то мог бы заметить, что один в поле - не воин. Но даже среди людей наблюдались такие герои, сумевшие войти в легенды. Но и у них было больше врагов, чем два десятка орочьих пехотинцев. К тому же они сейчас находились отнюдь не в поле - лес с самых древних времен был вотчиной эльфийского народа. И пусть он сам не был рождён среди вековых деревьев, но долгая жизнь воспитала в нем огромное множество разнообразных умений разной степени полезности. Поэтому он стоил их всех и в честном бою, и в аккуратном убийстве. Что, в целом, было для нолдэ практически одним и тем же явлением. Не столь важно, как погибает враг - главное, что в конечном итоге есть убийца и есть трупы. И убийца - он. Ибо убить его - до сих пор никому не удавалось.

Стоит выйти на честный бой. Надеть доспехи - и атаковать. Или даже без них - иначе просто упущу подходящий момент для совершения атаки. Но бить в спину - всё равно не выход.
Что, впрочем, совершенно меня не остановит. Жалкая условность, не стоящая проявления в отношении столь недостойного противника.
Тем более важно проявить благородство. Это докажет собственное превосходство честного воина над чудовищами. 
Кому докажет?
Мне самому. Этого достаточно.
Плевать мне самому. Я знаю себя достаточно хорошо.
Я - воин, а не убийца.
Заткнись.
Но ведь...
ЗАТКНИСЬ!
 
Как же приятно ощущать, что он молчит. "я не должен", "я не могу", "нельзя". Я бесконечно устал от этого. Я могу делать то, что я хочу делать. Все эти запреты - жалкие оправдания послушного неудачника. Я чудовище, а чудовище никак нельзя ограничить. Оно способно творить, значит будет это делать. 
 
Бесшумные шаги привели Талиона в конец боевых порядков отряда, где шло двое отстающих. Достаточно неплохо отстающих. Причём, если один явственно хромал, то другой пытался спрятаться от командира. Или ещё что-то вроде того. Важно лишь то, что оба орка шли не вместе, что было достаточно удобно.
 
Удавка быстро захлестнула шею хромого. Рывок, тихий хруст переломанного позвоночника, и труп медленно укладывается на дорогу. Конечно, можно было бы просто удушить его, но тело его было прикрыто доспехами. Ужасно сбалансированными, а потому - шумными. Нельзя было допустить шума. 

Подобная участь постигла и второго, так ничего и не заметившего идиота. Жалкое зрелище - их уничтожают по одиночке, а сотоварищи так и не соизволили обернуться назад. Устали после перехода, или же просто не являются патрульным отрядом? А то и просто считают обязанность по обходу - не более чем пустой формальностью, возможностью передохнуть от вечной муштры и просто прогуляться? Всё перечисленное - вполне вероятно. 

... Фокус удался семь раз. Больше, чем удалось бы в любой другой ситуации, но меньше, чем хотелось бы. Но идеальный результат - перебить их всех, включая командира, казался несбыточным и нереалистичным. Так что семь трупов - лучше, чем совершенно ничего. А сбил всё дело с настроенного лада один из бойцов, собиравшийся вмазать стоящему позади ехидному бойцу, и заметивший, что за спиной у него стоит нечто, на порядок превышающее его собственный рост. Да и всех остальных - тоже. Нечто, в целом вполне похожее на эльфа, но все же... Один взгляд на его лицо превратил предупреждающий вопль орка в писклявый визг, который этим тварям вообще не свойственно издавать.

А дальше начался ад. Ибо и реакцией враг значительно превосходил воинов. Как и силой - одним толчком он сумел опрокинуть практически половину отряда, после чего, вытащив два меча, начать вырезать упавших воинов. Не ранить - убивать. Один удар - один труп. К тому моменту, когда воины сумели начать давать ему отпор, погибли еще четверо. Хотя, казалось бы, прошло всего несколько секунд, не больше пяти. И вот, вместо двух десятков их уже девять. А он - по прежнему один. 

Простая математика подвела воинов, решивших кинуться в атаку на него. И погибших ещё до того, как их клинки успели достать до плоти эльфийского воителя. Ибо превосходство в длине рук и клинков позволяло ему нанести удар с расстояния, практически на полметра превышавшего радиус атаки орков. А нет, один всё же выжил. Тот, которому досталось меньше внимания при атаке, по большей части нанесенной, полагаясь только на привычку. И некоторый расчёт. Да и, к тому же, он являлся достаточно ловким бойцом. Так что обошёлся, можно сказать, царапиной. И дизориентацией. 

Восемь против одного. Расклад уже не кажется таким выигрышным, но побороться можно. Тем более, что и они могут атаковать с большего расстояния благодаря тому, что среди лучников отряда ещё были выжившие. Хотя и в количестве всего двух воинов из восьми изначальных. Но и этого должно было вполне хватить - одно попадание, два - и вот, он уже не столь хорош. Можно будет отомстить. И они выстрелили. Каждый запустил по стреле, практически одновременно, но не в одно место. Это должно было если и не прикончить, то хоть ранить эльфа.

А он уклонился. 

И ответил, соответственно, броском левого меча в глаз лучника. Не попал, но попаданием увесистой железяки, брошенной с большой силой, его все равно убило. Пусть даже лезвие даже не коснулось его головы. Но эльф, кажется, совершенно не переживал по поводу того, что его навыки дали сбой. Вместо этого он лишь повернулся ко второму лучнику, честно предупредив его на общем языке, который должен был бы быть понятен даже орку:
 
- Если ты выстрелишь снова - я засуну твой лук тебе же в кишечник. И не через рот. 
 
Но, впрочем, это его не убедило - когда собратья кинулись в очередное наступление, рационально рассудив, что с одним клинком враг будет куда менее опасным, он выстрелил снова. И снова. Четыре раза до того самого момента, как количество трупов в отряде не увеличилось на ещё три, оставив, итого, пять выживших. Следующего выстрела не последовало - лучник просто бросился в бегство. Изо всех сил, не оглядываясь назад, и не видя, как сотоварищи попытались повторить его подвиг, кинувшись врассыпную. Что, в конечном итоге, их не спасло.
Когда смерть шепчет на ухо слова, призывающие тебя в последний путь, сбежать от нее не удастся. Ее шепот настигнет тебя. Как и последнее движение. 

***

Ахат бежал. Изо всех сил, изо всех возможностей. Даже когда ноги отказывались ему подчиняться, а лёгкие жуткой болью указывали на то, что пришёл час остановиться - он бежал. Через некоторое время стало легче - боль притупилась. И он, совершенно автоматически, продолжал бег. До того самого момента, когда силы наконец не оставили его, заставив рухнуть лицом в землю. 

Ахат - опытный боец. Ему случалось сражаться и со своими, и с людьми. Он лично убил двадцать семь разумных во время набегов и атак. И воевал он - далеко не в первый раз. И никогда не было такого, чтобы он считал врага непобедимым. Каковым бы мастером меча не являлся его противник - каждый имел собственную слабую точку. Один удар, два - и он уже мертв. 
Однажды он сталкивался и с эльфами. И это было достаточно страшно - их воины уходили от ударов меча, сами же наносили их очень быстро. И метко. Но и они были смертными. 
Но этот... 

Орк поёжился, вспомнив гигантского воина. Не-е-е-ет, он не был обычным эльфом. Даже они не являются настолько ужасными врагами. Он - чудовище из тех сказок и басен, о которых он слышал от многих собратьев. Злобный дух смерти и разрушения, явившийся под видом его врага. И принёсший только смерть. Хорошо, что ему удалось сбежать. Лучник надеялся на то, что чудовищу хватит остальных его сотоварищей, и оно не станет преследовать его. Но одной надежды - мало. Требовалось продолжать путь, пусть и шагом. Но нужно было подняться.

И Ахат понял, что зря это сделал. Лучше бы лежал. Ибо первое, что он увидел - нога, обутая в тонкий эльфийский сапог. До ужаса знакомый сапог...

- Ты почти заставил меня нарушить своё слово. Как некрасиво было с твоей стороны выбросить лук. 
 
Он попытался вспомнить, о каком обещании шла речь. И вспомнил, хотя в тот раз не обратил внимание на слова врага. Кажется, он пообещал засунуть лук ему в... задницу? Нет... Нет...
 
-Нет...Нет!
 
Но врагу, кажется, было совершенно наплевать. Он, поставив ногу на спину орка, уже наклонялся ниже.

- Я же обещал. Нельзя нарушать обещаний.
 
- Нет! Не-е-е-е-ет!

- Не сопротивляйся. Так будет легче.
 
- Пощади! Прошу, просто убей! Лучше убей!
 
- Ну, всё не так просто...
 
- Пожалуйста, нет! Не делай этого!
 
- Ты знал, что будет за твои действия. Вот и расплата.
 
- Остановись!  НЕ-Е-Е-Е-ЕТ! А-А-А-А!!!

- Надо же, целиком не помещается....
 
- А-А-А-А-А-А!!!

- Осталось не так много...
 
***

Трупы на его участке. Эльфам совершенно не сидится в своем королевстве. Какого хрена они устроили бойню на территориях, принадлежащих ЕМУ? Неужели они настолько перехотели жить? Жалкие и бесполезные существа. Идиоты.

- Сотник, тут не хватает одного. Ахата. Видимо, взяли языком. Он всегда был болтливым.
 
- Все остальные, значит здесь? Соберите оружие и вещи. И сожгите трупы, мать его разэтак. Неча им тут вонять.
 
- Как скажешь...
 
Шаргул досадливо поморщился. Убили отряд идиотов, а он должен разгребать. Искать, может они ещё где-то рядом? Тем более, что трупы-то совсем свежие. Не больше часа прошло. Нужно просто подождать, пока разведчики отыщут хоть какие-то следы. Он сам, конечно, не шибко на это надеялся, но всё же вероятность была. И достаточно неплохая. 

- Сотник, мы нашли эльфов. Они недалеко, минут десять ходьбы. Пауков вырезают. 
 
- Бросьте трупы здесь. Потом закончите. Отряд - за разведчиком. Соберем эльфийских ушей на талисманы. 

