Исильмериэль

Осги́лиат (синд. Osgiliath | рус. Звёздная Цитадель) — город в королевстве Гондор, построенный братьями Исильдуром и Анарионом на реке Андуин ровно посередине между Минас Анором и Минас Итилем и являвшийся столицей государства между 3320 В. Э. и 1640 Т. Э. Здесь также хранился один из семи Видящих Камней, привезённых Элендилем из погибшего Нуменора. В 2475 Т.Э. году город был захвачен орками, которые разрушили его, а мост сломали. С тех пор город постоянно переходил из рук в руки.

Глорфиндел переводил взгляд с одного спутника на другого. Беорн проявил неожиданное желание увидеть Лесного короля. Неужели решил вспомнить времена Битвы Пяти Воинств? Для лесных эльфов он станет действительно сильным союзником. Крау внезапно засмеялся. Временами даже светлый воитель не мог сказать, что творилось у него в голове. Даже если некоторым людям эльфы иногда казались одинаковыми, на самом деле они были очень разными, во многом как и сами люди. Но всё-таки медноголовый разведчик явно дал понять, что был не против повести товарищей на северо-восток. Это было очень хорошей новостью. Без него они бы не смогли далеко пройти в этом тёмном неприветливом лесу. Мёдвейг выказала простое желание – куда все, туда и она. Но останется ли она в конце концов с эльфами или предпочтёт вернуться к своему предводителю, чтобы принести вести, как изначально и планировала? Каждый выбирал свою дорогу сам. Но не стоило пока заглядывать слишком далеко вперёд. А что же насчёт самого Глорфинделя?

- Я хотел после нашего задания посетить Лориэн, Золотой Лес, - в задумчивости произнёс он. – Главные враги Саурона – В Лориэне и Ривенделле. Но раз Девятеро вернулись в мир и сейчас бродят под сводами этого леса, я просто обязан сопроводить вас на север. Дальше посмотрим. Если лесные эльфы действительно готовятся к войне, им не помешает помощь их южных собратьев. – Глорфиндел напоследок повернулся к Крау, отдавая ему должное почтительным кивком. – Спасибо, что согласился нас сопровождать. Твоя помощь для нас сейчас просто неоценима.

Пока обсуждались большие тревоги и планы на туманное будущее, появилась одна маленькая, но очень приятная новость – Карн начал кое-что вспоминать о своём прошлом. Более того, как оказалось, он происходил из славного города Дэйла, который был хорошо известен многим жителям Средиземья благодаря таким громким именам, как Гирион и Бард Лучник, победитель дракона.

- Уж не за орков ли ты нас принимаешь? – строго спросил светлый воитель больного человека, когда тот предложил, чтобы его оставили и дальше шли без него. Впрочем, по его спокойному и ровному взгляду можно было понять, что строгость эта была напускной. – Представители свободных народов никогда не бросают своих. Поедешь до земель эльфов на моём коне, а там и до Дэйла рукой подать, если, конечно, захочешь вернуться домой. Тебя бы показать владыке Элронду, он лучший целитель в Средиземье, да боюсь не все болезни подвластны даже ему.

Костёр вскоре был готов, так что оставалось только вскипятить воду и кинуть туда пригоршню целебных листьев. О еде тоже нельзя было забывать. Как и о том, что огонь банально был нужен для того, чтобы защищаться на случай опасности. Если судить по жестам Крау, это всё-таки было не лучшее место для ночлега, пусть и единственное подходящее. Опять было не время петь песни. Даже звёздами не полюбуешься. Но в такой неспокойный час мысли были только о войне. Что же затеяли лесные эльфы? Раньше они только отступали на север перед тенью, а Болотным Замком интересовались в основном только мудрые из Белого совета, которые ещё сохранили крупицу былого могущества и знаний. Неужели нандор всерьёз вознамерились собрать вокруг себя силы королевств Рованиона и западных союзников? Покажет время. Выдвигаться на север нужно было при первой же возможности, как только представится случай.


-------------> Залы Эльфийского короля  

НПС Сирек Шакилд
Лучше не становилось даже после дыхательных упражнений. Вестрон все еще вспоминался урывками и в груди покалывало. Даже перед прекрасной леди как следует не извинишься, вряд ли тут знают закахский.
Знакомый голос белокурого проводника несколько приободрил, но ненадолго. Оный белокурый проводник не очень-то вежливо поднял старые кости на ноги, за что чуть не получил съеденное сегодня на камзол. Вместо проклятий о поспешности эльфа и его грубости, Сирек сумел выдавить из себя придушенное:
- Rahmet... 
Все еще пошатываясь, вастак без сопротивления позволил себя увести с глаз долой. Да, было все еще стыдно до дрожащих коленей. Но рука, поддерживающая за талию, говорила о том что конкретно сейчас его убивать никто не будет. И вообще, рука на талии? На Брагола посмотрели странным взглядом. Какое-то... Очень странное поведение по меркам видавшего виды караванщика. Обычно таким способом ведут женщин в танце или наложниц в... Короче, не стоит продолжать эту мысль, ибо явно не то место, не то время, и не та компания. Нужно срочно вернутся к жёнам, все эти жесты, знаки и красота странно влияют на сознание.
Возвращение в гостевые покои вызвало эйфорию и временное просветление рассудка. Сирек просто рухнул на кровать, не раздеваясь и не устраиваясь поудобнее под покрывалами. Слова Браголвата воспринимались с трудом и двусмысленно. Обычно у караванщиков (и мужчин в целом) "тягот пути" было только две - бухло и бабы. Как с этим будет справляться эльф думать не хотелось.
- Orynsyz minez-qulyq úshin keshirim suraımyn. Bul Lordtyń sheshimine áser etpeıdi dep úmittenemin. - Сиреку опять не желал даваться вестрон и вастак оставил всякие попытки что-либо донести до Брагола. 
Вместо этого Шакилд сделал единственно правильное действие и попросту отрубился снова, уронив голову на подушки.
[ava]https://i.pinimg.com/originals/ac/1c/80/ac1c806d5e0f6d4fb4dc1a013651536b.jpg[/ava]
[nick]Сирек Шакилд[/nick]
[sta]Караванщик-посыльный[/sta]

