Талла Рханна

Первая ночь после захвата города, конечно же была праздником, для всех кроме часовых, но праздником однако ж не долгим. Враг был повсюду в землях Гондора, и расслабляться было нельзя. В соответствии с распределением, которое предоставил Туварс Супилли, тысячники орки получили каждый, свой участок стены, кроме Струппы, который командовал как и прежде лагерем за рекой, на восточном берегу. Тем временем в резиденции бургомистра, служанки Рурва, Челга, Санда и Кхона нашли то чего им страшно не хватало все последние недели. Они нашли косметику из-за чего устроили целый праздник, хотя уже через минуту жаловались, что косметика у местных женщин скудная и просто никуда не годится. Глядя на всю эту картину, госпожа Кин-наи подняла руки и призвала служанок к спокойствию, после чего поклонилась Туварсу и объяснила эту сцену.
— Простите господин. Они уже давно не видели ничего подобного, а дома у нас этого добра в достатке. Но они правы — она выпрямилась, и покосила взгляд в сторону, чуть присев отчего Туварс просто млел, а девица продолжала — если вы позволите господин, мы бы поискали здесь лавку травника, или лекаря. У них должно быть множество порошков и трав. Они бы очень приголились расширить запас косметики. 
— Все лекари бежали из города, — отрезал Туварс, — боюсь что и медикаменты они унесли с собой.
— Господин — Кин-наи снова поклонилась — они убегали в спешке, и во время боя. Если они что-то и забрали с собой, то только то что нужно для обработки ранений полученных в бою. 
Тут морэдайн едва сдержался, чтоб не раскрыть от удивления рот, он дивился тому уму который проявляла девушка. Из того, что он знал о ней, так это то что она из аристократического рода своей страны, обучена боевому ремеслу, умеет читать и писать, и быстро учится, но вот что она ещё и не дурной аналитик. Эта наложница была чрезвычайно красива, но и как выяснялось умна. А ещё, Туварс к ней стал неравнодушен, что вскрылось во время его поединка с гондорским капитаном. Но этого чувства, он боялся и избегал, как и таких светлых людей, вроде того капитана, и конечно эльфов, которых морэдайн никогда не видел, но боялся их света заочно. 
— Хорошо, — заключил сиридар Пеларгира, после чего позвал стражу — Аршун, мои женщины хотят поискать в этом городе брошенные лавки травников и целителей, возьми кхандийцев и сопровождай их. 
— А как же вы, сиридар?
— Я не собираюсь покидать эту цитадель у меня много бумажной работы, на охране цитадели достаточно Херумора и его латников.
— Повинуюсь господин — ответил кхандиец и перешёл в ведение госпожи Кин-наи. Выбор Туварса охраны, не был случайным. После Гизара, в его армии ни кто так не был верен ему как кхандийцы, в этом уступал даже Доброг, с которым Туварс прошел много лиг. Но Доброг был орк, и кому угодно он может служить только по воле повелителя Саурона, не будь такой воли, и он отвернётся от Туварса не задумываясь. Морэдайн же, то и дело бросали неприятные Туварсу взгляды на его женщин. А охрана им была конечно нужна, как ни крути в городе орки, а эти могут дров наломать, а потом разбираться. Решив это небольшое и забавное дело, Туварс взялся за расчёты финансов Южной армии, и конечно же личных доходов. Если владыка Тар-Майарон изволит отпустить его на Барад Харн, то казну ему придется оставить армии и пока не поздно, стоило озаботиться собственной прибылью. В том же Харне она может пригодиться для подкупа. 

НПС Аннуинир, Пеллинель
"Из огня да в полымя", - вздохнул Аннуинир, поглядев вслед уносящейся вдаль эльфийке. "Мы подрядились доставить караван с помощью, ни о чем больше не говорилось, а теперь придется, похоже, задержаться здесь непонятно на какой срок". 
Анну и Пеллинель последовали за Бардом. Жителей Дэйла не удивить эльфами, и Аннуинир был этому рад - не любил он любопытные взгляды. Да и в целом находиться в поселениях чужих ему не особенно улыбалось - как ни крути, а родной лес все же ближе к сердцу. Но раз король назначил Исиль старшей, пришлось остаться. 
До замка добрались быстро, несмотря на падающий снег, скользкой пеленой покрывший каменные мостовые. Стражи бургомистра (или как там был его титул, точно эльфы не поняли) отворили ворота, впуская владальца и гостей. 
Внутри все было обставлено хоть и скромно, но со вкусом - горели свечи в кованных железных подсвечниках, на стенах висели гобелены с разного рода картинами, от, судя по всему, семейных гербов и знамен, представителей известных родов до сцен эпических баталий. Даже полулегендарное "предсказание", хоть и потрепанное, осталось здесь. 
"... И править нами стал. Интересно. Кажется, благодаря этому гобелену Торин Дубощит смог уплыть из Эсгарота? " – Пеллинель, рассматривающий надпись, не сильно вдавался в подробности похода амбициозного гнома после всей истории с бойней у Эребора, на которой ему присутствовать не удалось, однако некоторые из вернувшихся сородичей много рассказывали о самой битве, и Пеллинель слушал их очень внимательно. 
– Здесь расположена резиденция бургомистра, – заговорил Бард, открывая красивые резные двери из дуба и впуская гостей вперед. Внутри было довольно светло и даже тепло - у боковой стены в камине потрескивали дрова, создавая уютную атмосферу. Кроме рабочего стола, усеянного бумагами, и стула, у стены напротив камина расположилось несколько полок с рядами книг и свернутых пергаментов, обвязанных тонкими бечевками. Высокий потолок был сокрыт в полумраке, но если присмотреться, можно было увидеть на сводах его красивую вязь и несколько фресок с неизвестными, возможно, выдуманными сюжетами. 
Бард взял два крепких стула с изогнутыми спинками, поставил их напротив стола, а сам занял свое место и, дождавшись, пока эльфы устроятся, заговорил: 
– Что ж, забота вашего короля нам очень приятна, и мы, повторюсь, благодарны за помощь в это тяжелое время. Что касается сказанного... Исильмериэль, верно? Что касается сказанного ей. Вести о злодеяниях на востоке не прошли мимо меня, как и слухи, что столь ранняя зима - проделка злых чар Врага. Никто из членов совета Дэйла не отрицает, что он вернулся, но мне пришлось как следует растормошить их, прежде чем удалось доказать, что эта угроза не пройдет мимо нас. Стража в городе бдительна, мы принимаем к себе всех, кто попал в беду, и не исключаем, что среди них мог затесаться шпион, однако мы учли эту возможность. Несколько рейнджеров с севера, что до недавних пор гостили в Дейле, помогли нам организовать небольшую группу агентов, которые работают по всему городу и следят за почти всеми подрзрительными и, гм... Темными личностями. Если кто и решит мутить воду в стенах этого города, мы быстро вычислим его. 
– Приятно видеть, что вы действительно озабочены ситуацией в мире и приняли меры, чтобы обеспечить безопасность внутри Дейла, - вернул любезность Аннуинир. В его голову пришла мысль, что эта беседа, пусть Исиль и не подразумевала того, есть прекрасная возможность укрепить старые связи. - В таком случае, хотелось бы сказать о следующем: Тьма в Лихолесье разрастается, и у нас есть все основания полагать, что Враг вернулся туда и имеет большое желание продолжить осквернение этих земель. В прошлый раз ему не удалось достичь успеха, но не стоит недооценивать блестящий ум того, кто тысячи лет противостоит свободным народам. Десять лет мира ослабили бдительность почти всех, но сейчас настало время вспомнить о былых союзах, как было впредь, когда общая угроза объединила людей, эльфов и гномов под одним стягом. Мы должны быть готовы к битвам, что, вероятно, скоро вновь пропитают земли кровью.
– Я понимаю, - кивнул Бард и задумчиво почесал аккуратную бородку. – Народ Дэйла и Эсгарота еще не до конца оправился от потерь, которые понесли дракон и армии Врага, но в случае нужды мы сможем выставить пусть и небольшую, но обученную армию. Взамен прошу не больше: если беда придет в наши земли, пусть король Трандуил откликнется на наш зов о помощи. 
– Мы передадим ему ваше предложение, - ответил Аннуинир. Пеллинель лишь молча слушал ход беседы - дипломатом он был не самым толковым, к тому же, все еще приходил в себя, хоть и не подавал вида, держа хорошую мину. – Составьте грамоту, и как только король даст ответ, вы его получите. 
Бургомистр согласно кивнул, принес к столу пустой пергамент и взялся за перо. Закончив писать, он свернул его, обвязал бечевкой и закрепил ее сургучной печатью, а затем передал Аннуиниру. 
– Рассчитываю на вас. 
После недолгих расшаркиваний эльфы откланялись и, покинув замок, направились к конюшням. Пеллинель озвучил предложение добраться до Эребора, но Анну отмел эту идею: память у гномов долгая, и пусть в Битве Пяти Воинств они сражались вместе, вряд ли их ждал бы там теплый прием. Вот если бы Трандуил дал прямое указание - тогда другой вопрос. 
На скорую руку отужинав сытными хлебцами, эльфы оседлали лошадей и устремились назад - на родину. Послание королю нужно было доставить по возможности быстро.  
 