[spoiler=()]Создано богом xD

 

[spoiler=Музыка к теме]

 
Тишина. Всегда одна лишь тишина. Я снова спрашиваю мир, но почему он мне не отвечает?
Я никому не нужен. Всё просто и банально. Я чудовище. Я - тот, кто несет смерть. Слабый и бесполезный. Кому нужно подобное? Разве в этом есть смысл?
Всегда есть смысл. Даже чудовище может приносить благо. Когда оно - щит, за которым прячутся те, кто не способен защитить себя. Когда он меч в руках того, кто готов дать отпор ещё более жутким тварям. Тем, для кого смерть - смысл существовования, разрушение - собственная суть. Разве не так?
Возможно. Но ведь это действительно приятно - видеть, как после твоего удара падает на землю враг, совсем недавно представлявший из себя опасность для твоего существования. Как горит хрупкая плоть этих слабых существ, брошенных тобою в пламя костра. Я помню это славное чувство. Всегда помню.
Я помню. Но оно - путь к разрушению. Я не хочу сражаться, я не хочу убивать.
Но и иного я не могу. Тысячи лет моя рука не отпускала клинка. Даже сейчас, когда долгие годы прошли с последней битвы, стоит лишь протянуть руку - и вот он, рядом. Во сне моя рука держится рядом с ним, во время купания мечи ждут на берегу, в двух, а может и трёх шагах. Даже когда я принимаю пищу он на столе, или же у него. Там, где достать до него - не проблема. Быть может он уже не тот, что раньше. Быть может, их уже были десятки. Но ведь оружие при мне, не так ли?
Оно со мной. Всегда. Творения неизвестных оружейников. Но всё ли оружие?
Всё. Пускай тот нож и был создан мной, как инструмент для резьбы по дереву, но он превосходно режет и горло врагам.
Я создавал его. Я помню то ощущение, когда под ударами моего молота изменялась сама форма предмета. Как я искренне желал, чтобы оно стало достойным инструментом в руках того, кто будет создавать шедевры из древесины, делать им нечто великое и великолепное, с каждым разом превосходя себя. А после - перейдёт к его ученику, проходя путь от грубых и неосторожных движений до истинного мастерства.
Но я помню и то, что оно само не было названо шедевром. Множество примесей, так и не выбитых из металла. И лезвие - оно не идеально. Любой мастер лишь ухмылялся, глядя на поделку ребенка. Я помню, как они говорили, что это - слишком слабая и неидеальная вещь. Которая не прослужит долго. Годы, может и десятки лет - не больше.
Мастера были уверены, что у меня получится лучше. Должно было получиться лучше. Но разве он плох? Прошли тысячи лет, а на лезвии нет ни пятнышка ржи, ни царапинки. А форма всё та же - неидеальная, но достойная ученика своего учителя, проведшего за обучением всего четыре года. И оно служит своей цели.
Возможно. Но всё это - забыто. Что я создам, если вновь возьму молот в руки и подойду к наковальне? Оружие. Ничего прекрасного, ничего превосходного. Не будет идеала формы, не будет плавности линий. Это будет простой, но эффективный инструмент палача, убийцы.
Я забыл, как нужно создавать. Я помню разрушение.
Разрушение - превосходно. Разве я не идеален в этом? Разве хоть один из мастеров усомнится в идеальности и плавности моих движений, правильности нанесения удара, скорости, или же ловкости?
Нет. Но я не хочу этим гордиться. Это не достойно нолдэ.
Феанор со мной бы не согласился. Я помню его зов. Я помню....
НЕТ! Я НЕ ПОМНЮ!
 
- Вот и закончился этот проклятый день, друзья. Но не будет победного пира и праздника, ибо мы подошли к черте, после которой нет возврата назад. Козни Врага чуть было не погубили нас. Да, мы следуем своим законам и не оглядываемся на Валар, ведь мы не слуги Западным Владыкам. Но и Тьме мы всегда противостояли. Конечно сейчас многое поменялось. Да, наш путь стал подобен Эолу, Темному Эльфу. Но, будем ли мы прятаться в своем мирке, пока остальные земли заполняет мрак?! Последние остатки свободных народов еще сражаются там! Неужто мы готовы скрыться и бросить Средиземье на произвол судьбы? Неужели мы оставим их сражаться одних? А ведь мы, Старший Народ, и никогда не бежим от сражений! Великий король Тингол считал, что Сокрытое Королевство устоит перед натиском Тьмы, и войско синдар не помогало союзникам в войне с Ангбандом. И чем это кончилось? Людям не выстоять в этой битве в одиночку! Мы должны помочь, как помогали всегда! Это наше бремя, как Первых! В любом случае, наше время вышло. Но в наших силах сохранить Средиземье, которое так любит наш народ! Мы бьемся не за Валар, мы бьемся за эти славные земли, где дом мы обрели в час нужды. Но в этот раз я не приказываю. Я спрашиваю! И прошу. Пойдете ли вы со мной? В последний раз. И сказано было однажды, что нет более драгоценного сокровища, чем верность. В своем народе я не сомневался. Возможно мы обрекаем себя на гибель, и это будет Последний Поход Эльфов. Но мы принимаем свою судьбу, какой бы она не была! А теперь, отдыхайте, продолжайте сбор всех, кто в еще в лесу. Отоприте все оружейные, пусть кузнецы разожгут горны, нам нужно приготовиться. Грядет час великой битвы, в которой решиться судьба этой Эпохи!
 
Я слышу его речи. Слышу зов! Я всё же нужен!
Я слышу твой зов, сын Орофера. Я дождался.
Пришло время сражаться, пришло время вступить в бой. О, как же я ждал этого. Вновь сразиться со врагом после стольких лет ожидания - разве это не прекрасно?
Нет. Но если мы вступаем в бой - я не могу остаться в стороне. Сражаться - вот единственное, что я умею. И я буду это делать. Братьям нужна помощь в битвах. И мы её окажем.
Им не нужна моя помощь. Я знаю, что произойдёт дальше. Разве не так было в последней войне, в которой я участвовал? Гил-Гэлад звал на помощь, и я пришёл. И что же я получил в ответ? Лишь презрение и нелюбовь окружающих. Я сражался, я проливал кровь за них. Но тем лишь ухудшал отношение к себе. Разве это было мне необходимо?
Пускай презирают. Но я пойду. Иначе моё существование не имеет смысла. Иначе мне лучше просто покинуть хроа. Быть может, Намо явит мне прощение.
Быть может. Но не сейчас - быть может, я просто погибну в битве. Ведь в уходе должна быть цель. И, если мне суждено умереть, я предпочту это сделать вместе с моим народом.
Уйти. Или... всё же умереть?
Теперь всё равно.
Быть может. Но не стоит задерживаться - впереди путь.
Долгий путь. Впрочем, случалось преодолевать и большее.
 
Талион с трудом поднялся на ноги. Преодолевая и превозмогая слабость, возникшую в результате приобщения к миру. Когда-то это было сделать просто. Хватало одного лишь желания, и слова сами сплетались в песнь, рождая чудесные изменения. Но в те времена свет великих древ отражался в его глазах. Тот свет, что согревал его во время того давнего перехода по льдам даже тогда, когда сами древа перестали существовать. Но он утрачивался. Тело слабело, фэа умалялось. Теперь он - совсем не тот. Лишь жалкая тень великого духа, бывшего у него когда-то. Но и эта жалкая тень ещё могла бороться.
И она боролась. Всё необходимое было собрано быстро - ведь в течении многих лет он только и ожидал одного. Зова. И вот - он уже спешит к королю с той скоростью, которую могло дать его ослабевшее тело.
 
Но он так и не пришёл. Живые существа. Синдар? Скорее всего. Сложно ожидать, что в этих землях может быть кто-то иной. И... он остановился, заворожённый жизнью, бившей в них ключом. Все они были сильными духом, прекрасными существами. Он видел это. И восхищался. Все четверо были куда более величественными, чем он сам. Более светлыми. Более чистыми. Четверо. И лишь один из них был иным. Быть может - таким же чудовищем, как и он сам, может и нет. Этого ему знать не дано.
 
Просто прекрасно...
Относительно.

Ну же, я так устал от всего этого ожидания. Вон там, совсем рядом, целый боевой отряд орков. Ведь они враги, так просто убивать врагов. И гораздо лучше, чем людей, верно?
Это не важно. Нельзя измерять смерть. Пускай они и враги, но в данный момент - не опасны. Они не угрожают ни моей жизни, ни другим обитателям леса. Почему бы и не оставить их в покое?
Верю ли я сам в это? Нет. Враги - это враги. Так или иначе, но они будут сражаться с тем, что дорого мне. Убивать, разрушать. Насиловать женщин, резать детей. Не лучше ли будет избавиться от них раньше, чем они смогут хоть кому-нибудь навредить? Разве не лучше?
Конечно лучше. Иначе и быть не может. Разве герой не должен защищать невиновных? Вот так лучше. 
 
Ихосс осторожно снял с себя сумку. Медленно и неторопливо, ведь любой шум мог привлечь внимание недавно замеченного противника, который не особенно скрываясь продвигался в сторону собственной крепости, расположенной в южной части леса. Дол-Гулдор - место, где они привыкли ощущать себя в полной безопасности, не обращая практически никакого внимания на эльфов, располагавшихся на севере. А зря - это, по меньшей мере, было серьезной ошибкой с их стороны. Ибо хоть один, но был здесь. 

Кто-то мог бы заметить, что один в поле - не воин. Но даже среди людей наблюдались такие герои, сумевшие войти в легенды. Но и у них было больше врагов, чем два десятка орочьих пехотинцев. К тому же они сейчас находились отнюдь не в поле - лес с самых древних времен был вотчиной эльфийского народа. И пусть он сам не был рождён среди вековых деревьев, но долгая жизнь воспитала в нем огромное множество разнообразных умений разной степени полезности. Поэтому он стоил их всех и в честном бою, и в аккуратном убийстве. Что, в целом, было для нолдэ практически одним и тем же явлением. Не столь важно, как погибает враг - главное, что в конечном итоге есть убийца и есть трупы. И убийца - он. Ибо убить его - до сих пор никому не удавалось.

Стоит выйти на честный бой. Надеть доспехи - и атаковать. Или даже без них - иначе просто упущу подходящий момент для совершения атаки. Но бить в спину - всё равно не выход.
Что, впрочем, совершенно меня не остановит. Жалкая условность, не стоящая проявления в отношении столь недостойного противника.
Тем более важно проявить благородство. Это докажет собственное превосходство честного воина над чудовищами. 
Кому докажет?
Мне самому. Этого достаточно.
Плевать мне самому. Я знаю себя достаточно хорошо.
Я - воин, а не убийца.
Заткнись.
Но ведь...
ЗАТКНИСЬ!
 
Как же приятно ощущать, что он молчит. "я не должен", "я не могу", "нельзя". Я бесконечно устал от этого. Я могу делать то, что я хочу делать. Все эти запреты - жалкие оправдания послушного неудачника. Я чудовище, а чудовище никак нельзя ограничить. Оно способно творить, значит будет это делать. 
 
Бесшумные шаги привели Талиона в конец боевых порядков отряда, где шло двое отстающих. Достаточно неплохо отстающих. Причём, если один явственно хромал, то другой пытался спрятаться от командира. Или ещё что-то вроде того. Важно лишь то, что оба орка шли не вместе, что было достаточно удобно.
 
Удавка быстро захлестнула шею хромого. Рывок, тихий хруст переломанного позвоночника, и труп медленно укладывается на дорогу. Конечно, можно было бы просто удушить его, но тело его было прикрыто доспехами. Ужасно сбалансированными, а потому - шумными. Нельзя было допустить шума. 

Подобная участь постигла и второго, так ничего и не заметившего идиота. Жалкое зрелище - их уничтожают по одиночке, а сотоварищи так и не соизволили обернуться назад. Устали после перехода, или же просто не являются патрульным отрядом? А то и просто считают обязанность по обходу - не более чем пустой формальностью, возможностью передохнуть от вечной муштры и просто прогуляться? Всё перечисленное - вполне вероятно. 

