Верхние ярусы

[Bogun 795]

Верхние ярусы города, где селились только старые и благородные рода нуменорцев. Со временем жилища обедневших выкупали менее именитые, но более предприимчивые люди. Многие даже не живут здесь, потому что не очень удобно дышать в душных и узких улочках верхнего города, да и обилие стражи возле дворца не воодушевляет, но одно осталось неизменным, чем ты богаче, тем ближе к дворцу у тебя есть дом. И не важно, живешь ли ты в нем. 

[Мурсили Папратар 104]

Долго ли могла продолжаться идиллия последних лет, для главы рода Папратар этот вопрос стал поистине философским. Красивая и мудрая жена его Саластина, умело помогала уладить все проблемы связанные с взаимоотношениями между влиятельными домами, в частности на поприще их отношения к Дому Папратар. Её предки были из нуменорцев колонии Караннун, со временем вынужденные перебраться в Умбар, под натиском аборигенов, но их семья уважала традиции чистоты крови. Сама она собирала информацию о жёнах глав домов, детях, узнавала какими подарками можно выкупить милость того или иного Дома, что помогало в торговле. Сын Мурсили, по имени  Фордорон был ответственным и работоспособным парнем. Он в последнее время всё чаще, по приказу отца брался за работу, не только руководя наёмными работниками отца, но и самостоятельно не гнушаясь ручного труда. Папратар владел долей от городского рынка, сдавая в аренду места, пришлым торговцам, а также одним из ремонтных доков города. Помимо того, Дом Папратар старался как можно чаще выступать медиатором конфликтов между Домами, извиваясь и выскальзывая из того, чтобы нажить себе врагов. Младший ребёнок Мурсили, его красавица дочь Риванна, постепенно подступала к возрасту когда понадобится найти ей мужа, достойного потомка нуменорцев, хотя бы чтоб родители и сам он были в этом убеждены. 

 Но в последнее время в городе не спокойно, и как считал сам Папратар во многом из-за пришлых людей, впрочем активно свою позицию он ни где не высказывал, стараясь сохранять статус-кво. Вместо этого, он думал как и дальше ему укреплять финансовое положение Дома, как недопустить влияние его брата-пирата на сына, и последнее как выдать замуж дочку. К этой дымящейся куче проблем, снежным комом и песчаной бурей добавились письма другого его брата, о котором Мурсили почти забыл. То из Нурна, потом из Удуна, мордорские кребэйны, мудрые птицы приносили ему письма, от которых Папратар ворчал, желая хоть раз этим пернатым заблудиться. Он откровенно боялся своего брата из Минас Моргула, боялся даже больше чем брата Ферраса, который промышлял пиратством. Но именно по этой же причине не спешил противиться. По крайней мере ничего способного нанести вред семье, Туварс Супилли не требовал, а значит брата чародея можно было и уважить, тем более имея шанс подзаработать на этом. Идея найма постоянных караванщиков по Хараду ему понравилась, и в этом начинании он однозначно решил поддержать Туварса. 

[Кхафи 115]

—————— Нурн

Великий город Умбар. Мир с своей историей, которую не дадут забыть никому, кому довелось ступить на его землю. Кхафи одновременно и любила его и ненавидела и всему виной был вид доков. Странный дискомфорт рождался в груди от этой спокойной подчас глади. А песня этого моря и вовсе вызывала смятение в душе. Это очень отвлекало и мешало. Её брат Азафир был воином умбарского дома Имтерати. Этот дом славился тремя своими грузовыми кораблями, что развозили грузы по многим регионам. А так же они владели вышивальными мастерскими, где мастера выполняли золотую и серебряную вышивку. Харадцы были хранителями знаний самых крепких нитей и секретов земли своей пустыни. Кхафи помнила, что её мать была из таких. Она делала не просто вышивку, но самые настоящие обереги, напевая в работе нужные слова,что вплетались в полотно. Иногда она ткала гобелены. Они были особенными, по своему загадочны. Их именовали "полотно дней", и были они легчайшими точно ветер. Кхафи помнила, как скоро бегал небольшой челнок среди тонких нитей. Казалось, что он жил собственной жизнью, а не благодаря женским рукам ходил туда-сюда под тихий напев слетающий с губ. После ухода матери, никто больше в артели не делал эти полотна. Мастеров было очень мало, да и те затерялись в кочевых племенах пустыни.
Вернувшись в город, следопыт не пошла к братьям. Она направилась к дому своего нового нанимателя, с которым её теперь связывал самый крепкий контракт, разрыв которого значил мучительную смерть. Сказав охране на входе кем прислана, она тенью скользнула во двор, после чего направилась показаться главе дома, чтоб он ведал о её прибытии.

Изменено 16 августа, 2023 пользователем Кхафи (смотреть историю редактирования)

[Мурсили Папратар 104]

Новый день в Умбаре, глава Дома Папратар встречал в своей небольшой библиотеке. Правда библиотека эта была по большей части, местом с утилитарным смыслом. Основу её свитков составляли практические советы, учебные материалы, записи предков, переписываемые из поколения в поколение, о том как строить корабли и дома, как вести дела, как содержать и вести поместье, и тому подобные вещи. Здесь же, Мурсили обычно и занимался договорами и пересчётом денег, перед отправкой их в дело, или в казну. Этим утром он знакомился со сметой ремонта одного старого причала, на краю района пристаней, который Мурсили подумывал прикупить. Смету набросал его сын, который ещё на заре ушёл работать в их доке. В документе были учтены разные тонкости, цены на рынке города, и у караванщиков за стенами, на разнообразные строительные материалы, например такие дорогие и влажные вещи как гвозди и клинья. Поистине Фордорон был гордостью его семьи, тем желаннее было для Мурсили уберечь паренька. От дел его оторвала супруга. Встретив возлюбленную благоверную, он узнал о том, что охрана сообщила о некоей девице харадрим.

 Быстро поняв о ком речь, Мурсили попросил её привести в каминный зал. Тут встретившись с Кхафи, он сказал.

— Моё имя Мурсили, я глава Дома Папратар, это моя жена Саластина, и дочь Риванна – представил он присутствующих дам. 

— При встрече с нами в этом доме проявляй должное уважение. Мне известно, что ты работаешь на моего брата, но если бы я не дал согласия, ты не получила бы приёма в этом доме. Даже не думай у нас красть, прислуга знает всё на пересчёте, и брата я не боюсь между прочим – на этой фразе, голос его чуть дрогнул, но для семейных это было едва ли уловимо – имей это в виду. Деньги раз в неделю ты будешь получать в своей светлице. Это на верхнем этаже, северная башня этого дома. Там для тебя приготовили постель, есть стол, стул, свечи. Выход на крышу, а если потребуется что-то ещё, обратись к слугам. И я заклинаю тебя, ведя свою деятельность в городе, не приводи сюда хвостов, не подмочи репутацию нашего дома. Это будет достаточной платой за моё радушие. Надеюсь эти не хитрые правила понятны? — Он вопросительно изогнул бровь.