—— Дворец Трандуила

Слова посланца заставили Исильмэриэль напрячься еще сильнее. Стрела? Колдовство, яд? Может, она и могла бы сама разобраться с этим, но такая инициатива вряд ли была бы одобрена Трандуилом, а давать ему, озабоченному множеством имеющихся проблем, еще одну причину для беспокойства, она не хотела. 
– Что ж. Вряд ли у меня есть право принять это письмо вместо Владыки Трандуила. Думаю, нам стоит отправиться туда вместе. Но предупрежу сразу, почтенный посол: расположение его обители находится в строгой секретности, а потому я должна буду соблюсти некоторые... Меры предосторожности. Вам ничто не будет угрожать. После встречи с королем вас выведут обратно, и вы вольны будете идти куда вам нужно. 
Эльфийка переключила внимание на Гунхильд.
– Досточтимая хозяйка, я... Кое-что узнала. 
Кивнув послу, девушка обошла стойку, склонилась к уху Гунхильд и тихо прошептала:
– В городе зреет заговор, пять человек, двое мертвы, говорили о Моргуле, хотят "подготовить почву для восхваления Высшего. Будьте осторожны, а лучше усильте бдительность не только свою. 
Улыбнувшись, как будто ничего важного не сказала, синда вернулась к посланцу. 
– Отправляемся же, чем быстрее мы доберемся, тем быстрее послание достигнет нужного адреса. 
Развернувшись на каблуках, эльфийка быстрым шагом вышла из таверны. Следя, чтобы посол не слишком отставал, она безошибочно провела его к пристаням Эсгарота, заплатила уже знакомому переправщику, и тот быстро доставил их на другой берег, где эльфийка звонким свистом призвала коня. Ждать его оказалось недолго - верный скакун уже через пару минут показался на горизонте, приблизился и остановился возле хозяйки, отбивая копытом по лежащему тонкому слою снега. 
Вскочив на коня, девушка жестом указала на место позади себя, приторочив к седлу клинки и лук, а кинжал оставив в ножнах - на всякий случай. 

НПС Сирек Шакилд
Посланец даже рта не успел открыть чтоб ответить эльфе, как в дело вмешалась тёща. То есть, госпожа Гунхильд. Ох как не нравилось Сиреку что его задание пошло к ослу под хвост с самого начала. Что болезнь, что бандиты, что гном этот... Такое ощущение словно злые силы, поразительно наглые в последнее время южнее Сарда, ополчились против этих двух писем. И Шакилда заодно.
Когда хозяйка таверны принесла письмо, вастаку очень захотелось удариться головой о стенку. Возможно даже не один раз. Старый он дурак, понадеялся что на севере люди живут не в пример добропорядочнее чем на юге. Ага, как же, держи карман шире. Хорошо хоть вообще не пропало или не перепродали его. Ткань-то алхимическая, дорогая. Нынешний Лорд сам её придумал, чтоб документы было сложнее подделывать.
- Так и есть, госпожа, я - Сирек Шакилд, посланец Лорда города Сард-ми-Эруме, Давида Зоровавеля. Еще раз благодарю за теплый прием в столь суровые времена. Не ожидал что выживу. Благодарю и за то, что Вы сумели сохранить хотя бы это письмо. - Гунхильд вежливо поклонились. - Я постараюсь отплатить за Вашу доброту, пусть сейчас у меня при себе и не так много ценностей.
- Одно письмо было для гномов, другое - для эльфов. - обратился Сирек уже к эльфе. - Не знаю содержимое письма, но внутри лежит наконечник стрелы. Лорд предупреждал быть с ним очень острожным, это странное оружие. Его вытащили из вернувшегося охранника каравана, на который напали по пути из Умбара. Никакое лечение не помогло, и он умер от небольшой раны, страшно мучаясь. Мне было велено передать эти письма хоть кому-нибудь из ваших народов. Но подождать пока эльфы не придут к решению и передать это решение Лорду. Он почему-то был уверен что ваш народ заинтересуется тем, что есть в письме. Если мне будет позволено и Вы не можете принять письмо, я последую за Вами к тому, кто обладает такой властью.