Без устали особой, Туварс как подобает правителю, награждал воителей его брата, когда изо дня в день небольшие группы приходили доложиться о результативности своих действий. За эти дни они уже капитально нагнали страху на лихих людишек, которые теперь устремились за пределы земель Эмин Аннуна. Конечно, это был не быстрый процесс, но дорожившие своей шкурой и желавшие остаться свободными, перебирались к просторам степей в землях града Амон Эйтеля. Другие слыша о возможности послужить тирану Барад Харна, шли в город. Само собой, шли они без оружия, лишь при ножах как любой свободный человек, и что не было причиной для нападения, со стороны охотников Ферраса Три Шрама. В городе, продолжался набор и обучение нардукадаров. Они оснащались и вооружались за счёт казны, но если кто-то из них желал улучшить своё оснащения всё зависело уже от его собственного кошелька. 
 Новым указом Туварса Супилли, для укрепления стен города, на благо процветания торговли и плодовитости почтенных матрон Барад Харна, ежемесячно все главы домов, обязаны собираться на городской ритуал жертво-приношения. 
   Именно в этот день, Туварс решил провести первый ритуал, дабы в дальнейшем все знали, что и как делать. В час заката солнца, стражи нардукадары числом в сорок человек выстраивались по периметру Площади Ока, как назвали ту площадь, где Туварс уже принёс несколько жертв, где казнили врагов города, и где на стене древней нуменорской башни красовался символ тирана Барад Дура. И хотя солнце ещё окрашивало закатным светом дома нардукадары стояли с факелами. В центр площади, по призыву передаваемому другими стражами, из заступавшей Ночной стражи, собирались мужи города, полноправные хозяева домохозяйств, некоторые из которых уже обзавелись рабами, купленными на новом, построенном Туварсом рынке заморских рабов. Спустя некоторое время после захвата города, постепенно и эти люди становились вторым столпом власти тирана. 
   Горели факелы, город постепенно погружался во тьму, слуги дворца выносят небольшой деревянный постомент, рядом с изображением Ока в Солнце, над канальцем для крови. Все наиболее влиятельные мужи собрались, и тихонько переговаривались между собой, но тут же притихли когда в окружении морэдайн, в черных доспехах в своём полном доспехе и шлеме вышел их повелитель. Сорок нардукадаров были проинструктированы как действовать и заводить толпу. Они были тут в том числе для того, чтобы мужи города могли на них ориентироваться. Туварс взошёл на пьедестал и вот стражи уже кричали.
— Слава повелителю Барад Харна! — За ними подхватывали, и мужи города. Законы его их удовлетворяли, благодаря привилегиям и тут ни кто не считал зазорным славословить правителя. Туварс поднял посох символ своей власти, с изображением своего герба, и площадь затихла. Его пятёрка морэдайн также держала факелы и пламя играла освещая повелителя со всех сторон. 
— Настал день благословения! Каждый день мы будем отмечать с вечера и весь последующий день, дабы в будущем наш город процветал и рос. Здесь лишь хозяева города, благородные жители Барад Харна! 
Он сделал жест, и кхандийские гвардейцы подводили раба, держа его крепко в шесть рук. Тот был слегка одурманен заранее. 
— Повторяйте за моими словами, все вместе дружно!
В этот момент, раба привязали за ноги к канату который спустили другие кхандийцы сверху с башни, и потихонечку подняли, так что голова его висела аккурат на уровне головы Туварса, а руки были опущены вниз болтаясь. 
— Хвала Темному Повелителю, 
Мужи Барад Харна послушно повторяли.
— Хвала Таящемуся за гранью!
И снова повторение.
— Хвала Чёрному Солнцу! 
Третье повторение многоголосья. После чего, Туварс Супилли достал свой ритуальный кинжал и резко, одним движением надрезал гортань раба. Тот начал постепенно урчать.
Сунув палец в горло Туварс Супилли поднял палец измазанный кровью.
— Наша жертва, наше подношение.
 И помазал в лобовой части своего шлема. В это время по очереди, морэдайн слили крови в ёмкие пиальца и начали обходить людей, помазывая их лбы. В это время, преисполнившись внутренне силой ритуала, Туварс Супилли запел глубоким горловым пением, славословия Мелькору, Саурону и Тьме Изначальной, слегка раскачиваясь в такт своей песне. После того как все причастились крови уже почти умершей жертвы, Туварс принял из рук пришедшего Арджуна кувшин и отточенными, ритуальными движениями облил всю нижнюю часть жертвы маслом, от пояса до свисавших рук.
— Пусть же когда солнце погасло, черное солнце примет наш дар! — С этими словами, Туварс Супилли принял факел из рук Арджуна и подпалил жертвенного раба. После чего, поднял вверх он руки с посохом и факелом, и провозгласил, на фоне разгорающегося тела
— Да наделит чёрное солнце нас своим благословением! Ступайте в ваши дома, познайте ваших жён и наложниц этой благословенной ночью, и пусть эта ночь принесёт городу могучих героев! 
За сим, он отправился обратно во дворец под славословия верноподданных. Так Туварс Супилли внёс новый городской ритуал в Барад Харне. После чего пошёл познавать свою Кин-наи, с пылом распалённой страсти. Эта ночь для госпожи Барад Харна стала бессонной. 

Ни смотря на то, что родственная любезность Туварса, по большей части была напускной, Форондон получил сытный стол и после щедрый дар от повелителя Барад Харна. Уже в кабинете Туварса, в нуменорской башне, морэдайн-чародей разложил перед племянником карту своего города. На карте, Туварс указал молодому человеку дом, и склад который будет выделен торговому представительству Дома Папратар. Также, для кораблей сего представительства будет всегда зарезервирован один причал. И наконец, при условии развития торговли в порту, с представительства Дома Папратар, не будет взыматься государственная пошлина. Для этого им нужно привлекать в порт большее количество торговцев, для формирования крупного морского рынка. Получив столь точные указания, Форондон отправился работать. Парень он был работящий, трудолюбивый и потому быстро добравшись до порта, и до своих людей он оторвал тех от отдыха. Началась работа по обустройству полноценного торгового представительства. Форондон Папратар и сам участвовал в ремонте предоставленных строений и пристани, и беседовал с теми из местных, которым нужна была работа и которых можно было бы нанять. Впрочем парень даже не представлял на сколько надёжны будут его новые сотрудники, знающие что они идут работать на племянника повелителя. 
   Настало время заняться и обязанностями сиридара Мордора, для Туварса. Поэтому изучив обстоятельно карты, он сфокусировался на картах Южного Итилиена. Здесь, морэдайн-чародей искал максимально подходящее место, для исполнения воли Ар-Майрона (на адунаике) и таки начать строительство Зигурзайана. Выбор сиридара и тирана пал, на небольшой городок, на северном (итилиенском) берегу реки Порос, под названием Бар Морвегиль. Обстоятельно изучив дороги и тракты, Туварс отметил это место. После чего более схематически он скопировал карту, уже зная как лучше всего по простоте рисовать что-то подобное для орков. В частности, речь конечно же шла о Доброге Моргульском. Закончив с упрощённой картой, Туварс Супилли написал письмо с приказанием лично Доброгу, который доселе должен был аккумулировать в своём военном лагере строительные материалы, и строителей присылаемых из Мордора. 
   Настало время задать им направление, и начать строительство. Покончив и с написанием письма, тиран Барад Харна упаковал послание в футляр, и с ним поднялся на вершину башни. По чарам его, тут уже скапливались кребэйны, у знамени с солнцем и оком. Прицепив послание к одной из птиц, Туварс зашептал легкое зачарование, направляя птицу к своему старому знакомому чёрно-уруку, с коим водил ещё караваны. Опустив голос до горлового пения, он прорычал.
— Вперёд кребэйн, в высь воспари
Урука Доброга найди
Письмо ему ты передай
И после смело отдыхай.
     Птица полетела прочь, на север в сторону восточного берега реки Андуин, в районе города Пеларгир. Прочим командующим писать было нечего, и раз капитан Херумор ничего не писал, значит гондорцы всё ещё не осадили Пеларгир со своей стороны. А это уже само по себе было отличной новостью. Закончив с канцелярскими делами, сиридар Мордора снова "перевоплотился" в тирана Барад Харна. Начали возвращаться первые отряды брата Ферраса Три Шрама, с головами разбойников. Их тела, за ноги подвешивались вдоль дорог, как приказывал Туварс с подписями на досках, указывающими что повешенные, обезглавленные трупы принадлежат разбойникам, бросившим вызов своими преступлениями законной власти тирана Барад Харна. Головы же их, на пиках начали очищать, выставляя черепами на стенах, в напоминание всем о последствиях разбойной стези. Тут уже в самом городе, было не нужно никому напоминать, кого и за что повелитель истреблял с такой неумолимой жестокостью. Такова была суровая логика Туварса Супилли Папратар, если кто-то хотел риска с оружием в руках на этих землях единственная дорога была, вступать на службу к повелителю, и принимать на себя символ Чёрного Солнца с Оком посредине. 