[Кхафи 115]

В доме Имтерати ей не доводилось проникать дальше порога уличного навеса. Даже будучи ребёнком, она могла лишь бегать по прилегающей территории, но дом... он всегда был запретной территорией. Иногда она заглядывала в окна, сидя на крыше небольшой лачуги что была им выделена. Кхафи видела там другую жизнь. Ту, что могла вести сама, в почёте и служении своему мужу. Но судьба распорядилась иначе. А потому, когда её пригласили в дом Папратар, следопыт замешкалась, прежде чем переступить порог. В тёмных глазах читалась робость и лёгкое неверие, впервые за столько лет собранность временно покинула тело. Для девушки этот порог был символом чего-то нового. Закрытой ранее двери в другую жизнь, за которой можно было лишь подглядывать. Оказавшись в каминном зале, Кхафи медленно вертела головой, покусывая до крови губы и не зная как себя вести, но стоило появиться Мурсили, как она замерла, сложив руки перед собой на груди и с почтением склонилась, как учила мать. Полуприкрыв глаза, она жадно изучала каждую чёрточку и одеяние женщин этого дома, слушая речи главы Папратар. Хотя он и не вселял в неё тех чувств что его брат чародей, девушка преисполнилась почтения к этому семейству, что в её глазах служило тёмному владыке так же как и чародей.

- О, сиятельный Папратар. Вы не заметите моего присутствия если того не пожелаете. Моя работа никоим образом не призвана вредить вашему благополучию и бросать тень немилости духов. Правила этого дома мне ясны. Я долгое время жила при доме Имтерати. Моя мать и мои братья служат им, но меня судьба не связывала с ними долгом. 

[Мурсили Папратар 104]

Слова девы-харадрим просто сбросили груз с души Мурсили, по крайней мере по началу. Однако, когда она указала о другом Доме, хорошо известном ему, напряжение вернулось хоть и по другому поводу. Повернувшись к супруге, он кивнул ей.

— Спасибо дорогая. — Поняв, что муж сейчас заговорит о делах, она последовала к выходу, беря с собой и дочку, а та любопытным взглядом осматривала одежды их гостьи. Когда они остались вдвоём в каминном зале, Мурсили заговорил. 

— Что же, меня радуют твои слова, но кое что хотел бы тебе сказать. Уверен, что ты достаточно ценишь свою жизнь, как разумная девица, поэтому хочу предостеречь. Не как брат того кому ты нанялась, воспринимай это скорее как жест доброй воли. Если в твоей голове закрадётся шальная мысль послужить и дому Имтерати, как делают это некоторые не чистые на руку наёмники, не советую. Известно тебе или нет, но брат Туварс он опасный чародей, и кто знает быть может он может как-то это проведать, и тогда быть беде. Но раз уж ты в услужении, то служи с честью, и это отразится на будущем. Хоть в этом городе и стали забывать такое слово. Более не задерживаю тебя.

Кивнув ей, Папратар сел в кресле у камина и взяв кочергу, начал переламывать угольки. Говорил он искренне, опасаясь каких-либо мрачных историй, связанных с призраками и тёмными чарами, но разрезать путы семьи, он был не в силах. Как бы порой ему этого не хотелось.

[Кхафи 115]

Реакция на имя дома в котором ей довелось расти, вызвала лёгкий накал  атмосферы. Супруга и дочь покинули зал, а Кхафи с какой-то жадностью проводила их взглядом, после чего, оставшись один на один с Мурсили, она чуть склонила голову выслушивая его дальнейшие слова. Стоило мужчине упомянуть дом Имтерати, как на её губах заиграла лёгкая улыбка.

- Служение двум домам не входит в мой контракт. Как и двум господам. - Она снова склонила голову, точно размышляя о чём-то и это отразилось в блеске глаз. Ей бы следовало уходит, ведь разговор формально был закончен. Но раз уж выпала такая возможность узнать правдивость слухов из первых рук того кто был среди дворянства... почему бы не воспользоваться этим. - Что вам известно о слухах среди дворянства? До того как я уходила из Умбара, в порту шептались торговцы о неких спорах.

Кхафи припоминала все моменты, которые успела уловить в тот день, стоя на пристани. Само собой были места куда лучше чем там, например, на рынке всегда роились сплетни. И хотя не всегда полезные, но интересные. Помнится тогда разгружали очередное торговое судно, охрана там была мощная. Был печальный воин, смотрящий куда-то в сторону горизонта, и плачущая девушка получившая весь о пропавшему суженом. Ни к чему не нужные детали, и всё же часть большой картины.

[Мурсили Папратар 104]

Раздробив угольки, Папратар наклонился и подбросил в очаг несколько поленьев, дабы те уже потихоньку начинали заниматься. После этого, выслушав вопрос девы-харадрим, он задумался. По своим измышлениям, Мурсили понял что она только прибыла в город, и сейчас хочет знать просто новости, и возможно какую-то диспозицию. Погладив подбородок, он начал говорить.

— Думаю ты лучше меня знаешь, где водятся разные слухи, и от меня возможно много слухов не узнать, но скажу что известно мне. Послушай. В городе, как обычно идёт торговая жизнь, корсары ходят в свои походы, и в основном обитают в своей бухте, отдалённой от города, наверное знаешь где это? Чуть севернее, по берегу залива. 

Он вздохнул и продолжил.

— Но корабли свои они чинят у нас, закупают здесь оружие, снаряжение, снасти, людей набирают когда нужно не отребье, а толковые мореходы. Так что приток денег они обеспечивают хороший. С другой стороны торговля с южными портами, и караванами с Харада. Ещё, как ты знаешь иногда происходят караваны в Минас Моргул, но они редки из-за итиллиенских рейнджеров. И вот всем этим в городе заправляют семьи. Мы формируем общую казну, на нужды города, недавно вот совместно закончили ремонт городских стен. Но ни кто же спокойно жить не может, есть дома, которые просто стараются грести под себя. Другие говорят, что надо заканчивать с корсарами, и договариваться с Харадом и его принцами о торговле, третьи говорят о возрождении Мордора. Из этих последних есть ещё жрецы. К счастью, у всех наиболее влиятельных домов есть свои воины, как у нас например, это позволяет сохранять паритет, но все вынуждены следить друг за другом, чтобы решать общегородские вопросы, сдерживать городскую чернь от волнений, ну и стараться не нажить внешних врагов, нам итак Гондора хватает, с которым мы пролили так много, крови друг друга, и боюсь прольём ещё. Хотя в этом направлении затишье, наверное благородные рыцари опять делят свои тучные пашни.

Он ухмыльнулся, и продолжил.

— В общем это Умбар, тут переплетаются разные интересы, как семей Умбара, так и народов извне. И простого решения проблем, в этом городе просто не бывает никогда. 

