Дол-Гулдур

[Ломелиндэ 88]

Очень удобно, когда в целом не чувствуешь ничего кроме тлена. Стояние на коленях задевало лишь гордость, но не приносило ровным счётом никакого дискомфорта. Сейчас только мысль о том, что теперь придётся нянчиться с высокомерной выскочкой, жгла сильнее огня. Повелитель высказал свою волю, однако и приказа подниматься не давал. А раз до прибытия Шелоб было время для размышления, Ломел дала волю этому. И конечно же подгадывая момент, чтоб задать мучивший теперь её разум вопрос. 

О, ты прибыла... 

Назгулу не нужны были глаза, чтоб видеть. Она привыкла ориентироваться на нюх и слух и потому довольно быстро ощутила, что к тронному залу приближается виновница торжества. 

Виновница... здесь. 

Уста Ломелиндэ с сладостью разомкнулись, выпуская шумный вздох. То, что ей хотелось сказать, просто обязано было достигнуть ушей паучихи. 

- Повелитель. Правильно ли я понимаю ваши слова о “будешь её глазами и ушами”. Вы прикажете ослепить её и залить в уши раскалённый металл? - Назгул приложила все усилия, чтоб голос не дрожал от предвкушения реакции на это. Ей было всё равно что скажет сам господин. Раз уж он избрал ей наказание в виде Шелоб и ни словом не обмолвился о том, что та должна быть целой и невредимой с этой минуты... мало ли какая напасть окажется на их пути. 

Изменено 13 сентября, 2023 пользователем Ломелиндэ (смотреть историю редактирования)

[Лорд Майрон 125]

Слова Ломелиндэ не были неожиданностью для Гортхаура. Он слишком хорошо знал о давно пылающей между Ткачихой и назгулом конфликте, а потому единственной реакцией, которая последовала за этим вопросом, была едва заметная улыбка.

Сперва. 

Вряд ли назгул успела что-то подумать, прежде чем незримая сила объяла ее дух, властно жимая в холодный камень, что тот местами даже начал крошиться неведомым образом. Улыбка сменилась ледяным взглядом, который обжигал сильнее любого пламени. 

– Теперь я понимаю, почему вы не явились сразу. Слишком много своеволия, почуяли дух свободы? – Невидимая хватка на шее назгула сдавливала горло, будто на нем сжимался стальной ошейник с шипами, направленными внутрь. – Ломелиндэ, Эрион уже прошел этот путь, но я могу напомнить и тебе о том, что несмотря на все ваше бессмертие мне достаточно власти, чтобы превратить ваше существование в вечную пытку, познав которую, вы будете молить о конечной смерти. Ты прекрасно поняла, что я имею в виду, прядильщица. Если же нет, твой дух горько пожалеет о собственной недальновидности. 

Теперь, когда небольшая воспитательная беседа была окончена - с назгулом - Майрон перевел взглял на Шэлоб. Взор несколько смягчился, но оставался по-прежнему стальным. В полной тишине Гортхаур поднялся с трона и неспеша прошелся вдоль колоннад, обходя паучиху вокруг и останавливаясь у нее за спиной. Заложив руки за спину, майа произнес не терпящим возражений голосом с нотками железа:

– Встань, Шэлоб. Я просил тебя не соваться глубоко в земли эльфов. Просил быть осторожнее. Надеялся на твое хладнокровие и расчетливость. Ожидал, что ты трезво оценишь силы и не станешь вступать в схватку, в которой у тебя нет ни шанса. А если верить тому, что видели назгулы, шансов у тебя не было. И если бы не они, ты бы сейчас не стояла здесь. Неужели я так многого прошу? Это касается и вас, призраки. 

Гортхаур говорил спокойно, и это обычно как раз не предвещало ничего хорошего. Слишком уж спокойно он говорил. 

– Как мне ценить ваши заслуги, если вы стремитесь создать проблемы, выполняя даже самый простой приказ, а то и вовсе проявляя своеволие вопреки моим... Советам?

Это был не вопрос. И они это понимали. Возражать Майрону сейчас было равносильно тому, чтобы лично вскрыть себе глотку или убиться об эльфийскую сталь. 

Тар-Майрон остановился у трона, медленно выдохнул, сел и подозвал Шэлоб поближе. Когда же она предстала перед ним, Властелин произнес, склонив голову набок: 

– Раз уж ты вляпалась в эту эльфийскую мерзость посреди леса, расскажи мне, что там произошло. 

Аудиенцию назгулов и Ткачихи прервал слуга, ворвавшийся в тронный зал, но не успел сказать и слова, как его кости, плоть на которых обратилась пеплом в одно мгновение, упали на землю вместе с небольшим свертком. Отведя душу, Майрон приказал назгулу подать ему пакет. Внутри оказался свиток с небольшим посланием от шпиона, прочитав которое, Гортхаур сжал пальцы на подлокотнике настолько сильно, что кусок камня на нем оказался вырван из массива конструкции и полетел аккурат в дверь зала. 

Вслед за гневным рыком Гортхаур полубезумно расхохотался, взгляд его не предвещал ничего хорошего. Никому. 

– Ну... Надо же... Арнор возрожденный? Крыса из потомков Исильдура, да? Возрожденный Арнор? Муж майа? 

Сложно было понять, что в голове у Майрона, ибо эмоции его, в первую очередь злоба и ненависть к безымянному бродяжнику, выбившемуся в короли давно павшего Арнора, кипела в нем. 

– Арнор... Еще и майа в жены, да? Избранный... Болтаться тебе на клинке, избранный. Непременно болтаться! 

Мыслеречь майа устремилась на восток, туда, где Первый вел армию к далекому Карн-Думу:

"Хэлкар, разворачивай войска. Пока мы собирались с силами, выскочка из дунэдайн занял престол Арнора. Это неспроста. Слишком уж все гладко там складывается. Они наверняка наблюдают за Севером. Отправляйся вместе с войсками по восточным и южным землям. Нужны войска, нужна дань и, что самое важное - нам нужна преданность. Поход Туварса показал, что южане и вастаки забыли, кто их подлинный хозяин. Напомни об этом".

Вернувшись в реальность, Майрон посмотрел на Шэлоб и дал ей знак - теперь она могла говорить. 

[Ломелиндэ 88]

Сначала казалось, что ему понравились её речи, однако Ломел давно уже не очаровывалась. Он никогда не бывал нежен дважды. От властелина можно было ожидать чего угодно, но ласки и доброты? Никогда. За любой лишний взгляд всегда приходилось платить. Жёсткие тиски стиснули назгула со всех сторон. Каменная крошка разлетелась в стороны, когда её бестелесную оболочку вжали в пол. Ломел зашипела от нехватки воздуха, от того как её сжимало и превращало в ничто одно лишь желание того, кто владел назгульской волей. Женщина не могла кричать, вместо этого, когда-то прекрасный голос стал стоном израненной змеи, попавшей в жернова бесконечной службы. Конечно же такое будут творить лишь с ними. С существами тени, раз из раза натягивая поводок, вынуждая пресмыкаться и ползать. Ломелиндэ ничего не имела против, ведь именно таковыми были её последние секунды человеческого существования. Пресмыкание. Она не более чем червь под ногами куда более сильных. Остальных назгулов Ломелиндэ предпочитала не замечать. Даже Второго, который был холоден как лёд. 

- Я буду беречь её как зеницу ока... государь. - Яд этих слов обжег бесплотное горло, но им пришлось быть озвученными. Какова бы ни была цена, чтоб продолжать существовать приходилось идти на подобные уступки. 

Ну конечно же вы не тронете её. Как можно. Она хрупка, невинна. ОТВРАТИТЕЛЬНА! Куда более своевольна... 

Ломел сжималась сама, стараясь унять колючие мысли, пронзающие кожу. Когда хватка властелина прекратилась и он переключил внимание на Шелоб, назгул медленно привстала. По-прежнему стоя на коленях, теперь она чуть упиралась руками в то крошево что образовалось под ней. Во все глаза глядя на ту, кто сейчас, по мнению её, была виновата во всём. На её плечах сверкал столь прекрасный плащ, от которого слезились назгульские очи. Кажется, что по воздуху расплывался аромат лесного леса. Ломел фыркнула. Она стала медленно ползти в сторону паучихи, чтоб пальцами коснуться эльфийской ткани и стянуть её с женских плеч пока та не встала. Это была картина доступная лишь глазам Майрона, так как фигура самой Ломел до сих пор не обладала никаким тканевым покровом, обозначавшим тело в пространстве для других слуг. Она бы не удивилась, если б какой-нибудь снага случайно споткнулся об неё. В прочем, первый же вошедший сюда, мгновенно обратился в пепел. И по приказу, один из назгулов притащил ему пакет. Ломел так и осталась сидеть на полу. Та ярость, что охватила повелителя, едва не опалила всех находящихся здесь. Но она была такой прекрасной. Такой чарующей, что женщина невольно вздохнула в восхищении. За такое можно было бы развоплотиться снова и снова восстать из костного пепла.  

[Шелоб 126]

Пытаться оправдать себя тем, что просто не успела сунуться далеко, Шелоб не стала. Бессмысленно. Майрон не оценит. Да и опасно это.

Поднявшись на ноги, она подошла к трону, следуя знаку Гортхаура.

Шелоб пребывала в смешанных чувствах, слушая хрип за спиной. С одной стороны, нельзя было не радоваться, когда один из призраков в очередной раз познавал гнев Владыки. С другой - Паучиха опасалась, что рано или поздно она сама ощутит подобное. Конечно, рабом полумайэ не была, как и жалким человеком, которого сломать не стоит ничего. Но это не спасет, будь на то воля Гортхаура.

Ворвавшийся в тронный зал кто-то поплатился. Женщине не надо было поворачивать голову, чтоб почувствовать резкое возмущение нитей силы - и воздуха. Шел очень надеялась, что на её лице не отразился ужас, охвативший её.

Она знала, что Повелитель обладает немалой силой. Но уничтожить с такой легкостью.. стареть в пыль, будто и не было. Это заставляло задуматься.

- Я буду беречь её как зеницу ока... государь.

Себя сбереги, тварь. - подумала Паучиха отстраненно. Страх, ненависть.. это было слишком для неё. Шелоб не любила бояться.

- Мой Повелитель! - она подняла взгляд чернеющих глаз на Саурона, чувствуя, как внутри всё сворачивается в клубок от ожидания новой порции гнева. - Они словно знали, что я появлюсь. Стоило только зайти на территорию остроухих, как они подорвались. И их король - удивительно сильный чароплет. Даже на меня действовало - слишком сильно.

 

[Лорд Майрон 125]

Гортхаур молча выслушал паучиху и задумался, будто взвешивая на руке что то невидимое. Лицо его было хмурым, глаза горели ярче обычного, а пальцы обводили острые грани подлокотника с большим сколом. 

– Соваться в самое гнездо остроухих мразей на их же территории - не самая умная мысль, Шэлоб. Я не ожидал, что она сумеет проникнуть в твою голову. И пусть я разделяю твою ненависть к эльфам, даже я не суюсь туда, здраво рассчитывая свои силы. Тебе повезло, что сумела унести ноги и отделалась испугом... И королевским, судя по всему, плащом на своих плечах. Трофей это, или же лесной король вместо клинка даровал тебе... Заботу? – Взгляд Гортхаура сделался странным, и вряд ли можно было понять, что в мыслях у темного майа. 

– Впрочем, мне плевать. Пусть эту тряпку повесят над воротами и нашпигуют стрелами орки. Что до вас двоих: свое слово я уже сказал. Ты, Шэлоб, возвращайся в Мордор - когда сюда нагрянут светлые, от тебя не будет никакой пользы, только зазря подставишься. А ты, Ломел, сопроводишь ее на всем пути до Мордора. Потом я решу, что с вами делать. Свободны. 