Оживленно было в тронном зале. Давно такого не мог припомнить Ворон, впрочем он и не часто бывал дома. Посланцы Линдона привезли чудные дары, но что гораздо важнее, оружие и доспехи. А вот вестнику далекого восточного правителя стало нехорошо. Ворон понимал, что пожилого мужчину отправили с дипломатической миссией из-за его опыта, жизненного и профессионального, но почему он был один и без свиты? Хотя, синда слишком хорошо знал какие опасности таят степные пути. Возможно этот человек чудом уцелел, ценой жизни своих спутников. Пеллинель конечно был молод и неопытен, но все-таки он был эльфом, и к тому же чароплетом. Он сможет довезти человека домой. Главное не наткнуться на неприятности.  Новый опыт будет полезен для юноши. Путешествия лучше всего способствуют взрослению. 
Тревожило более всего происходящее с Исильмериэль, и откуда только в них эта страсть к бездомным и спонтанным клятвам. Но Слово не ворон, вылетело, не поймаешь. Теперь клятва будет вести ее, держать в своей железной хватке, пока эльфийка ее не исполнит или не погибнет сама. Бесполезно удерживать того, кто уже связан узами более крепкими и страшными чем стены любой темницы. Мысленно Ворон пожелал Исиль удаче в ее охоте. 
Браголват выходя из зала задел Ворона плечом, как бы случайно, и отмахнулся дежурной извиняющейся улыбкой. Ворон ответил самой милой своей ухмылкой и даже подмигнул, зная что Браголвата это выбесит. Ох, отвык он от дворцовых развлечений, однако до сих пор находил эти подколки забавными. 
Наконец большая часть просителей, докладчиков и гостей покинула зал, остались только несколько слуг, вестовых и Ворон, не считая стражи у дверей. Трандуил заметил его. На слова короля о темнице эльф криво усмехнулся:
- Боюсь тюремная похлебка не сильно полезна таким старым воронам, как я.
Он постарался отшутиться, но тихо, так чтобы слышал только король, а не остальные, стоявшие теперь поодаль. Остальное он сказал при помощи осанвэ:
Ты же знаешь, я выполняю приказы с малой толикой импровизации... Скоро сюда должны явиться Глорфиндел и Беорн, как я надеюсь. Я был недалеко от той проклятой крепости, и… ОН действительно там.
- Браголват? - Ворон усмехнулся, - Пускай лучше следит за порядком во дворце, а остальное доверьте профессионалам, мой король. Любителей у нас итак хватает.
Ах, как жаль что этот беловолосый собрат сейчас его не слышит. Или слышит? Ворон хотел бы в таком случае посмотреть на его лицо. 
- У меня есть полезные связи в городе, и в самом Вече. Ваша воля будет исполнена. 
Ворон поклонился королю, но его мысли донеслись до Трандуила шелестом мыслеречи.
Я вернусь вскоре, с войском людей. И буду подле тебя в этой битве. 
Он покинул зал, вернувшись в палаты врачевания. Там его ждал большой выговор от главного целителя и обещание посадить пациента под домашний арест, если потребуется. Все же Ворону удалось донести до лекарей повеление короля, и им вплотную занялись. Ему сменили повязки, промыли затягивающиеся раны, пропели Песни Врачевания, заставили выпить не один отвар. К вечеру Ворон чувствовал себя просто отлично, а раны уже практически затянулись. Чудеса эльфийской медицины, хотя главный целитель строго наказал не подвергать себя излишним нагрузкам еще примерно неделю. 
Ворон облачился в темно-бордовые одежды цвета осеннего двора короля, несмотря на рано нагрянувшую зиму. В этот раз одежды были из шерсти, а плащ подшит подкладкой и окантован мехом. Наряд дополняли чешуйчатые доспехи виде панциря и наплечников, что переливалась на солнце подобно золотисто-алым листьям в осеннем лесу. Кожаный шлем дополнял снаряжение. С собой Ворон взял только лук и колчан со стрелами. Он ехал к союзникам, и не нуждался в излишнем вооружении. Но необходимым минимум должен был показать серьезность положения. Никогда прежде Ворон не появлялся в городе в боевом облачении. 
Снарядив коня, Ворону подвязали объемные седельные сумы, полные драгоценного линдонского жемчуга. Кошель с монетами из собственных запасов Ворон взял для собственных нужд. Он еще должен был одному скальду. Рунвар мог хорошо помочь в этом деле, хорошо бы он был в городе сейчас. Ворон выехал за ворота крепости, и поскакал по восточной тропе вдоль реки через все более укрываемый снегом лес. Он надеялся, что Глорфиндел убедит его соратников, что лучше им отправиться в Залы Эльфов и не лезть на рожон. Воспоминание о соратниках в темных чащах разбуженного леса больно кольнуло Ворона. Он радовался что был не с ними, и стыдился этой своей радости… Но трудно осуждать только что спасшегося за желание жить. А умирать Ворон явно не торопился. И надеялся, что его друзья тоже.
 
------ Эсгарот

В городе был самый обыкновенный день, однако таковым он являлся лишь для обычных горожан. В своих покоях, король Дейла Бард Лучник размышлял над разговором с представителем Лесного Короля, прошедшим на кануне. Ветры принесшие внезапную и столь злобную зиму, теперь казалось приносились и войну. После визита от эльфов, совет города Дейл в очередной раз утвердился в готовности союзников поднять меч, однако и совет и сам король ждали решающего письма. Даст ли король Трандуил утвердительный ответ, на те условия которые выдвинул Дейл через посланца. И с каждым днём ожидания, надежда постепенно гасла. Бард всё чаще стал выходит на балкон, открывающий вид на запал, в ожидании эльфийского гонца или хотя бы птицы с письмом. Конечно же ворона Эребора к которым тут все привыкли. Но вот, какая-то птица, она приближается но она не велика. Стремительная и не столь чёрная. Она всё ближе и Бард наконец разглядел в ней сокола, и это поистине само по себе было символом. Сокол пронёсся над городом, и прокричав сел на перила дворца, так что король первый кто принял письмо, сняв его с птицы.
— Ты молодец дружок — сказал человек разворачивая послание. В нём король Трандуил призывал Дейл к союзу и на войну, в южную часть Мирквуда, туда где располагалась древняя крепость. В том мрачном месте, что звалось Дол Гулдур. В ответ, он давал своё слово о помощи, буде Дейл в ней будет ощущать необходимость. Он принял условия и Бард воодушевившись, широким шагом направился вниз. Тут в зале совета, шел завтрак, и советники с удовольствием вкушали свою пищу, колда к ним спустился король, чем заставил их прервать потребление и привстать. Делая жест рукой, чтоб они сидели, Бард сказал взмахнув письмом.
— Трандуил дал свой ответ, он встанет на помощь нам, когда мы призовём. Наше требование принято. Ныне же, мы придём ему на помощь, – с этими словами Бард передал письмо ближайшему советнику и все они по кругу начали читать его, чтоб убедиться не упустил ли чего их государь и всё ли верно воспринял. Но в тексте разночтений было не найти. Лес отчаянно нуждался в помощи и призывал людей. 
— Баин, бери с собой резвых гонцов, скачите по берегам и несите танам мои слова. Скажите, король Дейла выступает в Дол Гулдур, тризну пировать! Осмелятся ли таны, идти с ним? — Выслушавший приказ наследник склонил голову перед отцом и королём, и бодро побежал исполнять приказание его. А Бард уже обратился к совету.
— Почтенные, настал час. Собирайте людей, пошлите человека в Эребор с предупреждением, из Дейла скоро выступит войско на юг. Готовьте обозы, оружие, доспехи. Мы выступаем по готовности. Таны Озера соберутся скоро, нам не след наступать им на пятки. Вижу, вы как раз прикончили весь завтрак, господа. — Он ухмвльнулся. 
— Так за дело же. 
[NICK]Бард Лучник[/NICK] 
[AVA]https://i.imgur.com/1Y8gDfa.jpeg[/AVA]
[STA]Северянин Дейла[/STA]
[SGN]Король Дейла[/SGN]

Все кто были сейчас во дворце, капитаны основных подразделений разведки и боевых отрядов, главный сокольничий и зверолов. Разведка была настроена сейчас его приказом на слежку без боевых действий, но так продолжаться всё равно не могло слишком долго. Главный день будет завтра. Завтра они смогут собраться и придумать над картой как им проводить предстоящее сражение. Сидя на своём троне, Трандуил подумал обо всех погибших на войне последнего союза. И о том, сколько ушло в чертоги Мандоса после битвы Пяти воинств. Сколько жертв ради хрупкого мира, который грозил развалиться на части. 
- Отправить соколов в Дэйл и в Эребор. И Ворон... Ворон?! - Точно воспомнив о присутствующем раненом эльфе, он резко поднял голову и посмотрел на того чьё имя только что произнёс. Он так редко его видел, что порой забывал, как выглядит друг. - Посадить бы тебя в темницу за то, что ты отказываешься выполнять мои... приказы. 
Потому что я, не мой отец. В нём было больше того воинственного огня. А мне просто важно чтоб мой лес жил... 
Сложные решения. Сложные времена. Трандуилу самому не нравилось положение дел. Не нравилось, что слишком много сил ушло в пустую и сейчас приходилось сильно стараться чтоб вернуть то душевное состояние, которое заставит чащу снова отзываться на его зов. 
- Пусть лекари поставят тебя на ноги. Мне нужно чтоб ты... вопреки моему желанию держать тебя возле себя сейчас, отправился в Эсгарот и использовал дары Линдона для оплаты наёмников. Король Бард конечно же поможет нам. Но Купеческое Вече вряд ли одобрит его рвение. А люди нам нужны. Хотя я могу отправить и Браголвата. Слышал, что он уже месяц томно вздыхает от моего запрета покидать крепость всем кроме следопытов. 