... Фокус удался семь раз. Больше, чем удалось бы в любой другой ситуации, но меньше, чем хотелось бы. Но идеальный результат - перебить их всех, включая командира, казался несбыточным и нереалистичным. Так что семь трупов - лучше, чем совершенно ничего. А сбил всё дело с настроенного лада один из бойцов, собиравшийся вмазать стоящему позади ехидному бойцу, и заметивший, что за спиной у него стоит нечто, на порядок превышающее его собственный рост. Да и всех остальных - тоже. Нечто, в целом вполне похожее на эльфа, но все же... Один взгляд на его лицо превратил предупреждающий вопль орка в писклявый визг, который этим тварям вообще не свойственно издавать.

А дальше начался ад. Ибо и реакцией враг значительно превосходил воинов. Как и силой - одним толчком он сумел опрокинуть практически половину отряда, после чего, вытащив два меча, начать вырезать упавших воинов. Не ранить - убивать. Один удар - один труп. К тому моменту, когда воины сумели начать давать ему отпор, погибли еще четверо. Хотя, казалось бы, прошло всего несколько секунд, не больше пяти. И вот, вместо двух десятков их уже девять. А он - по прежнему один. 

Простая математика подвела воинов, решивших кинуться в атаку на него. И погибших ещё до того, как их клинки успели достать до плоти эльфийского воителя. Ибо превосходство в длине рук и клинков позволяло ему нанести удар с расстояния, практически на полметра превышавшего радиус атаки орков. А нет, один всё же выжил. Тот, которому досталось меньше внимания при атаке, по большей части нанесенной, полагаясь только на привычку. И некоторый расчёт. Да и, к тому же, он являлся достаточно ловким бойцом. Так что обошёлся, можно сказать, царапиной. И дизориентацией. 

Восемь против одного. Расклад уже не кажется таким выигрышным, но побороться можно. Тем более, что и они могут атаковать с большего расстояния благодаря тому, что среди лучников отряда ещё были выжившие. Хотя и в количестве всего двух воинов из восьми изначальных. Но и этого должно было вполне хватить - одно попадание, два - и вот, он уже не столь хорош. Можно будет отомстить. И они выстрелили. Каждый запустил по стреле, практически одновременно, но не в одно место. Это должно было если и не прикончить, то хоть ранить эльфа.

А он уклонился. 

И ответил, соответственно, броском левого меча в глаз лучника. Не попал, но попаданием увесистой железяки, брошенной с большой силой, его все равно убило. Пусть даже лезвие даже не коснулось его головы. Но эльф, кажется, совершенно не переживал по поводу того, что его навыки дали сбой. Вместо этого он лишь повернулся ко второму лучнику, честно предупредив его на общем языке, который должен был бы быть понятен даже орку:
 
- Если ты выстрелишь снова - я засуну твой лук тебе же в кишечник. И не через рот. 
 
Но, впрочем, это его не убедило - когда собратья кинулись в очередное наступление, рационально рассудив, что с одним клинком враг будет куда менее опасным, он выстрелил снова. И снова. Четыре раза до того самого момента, как количество трупов в отряде не увеличилось на ещё три, оставив, итого, пять выживших. Следующего выстрела не последовало - лучник просто бросился в бегство. Изо всех сил, не оглядываясь назад, и не видя, как сотоварищи попытались повторить его подвиг, кинувшись врассыпную. Что, в конечном итоге, их не спасло.
Когда смерть шепчет на ухо слова, призывающие тебя в последний путь, сбежать от нее не удастся. Ее шепот настигнет тебя. Как и последнее движение. 

***

Ахат бежал. Изо всех сил, изо всех возможностей. Даже когда ноги отказывались ему подчиняться, а лёгкие жуткой болью указывали на то, что пришёл час остановиться - он бежал. Через некоторое время стало легче - боль притупилась. И он, совершенно автоматически, продолжал бег. До того самого момента, когда силы наконец не оставили его, заставив рухнуть лицом в землю. 

Ахат - опытный боец. Ему случалось сражаться и со своими, и с людьми. Он лично убил двадцать семь разумных во время набегов и атак. И воевал он - далеко не в первый раз. И никогда не было такого, чтобы он считал врага непобедимым. Каковым бы мастером меча не являлся его противник - каждый имел собственную слабую точку. Один удар, два - и он уже мертв. 
Однажды он сталкивался и с эльфами. И это было достаточно страшно - их воины уходили от ударов меча, сами же наносили их очень быстро. И метко. Но и они были смертными. 
Но этот... 

Орк поёжился, вспомнив гигантского воина. Не-е-е-ет, он не был обычным эльфом. Даже они не являются настолько ужасными врагами. Он - чудовище из тех сказок и басен, о которых он слышал от многих собратьев. Злобный дух смерти и разрушения, явившийся под видом его врага. И принёсший только смерть. Хорошо, что ему удалось сбежать. Лучник надеялся на то, что чудовищу хватит остальных его сотоварищей, и оно не станет преследовать его. Но одной надежды - мало. Требовалось продолжать путь, пусть и шагом. Но нужно было подняться.

И Ахат понял, что зря это сделал. Лучше бы лежал. Ибо первое, что он увидел - нога, обутая в тонкий эльфийский сапог. До ужаса знакомый сапог...

- Ты почти заставил меня нарушить своё слово. Как некрасиво было с твоей стороны выбросить лук. 
 
Он попытался вспомнить, о каком обещании шла речь. И вспомнил, хотя в тот раз не обратил внимание на слова врага. Кажется, он пообещал засунуть лук ему в... задницу? Нет... Нет...
 
-Нет...Нет!
 
Но врагу, кажется, было совершенно наплевать. Он, поставив ногу на спину орка, уже наклонялся ниже.

- Я же обещал. Нельзя нарушать обещаний.
 
- Нет! Не-е-е-е-ет!

- Не сопротивляйся. Так будет легче.
 
- Пощади! Прошу, просто убей! Лучше убей!
 
- Ну, всё не так просто...
 
- Пожалуйста, нет! Не делай этого!
 
- Ты знал, что будет за твои действия. Вот и расплата.
 
- Остановись!  НЕ-Е-Е-Е-ЕТ! А-А-А-А!!!

- Надо же, целиком не помещается....
 
- А-А-А-А-А-А!!!

- Осталось не так много...
 
***

Трупы на его участке. Эльфам совершенно не сидится в своем королевстве. Какого хрена они устроили бойню на территориях, принадлежащих ЕМУ? Неужели они настолько перехотели жить? Жалкие и бесполезные существа. Идиоты.

- Сотник, тут не хватает одного. Ахата. Видимо, взяли языком. Он всегда был болтливым.
 
- Все остальные, значит здесь? Соберите оружие и вещи. И сожгите трупы, мать его разэтак. Неча им тут вонять.
 
- Как скажешь...
 
Шаргул досадливо поморщился. Убили отряд идиотов, а он должен разгребать. Искать, может они ещё где-то рядом? Тем более, что трупы-то совсем свежие. Не больше часа прошло. Нужно просто подождать, пока разведчики отыщут хоть какие-то следы. Он сам, конечно, не шибко на это надеялся, но всё же вероятность была. И достаточно неплохая. 

- Сотник, мы нашли эльфов. Они недалеко, минут десять ходьбы. Пауков вырезают. 
 
- Бросьте трупы здесь. Потом закончите. Отряд - за разведчиком. Соберем эльфийских ушей на талисманы. 

[spoiler=()]Создано богом xD

 

Ну же, я так устал от всего этого ожидания. Вон там, совсем рядом, целый боевой отряд орков. Ведь они враги, так просто убивать врагов. И гораздо лучше, чем людей, верно?
Это не важно. Нельзя измерять смерть. Пускай они и враги, но в данный момент - не опасны. Они не угрожают ни моей жизни, ни другим обитателям леса. Почему бы и не оставить их в покое?
Верю ли я сам в это? Нет. Враги - это враги. Так или иначе, но они будут сражаться с тем, что дорого мне. Убивать, разрушать. Насиловать женщин, резать детей. Не лучше ли будет избавиться от них раньше, чем они смогут хоть кому-нибудь навредить? Разве не лучше?
Конечно лучше. Иначе и быть не может. Разве герой не должен защищать невиновных? Вот так лучше. 
 
Ихосс осторожно снял с себя сумку. Медленно и неторопливо, ведь любой шум мог привлечь внимание недавно замеченного противника, который не особенно скрываясь продвигался в сторону собственной крепости, расположенной в южной части леса. Дол-Гулдор - место, где они привыкли ощущать себя в полной безопасности, не обращая практически никакого внимания на эльфов, располагавшихся на севере. А зря - это, по меньшей мере, было серьезной ошибкой с их стороны. Ибо хоть один, но был здесь. 

Кто-то мог бы заметить, что один в поле - не воин. Но даже среди людей наблюдались такие герои, сумевшие войти в легенды. Но и у них было больше врагов, чем два десятка орочьих пехотинцев. К тому же они сейчас находились отнюдь не в поле - лес с самых древних времен был вотчиной эльфийского народа. И пусть он сам не был рождён среди вековых деревьев, но долгая жизнь воспитала в нем огромное множество разнообразных умений разной степени полезности. Поэтому он стоил их всех и в честном бою, и в аккуратном убийстве. Что, в целом, было для нолдэ практически одним и тем же явлением. Не столь важно, как погибает враг - главное, что в конечном итоге есть убийца и есть трупы. И убийца - он. Ибо убить его - до сих пор никому не удавалось.

Стоит выйти на честный бой. Надеть доспехи - и атаковать. Или даже без них - иначе просто упущу подходящий момент для совершения атаки. Но бить в спину - всё равно не выход.
Что, впрочем, совершенно меня не остановит. Жалкая условность, не стоящая проявления в отношении столь недостойного противника.
Тем более важно проявить благородство. Это докажет собственное превосходство честного воина над чудовищами. 
Кому докажет?
Мне самому. Этого достаточно.
Плевать мне самому. Я знаю себя достаточно хорошо.
Я - воин, а не убийца.
Заткнись.
Но ведь...
ЗАТКНИСЬ!
 
Как же приятно ощущать, что он молчит. "я не должен", "я не могу", "нельзя". Я бесконечно устал от этого. Я могу делать то, что я хочу делать. Все эти запреты - жалкие оправдания послушного неудачника. Я чудовище, а чудовище никак нельзя ограничить. Оно способно творить, значит будет это делать. 
 
Бесшумные шаги привели Талиона в конец боевых порядков отряда, где шло двое отстающих. Достаточно неплохо отстающих. Причём, если один явственно хромал, то другой пытался спрятаться от командира. Или ещё что-то вроде того. Важно лишь то, что оба орка шли не вместе, что было достаточно удобно.
 
Удавка быстро захлестнула шею хромого. Рывок, тихий хруст переломанного позвоночника, и труп медленно укладывается на дорогу. Конечно, можно было бы просто удушить его, но тело его было прикрыто доспехами. Ужасно сбалансированными, а потому - шумными. Нельзя было допустить шума. 