Когда тронный зал опустел, Властелин вновь взялся за Палантир и погрузился в обозревание Средиземья. Много всего происходило, слишком много. Видимо, чары Майрона вызвали больший переполох, чем он изначально ожидал. Но особое внимание его привлекло событие, которое он связал с появлением майар в Средиземье: вскоре после этого с Запада под стягами Амана в сторону Линдона прошли несколько кораблей. И это заставило Гортхаура нервничать. В последний раз гости из "благословенного края" нагрянули в Средиземье давным давно, и кончилось это страшнейшей войной и поражением господина, Мелькора. Майрон понятия не имел, кто и зачем явился сюда вновь, но чувства внутри копошились очень нехорошие. 

Если Валар, поклявшиеся не ступать более не землю Срединных Земель, нарушили эту клятву... Впрочем, нет, прибытие столь  больших сил он бы непременно почуял, как появление одного из младших духов. Это было что-то иное. Эльфы? Но зачем им покидать место, куда они так стремятся? 

Раздосадованный множеством вопросов без ответов, Властелин оставил Палантир и заперся в покоях. 

[Ломелиндэ 88]

Более изощрённей пытку не придумать. Ломел медленно поднялась после того как им сказали “Свободны”. Покидать зал понимая, что теперь привязана к особе весьма посредственной в плане подчинения, назгул внутренне пылала. Ей нужна была смерть чтоб очистить руки и разум. Но их окружали лишь гнусные снаги и шугающиеся рабы. И ни одного намёка на нормальные ткани, из которых можно было бы создать себе одежду. Плащ этого эльфячьего королька подошёл бы как нельзя кстати. Она бы вымочила его в крови жертв и зачаровала проведённым кровавым ритуалом, что впитало бы пламя их господина, смывая светлые чары и накладывая тёмные. Но ведь это же нужно было просить... а пресмыкаться перед кем бы то ни было кроме Майрона она не собиралась. 

- Так и будете таскать на себе это воняющее лесом убожество? - Как только врата тронного зала за ними захлопнулись, Ломелиндэ повернулась и посмотрела на Шелоб. Такую из себя всю идеальную. Разве что платье было порвано на животе и кровь из царапины чуть запеклась. А ещё был чужеродный запах на запястье. Коснувшись него, Ломел едко улыбнулась. 

Какой сладкий аромат. Чужого гнева и отчаяния. 

Остальные кольценосцы безмолвствовали и расползались уже по своим надуманным делам. Кхамул тоже. Они словно предпочитали не замечать ту, чьи одежды они насили на своих призрачных плечах и кому они были обязаны тем, что чары одеяний до сих пор существовали. Неблагодарные венценосные ублюдки. С шипением выдохнув, она вновь посмотрела на Шелоб. Нет, каков бы не был расклад, но ей подчиняться она не собиралась. Защитить... ещё может быть. Но власть её не распространялась на ткачиху. Ломел огляделась и поймала взглядом урука что, по её мнению, слишком бесцельно использовал своё время. Подступая к нему и обдавая его могильным холодом, она приказала ему отыскать хоть что-то похожее на нормальную крепкую ткань. На первое время пойдёт и это, а там может поймают по пути какой караван и найдут что получше. В конечном итоге выходить нужно было как можно скорее и даже клятый рваный гобелен пошёл бы в дело. 

[Шелоб 126]

- Ты, Шэлоб, возвращайся в Мордор - когда сюда нагрянут светлые, от тебя не будет никакой пользы, только зазря подставишься.

Шелоб едва не вздрогнула, услышав эти слова. С одной стороны она понимала, что Майрон прав. Хоть она стоила многих бойцов, толку от неё в случае чего будет не сильно много. Остроухие показали себя крайне неудобными противниками для Паучихи. 

С другой стороны, она вполне могла противостоять хоть каким-то чарам. Пусть не истари, но эльфов уж точно. Это и бесило больше всего.

Потому что если Майрон уже принял решение - а он принял - спорить не только бесполезно, но и опасно.

- А ты, Ломел, сопроводишь ее на всем пути до Мордора. Потом я решу, что с вами делать. Свободны. 

Кто такая "Ломел" она не знала. Подозревала, что это один из Призраков. Да и имя, вроде бы, раньше слышала. Не это важно.

Последние слова Повелителя привели женщину в бешенство. Решит, что с ними делать? Свободны?!

Она едва дождалась позволения выйти из зала. Внутри всё клокотало. Такого бешенства и такой ярости Шелоб не чувствовала очень давно. Эмоции буквально душили её.

Почувствовав резкую боль в ладонях, она разжала кулаки.

- Так и будете таскать на себе это воняющее лесом убожество?

Полумайэ собралась было скинуть эльфийскую тряпку на пол, но неожиданно передумала.

- Буду. - полумайэ с толикой удовлетворения вспомнила о том, как взгляд Майрона выцепил эту деталь. И это хоть немного успокаивало. Недостаточно, конечно. А потому.. Но сейчас и правда стоит вернуться в крепость, давно ставшую родной. Хотя бы затем, чтоб дать волю гневу. И проветрить голову заодно.

Руку обожгло холодом. Ах, да, та эльфийка. Только сейчас Шелоб почувствовала дергающую нить. Если не думать о ней - и не замечаешь. Интересно, как это чувствовала та остроухая милашка? Скоро Паучиха об этом узнает. Вряд ли девчонка сможет теперь прятаться от неё долго. Стоит потянуть - и прибежит, как миленькая. Полумайэ хищно улыбнулась.

Она выместит на этой блохе всё. О, как славно она будет кричать!

А пока..

- Даже не надейся, что я позволю тебе сопровождать себя в таком виде, - бросила полумайэ, двигаясь к выходу из крепости. Наблюдать всю дорогу чёрную рваную кляксу ей не улыбалось. - Со мной отряд морэдайн. Позаимствуешь у них что-нибудь из одежды.

Двор встретил её ставшим уже привычным - но оттого не менее раздражающим - гомоном.

- Ангарион! - Шелоб повысила голос, привлекая внимание командира своего отряда сопровождения. - Седлай коней. И подготовьте ещё одного для этого.. этой.. как тебя зовут, Призрак?

 

[Лорд Майрон 125]

Пускай Гортхаур и чувствовал, как злоба Ломел и Шэлоб заполняли зал, сейчас его это не особо волновало. Гораздо больше его волновало то, что на него все сильнее давило предчувствие грядущего, которое должно было радикальнр изменить все происходящее в Средиземье. И огромный опыт подсказывал, что это будет битва, причем очень скорая. 

Новым звоночком стал доклад урука, который сообщил, что один из отрядов наткнулся на одинокого эльфа, шастающего близ крепости. К сожалению, орки не приволокли его безжизненный труп, но даже сам факт появления в такой близости остроухого лазутчика вынудил начать действовать, и Майрон приказал усилить разъезды и пешие патрули вдвое, а также увеличить площадь патрулируемой территории, чтобы избежать сюрпризов. 

Не будь дураком, Гортхаур прекрасно знал, что выдал себя, отправив почти всю Девятку спасать Шэлоб, и раз уж лесной король видел и ее, и призраков, он сложит дважды два. А потом наверняка сообщит остальным. Как минимум Линдон наверняка очень скоро будет в курсе. И вряд ли что то помешает светлым вновь объединиться в надежде снова нанести удар по Дол-Гулдуру. 

Майрон мог потерять его, отступив. Но не хотел. Если удастся удержать этот плацдарм в большой схватке, светлые в регионе останутся обескровлены, открыв ему простор для маневров, а в обратном случае Гортхаур отступит в Мордор и продолжит собирать силы для новой войны. 

Так или иначе, бой должен пройти здесь, у этих стен. 

Фэа темного майа потянулась к Первому посредством Осанвэ, и образ призрака предстал в его сознании. 

"Хэлкар, ситуация изменилась. Светлые знают слишком много, чтобы не догадываться о моем возвращении, я предчувствую скорую битву, и мне понадобятся все силы, чтобы стянуть врага в одном месте и нанести решительный удар. Экспедиция откладывается - поворачивай войско к Дол-Гулдуру как можно скорее". 

[Ломелиндэ 88]

То, как паучиха заворачивалась в эту тряпку весьма позабавило Ломел. Она повела плечом, радуясь, что в своей нынешней форме не каждый мог увидеть её. А вот чувствовать... Когда ей принесли какие-то вещи, больше похожие на лохмотья, назгул прикинула как это можно использовать до того, как они вернутся. Конечно, времени проводить ритуалы зачарования совершенно не было, но хотя бы что-то простенькое, чтоб оно не рассыпалось на глазах под солнцем... от чего бы и нет. Когда Ломел уже смирилась с тем что её одежды будут столь ничтожны, Шелоб вдруг обратила вновь на неё внимание, прошипев что-то о том что не позволит... 

Не устраивает её мой вид... 

Видела бы эта паучиха её в годы величия Нуменора. Её одежды жрицы были самым изысканным, из особых дорогих тканей, которые не могла позволить себе даже королева. А сейчас приходилось довольствоваться тем, что было под рукой. В прочем. Эти молчаливые сопровождающие люди хоть для чего-то и могли пригодиться. Удержав в себе, желание придушить одного из морэдайн, она порылась в их вещах и отыскала простое свободную рубаху, это могло сойти за платье, если перехватить на талии чем-то навроде пояса. А на голову накинула капюшон глубокого плаща, взятого тут же из седельных сумок этих людей. В конце концов, со стороны она теперь походила на какую-то тихую служанку с вуалью на лице и длинном тёмном платье. 

Призрак... Пфф... 

- Призрак? Хм... Моё имя Ломелиндэ, Шелоб. И я больше чем просто бесплотная куча гниющей плоти. Запомни это. - На самом деле ей по большему счёту и не нужна была лошадь. Она могла двигаться достаточно быстро и пешим ходом. Да и лошадь под ней всё равно должна была быть привычна к такому ездоку как назгул. Ориентироваться им приходилось за двоих, но Ломел уже давно привыкла, что днём её зрение нулевое. Слух и нюх были обострены даже лучше, чем зрительные рецепторы. В конце концов, они все были готовы выезжать и потому назгул поравнялась с лошадью Шелоб.

[Шелоб 126]

- Хм. Сойдет. - Шелоб не посчитала нужным что-либо ещё отвечать наглой улайри. Новый образ призрака был лучше обычного. По крайней мере, для путешествия он подходил несоизмеримо больше.

Пусть дорога не слишком длинна, да и мало кто в своем уме сунется к отряду морэдайн. Но всё же стоило сохранять хоть какое-то подобие приличия. Мало ли кто встретится на пути. 

- Ангарион! Путь через вражеские земли. - капитан отряда кивнул, раздавая соответствующие указания. Вперед унеслись несколько всадников, которым предстояло собирать все шишки на пути следования сородичей. И предупреждать, если что.

Она пару мгновений раздумывала над тем, сказать ли что-нибудь Майрону на прощание. Что-нибудь едкое. Но передумала. Не стоило оно того. Всё же Майрон спас её. Правда, отослал. Рассердился? Надоела? Что ж, время покажет. Не стоит пока отвлекать его по пустякам. Женщина скривилась в каком-то то ли оскале, то ли улыбке и тронула пятками бока коня, посылая его вперед.

- Если ты большее, призрак, то надеюсь, от тебя будет больше пользы.

Дорога неспешно ложилась под ноги коней. Неспешно и спокойно. Не было той мерзости в воздухе, каким пропитан был лес, когда Шелоб с отрядом прибыла сюда.