Ветер дул с гор, снег то и дело срывался с туч, и хотя в целом в этом регионе было не особо холодно, но из-за сырости становилось очень промозгло. Фимболг сидел в одной из башен старой крепости, которая сохранилась лучше других, у потрескивающего камина и дулся в кости с Ульдагом и Мургалаком. Мурхур скорешился с Рафиком и оба двинутых орка занимались сейчас излюбленным делом в виде продажи разного хлама любым недоумкам, что попадутся на глаза. Лагерь орков коптил небо сотнями костров, так что Моргул и его армия без труда отыщут место стоянки. Оставалось только ждать, наслаждаясь бездельем. Отличное время, когда нет приказов и не нужно лишний раз подставляться под вражеские мечи. Впереди явно была большая кампания и навоеваться они успеют. 
В залу влетел один из часовых:
- Командир, там люди опять, с тобой говорить хотят. 
Фимболг выругался, проклиная очередных полоумных горцев, из-за которых он должен покидать теплое место. Уруки вышли за посыльным на улицу, пройдя мимо сидящих у костров людей и орков. Рычание варгов мешалось с ржанием коней вастаков.
Взору орков предстала поистине необычная делегация. Возглавлял ее поджарый человек с выбеленной кожей и бритой головой, с двумя полосами тонких косиц на висках и сеткой татуировок на лысом черепе. Его глаза были слишком узкими, что орку было трудно разглядеть их. Человек был одет в алый халат, подбитый изнутри железом. Рядом с ним был другой, с ног до головы закованный в кольчугу с пластинами и высоком коническом шлеме, с скрывающей лицо железной маской. Третий человек был одет в халат желтого цвета и расшитый красными нитями, по типу того, что был на первом. Этот имел такие же узкие глаза, но был довольно смуглым, а его длинные черные волосы были собраны в хвост, а на длинных вислых усах болтались колечки.
Вся троица была верхом на могучих боевых конях. Звери ничуть не уступали коням Рохана, но были куда ниже ростом. У прибывших Фимболг заметил сложносоставные луки, колчаны со стрелами и сабли. Всадник в шлеме носил еще за спиной щит, а в руках нес копье. У седел были приторочены чьи-то головы, явно принадлежавшие тем, кому не повезло встретиться с этими странными конниками.
Первым заговорил лысый тип:
- Я Тангрыбай, мой земля к востоку от Рун. Я торговать здесь. Ты вести войско Черной Земли?
Фимболг ответил, что он здесь командует и армия Мордора собирается в большой поход за славой и добычей, и готова принять к себе всех смелых воинов. 
- Я услышать. Я и мой свита присоединиться к Мордор. Мы смотреть на новый земли. 
Тангрыбай представил своих спутников. Одоспешенный с ног до головы был великий воин Боерган, а тот, что носил желтый халат - большой военачальник Шонкар. Оказалось, что они путешествовали со своей свитой на запад, торгуя, высматривая новые торговые пути и иногда убивали, чтобы поживиться чьим-то добром. “Свита” Тангрыбая была целым войском числом в полторы тысячи конных воинов. Две сотни были одеты в алые и синие халаты, подбитые железными пластинами, в высоких шлемах с масками. Руки и ноги были защищены пластинчатой броней. Они были вооружены луками, копьями, булавами и саблями. Еще три сотни носили ламинарные доспехи из клееной внахлест кожи и низкие шлемы. Эти были вооружены глефами, саблями и луками. Остальная тысяча были конными лучниками, у каждого было также копье и сабля, а из доспехов они носили войлочные шапки и стеганые кафтаны. С собой они везли несколько десятков телег обоза. 
Войско Фимболга пополнилось хорошими воинами, и это было большим везением. Он не рассчитывал, что кроме всякого отребья удасться собрать что-то пристойное. Чтобы собрать больше воинов пришлось бы идти в поход либо к южному побережью Руна, где находились богатые торговые города. Хотя среди торгашей командир уруков не надеялся найти хороших воинов. Либо к полу диким племенам пастухов и кочевников к северу от моря Рун, что в обоих случаях могло означать начало целой восточной кампании. Не говоря уже о далеких землях Зарунья. Этим пусть умники из Лагбурза занимаются, окучивают тамошние племена и занимаются вербовкой. А Фимболг пока не получал приказов касательно восточных походов.
 

Рханна некоторое время помолчал, разглядывая сидящую перед ним женщину. Всё внешнее было напускным, ненужным. Она была красива. Даже прекрасна. Правда, Рханну это мало интересовало. Конечно, многие жрецы позволяли себе некоторые.. скажем так, развлечения. Рханна же это не поощрял. И сам не слишком интересовался, к слову.
А Дхакира.. в ней было столько страсти, столько огня. Хотя - неудивительно. Учитывая многие факторы. И вот это-то и было потрясающе.
- О нём, ты правильно говоришь. Но короче, так короче. Вечно вы торопитесь. Как Солнце вышло в небо, так и ты появилась - по Его воле. А значит, тебе предстоит сыграть в истории этого мира какую-то важную роль, - он лукаво усмехнулся. - И я хотел бы способствовать этому.
Невдалеке послышался колокольный звон. Один. Это могло значить только одно: в храм проник чужак. Рханна ещё раз посмотрел на небо и наигранно вздохнул:
- Прости, дитя. Я рад твоему появлению, но мне нужно подготовиться к вечерней службе. Надеюсь, ты на ней будешь. После мы поговорим обо всём. Располагайся, гостевые комнаты дальше за садом. Ты вольна делать всё, что тебе заблагорассудится.
Он взмахнул рукой и поднялся со скамьи, подзывая жестом слугу, прятавшегося в тени деревьев.
- Он проводит тебя.

Рханна некоторое время помолчал, разглядывая сидящую перед ним женщину. Всё внешнее было напускным, ненужным. Она была красива. Даже прекрасна. Правда, Рханну это мало интересовало. Конечно, многие жрецы позволяли себе некоторые.. скажем так, развлечения. Рханна же это не поощрял. И сам не слишком интересовался, к слову.
А Дхакира.. в ней было столько страсти, столько огня. Хотя - неудивительно. Учитывая многие факторы. И вот это-то и было потрясающе.
- О нём, ты правильно говоришь. Но короче, так короче. Вечно вы торопитесь. Как Солнце вышло в небо, так и ты появилась - по Его воле. А значит, тебе предстоит сыграть в истории этого мира какую-то важную роль, - он лукаво усмехнулся. - И я хотел бы способствовать этому.
Невдалеке послышался колокольный звон. Один. Это могло значить только одно: в храм проник чужак. Рханна ещё раз посмотрел на небо и наигранно вздохнул:
- Прости, дитя. Я рад твоему появлению, но мне нужно подготовиться к вечерней службе. Надеюсь, ты на ней будешь. После мы поговорим обо всём. Располагайся, гостевые комнаты дальше за садом. Ты вольна делать всё, что тебе заблагорассудится.
Он взмахнул рукой и поднялся со скамьи, подзывая жестом слугу, прятавшегося в тени деревьев.
- Он проводит тебя.

Рханна некоторое время помолчал, разглядывая сидящую перед ним женщину. Всё внешнее было напускным, ненужным. Она была красива. Даже прекрасна. Правда, Рханну это мало интересовало. Конечно, многие жрецы позволяли себе некоторые.. скажем так, развлечения. Рханна же это не поощрял. И сам не слишком интересовался, к слову.
А Дхакира.. в ней было столько страсти, столько огня. Хотя - неудивительно. Учитывая многие факторы. И вот это-то и было потрясающе.
- О нём, ты правильно говоришь. Но короче, так короче. Вечно вы торопитесь. Как Солнце вышло в небо, так и ты появилась - по Его воле. А значит, тебе предстоит сыграть в истории этого мира какую-то важную роль, - он лукаво усмехнулся. - И я хотел бы способствовать этому.
Невдалеке послышался колокольный звон. Один. Это могло значить только одно: в храм проник чужак. Рханна ещё раз посмотрел на небо и наигранно вздохнул:
- Прости, дитя. Я рад твоему появлению, но мне нужно подготовиться к вечерней службе. Надеюсь, ты на ней будешь. После мы поговорим обо всём. Располагайся, гостевые комнаты дальше за садом. Ты вольна делать всё, что тебе заблагорассудится.
Он взмахнул рукой и поднялся со скамьи, подзывая жестом слугу, прятавшегося в тени деревьев.
- Он проводит тебя.