Подобная участь постигла и второго, так ничего и не заметившего идиота. Жалкое зрелище - их уничтожают по одиночке, а сотоварищи так и не соизволили обернуться назад. Устали после перехода, или же просто не являются патрульным отрядом? А то и просто считают обязанность по обходу - не более чем пустой формальностью, возможностью передохнуть от вечной муштры и просто прогуляться? Всё перечисленное - вполне вероятно. 

... Фокус удался семь раз. Больше, чем удалось бы в любой другой ситуации, но меньше, чем хотелось бы. Но идеальный результат - перебить их всех, включая командира, казался несбыточным и нереалистичным. Так что семь трупов - лучше, чем совершенно ничего. А сбил всё дело с настроенного лада один из бойцов, собиравшийся вмазать стоящему позади ехидному бойцу, и заметивший, что за спиной у него стоит нечто, на порядок превышающее его собственный рост. Да и всех остальных - тоже. Нечто, в целом вполне похожее на эльфа, но все же... Один взгляд на его лицо превратил предупреждающий вопль орка в писклявый визг, который этим тварям вообще не свойственно издавать.

А дальше начался ад. Ибо и реакцией враг значительно превосходил воинов. Как и силой - одним толчком он сумел опрокинуть практически половину отряда, после чего, вытащив два меча, начать вырезать упавших воинов. Не ранить - убивать. Один удар - один труп. К тому моменту, когда воины сумели начать давать ему отпор, погибли еще четверо. Хотя, казалось бы, прошло всего несколько секунд, не больше пяти. И вот, вместо двух десятков их уже девять. А он - по прежнему один. 

Простая математика подвела воинов, решивших кинуться в атаку на него. И погибших ещё до того, как их клинки успели достать до плоти эльфийского воителя. Ибо превосходство в длине рук и клинков позволяло ему нанести удар с расстояния, практически на полметра превышавшего радиус атаки орков. А нет, один всё же выжил. Тот, которому досталось меньше внимания при атаке, по большей части нанесенной, полагаясь только на привычку. И некоторый расчёт. Да и, к тому же, он являлся достаточно ловким бойцом. Так что обошёлся, можно сказать, царапиной. И дизориентацией. 

Восемь против одного. Расклад уже не кажется таким выигрышным, но побороться можно. Тем более, что и они могут атаковать с большего расстояния благодаря тому, что среди лучников отряда ещё были выжившие. Хотя и в количестве всего двух воинов из восьми изначальных. Но и этого должно было вполне хватить - одно попадание, два - и вот, он уже не столь хорош. Можно будет отомстить. И они выстрелили. Каждый запустил по стреле, практически одновременно, но не в одно место. Это должно было если и не прикончить, то хоть ранить эльфа.

А он уклонился. 

И ответил, соответственно, броском левого меча в глаз лучника. Не попал, но попаданием увесистой железяки, брошенной с большой силой, его все равно убило. Пусть даже лезвие даже не коснулось его головы. Но эльф, кажется, совершенно не переживал по поводу того, что его навыки дали сбой. Вместо этого он лишь повернулся ко второму лучнику, честно предупредив его на общем языке, который должен был бы быть понятен даже орку:
 
- Если ты выстрелишь снова - я засуну твой лук тебе же в кишечник. И не через рот. 
 
Но, впрочем, это его не убедило - когда собратья кинулись в очередное наступление, рационально рассудив, что с одним клинком враг будет куда менее опасным, он выстрелил снова. И снова. Четыре раза до того самого момента, как количество трупов в отряде не увеличилось на ещё три, оставив, итого, пять выживших. Следующего выстрела не последовало - лучник просто бросился в бегство. Изо всех сил, не оглядываясь назад, и не видя, как сотоварищи попытались повторить его подвиг, кинувшись врассыпную. Что, в конечном итоге, их не спасло.
Когда смерть шепчет на ухо слова, призывающие тебя в последний путь, сбежать от нее не удастся. Ее шепот настигнет тебя. Как и последнее движение. 

***

Ахат бежал. Изо всех сил, изо всех возможностей. Даже когда ноги отказывались ему подчиняться, а лёгкие жуткой болью указывали на то, что пришёл час остановиться - он бежал. Через некоторое время стало легче - боль притупилась. И он, совершенно автоматически, продолжал бег. До того самого момента, когда силы наконец не оставили его, заставив рухнуть лицом в землю. 

Ахат - опытный боец. Ему случалось сражаться и со своими, и с людьми. Он лично убил двадцать семь разумных во время набегов и атак. И воевал он - далеко не в первый раз. И никогда не было такого, чтобы он считал врага непобедимым. Каковым бы мастером меча не являлся его противник - каждый имел собственную слабую точку. Один удар, два - и он уже мертв. 
Однажды он сталкивался и с эльфами. И это было достаточно страшно - их воины уходили от ударов меча, сами же наносили их очень быстро. И метко. Но и они были смертными. 
Но этот... 

Орк поёжился, вспомнив гигантского воина. Не-е-е-ет, он не был обычным эльфом. Даже они не являются настолько ужасными врагами. Он - чудовище из тех сказок и басен, о которых он слышал от многих собратьев. Злобный дух смерти и разрушения, явившийся под видом его врага. И принёсший только смерть. Хорошо, что ему удалось сбежать. Лучник надеялся на то, что чудовищу хватит остальных его сотоварищей, и оно не станет преследовать его. Но одной надежды - мало. Требовалось продолжать путь, пусть и шагом. Но нужно было подняться.

И Ахат понял, что зря это сделал. Лучше бы лежал. Ибо первое, что он увидел - нога, обутая в тонкий эльфийский сапог. До ужаса знакомый сапог...

- Ты почти заставил меня нарушить своё слово. Как некрасиво было с твоей стороны выбросить лук. 
 
Он попытался вспомнить, о каком обещании шла речь. И вспомнил, хотя в тот раз не обратил внимание на слова врага. Кажется, он пообещал засунуть лук ему в... задницу? Нет... Нет...
 
-Нет...Нет!
 
Но врагу, кажется, было совершенно наплевать. Он, поставив ногу на спину орка, уже наклонялся ниже.

- Я же обещал. Нельзя нарушать обещаний.
 
- Нет! Не-е-е-е-ет!

- Не сопротивляйся. Так будет легче.
 
- Пощади! Прошу, просто убей! Лучше убей!
 
- Ну, всё не так просто...
 
- Пожалуйста, нет! Не делай этого!
 
- Ты знал, что будет за твои действия. Вот и расплата.
 
- Остановись!  НЕ-Е-Е-Е-ЕТ! А-А-А-А!!!

- Надо же, целиком не помещается....
 
- А-А-А-А-А-А!!!

- Осталось не так много...
 
***

Трупы на его участке. Эльфам совершенно не сидится в своем королевстве. Какого хрена они устроили бойню на территориях, принадлежащих ЕМУ? Неужели они настолько перехотели жить? Жалкие и бесполезные существа. Идиоты.

- Сотник, тут не хватает одного. Ахата. Видимо, взяли языком. Он всегда был болтливым.
 
- Все остальные, значит здесь? Соберите оружие и вещи. И сожгите трупы, мать его разэтак. Неча им тут вонять.
 
- Как скажешь...
 
Шаргул досадливо поморщился. Убили отряд идиотов, а он должен разгребать. Искать, может они ещё где-то рядом? Тем более, что трупы-то совсем свежие. Не больше часа прошло. Нужно просто подождать, пока разведчики отыщут хоть какие-то следы. Он сам, конечно, не шибко на это надеялся, но всё же вероятность была. И достаточно неплохая. 

- Сотник, мы нашли эльфов. Они недалеко, минут десять ходьбы. Пауков вырезают. 
 
- Бросьте трупы здесь. Потом закончите. Отряд - за разведчиком. Соберем эльфийских ушей на талисманы. 

[spoiler=()]Создано богом xD

 

Земли Лихолесья издавна принадлежали эльфам. Но годы назад в них появилось зло, названное Некромантом. И, пусть истари смогли одержать победу над ним, но полный контроль над лесом так и не был восстановлен. Но все же наблюдение продолжалось.
 
Участники:
Тауриэль и Ихосс эн Гурт.

- Хана зовут Эрузин-ар-Марыз, а это племя Южной Змеи. 
Хан спешился и подошел к чужакам, протягивая им флягу, как и положенно хозяину.
- Зафар, тебя с радостью примут и, конечно же снабдим необходимыми ресурсами, но, Эрузин надеется, что ты понимаешь, что тебе придется и заплатить дань за перемещение нашими землями, и за предоставленную еду заплатить, мы, все-таки, старана не богатая и еда с неба на нас не сыпется.
Затем хан перевел свой взгляд на Дамира, оценивающе на него смотря. Говорил он хорошо и красиво, когда увидел, что его шутки самую малость неуместны, и это немного обнадеживало, значит можно с ним говорить, но, все-таки, первое впечатление остается неизгладимым, и он его оставил в не лучшем виде.
- Хан согласен, с его рук тянется чаша, но и плевать под ноги хозяина, неуместными замечаниями, пока он готовит чашу, так же не пристало, согласись.
Услышав замечание, оставленное Дамиром Эрузан снова улыбнулся, опять обращаясь к Зафару, как к более мудрому переговорщику в этой ситуации:
- Вот видишь, как они относятся к вам? Даже не довеояют вам свою безопасность, или ваши пути с  границы расходятся, и дорога разойдется в разные стороны? 
Когда флягу ему вернули, он отпил ее, обронив пару первых капель на землю, проговаривая: "предкам моим". А затем повесил её снова на пояс, все с той же легкой играющей улыбкой
- Да и неужели все так плохо стало в Руне, что две сотни здоровых мужчин, в доспехах, и при лошадях не смогут справиться с какой-то бандой? Или доспехи ваши столь плохи, что не выдержаит дубины какого-то пьянчги из подворотни? Хан польщен вашим мнением, что даже наши дуболомы могут такого шороху навести в вашем племени, но обескуражен тем, что вы такого плохого мнения о себе и ваших спутниках.
За спиной хана послышались легкие смешки.
 
[NIC]Эрузин-ар-Марыз[/NIC][AVA]pp.vk.me/c630326/v630326972/d50e/7-M74yUr2Ww.jpg[/AVA]

На самом деле, мне кажется - аще идеал. Деньги и сопровождение их. Плюс сбор отрядов от других погранцов, чтобы в итоге можно было их перебить, если чо. А если нет, то почему бы не повоевать с Харадом, коль они сами будут зловредительствовать?