Да, король. Выветрились твои чары. В следующий раз не полезешь, боясь перенапрячься. Или полезешь?

Впрочем, мысли о короле остроухих быстро сменились на мысли о другой остроухой твари.

Напитаю ядом пряжу,

Вейся, сумрачная нить.

Кровь, что вольно отдала,

Пусть ведет тебя сюда.

Чтоб не знала ты покоя,

Не мила была чтоб жизнь,

Горечью наполню душу,

Чтоб узнала клятвы смысл.

Судя по тому, насколько эльфийка была безрассудно смела и порывиста, ждать её стоило в очень скором времени.

- Рано или поздно наш отряд нагонит одна особа. Будь начеку, она вёрткая и безрассудная. Но убивать её нельзя. Ты поняла? - она повернулась к улайри, на секунду прикрывая глаза.

Миражами тени мрака

И обманом страха масок

От лучей коварно-светлых

Закрываю тебя, дева.

Лик прими мой без роптанья

Глаз чужой обманешь смело,

От опасности закроешь,

От коварного удара.

Черную фигуру скрыло еле заметное марево.

- Теперь тебе не страшно солнце. Можешь снять капюшон. - полумайэ усмехнулась белозубой улыбкой. Её черты немного исказились. Кожа слегка потемнела, а волосы, напротив, посветлели. Если не знать, кто перед тобой, то и не узнаешь. Правда, столь мощные чары отбирали много сил на сотворение. Да и для поддержания необходимо было немало. Но оно того стоило.

Естественно, говорить улайри, что защита от солнце имеет ещё одну сторону, женщина не стала. Пусть это будет приятным сюрпризом.

------------>Бурые Земли

 

Изменено 25 сентября, 2023 пользователем Шелоб (смотреть историю редактирования)

[Ломелиндэ 88]

Разглядывая складки на своём одеянии, Ломел ожидала, когда их делегация наконец начнёт маленькое и убогонькое путешествие обратно в сторону Мордора. Лошадь под ней была более чем спокойна, это было приятно хотя бы потому, что не нужно было накладывать на неё чары для успокоения. Всё вокруг дышало некоторым покоем. Словно их ожидала спокойная и приятная прогулка вдоль кромки леса без всякого намёка на проблемы. Назгул напомнила себе причины, почему не рвалась в эти края по своей воле. И не потому, что, она предпочитала издеваться над уруками Мордора и приносить их в жертву за каждую оплошность. Нет... Всему виной были эльфы. Эти остроухие паразиты настолько преисполнились своего величия, что не оставляли шанса развития никому. Самовлюблённые эгоистичные ничтожества. 

Пользы? Я твой конвоир, глупое ты существо. 

Сам собой ей следовало быть внимательной в пути и следить чтоб с этой паучихой ничего не приключилось. И чтоб она сама не стала чьим-нибудь ужином по собственной эксцентричной глупости. Двигаясь рядом с Шелоб, Ломелиндэ тихо плела мысленные чары, от которых воздух вокруг холодел, а сама призрак кольца смогла не надолго видеть глазами лошади. Слабовольное существо при таком раскладе сразу же теряло волю к сопротивлению и так было проще разбираться с врагами. Очень удобный навык. Однако стоило им чуть отойти от крепости, как паучиха опять явно замыслила что-то противоестественное. Ломел огляделась по сторонам, понимая, что из оружия у неё разве что моргульский клинок, который она второпях отыскала в крепости. Оружие хоть и стоящее, но хрупкое. Наконец, Шелоб сподобилась объяснить свои действия, в своей ственной для себя манере и назгул тихо вздохнула, чуть качнув головой. 

Не связана ли эта особа с той кровавой клятвой? Если так, то это несколько обостряет... ситуацию. 

Вместо обычного перехода, им теперь предстояло ещё и чуточку поохотится. А после слов про то, что ей теперь не нужно было бояться солнца, Ломелиндэ и вовсе посмотрела с некоторым недоумением на паучиху. Само собой сними она покрывало с лица, со стороны это бы выглядело довольно странно. Ведь не каждый же день мимо может проехать буквально всадник без головы. А учитывая некоторую бесплотность и невидимость для обычного взора... так положение и обстояло. К тому же, лучше видеть Ломел не стала.  

- О, оно мне и так не страшно. Я же не дитя тьмы. Но спасибо... за заботу. - Улыбку-оскал, благо никто не видел. И это было довольно удобно. 

 

----------------Бурые земли 

[Туварс Супилли 345]

   При столь крупной армии, что собралась в замке Дол Гулдур, само собой разумеется имелись кузницы, которые работали над ковкой разного рода инструментов и предметов, гвоздей, подков, а также тут делали ремонт доспехам и оружию войск. В одной из кузниц, могучий Кхамул завершил почин своего доспеха, который лишь недавно пришёл с караваном снабжения из Мордора. Когда владыка Саурон призвал их, было несколько не до того, а на схватке призванной отвлечь светлые силы эльфов, и позволить Шелоб совершить побег, без своего личного комплекта воитель чувствовал себя не самым лучшим образом. Но теперь, в окружении жара и пара, то есть в любимой и знакомой обстановке, назгул целиком облачился в свой комплект брони. Завершив облачение ног, он воссел на кресло и постепенно ни без помощи двух рабов-подмастерьев кузницы, он постепенно облачил и свои торс и руки. Пояс, со стальными элементами скрепил к нему пару кинжалов кхандийской работы. Поверх, на плечи легла чёрная туника работы Ломелиндэ. Наконец был шлем к обзору, через который он привык, его старый укреплённый двойным слоем, истерлингского дизайна, украшенный рогами быков Ороме из степей Руна, закалённый и крепкий. 

  В могучую руку Кхамул взял рукоять полностью стальной боевой кувалды. Наконец-то, выдернутый ранее из злоключений в Руне, Кхамул обрёл вновь своё снаряжение. Всю свою жизнь, он только и стремился к тому, чтобы стать самым могучим, ловким и сильным воином, и считал несправедливым то, что тщедушный нуменорец Хэллкар, носил звание Первого, только лишь из-за его хитрости в вопросах стратегии и школы тёмного чародейства, воспринятой от самого Тар-Майрона. Впрочем, в тоже самое время Кхамул считал, что если не сам он избран владыкой предводителем кольценосцев то Хэллкар всё же наиболее достоин, по крайней мере набор вооружения у него был не плох, и воином востока оценивался положительно. Прицепив второй пояс с полуторным мечом, призрак что направил все силы своего кольца, на личное боевое мастерство направился прочь из кузниц. 

   Снаружи царила уже несколько приевшаяся обстановка, болотный воздух, прохлада и крики орков, не так нервировали Кхамула, как ожидание. Он уже знал о плане Тёмного Властелина, в котором крепость была приманкой с капканом, и делать нечего принимал его всецело, но хотелось ему и поразвлечься когда полки врагов наконец-то придут. Под свою команду, он взял две тысячи орков, пол сотни из которых были размещены на бревенчатых башенках в трёх стах метрах вокруг основного замка, и у стен. В своё время Фимболг тут хорошо поработал, и теперь орки сменяли друг друга, в каждую стражу. Выйдя из замка, со своей кувалдой в руке, назгул проходился неспешной по вытоптанной, каменистой земле. Тьма над крепостью, даже днями позволяла ему отлично ориентироваться вокруг. Если бы не сырость, вредящая доспехам, он счёл что было бы даже не плохо. Но сырость могла вредить и многочисленным ловушками дальше вокруг крепи. И Кхамул отправил группы орков, проверять работоспособность, и готовность ловушек. 

[NICK]Кхамул[/NICK] 

[AVA]https://i.imgur.com/tWCAJ7u.jpeg[/AVA]

[STA]Первый Воитель Тар-Майрона[/STA]

[SGN]Крушитель Черепов[/SGN]

[Туварс Супилли 345]

 

Зеленолесье =====>

 

 

   Поход эльфийского воинства был труден, но к удивлению остроухих они вокруг не встречали уже впавших в спячку, или квёлых из-за холодов пауков-шелобингов. Только пустые и тихие болота, и безжизненные горные кряжи, которые стали попадаться всё чаще, чем ближе приближались эльфы к замку сил тьмы. Постепенно, скауты стали замечать ловушки на пути, отчего их общее продвижение замедлилось. Шли же эльфы тремя большими колоннами, одну из которых вёл сам Трандуил, и с этой же колонной шел отряд Солориона Глаурэлина из Линдона. Второй отряд шёл по правую руку от воинства короля Леса, и предводили его леди Галадриэль и лорд Келеборн, и основу воинства тут составляли галадрим, но больше было эльфов Зеленолесья, которые шли следом (не считая отряда следопытов идущих перед союзниками). Ещё правее, правым флангом фактически, двигались воины отряда ваньяр, немного воинов Ривиндела во главе с лордом Имладриса Эльрондом и также, несколько сотен воителей из рощ Зеленолесья, верноподданных короля Трандуила. Тут же вышагивал себе энт, что пришел с ваньярами. 

   А в это время, в глубинах мрачной крепи Дол Гулдур, нынешний хозяин ея происзготовлял для гостей, разнообразные сюрпризы, с щепоткой магического своего искусства, но главный ритуал, владыка Мордора приберёг, для совершения его чуть позднее пока же он вершил приготовления. Тем временем старший из Кольценосцев, в этом месте — Кхамул — заканчивал приготовления сугубо военные.

Мера по ликвидации ловушек столь многочисленных сковала колонны эльфов, и это позволило лазутчикам орков, вернуться к замку и сообщить Кхамулу о приближении врага своевременно. Скауты же Зеленолесья видели орков вдали и сообщили о бегстве лазутчиков врага, становилось всё яснее, что враги ждут. Вокруг были чуть подмёрзшие болота, лес тут был редок и видно было достаточно хорошо, верховые воины даже оседлали своих скакунов. Там где не было болот, всё чаще мягкий грунт сменялся скальными, каменными породами. Дух здесь эльфы ощущали совсем другой, не тот что в окружении густого леса.

По мере того, как эльфы подходили к неровному, каменистому плато, на котором в окружении редких, исковерканных скверной деревьев стоял чёрный замок слышали они ритмичную боевую песнь, которую зарычали передовые отряды орков. Командиры эльфийских же отрядов, в числе которых был Солорион Глаурэлин поднимая высоко над головой оружие своё приободряли ратников своих. И чем ближе воинство эльфов подходило к Дол Гулдуру, тем меньше местность была погружена в болота, поднимаясь всё выше и выше, что в свою очередь позволяло воинам расширять свои шеренги, готовясь сойтись с врагом. В разных местах, идущие первыми отряды эльфийских витязей смогли услышать жуткое копошение, а после хлопки крыльев, это были множественные шаги, приближавшихся к эльфам передовых отрядов орков, воинства ведомого Кхамулом, но и без него не всё было так просто, ибо ощущающий приближение опасных владык эльфов, Тар-Майарон организовал несколько крайне неприятных сюрпризов эльфам. Силою мрачного огня своего, он разогрел ушедших в спячку гигантских пауков, и те стаями по сотне, под полным ментальным контролем Саурона, проносились в брешах между неровными "коробками" орочьих построений, первыми стремясь обрушиться на эльфов. 

— Лучники! — Прокричал Солорион и его витязи взяли на изготовку свои луки, и сам Глаурэлин приготовился пускать стрелы. На другом фланге, лучники ваньяр, предвкушавшие яростный бой, отправили первый залп своих стрел.

Даже Скородум не стал мешкать. Энт вырвал первый камень, и хорошенько метнул его в чёрную копошащуюся массу. Камень нанёс первый удар, после чего здорово прокатился по мясу и костям, смешивая тёмных созданий с землёй. 