Снова его куда-то отправляли. Снова куда-то далеко от дома, в столь тёмный час для леса. В горле Пеллинеля пересохло, он переминался с ноги на ногу и хотел отыскать поддержки хоть в чьих бы то ни было взорах, но аудиенция окончилась и все потихоньку расходились, переговариваясь о чём-то своём. Конечно же волна решимости захлестнула всех. Король умел зажигать. И всё же какой-то внутренний дискомфорт обуревал чароплёта, когда он посмотрел в сторону трона. 
Да в чём же я провинился перед вами, мой Король? 
Ответа он всё равно не получит. Просто значит так было нужно. Просто, потому что так было нужно Эру Илуватару, чтоб именно в эти острые и важные для них дни, Пеллинель оказался как можно дальше от дома со своими силами и навыками. Трандуил, имея не так уж и много способных чароплётов, не нуждался в своём ученике. Быть может, таков был урок мужества для него. Научиться жить в мире, который находится за чертой леса.  
Значит мне нужно справиться...  
Выйдя из зала, он понял, что до сих пор сжимает коробочку с её содержимым. Эта стрела была даже так неприятная всему существу эльфа, но просто так бросить её он не смел. Убирая это за пазуху, Пеллинель отправился в свою комнату, собирать вещи. Кто знает, на сколько ему придётся заржаться и что может пригодиться в походе. 
[NICK]Пеллинель[/NICK]
[AVA]https://i.pinimg.com/originals/42/e7/50/42e750aa6b3a082a87acea09bc273c9d.jpg[/AVA]
[STA]Чароплёт-виночерпий[/STA]
[SGN]Заболтаю до смерти[/SGN]

Приказы были розданы. Король сказал своё слово и про него, конечно же, никто и не вспомнил. Ну подумаешь, какая разница что чувствовал каждый из них в эту минуту. Ведь решение принято и все вокруг обязаны были подчиниться. Подходя наконец к Лэйнтиэль и её невольному “поклоннику”, он сокрушённо вздохнул. 
- Чтож, мне придётся очень потрудиться... Надеюсь ты не пострадала Лэйнтиэль, не люблю смотреть на грустные личики. Кстати, советую тебе поддержать Пеллинеля. На нём лица нет. - Сам он этим заниматься не хотел. Не то чтоб этот мальчишка вообще вызывал в эльфе хоть какие-то положительные чувства. Может быть по причине того, что он будучи невзрачным воробьишкой, возымел возможность и талант постигать особые науки. Помогая подняться сначала эльфийке, а после и наклоняясь чтоб помочь встать старику, он перехватил того под руку и удержал за талию. Формально это ему ничего не стоило. Никаких особых усилий или неудобств. Ну разве что эти мерзкие перешёптывания за спиной от всего происходящего. Король явно буравил ему спину своим холодным безразличным взором. Он конечно же не окликнет его и не скажет, как Браголват молодец что помогает тут и следит за порядком. 
Спасибо Браговат, мой дворец такой чистый и слуги делают свою работу идеально. Спасибо... Спасибо... СПАСИБО!!! 
Проходя мимо Ворона, Брагол словно бы ненароком задел его плечом. Тут же извиняющее улыбнулся и поспешил ретироваться. 
Явился... свет очей государевых. И почему Вороны такие живучие. Да шевели же ты ногами смертное отродье!!! 
Не став смотреть на вастака, Брагол скривил губы, кивками приветствуя взоры встречающихся эльфов. Наконец, дойдя до гостевых залов, а оттуда и до личных покоев гостей, он помог Сиреку опуститься на кровать. 
- Чтож. Вот вы и повидали нашего короля. Надеюсь, печаль вашего сердца будет излечена, завтра вы отправитесь в путь. Пеллинель хоть и выглядит молодо, но в состоянии сгладить тяготы долгого пути. - Браголват не стал упоминать того, что этот чароплёт из крепости выходил разве что в юности, следопыт из него был неважный, но, на сколько понял беловолосый эльф, от него и не это требовалось. 
[NICK]Браголват[/NICK]
[AVA]https://i.pinimg.com/564x/53/d1/3a/53d13ab79a910b08f090ef595916cde8.jpg[/AVA]
[STA]Токсичная душнила[/STA]
[SGN]Не стесняйся, я обещаю не кусаться, пока нас официально не представят.[/SGN]

- Так ты ещё и нашенский, тю! Хер тебе, а не "бросить, задерживаешь". Бред не говори, - Мёдвейг, строго выговаривая, и по плечам человека поглаживая, глядела на Глорфинделя серьезно, спокойно, полностью игнорируя кого-то иного - да после только кивнула коротко, решив следовать тому, что он сочтёт лучшим. Да, что-то явно затевалось, и бежать через лес с Карном на закорках до самого Дейла - чушь, лучше уж узнать что там за страхолюдство происходит, что аж король эльфийский задёргался.
 
А вот с Карном... Ну, у неё сил достаточно, если надо, на спине потащит, а то братьев она своих не таскала так.
 
- Решайте. Пойду за вами, но Карна бы нам сложить куда-нибудь, сам не дойдёт. А я говорила, что после удара по башке всякое быть может, и не всегда сразу, - Она выпрямилась, потягиваясь, и ладонь человеку протянула. Встанет - хорошо. Не встанет - так понесёт.

Тепло.
Это первое, что почувствовал Карн, придя в себя. На языке был знакомый привкус, а за руку держал эльф. Который старший.
Откуда Карн знал, что он старше? По глазам, может. Глаза у него были странные, завораживающие. Нечеловеческие. Пугающие.
Человек моргнул.
Глорфиндел.
Боль исчезла, как её и не было. Оставила после себя только невнятные разрозненные образы. Темнота. Голос из этой самой темноты, пробирающий до костей. И холод, бесконечный. Ломающий кости, пронзающий всё тело. Тело.. тело.. разведчика?
Король Бард их послал сюда? Для того, чтоб..
- Нас сюда король Бард послал зачем-то. Вроде проверить что-то. Только он никак не мог сказать, что. - тихо, лихорадочно-быстро прошептал мужчина. В голове возникали образы прошлого. Непонятные, пугающие. Некоторые сразу исчезали, оставляя после себя только привкус потери. И было совершенно непонятно - может, оно и к лучшему? 
Следующим, что старый разведчик почувствовал, был холод. От плаща - откуда на нём плащ рыжего эльфа?! - было изрядно теплее, конечно. Но земля успела промерзнуть и отдаривалась в полную силу.
- Шли бы вы без меня дальше. - подумав, выдал он, - Задерживаю только.
Он знал это, даже не думал.

Разглядывая складки на своём одеянии, Ломел ожидала, когда их делегация наконец начнёт маленькое и убогонькое путешествие обратно в сторону Мордора. Лошадь под ней была более чем спокойна, это было приятно хотя бы потому, что не нужно было накладывать на неё чары для успокоения. Всё вокруг дышало некоторым покоем. Словно их ожидала спокойная и приятная прогулка вдоль кромки леса без всякого намёка на проблемы. Назгул напомнила себе причины, почему не рвалась в эти края по своей воле. И не потому, что, она предпочитала издеваться над уруками Мордора и приносить их в жертву за каждую оплошность. Нет... Всему виной были эльфы. Эти остроухие паразиты настолько преисполнились своего величия, что не оставляли шанса развития никому. Самовлюблённые эгоистичные ничтожества. 
Пользы? Я твой конвоир, глупое ты существо. 
Сам собой ей следовало быть внимательной в пути и следить чтоб с этой паучихой ничего не приключилось. И чтоб она сама не стала чьим-нибудь ужином по собственной эксцентричной глупости. Двигаясь рядом с Шелоб, Ломелиндэ тихо плела мысленные чары, от которых воздух вокруг холодел, а сама призрак кольца смогла не надолго видеть глазами лошади. Слабовольное существо при таком раскладе сразу же теряло волю к сопротивлению и так было проще разбираться с врагами. Очень удобный навык. Однако стоило им чуть отойти от крепости, как паучиха опять явно замыслила что-то противоестественное. Ломел огляделась по сторонам, понимая, что из оружия у неё разве что моргульский клинок, который она второпях отыскала в крепости. Оружие хоть и стоящее, но хрупкое. Наконец, Шелоб сподобилась объяснить свои действия, в своей ственной для себя манере и назгул тихо вздохнула, чуть качнув головой. 
Не связана ли эта особа с той кровавой клятвой? Если так, то это несколько обостряет... ситуацию. 
Вместо обычного перехода, им теперь предстояло ещё и чуточку поохотится. А после слов про то, что ей теперь не нужно было бояться солнца, Ломелиндэ и вовсе посмотрела с некоторым недоумением на паучиху. Само собой сними она покрывало с лица, со стороны это бы выглядело довольно странно. Ведь не каждый же день мимо может проехать буквально всадник без головы. А учитывая некоторую бесплотность и невидимость для обычного взора... так положение и обстояло. К тому же, лучше видеть Ломел не стала.  
- О, оно мне и так не страшно. Я же не дитя тьмы. Но спасибо... за заботу. - Улыбку-оскал, благо никто не видел. И это было довольно удобно. 
 