НПС Телерион, Ровандис
 
Телерион замер в ожидании грядущей смерти, но ничего не менялось, за исключением, пожалуй, одной детали – его враг вместо того, чтобы приказать своим ордам атаковать его и разорвать на куски одинокого гондорского капитана, с непонятным воину выражением лица, на котором смешались непонимание и удивление, так и продолжал стоять напротив некоторое время. Телерион сам не заметил, как его брови взлетели вверх, когда Туварс оседлал свою лошадь, приказал войскам продолжать штурмовать город, а в его адрес произнес фразу, что заставила в этот раз удивляться и поражаться уже его. Телерион был уверен, что морэдайн, по факту униженный перед своими подчиненными, возжелает ему самой мучительной смерти, но... Супилли вместо этого словно избегал даже смотреть на него, не сводя мрачного взгляда с другого берега реки, где бились соратники капитана под руководством Ровандиса. 
 
Телерион бросил странный взгляд на Туварса, игнорируя агрессивный рык одного из рослых орков из числа капитанов, судя по его отличительным отметинам, и, поддавшись какому-то неясному порыву, взмахнул мечом, стряхивая с него черные капли крови, а затем вложил в ножны, а щит водрузил на спину. 
 
– Я не знаю, чем продиктовано твое решение, Туварс Супилли из семейства Папратар, но должен признать – я ошибался в тебе, когда говорил про твою истинную природу. В тебе еще силен свет. И, похоже, я сделал правильный выбор. Искренне надеюсь, что нам не придется вновь схлестнуться на поле битвы. 
 
Развернувшись к генералу спиной, Телерион захромал к своим товарищам, которые, увидев это, остановились. Один из солдат двинулся навстречу командиру, взял его под руку, помогая с раненной ногой, и небольшой побитый отряд двинулся вдоль побережья Андуина прочь от черных армий, переправляющихся через реку.
 
Пройдя порядка трех сотен метров, Телерион попросил товарищей остановиться, снял с пояса рог, набрал в легкие воздуха и что есть сил прогудел в него, подавая условленный знак - покинуть город и отступать прочь. Видя, сколько еще сил есть у врага, капитан не обманывался шансами пеларгирцев, и должен был известить друзей и соратников. Спустя несколько долгих мгновений с другой стороны берега разлился аналогичный звук рогов, повторяющих сигнал, и Телерион выдохнул. Они продолжили свой путь к Осгилиату. А из сознания капитана все не уходил этот странный полководец. Похоже, что теперь у Телериона был должок, который он при возможности непременно вернет.
В городе царил хаос. Улицы заливала кровь и своих, и чужих. Когда с того берега донесся сигнал гондорского рога, Ровандис, участвующий в одной из многочисленных локальных схваток, вздрогнул и кинул взгляд на реку. Конечно, он не видел ничего, что происходило там после того, как "Белый Цветок" и три других корабля под предводительством его капитана причалили к берегу, найдя там последнее пристанище, но видя орды врагов, Ровандис с тяжелым сердцем простился с воинами. И будь звук рога и сигнала иным, нежели оговоренный - по высоте, длительности и числу интервалов - он бы решил, что то орки насмехаются над убитыми. Да и Телерион был не из тех, кого могли бы заставить трубить отступление, угрожая смертью. Но как они выжили?!
 
Вопросов было слишком много, а вот времени для ответов - не было вовсе, и Ровандис тотчас протрубил в ответ, и десятки рожков вторили ему. Воины под прикрытием лучников и небольших отрядов других стражей устремились прочь, к северной границе города. Большую часть раненых уже вывезли, немногих несли на руках и носилках, а потом закрепляли на лошадях, на которых сажали и сопровождающих. Скакали по два, иногда по три человека, солдаты загружались в немногие оставшиеся телеги, которые выгоняли за ворота. Под крики командиров и Ровандиса, отступавшими одними из последних, эвакуация подходила к концу, и когда все раненые отошли на безопасное расстояние, двигаясь к Линхиру, оставшиеся стражники расхватали лошадей и стремительно кинулись следом, двигаясь зигзагами и избегая стрел орков. Не всем это удалось - Брегар, Белатар и Артамир скакали рядом, остальных из числа командиров видно не было. А что с Телерионом, капитан стражи не знал. Не знал и о судьбе бургомистра Талбранда - когда стражи пришли, чтобы увести его из города, того уже не было в покоях. 
 
Город был сдан, ибо если Телерион сигналил отступление с другого берега - знал, что делал. Они обязательно отобьют Пеларгир силами гондорских армий. И если ему попадется военачальник темных войск, разговор с ним будет короткий - по длине кинжала. 
 
 

- О моём вечном господине, - Голос снова набирает силу, облачается в страсть, будто изнутри накатывает высокая штормовая волна, принося чувства, разжигая её сердце и душу, переполняя ту не просто преданностью - фанатизмом, истинной верой в единственную допустимую истину. Всё иное ложь, любое отличное мнение - ересь. Их Тёмный Владыка - единственно важное, единственно весомое. И мир будет гореть в пламени ради него, а коль воля его будет такова, что и они должны с этим миром сгореть - она на костёр взойдёт последней, чтобы превозносить своего Владыку, пока есть хоть единая живая душа в мире, - О том, кто привёл меня сюда, о том, кто убил мои глаза, чтобы они не лгали мне, о том, кто отдал себя небесам, земле и морю, и небеса, земля и море вовеки его и только его. О том кто был прежде всего, и прежде всей лжи, о том кто жизнь и смерть. Но ты ведь ведёшь меня к чему-то, Жрец. Так пусть дорога твоих речей будет короткой для той, что преданна истово и искренне.
 
Тон смягчается быстро - умелые голосовые связки допускают и нежность, и хрипотцу, тот голос, что мог бы показаться голосом любовницы после долгих утех. Порочность, которую нет нужды прятать за благочестием, ибо его она лишена совершенно. Всё, что не могло в ней послужить Мелькору было отброшено и забыто, вычеркнуто, стёрто.
 
Когда-то жила маленькая девочка Дхакира. Слепая, почти беспомощная, но никогда не унывающая. Может, эта девочка когда-то и любила тех, кого сейчас звала лишь слугами. Рабами своей воли, которая ей тоже не принадлежала. Может, эта девочка бы оступилась, остановилась, отвернулась, но этого не случилось, и не случится уже впредь. Единственный вопрос, что она задаст на пороге смерти будет лишь о том, было ли её служение достаточным. Единственное, о чём она будет сожалеть - это о том, принесла ли она достаточно жертв.

- Нет-нет, - жрец рассмеялся. С одной стороны Пророчица была права, этот культ возносил Гневного Соратника Бога. Все это знали, как знали и то, что без воды рыба долго не проживет. - Мне нравится твоя искренность. Она не может не восхищать. Но всё не совсем так.
Он поднял голову к небу и закрыл глаза, подставляя лицо жаркому дыханью южного ветра. Жрец любил жару. Любил огонь. Вот уж на что можно было смотреть бесконечно. Это как созерцать круговорот жизни: пламя дарило жизнь, и оно же эту жизнь отнимало. И что ты ни делай, как ни проси, закона мира не изменить. И это завораживало.
- Я чувствую твоё негодование. Не гневайся, - он хитро прищурился, вглядываясь в лицо Дхакиры. - Ты всё верно говоришь, Он пришел Первым. Говорят, солнце тогда было очень жарким. Но от Него веяло жаром много более сильным. И был Он светел, хотя лик Его пугал.
Рханна открыл глаза и в упор посмотрел на девушку, словно запечатлевая в памяти мельчийшие детали внешности. Сравнивая. Может он обознался? Пророчица скорей была противоположностью. Внешней, по крайней мере.
- Он поведал тогда о многом, но более всего - о Тёмном Владыке, которому подвластно и небо, и земля. И всё, что меж ними. И солнце Он даровал нам затем, чтоб оградить от козней тех, кто желал роду человеческому горя и страданий. Ты ведь знаешь, о ком я?