  Затрепетали тёмные хуорны, в этом месте полностью покорённые воле Тёмного Властелина, и не знавшие иной воли. Они начали махать своими членами, стремясь настигнуть эльфов, сжать их выдавливая из них жизнь. Первоначально лишь эльфийские стрелы летели в массы врагов, беспощадно находя своих жертв, однако уже очень скоро, по мере продвижения воинств друг к другу уже и чёрные стрелы орков, полетели в ответном направлении. Заработали военные машины со стен Гулдура, более для массировонности стрельбы, нежели для поражения противника, ибо велика ещё была дистанция до эльфов от стен крепости.

[NICK]Сражение за Дол Гулдур[/NICK] 

[AVA]https://i.imgur.com/1GHXhIH.jpeg[/AVA]

[STA]Сказание[/STA]

[SGN]позабытые хроники[/SGN]

[Норнориэль 805]

Гигаперход Зеленолесье ===>

Норнориэль могла бы рассказать многое, о встрече с лесным королем, о том какой непростой путь пришлось пройти им всем, чтобы добраться до цитадели Врага в этих краях. Могла бы выразить всю свою печаль при взгляде на искаженный злом край. Но, как и все ее братья по оружию, она преисполнилась решимости. Раваон полагал, что ее роль тут едва ли не самая важная, ее крошечное войско добровольцев представляет здесь силы Валинора, каждый ее шаг будет вписан в историю Средеземья, каждое слово сказанное ею. Немыслимо ударить в грязь лицом, опозориться. Все в ее окружении настоящие герои, каждый с львиным сердцем, и это было для нее сущим кошмаром, как для командира. Удержать дружину львиных сердец в общем строю едва ли возможно.

Осознавая главный недостаток своего войска, о котором безусловно знал приспешник Моргота, намереваясь использовать это в своих целях, Норнориэль шла возле строя, контролируя. На другом краю со знаменосцем гордо вышагивал Раваон, воодушевленно напевая песни, подхватываемые ваньяр. Ее сопровождала личная гвардия из двух мастеров меча, готовые защитить командира, зная, что в искусстве боя она не уступала им, но все же ситуация и должность обязывала. Недопустимо оставлять деву меча в одиночестве, главное было не мешаться под ногами, остальное как-нибудь сложится.

Тьма с небес накатила грузными тучами. Командир ваньяр усмехнулась, глядя на рукотворное бедствие, заметив: "Похоже пешка Моргота щедро одарила своих слуг тенью. Во тьме родились, во тьме подохнут".
Пусть кромешный мрак опустился над топями, но ее полный доспех, как и снаряжение всей дружины, умудрялось слегка переливаться светом золота, отдавая резью в глазах воинства Врага. Войско эльдар поочередно оттрубило свои сигналы, как бы осуществляя перекличку, давя на нервы осажденной орде. Пора было трубить в рог Валинора, который передали Норнориэль. Она с удовольствием оповестила поле боя о прибытии армии Валинора под стены Долг Гулдура, столь воодушевляющий сигнал приободрил и ее саму. 
- Хорошо бы, чтобы у Саурона уши трубочкой завернулись, - рассмеялась она, вовзвращая рог сигнальщику, отвественному за его харнение и использование, это было также почетно и важно, как и должность знаменосца.
Сигнальный рог должен разогнать болотных призраков и умертвий, да и само приближение возбужденных ваньяр, чьи сердца дышали жаром несмотря на всю эту разруху и бедствия, должны были изгнать всяких порождений некроманта, которые не были уже материально связаны с этим миром.

Однако дружина, явно опережавшая все остальные силы, столкнулась с тварями, омерзение к которым не представлялось возможным описать. Вместе с разъяренными пауками, нетопырями, варгами, их атаковали все возможные уродцы, приспособленные к жизни в топях, местная фауна рукотворного происхождения, прямое оскорбление прекрасной Йаванне. Нетопырей по большей части ловко сбивали стрелки. Варгов поднимали на клинки, швыряя в сторону как мусор. Пауки оказались куда более многочисленной угрозой, а их яд был проблемой. Впрочем, едва ли они могли стать преградой. Следом за зверьем суетились уродцы из нор, которые устраивали повсеместные засады, очевидно рассчитывая на то, что эльфы будут скованы игрушками Саурона. Таких уродливых орков на своей памяти дружина еще не встречала, а повидать она успела многое. Обескураженные налетчики засадных сил из своих ям быстро просели под натиском настпующего строя, который давил вперед, несмотря на явное завязывание союзников. Но Норнориэь не могла тормозить своих соратников, это было не безопасно, ведь орки основных сил, прятавшиеся за показавшимся частоколом, уже во всю перестреливались с дружиной. Диспозиция была, конечно же, дурна, союзники сильно тянули войско ваньяр назад и тут было неважно, кто местный, кто чужой, все они, уступали этой дружине. Прихлопнув варга словно назойливого жука, который наивно пытался сбить ее с ног, получив за это ее ножнами по голове, Норнориэль вновь размышляла. Сейчас, когда плотный строй дружины, непробиваемый жалкими стрелами с такой дистанции, уперся в укрепления, вот именно сейчас стоило бы ожидать еще каких пакостей. 

Показавшийся ров был забит орочьими отбросами, которым в силу своего статуса было предписано умереть первыми, на то они и отбросы. Однако, ров представлял проблему для дальнейшего наступления. 
- Илгон! - требовательно она вызвала к себе первого воителя из середины строя, которого там пытались укрыть от взгляда Врага, впрочем с маскировкой в отряде всегда были трудности. 
- Если до нашего сближения освободишь наш участок рва от грязи, то я так и быть, раздобуду тебе кабанчика на завтрак. А вообще, будь осторожен в своих желаниях, чемпион, - улыбнулась, шлепнув рукой по здоровенному плечу воителя, отсылая его вперед, - Развлекайся. Но далеко не уходи, что ты обещал папе Тулкасу, помнишь? Что ты сказал ему? Вот-вот, а теперь пошевеливайся давай. 

Сотня идущих вперед отделилась от основного строя, устремившись с секирами в ров с орками, радостно ныряя туда словно в реку, заставляя засевших там порождений тьмы скорее визжать, чем истошно орать от ужаса, разбегаясь из укрытия прямо под приветственный прилет стрел. Из окопа летели отсеченные руки с оружием и сломанными щитами, иногда вылетали ноги и головы. Наступавшая пехота ваньяр откровенно завидовала братьям, им довелось размяться перед основным побоищем. Всем было прекрасно видно торчавшего Илгона, какие-то непутевые орочьи стрелки на стене частокола даже пытались попасть по нему, и вот одному удалось звякнуть по его шлему стрелой, в канаве показались идущие вперед, выпрямившиеся в полный рост, повернувшись в сторону стрелявшего, причем все сто воителей скоро уже знали, что по Илгону попали, и если бы он не носил бы шлем, то...
- Неужели мы были в шаге от того, чтобы узнать красная ли у него кровь? - тихо произнес один из воинов с секирой. Стоявший рядом с горе-стрелком орк поспешил скрыться со стены, получив стрелу от кого-то из теней.

- О нет! - Норнориэль увидела, что кто-то посмел попасть по голове Илгону, - Нет-нет-нет, только не это... Все же хорошо так начиналось. Шире шаг! - подгоняла, - Шире шаг!
- Шире шаг! - продублировал приказ Раваон, - Давайте, шевелитесь, вся веселуха сейчас достанется этому бугаю. 
- Еще чего! - возмутился кто-то из воинов.
- А если его ранят? Это, что, все внимание Норнориэль ему?! Так не пойдет, навались! - подхватил второй, вызвав цепную реакцию возмущения.
- Надеюсь орки продержатся до нашего подкрепления, - эти актуальные слова должны были звучасть от солдат с другой стороны барикад. 
Норнориэль переживала, что Саурон построил недостаточно крепкую стену. Такой бумажный замок едва ли мог сдержать ярость Илгона, и проблема была в том, что если они подойдут не разрушая строй слишком поздно, то Илгон будет сражаться уже со всем воинством Врага, а это уже никак не годилось. Норнориэль не могла позволить себе его ранение, он же совсем на шею сядет. Под угрозой была вся кампания и ее имя. Она  протрубила отход идущим вперед, но они лишь ждали что будет делать Илгон, кто-то даже уселся на ящики с орочьей провизией, отдыхая, опираясь на секиру. Ох и достанется им, но они хотели ринуться дальше, перебирая пальцами рукояти древка оружия. 

[Туварс Супилли 345]

  Битва начала разворачиваться не в соответствии с планами Саурона, с момента когда из покоев своих, прослышал Тёмный Властелин рог, коего не слышал давно. Страх и ненависть смешались в его сердце, после чего ясно осознал он что делать дальше, изощрённый ум майа моментально выстроил план дальнейших своих действий, как на тактическом уровне, учитывая всю предыдущую подготовку и то как здорово тут поработали строители, под его чутким руководством. Так и на уровне стратегическом, ведь прибытие войска Валинора меняло многое. На тактическом уровне, можно было идти ва-банк, что конечно не значило, что сейчас он сам облачится в доспехи и пойдёт воевать, это было бы как-то не в его стиле. Нужно было наполнить себя резким скачком энергии, и собрав всех оставшихся рабов, Тёмный Властелин в один миг исторг их жизни, отправляя души туда, куда вёл их замысел ненавистного Эру. Эманации от сего насилия преисполнили его мощью, и поле боя стремительно начал покрывать морочный туман, с миазмами из пепла и энергии чистой ненависти.

   Это наполняло присутствующих тёмных тварей одурманенным бесстрашием, с которым бросались они теперь на врага. Выйдя на одну из башен, Саурон взмахнул дланью, что стало сигналом и Кхамул отдал приказ. Тяжёлые латные орочьи рати пехоты сдвинулись с места. В сём мороке ориентировались они велелепно, и под сомнами созданий, продвинулись они вперёд. Тут помимо плотно спаянной когорты ваньяр, с ними почти выровнялись хорошо одоспешанные отряды гвардии короля Трандуила, посольский отряд Серых Гаваней капитана Солориона Глаурэлина, и витязи Золотолесья, словно четыре жала врубились в полчища орков. Но сияющие клинки под час застревали в плотных и толстых доспехах мордорской рати и мгновения хватало, чтобы давящие массой, и прямо и сверху твари начали рубить эльфов, что понесли потери. Даже некоторые из могучих ваньяр, в полуокружонном состоянии падали навзничь, а уродливые создания ещё и разрывали плоть павших, в неугасимой жажде пожрать. 

  И в этот миг исторгнув мерзкие речи силы, Саурон метнул копьё, чёрное как ночь. Оно словно метеор пронеслось над полем боя и вонзилось прямо в руку Скородума. Тотальный ужас поселился в сердце молодого энта, и стал он похож на старца, рука его стала загнивать и выкрикнув в ужасе он сам, второй рукой своей оторвал шуйцу, отбрасывая её поодаль от себя, а после преисполненный безумием паники, широчайшими шагами побежал прямо в направлении Фангорна, навсегда покидая это поле битвы. Майрон же, развернувшись скрылся в глубинах замка, уходя к чёрному ходу и далее, лишь печалясь тем, что не мог он посмотреть лично как и далее сработают его хитроумные ловушки. Теперь это было делом Кхамула, а сам владыка вместе с оставшимися кольценосцами отправился по тайному, подземному ходу прочь, в родной Барад Дур.