Он чуть потянулся, и посмотрел на собеседницу. 

— Едва ли я смогу рассказать большее. 

[Кхафи 115]

Как и привыкла, Кхафи всё услышанное пропустила через призму своего восприятия. Отсеивая лишнее и не нужное, она сумела понять что правящие дома всё же пребывают в отрыве от реальности которая неминуемо надвигалась. Даже Мурсили был далёк от той истины что оказалась известна девушке. Нахмурившись и приложив ладонь к лицу, она поняла что до сих пор не сняла повязку с нижней части лица. Все её эмоции были спрятаны и лишь угадывались по глазам. А потому, она медленно стянула её и вновь взглянула на мужчину.

- Долго нейтралитет держать не выйдет. Сторону выбирать всё равно придётся. Можно оттягивать это до последнего момента, чтоб не притягивать к себе лишние взгляды. - По словам Мурсили толком не было понятно на стороне каких домов его мнение, одно было ясно точно - этот человек печётся о благополучии своей семьи и будет действовать в интересах их благополучия. Пока это было удобно. В прочем и раньше времени раскрывать карты своей работы девушка тоже не спешила. Мало ли что решит глава дома, в случае несовпадения взглядов. Он мог бы убить её по тихому, а Супилли сказать что это был несчастный случай. - Благодарю вас за ответ. С вашего разрешения, я отправлюсь к себе в башню. С этой минуты без вашего дозволения моей ноги не будет в коридорах вашего дома кроме моей светлицы.

Склоняясь почтительно вновь, девушка попятилась к выходу, дабы отправиться немного отдохнуть и обдумать всё услышанное.

[Мурсили Папратар 104]

После ухода Кхафи, Мурсили ещё некоторое время сидел, наблюдая как горит огонь и размышляя над ситуацией в городе, в свете слов этой шпионки. И как бы он не мыслил, всё время приходил к выводу, что ситуация слишком сложна, чтобы Умбар вообще когда бы то ни было, занял бы хоть чью бы то ни было сторону. Слишком было сложно и многогранно сообщество, жителей этого города. Времена, целые века проходили и разные идеи сменяли друг друга. То одни семьи доминировали в своём влиянии, потом другие, некоторые благородные дома города-государства канули в историю, рассеявшись, другие раскололись на несколько домов. И даже нынешнее противоборство сфер влияния принцев Харада с одной стороны, и сторонников мордорских культов с другой, несомненно пройдёт. Кто-то из этих фракций влияния может на какое-то время взять верх, но всё-равно в Умбаре, никогда не было, да и никогда не будет единого и монолитного мнения, на внешнеполитические вопросы. А если когда-то такое и будет, то это уже будет точно не Умбар, по крайней мере не столь гигантский город-порт, город-государство, каким он являлся в данный момент времени. Встав и перейдя в библиотеку, он вернулся к делам. Из окна доносились разговоры воинов Дома Папратар, которые провели развод, и пока одна группа вступила на дежурство по охране дома, другая отправилась в патруль к торговым точкам этого Дома. 

[Кхафи 115]

Странная, неописуемая свобода сейчас ощущалась во всём теле. Кхафи еле сдерживала дрожь в пальцах, ступая по каменным полам и коврам в богатом доме. Она вдыхала запах благовоний, едва уловимый аромат дорогих свечей, выполненных из лучшего воска. По пути к лестнице в башню, девушка изучала каждую безделушку и картину. Ей хотелось насытится этими видами, ведь едва ли в ближайшее время ей доведётся их снова увидеть. Пользоваться она решила своим окном из башни. Приходить укрывшись сумерками, а уходить едва забрезжит рассвет. Так Кхафи выполнит часть уговора не привлекать внимание к дому. Ко всему прочему, из башни она с помощью амулета призвала к себе кребайна, что сидел на флюгере одной из башенок дома Папратар. Как и было уговорено, она быстро написала письмо, которое отправила своему нанимателю, после чего легла отдохнуть, чтоб с рассветом отправиться в город ища те осколки чужих тайн, которые ей так были необходимы.

Господин чародей. Я прибыла в город Умбар и в дом вашей семьи. Глава дома Папратар принял меня и даже смог рассказать о положении дел среди знати. Слухи что расползаются среди черни были правдивыми и среди правящих домов назревает противостояние. Явно не без участия жрецов, но в городе всё же есть голоса желающие укоренить власть нашего общего господина которому мы служим. Что же до остальных, их стремление к корысти и жажде наживы отталкивает их от истинного положения вещей. Их интересуют только деньги и торговля. Ваш брат же не спешит выбирать сторону, но опасается проблем для семьи.

Ваш кинжал, Кхафи.

[Давид Зоровавель 147]

НПС Сухнехт Фалчедин, зять Давида Зоровавеля

Спустя два года останавливаться у старика Тибаро и его непутевого внука Рухмеля стало нормой. Этим двоим выделялась целая золотая монета в месяц, лишь бы их дом стал перевалочным пунктом и прибежищем для подданных Сард-ми-Эруме. Дом, кстати, тоже был расширен и отремонтирован за счет Лорда Зоровавеля, даром что находится у балрога на рогах, по меркам Умбара.

"В принципе, удобно." - рассуждал Сухнехт в первый раз, когда проводник показал ему массивное двухэтажное здание с примыкающими хлевом и конюшней. - "Точно знаешь что есть крыша над головой, можно оставить вещи и коня под присмотром, да и вон колодец виднеется во дворе. Неожиданно оказаться родственником Его Светлейшества - или, скорее, Бледнейшества - приносит плоды в интересные моменты."

А ведь буквально каких-то три года назад вся кочевая семья Фалчедин могла умереть от какой-то нутряной заразы. Благо, случилось это на землях Сард-ми-Эруме, и проблемой семьи заинтересовался сам Лорд. Особо пребывание во дворе в лекарских палатах юнец Сухнехт не запомнил, ибо валялся в бреду, перемежаемым рвотой и испражнениями. И к нему в таком отвратительном состоянии привязалась дочь двоюродного дяди Лорда, Валире Зоровавель. Когда Сухнехт очухался, он был польщен и напуган. Но Валире оказалась действительно хорошей и скромной девушкой, при таком-то семействе. Сыграли пышную свадьбу как только ей стукнуло 17, самому-то Сухнехту было уже 18. Так семейство Фалчедин, пасущее и продающее стада быков Оромэ, осталось рядом с Сардом. Особо на жизнь семьи это не повлияло, а если и повлияло, то только в лучшую сторону. Вот только с женой, что осталась в Варна Хери отвечать за лекарские палаты, видится Сухнехт редко.

И вот теперь, передав поводья своей лошади Рухмелю, третий сын семьи Фалчедин отправился в дом считать выручку за сегодняшнюю торговлю. Она шла не очень, создавалось ощущение что все затаились и ждут чего-то нехорошего. Ну, подарки семье и жене, а также заказы из Сард-ми-Эруме уже куплены, скоро можно будет гнать непроданных быков и коров обратно в степи Руна.