Ворон с интересом выслушал Мейдвиг, мысленно делая зарубки в памяти. Со времен побоища у Горы не было вестей о нападениях между Мглистыми и Лесом. И даже в те лихие времена, орки редко заходили так далеко от гор и не переходили реку без особой нужды. Ибо страшились они Медведя, под чьим надзором были окрестные земли. Сейчас же о них уже лет десять, как не слышно ничего. Так откуда же могли пройти нападавшие? Слишком много вопросов, надо будет по утру хорошо осмотреться. И Карн этот. Видимо тел убитых не было, если Мейдвиг не уверена, что здесь случился бой. Так куда могли деться члены каравана? И почему оставили этого человека? 
Ворон пока что решил держать свои подозрения при себе. Не буди лихо, пока оно тихо. Кажется так люди говорят. Эльфы же поговаривают, что не следует лишний раз называть Зло по имени. Но похоже это дело расследовать им все же придеться. 
Увидев в рыжеватом свете костра лицо своего спутника Ворон все понял. Глорфиндел справедливо волновался об их миссии. Дилемма вырисовывалась. Однако пробыв последние тысячи лет в должности посла Ворону было не впервой решать сложные загадки и выпутываться из непростых ситуаций. 
Между тем обстановка была довольно приятной, несмотря на тревожный повод встречи. Ворон подметил как воительница поначалу немного напряглась или даже смутилась в присутствии Глорфиндела. Не сказать, чтобы Ворон повел себя иначе при первой встрече. Все-таки про эльфа из Гондолина слагали легенды уже тогда, когда сам Ворон только появился на свет. Но это быстро проходило. Теперь же в присутствии Глорфиндела на синда всегда накатывало какое-то спокойствие и уверенность в собственных силах. Словно скала, которая подпирает тебя и не дает упасть в пропасть.
В Ривенделле Ворон тоже любил иногда появляться, там всегда царило умиротворение и покой. Иногда этого не хватало после долгих скитаний в диких землях или жизни среди людей, как бы Ворон не любил последних. К тому же в Последней Обители никто не потревожит тебя лишний раз. Можно бесконечно гулять по террасам Имладриса и не встретить ни души, если сам не захочешь. А вот дома Ворон бывал редко, слишком много там было воспоминаний о былом, об утерянном блеске старых дней и многих потерях.
- Глорфиндел говорит верно, и есть у нас с ним миссия. Владыка Элронд попросил проверить правдивы ли слухи. Десять лет назад, когда мы с твоим, Мейдвиг, отцом бились у отрогов Эрэбора, Совет Мудрых изгнал темную силу из южного леса. Про нее до сих пор в Эсгароте и Дейле рассказывают сказки, которыми пугают детей. 
Синда сделал паузу, бросив беглый взгляд вокруг. Да, хороши конечно разговоры на ночь глядя. Но нужно было прояснить ситуацию, да и скрывать чего-то от друзей и соратников Ворон не привык, несмотря на свой род деятельности.
- Я так думаю, что твой караван и наше дело могут быть связаны. Но мы не можем что-то предпринять, пока не решим судьбу этого человека. Оставить мы его не можем ни в коем случае, это ясно как день. Но и брать с собой на юг тоже рискованно. В подобном состоянии ему нужен уход и покой. Может память к нему и вернется. Со временем. 
На лице Ворона заиграла улыбка, которая означала, что он задумал нечто небезынтересное, но скорее всего рискованное.
- Поселения беорнингов далеко от этих мест. Но не спроста это. Ибо есть тут рядом один дом. И дом то Беорна. Боюсь это наш единственный выход, просить его помощи. Он мог бы приютить на время Карна у себя, а после его бы забрали беорнинги. Если нам повезет мы встретим Человека. А уж с человеком я как-нибудь договорюсь. К тому же я бывал у него дома и знаком с ним. 
И Ворон не слукавил, ему случалось гостить у Беорна-Оборотня.  Главное, чтобы им повезло не наткнуться на Медведя. 
- Поедим, а по утру двинемся в путь. Эльфийский конь не даст человеку упасть. К полудню уже будем у Беорна. Ночную стражу мы поделим с Глорфинделом. 
Эльфам сон был без особой надобности, а вот людям стоило отдохнуть.
 

- Нет-нет, - жрец рассмеялся. С одной стороны Пророчица была права, этот культ возносил Гневного Соратника Бога. Все это знали, как знали и то, что без воды рыба долго не проживет. - Мне нравится твоя искренность. Она не может не восхищать. Но всё не совсем так.
Он поднял голову к небу и закрыл глаза, подставляя лицо жаркому дыханью южного ветра. Жрец любил жару. Любил огонь. Вот уж на что можно было смотреть бесконечно. Это как созерцать круговорот жизни: пламя дарило жизнь, и оно же эту жизнь отнимало. И что ты ни делай, как ни проси, закона мира не изменить. И это завораживало.
- Я чувствую твоё негодование. Не гневайся, - он хитро прищурился, вглядываясь в лицо Дхакиры. - Ты всё верно говоришь, Он пришел Первым. Говорят, солнце тогда было очень жарким. Но от Него веяло жаром много более сильным. И был Он светел, хотя лик Его пугал.
Рханна открыл глаза и в упор посмотрел на девушку, словно запечатлевая в памяти мельчийшие детали внешности. Сравнивая. Может он обознался? Пророчица скорей была противоположностью. Внешней, по крайней мере.
- Он поведал тогда о многом, но более всего - о Тёмном Владыке, которому подвластно и небо, и земля. И всё, что меж ними. И солнце Он даровал нам затем, чтоб оградить от козней тех, кто желал роду человеческому горя и страданий. Ты ведь знаешь, о ком я?

- Как скажешь, Солнечная, - хмыкнул Рханна, проходя одним из многочисленных коридоров древнего Храма. Стены его были украшены рисунками, словно бы проступившими сквозь камень из самых глубин истории. В них была рассказана история сотворения мира и воцарения Мелькора Великого и соратника его - Гневного Солнца. Ничего не упустили древние, вложившие душу в эту рисунки. Точнее - возложившие. Ни единого момента. Как жаль, что мало кто может оценить красоту и величие.. впрочем, неважно. Если бы кто черной кости сюда и добрался, это было бы последним, что он увидел.
Повеяло свежестью и жрец вышел во внутренний двор. А точнее, в прекрасный сад, разбитый на суровой и каменистой земле. Это тоже было наследием от предыдущих жрецов - вряд ли бы кто из современников мог так зачаровать землю, чтоб она родила этот полный жизни и умиротворения уголок жизни. Да и кто бы стал тратить время и силы на это? Рханна бы точно не стал, но с удовольствием пользовался причитающимися благами.
- Талла Рханна, так можешь называть меня. - он опустился на одну из скамеек под раскидистым деревом. Ветви дарили умиротворяющую прохладу. Солнце сегодня пекло немилосердно. Так часто бывало в последнее время. Неудивительно, конечно. - Сегодня жарко. Садись.
Помочь девушке он даже и не подумал. Глаза он видел, конечно. Вот только ЗНАЛ, что Дхакира нуждается в поддержке едва ли не меньше всех в этом городе. Глядя на её движения - и не видя лица - любой бы подумал, что перед ним зрячий человек.
Хотя Дхакира и была зрячей. Более зрячей, чем многие. Дар, что поможет ей. И Рханне поможет тоже.
- Знаешь, почему мы зовемся культом Черного Солнца?