 

===> Мордор, Барад Дур

 

   Тем временем Кхамул, лицезрел поле битвы, и в целом происходящее не выходило за рамки плана владыки. О ваньярах он не знал, в силу того что это был не тот назгул, который интересовался книгами о прошлом. Однако их прорыв в линии, его впечатлил как воина, но всё что происходило было лишь прелюдией. Сейчас внимание его было сосредоточено на другом, Кхамул искал глазами стяги Золотолесья. Владыка поведал ему о лютой ведьме эльфов, что приближается сюда, и о плане в отношении неё. Никакой гарантии успеха в сей авантюре не было и близко, но Кхамул желал выслужиться и в случае успеха алкал наград от Владыки. Он расположился на укрытом тьмой и сетями наблюдательном пункте, на внешних стенах. 

[NICK]Мордор-Гулдурские[/NICK] 

[AVA]https://i.imgur.com/b8xsgHr.jpeg[/AVA]

[STA] несём тьму миру[/STA]

[SGN]в поисках эльфийских ушек[/SGN]

[Солорион Глаурэлин 161]

  Сражение кипело и отдав свой лук и стрелы Лэйнарасу, чей отряд Солорион оставил в тылу стрелками, посол Митлонда повёл свои отряды Лорнора, Тальвиона и могучего Энлариона вперёд, орудуя своим острым клинком. Как и у многих соратников, белоснежные доспехи его, довольно таки скоро потеряли свой блеск покрытые кровью, грязью и летающими повсюду внутренностями разрушаемых воителей обеих сторон. То была чистая мясорубка. И эльфийский командир уже видел, как падали лучники Лэйнараса, сражённые отравленными стрелами врага, и как вокруг него падали воины Митлонда, от натиска врагов. Особенно когда после сильного воодушевления, кое испытали эльфы заслышав рог валинорского отряда, вдруг сам владыка зла переменил тональность настроя, выведя из боя могучего энта своим подлым чародейством. Отбив несущееся копьё, Солорион вдруг увидел крюк, занесённый над ним, но Энларион прикрыл своего командира, и пал от вонзённого в сердце острия. 

  Подхватив друга и соратника, Солорион ощутил как под шлемом его, слеза смывает грязь, разносимую миазмами врага. Передав тело воинам, Глаурэлин поднял свой меч и тут же успел перехватить знамя у павшего знаменосца. Кричать что-то тут просто уже не оставалось времени, и эльф бился концентрируя весь свой опыт, все свои навыки, он бился с порождениями тьмы и отряд его уже почти поравнялся с воинством ваньяр. Всё тело эльфа было напряжено, в одной руке он держал стяг, плотной рукоятью которого успевал отбивать удары, в другой свой меч, снова и снова погружаемый в противника. По левую руку он увидел вырывающийся отряд витязей Золотолесья, отряд пехоты галадрим расчищал путь, на острие атаки был сам лорд Келеборн. Владыка Лотлориена также нёс потери, но всё ж таки прорывался, а за спиной его выставив руки вперёд, силою песни, начала разгон туманов и миазмических вихрей владычица Галадриэль. И далее, от них увидел Солорион вгрызающийся в полчища врагов отряд гвардейцев Трандуила. 

  Цвета всех знамён, бело-золотой Ваньяр, сине-серебряный Митлонда, сине-золотой галадрим, и древесный с зелёным и золотым владыки Зеленолесья, померкли но всё же реяли высоко. За это время, в тылу уже по узким тропкам, в обход ловушек врага, сюда перебрались все воины опушек, окрестностей владыки Трандуила, и вот уже на врага начал рушится ливень острых стрел Зеленолесья. И в миг сей, с крайне правого фланга отступив за лошадьми, снова вернулся к бою лорд 

Элерондо, словно славные предки его, мчащийся со своим отрядом домашней гвардии конным, отсекая врагов по широкой дуге. Но в сторону ему навстречу, от врат укреплений орков, уже зашагал отряд тяжело доспешных троллей Мордора. 

[Илгон 70]

Шагая в середине строя вместе со своими тяжелыми пехотинцами, Илгон пребывал в приподнятом настроении. Пока все шло, как и замышляли на военном совете военачальники-эльдар. Небольшое войско из Амана станет наковальней, о которую разобьются вражеские войска. Сковав боем большое число врагов ваньяр отвлекут главные силы на себя, позволив союзникам наносить удары с расстояния и по флангам, задействовав не многочисленную конницу. Небольшого ровного скалистого пространства должно было хватить для этого не хитрого маневра. Войско же ваньяр следовало одной из стандартных тактик, отведя стрелков и тяжелую панцирную пехоту для прорыва вражеского строя подальше от стрел и дротиков врага, позволяя копейщикам и щитоносцам принять основной удар, а мастерам меча отводилось роль прикрытия и ликвидации прорывов врагов через первую линию, если такое по какой-то невероятности случиться. 

Еще во время лагерной стоянки в лесу, перед последним переходом, Илгон принес несколько клятв и обетов, записав их на листок пергамента, который он вложил в латную рукавицу. Помимо своего огромного меча, которым воитель мог орудовать и одной рукой, он взял свой башенный щит и роговой ростовой лук, чьей стрелой длинной в полроста обычного эльфа можно было убить тролля с одного выстрела. Не то, чтобы Илгон был мастером по стрельбе, но этого и не требовалось. Из этого лука витязь мог легко поражать большие и хорошо видимые цели. Одно из преимуществ долгой жизни, когда воины могли освоить по несколько видов оружия. 

Илгон был удивлен тем, что увидел у старой крепости. Он ожидал многоярусных редутов со рвами и заграждениями и войсками на каждом. Вместо это враг ограничился рвом и частоколом, которые вряд ли создадут серьезные препятствия. За ними ждало основное войско Врага, а со стен крепости явно будут метать снаряды и дротики. Выходило, что враг решил, то ли из-за излишней самоуверенности, то ли потому, что у него в рукаве было еще что-то давать бой за стенами. Илгона это устраивало, так гораздо лучше, нежели чем зачищать бесконечные бастионы и башни Болотного Замка. 

Хаотичный обстрел из стрел не принес врагам каких-либо результатов. Орки были не лучшими стрелками и их лучники использовали массовые залпы по скоплению врагов, не выбирая какую-то определенную мишень в большинстве своем. Это возможно работало в войнах с людьми, но ваньяр в их безупречной броне из бессмертных земель почти не обратили на это внимание. Остальным союзникам тоже это не должно было доставить хлопот, к тому же у многих были щиты. А легковооруженные воины лесного короля не группировались и держались на расстоянии. Потом Враг выпустил на эльфов бесчисленный сонм тварей и болотных уродцев, видимо рассчитывая смешать их ряды перед атакой основного войска. Нетопырей сбивали прямо в полете лучники эльдар, варгов нанизывали на копья воины первых рядов, как и пауков. Мечники устраивали небольшие контратаки построившись клиньями и прорезая толпу монстров.

Наконец-то пришел приказ ударить отряду панцирников. Илгон держал щит в одной руке и отбрасывал им мерзких уродцев в виде мутировавших практически до жаб орков, с зобами и перепончатыми когтистыми конечностями. Словно отмахивался от досаждающих мух. Панцирная пехота легко прошла сквозь толпу чудовищ Саурона, оставляя после себя только изрубленные на куски и истоптанные тела тварей. Спрыгнув в ров, Илгон раздавил несколько его обитателей, почувствовав, как треснули кости и лопнула плоть. Он размашисто и даже несколько лениво наносил удары мечом в одной руке, просто совершая работу по очищению пути. Все шло довольно хорошо, вплоть до того момента, когда штурмовой отряд разнес в щепки частокол. Тут ударили основные силы врага, орды больших уруков в тяжелой броне с длинными пиками, секирами, булавами и тесаками. Витязь возвышался в центре строя, прикрываясь своим огромным щитом, а его меч раскалывал шлемы, как перезрелые плоды и разрезал панцири тяжелой орочьей пехоты. Илгон смеялся и пел древнюю боевую песнь Тулкаса, громя врагов. Рядом сражались его воины, их броня поблекла от накатившего мрака, облачка пара вырывались из под шлемов. В одно мгновенье их отряд стал авангардом и принял на себя удар вражеского молота. Бой был тяжелым, враг превосходил числом и дрался яростно, а броня его была крепка. Но воины были заражены непреклонностью и боевым задором командира, а потому сражались с удвоенной яростью. Там где бился Илгон и его воины, строй врагов сломался, однако они обступали штурмовой отряд с нескольких сторон, пытаясь окружить их. Илгон не сомневался, что Норнориэль уже ведет основные силы им на выручку через очищенный от врагов ров и разрушенный палисад. А пока что его воины использовали обычную тактику, и те кто отдыхал в глубине строя периодически менял сражавшихся в первой линии, давая им возможность отойти и отдохнуть.

Стрела чиркнула по личине шлема и заставила Илгона на мгновение отвлечься, после чего он почувствовал сильный удар по груди, но вражеские пики не смогли пробить броню. Взревев витязь щитом сломал копья уруков, и одним ударом снес головы троим. Враги немного поубавили пыл, потеряв слишком много своих и теперь отхлынули, не желая подставляться под секиры ваньяр или приближаться к великану с огромными мечом и щитом. 

- Они что уже выдохлись? А больше не будет? - смеялись воины.

Илгон обернулся, увидев, что основные силы уже здесь и Норнориэль не стала долго запрягать. 

- Я и тебе немного оставил, - улыбнулся из под шлема витязь и кивнув в сторону темнеющей массы врагов.
- Похоже нас пытаются окружить, и мы можем атаковать куда захотим. Но я бы предпочел ударить в сторону ворот и разрезать их строй. И найти их командира. 
 

[Норнориэль 805]

Как только враг выпустил закованные в броню основные силы, сражение изменило свой характер с обычной приграничной потасовки на легендарное побоище. Все, с чем столкнулись до этого воители Валинора было жалкой уловкой, нежели полноценной силой. Но все же, Саурон подготовился куда лучше, чем могли позволить себе эльдарские народы. Вероятно они были бы обречены на катастрофический провал, если бы не витязи Валинора, которые оттянули на себя всю злобу и гнев воинства Врага, который навалился всем, что у него было под этими стенами, желая сломать четыре сотни клинков. Столь малое число воителей воспринималось как насмешка и дерзкий вызов, а не картельная экспедиция. Оттого сражаться пришлось в полную силу, непозволительно было разочаровывать темное воинство, мешкая с исполнением приговора. Бегство Скородума опечалило ваньяр, но им было не до грусти, к сожалению, они и сами начали умирать.

Пробившись далеко вперед, они оказались плотно зажаты со всех сторон ордами Врага, которые пусть не так уверенно, но продолжали напирать на воителей, потерявших изрядный запас сил и собственной крови. 

Кровопролитие тяготило плечи воительницы. Норнориэль ответственна за гибель каждого товарища прежде всего лично перед собственной совестью. Доверив ей свои жизни, они оказались в чертогах Мандоса, а ведь она обещала их семьям, что сможет вернуть витязей домой. Теперь ей предстояло сохранить от надругательств хотя бы их тела.

Грустная усмешка девы обратила на себя внимание мастеров, что бились бок о бок с ней.
- Наши добрые братья щедро поделились с нами своими врагами. Скажем спасибо!
Громогласное "Спасибо!" донеслось до ушей очередного умирающего дружинника, который мертвой хваткой сдавливал предплечьем глотку неизвестного ему дергающегося орка, что бился ногами в конвульсиях по пропитанной кровью земле, пытаясь разжать смертельную хватку аманэльдар, звеня латами. Воитель понимал, что на этом его бой закончен, усмирив перед этим не одну сотню шумных тварей. Стоя на колене, умирая от застрявшего в шее ржавого клинка, он сжимал в руке собственный меч на котором также застряла латная туша орочьего воина, неудачно пробитая им куда-то в грудь, создав таким образом щит, мешавший остальным отродьям наброситься, заставляя их нетерпеливо копошиться где-то там за импровизированным укрытием. Стоявший позади воитель подхватил своего брата под плечи, когда тот испустил дух, но так и не упал на землю, простояв на ногах до самого конца.
- Славная смерть, - заметил он, оттаскивая тело в центр прямоугольного построения-каре, куда постепенно прибывали раненые, а сам строй становился куда меньше изначального. И пусть эти крепкие спины не свалятся в общую свалку с врагом, сохраняя идеальное построение, но легче от этого не становилось. 