- Господин Сухнехт. - раздался скрипучий голос Тибаро из тени внутри дома, где старик прятался от жары и пугал неожиданностью. - Вас там в общей комнате на втором этаже посланец ждет, от Лорда.

- А... Ага. Спасибо. - Фалчедин сглотнул и прошел сразу к лестнице.

Самого Давида Зоровавеля Сухнехт видел ровно два раза: когда он пришел удостоверится что Фалчедины идут на поправку и когда поздравлял молодоженов, подарив при этом по драгоценной броши. Одна эта брошь закрыла все долги семейства перед соседями, родственниками и наемными работниками, еще и на покупку клочка земли и дома для стареющих родителей осталось. Что понадобилось Лорду теперь, одному Эру известно.

В комнате действительно обретался незнакомый смуглокожий мужчина, из чистокровных истерлингов. Он спал в кресле, но моментально повернул голову на скрип половицы, сверкнув злющими глазами. Сухнехт, как обычный парень-пастух, не проливающий кровь людей чтобы выжить, здорово струхнул.

- Сухнехт Фалчедин? - мужчина поднялся из кресла, оказавшись чуть ниже зятя Лорда.

- Да, это я. Мне сказали что Вас послал Лорд Давид? - пусть даже телосложением Сухнехт этого истерлинга превосходил, сабли на ремне не имелось.

- Хорошо. Верительная грамота. - в живот Фалчедину чем-то ткнули на манер ножа.

К счастью, это оказался всего лишь скрученный лист из плотной серой ткани, перевязанный зеленой лентой. На ленте болтался сургучный оттиск герба Сард-ми-Эруме - лежащий на камне леопард под пальмовыми листьями. Вроде такая ткань использовалась только для официальных документов Сарда, она какая-то алхимическая и жуть дорогая.

- Что? - глубокомысленно вопросили о смысле происходящего истерлинга.

- Деньги на оплату услуг. - в ладонь ткнулся тяжелый кошель.

В кошель Сухнехт немедленно заглянул и чуть не ослеп: столько золота за один раз он никогда в своей жизни не видел. А может, и не увидит больше никогда.

- Что? - все еще не понимал что происходит титулованный пастух.

- Лорд Давид хочет, чтоб ты повыяснял последние новости в Умбаре. Не важно где и у кого, но как можно больше. К верхам и в религию сказано было особо не лезть, концентрируйся на среднем звене. Слухи от нищих и проституток тоже пойдут, но не увлекайся. Кто куда что продает, какие настроения в народе, потрепанность пиратов, скандалы и сплетни - повыясняй всё, можешь даже записывать. Упомяни что Лорда беспокоит копошение в Мордоре, но не так чтобы очень беспокоит. А я спать. - и да, истерлинг действительно вывалил всё это на несчастного торговца и ушел.

Где-то дальше по коридору хлопнула дверь одной из многочисленных спален и Фалчедин остался один, переваривать услышанное. Судя по всему, его только что назначили официальным представителем Сард-ми-Эруме в Умбаре. Чтобы он тут шпионил.

- Что за %#!@&)$?! - разнеслось по коридору древнее ругательство семьи Фалчедин.

На следующий день

Одет Сухнехт Фалчедин был в самую свою приличную рубашку, куртку, штаны и сапоги. Новый шелковый шарф телепался на ветру вместе с вымытыми и зачесанными назад волосами. Да и сам парень был тщательно вымыт, насколько это возможно в деревянной лохани куском крапивного мыла. Лошадь тоже была вычесана и накормлена. В поясной сумке лежала верительная грамота, на ремнях кроме этого болтался кошель с половиной переданного золота и простенький кинжал. Но все равно Сухнехт всем своим естеством ощущал что ему в этом районе делать нечего. Не того полета он птица.

Собрав волю в кулак, он спешился возле одного из домов, уверенно направившись к охране подле ворот и ведя лошадь в поводу. Вроде адрес тот торговец дал верный, если судить по отличительным признакам. Конечно, до Варна Хери этому дому как пешком до Мордора, но тоже... Внушительно.

- Сухнехт Фалчедин, посол из Сард-ми-Эруме. - проговорил парень даже без запинки и лишь с небольшим копошением предъявил верительную грамоту страже. - Пришел поговорить с главой дома Папратар.

[Мурсили Папратар 104]

 В это время стражники, воины семейства Папратар были немного на взводе, что было явно видно, по их строгим и слегка нервным лицам, окаймлённым густой растительностью, великолепно расчёсанной и подстриженной (особенно это касалось ухоженных бород, как считалось на манер достойных потомков Ниндамоса). Столь же красноречивы были их мозолистые, сбитые руки лежащие ныне на рукоятках оружия. Они все были в лёгких стёганных поддоспешниках, поверх которых были кирасы ламелярного доспеха. Старший из караула у дома, с дорогими перстнями принял бумагу и прочёл её. Осмотрев гостя спокойным, в отличии от взбудораженных подчинённых, взглядом мужчина кивнул.

— Досточтимый посол, я сопровожу вас в сад, во внутреннем дворе дома, и передам о вас господину. Прямо сейчас у него аудиенция, но быть может ради вас, её можно будет прервать прошу. — И пока слуга конюх, в соответствующей котте с вышитым символом Дома Папратар молодой парень, протянул руку, дабы принять поводья скакуна гостя, начальник караула повёл Сухнехта через ворота, за которыми был тёмный коридор (метров шесть) с характерными, небольшими отверстиями по стенам, для "коридора смерти". Далее был небольшой внутренний дворик, окружённый высокими стенами, в которых были разные помещения. Лестницы поднимались, на второй и третий ярусы, а справа стоял явно господский дом. Все здания в этом месте друг к другу прилегали, и потому имелось множество коридоров и ходов. У входа в господский дом, стояла троица совершенно отмороженного вида. Кто жил хотя бы год в Умбаре, сразу мог бы вычислить пиратов с гаваней. У одного была совсем тёмная кожа, ибо он был из числа людей Дальнего Харада , другой носил странную причёску из множества косиц, среди которых могло показаться опасное лезвие. Поясы их были увешаны оружием, а пальцы и шеи золотом. Они с улыбками посмотрели на очередного гостя, и потому начальник караула решил не рисковать, он подозвал подчинённого и передав бумагу ему, отправил воина к господину, а сам остался подле гостя из Рун, на всякий случай. В этот момент, на третьем ярусе, господского дома из окошка молодая девушка, в богатом платье с любопытством смотрела на посетителя дома. 