[spoiler=Музыка к теме]

 
Тишина. Всегда одна лишь тишина. Я снова спрашиваю мир, но почему он мне не отвечает?
Я никому не нужен. Всё просто и банально. Я чудовище. Я - тот, кто несет смерть. Слабый и бесполезный. Кому нужно подобное? Разве в этом есть смысл?
Всегда есть смысл. Даже чудовище может приносить благо. Когда оно - щит, за которым прячутся те, кто не способен защитить себя. Когда он меч в руках того, кто готов дать отпор ещё более жутким тварям. Тем, для кого смерть - смысл существовования, разрушение - собственная суть. Разве не так?
Возможно. Но ведь это действительно приятно - видеть, как после твоего удара падает на землю враг, совсем недавно представлявший из себя опасность для твоего существования. Как горит хрупкая плоть этих слабых существ, брошенных тобою в пламя костра. Я помню это славное чувство. Всегда помню.
Я помню. Но оно - путь к разрушению. Я не хочу сражаться, я не хочу убивать.
Но и иного я не могу. Тысячи лет моя рука не отпускала клинка. Даже сейчас, когда долгие годы прошли с последней битвы, стоит лишь протянуть руку - и вот он, рядом. Во сне моя рука держится рядом с ним, во время купания мечи ждут на берегу, в двух, а может и трёх шагах. Даже когда я принимаю пищу он на столе, или же у него. Там, где достать до него - не проблема. Быть может он уже не тот, что раньше. Быть может, их уже были десятки. Но ведь оружие при мне, не так ли?
Оно со мной. Всегда. Творения неизвестных оружейников. Но всё ли оружие?
Всё. Пускай тот нож и был создан мной, как инструмент для резьбы по дереву, но он превосходно режет и горло врагам.
Я создавал его. Я помню то ощущение, когда под ударами моего молота изменялась сама форма предмета. Как я искренне желал, чтобы оно стало достойным инструментом в руках того, кто будет создавать шедевры из древесины, делать им нечто великое и великолепное, с каждым разом превосходя себя. А после - перейдёт к его ученику, проходя путь от грубых и неосторожных движений до истинного мастерства.
Но я помню и то, что оно само не было названо шедевром. Множество примесей, так и не выбитых из металла. И лезвие - оно не идеально. Любой мастер лишь ухмылялся, глядя на поделку ребенка. Я помню, как они говорили, что это - слишком слабая и неидеальная вещь. Которая не прослужит долго. Годы, может и десятки лет - не больше.
Мастера были уверены, что у меня получится лучше. Должно было получиться лучше. Но разве он плох? Прошли тысячи лет, а на лезвии нет ни пятнышка ржи, ни царапинки. А форма всё та же - неидеальная, но достойная ученика своего учителя, проведшего за обучением всего четыре года. И оно служит своей цели.
Возможно. Но всё это - забыто. Что я создам, если вновь возьму молот в руки и подойду к наковальне? Оружие. Ничего прекрасного, ничего превосходного. Не будет идеала формы, не будет плавности линий. Это будет простой, но эффективный инструмент палача, убийцы.
Я забыл, как нужно создавать. Я помню разрушение.
Разрушение - превосходно. Разве я не идеален в этом? Разве хоть один из мастеров усомнится в идеальности и плавности моих движений, правильности нанесения удара, скорости, или же ловкости?
Нет. Но я не хочу этим гордиться. Это не достойно нолдэ.
Феанор со мной бы не согласился. Я помню его зов. Я помню....
НЕТ! Я НЕ ПОМНЮ!
 
- Вот и закончился этот проклятый день, друзья. Но не будет победного пира и праздника, ибо мы подошли к черте, после которой нет возврата назад. Козни Врага чуть было не погубили нас. Да, мы следуем своим законам и не оглядываемся на Валар, ведь мы не слуги Западным Владыкам. Но и Тьме мы всегда противостояли. Конечно сейчас многое поменялось. Да, наш путь стал подобен Эолу, Темному Эльфу. Но, будем ли мы прятаться в своем мирке, пока остальные земли заполняет мрак?! Последние остатки свободных народов еще сражаются там! Неужто мы готовы скрыться и бросить Средиземье на произвол судьбы? Неужели мы оставим их сражаться одних? А ведь мы, Старший Народ, и никогда не бежим от сражений! Великий король Тингол считал, что Сокрытое Королевство устоит перед натиском Тьмы, и войско синдар не помогало союзникам в войне с Ангбандом. И чем это кончилось? Людям не выстоять в этой битве в одиночку! Мы должны помочь, как помогали всегда! Это наше бремя, как Первых! В любом случае, наше время вышло. Но в наших силах сохранить Средиземье, которое так любит наш народ! Мы бьемся не за Валар, мы бьемся за эти славные земли, где дом мы обрели в час нужды. Но в этот раз я не приказываю. Я спрашиваю! И прошу. Пойдете ли вы со мной? В последний раз. И сказано было однажды, что нет более драгоценного сокровища, чем верность. В своем народе я не сомневался. Возможно мы обрекаем себя на гибель, и это будет Последний Поход Эльфов. Но мы принимаем свою судьбу, какой бы она не была! А теперь, отдыхайте, продолжайте сбор всех, кто в еще в лесу. Отоприте все оружейные, пусть кузнецы разожгут горны, нам нужно приготовиться. Грядет час великой битвы, в которой решиться судьба этой Эпохи!
 
Я слышу его речи. Слышу зов! Я всё же нужен!
Я слышу твой зов, сын Орофера. Я дождался.
Пришло время сражаться, пришло время вступить в бой. О, как же я ждал этого. Вновь сразиться со врагом после стольких лет ожидания - разве это не прекрасно?
Нет. Но если мы вступаем в бой - я не могу остаться в стороне. Сражаться - вот единственное, что я умею. И я буду это делать. Братьям нужна помощь в битвах. И мы её окажем.
Им не нужна моя помощь. Я знаю, что произойдёт дальше. Разве не так было в последней войне, в которой я участвовал? Гил-Гэлад звал на помощь, и я пришёл. И что же я получил в ответ? Лишь презрение и нелюбовь окружающих. Я сражался, я проливал кровь за них. Но тем лишь ухудшал отношение к себе. Разве это было мне необходимо?
Пускай презирают. Но я пойду. Иначе моё существование не имеет смысла. Иначе мне лучше просто покинуть хроа. Быть может, Намо явит мне прощение.
Быть может. Но не сейчас - быть может, я просто погибну в битве. Ведь в уходе должна быть цель. И, если мне суждено умереть, я предпочту это сделать вместе с моим народом.
Уйти. Или... всё же умереть?
Теперь всё равно.
Быть может. Но не стоит задерживаться - впереди путь.
Долгий путь. Впрочем, случалось преодолевать и большее.
 
Талион с трудом поднялся на ноги. Преодолевая и превозмогая слабость, возникшую в результате приобщения к миру. Когда-то это было сделать просто. Хватало одного лишь желания, и слова сами сплетались в песнь, рождая чудесные изменения. Но в те времена свет великих древ отражался в его глазах. Тот свет, что согревал его во время того давнего перехода по льдам даже тогда, когда сами древа перестали существовать. Но он утрачивался. Тело слабело, фэа умалялось. Теперь он - совсем не тот. Лишь жалкая тень великого духа, бывшего у него когда-то. Но и эта жалкая тень ещё могла бороться.
И она боролась. Всё необходимое было собрано быстро - ведь в течении многих лет он только и ожидал одного. Зова. И вот - он уже спешит к королю с той скоростью, которую могло дать его ослабевшее тело.
 
Но он так и не пришёл. Живые существа. Синдар? Скорее всего. Сложно ожидать, что в этих землях может быть кто-то иной. И... он остановился, заворожённый жизнью, бившей в них ключом. Все они были сильными духом, прекрасными существами. Он видел это. И восхищался. Все четверо были куда более величественными, чем он сам. Более светлыми. Более чистыми. Четверо. И лишь один из них был иным. Быть может - таким же чудовищем, как и он сам, может и нет. Этого ему знать не дано.
 
Просто прекрасно...
Относительно.

С учетом замечаний и рекомендаций обобренно
Надеюсь увидеть обстоятельную и глубокую психологически игру.

Длинная вереница несчастных, закованных в кандалы, гремя цепями и изрекая проклятия, тянулась подобно скользкой змее, чтобы неминуемо исчезнуть во мраке подвала. Звонкий лязг, пронзительный свист плетей, недовольный ропот. Они идут долго, тянется и тянется колонна, скользит вереница, пыль оседает на их лицах. 
"Куда их ведут, что там, внизу? Тюрьма? Эшафот? Ямы?.. Это будет вчера. 
Будет вчера?.."
- Мать Ихчерат?
 
Рабыня служанка стояла посреди кельи, держа в руках кувшин с горячей водой и неуверенно переминаясь с ноги на ногу, и, очевидно, уже сожалела о том, что потревожила жрицу.
Сиюминутный сон, навеянный ее неосторожными словами, растворился подобно утренней дымке над зеркальной гладью залива и оставил после себя лишь смутные образы. Словно внезапный порыв ветра в распахнутые двери, реальность стремительно ворвалась в сознание, отодвинув ночной кошмар на второй план. Некоторые жрицы практиковали искусство толкования знаков, явленных во сне, и даже добивались немалых успехов в этом деле. Но увиденное Ихчерат показалось ей не более, чем лишенной всякого смысла фантазией, в которой едва ли найдется хоть какое-то логичное объяснение. И потому жрица не обратила на него внимания, а, отпустив служанку "прочь", принялась приводить себя в порядок. Однако, спустя некоторое время растерянная и перепуганная девушка вновь появилась на пороге. На этот раз с подносом фруктов. Видимо, надеялась загладить вину. Но жрица, если и осердилась, то скорее, для проформы. На деле же она спешила продолжить разговор с матерью Гаидит.
 
Дни в храме всегда протекали тихо и размеренно. Дело здесь находилось любому - от рабов до послушниц, но всегда без спешки, без суеты.
Тенистые аллеи дышали утренней свежестью, растопив капли росы на нежных цветах, молодое солнце постепенно набирало силу, а из-за белых крыш тянулась в воздух струйка дыма. Догорал костер. Вероятно, какого-то раба, чья кровь пролилась минувшей ночью.
Мать настоятельница в сопровождении неизменного брата Морлина, что всюду следовал за ней тенью,  встретила жрицу в храмовом саду.
 