Норнориэль периодически выпускала вперед идущих вперед Илгона, с которым объединилась возле стены, которые вместе с щитоносцами пробивали путь строю ваньяр, пока они все не уперлись в стену. И когда первый воитель со своими соратниками по приказу командира пробил дыру в деревянной стене, каре ваньяр продолжило свой путь. Раваон убедил Норнориэль с неохотой оставить мертвых братьев под стенами частокола, и впредь не обращать на павших внимания больше нужного. Норнориэль и сама понимала, что это способно погубить всех остальных, потому даже не спорила. 

Перед отрядом ваньяр, который буквально протиснулся в тыл орочьей ватаги, наверняка заставляя войско Врага маневрировать вслед за угрозой такого уровня, так вот, перед витязями открывался великолепный вид на каменные стены цитадели некроманта, а также вид на второе темное воинство, которое ждало своего часа за этими стенами. Аманэльдар заняли оборонительную позицию, удерживая созданную брешь от наседавшей с прохода первой орды, формируя из тел естественную преграду, закрывая тыл, а само каре немного расползлось вдоль стены, удерживая позицию. Идущие вперед были готовы в любой момент пробить брешь с этой стороны для всадников Имладриса на той, откуда пришли ваньяр, но врываться тут просто некуда. Аманэльдар уже какое-то время фактически действовали самостоятельно, проявляя истинный героизм и твердость духа.  

В центре построения помимо раненных воителей были еще немногочисленные воины тени, что занимались своей работой, выискивая на поле боя под градом стрел орочьих командиров. Пока одни тени стояли в полный рост на сваленных в горку орочьих телах для куда лучшего обзора, всматриваясь, другие сидели рядом на колене, набрасывая на пергамент угольком диспозицию, помечая места, где по их мнению были командиры, третьи же вели точный огонь по особым целям, ослабляя натиск орды дезорганизацией. Отряд застрял и вокруг него снова нарастали стены из тел.

- Мне нужно, чтобы вы отыскали самого главного! - уставшая Норнориэль вышла из строя, уступая место отдохнувшему бойцу. Все доспехи и ее лицо были покрыты сажей миазм, выпущенные Сауроном, а запекшееся кровь превратила золоченную броню Валинора в нечто мрачное и липкое. Она припала на колено в плотную к тенями-картографам. Они активно обсуждали где может быть самый главный приспешник Саурона, судя по всему сам на бой он не выйдет. Импровизированный штаб пришлось разбить прямо верхом на телах павших врагов, но делать нечего. Отстегнув маску, она стерла с лица сажу, размазав ее кулаком, жадно пригубив из кожаной фляги-мешка воды. Набив рот эльфийским пайком, командир выслушивала предположения своих зорких убийц, что, спустив тряпичные маски, не брезговали раскуривать табак хоббитов, который смогли урвать при знакомстве с людьми короля, как и сама Норнориэль интересуясь всем, что могло им дать Средиземье. Некоторые раненые возвращались в бой, приободренные усилиями Галадриэль, что разогнала морок Саурона в близи объединенных сил.

- Там, - воин тени указал прямо на укрытую позицию с Кхамулом, ценой еще одной жизни, ведь отряду пришлось остановиться на куда более долгое время, отказавшись от продвижения вперед, чтобы разведка могла сделать свое дело. Они отследили то, как часто по стене среди торчавших голов стражников к башне шастали орки, судя по их превосходству над остальными солдатами, то были офицеры. Наверняка это были наблюдатели с других настенных позиций, использовавших стену как самый короткий способ связи между башнями. Вся информация стекалась именно к этой.
Норнориэль думала, что тяжелый лук Илгона смог бы достать до башни, но это не лишит армию Саурона командиров, а успех зависел от того насколько сильно они смогут навредить врагу.
Она впервые за долгое время самостоятельно решила воспользоваться осанвэ, обратившись за помощью к Галадриэль общение с которой  до битвы расположило разум Норнориэль к невербальной связи с владычицей Лориена. 
- Леди Галадриэль, прошу, помогите, - ее ментальным голос сильно отличался от твредого громогласия девы меча, едва способного перекрыть гам битвы, она устала, как и все в ее отряде, но они никогда в этом не признаются. Норнориэль сообщила о находке, попросив владычицу Златолесья найти в себе силы разрушить башню. По ее мнению это значительно навредит организации войска, что может привести к неминуемому успеху. 

 

[Туварс Супилли 345]

   Наблюдая за тем, как эльфийское воинство четырьмя клиньями прорезало орду, Кхамул ожидал такого исхода, но чего он не ожидал того темпа, который взяли эльфы, прорубившиеся очень быстро, до самого частокола, преодолев ров да колья. Подивившись такому напору, назгул услышал щелчки рычагов с высоких башен Дол Гулдура. Это завидев в бреши, плотный строй тяжёлой пехоты врага, заработали требушеты, метая в плотное построение аманэльдар крупные камни. 

— Самое время, для прибора нашего владыки, — низким голосом прорычал он, и скривившись в поклоне, орк-адъютант передал приказание по цепочке. Жестокие кары и постоянный контроль Сауроном осуществляемый лично, давал свой результат. Эту команду ждали, и готовые орки, до которых достиг заветный крик с приказом командующего, перед стенами Дол Гулдура снаружи, взяли тяжелые кувалды и перебили пару балок, сбивая те с мест, где они стояли. Хитроумный инженерный план, задуманный и осуществлённый Гортауэром, привёл в действие, по принципу домино поломки множества подобных укрепляющих конструкций сети подземных тоннелей, выходящих к трём широким залам, расположенным дальше от замка. 

   При чём, рассчитано майа было всё так, что молнией пробегающая серия поломок, не касалась карманов, в которых таились воины засады, где-то орки, где-то пауки. И те и другие, от множественного треска сжались в ужасе, опасаясь, что всё пойдёт не по плану, но нет. Шалость Майрона удалась. А Кхамул тем временем размеренно пошёл в цитадель крепи Дол Гулдур, закинув на плечо себе свою булаву. Обегая его по бокам, в обратном направлении рвались в бой две тысячи, хорошо оснащённых мордорских орков. Они мчались желая вкусить плоти врага. 

[NICK]Кхамул[/NICK] 

[AVA]https://i.imgur.com/uevvw0v.jpeg[/AVA]

[STA]комендант Дол Гулдура[/STA]

[SGN]Девятеро нас[/SGN]

[Солорион Глаурэлин 161]

   Строй фаланги ваньяр уверенно продвинулся вперёд до самого рва, что несколько облегчило действия Солориона и его отряда. Он повернул голову налево, и увидел как гвардия Трандуила также яростно наступала к рву вторыми, после ваньяр. Третьим был его собственный отряд, а между ним и ваньяр продвигался лорд Келеборн, с воинами галадрим. А на крайне правом фланге уверенная атака лорда Эльрондо, едва не увязла, и завидев бронированных троллей, всадники отошли для нового удара. Озадаченные таким поворотом тролли развернулись и побежали на ваньяр, со стороны, где эльфы потихоньку добивали врагов перед рвом. Оценив обстановку, и подняв меч Глаурэлин крикнул. 

— Добивай всех предо рвом! 

И ровно в этот миг, хитроумная ловушка врага сработала. Земля сотрясалась и местами просела, но в трёх местах она прямо проводилась вниз, метров на двадцать. В одну из таких ям свалилась гора трупов, там чуть ранее прошлись ваньяр, в другом месте, в яму рухнуло несколько всадников Эльронда, и в третьем месте, к неудаче всего светлого воинства, были лорд Келеборн и Галадриэль, которая по просьбе Норнориэль уже раскрыла уста свои, для произнесения сильных чар, как вдруг провалилась она под землю. Дыхание выбило от удара, и пару рёбер вместе с предплечьем правой руки её сломались. Чуть полегче, потерей шлема и рассечением на голове, ударом об камень отделался Келеборн, некоторые воины погибли, некоторые были ранены, часть пыталась выбраться. И тут из карманцев подземных повалили толпы свежих орков и пауков. Взмахнув клинком, лорд Келеборн, как услышал Солорион вскричал.

— О галадрим! На защиту нашей Леди! — И тут в яме началась жестокая бойня. На помощь им пришёл отряд Лэйнараса, эльфы Митлонда прыгали вниз, превращая для врагов эту яму во враждебную арену. Поняв, что Лэйнарас справится, Солорион повёл своих воителей дальше, на стену. Теперь надо было, преодолеть её, а впереди уже ждала новая орда.

— Что за безумие, они здесь пол Мордора собрали?! — Воскликнул он, и услышал ответ Тальвиона с ноткой иронии.

— На всех хватит!

— Верно судишь, вперед Митлондцы, вперед! 

Вырвав копье из мёртвых орочьих рук, Солорион метнул его и поразил какого-то крепкого орка. За ним ринулись остальные воины его отряда. 

Идущие же с тылу массы стрелков Зеленолесья, всё больше доминировали в россыпи стрел над врагами, имея великолепные запасы. Предки нандор у многих из них, жили в этих местах, до того как сюда пришло зло, и вот они вернулись на родную землю дабы вершить справедливость. 

 Взглянув снова на левый фланг, Солорион увидел как организованные гвардейцы короля Зеленолесья уже бегут по лестницам на стену частокола. И он отправил часть своих людей оттуда, чтобы скорее перебросить всех кого сейчас имел в распоряжении. Тем временем же, в тылу из-за занятости галадрим, лесные эльфы подскакивали к своим раненым, давая тем возможную помощь, под прикрытием стрел своих сородичей. 

[Норнориэль 805]

Итак, у отряда ваньяр возникли небольшие трудности. 

Хитрая уловка Врага с обрушением и засадой нанесла сильный урон силам Златолесья, вызвав тревогу, но ситуация все еще была под контролем, если большие потери можно считать контролем. Норнориэль поняла, что план со сносом офицерской позиции сорвался, впервые выругавшись. Ее печальный взгляд рыскал по полю, куда не посмотри, всюду твари желающие убить всех ее братьев, а некоторым это даже удавалось. 

Опечаленные отступлением рыцарей Имладриса, доспешные тролли решили испытать судьбу в бою с аманэльдар. Это стало еще одной трудностью на долгом-долгом пути к оригинальным стенам цитадели. Норнориэль услышала от позади стоявших о приближении к их построению отряда троллей, в целом численностью в "много". Услышав слово "тролли" идущие вперед, отдыхавшие как резерв в центре каре, возбудились, не спуская глаз с больших игрушек, разминая плечи, шеи, в целом заряжаясь для успешного броска в тыл, ведь им надо было еще снести целую ватагу орков по пути к своему основному досугу. Очевидно это была работа для Илгона, прежде чем он радостно бросится на встречу троллям, которые удивленно переглянутся друг с другом, потихоньку понимая, что овчинка выделки не стоила, и лучше им было бы не быковать на эту дружину, которая оставила после себя целое плато из тел, возвышаясь над войском некроманта на импровизированной горе из все тех же тел. 
Так вот, прежде чем Илгон отправится развлекаться, Норнориэль строго настрого запретила ему делать ей сюрпризы в виде недобитков, хотя как девушка она ценила любое внимание. У нее у самой чесались руки найти себе сильного противника и прирезать его на глазах у всего воинства Врага.