[Кхафи 115]

Точно по часам, Кхафи проснулась за час до рассвета. Подойдя к окну, она вдохнула прохладный утренний воздух, ощутила как ветер играет распущенными волосами и лёгкой, почти прозрачной длинной рубахой. В этот короткий момент между работой и пробуждением, девушка могла ощутить свою хрупкость и то что в её жизни должны были быть другие правила существования. Её волосы могли бы быть заплетены в две тугих косы, укрытых родовым покрывалом, на руках и ногах звенели бы фамильные браслеты мужа, а не семейные реликвии. Но их предали и теперь побыть собой Кхафи могла лишь в эти минуты. Умывшись и протерев тело, следопыт оделась в более городскую одежду, традиционную для женщин земли Харада. Не забыв так же и своё оружие и амулет с оком, девушка шагнула к оконному проёму и вышла через него, ловко прыгнув на соседнюю крышу. Её старания были более чем вознаграждены тем, что большая часть охраны дома не была потревожена. Оказавшись за границами территории дома, Кхафи уселась на крыше, спрятавшись за небольшим выступом черепицы. Отсюда ей прекрасно просматривалась большая часть города и кусок порта, над которым уже кружили громогласные птицы, в ожидании подкормки у невнимательных рыбаков. Увидеть следопыта могли лишь очень зоркие и внимательные глаза, тогда как ей ничего не мешало следить и за домом Папратар. Нового гостя она увидела почти сразу, начав изучать его походку, то как он говори и что делал. С виду обычный торговец, которых было много. Одежда выдавала в нём человека из страны Рун. Он некоторое время мялся возле ворот, прежде чем войти. Опасность он едва ли представлял, а потому Кхафи потеряла к нему интерес. У неё были свои задачи и пора было уже начать их выполнять. Когда гостя запустили в ворота, она спустилась с крыши и отряхнувшись направилась вниз по улице, но перед этим обратила внимание на женскую фигуру в окне, в которой угадывалась юная дочь Мурсили.

 

------------------Порт

[Давид Зоровавель 147]

НПС Сухнехт Фалчедин, зять (троюродный) Давида Зоровавеля

- Да, благодарю. - поводья лошади передали конюху, и голос даже не сорвался на позорный писк.

Сухнехт отчаянно потел ладонями, но хотя бы старался выглядеть достойно. Даже если один перстень начальника караула стоил дороже всей одежды что сейчас на торговце, включая обручальное кольцо с маленькими изумрудами. Нависающие стены дома были до ужаса непривычными жителю просторов Руна, а из коридора веяло смертельной жутью. Только оказавшись в дворике, под небом, Фалчедин немного расслабился. Дворик не внушал благоговейного трепета мозаиками, фонтанами и клумбами и был по размерам даже меньше чем внутренний сад Варна Хери. А ведь был еще и сад основной...

Гости откровенно бандитского вида ничего кроме беспокойства, плавно перетекающего в панику, не вызывали. Именно от таких типчиков обычно и нанималась охрана караванов. Хотя было немножечко забавно сколько цацек они на себя нацепляли, будто шест торговца бусами на ярмарке. Из-за улыбок этих типчиков Сухнехт старался от начальника караула не отходить ни на шаг, но откровенно прятаться за его спину было ниже достоинства.

"Нужно было пойти в ополчение, хоть на полгода." - судорожно думалось Фалчедину. - "В ученики к опытным убийцам, караванщикам, копейщикам и мечникам. Как старшие сестра и братья. Просто научится как и кого и куда и чем тыкать и как защищаться. И бегать по стенам. И ножи метать. И на скаку стрелять из лука по надвига... Зачем мне это?" - точно так же быстро прервал свой ход мысли Сухнехт, который даже курицу убить не мог, не то что человека.

Самый младший Фалчедин предпочел вместо крамольных размышлений об убийстве людей подручными средствами рассматривать местную архитектуру. Из местной архитектуры на самой верхотуре выглядывала девушка, на которую Сухнехт прищурился, пытаясь рассмотреть. Хотел было ей помахать, даже руку начал поднимать, но трое подозрительных типчиков были рядом и привлекать их внимание лишними действиями не хотелось. Да и неизвестно кто она такая, может она вообще жена чья-нибудь? А он тут с ней почти заигрывает, женатый мужчина? Сухнехт сцепил руки за спиной и с притворным интересом уставился в ближайшую стену.

[Мурсили Папратар 104]

Долгого ожидания к счастью для начальника караула, не было. Девушка в окошке исчезла как только привлекла внимание неизвестного гостя. Она вообще в последнее время рассматривала гостей, гадая не связан ли визит со сватовством. А из дверей, у которых стояли пираты, раздался раскатистый хохот, и внимание самих пиратов полностью переключилось к вышедшему из дверей рослому и крепкому воителю, в плечах который был шире каждого из головорезов пиратов. Пышущий жизнью этот мужчина, имел стриженную бороду, семейное качество синих пронзительных глаз, было также при нём. Спускаясь по лестнице, тот шрамированый флотоводец проговорил, а говорил он громко, по мореходной привычке.

— За мной парни, работы много и много будет золота, пора набрать провизии и отчаливать! Пока-пока — шаловливая улыбка была направлена в сторону начальника караула, который только поёжился и через силу кивнул. После чего тихонько сказал послу.

— Феррас Папратар, брат моего лорда, из корсаров. К счастью здесь он редкий гость. Прошу за мной посол. — Когда шайка пиратов ушла, начальник караула сопроводил Сухнехта через те же двери, через которые вышел недавно корсар. Здесь по стенам висели картины с изображениями виноградников, в стороне на полке пред свечами стоял старинный нуменорский шлем. Страж проводил посла по лестнице на второй этаж, пока они наконец не пришли в просторный зал, где у стен стояли полки с многочисленными книгами и свитками, а посреди комнаты стоял массивный стол, за которым сидел мужчина, с окладистой бородой и глазами усталого человека. За его спиной, на стене висел щит и перекрестье мечей, старинной работы. На щите красовался герб рода Папратар. На чёрном фоне, в нижней части золотая корона, символизирующая род Королевских Людей Моря, мор-нуменорэ, а в верхней части геральдическое изображение двух мечей, остриём в низ повернутых.

 Мужчина взглянул на гостя, а начальник караула тут же поставил для посла комфортный раскладной стул, с набивными мягкими обшивками, в зоне сидалища и подлокотников.

— Добро пожаловать в дом Папратар – сказал Мурсили, после чего посмотрел на нач.караула.

— Любезный, распорядись чтобы мне и гостю принесли вина из погреба.

— Слушаюсь милорд, – ответил служивый и покинул комнату.

— Итак, — Мурсили выпрямился в кресле, — что привело вас ко мне, сударь? — Он говорил спокойно, без какой бы то ни было враждебности. 