----------------Бурые земли 

Чувства в душе Исильмериэль смешались в круговорот, тугой клубок, распутать который было нелегко. Еще десять минут назад, сидя во дворце под тревожным взором Браголвата, она источала злость на всех окружающих и желала не видеть более ни их, ни короля. Теперь же, стоя перед Трандуилом, возвышающимся над ней,  рукой ощущая тепло его ладони, а затем и кольца, что вложил в нее лесной король, синда окончательно потерялась - злости не было, лишь печаль, что на мгновения обволокла всю её фэа. 
Но этот миг длился недолго. Грусть очень быстро уступила место решимости, заполнившей сердце Трандуила, а с ним и всем окружающим, включая Исиль. Девушка приложила руку к сердцу, склонившись в поклоне перед государем, и отступила назад. Ее взгляд прошелся по кольцу в руке, очерчивая его грани, проникая в самую глубь камня, что источал умиротворяющее спокойствие. 
Речь короля была воистину воодушевляющей. Темные времена вынудили Трандуила перейти к решительным действиям, хоть он и не желал того. Но Исиль была рада, что синдар все же будут биться за свою землю и лес. Об одном жалела - что не сможет помочь, покуда ее клинки не принесут мир душе ее, а черной паучихе - гибель. 
Находиться здесь дальше не было смысла, а потому эльфийка поспешила покинуть дворец.
Верный Кельгваэ встретил хозяйку в конюшнях добродушным взглядом, но быстро поймал ее настрой и бодро взбил копытом землю с опавшими желтыми листьями. Оседлав коня, Исильмериэль прижалась к шее жеребца, погладила его по гриве и мягко похлопала. Поправила снаряжение, убедилась, что колчан полон, клинки остры, а затем направила коня прочь, через врата, все дальше от стражей, провожающих ее взглядами. 
———> Древний Лес

Дворец Трандуила------>
Кельгваэ уносил свою наездницу все дальше от лесного Приюта, и Исиль явственно ощущала, как медленно, но неотвратимо ослабевало действие завесы, что оберегала этот край от тьмы. Синда то и дело сжимала раненую ладонь, с некоторым удивлением заметив, что дар короля излучает отголоски надежды. 
Вот только на что? Лучшим исходом было исполнение клятвы, а что потом? Разделить судьбу изгнанника Крау? Не самый плохой вариант, хоть Исильмериэль и понимала, что будет тосковать по некоторым из сородичей. 
Почему-то перед глазами встал озабоченный вид Браголвата, и Исиль усмехнулась сама себе:
"Ну уж нет, явно не Брагол. Хотя..."
Девушка отмахнулась от навязчивых мыслей и заметила, что лес вокруг нее сгустился, потемнел, воздух стал спертым, влажным и холодным, вынуждая закутываться в плащ. Он был отравлен и прежде, но сейчас это чувствовалось особенно явно. Зло слишком укоренилось в Лихолесье, окрепло, выросло там, куда не желали смотреть эльфы, то ли не веря в возвращение мрака, то ли нарочно игнорируя звоночки в надежде, что им кажется.
Как выяснилось, зря. Только теперь, когда зло пришло на самый порог владений Трандуила, дивный народ осознал, что пришло время для решительных действий. Не поздно ли? Не поплатятся ли эльфы за свою слепость своим существованием?
Тревожные мысли захватывали Исиль, нарастая, как снежный ком, и эльфийка была вынуждена остановиться, сделать привал и помедитировать, чтобы очистить разум. 
В той части леса, где она остановилась, не было ничего, кроме трупов пауков, подстреленных кем-то из сородичей, и ворчащих хуорнов, от которых девушка старалась держаться подальше. 
Погладив коня, синда устроилась на земле, подстелив под себя плащ, прикрыла глаза и сосредоточилась на своем дыхании. Ее сердце билось в такт сердцу леса, пусть и затемненного, но не покоренного до конца. Исиль слышала шепот ветвей, тяжелые и печальные вздохи деревьев-великанов. Было и еще что-то, но эльфийка не до конца понимала, что. 
 
Привал закончился весьма быстро: в кронах зашелестело, Исиль узнала этот характерный звук и подорвалась с земли, тут же оседлала коня и погнала его прочь, оглядываясь. Во тьме под кронами блеснуло что-то маленькое и многочисленное. 
 
Не разбирая особо дороги, синда стремительно забирала южнее, даже не надеясь наткнуться здесь на кого-то из друзей или союзников. Чувство тревоги наростало. Нужно было спешить.

Размеренный путь вдоль русла реки Изен, в сторону противоположную течению, равно как и спокойная беседа Ильмарэ с Норнориэль, была прервана открытием врат кольцевой крепи Изенгарда, откуда вышел на встречу небольшой отряд, стражей цитадели сей. Уже издали было видно, что отряд выслан не с враждебными целями, в противном случае это было бы чистым самоубийством для его членов. Намерения подтвердились, когда голове колонны стражники сообщили о готовности Белого Мага встретить гостей, обозначив местные придворные правила. Королева вгляделась в этих людей. За время сего путешествия, она познакомилась уже с большим числом разных народов, видела горцев Рудаура, хоббитов, само собой дунэдайн, фаэродррим, калладрим, бриландцев, и это только люди, не считая эльфов Линдона, Имладриса и тех Аманэльдар коих ныне она сопровождала, на их пути. Видела Ильмарэ и дунландцев, своим острым взором, ясно прозревая в их душах зёрна тьмы, которые вызвали в ней понимание причин их поведенческих моделей, и готовящегося похода короля Арнора. 
   Именно дунландцев и опознала дева звёздного света, в этих людях встречавшего отряда. Впрочем использование их, в качестве стражей крепи и прислуги, отнюдь не удивило Ильмарэ знавшую Курумо не по наслышке, с его выдающимся рационализмом. Вероятно отсутствие здесь гондорцев, в свою очередь было вызвано общим ослаблением этой части обетованных земель, в политическом плане. До двора Арнора также доходили уже слухи о падении Пеларгира, что было довольно показательно. Впрочем речи Намо, с коими спускалась она в Средиземье в этот раз, заставляли её предполагать, что оккупация того портового города, придётся не на долгий срок. 
   Но вот, командиры отрядов переговорили, и все они направились за стены. Внутрь непосредственно башни придётся войти лишь командирам, как было сказано, которых Ильмарэ без сомнения будет сопровождать. Искоса поглядывая на дунландских слуг, её "звёздный" взор ухватил нечто интересное, равно как внутреннее чувство их феа, но об этом она решила полюбопытствовать у самого хозяина этого места. По всей видимости, то были наиболее покладистые, из южной половины племени Дунланда. Пригодные для подобной службы. Сама башня, где обосновался Истари имела довольно таки величественный вид, не похожий на эльфийское зодчество, здесь ощущался слепок рук дунэдайн. Волшебный конь, бережно и осторожно опустился, позволяя Ильмарэ легко и просто сойти на землю. Здесь холод неестественной зимы ощущался не столь сильно, как на Севере и майа раскрыла свою мантию, лишь оставляя её покоиться на плечах. Небольшая диадема с семью отлитыми звёздами, украшала её чело, в купе с серьгами и кольцом Брахира на венчальном пальце. К аудиенции таким образом набралось трое: два крепких эльфа из Амана, и Ильмарэ от взгляда, на данный момент времени не светящиеся ярко звёздным светом глаз, слуги взоры отводили вниз. Привыкнув к ощущениям присутствия Истари, они также могли ощутить нечто схожее в её присутствии, как и хроа её было не похоже на эльфийское. 
   Ни смотря на кажущуюся узость Ортханка, лишь только минули гости врата, как можно было узреть, что здесь достаточно просторно, и жить здесь можно было довольно таки комфортно. По крайней мере если подходить к данному вопросу, с точки зрения цивилизованно человеческой, например жителя Гондора. Слуги здесь работали явно с преданностью, готовя судя по внешним признакам банкетный зал, и готовясь к приёму. И хотя дева звёздного света выступила инициатором сего заезда, как натура в меру любопытная она, лишь спокойно следовала туда куда вели её со спутниками, лакеи властителя Изенгарда, оглядываясь и представляя себе жизнь и существование в этих залах. 