И если до этого каре потихоньку двигалось вперед, то когда из строя вышли идущие вперед, плотная орда начала постепенно скашиваться, штурмовики столкнулись на равных с отрядом троллей у которых, правда, не было шанса, заставляя рядом стоявших орков в ужасе спасаться бегством, ослабив давление на "спину" строя. 
- О, кажется Илгон перерубил одного тролля по полам. вон полетела часть туши, - усмехнулся Раваон.
- Вот дурак, говорила ему не делать так, - буркнула Норнориэль, стыдливо глядя на собственное оружие, которое требовало внимания мастера, она поступила мудро не используя свои клинки парно, обнажая на замену второй меч. - Будет сам с кузнецами маяться.

Когда тролли были благополучно уничтожены горсткой пеших воинов, сей факт должен был слегка пристыдить славную гвардию Имладриса, идущие вперед снова прорубились к построению ваньяр, влившись обратно. Такая свобода движения по полю боя бесила орочьих командиров, которые из шкуры вон лезли, наседая плотнее на отряд аманэльдар. Но судя по всему товарищи Илгона понесли потери, как и все здесь. Норнориэль приказала им набираться сил для следующего броска, который состоялся очень скоро. 

Третья проблема - камнеметы. 

Норнориэль, оценив угрозу после первого залпа прибора их владыки, увидев как полегла группа орков, в которых попал снаряд предназначенный ее отряду, размолов их кости, приказала теням отслеживать траекторию всего, что летело в сторону дружины. В центре каре никого не осталось, воины тени распределились по периметру среди воителей, предупреждая братьев об угрозе в роковые минуты. За мгновения до прилета каре расступалось для холостого удара камня, что позволяло защищать строй от фатального попадания, растягиваться фалангой или разделяться на "мишени" куда меньших размеров означало увеличение потерь. Однако, такое решение создавало новые трудности, из-за которых стрелки прекратили огонь, вооружившись клинками. В образовавшиеся бреши, словно вода, потоком устремлялись гагатуны, встречая конец своих дней на острие мечей лучников, которые к удивлению орков орудовали холодным оружием на таком же уровне, как и стрелковым. В какой-то мере это даже ускорило переработку армии Врага. 

Мастера мечей вместе с щитоносцами сносили по курсу орков, ускоряя шаг благодаря помощи идущих вперед, которые иногда вырывались вперед для того чтобы одним ударом секир словно молотом сносить по несколько тел за раз, рассекая их.
- Навались! - скомандовала Норнориэль, ее отряд взял удивительный темп, словно мельница перемалывая силы врага на своем пути. Важно было выйти из под зоны обстрела одних машин, очевидно чтобы попасть под поражение других машин. Однако, стены были уже совсем близко, а это означало новые неприятности. Судя по суете, на стене орки готовились к теплому приему, возможно даже к раскаленному. Норнориэль раздраженно смотрела куда-то вперед, упрекая себя в том, что приложила недостаточно усилий для увеличения численности дружины. Вот если бы их была тут тысяча, мечтательно вздохнула она, увлекшись, насквозь пробивая клинком шлем орка, задевая им плечо позади напиравшего, заставляя того в испуге заорать так, словно его убили. И в этот момент она поняла, что ее клинок застрял в башке пешки Врага. Ее изумленный взгляд  пересекся с не менее изумленным взглядом орка, оравшего до этого потерпевшим. Дева пыталась вытянуть его, пока тело не осело на землю, чувствуя как враги тянут тушу своего союзника на себя, желая затащить к себе из строя саму Норнориэль. Стоявшие рядом воители пытались снести голову павшему орку, чтобы не допустить потерю командирского оружия, но перерубали пальцы или кисти тех, кто пытался тянуть на девушку на себя, ухватившись за тушу павшего множеством рук. Неудобство доставлял и тот факт, что даже рослые уруки были мелкими по сравнению с витязями ваньяр, даже сама дева меча имела внушительный рост, и борьба за меч была просто не с руки. Вся эта игра в тяни-толкай не могла длиться слишком долго.

Норнориэль выхватила нож, собираясь самостоятельно снести голову, благо длина лезвия позволяла, пнув тело мертвеца со всей силы, повалив позади стоявших орков. Она рассчитывала. что ее строй успеет закрыть собой тело с мечом. Но орки оказались проворнее, они умудрились отсечь голову изрубленного товарища, радостно ускакивая с трофеем в тыл, под бурные овации своих соплеменников, которые переросли в массовую драку с кровопролитием не уступающим той бойне. что развернулась здесь.
- Паскуды! - выругалась дева меча уже совсем открыто, она была в ярости, проламывая кулаком черепа тех, кто попытался ее забрать вместе с клинком. Один из ударов сорвал плохо прикрепленную маску, обнажая ее прекрасные черты лица, куда противники сразу же пытались достать своими клинками. Рыжие лезвия теранули щеку, один раз, потом еще,  рассекли бровь, пуская кровь, оставляя неглубокие, но порезы, она все же была второй после Илгона по обращению с оружием и могла противостоять многим испытаниям, но не угрозе быть буквально забитой. Прежде чем товарищи вытянули ее обратно, Норнориэль успела получить по шлему дубиной, кто-то из орков умудрился ударить по плечу клювом своего молота, но доспехи выдержали прямой удар, хотя удар был ощутимым. Она била крепко сжатыми одоспешенными кулаками в ответ с таким же напором, как и те кто пытался убить ее. Многие позабыли, что подобная ярость была неотъемлемой частью ее характера, когда становилось особенно трудно. Мастера меча смогли отбить свою деву, вытащив в центр каре.
Раваон пытался помочь ей, но она лишь злилась, и не давала ему остановить ее кровь или нормально застегнуть маску. Тогда он, не зная как подступиться к командиру, позвал Илгона, чтобы тот разрулил ситуацию, пока сам Раваон будет занят командованием.
- Тупые злобные твари, - ругалась она без остановки, переминаясь с ноги на ногу, словно ее, признанного мастера, лишили инструмента, и теперь она не знала покоя.

Тем временем отряд прошел половину пути от деревянных стен, неумолимо приближаясь к самой цитадели. 

Из орды некроманта, осадившей дружину аманэльдар, постоянно кто-то выползал, скорее всего связные, они частенько попадались на глаза воинам тени, но на этот раз колчан одного из теней опустел преждевременно, позволяя хромому орку покинуть поле брани в сторону крепостных стен. Хорошая возможность проследить за тем, где были скрытые ходы, если бы только Норнориэль так не шумела бы. 

[Илгон 70]

План битвы с самого начала пошел не так, как планировалось на военном совете. Хотя теперь казалось, что у них не было никакого плана. Ведь задумка состояла в том, что к крепости прибудут гномы с осадным парком, и люди. Но у Врага оказалась в рукаве целая армия, которая перехватила союзников на опушке. До эльфов дошли лишь отголоски той битвы, но было понятно, что союзники с трудом выдержали жестокую сечу и не допустили армию Темного Короля в лес. Но и сами они не могли уже ничем помочь в текущем сражении. Враг умело действовал стратегически, опережая Белый Совет на один ход. Теперь Илгону казалось, что все это было продумано с самого начала. Враг попросту изматывал их, при этом не делая каких-то серьезных шагов, чтобы действительно склонить чашу весов в свою пользу. Уже половина его ратей легли в этих проклятых землях, устлав своими телами поле. 

Но и для эльфов все шло не так гладко. Они несли потери, гибли от стрел, дротиков, ядер, копий и клинков врагов, коих было так много, что казалось им было тесно на пространстве перед замком. Здесь ваньяр впервые вкусили горечь первых утрат, а война явила свой ненасытный кошмарный зев. Но жестокий лик войны и холодное дыхание смерти не сломило боевого духа воинства ваньяр, чья воля была словно отточенный клинок, направляемый рукой их командира. И все же ограничения накладываемые смертным миром давали о себе знать. Руки воинов уставали рубить и колоть, даже Илгон покрылся испариной под доспехом. Он сражался в гуще боя и почти не отдыхал, прикрывая своим щитом соратников и всегда был там, где враги давили особенно сильно. 

Рев могучих боевых глоток огласил поле боя. Огромные серые туши, в тускло-черной броне и с тяжелыми молотами в руках приближались к сражавшейся со всех сторон дружине воителей из Амана. Илгон убрал щит и меч за спину и достал свой лук. Всего было около дюжины бронированных чудовищ, но они могли нанести существенный урон даже воинам из бессмертных земель. Стрелы длинной в половину среднего человеческого роста поражали троллей с одного раза, попадая в сочление горжета и шлема или прямо в глазницу забрал. Пятерых Илгон успел подстрелить, прежде чем настала пора снова браться за меч. Он и его воители бросились вперед. Первого тролля буквально сбили с ног несколько десятков тяжелых пехотинцев, облепив его словно золотые муравьи богомола и яростно жаля. Но бежавший рядом с Илгоном воин был буквально вмят в землю ударом тяжелого молота. Хруст треснувших костей резанул по тонкому слуху эльда. Мгновением позже могучий удар сотряс щит Илгона, проломив его. Острая боль поразила локоть, но витязь отмахнул ее на задворки сознания, бросая разбитый щит и перехватывая меч обеими руками, принимаясь за свой излюбленный вид боя. 

Размашистым ударом, Илгон отрубил руку, замахнувшемуся было чудищу, и колющим ударом пробил гортань твари. Увернувшись от его соседа, воитель нанес страшный удар тяжелым мечом по коленному суставу, там где было сочленение брони, круша кости. Тролль взывал и упал на одно колено, открывшись для удара Илгона прямо в щель забрала. Обернувшись, предводитель тяжелой пехоты заметил, что еще один тролль пал от рук его воинов, и еще двое отправились в Мандос. Этого секундного отвлечения хватило, и страшный удар пришел прямо в грудь и лицо Илгона, который он успел заблокировать лезвием меча в последний момент. Острая боль пронзила все тело, кости хрустнули, а во рту и горле забулькала кровь. Броня промялась в нескольких местах, а лицевая пластина треснула. Шатаясь словно пьяный, Илгон увернулся от второго удара, и наотмашь рубанул по открывшейся шее врага. Еще двоих троллей сразили панцирные ваньяр, уведя покачивающегося командира назад. В глаза Илгона все еще плясали искры, но он ухватился за боль, как за спасательный круг и взор прояснился. 

Внутри построения Илгон нашел командира, матерящуюся, как портовый работник в умбарских доках и растерянного Роваона. 

- Если ругается, значит с ней все в порядке, - бросил соратнику воитель, все еще покачиваясь. 

При это собственный горжет и лицевая пластина Илгона были залиты его же кровью, а голос был хриплый. Роваон судорожно объяснил диспозицию. Они вырвались слишком далеко вперед, остальные завязли у рва и частокола. Нужно отступить и помочь остальным добить врагов за деревянной стеной. Приближаться же к каменным стенам было опасно из-за требушетов, дротиков и других сюрпризов, наверняка подготовленных Врагом для светлого воинства. Илгон все понял и после короткого отдыха, повел своих воинов в арьергард, который теперь превратился в авангард, чтобы проложить дорогу обратно. 

Удар панцирной пехоты не выдержали те, кто пытался оказывать давление на дружину со “спины”. Враги дрогнули, не ожидав от эльфов такого контрудара. Илгон и его штурмовой отряд с ревом пронеслись через уже местами обрушенный частокол и перепрыгнули ров, доверху заваленный телами. Илгон спрыгнул в яму, где митлондцы и галадрим оборонялись от нападающих врагов, прикрыв своими спинами раненную Владычицу. Огромный меч воителя проложил просеку в рядах атакующих, позволив эльфам сгруппироваться и начать выбираться из ямы. Келеборн нес супругу на руках в середине смешанного строя, галадрим и воинов Кирдана. Илгон был в авангарде, расчищая путь вместе с предводителем тэлери. 

