Ломелиндэ

---------------------------Минас-Моргул Ещё только поднимая предоставленную для неё крылатую тварь, Ломел настроилась на её зрение. В конечном итоге, вылетать пришлось на рассвете, а днём она ни черта не видела сама. К тому же, раз уж ей придётся провести с этой ездовой падалью длительное время, назгул коснулась скользкой длинной шеи. - Нарекаю тебя Улбар. Имя твоё, что поводья для меня. Истинное, неисправимое... - И хотя ей стоило беречь силы, такой вот жест был попросту необходим. Да и по-хорошему, лететь ей было не дольше суток, если бы не стремление взглянуть, что там в Д

Что такое вечность, когда суть твоего бытия превращается в монотонную череду существования. Когда отголоски прошлой яркой жизни, наполненной мимолётной яркостью, всё ещё вспышками встают перед взором, дразня невозможностью реализации теперь. Так много роковых минут беспечных было в её смертной жизни. И взлёты и падения и даже едва не произошедший брак. Ломел не помнила уже лица избранника. Он стёрся ледяной водой, как стирается всё что было не интересно. Не помнила имён родителей, какого цвета было на ней одеяние в тот роковой час. Она помнила начало её нежизни, когда лёгкие заполнила ледяная

-----------Дагорлад Конь под ней хрипел от скорости, которую задала ему призрак. Она игнорировала это и загоняла его до самого последнего вздоха. Ей было ровным счётом плевать что будет с этой живой тварью. Таких коней она могла наделать уйму. А если кончатся, то она прикажет отправиться в Рохан и закупить данный расходный материал уже там. И пусть тех ретивых жеребцов придётся перевоспитывать значительно дольше, проблемы Ломел в этом не видела. Её сплетённая жертва уже начинала пробуждаться, а врата крепости всё никак не было видно. - Быстрее, тупое ты животное!? - Этот её

Пустошь Дагорлада заканчивалась, а терпение Ломелинде было бесконечно долгим. Уж что-что, а выжидать удобного часа и минуты она умела более чем хорошо. И пока смертным нужен был отдых у костра, она могла позволить себе слиться с тьмой и вдохнуть запахи что шли со стороны леса. Было в них что-то прекрасное, ощущение отчаяния и скорби. Оглянувшись на мордедайн, сопровождающих их, Ломелинде скинула с себя одежду, оставшись в своей бесплотности невидимой. Скользя по краю света, она нависала над каждым плечом, шепча и совращая их и без того темный дух. Ослабить и подточить веру к своей восьмилапой

Вопросы и ответы. Как это не банально, но так часто случалось именно с Ломел. Всегда находился тот, кто спрашивал. И ещё чаще, тот кто вынужден был отвечать. Сиди бы она в Мордоре, никому не было бы делать до того, сколько важной работы приходится делать скрываясь в тенях. Никому не было дела до того, что Ломелиндэ готовила куда больше вещей чем можно было себе представить рядовому расходному материалу. Орки сновали туда сюда, подгоняемые более сильными "зодчими", восполняли недостатки в крепости Мордора и возводили башню и стены. А она ткала и ткала эти проклятые полотна, на которых алел плам

Ох, это сладчайшее чувство триумфа. Она сказала своё слово и сопротивляться ему было невозможно. В этом была какая-то своя, определённая логика. Извращённая и приятная, до кончиков невидимых ногтей. Сейчас Ломел ощущала всей своей кожей тот ветер маленьких перемен который грозил превратить огонёк в опасное пламя. Ритуал был окончен. Летучие мыши направлены к своему господину, а назгул и паучиха теперь вольны были продолжать свой путь так, как считают нужным. Они узнают первыми, если что-то произойдёт здесь. Шустрые мышки сновали тут и там, передавая всё быстро. Быстрее чем крэбайны. Когда они

- Только твой самый верный человек. Который сам не ведает что отдал бы свою жизнь. Язвительность. Вот что явно преобладало в их нынешнем сосуществовании. Ломел явно умела быть убедительной, когда этого хотела, и иногда от этого даже ей становилось чуточку смешно. А ведь когда-то в лучшие её годы, у женских ног падало не одно сломленное тело, с истерзанной волей. Шелоб хотела вернуться и даже согласилась на то, чтоб вернуться обратно в Дол Гулдур. Какова нелепость и своевольность в решениях. В прочем, Ломел не солгала, когда говорила о вольных интерпретациях. Путь до Мордора и правда мог б

----------------Южный Дагорлад Считать остановки не было смысла. Двигаясь вперёд, думая о том как бы быстрее соткать себе новую одежду, ещё лучше старой, Ломел погрузилась внуть себя, отгородившись от внешнего мира и скорее распылила свой разум на мириады осколков следящих одновременно за всем и ничем. Им нужно было ехать вперёд, и они это делали. Какая разница, в каком именно состоянии, если на многие лиги вокруг не было ничего и никого. Им пора было сниматься со стоянки, когда пришлось собрать разум вновь в единое целое чтоб осознанно расслышать то что хочет донести паучиха. Есл