Значит, гордая воительница расследовала пропажу обоза, и, судя по тому, что она больше ничего не сказала, все, что она в итоге нашла – это расколотые бочки и следы битвы. Кто её спутник – она тоже не ведала. Ей было известно только его имя и то, что он ничего не помнил. Ещё одна загадка. Человек мог оказаться как выжившим охранником обоза, так и случайным путником, которому просто не повезло оказаться не в то время не в том месте. Или даже одним из налётчиков, которого из-за ранений бросили свои же. Глорфиндел не любил это чувство недоверия, но в такое смутное время нельзя было забывать об осторожности. Хотя видимых повреждений на человеке не было. Да и не в обычае эльфов было оставлять незнакомца, попавшего в беду, на произвол судьбы из-за одного лишь смутного подозрения.
- Если память отшибло напрочь, вернуть мне её не по силам, - грустно сказал Глорфиндел. Тут нужен был целитель поискуснее, например, владыка Элронд, хотя и его сил могло оказаться недостаточно, потому что не все раны были подвластны обитателям смертных земель. – Пока что я сделал всё, что мог, хотя позже не помешает поискать целебные травы. Пусть поест, сколько сможет. И пусть выпьет это!
С последними словами эльф положил рядом с бородатым человеком флягу, в которой была чистая эльфийская вода, прибавляющая сил. Бедолага уже явно выглядел лучше, но если он не сможет пить самостоятельно, ему следовало помочь.
Глорфиндел присел у костра. Больше ничего сегодня нельзя было сделать. Ещё немного покопавшись в своей сумке, он достал оттуда некоторые яства: яблоки, сушеное мясо и белый хлеб, испечённый в самом Последнем Домашнем Приюте. Также была ещё одна фляга с золотистым напитком. Угощения были скудны – ведь странники же были не у себя дома, это была всего лишь походная стоянка. Но всё-таки и эльфам было чем поделиться с людьми. Кстати, люди, пробовавшие пищу эльфов, обычно говорили, что она была вкуснейшей на свете.
- У нас есть белый хлеб и не только, можете угощаться, - сказал светлый воитель.
Северянка между делом сообщила, что неплохо было бы взять бедолагу в седло. Воин из Гондолина неуверенно покосился на своего собрата – не то чтобы он не хотелось помочь человеку, но у эльфов и самих была важная миссия, связанная с разведкой. К тому же поселения беорнингов остались далеко позади.
По округе разносился приятный душистый запах трав. За это стоило благодарить эльфа из Лихолесья. Глорфиндел не очень хотел вмешиваться в завязавшуюся беседу двух старых знакомых, но всё-таки кое о чём он не мог умолчать. Для разведчика делиться планами мудрых, возможно, было не лучшим выбором, но всё-таки нельзя было не предупредить друзей об опасности.
- Вам бы следовало проявить большую осторожность в этих местах, - серьёзно сказал светлый воитель людям. – Эльфы шепчутся, что тень могла вернуться в Лихолесье.
Обитатели севера могли слышать о Некроманте и его зловещей крепости на Амон Ланк. Некроманта изгнали из великого леса не так давно, так что молва о нём ещё не должна была исчезнуть. Особенно если эта молва не содержала в себе ничего хорошего, а только лишь чёрные слухи. Конечно, ещё до конца не было понятно, что за собой скрывали последние события, но то, что они в любом случае таили в себе опасность – это было яснее ясного. К предостережениям Владычицы Лориэна Галадриэли нельзя было относиться легкомысленно.

=====> Минас Моргул
 
Дружный отряд орков шёл по мрачному тракту Моргульской Долины, а преодолев её вышел в Горгорот, направив стопы прямиком к первой стоянке у дороги. Здесь обычно было относительно свободно для размещения лагеря. Справа и слева, вдоль дороги стояли селения орочьих племён, а здесь часто останавливались проходящие отряды. Стояло костровище, можно было также пополнить запасы воды, которую впрочем человеку пить не стоило. Именно по этой причине, на лошади у Туварса покоился двойной бурдюк. Отдохнув и полакомившись человечиной, которую ранее предоставил оркам сопровождаемый ими чародей, отряд во главе с всадником морэдайн двинулся дальше. Особенных проблем по дороге через Горгорот, не происходило. Как обычно случалось, пару раз какие-то группировки орков пытались окликнуть отряд, наверное для того чтобы что-то спросить, но едва завидев знамя той крепости, откуда держал путь отряд, спешно ретировались. Это была едва ли не рутинная поездка по равнине Горгорот. Очередной привал, тут уже и самому Туварсу надо было как следует выспаться. Ему поставили небольшой, низкий, чёрный шатёр, а войдя внутрь сам морэдайн выполнил внутри ритуал защиты, и начертил на полу клинком магический круг, после чего расстелил шкуру и возлёг отдыхать. 
 Двигаясь дальше, отряд обошел выступающий горный хребет, отделявший Горгорот от земель Нурна. Обходили с востока, по исхоженному тракту, и вскоре уже шли вдоль травянистых степей житницы Нурна. Вот здесь половина отряда отделилась, и встала лагерем укрываясь в скалах от то и дело являвшегося солнца. Всё же как ни крути, плантациям оно под час было необходимо, а вот оркам не то чтобы сколь нибудь вообще. Вторую половину отряда составляли чёрные уруки, впервые появившиеся в Мордоре ещё пять веков назад. С этой небольшой дружиной Туварс двигался вдоль широких плантаций, слушая плети и бурчание рабов, что тут работали. Днём за ними смотрели люди, а по ночам орки. До рынков двигать было ещё далеко, и потому добравшись до очередной стоянки, отрядом был организован очередной привал. За время движения морэдайн изрядно под утомился, ведь его б воля он отдыхал хотя бы каждые пол дня, но таков был стиль его работы. Он предпочитал всё делать быстро, чтоб иметь время в запасе на всякие непредвиденности, которые могли приключиться.

Видал я твои буяны, тролля мне в зад *приглушенно ворчит*, проще пойти оркам по бубну настучать, чем оттуда выползти живым 

- Как скажешь, Солнечная, - хмыкнул Рханна, проходя одним из многочисленных коридоров древнего Храма. Стены его были украшены рисунками, словно бы проступившими сквозь камень из самых глубин истории. В них была рассказана история сотворения мира и воцарения Мелькора Великого и соратника его - Гневного Солнца. Ничего не упустили древние, вложившие душу в эту рисунки. Точнее - возложившие. Ни единого момента. Как жаль, что мало кто может оценить красоту и величие.. впрочем, неважно. Если бы кто черной кости сюда и добрался, это было бы последним, что он увидел.
Повеяло свежестью и жрец вышел во внутренний двор. А точнее, в прекрасный сад, разбитый на суровой и каменистой земле. Это тоже было наследием от предыдущих жрецов - вряд ли бы кто из современников мог так зачаровать землю, чтоб она родила этот полный жизни и умиротворения уголок жизни. Да и кто бы стал тратить время и силы на это? Рханна бы точно не стал, но с удовольствием пользовался причитающимися благами.
- Талла Рханна, так можешь называть меня. - он опустился на одну из скамеек под раскидистым деревом. Ветви дарили умиротворяющую прохладу. Солнце сегодня пекло немилосердно. Так часто бывало в последнее время. Неудивительно, конечно. - Сегодня жарко. Садись.
Помочь девушке он даже и не подумал. Глаза он видел, конечно. Вот только ЗНАЛ, что Дхакира нуждается в поддержке едва ли не меньше всех в этом городе. Глядя на её движения - и не видя лица - любой бы подумал, что перед ним зрячий человек.
Хотя Дхакира и была зрячей. Более зрячей, чем многие. Дар, что поможет ей. И Рханне поможет тоже.
- Знаешь, почему мы зовемся культом Черного Солнца?