Они выбрались на более-менее свободное пространство, уже расчищенное воинами Илгона. Остальная дружина ваньяр тоже пересекала ров. Враги были смяты, рассеяны, отброшены или уничтожены. Похоже намечалась передышка, но впереди еще была орда у каменных стен замка и сама древняя крепь. Лучники нандор собирали обильную жатву и прикрывали основные отряды, которые должны были перегруппироваться для новой атаки.

Илгон устало оперся на свой меч, и повернулся к предводителю митлондцев, что помогали Келеборну:

- Лэйнарас, верно? Ты славно бился, буду горд сражаться рядом, - улыбнулся одними глазами великан эльда через помятую личину шлема.
 

[Туварс Супилли 345]

  Выход ваньярской рати из внешних проломленных стен и дефиле прямо по поверженным ими пяти сотням орков, между стенами внешними и непосредственно крепостными, Кхамул пропустил. Он в этот момент поднимался в самую высокую башню донжона. Выйдя на башню, он оценил обстановку. Спровоцированное ваньярами войско орков, что стояло под стенами, навалилось вслед за врагами к поверженной деревянной стене. Полторы тысячи орков, под хриплое завывание труб двух тысячников, повели свои орды туда — где теперь добивали эльфы остатки орды, что стояла в передовых позициях. Многие лёгкие лучники из народа Трандуила, без зазрений совести и даже с некоторым веселием, добивали расстрелянных врагов, спасая те стрелы которые ещё можно было использовать ни смотря на кровь орков, что застывала на них. 

— Прекратить стрельбу — скомандовал Кхамул, — Подготовить ядра, зарядить катапульты для залпа, жаровни на стены. Готовиться у приступу. Выполнять!

  Отдав команды, он отправился вниз в сам донжон где некогда Тёмный Властелин повелевал им. И пока в крепости шла подготовительная орочья суета, их орки собратья набежали на парапет и дальше на все те отряды, которые были перед ними.

[NICK]Кхамул[/NICK] 

[AVA]https://i.imgur.com/uevvw0v.jpeg[/AVA]

[STA]комендант Дол Гулдура[/STA]

[SGN]Девятеро нас[/SGN]

[Солорион Глаурэлин 161]

  Рубка по живому продолжалась дикая, Солорион уже начал уставать, и лишь когда увидел он, возвращающихся ваньяр, которые поубивав здесь кучу врагов, успели пойти за частокол, и поубивать толпу там, а потом вернуться — воитель приободрился. Его белые "совиные" доспехи, уже покрылись пылью и кровью, и их тяжело было бы узнать, но вид полной победы над первым эшелоном врага, укрепил дух воина. Крепче сжимая свой меч в руке, Глаурэлин подобрал щит одного из воинов павшего Энлариона. Действуя уже отдельно от строя, эльф беспощадно перерубал отдельных, последних врагов, когда услышал из за частокола трубы орков. В этот миг с тылу подбегал Лэйнарас, со своим отрядом.

— Как там леди Галадриэль? — Спросил сразу Солорион, и Лэйнарас ответил.

— Да, нам помог витязь из ваньяр, и мы смогли отвести лорда Келеборна и леди Галадриэль в тыл, сейчас она помогает раненым. Со мной часть гвардейцев галадрим!

  В этот момент из за частокола начали спрыгивать толпы орчья, разъярённого до бешенства, и готового лить кровь. Их злил издевательский манёвр варьяров. Но встретил их первыми шквал стрел, разогретых невероятным азартом нандор и синдар их числа подданных короля Трандуила. Гвардия же сего короля, перестроилась в оборонительное построение, готовясь встретить лавину. При Солорионе же теперь были его воины и галадрим, в сводной группе, наконец на другом фланге стояли, кажущиеся неутомимыми ваньяр. 

— Строй! — Скомандовал Глаурэлин и со щитом встал в первый ряд, как вдруг он услышал рог Имладриса. Лорд Элерондо перегруппировался, и со своими лихими рыцарями снова двинулся в сокрушительную атаку на нового врага. 

— Ещё рывок! Этим оркам не помогают ни лучники, ни гадь болотная, мы или они, в бой! — Скомандовал Солорион и приставным шагом, его сводный отряд столкнулся с врагами, не уступая их ярости и неистовству. Сим качествам орков, эльфы Митлонда и Золотолесья на этом участке боя, противопоставляли непреклонную решимость, и хладнокровный опыт свой в битвах. Глаурэлин орудовал щитом и мечом, наступая вместе со всеми, в едином строю, если же кого-то из орков добить он не успевал, это делал идущий вторым рядом, позади него Халдир из числа галадрим. На глазах Солориона Глаурэлина, силы врага таяли, благодаря тесной спайке сильных пехотных отрядов, сдерживающих натиск врага, и метких стрел жителей Зеленолесья, их король мог бы ими гордиться, подумалось командиру эльфов Линдона. А жёсткий натиск всадников Имладриса, среди которых были даже воины помнящие битвы Первой Эпохи, был дополнительным фактором действовавшим против боевого духа орков, который более не подпитывался присутствием Саурона. 

[Норнориэль 805]

Много боевых маневров спустя...

Когда примерная развязка стала ясна уже даже самому не посвященному гоблину, ваньяр встали для отдыха и перекуса в которым нуждались уже целый день.
Норнориэль сидела на куче тел прихвостней Врага, сняв шлем, она опять прогаладалась, давно сбившись с боевого счета. С другой стороны сидел Раваон, что позволило двоим упереться спинами друг в друга, проджолжая делать вид, что они абсолютно не устали.
Неподалеку были командиры, которые решали как брать стены, нужно было импровизировать. И эту импровизацию предложила дева меча.

Наконец-то наступило время самого штурма. Обычная эскалада принесла бы много жертв, а отсутствие гномов значительно осложняло процесс. Но дружиной аманэльдар руководила Норнориэль, и если Галадриэль была прекрасна и могущественна, а ее песни силы могли обрушить целую цитадель, то Норнориэль знала как сделать все тоже самое, только без такой красоты, могущества и песни силы. 

Командир приказала своим воителям навести побольше суеты. Ваньяр раскидывали вдоль некоторых участков каменных стен орочьи тела, поджигая их браговухой, которую находили у темных созданий, подкладывая отсыревшую в болоте древесину создавая плохую видимость не только для самих эльдар, но и тем, кто следил за ними со стены. На свободном от задымления участке концентрировались основные силы союзного войска. Орки ничего не понимали, то что делали аманэльдар вызывало у них озадаченность и нервозность, они считали себя хитрее эльфов, и в целом они были не далеки от истины. Действительно, военная хитрость едва ли была характерна прямолинейным эльфам, искусным во владении оружия, которые предпочитали добиваться успеха за счет превосходства собственных навыков и качества снаряжения. И чем дольше работал план Норнориэль, тем сильнее была печаль орды, спрятавшейся за стенами древней крепи. Пока стрелков на укрепленном парапете подавляли лучники, воители создавали в близи стены навал из тел. Для его укрепления они использовали бревна частоколов, а некоторые идущие вперед, имевшие также простые инженерные навыки в виде "сломать-поставить, стукнуть-придержать" и вовсе сделали из секций частокола оборонительные стенки, который защищали расположившихся там воинов, некоторые из которых прервались на полевой ужин в условиях обстрела.
Другие же воители таскали тела павших слуг некроманта, вбивая в растущую гору части деревянного забора, укрепляя этим самым насыпь из тел, то и дело подкладывая импровизированные настилы. В целом конструкция не отличалась особой надежностью, а ее сооружение требовало времени, которое воины использовали для отдыха. Все это куда лучше могли организовать из камня и земли гномы, но главный смысл был не в этом, а в той же суете, которая должна была заставить врага обалдеть от подобного, уловки характерны им, а не каким-то там эльфам. Но как говорит Раваон: Тулкас пивка захочет, не так раскорячишься - нет лучше той победы, чем та, что есть. 

Пока основные силы с актерским драматизмом изображали невероятные усилия преодоления крепостной стены так, чтобы не плескаться в раскаленном масле, не получать лишний раз валуны по головам и спинам, не нырять в подкопы с ловушками прямо у стены или еще что там, Норнориэль собрала свой штурмовой отряд из теней и нескольких добровольцев из числа мастеров меча. Ее замысел был крайне прост. Без применения крюков, она со своими добровольцами тихо заберется на стену под покровом дыма и опускающихся сумерек (как бы орки хорошо не видели, но в дыму они не увидят ничего дальше собственного носа, работало это и в обратную сторону), после зачистит стену, а уже потом скинет веревки остальным, которыми обмотались вокруг плеч смельчаки, чтобы начать штурм, создав тем самым плацдарм для зачистки крепости. Слишком сложные планы всегда были обречены на провал, но на самом деле тут все было довольно просто: залезаешь-пинаешь-призываешь-пинаешь еще сильнее. Все согласно науке славной драки, которую ваньяр ее дружины усвоили от славного вала. 

В подкреплении должен был идти Илгон. А самой Норнориэль, как и другим мастерам, пришлось избавиться от доспехов, даже от поддоспошной одежды, оставшись просто в рубашке, заправленной в штаны. Ее босые ноги тонули по щиколотку в грязевой каше, которую развезли в ходе сражения, светлая кожа побледнела от холода еще сильнее. Единственным элементом защиты остались наручи. Завязав хвост в небрежный пучок для собственной безопасности, она вознесла короткую молитву Тулкасу, благодаря мудрости которого ее отряд уделял немало внимания оттачиванию боевых навыков в условиях отвесных гор, когда поле боя резко переходило из горизонтальной плоскости в вертикальную. Шестеро добровольцев и пятерка теней, снаряжение которых изначально было рассчитано на преодоление всяких преград, начали свой подъем, используя преимущество в виде старости стены, в кладке которой нашлось достаточно зазоров и выступов, образованных банальным выветриванием. 
Фактически сейчас они выглядели как стадо горных козлов, покоряющих пропасть ради того, чтобы лизнуть немного соли с камней.

Норнориэль ползла наверх, зацепляясь за незначительные выступы, показывая чего стоят усердные тренировки. Она была уверена в прикрытии лучников, главное самой не попасть под стрелу. Иногда она прерывалась, чтобы передохнуть и прислушаться к тому, что происходило наверху. Это заняло время, но на фланге была почти закончена великая насыпь, а потому все внимание должно было быть обращено туда в преддверии невероятного штурма. Заглянув на парапет крепостной стены, Норнориэль с воинами тени тихо-тихо залезли под нескрываемое изумление парочки орков, что прервались на покушать, усевшись с другой стороны парапета на ящики, пригубив из мисок какую-то жратву. Выпучив глаза от осознания беды, которую они прощелкали клювов, не успели издать даже намека на визг, оказавшись молниеносно прирезанными мастерами диверсий и убийств, что очутились в своей стихии. Воины тени не стали ждать появления союзников, они скрылись, пока была возможность спуститься со стены, где сконцентрировались основные силы обороняющихся. Они спустились с парапета стены, желая найти командиров, ведь перед пятеркой теней стояла задача найти и уничтожить.   

Сбросив веревки, добровольцы и Норнориэль приготовились к появлению друзей и недругов, вопрос был в том, кто будет быстрее, то что их увидят, она не сомневалась, не желая вступать в бой в одной рубашке и штанах, ей нужна была крепкая спина Илгона из-за которой она бы сыпала проклятья в сторону значительно поредевшего несметного воинства Врага, а еще плед, вино и что бы хвалили всю дорогу до ближайшего трактира с приличной едой.