Изменено 23 августа, 2023 пользователем Мурсили Папратар (смотреть историю редактирования)

[Давид Зоровавель 147]

НПС Сухнехт Фалчедин, зять (троюродный) Давида Зоровавеля

После подсказки от начальника караула о том, что вышедший из дверей бык, прикидывающийся человеком, корсар и родственник Главы, Сухнехт начал орать на одной очень высокой ноте. Хорошо хоть только мысленно орать и не меняя каменного выражения лица. В очередной раз парень задумался о том, правильно ли он поступил, поверив знакомым торговцам. Не сильно род Папратар походил на "нейтральный и дипломатический". Зато картины красивые.

Не оставив себе возможности рассмотреть кабинет Главы получше, младший Фалчедин почтительно склонил голову, прижав ладонь к груди:

- Приветствую Главу Дома. - по крайней мере, если запинка и была, то практически незаметная.

Сухнехт сел в предложенное кресло, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Что по богатству, что по положению, что по возрасту. Мурсили ему в отцы годился.

- Я... Заранее прошу прощения за возможную неосведомленность в этикете и грубость в общении. Лорд Давид по какой-то неясной причине только вчера назначил меня послом, до этого я не занимался ничем подобным.

"И не планирую больше, у меня от таких встреч может сердце остановится. С быками проще." - подумал Фалчедин, глубоко вдохнув чтоб успокоится.

- Лорд Давид выражает... - Сухнехт замолк, подбирая слова. - Обеспокоенность излишней бодростью и многочисленностью мордорских отрядов, которые начинают замечать дальние разведчики. Поскольку Сард-ми-Эруме находится опасно близко к такому грозному соседу, меня попросили выяснить не знают ли в Умбаре что-нибудь о ситуации в Мордоре и угрожает ли она безопасности Сард-ми-Эруме и окрестных земель. Кроме того, ходят слухи о волнениях среди знати Умбара. Насколько правдивы эти слухи? Повлияют ли внутренние конфли... Разногласия в городе на торговлю и рынок?

Сухнехт немного вспотел сцепленными в замок ладонями, вываливая все причины прихода сразу. Зато немного полегчало - начало разговора было положено, дальше только импровизировать и внимательно слушать.

[Мурсили Папратар 104]

Внимательным взором Папратар вглядывался в собеседника, казалось по началу, что в этом посланце что-то не так. Отнюдь не такими видел ранее Мурсили послов, ответственных за представительство вельмож. Но вскоре, в своей собственной речи, Сухнехт сам разрешил эту дилемму, пояснив что имеет мягко говоря не много опыта в дипломатических делах. Теперь всё встало на свои места, и когда посол перешёл к сути своего дела, порученного ему его господином, Мурсили уже не отвлекался на посторонние мысли. В очередной раз, он слышал схожие вопросы, поистине многим было интересно, что происходит. Впереди явно были смутные времена, а смута вредит росту, бизнесу и дипломатии. Тяжело вздохнув, Папратар посмотрел на собеседника. В этот момент в комнату вошла пожилая служанка, и поставив на стол поднос, она вскрыла бутыль с вином и разлила его по серебряным чашам. Так делалось на глазах у гостя, чтобы он уверился в том, что хозяин дома пьёт из того же источника. Именно по этой же причине, Папратар первым отпил вина, а служанка поднесла бокал гостю. 

 Осушив свой бокал до половины, Мурсили наконец заговорил.

— Мы все сейчас поставлены перед фактом, мощь Мордора в действительности растёт. По моим источникам, уже не только отрядами, но целыми армиями управляет межгорье. Угрожает ли нам это возвышение, всецело зависит от нашей дипломатической позиции, мой юный друг. Как со стороны совета вельмож Умбара, столь же и со стороны вашего господина, повелителя Сард-ми-Эруме. Я не владею подробностями, которые мог бы изложить вам, но я думаю что пока есть возможность поддерживать отношения, торговлю для нас жизненно важно, пока есть такая возможность. Пока рынок существует, мы торгуем, и раз уж вы здесь могу передать вашему владыке предложение, мы можем продвигать торговые интересы Сард-ми-Эруме в Совете Домов Умбара, а для взаимной выгоды, торговцы вашего славного города, будут торговать в нашем секторе рынка. 

Привычным жестом, Папратар прогладил свою бороду. В голове, он представил у себя как прокладываются маршруты из этого приморского города. Был более короткий через Итиллиен, и более долгий через степи земель Рун, Кханд и Ближний Харад. Был ещё скорый судовой маршрут, по морю, через Андуин и потом от берегов Андуина к Сард-ми-Эруме, но тут нужны были хорошие отношения с Гондором, потому что не Пеларгир, так Осгилиат, станут непроходимыми препятствиями. Как ни крути, война если кого обогащала в краткосрочной перспективе, неизбежно обедняла в перспективе долгосрочной. 

[Давид Зоровавель 147]

НПС Сухнехт Фалчедин, зять (троюродный) Давида Зоровавеля

- Благодарю. - очень тихо и вежливо сказали служанке, принимая бокал. В конце концов, если бы не пара подписанных алхимических бумажек с гербом, они с этой служанкой не особо сильно отличались по положению в обществе.

Вино было очень кстати, поскольку у Сухнехта пересохло в горле от длинной тирады. Ну и от волнения тоже. Он до сих пор задавался вопросом почему нельзя было отправить кого-то более значительного, который разбирался бы во всех этих переплетениях интриг. Одну из старших сестер Лорда, к примеру. Фалчедин осторожно пригубил вино, как учила жена, чтоб не показаться подзаборным пьянчужкой, который хлещет всё без разбору.

- То есть... Вы не можете сказать ничего точного о ситуации в городе и новостями о Мордоре не владеете? - немного разочарованно ответил Сухнехт, опуская руку с чашей на подлокотник. - Это очень... Прискорбно. Но ничего не поделать, и я ценю Ваше время, потраченное на эту встречу. Признаться честно, я не рассчитывал сразу встретится с Вами, ведь Сард-ми-Эруме и Умбар не связывают какие-либо тесные или дружеские связи. - вино пригубили еще немного, приятный вкус.

- К моему большому сожалению, я состою в недостаточно близком родстве с Лордом Давидом, чтобы прямо и уверенно говорить от его имени или заключать сделки. - парень понял что сказал, покраснел и поспешил исправиться: - То есть... Не в том смысле что я планировал женится на его родной сестре, а получил всего лишь троюродную, я вообще женится не хотел! Меня там вообще не должно было быть, но она там работала, и как-то так всё заверте... Кхм! - Сухнехт перебил сам себя и кашлянул в кулак, поняв что болтает лишнее и не относящееся к делу.

- Полгода назад, когда я только покидал Сард, недостатка в каком-либо виде товара не заметил, город обеспечивал сам себя. - всё еще красный посол отпил вина и постарался сохранить лицо при плохой игре. - Как Вы можете знать, нынешний правитель Сард-ми-Эруме серьезно настроен развивать врачевание и алхимию. В итоге, как побочные продукты, на рынок стало поступать изобилие лекарств, ядов, красителей, наркотиков, растительной ткани, ароматных масел, тонкостенного стекла и белой стали. Будет ли заинтересован Умбар в чем-либо из этого? К сожалению, я, хоть и торговец, не осведомлен в этих сферах, а лишь в сельском хозяйстве. Но, разумеется, ваши предложения я конечно же передам Лорду! - поспешили обнадежить Главу, чтоб не вызвать гнев оного.