- Это имя для колдовской ночи, Жрец, - То, что в иных устах звучало бы пренебрежением, в её звучит титулом выше королевского. Она не чувствовала, что за ней наблюдают - ничего не ощущала, поглощенная религиозным восторгом, в моменте, в миге, в экстазе - ей бы принести собственное сердце на этот алтарь, для её всеведущего всемогущего Бога, - Не знай я, что приносить в дар, не была бы достойна ни единого из своих имён. Веди. Мои люди меня подождут столько, сколько это будет требоваться, пока я не решу, что они достойны войти в обитель Бога, и умрут, не сходя со своих мест, если в их крови недостаточно силы выдержать испытание. Но её, я верю, достаточно.
 
Они были её верными, и всё же, она испытывала их, почти истязала. Из верность ей, их стойкость, их убеждённость. Костяк должен быть прочен, или вес грядущего сомнёт его.
И нет, Дхакиру не удивляло ни капли, что её ждали. Так и должно было быть, так было суждено, и жрец её Бога не сумел бы её не узнать, как и она никогда бы не спутала верного с неверным. Раз он узнал её, то значит это что вера его крепка.
 
- Мне не было открыто твоего имени, Жрец. Могу ли я узнать его? - Она не видит его жестов, но привыкла к тому, что те есть, знает нравы людей, знает привычки людей, а не будь жеста, так вела бы себя, словно они были. Её Бог лишил её зрения - о таком тяжком испытании плакала и голосила её мать, жалея себя, жалея, что не дала мужу здорового ребёнка, глупая - ибо Бог одарил её щедрее прочих. Мелькор избрал её жить и умереть во славу его, ради него, во имя его, и даровал ей вечную ночь.
 
А ещё он даровал ей дорогу к этому Храму, и милостей больших не было нужно. Жертвы приносятся Богу, а не Богом.

Вопрос доверия для Мегарда вставал иногда очень остро. Для большинства местного населения его не было вовсе, ибо никому нельзя доверять. В любом случае, полукровка пока что доверял только двум существам. И в компании одного из них он сейчас находился. Иначе он никогда бы не допустил такого... Компрометирующего его убеждения положения.
- Мег, я тебя ценю и уважаю. Но ты уже полгода странный как крыса траванувшаяся. - произнесла Тамара с легкой отдышкой.
Тамара была бой-бабой. Говорят, у нее в предках были холмовые тролли, но трындеж это все, по словам самой Тамары. Просто она была здоровенной, мощной и красивой, даже волосы были. Что вызывало зависть у менее низкорослых особей. Учитывая рост Тамары почти в семь футов, низкорослыми были все остальные.
- Ты опять заткнулся, как эльф на допросе. - бледная орчиха судорожно вздохнула от неосторожного движения. - Волчьи Хвосты - те еще засранцы, и получили по заслугам, в этом ты прав. Остальные племена точно усвоили урок и больше к тебе не полезут. Но ты уверен что оно того стоит?
Мегард промолчал снова. Он сосредоточенно глубоко дышал, стараясь не сбиться с ритма, и мертвой хваткой вцепился в плечи Тамары. Что, учитывая разницу в размерах, при обычных обстоятельствах было не так-то просто сделать. На ум почему-то приходили аналогии тех видов пауков, у которых самка в 3-4 раза больше самца. В районе бедер Тамары ритмично влажно хлюпало.
- Я серьезно. Как будто тебе глубоко насрать на те принципы, по которым жил лет... Сколько? Тридцать, вроде? Не важно! - еще один судорожный вздох через стиснутые зубы орчихи и Мегард остекленевшим взглядом вперился куда-то в вечерние сумерки леса. - Как там было? Не бухать, не сношать, не плавать, не петь, не терпеть шнягу, не лезть не в свое дело и... И еще много чего. А тут, внезапно, БАХ! - и вот они мы здесь, вдвоем, "наслаждаемся видом", так сказать.
Полукровка наконец повернул голову от леса и уставился куда-то в район соединения двух тел. О своем решении Мегард пожалел спустя 4 секунды от начала действа, но отступать было поздно. Лежащие на груди многочисленные юбки Тамары тоже намекали что никуда одиночка теперь не денется.
- Ты можешь... Быстрее? - процедил он через сведенную судорогой челюсть.
- Ага, щас, уже побежала. - скучающим тоном ответила Тамара и ритм хлюпов стал лишь немногим быстрее. - И на кой тебе это надо? Знаешь, обидно что ты меня так используешь. Мне как бы почти сотня лет, а я как снага на побегушках. Никакого уважения. Если б в тот раз ты не помог мне близнецами разродиться, хрен бы я тебе помогала. И тот случай с медведями. И когда младшенький заболел, а через него и все остальные. И когда того говноеда-отравителя прижучил.
Очередную тираду встретила порция молчания и тяжелого дыхания от Мегарда. Тамара сама вздохнула, пытаясь контролировать отдышку хоть как-то. И с силой протянула бы себе ладонью по лицу, но обе руки были заняты полукровкой, который лично и настойчиво рекомендовал "не отпускать ни в коем случае". Ну, зато он был теплым, надежным и тяжелым. А что по чувствам как дохлая селедка - ну кто ж не без греха?
- Ладно, готовься, чую я что конец скоро.
А в ответ опять тишина. Тамара собралась с силами и мыслями, сосредоточившись на мерных покачиваниях. Хлюпы стали реже, зато в них прибавилось мощи. Орчиха ясно чувствовала как на плечах проступают синяки от мертвой хватки полукровки, но что ж поделать. Да и вообще, кто бы мог подумать что этим вечером будет подобное испытание выносливости? Уж точно не Тамара, как раз занимающаяся воспитанием упомянутых близнецов. Не осталось нормальных мужиков в Фородвайте, один мусор какой-то. 
- Так, я сейчас... Сейчас... СЕЙЧАС... ВСЁ!
Запыхавшаяся Тамара наконец-то разжала хватку и опустила на твердую землю не менее запыхавшегося, только от страха, Мегарда. За спиной простиралась Смоляная - река мелкая, не выше груди среднестатистическому орку, но довольно быстрая. Даром что течет по равнине. И холодная просто Мелькор помилуй. Поэтому переправляться через нее та еще морока, особенно для тех, кто не умеет плавать.
- Бррррр! Если у меня после этих приключений отморозится вагиська, я тебе уши надеру!
Тамара скинула из-за спины рюкзак полукровки и собственную булаву, требовательно протянув руку к своим юбкам. Они, как и сапоги, были отданы Мегарду на сохранение. А то ишь, прынц, таскай его за спасибо на руках! Свети тут вагиськой на весь Фородвайт!
- Держи. - полукровка жмотиться не стал, складывая вещи на землю невнятной кучей.
И сам сел рядом, такой же невнятной кучей. Нахождение так близко от глубокой воды с течением вызывало панику до дрожи коленей. Спасибо, четырех утоплений Мегарду хватило с лихвой.
- Ну вот и нахрена тебе переться в этот жестокий и непознанный мир? 
Ничуть не смущаясь того, что она голая до пояса - чего там Мег не видел, тьфу - Тамара несколько раз присела, разогреваясь. И только потом начала одеваться, краем глаза наблюдая за прикинувшимся без сознания Мегардом. Который опять проигнорировал все её слова. Ну что за неуважение. Орчиха подошла ближе и попинала тело, чтоб оное открыло глаза и увидело наконец что к нему обращаются.
- Нет чтоб остаться, завести себе племя или хотя бы банду... Я открыта для предложений, если что. - Тамара ухмыльнулась, показывая почти целые зубы. - Какие засранцы у нас получатся, м?
Мегарду, лежащему на спине, открывался дивный вид на две надетые юбки из шести, которые облепили бедра толщиной почти с талию полукровки. Невольно вспомнилась та самая история, где Тамару на каком-то большом сборище оскорбили фразой из разряда "бабьим духом понесло". Обидчик был отловлен за шею и с криком "занюхни, дерьма кусок!" сунут под юбки в район того места откуда дети вылазят. Так и умер. Череп треснул, зажатый между бедер.
И ему предлагалось тоже побыть между этих бедер. В виде одного из отцов детей Тамары. Аж холодный пот прошиб.
- Не надо. - Мегард поспешно поднялся перекатом к сумке.
Немного в этой сумке пошуршал, пока ухмыляющаяся Тамара приводила себя в порядок и натягивала сапоги. Наконец вытащил недавно выкопанный аметист, с полкулака размером.
- Плата. - мутный камешек был протянут орчихе, у которой на шее и на кольцах в разлапистых ушах обосновались примерно такие же камушки.
- Оооооо! Мег, ты знаешь как яйца подкатить к бабе! - аметист был схвачен  и немедленно упрятан в мешок, висящий на поясном ремне. - Ну что, тогда прощаемся?
- До встречи, Тамара Яростная. Пусть твои сыновья и дочери приумножат вашу славу. - Мегард протянул руку для прощания.
- До встречи, Мегард Хладнокровный. Пусть никто не нападет на тебя со спины. - протянутую руку в ответ схватили за предплечье, слегка тряхнув.
На этом все реверансы были завершены. Мегард подхватил свой рюкзак и направился к возвышающимся на юге горам. Тамара - по течению реки, найти переправу пусть и с быстрым течением, но покороче.