- Тебе уже лучше? - заботливо спросила она, приглашая присесть на резную скамью в тени ветвей раскидистого дерева. - Тяжелый выход из транса всегда влечет за собой подобные... кхм... - тут она замялась, очевидно, подбирая нужные слова. - Неудобства. Особенно в первое время.
- Я в порядке, - кивнула Ихчерат. - И готова практиковаться дальше.
- Со временем будет легче. Но, настоятельно прошу, - верховная жрица перешла на строгий шепот. - Не надо экспериментировать со своей кровью. Мало ли вокруг рабов и нищих? Но ты еще нужна нам, - с последними словами лицо матери Гаидит озарила теплая улыбка, а глубокие складки морщин разгладились. - Так что ты хотела мне рассказать?
- Я говорила с Его Величеством, - тихо начала Ихчерат. - И он велит открыть в Умбаре школы, и в этом деле ищет поддержки храма. Мне думается, он не ошибся, положившись на нас. Нелегко найти учителей, лучших, чем наши воспитанницы. Тем более, чтобы вернуть город в лоно религии...
- В лоно религии мы пытаемся вернуть этот город уже не одну и не две сотни лет, - резко перебила ее мать настоятельница. - Но что нижний город, Ихчерат? Что ты знаешь о нем? Пристанище разбойников и воров, убийц, нищих, пришлых иноземцев и прочего сброда. На улицах процветает преступность и беззаконие. А что там думают о нас, ты знаешь? Они, мол, чудовища, что едят младенцев и купаются в крови девственниц. И каким образом ты собираешься "таких" вести к божественному свету?
Жрица задумалась. Ей приходилось бывать в нижнем городе, но ни с чем подобным она не сталкивалась. Хотя, возможно, причиной тому был здоровяк Хейк, что сопровождал ее.
- Перед богом равны все, - вооружилась Ихчерат заученными фразами, что не раз попадались ей в храмовых книгах. - Люди сами сделали себя неравноправными. И я не буду читать проповеди тем, кто не готов их слушать, и не важно, живут они в трущобах или во дворце. Ни к свету, ни к истине никого нельзя тащить насильно. Мы можем лишь указать путь. То же и в школах: не божье слово будет главным предметом, а то, что нужно людям в первую очередь. Счет, грамота, история... 
- И кого же ты хочешь учить грамоте и счету? Детишек нищих и бедняков, беспризорников? В храме есть своя школа, но много ли в ней учеников?
- Возможно, просто не все еще поняли, что мы с вами вовсе не чудовища и не едим детей, - улыбнулась Ихчерат, повторив слова своей наставницы. - А эти школы - хороший шанс это показать. Тем более, что они будут открыты по велению короля. Все будут в выигрыше - народ получит знания, а у храма появится больше шансов найти действительно талантливых и одаренных детей. Идет война и хорошие целительницы нужны повсюду.
- А вот с этим не поспоришь, - согласилась верховная жрица и что-то шепнула брату Морлину, безмолвно стоявшему за ее спиной. Воин поклонился и ушел в сторону главной аллеи, а мать настоятельница продолжила: - Как не поспоришь и с короной. Что ты думаешь о нем? О нашем будущем правителе? Кого мы вскоре коронуем?
Ихчерат вопросительно подняла брови. Вопрос удивил ее.
- Его Величество мудр и справедлив. Он будет хорошим королем.
- Каждый наш правитель был по своему мудр, - произнесла верховная жрица, устало закатив глаза. - А справедливасть - вещь относительная. Она, как и милосердие, может быть разной. Но ты же понимаешь, что меня волнуют отнюдь не дела государственные... Уверена, там все вскоре пойдет на лад, но что до нас?
- Вас тревожит судьба города? Его Величество ставит интересы народа превыше интересов Мордора, и это уже говорит о многом. Но что же до интересов храма? Дворец верен Мелькору. И, как  я уже говорила, нам оказана честь, и школы вскоре будут открыты. Но насколько мудрым был этот шаг, сможет показать только время.
- И время покажет, - кивнула мать Гаидит. - Что ж, если тебе нужно мое благословение, считай, ты его получила. Действуй. Бери любых адепток. Можешь даже тех, кто готовится к посвящению. Пусть хоть принесут пользу напоследок. Хочется верить, что это дело принесет свои плоды, - верховная жрица еще раз кивнула на прощание, поднимаясь со скамейки. - И, все же, наш разговор еще не кончен.

Из нашего металлического:
Харизма - Ведьма

Да и вообще у Харизмы много годного.

Песня, которая у меня ассоциируется с этим персонажем. Почему - попытайтесь определить сами. 





 

Если вы знаете канон, то должны так же и знать что у эльфов борода растет. Равно как и усы. Рост растительности на лице эльфа напрямую связан с их духовным старением. 
Согласно концепции профессора у эльдар есть три периода жизни. Первый - детство и юность в куда более широком понимании чем у людей. Это период яростных эмоций и свершений. Второй - зрелость. Период мудрости и ожидания. Период гармонии. И третий - старость. Период достижения полного дзена когда у эльфа начинает расти борода. 
У вас тут дзеном и не пахло.)
 
 
 
К сожалению, согласно Духа игры эльф НЕ МОЖЕТ быть убийцей. Приведенные вами навыки целиком годятся для человека. Но не для эльфа. Хотите эльфа-убийцу - берите классического эльфа и планомерно низводите его во тьму согласно выложенным на форме правилам по Метафизики.
В той концепции, в которой вы выложили анкету - я не могу допустить такой характер у эльфа. Не в средиземье. 
Выбирайте другую расу. Или переписывайтесь полностью из "ивела" в "гуд".
 
 
Это такой развернутый ответ "Я о нем ничего не знаю".
Скучно, мой дорогой друг. При таком поганом характере, вам надо было писать жесткий обоснуй - откуда такое чудо взялось. А вы играете в загадки. Не пропускаю. Простите.
 
А еще, глубоко порицаю стеб  в заполнении анкеты игрока. Вас спасает только то, что этот персонаж - мульт)

В русской традиции перевода будет "т" =) И... имя Эта (опредделённая) Армия снова Смерть - это действительно имя, наречённое родителями? Ну я не буду про то, что префикс en идёт перед глаголом, ибо сам не знаю зачем я это помню.
И относительно Талиона: я очень надеюсь, что Вы отсылали имя к "принцип Талиона", ибо на квэнья это Сын ступни...
 
хотя мой коллега и придерживается иной точки зрения на вопрос растительности на лице у эльфов, я вынужден так же усомнится в растительности на лице Вашего персонажа, так как единственный известный бородатый эльфов - это Кирдан. Иии, даже если представить, что такая растительность возможна (тогда как лично я склоняюсь к мнению, что Кирдан - это исключение), то сначала нужно прожить и пережить не меньше чем он, а он вонзал орков ещё до того как нолдор вернулись из Амана.
 
 
Давайте разбираться и с этим отличием: потомков нолдор (кстати какой из трёх Домов?) в целом в Средиземье осталось, мягко говоря, мало, особенно учитывая реалии нашей игры.
И тут нюанс в том, что высокий (по человеческим меркам) рост для них - это нормально. Более того: действительно излишний рост (в одном из ранних текстов рост Тургона, к примеру, более 2,5 метров) характерен для эльфов, рождённых в Амане или, тем более, Перворождённых. Жизнь в Средиземье и влияние искажения уменьшили рост эльфов в последующих поколениях.
 
вот это высохший дистрофик :
 
А эльф не выглядит как дистрофик: как худощавый - да, но не дистрофик, биология, все дела.
 
Невероятный Рагнар Простите, не удержусь, но что по Вашему "поражающее воображение мастерство"? Как очень правильно отмечено в Ведьмаке, в бою армий есть только один удар - сверху =).
 
 
Кольчуга со стальными пластинами - это не практично и, как раз таки неудобно. Более того: средний вес клёпаной кольчуги составляет 6-7 кг (есть, конечно, весом в 2 кг, но это уже из серии шедевр мысли), сведёной и того больше. Лёгким этот комплект ну никак назвать нельзя, не говоря уже о том, что, раз Ваш персонаж старый воин, то прекрасно знает, что от тупых ударов и отдачи кольчуга защиты даёт не особо. 
Пудовые кольчуги гномов и людей - не слишком правильное, на мой взгляд, сравнение, так как и те и другие себя всё же любят, да и кузнечному делу обучены в той или иной степени.
 
А вот здесь мы, как раз, подходим к природе эльфов. Безусловно, у некоторых из эльфов присутствует и злоба и хитрость, однако ни яд, ни, тем более экзотические виды убийств - не их стиль. Причина проста: не переваривают подобное на биологическом уровне. Для них подобное есть искажение в чистом виде и не один эльф в каноне до такого не дошёл, кроме Эола, который не является примером в Вашей ситуации, ибо это единственный из всех эльфов, которого можно отнести, хоть и с натяжкой, но к дроу в привычном понимании этого слова (а если учесть всю его историю, как он пришёл к тому, чтобы носить отравленный кинжал в частности и его характера в целом, то ну вообще никак нельзя сравнивать), а его сын, Маэглин, потомков не оставил.
 
Весторн знают все свободные народы
 
В рамках правил по перемещениям эта черта, увы, всё равно не будет работать.
 
Так какие, в итоге, лёгкие доспехи то? Что вы подразумеваете под длинным мечом - полуторный клинок или просто полноценный одноручный меч?
 
То есть у Вас плотно пригнанный доспех? Прошу прощения, но если он из кожи, то это несколько сковывает движения и дыхание, если это кольчуга, то она, как её не приталивай, всё равно шуршит, а тем более если на ней металлические пластины. Далее: эльфы и хоббиты славятся очень острым слухом, но отметать всех разумных - это слишком: у большинства зверей ориентирующихся по слуху, он намного сильнее развит, чем у людей.
 
Сначала Вы указывает, что Ваш персонаж - нолдор, теперь - говорите о тэлери, которых, кстати, нолдор резали в Альквалондэ.
 
В остальном, про характер скажу кратко - с таким в тёмные эльдары в Вархаммер, но не к Толкину. Подобное невозможно чисто метафизически. Тут вы мне зададите вопрос по поводу творящегося у нас и будете правы, но это вопросы к АМС, я выражаю свою личную позицию.
 
А теперь касательно биографии: Вы хотите ввести игру персонажа, который по изначальным данным противоречит всему, однако считаете возможным не описывать его путь к данной точке в своей биографии, что, на мой взгляд, является абсолютно неверным, так как при таком характере и мировозрение только полноценное, логически выстроенное био может пролить некий свет и расставить точки над I. Вы же пишете туманное био, что его якобы где-то видели, в том числе в Гондолине (кстати а как Вы оттуда спаслись?) и до этого, не описывая ни того факта откуда он, где был рождён и так далее.
 
Простите, но на данный момент у меня складывается впечатление, что этот персонаж создаётся под определённую цель, а не для поиска выхода из тьмы к свету (кстати откуда вдруг такое стремление спустя почти 7000 лет жизни?)
 
И да: если Вы не хотите открывать указанные данные игрокам, Вы всегда можете обсудить это по средствам ЛС или других видов связи с администрацией. В том числе и выслать полноценное описание Вашего персонажа с подробной его историей. Это, в том числе, поможет мастеру, приглядывающему за территорией, где находится Ваш персонаж, в ведении Вашей игры и устранении, если такие возникнут, провисов. 