[Мурсили Папратар 104]

Как и подобает по обычаю, Папратар внимательно слушал уполномоченного посланника Сард-ми-Эруме, однако с тем происходило что-то не то. Тот факт что он неопытен, обозначенный ранее самим послом, был благодушно и с терпением принят главой Умбарского Дома Папратар. Однако, если ранее казалось посол сдерживал свою неопытность узами робости, вино вероятно сделало своё дело и на удивление здорово развязало ему язык. И всё же, по началу Мурсили старался всячески сохранить лицо стойкости, перед нахлынувшим на него потоком слов. И несколько даже сдержался от ответа, когда собеседник первым же вопросом обесценил всё ранее сказанное. Мужественно дотерпев до конца, Папратар встал из-за стола сказав.

— Прошу вас, сидите. Я напишу письмо вашему властелину. 

Перейдя к высокому узкому столику, с наклонной поверхностью, он взял пергамент, и открыл чашечку с чернилами, окунув одно из стоящих здесь перьев, умбарец начал бегло писать, избрав в качестве языка вестрон, как наиболее распространённый во всех известных ему землях. 

«Почтенный лорд Давид, владыка города и земель Сард-ми-Эруме. С честью извещаю вас, о готовности поддержки торговцев вашего города, на рынках Умбара. Сюда, вы можете привозить любые товары, в том числе упомянутые вашим посланником благовония, целебные снадобья. Такого рода товар будет иметь здесь ход. К взаимной выгоде, предлагая вам места на рынке, принадлежащие моему Дому, также могу предложить скупку вами изделий из стали, драгоценной нуменорской ковки. По секретам известным лишь мастерам Минас Тирита и Дол Амрота, коими они как и наши, не склонны делиться. Однако в отличит от упомянутых мастеров Гондора, наши мастера могут продать вам свои изделия, безотносительно всякой политики. Также, мы готовы снарядить и прислать вам корабелов Умбара, которые произведут для вас корабли, способные преодолевать даже непокорное по слухам море Рун. 

 С почтением, глава Умбарского Дома Арэдайн Папратар Мурсили"

 Подобной подписью "умбарский дом людей короля" Папратары подписывались всю свою историю с самой гибели Нуменоре и изменять этой традиции не спешили. Оставив на листке печать, Мурсили свернул письмо и убрал его в цилиндрический футляр, с жестокими стенками, закрыл его крышкой и перевязав умелым движением бичёвкой, наложил внешнюю печать, после чего протянул послание представителю. 

— Прошу вас. — Сказал Мурсили, написание письма как процесс, уняли в нём всякое негодование и эдайн даже тепло улыбнулся. 

[Давид Зоровавель 147]

НПС Сухнехт Фалчедин, зять (троюродный) Давида Зоровавеля

Вино было вкусным, но до обидного быстро кончалось. Когда Глава отошел для написания послания и пропал из непосредственного поля зрения, Сухнехт расслабился и даже позволил себе откинутся на спинку кресла. Впрочем, расслабление продлилось недолго и парень встрепенулся, поднимаясь на ноги и осторожно отставляя бокал на стол. Вроде голова не кружилась особо, с лошади не свалится.

- Благодарю. - тубус приняли с легким поклоном и прикладыванием ладони к груди. - Еще раз приношу свои извинения за неожиданность визита, неопытность и грубость. Будьте уверены, я обязательно опишу вашу благожелательность в письме Лорду. И, э... - Фалчедин замялся, но решил что еще большим профаном в дипломатии оказаться просто невозможно, продолжил: - Мне же вернут верительную грамоту? Я хотел навестить еще несколько Домов.

[Мурсили Папратар 104]

Ни смотря ни на что, принимая письмо гонец города-государства из земель Рун, всё же пересилил себя и смог далее держаться достойно. Смерив его своим взглядом, Мурсили немного поразмыслил, после чего улыбнулся и ответил.

— Конечно. — Сказав это, он вернулся за свой стол, и указал пареньку на тот самый свиток, что передал он начальнику караула вооруженной бригады Дома Папратар. Хлопнув в ладоши, Мурсили призвал стражу. Вошёл начальник караула и второй воин.

— Наш гость покидает дом, он желает посетить другие дома Умбара, дайте ему карту улиц, с отметками. — Переведя внимание к послу, Папратар проговорил. — Там помечены наиболее безопасные пути, к каждому из благородных домов. А мы заинтересованы в вашей безопасности. Не смею более задерживать. Доброй дороги и сердечный привет вашему владыке. 

На сих словах, Мурсили встал и вышел через другую дверь, в боковую комнату с окном и видом на море. Здесь он часто придавался размышлениям. И в первую очередь, размышлениям о семье и положении ея в Городе. 

 Здесь было пара десятков с небольшим домов, но максимально влиятельных было всего девять. Два из них были настроены решительно против Мордора, то были Мединас и Имтерати. Они были сторонниками торговли и тесных отношений с харадскими племенными вождями, которые гнули свою линию в религиозных спорах с Мордором. Столь ярая позиция казалась Мурсили опасной. И он посчитал, что следует среди девяти самых влиятельных домов, начать формирование коалиции, Нобилей.

— Веринтар  — позвал он слугу писца и тот вскоре появился из комнаты для прислуги, расположенной по соседству.

— Составь письма Дому Оэринир. Дружественное, но не слишком раболепствуй, мы сделаем им официальное предложение помолвки Риванны с их молодым наследником. Упор в письме на чистоту их нуменорской крови, они это любят. Также составь письмо Дому Арнер-Тиравос. Мы примем их предложение, отдать их дочь за нашего Фордорона. Пусть они занимают нашу позицию в консулате. 

— Милорд, применяете мумакинов? — Это было крылатое выражение, сродни "применяете тяжёлую артиллерию" или " пошли ва-банк".

— Времени остаётся всё меньше. Нам нужен сильный голос, а треть голосов консулата это сила, пока ещё есть неопределившиеся. Как напишешь дай мне на прочтение и разнеси эти грамоты самостоятельно, возьми охрану. 

— Слушаюсь, лорд Папратар. — Поклонился умелый слуга и прошёл в кабинет, где для написания были все принадлежности. 

Изменено 25 августа, 2023 пользователем Мурсили Папратар (смотреть историю редактирования)

[Давид Зоровавель 147]

НПС Сухнехт Фалчедин, зять (троюродный) Давида Зоровавеля

- Процветания и достатка роду Папратар. - вежливо склонил голову Сухнехт, прощаясь.