Не помнит... Имени... Рунвара! Это было просто неслыханно, да кто в трезвом или нетрезвом уме может такое сказать?! Кто в северных землях не знает народного героя и сочинителя веселых песенок? Любичика женщин и грозу разбойников?! Профессионального спасителя прекрасных дам и победителя драконов? Тем более, что Рунвар то его, склерозника старого, то знал! Ну работа у скальда такая. Может у мужика и правда проблемы с памятью, не молод уже. Или шутит так? Ну за такие шутки... В зубах бывают промежутки! Но увидев в руках Лайна блестящие, словно солнышко после дождя, золотые монеты, и услышав заветное "Две пинты пива НАМ", - скальд мигом отбросил все нелицеприятные мысли о собеседнике, воспылав к оному если не доверием, то пониманием. Не, ну может правда память слабину дает, с кем не бывает-то. Рунвар и сам после хорошей попойки с трудом собственное имя вспоминает и надеты ли на нем подштанники. 
- Гунира? Толстяка? Да слышал, но сам не ходил с ним. А что пару месяцев назад было еще вспомнить надо, - скальд решил поддержать собутыльника в его беде с забывчивостью.
Получив в руки заветную кружку, скальд сделал хороший глоток. Ух, хорошо же. Доброе пиво варят в Окуне, хмеля и солода не жалеют. Недаром трактиры поскромнее готовы отвалить за бочку окуневского пива хорошую цену. Ох по дурости то один раз собрался Рунвар одну такую бочку спереть... Еле ноги унес, потом еще неделю прощения у хозяйки выпрашивал. Тролль попутал, не со зла жеж.
А Лайн немного разговорился. Подивился певец, отчего мужик так подгорный народ не жалует. Да на торговле с Подгорным королевством, Эсгарот и Дейл распухли, как на дрожжах! Странный он. Но слухи и правда ходили. Рыбаки вон болтают, что рыбы что-то меньше чем в том году. Впрочем, этих послушай, так каждый год хуже предыдущего, а только рыбы меньше не становиться. 
- Цены у гномов всегда немаленькими были. Чего тут диву даваться. Может Гунир твой скряга от природы или мелко плавает, а? Я вроде его в составе купеческого Вече не припомню. А с гномами торговать, это ж брат… Вложения нужны солидные! Тогда и прибыль потечет. А в Эсгароте-то кому продавать… Шел бы он хотя бы к Беорнингам, те за железо гномов хорошо заплатят. Да, далеко будет. И опасно может быть. Хотя, как Больга побили так и на дорогах тише стало. Не любит видать твой Гунир рисковать. Хочет и рыбку съесть, и на шесток сесть. А так не бывает, это я тебе говорю. Старина Рунвар мастак в таких делах.
Подмигнув собеседнику, Рунвар хлебнул еще пива. 
 

Талла Рханна молча наблюдал за действиями женщины, стоя в тени одной из боковых колонн главного зала. Старший жрец культа Черного Солнца удовлетворенно кивнул, когда она достала флягу. Кровь? Чья, интересно? Надо бы узнать. Но всё же.. Молодец. Знает, чем задобрить Повелителя.
Молчание. На несколько минут всё застывает в тишине. Словно пчела в меду. Благословенные стены храма, выполненного из светло-серого гранита впитывают её сущность, её веру и молчаливые воззвания так же, как земля впитывает влагу после обильного дождя. Но всё когда-нибудь заканчивается - и дождь, и день, и... да всё заканчивается. И все. 
- Рад видеть тебя здесь, Шакти, - Рханна медленно выступил вперед, улыбаясь. Он уже знал её имя, как и знал, что когда-нибудь эта женщина прибудет в умбарский Храм.- И рад видеть, что ты знаешь, что преподнести в дар. Пойдем, Благословленная Солнцем. Я о многом хочу поговорить с тобой.
Он хотел поговорить с ней с тех самых пор, как начал видеть её во снах. В них талла никогда не видел лица девушки, которая должна изменить судьбу не только Уммара, но и.. впрочем, этого может и не быть.
Рханна приглашающим жестом пригласил пророчицу во внутренние помещения, где можно было и отдохнуть, и поговорить.
- Если ты беспокоишься о своей свите, то о них позаботятся и разместят в помещениях для слуг.

И ведь не поспоришь!

Оооооооооо, это уже довольно спорно. Можно уйти в такую глубинную медитацию...

Ну это разные глубины медитаций. Алкоголь поднимает всю тину со дна внутреннего болота. А чай... он помогает не думать об этой тине, а думать о духовном)