Всегда бывали вещи, в которых уверенности нет ни на один миг. Вроде как всё идёт идеально, но тут же может превратиться в свару и кучу разбитых ситуаций, от которых внутри всё сжималось в глубокой ярости. С самого начала не стоило вообще пытаться говорить с кем бы то ни было. Главное правило, которое в походе стоило помнить, как нечто святое. “Лучше убей. А потом спрашивай”. Весь оставшийся день их маленький слащавый лагерь жил обычной жизнью. Если, конечно, так можно было назвать хоть какое-то место, в котором находился назгул. Ломел утащила странную тварь подальше от привала, чтоб её методы

Их маленький конфликт словно бы сошёл на нет и от этого людям стало даже как-то чуточку легче. Наверное это было даже приятно, когда никто не ссорится и не пытается определить чья власть и влияние главнее. Ломел, на самом деле до всего этого давно уже не было дела. Она просто выполняла свою функцию и наслаждалась тем что страх перед её личностью был таким осязаемым. Тварь, до этого бившаяся в её руках, сейчас источала флюиды ненависти и презрения к этому миру. Пожалуй даже липкий ужас не мог заглушить это, сидящее внутри хрупкого и тщедушного тельца. Так брыкаться и царапаться мог лишь очень ю

Всё что говорила Шелоб, сейчас вызывало лишь язвительную улыбку и приятное ощущение удовольствия. Ярись и злись, паучиха. Всё равно тебе не сломить меня. Ничто и никто в этом мире, кроме властелина не мог ей принести большей боли и скорби. Даже приближенная к его телу тёмная тварь. А пока ради неё люди ставили лагерь, Ломел искала того кто смел шастать рядом. В прочем, ничто живое не могло долго сопротивляться воле назгула и запах существа стал острее. А слух уловил движение рядом. Этого было достаточно, чтоб она быстро ухватила его за шею и потащила обратно к стоянке, прижав к ше

Слабость. Слабость была не чужда всем и проявлялась рано или поздно. Каждый кто жил под этим небом хоть раз, но испытывал это отвратительное, угнетающее и ужаснейшее чувство. И можно было сколько угодно притворяться и задирать нос, но рано или поздно упасть перед собственной немощью. И именно это сейчас происходило с Шелоб. Назгул даже не дрогнула от всех этих выплюнутых ядовитых слов, что были обращены к ней лично. Да, она не видела паучиху во всей её красе под солнечными зимними бликами. Конечно, она не могла уловить всех движений. Но то, что выходило видеть глазами лошади... весьма и весьма

-------------Бурые земли Этот её смех, сама эат сущность, от которой сводило зубы и хотелось убивать каждого кто проходит мимо. Для Ломелиндэ всё происходящее было выше всякого терпения. В между тем, она всегда отличалась особой выдержкой. Холодной, жестокой и расчётливой. Просто порой нужно было лишь подождать удобного момента. В конце концов, она должна была лишь довести Шелоб на Мордора, а там хоть трава не расти... О дальнейшем уговора не было. И вот уж тогда, она отправит пару отрядов в пещерку паучихи и выжжет там всё до основания. Орки существа специфические и мало ли что им

Медленно шла дорога. Покачивание в седле, с определённого момента начинало утомлять и Ломел принялась изучать местность через глаза коня. У него наверняка было имя. Может даже какое-то звучное, похожее на “Бурелом” или что-нибудь на морэдайновском. Но она называла его просто “Червь”. Так было проще. В прочем уважение она всё равно к нему проявляла, по-своему. Конь определённо был лучше, чем окружавшие её люди. Да и Шелоб явно не просто так решила развлечь себя беседой. Все эти вопросы и размышления... точно целью было задеть и подцепить. Ломел коснулась рукой своего лба и качнула головой. Она

---------------------Дол-Гулдур Свободный простор, лишенный какой бы то ни было растительности. Суть плодов дел их господина. Наверное, когда-то здесь было очень красивое место, где во всю расцветали сады. Благоухала природа и глаз нельзя было оторвать от всего того великолепия света. Теперь уже ничего этого и в помине не было. Лишь земля, промёрзшая и потемневшая. Они двигались в строгом порядке, в котором главной была Шелоб. Лошади под ними были спокойны и лишь изредка мотали головами точно слышали что-то стороннее, недоступное ушей простого человека. Ломел смотрела глазами живо

Разглядывая складки на своём одеянии, Ломел ожидала, когда их делегация наконец начнёт маленькое и убогонькое путешествие обратно в сторону Мордора. Лошадь под ней была более чем спокойна, это было приятно хотя бы потому, что не нужно было накладывать на неё чары для успокоения. Всё вокруг дышало некоторым покоем. Словно их ожидала спокойная и приятная прогулка вдоль кромки леса без всякого намёка на проблемы. Назгул напомнила себе причины, почему не рвалась в эти края по своей воле. И не потому, что, она предпочитала издеваться над уруками Мордора и приносить их в жертву за каждую оплошность.