Продвижение отряда по землям возрождающегося Арнора походило на шествие призраков прошлого мимо руин былого величия. Курганы древних королевичей, сгинувших в кровавых междоусобицах. Руины замков и крепостей, словно торчащие из земли кости великана. Люди жили здесь трудно и бедно. Большая часть трудилась в полях, ныне покрытых снежным покровом. Даже более мягкая зима к югу вызывала дополнительные беды для простого люда. Они давно забыли своих венценосных предков, покоившихся в старых курганах, а меч променяли на плуг. Долгие годы они жили мирно, вдалеке от тревог большого мира, пользуясь защитой рейнджеров дунэдайн да небольших деревенских ополчений, вооруженных в лучшем случае рогатинами или заостренными кольями. Вести о Короле будили в сердцах этих людей давно забытые отголоски старых песен и сказаний, глаза их загорались каким-то внутренним огнем. Но все же, в грядущее время Арагорну нужны будут воины. Можно было сделать из ополченцев солдат и научить ходить строем, но это не тоже самое, что родиться с этим и жить воинской стезей. Такие солдаты всегда будут думать об оставленных детях и не убранном урожае. Они могут храбро драться за свою землю, но в реальном бою многие полягут. Печально, но факт. Пройдет жизнь одного поколения, прежде чем вырастут настоящие воины, которые сейчас пока восхищенно поглядывают на дружину ваньяр из-за широких юбок своих матерей. Тяжелая ноша на плечах Короля и Королевы, тяжелая. А Враг не дремлет.
Темная полоса у восточного края горизонта вздыбилась темной стеной великой горной гряды западного континента. Мглистые горы были воистину величественными, и словно бы таили в себе немую угрозу. Отряд въехал в земли людей, известных как дунландцы. Илгону они не понравились. Вместо высоких, ясноглазых и честных дунэдайн, взору воителя предстали черноголовые и жесткобородые люди, бросавшие на эльдар взгляды полные затаенной ненависти вперемешку со страхом, что легко читалось в их темных очах, словно были то камни из Темной страны. Они бежали и прятались в своих горных укрывищах, и дымные знаки поднимались над лесистыми склонами. Один их вид вызывал отторжение и оскорблял взоры воителей Амана. Печать зла лежала на них, хоть и не явная. Они не были врагами, как и друзьями. Но иметь дел с этими людьми Илгон не желал ни при каком раскладе. И судя по выражению лица командира, она тоже была не очень рада такому соседству. 
Ортханк, старая нуменорская крепость, прорезал ущелье черным шипом отполированного камня, будто выросший здесь сталактит причудливой формы. Башня в кольце стен. Мрачное место в тени Мглистых гор, но занимавшее важное стратегическое положение, держа под контролем Врата Рохана. Хорошо, что крепость держал союзник. Впрочем гонцы из крепости охладили пыл Илгона. Во-первых, это тоже были хитрые и заискивающие дунландцы. А во-вторых, маг не вышел встретить воителей Амана, а призывал только верхушку отряда на встречу. Неужели уподобился он тщеславным властителям из числа людей или не знал, что Королева лично прибыла сюда? Странно, впрочем майр были для воителя загадкой, которую он не жаждал решать. 
На вопрос Норнориэль Илгон пожал могучими плечами:
- Может он хочет научить их иному. Но я слышал, что люди Гондора сродни дунэдайн Арнора. А эти также похожи на людей Короля Арагорна, как щебень на алмаз неграненый. Мне они не нравятся. 
Он кивнул на слова командира о внимательности. Не похоже, чтобы их тут очень сильно ждали, хотя и были они союзниками.
 

Дружина ваньяр встретила на своем пути много новых людей. Норнориэль разочарованно заметила, что самые крепкие были непосредственно в окружении короля, остальные оказались куда слабее, не все они стали воинами. Обычные работяги. 
Чем дольше они путешествовали, тем сильнее дева убеждалась в том, что здешние края обладали своей коварной красотой насланной зимы. Она чутко следила за всеми своими соратниками, все ли в достатке, хорошо ли устроилась Ильмарэ, не потерялся ли Илгон.
Когда отряд покинул дружественные земли, войдя на территорию дунландских кланов, командир отдала приказ разведчикам разбиться на пять групп по четыре и осмотреть местность куда чуть более детальнее, чем это было возможно с дороги, распустив дозоры веером по ходу движения, чтобы знать об опасностях пути. Они были опытными "тенями" и с радостью взялись за работу. Ваньярский глаз заприметил слежку еще задолго до того, как сами местные обнаружили эльфов. О том, что здесь не рады свету Амана было известно, но блаженные эльфы едва ли знали о местных хоть что-то. И когда дозорные кланов мчались к себе, чтобы предупредить своих, им на хвост садились следопыты ваньяр, которые узнали о местных народах много интересного и печального. 
И вот дружина приближалась к монументальному Ортханку, а Ильмарэ сблизилась с Норнориэль, под присмотром выделенной ей охраны, которая взяла в кольцо теперь их обеих.  
- Наследие? - хотело было задать она вопрос королеве людей, но на встречу им из Ортханка вышел отряд гарнизона, заставив Норнориэль обойти на лошади колонну по краю, выехав вперед к Илгону. Их встречали. Она приказала жестом остановить движение, усмиряя лошадь. 
К встречающему отряду выехала Норнориэль со знаменосцем, приказав Илгону следовать за ней. Новые люди в новом месте. Удивительная встреча омрачилась поведением встречающих. Не похоже это было на радушное приветствие. Выслушав условия для общения с Белым магом, командир недовольно фыркнула, почувствовав себя оскорбленной, настроение передалось лошади и она тоже замялась на месте, недовольно фыркая, словно пытаясь передразнить воительницу, но быстро успокоилась, стоило той посильнее сжать ее бока ногами.
Норнориэль отпустила охрану Ильмарэ, взяв ее безопасность на свои и плечи Илгона. Для Ильмарэ и их общего дела эта встреча была важна, Белый маг заслуживал право ставить свои условия, все же он здесь давно, а его вклад в борьбу с Врагом считается очень весомым. Через знаменосца были переданы недовольства условиями, вызванные недоверием. Саруман не был местным лордом, никогда не видевшим прежде воинов Амана, тем более. что тут их никто не ожидал, и такая встреча должна была произойти в куда более приветливой форме. Они не набивались в гости, но пообщаться он мог бы со всеми ваньяр. И она распорядилась на родном для них квенья как надо будет действовать другим младшим офицерам. Если до заката они не вернутся обратно, настойчиво поинтересоваться их судьбой, и если понадобится использовать силу. Норнориэль не хотела говорить Ильмарэ, что если бы дунэдайн не оказались бы такими, как их описывали легенды и эльфы Митлонда, то они бы не стали иметь с ними ничего общего, а если понадобилось бы, то переступили бы через них на пути к своей цели, ведь именно инцидент с Нуменором убедил ее в правильности избранного пути. Предали нуменорцы, значит, могут и другие, эта мысль скреблась в сознании все время, но ваньяр не упустили возможности дать людям шанс доказать и обратное. Люди Арнора оказались именно такими, как и ожидалось. Впрочем, местный гарнизон должен был состоять из гондорских солдат, и если эти парламентеры - люди Гондора, то Норнориэль не станет иметь с ними дел. 
Пока они двигались втроем в Ортханк, оставив позади дружину, растянувшуюся по сторонам полукольцом, которое легко могло принять боевой порядок, Норнориэль смотрела на башню, думая о чем-то. И чем ближе они были, тем больше видели. Местные поражали, и не в хорошем смысле. Она не выдержала, заговорив на квенья.
- Чем думал Белый маг, возглавляя этих людей? Мне не нравится то как они смотрят на меня, на всех нас. Я вижу в их глазах один лишь страх и зависть, вместо обожания дунэдайн и удивления народа мистера Фортинбраса Третьего Тука, - в хоббитах она смогла запомнить лишь их удивительную внешность и странные имена, не забывая лишний раз похвастаться тем, как хорошо у нее получалось выговорить их, - А ты, что думаешь, Илгон? Похожи они на людей Гондора? И что чувствует госпожа Ильмарэ? Надеюсь этот визит стоит того... В любом случае, Илгон будь внимателен, запоминай все, что увидишь, а вы, госпожа, постарайтесь решить все за один разговор, я не хочу оставаться здесь на ночь, мне не нравятся эти люди.  
Она была крайне недовольна, но вела себя сдержанно. 
   