Вот идет такой новенький игрок, ничего не подозревает и вдруг попадает в Ривенделл х)

Герой:
 
1. Имя персонажа
 
Талион (Talyon(q), Thalion(s))
Ихосс эн Гурт (Ihoss en Gurth(s)).
Шепот
 
2. Внешность

 
Внешность этого представителя народа нолдор явственно выделяется, и при этом не привлекает внимания. Каким образом так получается - понять практически невозможно, но факт этого в наличии имеется постоянно. На самом деле основных факторов, выделяющих его из общей массы итого четыре - наличие усов и бороды, вопреки всем представлениям прочих рас о том, что борода у эльфов не растет, имеющихся у Ихосса. Размеры ее, конечно, не соответствовали стандартам людей, и, тем более, гномов, но все же оно имелось. И не могло не привлекать внимания. Хотя, если говорить точно, это было, скорее,  щетиной, ибо Талиона раздражают сколько-нибудь длинные волосы на лице. С другой стороны - и совсем от них он не избавляется, хотя это и привлекает к нему внимание. Второй же чертой отличия является рост, с избытком которого ему не повезло. И очень серьезно не повезло - в двери ему, зачастую, проходить приходится пригнувшись. И прятаться, кстати, тоже весьма неудобно. И в целом - очень сильно мешает. Хотя, нельзя не признать, видеть зависть в глазах мужчин, смотрящих на него снизу вверх, было достаточно забавно. Третья особенность -  сгорбленность. Нет, как такового горба у него не было, но о прямизне осанки, свойственной всем эльфам, в данном случае не может быть и речи. Впрочем, в сочетании с остальными недостатками его облика это выглядит достаточно гармонично. Ибо четвертый - бледность. Иссиня-белый цвет кожи, которого не наблюдается даже у гномов, проводящих всю жизнь не выходя на поверхность. Это даже нельзя назвать естественным - такой оттенок более свойственен альбиносам, но других признаков отсутствия пигмента не видно. Да и в остальном внешность вполне нестандартна - идеально симметричное лицо, которое портило не только его выражение - цепкий взгляд озлобленного на весь мир существа, всегда напряженные скулы и брови, проявляющие складки над переносицей, но и общий вид: впалые глаза, под которыми залегали глубокие тени, слишком явственно выраженные скулы, буквально обтягиваемые кожей. Да и в целом весь его вид говорил о чрезвычайной болезненности обладателя. Длинные волосы цвета воронова крыла, явственно контрастирующие с цветом его кожи, он иногда заплетает в хвост, иногда оставляет распущенными - в зависимости от обстоятельств. Сама фигура его, в общем-то, странно сочетает изящество и нескладность - из-за своего более чем высокого роста и не слишком превышающей стандарт ширины, он выглядит усохшим дистрофиком. А может быть и не потому - ведь у прочих эльфов подобного недостатка совсем не наблюдается. Но это не означает, что недооценивать его не стоит - тонкие, на вид, руки  скрывают в себе крепкие мышцы прирожденного бойца. Отсутствие массивности лишь подчеркивается его жилистостью, особенно заметной, когда его руки обнажены до плечей. Но там заметны другие странности - и предплечье, и запястье - все покрыто чередой длинных, но узких шрамов, либо оставшихся от пыток, либо причиненных самому себе. И, на самом деле, подобных следов множество. Что, впрочем, не мешает ему быть чрезвычайно быстрым и ловким воином. Но и на ладонях имелись свои дефекты: пальцы, чрезвычайно тонкие и длинные, заканчивались ногтями необычной формы и толщины, походящими скорее на нечто, сочетающее в себе черты как и обычных ногтей, так и когтей животных. Поэтому бывает достаточно сложно понять, как при всех этих отличиях он ухитряется оставаться неприметным. Но, впрочем, ему всё равно - понимают это, или нет. Он просто делает.
 
3. Профессия и навыки
 
Шепот - воин. От начала и до конца. Все, начиная от его взгляда на вещи, и заканчивая практическими умениями, пропитано этим явлением. Он всегда носит оружие в пределах прямой досягаемости, никогда не нагружается вещами так, чтобы от них нельзя было быстро избавиться. Предпочитает готовить сытно и быстро, пусть и без изысков, и никогда не ест пищу того, кому не доверяет хотя бы минимально. Да и в тех, к кому проявляет его, он всегда сомневается. Не поворачивается спиной ни к кому, предпочитая занимать позицию с края либо у стены. В бою сражается с просто поражающим воображение мастерством. Те, кто видели его в бою, могли даже заподозрить, что Талион способен отбивать даже летящие в него стрелы, что и вовсе является уникальным явлением. Впрочем, из лука он стреляет достаточно посредственно, чем вновь разрушает стереотипы, бытующие об эльфах среди иных рас. Да и в доспехах сражаться эльф не приучен, понимая, что его собственному стилю боя броня будет только мешать. Кроме, разве что, легких доспехов, выполненных из кожи, или даже лёгкой кольчуги, надеваемых в случае серьёзных битв. Но и то, если по весу она не слишком тяжелая. Ибо пудовые кольчуги, носимые людьми и гномами, ему совершенно не подходят.
Но воинское мастерство с лишь часть его боевых умений. Ибо, помимо этого, есть область навыков, и подарившая ему прозвище. Рыцарь плаща и кинжала, уверенно обращающийся с удавкой, способный лишить врага жизни огромным количеством различных способов, включающих в себя и крайне экзотические, вроде пронзения мозга пальцами через глаза, или же сокрушения выверенным ударом спинного мозга, вызывающего очень мучительную, хоть и не болезненную смерть от обезвоживания. В лучшем случае. В худшем - и более жуткие вариации. Впрочем, тот факт, что он может это делать, не означает постоянного применения. Только в определенных случаях.
Но, помимо непосредственно убийств в бою, он имеет и другие навыки, разнообразные и помогающие ему во множестве ситуаций, как то: бесшумное перемещение, скрытность, умения акробата и скалолаза, быстрое перемещение на открытой территории и пересеченной местности, умение слышать то, что наиболее важно, примечать детали. Отличная память, стратегическое продумывание ситуации и тактическое мышление - в этом он действительно достиг значительных вершин. В остальном он - почти полный профан. Разве что знает не только нолдорин и квенью, но и с людьми пообщаться способен. Не говоря, разумеется, об умениях наездника, пловца и повара. Впрочем, с животными ему достичь согласия бывает порой очень сложно.
 
4. Инвентарь
 
Он предпочитает не носить с собой ничего лишнего, либо того, что может как-то ему помешать. Легкие доспехи, зачастую пребывающие в сумке, пара длинных мечей, изогнутый кинжал. Подсумок с тремя метательными кинжалами, сумка с необходимыми путнику мелочами, и, разумеется, плащ странника - штука абсолютно незаменимая. Все плотно пригнано, благодаря чему он не шумит при ходьбе. Практически полностью. Услышать его способны только разумные с хорошо развитым слухом. Да и то - в тишине, ибо сильный шум заглушает более слабые звуки.
 
5. Описание характера
 
Он - живое воплощение всех тех черт, что делают истинного злодея злодеем. До предела подозрителен, эгоистичен, эгоцентричен и озлоблен. И наоборот - отчасти альтруистичен, и вплоть до крайностей. Имеет достаточно своеобразные понятия о чести и моральности, делающими его изгоем в собственном народе. Впрочем, при всей своей бесчестности, он весьма принципиален, и может действовать, исходя не из собственных домыслов, но и нужд своего народа. К тому же он не изменяет твердо принятых решений, не нарушает данного слова. Но с другой стороны - и выбить это слово из него очень сложно. А представителям иных, кроме эльфов, рас - практически невозможно. Ибо он, ведомый мнением о том, что эльфы - идеал, считает остальных не более чем разумными чудовищами, мерзкими и беспринципными.. А то и достойными смерти, что было бы весьма идеальным исходом для многих обитателей Средиземья. Помимо этого склонен к весьма умеренному садизму и аутосадомазохизму, что в сочетании с его анальгезией делает из эльфа действительно знатного извращенца в глазах иных разумных. И превосходного воина, способного не обращать внимания на раны, продолжая битву даже тогда, когда все остальные будут отступать. А сражаться – единственное, что Ихосс по-настоящему любит.  Ибо ничто не способно сравниться с ощущением, испытываемым, когда сердце противника отбивает последние удары, выталкивая наружу остатки той крови, что не вышла после фатального удара; сражением на пределе возможностей, когда каждая ошибка может привести к фатальному результату; осознанием того, что твои действия - правильны, а цель - праведна. 
С другой стороны, при всех своих недостатках, он предпочитает общаться достаточно культурно, что вполне могло сделать его если и не отличным, то, по крайней мере, терпимым собеседникам для любого разумного существа. 
 
6. Биография
 
Кто он такой, и что о нём вообще известно? Отличный вопрос, на который дать ответ не может никто. Кроме него самого, но рассказывать о себе он совершенно не торопится. И не собирается раскрывать этой тайны даже тем, кто достаточно близко с ним сошёлся. Так что тем, кому когда-либо не повезло быть знакомым с данным индивидом, приходилось узнавать моменты его биографии одним-единственным образом – наблюдать. И таковые наблюдатели могли видеть его в боях Войны Последнего Союза, от первого, до последнего, где он сражался среди нолдорских штандартов, под командованием короля Гил-Гэлада. Достаточно многие из тех,  кто выжил после битвы, и не покинул Средиземья, мог припомнить двурукого воина, врывавшегося в первые ряды врага с непередаваемой ненавистью и бешенством, круша всё, что попадало в зону его досягаемости.  Некоторые, куда более древние и редкие собратья, могли наблюдать его среди защитников Гондолина, наравне с другими героями яростно сражавшегося с врагом, дабы дать возможность горожанам отступить, или же ещё раньше, в других битвах той войны.  Или ещё раньше. Но чем дальше в глубины истории простирается нить воспоминаний, тем меньше свидетелей можно обнаружить. Да и великого военачальника запомнить куда проще, чем обыкновенного воина. И время его появления остаётся загадкой: непонятной и неразгадываемой.
 
7. Мировоззрение
 
Свет (Хаотический-злой(отличный светляк, не так ли? Но эльф с сауроновым глазом будет выглядеть странно))
 
8. Чего вы ждете от игры этим персонажем?
 
Свершения великих дел, во имя идеалов света, добра и справедливости! Лютого пиздеца.
 
Игрок:
 
1. Ваше имя или ник, нам ведь нужно знать, как к вам обращаться
 
Мсье Ксергин по-прежнему на связи.
 
2. Связь: ICQ, skype, ссылка на страницу ВКонтакте.
 
Меня все как-то находят обычно. В крайнем случае всегда можно написать ЛС.
 
3. С какими произведениями Толкина, так же фильмами (анимационными\художественными), по книгам профессора вы знакомы?
 
Слышал что-то о каноне, но всегда считал его мифом.
 
4. Ваш опыт на ролевых, если нет, то так и пишите (см. предыдущий п.)
 
Очень много. Дольше, чем прожил утопленник Аксель, пусть болото ему будет пухом.
 
Дополнительная информация:
 
1. Как вы узнали о ролевой?
 
Чудесным образом.
 
2. Если вы уже играете за каких-либо персонажей на ролевой, укажите их тут.
 
Батька Мирелен приветствует вас из этого пункта.