То, как паучиха заворачивалась в эту тряпку весьма позабавило Ломел. Она повела плечом, радуясь, что в своей нынешней форме не каждый мог увидеть её. А вот чувствовать... Когда ей принесли какие-то вещи, больше похожие на лохмотья, назгул прикинула как это можно использовать до того, как они вернутся. Конечно, времени проводить ритуалы зачарования совершенно не было, но хотя бы что-то простенькое, чтоб оно не рассыпалось на глазах под солнцем... от чего бы и нет. Когда Ломел уже смирилась с тем что её одежды будут столь ничтожны, Шелоб вдруг обратила вновь на неё внимание, прошипев что-то о то

Более изощрённей пытку не придумать. Ломел медленно поднялась после того как им сказали “Свободны”. Покидать зал понимая, что теперь привязана к особе весьма посредственной в плане подчинения, назгул внутренне пылала. Ей нужна была смерть чтоб очистить руки и разум. Но их окружали лишь гнусные снаги и шугающиеся рабы. И ни одного намёка на нормальные ткани, из которых можно было бы создать себе одежду. Плащ этого эльфячьего королька подошёл бы как нельзя кстати. Она бы вымочила его в крови жертв и зачаровала проведённым кровавым ритуалом, что впитало бы пламя их господина, смывая светлые чары

Сначала казалось, что ему понравились её речи, однако Ломел давно уже не очаровывалась. Он никогда не бывал нежен дважды. От властелина можно было ожидать чего угодно, но ласки и доброты? Никогда. За любой лишний взгляд всегда приходилось платить. Жёсткие тиски стиснули назгула со всех сторон. Каменная крошка разлетелась в стороны, когда её бестелесную оболочку вжали в пол. Ломел зашипела от нехватки воздуха, от того как её сжимало и превращало в ничто одно лишь желание того, кто владел назгульской волей. Женщина не могла кричать, вместо этого, когда-то прекрасный голос стал стоном израненной

Очень удобно, когда в целом не чувствуешь ничего кроме тлена. Стояние на коленях задевало лишь гордость, но не приносило ровным счётом никакого дискомфорта. Сейчас только мысль о том, что теперь придётся нянчиться с высокомерной выскочкой, жгла сильнее огня. Повелитель высказал свою волю, однако и приказа подниматься не давал. А раз до прибытия Шелоб было время для размышления, Ломел дала волю этому. И конечно же подгадывая момент, чтоб задать мучивший теперь её разум вопрос. О, ты прибыла... Назгулу не нужны были глаза, чтоб видеть. Она привыкла ориентироваться на нюх и слух и пот

Двое их оказалось. Павших от рук остроухих тварей, возомнивших себя властителями леса. Вечно лезущих не в своё дело. Ломел не спешила подниматься без дозволения на то. Потому как знала правила и чем быстрее всё закончится, тем быстрее она сможет вернуться обратно в Барад Дур и продолжит свою работу и надзор. Да. Хэлкар подвёл тебя. Даже Первый способен ошибаться. А ведь он лучший из нас... Под её птичьей маской гримаса. Губы изогнуты, глаза закрыты. Ей не нужно зрение чтоб понять настроение властителя. Они уже видели когда-то этого старика. Охотились за ним, но он всегда ускользал. П

Пустота. Извечное чувство падения из которого не выдернет уже никакой свет. Не будет голосов, криков и плача по погибшему. Истлели кости тех, кто мог бы оплакивать. Лишь только тьма. Извечная и прекрасная. Вспышка света было последним что помнила назгул. Это застало врасплох, тогда и случилось то, что вполне могло произойти. Меньшего Ломел и не ожидала. Учитывая что отправились они вызволять своевольную паучиху. Почему вечно приходится подтирать за кем-то сопли. Разбиралась бы сама. Только отвлекает господина... В свободном парении и движении в никуда у призрачной фигуры было время п

Герой: 1. Имя персонажа Ломелиндэ. 2. Внешность Назгул это назгул. Сложно под всеми черными покровами понять мужчина ты или женщина. В виде духа для того кто способен видеть, предстаёт как женщина, с величественной осанкой, облаченная в платье с деталями брони и шлеме напоминающим птичий череп. 3. Профессия и навыки Несущая слово и истину, будучи жрицей в Нуменоре, она стала самой истовой послушницей воли Саурона. Разбирается в магических ритуалах, жертвоприношениях и способна поднимать боевой дух своим присутствием и успокаивать скакунов и ездовых животных. Владеет навыкам