Дворец Трандуила------>
Кельгваэ уносил свою наездницу все дальше от лесного Приюта, и Исиль явственно ощущала, как медленно, но неотвратимо ослабевало действие завесы, что оберегала этот край от тьмы. Синда то и дело сжимала раненую ладонь, с некоторым удивлением заметив, что дар короля излучает отголоски надежды. 
Вот только на что? Лучшим исходом было исполнение клятвы, а что потом? Разделить судьбу изгнанника Крау? Не самый плохой вариант, хоть Исильмериэль и понимала, что будет тосковать по некоторым из сородичей. 
Почему-то перед глазами встал озабоченный вид Браголвата, и Исиль усмехнулась сама себе:
"Ну уж нет, явно не Брагол. Хотя..."
Девушка отмахнулась от навязчивых мыслей и заметила, что лес вокруг нее сгустился, потемнел, воздух стал спертым, влажным и холодным, вынуждая закутываться в плащ. Он был отравлен и прежде, но сейчас это чувствовалось особенно явно. Зло слишком укоренилось в Лихолесье, окрепло, выросло там, куда не желали смотреть эльфы, то ли не веря в возвращение мрака, то ли нарочно игнорируя звоночки в надежде, что им кажется.
Как выяснилось, зря. Только теперь, когда зло пришло на самый порог владений Трандуила, дивный народ осознал, что пришло время для решительных действий. Не поздно ли? Не поплатятся ли эльфы за свою слепость своим существованием?
Тревожные мысли захватывали Исиль, нарастая, как снежный ком, и эльфийка была вынуждена остановиться, сделать привал и помедитировать, чтобы очистить разум. 
В той части леса, где она остановилась, не было ничего, кроме трупов пауков, подстреленных кем-то из сородичей, и ворчащих хуорнов, от которых девушка старалась держаться подальше. 
Погладив коня, синда устроилась на земле, подстелив под себя плащ, прикрыла глаза и сосредоточилась на своем дыхании. Ее сердце билось в такт сердцу леса, пусть и затемненного, но не покоренного до конца. Исиль слышала шепот ветвей, тяжелые и печальные вздохи деревьев-великанов. Было и еще что-то, но эльфийка не до конца понимала, что. 
 
Привал закончился весьма быстро: в кронах зашелестело, Исиль узнала этот характерный звук и подорвалась с земли, тут же оседлала коня и погнала его прочь, оглядываясь. Во тьме под кронами блеснуло что-то маленькое и многочисленное. 
 
Не разбирая особо дороги, синда стремительно забирала южнее, даже не надеясь наткнуться здесь на кого-то из друзей или союзников. Чувство тревоги наростало. Нужно было спешить.

Чувства в душе Исильмериэль смешались в круговорот, тугой клубок, распутать который было нелегко. Еще десять минут назад, сидя во дворце под тревожным взором Браголвата, она источала злость на всех окружающих и желала не видеть более ни их, ни короля. Теперь же, стоя перед Трандуилом, возвышающимся над ней,  рукой ощущая тепло его ладони, а затем и кольца, что вложил в нее лесной король, синда окончательно потерялась - злости не было, лишь печаль, что на мгновения обволокла всю её фэа. 
Но этот миг длился недолго. Грусть очень быстро уступила место решимости, заполнившей сердце Трандуила, а с ним и всем окружающим, включая Исиль. Девушка приложила руку к сердцу, склонившись в поклоне перед государем, и отступила назад. Ее взгляд прошелся по кольцу в руке, очерчивая его грани, проникая в самую глубь камня, что источал умиротворяющее спокойствие. 
Речь короля была воистину воодушевляющей. Темные времена вынудили Трандуила перейти к решительным действиям, хоть он и не желал того. Но Исиль была рада, что синдар все же будут биться за свою землю и лес. Об одном жалела - что не сможет помочь, покуда ее клинки не принесут мир душе ее, а черной паучихе - гибель. 
Находиться здесь дальше не было смысла, а потому эльфийка поспешила покинуть дворец.
Верный Кельгваэ встретил хозяйку в конюшнях добродушным взглядом, но быстро поймал ее настрой и бодро взбил копытом землю с опавшими желтыми листьями. Оседлав коня, Исильмериэль прижалась к шее жеребца, погладила его по гриве и мягко похлопала. Поправила снаряжение, убедилась, что колчан полон, клинки остры, а затем направила коня прочь, через врата, все дальше от стражей, провожающих ее взглядами. 
———> Древний Лес

Дворец Трандуила------>
Кельгваэ уносил свою наездницу все дальше от лесного Приюта, и Исиль явственно ощущала, как медленно, но неотвратимо ослабевало действие завесы, что оберегала этот край от тьмы. Синда то и дело сжимала раненую ладонь, с некоторым удивлением заметив, что дар короля излучает отголоски надежды. 
Вот только на что? Лучшим исходом было исполнение клятвы, а что потом? Разделить судьбу изгнанника Крау? Не самый плохой вариант, хоть Исильмериэль и понимала, что будет тосковать по некоторым из сородичей. 
Почему-то перед глазами встал озабоченный вид Браголвата, и Исиль усмехнулась сама себе:
"Ну уж нет, явно не Брагол. Хотя..."
Девушка отмахнулась от навязчивых мыслей и заметила, что лес вокруг нее сгустился, потемнел, воздух стал спертым, влажным и холодным, вынуждая закутываться в плащ. Он был отравлен и прежде, но сейчас это чувствовалось особенно явно. Зло слишком укоренилось в Лихолесье, окрепло, выросло там, куда не желали смотреть эльфы, то ли не веря в возвращение мрака, то ли нарочно игнорируя звоночки в надежде, что им кажется.
Как выяснилось, зря. Только теперь, когда зло пришло на самый порог владений Трандуила, дивный народ осознал, что пришло время для решительных действий. Не поздно ли? Не поплатятся ли эльфы за свою слепость своим существованием?
Тревожные мысли захватывали Исиль, нарастая, как снежный ком, и эльфийка была вынуждена остановиться, сделать привал и помедитировать, чтобы очистить разум. 
В той части леса, где она остановилась, не было ничего, кроме трупов пауков, подстреленных кем-то из сородичей, и ворчащих хуорнов, от которых девушка старалась держаться подальше. 
Погладив коня, синда устроилась на земле, подстелив под себя плащ, прикрыла глаза и сосредоточилась на своем дыхании. Ее сердце билось в такт сердцу леса, пусть и затемненного, но не покоренного до конца. Исиль слышала шепот ветвей, тяжелые и печальные вздохи деревьев-великанов. Было и еще что-то, но эльфийка не до конца понимала, что. 
 
Привал закончился весьма быстро: в кронах зашелестело, Исиль узнала этот характерный звук и подорвалась с земли, тут же оседлала коня и погнала его прочь, оглядываясь. Во тьме под кронами блеснуло что-то маленькое и многочисленное. 
 
Не разбирая особо дороги, синда стремительно забирала южнее, даже не надеясь наткнуться здесь на кого-то из друзей или союзников. Чувство тревоги наростало. Нужно было спешить.