Парень забрал со стола чрезвычайно ценные и дорогие бумаги, почтительно поклонился еще раз и последовал за уже знакомым начальником караула. Причем молча, что было поразительно с учетом выпитого. Жаль что было выпито так мало, вино-то хорошее, не кислятина разбавленная.

"Ну, могло быть и хуже. Не так уж и страшно и сложно. Я жив, я цел, у меня есть важные бумаги, деньги не понадобились, репутацию Лорда вроде не запятнал. Вроде..." - размышлял Фалчедин, получая обещанную карту.

Снова почтительно поклонившись, на этот раз главе караула, в качестве прощания и взяв под уздцы свою лошадь Сухнехт вышел на улицу. После тишины и замкнутости дома легкий ветер и шум города освежали. Приободрившись, торговец вскочил на коня и легкой рысью направил её к дому Тибаро и Рухмеля. Нужно будет засесть за писчие принадлежности и как следует запечатлеть произошедшее сегодня. У Папратаров Сухнехту понравилось, несмотря на пережитое беспокойство и эти паскудные пиратские морды. Потом отдать письмо отоспавшемуся вастаку и наконец отдохнуть. И уже завтра ехать к другим домам, хоть бы все прошло так же гладко и тихо как сегодня.

[Мурсили Папратар 104]

Веринтар отлично исполнил приказание своего владыки, хотя в условленных Домах, и несколько удивились его визиту, но предложения, которые нёс гонец были давно желанны здесь. К тому же Веринтар был мудрым слугой, и тщательно подбирал слова передавая послание своего господина. В последующие дни, переговоры между Домом Папратар и Домами Оэрнир и Арнер-Тиравос были завершены. После того как посланец Мурсили обошёл вышеозначенные дома, с почётными грамотами, за сим последовали ответные визиты членов семей в Дом Папратар. Своих гостей Мурсили встретил с почётом, предоставив щедрые яства, как и полагает к тому традиция. При чём визиты были разделены на две части. Во-первых прошли свадебные визиты, в разное время. На них, вместе с представителями влиятельных семей было решено, когда будут проводиться церемонии бракосочетания, и какие суммы денег будут выделены, на улаживание всех вопросов. Также конечно, обсудили и приданное, то которое Мурсили отдаст с дочерью, и получит когда возьмёт в дом девушку из Арнер-Тиравос, которой суждено стать женой его сына. И во-вторых Мурсили встретился с главами Оэрнир и Арнер-Тиравос, вместе на неофициальном, если не сказать тайном собрании, на котором разговоров о свадьбах уже не велось. Здесь обсуждали сугубо политику и в ходе обсуждений три Дома Умбара сговорились об консолидированной позиции. Также они выработали общую цель, которая заключалась в том, чтобы любыми путями сохранить вольности города-государства Умбар, права Нобилей, потомков тех нуменорцев, которые основали этот город, в древности в качестве колонии. 

За сим, пошли дни торжеств в частности дни свадьбы, один за другим. Слишком пышных торжеств дома устраивать не стали, ограничившись сбором многочисленной родни, и слуг. Однако, поздравления от дружественных домов, были получены всеми тремя домами. Принимая новую невестку в дом, Саластина распорядилась о выделении для её служанки той комнаты, в которой раньше жила Риванна, ставшая теперь Оэринир. Сама молодая невеста, ставшая женой, поселилась к мужу Фордорону сыну Мурсили рода Папратар. 

[Мурсили Папратар 104]

Город Умбар жил своей обыкновенной жизнью. Громкой, местами пыльной и грязной, местами же с проблесками изысканности. Из своей резиденции, Папратар завершил сделку которая готовилась почти месяц, и теперь тот самый причал в городской гавани был им куплен. Бумаги на владение лежали перед довольным, поглаживающим свою окладистую бороду Мурсили. Рядом с этими свитками, лежала карта города Умбар, на которой его рукой были помечены все активы и владения семьи, разбросанные по городу. Помимо имевшегося прежде имущества, Папратары приобрели причал, который только что пометил Мурсили на карте. Одну отметку с рынка пришлось убрать, она отошла с приданным семье Оэрнир, вместе с милой Риванной. Слуги передавали, что девушка хорошо себя чувствовала в новой семье, и Мурсили был этому рад. Её супруг был активным вельможей, и преимущественно занимался вопросами безопасности караванов, складов и товаров идущих по сухопутным путям. Союз с Папратарами укрепил позиции Оэрнир, в конкуренции против тех домов, которые беззастенчиво смешивались с харадрим, брали себе их в услужение, что не одобрялось той фракцией потомков "Людей Короля", которые предпочитали сохранять свою этно-культурную идентичность. Благо Умбар ещё был далёк от того, чтобы стать очередным городом-государством харадрим. Законы принятые консулами, ограничивали как деятельность чужаков, так и права их общины в городе. Теперь, Фелиар Оэрнир, мог рассчитывать во многом на своего тестя Мурсили, на сухопутном рынке. 

 В свою очередь, только что из дома в очередное задание отбыл Фордорон. Вместе со слугами и плотниками, он должен был открыть новый причал, для торговых судов, подлатать стены складов, отобрать новых подходящих стражников, для службы семье Папратар на складах нового причала. Его супруга, милая девушка из семьи Арнер-Тиравос, и принявшая родовое имя мужа и ныне зовущаяся Ильтариель Папратар, проявляла кроткий нрав и слушалась Саластину, как старшую даму в Доме. Впрочем, что Саластина, что Мурсили были к ней настроены благожелательно, так как девушка была не только из чистокровных, но и не сидела без дела. Конечно домашние дела они для слуг,а управление слугами в доме дело старшей дамы, но Ильтариель обладала острым умом и каллиграфическим почерком, так что по просьбе супруга, она скоро навела порядок в бумагах Форондона, и взялась переписать истлевающие, но нужные рукописи. Пришедшим с ней приданным стало несколько мест на рынке, вместе с людьми там занятыми, кузнечная и кожевническая мастерская у Восточных Врат города, но пожалуй самым ценным приобретением Мурсили счёл другое. Он вообще склонен был вкладываться в людей и ценить их. И когда к нему перешли на службу два брата дома Зервас старший Таврон и младший Анкадар Мурсили был очень этому рад. Оба были прославленными мастерами большого двуручного меча и грозными воинами, а своим видом они чаще всего завершали любые схватки без боя. Папратар знал, что они переданы в его дом, в том числе и для того чтоб приглядывать за Ильтариель, единственную и очень любимую отцом дочь. Поэтому это был ещё один фактор любезности к невестке домочадцев. Таврону, сразу по прибытию Мурсили поручил обучать ратников Дома Папратар. А Анкадара отправил вместе с сыном Форондоном, заниматься делами в городе. Таким был стиль Мурсили, медленно, но верно стремиться к возвышению Умбара и Дома Папратар, как неотъемлемой патрицианской составляющей этого города.