Герой:
 
1. Имя персонажа
 
Талион (Talyon(q), Thalion(s))
Ихосс эн Гурт (Ihoss en Gurth(s)).
Шепот
 
2. Внешность

 
Внешность этого представителя народа нолдор явственно выделяется, и при этом не привлекает внимания. Каким образом так получается - понять практически невозможно, но факт этого в наличии имеется постоянно. На самом деле основных факторов, выделяющих его из общей массы итого четыре - наличие усов и бороды, вопреки всем представлениям прочих рас о том, что борода у эльфов не растет, имеющихся у Ихосса. Размеры ее, конечно, не соответствовали стандартам людей, и, тем более, гномов, но все же оно имелось. И не могло не привлекать внимания. Хотя, если говорить точно, это было, скорее,  щетиной, ибо Талиона раздражают сколько-нибудь длинные волосы на лице. С другой стороны - и совсем от них он не избавляется, хотя это и привлекает к нему внимание. Второй же чертой отличия является рост, с избытком которого ему не повезло. И очень серьезно не повезло - в двери ему, зачастую, проходить приходится пригнувшись. И прятаться, кстати, тоже весьма неудобно. И в целом - очень сильно мешает. Хотя, нельзя не признать, видеть зависть в глазах мужчин, смотрящих на него снизу вверх, было достаточно забавно. Третья особенность -  сгорбленность. Нет, как такового горба у него не было, но о прямизне осанки, свойственной всем эльфам, в данном случае не может быть и речи. Впрочем, в сочетании с остальными недостатками его облика это выглядит достаточно гармонично. Ибо четвертый - бледность. Иссиня-белый цвет кожи, которого не наблюдается даже у гномов, проводящих всю жизнь не выходя на поверхность. Это даже нельзя назвать естественным - такой оттенок более свойственен альбиносам, но других признаков отсутствия пигмента не видно. Да и в остальном внешность вполне нестандартна - идеально симметричное лицо, которое портило не только его выражение - цепкий взгляд озлобленного на весь мир существа, всегда напряженные скулы и брови, проявляющие складки над переносицей, но и общий вид: впалые глаза, под которыми залегали глубокие тени, слишком явственно выраженные скулы, буквально обтягиваемые кожей. Да и в целом весь его вид говорил о чрезвычайной болезненности обладателя. Длинные волосы цвета воронова крыла, явственно контрастирующие с цветом его кожи, он иногда заплетает в хвост, иногда оставляет распущенными - в зависимости от обстоятельств. Сама фигура его, в общем-то, странно сочетает изящество и нескладность - из-за своего более чем высокого роста и не слишком превышающей стандарт ширины, он выглядит усохшим дистрофиком. А может быть и не потому - ведь у прочих эльфов подобного недостатка совсем не наблюдается. Но это не означает, что недооценивать его не стоит - тонкие, на вид, руки  скрывают в себе крепкие мышцы прирожденного бойца. Отсутствие массивности лишь подчеркивается его жилистостью, особенно заметной, когда его руки обнажены до плечей. Но там заметны другие странности - и предплечье, и запястье - все покрыто чередой длинных, но узких шрамов, либо оставшихся от пыток, либо причиненных самому себе. И, на самом деле, подобных следов множество. Что, впрочем, не мешает ему быть чрезвычайно быстрым и ловким воином. Но и на ладонях имелись свои дефекты: пальцы, чрезвычайно тонкие и длинные, заканчивались ногтями необычной формы и толщины, походящими скорее на нечто, сочетающее в себе черты как и обычных ногтей, так и когтей животных. Поэтому бывает достаточно сложно понять, как при всех этих отличиях он ухитряется оставаться неприметным. Но, впрочем, ему всё равно - понимают это, или нет. Он просто делает.
 
3. Профессия и навыки
 
Шепот - воин. От начала и до конца. Все, начиная от его взгляда на вещи, и заканчивая практическими умениями, пропитано этим явлением. Он всегда носит оружие в пределах прямой досягаемости, никогда не нагружается вещами так, чтобы от них нельзя было быстро избавиться. Предпочитает готовить сытно и быстро, пусть и без изысков, и никогда не ест пищу того, кому не доверяет хотя бы минимально. Да и в тех, к кому проявляет его, он всегда сомневается. Не поворачивается спиной ни к кому, предпочитая занимать позицию с края либо у стены. В бою сражается с просто поражающим воображение мастерством. Те, кто видели его в бою, могли даже заподозрить, что Талион способен отбивать даже летящие в него стрелы, что и вовсе является уникальным явлением. Впрочем, из лука он стреляет достаточно посредственно, чем вновь разрушает стереотипы, бытующие об эльфах среди иных рас. Да и в доспехах сражаться эльф не приучен, понимая, что его собственному стилю боя броня будет только мешать. Кроме, разве что, легких доспехов, выполненных из кожи, или даже лёгкой кольчуги, надеваемых в случае серьёзных битв. Но и то, если по весу она не слишком тяжелая. Ибо пудовые кольчуги, носимые людьми и гномами, ему совершенно не подходят.
Но воинское мастерство с лишь часть его боевых умений. Ибо, помимо этого, есть область навыков, и подарившая ему прозвище. Рыцарь плаща и кинжала, уверенно обращающийся с удавкой, способный лишить врага жизни огромным количеством различных способов, включающих в себя и крайне экзотические, вроде пронзения мозга пальцами через глаза, или же сокрушения выверенным ударом спинного мозга, вызывающего очень мучительную, хоть и не болезненную смерть от обезвоживания. В лучшем случае. В худшем - и более жуткие вариации. Впрочем, тот факт, что он может это делать, не означает постоянного применения. Только в определенных случаях.
Но, помимо непосредственно убийств в бою, он имеет и другие навыки, разнообразные и помогающие ему во множестве ситуаций, как то: бесшумное перемещение, скрытность, умения акробата и скалолаза, быстрое перемещение на открытой территории и пересеченной местности, умение слышать то, что наиболее важно, примечать детали. Отличная память, стратегическое продумывание ситуации и тактическое мышление - в этом он действительно достиг значительных вершин. В остальном он - почти полный профан. Разве что знает не только нолдорин и квенью, но и с людьми пообщаться способен. Не говоря, разумеется, об умениях наездника, пловца и повара. Впрочем, с животными ему достичь согласия бывает порой очень сложно.
 
4. Инвентарь
 
Он предпочитает не носить с собой ничего лишнего, либо того, что может как-то ему помешать. Легкие доспехи, зачастую пребывающие в сумке, пара длинных мечей, изогнутый кинжал. Подсумок с тремя метательными кинжалами, сумка с необходимыми путнику мелочами, и, разумеется, плащ странника - штука абсолютно незаменимая. Все плотно пригнано, благодаря чему он не шумит при ходьбе. Практически полностью. Услышать его способны только разумные с хорошо развитым слухом. Да и то - в тишине, ибо сильный шум заглушает более слабые звуки.
 
5. Описание характера
 
Он - живое воплощение всех тех черт, что делают истинного злодея злодеем. До предела подозрителен, эгоистичен, эгоцентричен и озлоблен. И наоборот - отчасти альтруистичен, и вплоть до крайностей. Имеет достаточно своеобразные понятия о чести и моральности, делающими его изгоем в собственном народе. Впрочем, при всей своей бесчестности, он весьма принципиален, и может действовать, исходя не из собственных домыслов, но и нужд своего народа. К тому же он не изменяет твердо принятых решений, не нарушает данного слова. Но с другой стороны - и выбить это слово из него очень сложно. А представителям иных, кроме эльфов, рас - практически невозможно. Ибо он, ведомый мнением о том, что эльфы - идеал, считает остальных не более чем разумными чудовищами, мерзкими и беспринципными.. А то и достойными смерти, что было бы весьма идеальным исходом для многих обитателей Средиземья. Помимо этого склонен к весьма умеренному садизму и аутосадомазохизму, что в сочетании с его анальгезией делает из эльфа действительно знатного извращенца в глазах иных разумных. И превосходного воина, способного не обращать внимания на раны, продолжая битву даже тогда, когда все остальные будут отступать. А сражаться – единственное, что Ихосс по-настоящему любит.  Ибо ничто не способно сравниться с ощущением, испытываемым, когда сердце противника отбивает последние удары, выталкивая наружу остатки той крови, что не вышла после фатального удара; сражением на пределе возможностей, когда каждая ошибка может привести к фатальному результату; осознанием того, что твои действия - правильны, а цель - праведна. 
С другой стороны, при всех своих недостатках, он предпочитает общаться достаточно культурно, что вполне могло сделать его если и не отличным, то, по крайней мере, терпимым собеседникам для любого разумного существа. 
 
6. Биография
 
Кто он такой, и что о нём вообще известно? Отличный вопрос, на который дать ответ не может никто. Кроме него самого, но рассказывать о себе он совершенно не торопится. И не собирается раскрывать этой тайны даже тем, кто достаточно близко с ним сошёлся. Так что тем, кому когда-либо не повезло быть знакомым с данным индивидом, приходилось узнавать моменты его биографии одним-единственным образом – наблюдать. И таковые наблюдатели могли видеть его в боях Войны Последнего Союза, от первого, до последнего, где он сражался среди нолдорских штандартов, под командованием короля Гил-Гэлада. Достаточно многие из тех,  кто выжил после битвы, и не покинул Средиземья, мог припомнить двурукого воина, врывавшегося в первые ряды врага с непередаваемой ненавистью и бешенством, круша всё, что попадало в зону его досягаемости.  Некоторые, куда более древние и редкие собратья, могли наблюдать его среди защитников Гондолина, наравне с другими героями яростно сражавшегося с врагом, дабы дать возможность горожанам отступить, или же ещё раньше, в других битвах той войны.  Или ещё раньше. Но чем дальше в глубины истории простирается нить воспоминаний, тем меньше свидетелей можно обнаружить. Да и великого военачальника запомнить куда проще, чем обыкновенного воина. И время его появления остаётся загадкой: непонятной и неразгадываемой.
 
7. Мировоззрение
 
Свет (Хаотический-злой(отличный светляк, не так ли? Но эльф с сауроновым глазом будет выглядеть странно))
 
8. Чего вы ждете от игры этим персонажем?
 
Свершения великих дел, во имя идеалов света, добра и справедливости! Лютого пиздеца.
 
Игрок:
 
1. Ваше имя или ник, нам ведь нужно знать, как к вам обращаться
 
Мсье Ксергин по-прежнему на связи.
 
2. Связь: ICQ, skype, ссылка на страницу ВКонтакте.
 
Меня все как-то находят обычно. В крайнем случае всегда можно написать ЛС.
 
3. С какими произведениями Толкина, так же фильмами (анимационными\художественными), по книгам профессора вы знакомы?
 
Слышал что-то о каноне, но всегда считал его мифом.
 
4. Ваш опыт на ролевых, если нет, то так и пишите (см. предыдущий п.)
 
Очень много. Дольше, чем прожил утопленник Аксель, пусть болото ему будет пухом.
 
Дополнительная информация:
 
1. Как вы узнали о ролевой?
 
Чудесным образом.
 
2. Если вы уже играете за каких-либо персонажей на ролевой, укажите их тут.
 
Батька Мирелен приветствует вас из этого пункта.

Песня, которая у меня ассоциируется с этим персонажем. Почему - попытайтесь определить сами.