На минуту эльфийке показалось, что мужчина, покоящийся аккурат между её маленькими грудями, не дышит. Но это было не так. На самом деле не дышала она сама: тело человека, что груздным мешком в тряпье свалилось на Лэйнтиэль, выбило воздух из легких. Конечно же, в таком полежнении трудно было следить за тем, что происходит вокруг, но шепот, что прошелся по рядам эльфов пропустить было невозможно. И касался он вовсе не её интересного положения, а слов, что произнесла Исильмериэль, и, действий короля, что последовали за ними. А потому она оказалась практически проигнорированной в своём нелепом положении. Впрочем, винить окружающих за такое Лэйнтиэль не могла. Эльфы вынуждены были прощаться с Исиль в своих умах, потому что сказать что-либо еще, чего бы не вложил король в свои слова, никто просто не мог. А потом Исильмериэль покинула Тронный Зал.
Когда к юной деве вернулась способность дышать, мужчина начал приходить в себя. Он несколько раз испуганно моргнул, глядя ей в глаза. А потом что-то пробормотал, пытаясь, если не подняться, то хотя бы не давить всей своей тяжестью на её тело. Человек неловко попятился, и освободил Лэйнтиэль от себя. Мужчина не вставал, а лег тут же на пол. Дева быстро подобрала полы своей одежды, и приподнялась. Затем села на колени перед чужестранцем, и заглянула в лицо. Оно всё еще оставалось ненормально бледным, а дыхание было тяжелым и прерывистым. Лекарем Лэйнтиэль не была, и что делать не знала.
«Ну и что мне с тобой делать?»
Дева еще раз посмотрела на лежащего на полу мужчину, прекрасно понимая, что сама она его не поднимет и не сможет отвести в гостевые покои. Она поднялась на ноги, и осмотрела толпу, в поисках того, кто мог бы помочь. Вскоре Лэйнтиэль взглядом зацепилась за мелькавшую в толпе знакомую фигуру. Конечно же это был Благолват. Эльф, которого другие, порой, старались избегать. Толи из-за его внешности, толи из-за характера. Но сейчас юная дева была искренне рада его видеть. Уж он точно знал что нужно делать с человеком. Лэйнтиэль посторонилась, давая Благолвату пройти к лежащему, но и сама не отходила от человека, готовая в любой момент сделать то, что ей будет велено.

Дворец Трандуила------>
Кельгваэ уносил свою наездницу все дальше от лесного Приюта, и Исиль явственно ощущала, как медленно, но неотвратимо ослабевало действие завесы, что оберегала этот край от тьмы. Синда то и дело сжимала раненую ладонь, с некоторым удивлением заметив, что дар короля излучает отголоски надежды. 
Вот только на что? Лучшим исходом было исполнение клятвы, а что потом? Разделить судьбу изгнанника Крау? Не самый плохой вариант, хоть Исильмериэль и понимала, что будет тосковать по некоторым из сородичей. 
Почему-то перед глазами встал озабоченный вид Браголвата, и Исиль усмехнулась сама себе:
"Ну уж нет, явно не Брагол. Хотя..."
Девушка отмахнулась от навязчивых мыслей и заметила, что лес вокруг нее сгустился, потемнел, воздух стал спертым, влажным и холодным, вынуждая закутываться в плащ. Он был отравлен и прежде, но сейчас это чувствовалось особенно явно. Зло слишком укоренилось в Лихолесье, окрепло, выросло там, куда не желали смотреть эльфы, то ли не веря в возвращение мрака, то ли нарочно игнорируя звоночки в надежде, что им кажется.
Как выяснилось, зря. Только теперь, когда зло пришло на самый порог владений Трандуила, дивный народ осознал, что пришло время для решительных действий. Не поздно ли? Не поплатятся ли эльфы за свою слепость своим существованием?
Тревожные мысли захватывали Исиль, нарастая, как снежный ком, и эльфийка была вынуждена остановиться, сделать привал и помедитировать, чтобы очистить разум. 
В той части леса, где она остановилась, не было ничего, кроме трупов пауков, подстреленных кем-то из сородичей, и ворчащих хуорнов, от которых девушка старалась держаться подальше. 
Погладив коня, синда устроилась на земле, подстелив под себя плащ, прикрыла глаза и сосредоточилась на своем дыхании. Ее сердце билось в такт сердцу леса, пусть и затемненного, но не покоренного до конца. Исиль слышала шепот ветвей, тяжелые и печальные вздохи деревьев-великанов. Было и еще что-то, но эльфийка не до конца понимала, что. 
 
Привал закончился весьма быстро: в кронах зашелестело, Исиль узнала этот характерный звук и подорвалась с земли, тут же оседлала коня и погнала его прочь, оглядываясь. Во тьме под кронами блеснуло что-то маленькое и многочисленное. 
 
Не разбирая особо дороги, синда стремительно забирала южнее, даже не надеясь наткнуться здесь на кого-то из друзей или союзников. Чувство тревоги наростало. Нужно было спешить.

Чувства в душе Исильмериэль смешались в круговорот, тугой клубок, распутать который было нелегко. Еще десять минут назад, сидя во дворце под тревожным взором Браголвата, она источала злость на всех окружающих и желала не видеть более ни их, ни короля. Теперь же, стоя перед Трандуилом, возвышающимся над ней,  рукой ощущая тепло его ладони, а затем и кольца, что вложил в нее лесной король, синда окончательно потерялась - злости не было, лишь печаль, что на мгновения обволокла всю её фэа. 
Но этот миг длился недолго. Грусть очень быстро уступила место решимости, заполнившей сердце Трандуила, а с ним и всем окружающим, включая Исиль. Девушка приложила руку к сердцу, склонившись в поклоне перед государем, и отступила назад. Ее взгляд прошелся по кольцу в руке, очерчивая его грани, проникая в самую глубь камня, что источал умиротворяющее спокойствие. 
Речь короля была воистину воодушевляющей. Темные времена вынудили Трандуила перейти к решительным действиям, хоть он и не желал того. Но Исиль была рада, что синдар все же будут биться за свою землю и лес. Об одном жалела - что не сможет помочь, покуда ее клинки не принесут мир душе ее, а черной паучихе - гибель. 
Находиться здесь дальше не было смысла, а потому эльфийка поспешила покинуть дворец.
Верный Кельгваэ встретил хозяйку в конюшнях добродушным взглядом, но быстро поймал ее настрой и бодро взбил копытом землю с опавшими желтыми листьями. Оседлав коня, Исильмериэль прижалась к шее жеребца, погладила его по гриве и мягко похлопала. Поправила снаряжение, убедилась, что колчан полон, клинки остры, а затем направила коня прочь, через врата, все дальше от стражей, провожающих ее взглядами. 
———> Древний Лес

Дворец Трандуила------>
Кельгваэ уносил свою наездницу все дальше от лесного Приюта, и Исиль явственно ощущала, как медленно, но неотвратимо ослабевало действие завесы, что оберегала этот край от тьмы. Синда то и дело сжимала раненую ладонь, с некоторым удивлением заметив, что дар короля излучает отголоски надежды. 
Вот только на что? Лучшим исходом было исполнение клятвы, а что потом? Разделить судьбу изгнанника Крау? Не самый плохой вариант, хоть Исильмериэль и понимала, что будет тосковать по некоторым из сородичей. 
Почему-то перед глазами встал озабоченный вид Браголвата, и Исиль усмехнулась сама себе:
"Ну уж нет, явно не Брагол. Хотя..."
Девушка отмахнулась от навязчивых мыслей и заметила, что лес вокруг нее сгустился, потемнел, воздух стал спертым, влажным и холодным, вынуждая закутываться в плащ. Он был отравлен и прежде, но сейчас это чувствовалось особенно явно. Зло слишком укоренилось в Лихолесье, окрепло, выросло там, куда не желали смотреть эльфы, то ли не веря в возвращение мрака, то ли нарочно игнорируя звоночки в надежде, что им кажется.
Как выяснилось, зря. Только теперь, когда зло пришло на самый порог владений Трандуила, дивный народ осознал, что пришло время для решительных действий. Не поздно ли? Не поплатятся ли эльфы за свою слепость своим существованием?
Тревожные мысли захватывали Исиль, нарастая, как снежный ком, и эльфийка была вынуждена остановиться, сделать привал и помедитировать, чтобы очистить разум. 
В той части леса, где она остановилась, не было ничего, кроме трупов пауков, подстреленных кем-то из сородичей, и ворчащих хуорнов, от которых девушка старалась держаться подальше. 
Погладив коня, синда устроилась на земле, подстелив под себя плащ, прикрыла глаза и сосредоточилась на своем дыхании. Ее сердце билось в такт сердцу леса, пусть и затемненного, но не покоренного до конца. Исиль слышала шепот ветвей, тяжелые и печальные вздохи деревьев-великанов. Было и еще что-то, но эльфийка не до конца понимала, что. 
 
Привал закончился весьма быстро: в кронах зашелестело, Исиль узнала этот характерный звук и подорвалась с земли, тут же оседлала коня и погнала его прочь, оглядываясь. Во тьме под кронами блеснуло что-то маленькое и многочисленное. 
 
Не разбирая особо дороги, синда стремительно забирала южнее, даже не надеясь наткнуться здесь на кого-то из друзей или союзников. Чувство тревоги наростало. Нужно было спешить.